СУДЬБА ОЦЕОЛЫ. ЗАКЛЮЧЕНИЕ




 

Мы сидели у края небольшой прогалины,где расположился наш лагерь. Это была красивая лужайка, благоухающая ароматами множества цветов. Луна лила с высоты серебряный свет, и все вокруг было видно ясно как днем. Листья высоких пальм, восковые цветы магнолий и цветы желтодревника – все можно было ясно различить в лунном свете.

Мы сидели вместе вчетвером братья и сестры, разговаривая непринужденно, как в былые дни. И все вокруг живо напоминало нам прошлое.

Но у нас возникали только печальные мысли,так как мы думали о будущем. Может быть, мы, четверо,больше никогда не встретимся. Глядя на друга, обреченного на смерть, я чувствовал, как в моем сердце постепенно угасают все радостные воспоминания.

Мы миновали форт Кинг благополучно,не встретив белых. Как странно, что я должен был бояться встречи с людьми своей расы!Мы больше не ожидали ни засады, ни открытой атаки.Индейская охрана вместе с Черным Джеком расположилась в центре прогалины.Воины собрались в кружок у огня и готовили себе ужин. Их вождь чувствовал себя настолько уверенно, что даже не поставил часового на тропинке. По-видимому,он был совершенно равнодушен к опасности.

Была уже поздняя ночь, и мы собирались разойтись по палаткам, которые раскинули для нас воины.В это время мы услышали в лесу странный шум. В моих ушах он звучал, как плеск воды, как ливень, как гул отдаленных водопадов.

Оцеола держался иного мнения.Он слышал непрерывный шелест и шорох листьев, вызванный огромной массой людей или животных, пробирающихся через кусты.

Мы мгновенно вскочили и стояли, напряженно прислушиваясь.

Шум продолжался.Но теперь мы уже могли различить хруст сухих ветвей и металлическое позвякиванье оружия.Отступать было поздно.Шум слышался отовсюду, кольцо вооруженных людей смыкалось вокруг прогалины. Я взглянул на Оцеолу. Я ожидал, что он кинется к своей винтовке, лежащей рядом с ним. К моему удивлению, он не двинулся с места.

Несколько его сторонников уже были наготове и поспешили к нему,ожидая приказаний. Их слова и жесты ясно говорили о решимости защищать Оцеолу не на жизнь, а на смерть.

В ответ на их торопливые слова Оцеола сделал знак рукой,который,казалось, удивил их. Дула винтовок внезапно опустились к земле, и воины застыли в позе равнодушия и безразличия, как будто они раздумали и не желали больше пустить в ход свое оружие.

– Слишком поздно,– спокойно сказал Оцеола,– слишком поздно! Мы окружены со всех сторон.Может пролиться невинная кровь.А им нужна только моя жизнь.Пусть же они приблизятся! Я приветствую их!Прощай, сестра! Рэндольф, прощай! Прощай, Вирг…

Жалобные стоны Маюми и Виргинии и мои,теперь уже громкие, рыдания заглушили голос, который произносил эти страшные прощальные слова.

Столпившись около вождя, мы не замечали, что происходит вокруг нас. Все наше внимание было поглощено им,пока крики солдат и громкие слова команды не напомнили нам, что мы окружены. Мы увидели, что нас оцепили ряды людей в синих мундирах. Их штыки сверкали вокруг нас непреодолимой преградой. Но так как сопротивления не было, то не было и стрельбы. Слышались только голоса и звон стали.

Выстрелы раздались позднее,но это был не смертоносный огонь. Это были радостные салюты: праздновали взятие в плен такого важного противника.

Церемония сдачи в плен вскоре закончилась. Оцеолу держали два солдата. Он стоял среди своих бледнолицых врагов. Оцеола был в плену!

Его сторонники тоже были схвачены, и солдаты отошли немного в сторону, образуя более широкую цепь. Пленники остались в середине.

В этот момент около пленных перед рядами солдат появился какой-то человек. Он говорил о чем-то с офицером.По одежде его можно было принять за индейца,но желтое лицо свидетельствовало о другом. На голове у него была повязка,над которой качались три черных пера. Не оставалось сомнений в том, кто был этот человек!Это зрелище могло свести с ума кого угодно. Оно возвратило вождю семинолов всю его яростную энергию.Отшвырнув своих стражей прочь, как игрушечных солдатиков, он вырвался из их рук и кинулся на желтолицого человека.

К счастью для мулата, Оцеола не был вооружен: у него не было ни пистолета,ни ножа.Пока он отвинчивал штык от ружья солдата,предатель успел спастись бегством. Из груди Оцеолы вырвался стон ярости, когда он увидел, что негодяй пролез сквозь сомкнутый строй солдат и вот-вот ускользнет от его мести.

Но спасение только померещилось изменнику. Смерть его была предрешена, хотя она пришла к нему не оттуда,откуда он ее ждал. Пока он стоял, издали глядя на пленников, темная фигура медленно приблизилась к нему сзади. Это была женщина, величественная женщина, чья ослепительная красота была заметна даже при лунном свете. Никто не видел ее, только пленники, стоявшие к ней лицом, заметили ее приближение.

Все дальнейшее произошло в течение нескольких секунд. Женщина подкралась к мулату сзади, и казалось, что ее руки на мгновение коснулись его шеи.

Что-то сверкнуло металлическим блеском в лунном свете. Это было живое оружие – ужасная гремучая змея кроталус!

Можно было ясно расслышать громыханье чешуйчатых колец.Вслед за этим раздался дикий крик ужаса. Злодей почувствовал холодное прикосновение змеи к шее, и ее острые зубы вонзились ему в затылок.

Видно было, как женщина отняла змею от шеи мулата. Держа ее блестящее тело над головой, она громко воскликнула:

– Не горюй, Оцеола! Ты отомщен! Отомщен! Читта-мико отомстил за тебя!

Сказав это, женщина скользнула в сторону, и, прежде чем удивленные солдаты успели преградить ей путь, она юркнула в кусты и исчезла.

Мулат пошатнулся и упал на землю. Он был бледен от страха, глаза его почти вылезли из орбит. Вокруг него собрались люди. Они пытались влить ему в рот лекарство. Испробовали даже порох и табак, но никто не знал лекарственных трав, которые могли бы излечить его. Рана оказалась смертельной, и на следующий день Желтый Джек окончил свое существование.

 

* * * * * * * * * * * * * * * * * * *

 

С захватом в плен Оцеолы война не прекратилась,хотя я уже больше не принимал в ней участия.Она не закончилась и после его смерти, которая последовала через несколько недель.Его не казнили по приговору военно-полевого суда,ибо он не был мятежником и мог претендовать на право считаться военнопленным.Он умер от болезни, которая, как он сам знал, обрекала его на неизбежную гибель.Возможно,что плен ускорил ее наступление.Его гордый дух был сломлен долгим пребыванием в тюрьме,а вместе с ним погибла и та благородная оболочка, в которую он был заключен.

Друзья и враги стояли вокруг него в последний час,внимая его последним словам. И те и другие плакали.В этом царстве смерти не было сухих глаз. У многих солдат катились по щекам слезы,когда они слышали приглушенный звук барабана – похоронный марш над могилой благородного Оцеолы.

 

* * * * * * * * * * * * * * * * * * *

 

В конце концов не кто иной,как веселый и жизнерадостный капитан завоевал сердце моей капризной сестры. Прошло много времени, прежде чем я раскрыл их секрет. Он пролил свет на целый лабиринт тайн. Я так рассердился на них за скрытность, что сначала даже отказался разделить с ними право владения плантацией.

Но потом (после угроз Виргинии,а не ее поверенного в делах!) я все-таки согласился.И тогда я женился на Маюми.Я сохранил за собой старую усадьбу,на месте которой построил новый дом.Это была достойная шкатулка для бесценной жемчужины.

У меня была еще одна плантация– принадлежавший когда-то испанцам прекрасный участок земли на Тупело-Крик.Мне нужен был туда управляющий, или, скорее, «муж и жена с покладистым характером»,на которых можно было бы вполне положиться.Кто, как не Черный Джек и Виола, лучше всего подходил для этой цели?

В моем распоряжении был еще один небольшой кусок земли.Он находился на краю болота,и на нем стояла бревенчатая хижина, вокруг которой простирался самый крохотный на свете участок вырубленного леса.Но он был уже занят жильцом,которого я ни за что на свете не выселил бы оттуда,хотя он и не платил мне арендной платы. Это был старый Хикмэн, охотник на аллигаторов.

Другой такой же охотник, Уэзерфорд, жил поблизости, на соседней плантации. Но они почти никогда не разлучались.

В свое время оба сильно пострадали от медвежьих когтей,от челюстей и хвостов аллигаторов, от томагавков индейцев. Когда они сходились вдвоем или проводили время в кругу друзей, они любили рассказывать свои приключения, особенно такие случаи,где им только чудом удавалось ускользнуть от верной смерти.И часто можно было слышать, как они говорили: «Самые страшные испытания нам пришлось перенести в проклятом пылающем сосновом лесу, когда нас со всех сторон окружили десять тысяч краснокожих!»

Однако, как мы знаем, они благополучно выпутались и из этой беды и прожили еще долгую жизнь,с удовольствием повествуя о своих похождениях и приукрашивая их самыми фантастическими выдумками.

 

 

МАЙН РИД И ЕГО «ОЦЕОЛА»

 

 

Два человека, англичанин и американец, сидели в доме общих друзей в Филадельфии осенью 1843 года, оживленно беседуя. Американец, удивленный богатым воображением англичанина, позднее скажет о нем: «Он привирает с уди­вительным размахом, но с талантом подлинного художника, вот почему я слушаю его со вниманием». Англичанин, о котором идет речь, был начинающий автор Майн Рид, его собеседник-американец — Эдгар По.

И действительно, окидывая взглядом написанное Майн Ридом, нельзя не признать, что своим даром воображения он пользовался весьма удачно, восполняя им недостаток знаний или писательского опыта. Едва ли можно назвать его роман «Белый вождь» точным воспроизведением нравов юго-запада США. И все же вместе с автором мы безоглядно погружаемся в яркую атмосферу легенд мексиканского пограничья, навсегда запоминая не мелодраматический сюжет или односторонность характеров, а всадника, оса­дившего коня на вершине крутого утеса — на пари, которое могло стоить ему жизни. А бывает у Майн Рида и наоборот: верная деталь или характер придают убедительность почти фантастическим приключениям, в достоверность которых иначе трудно было бы поверить. Разве не способству­ет этому образ старого следопыта Зебулона Стумпа в исто­рии техасского всадника без головы? И сам всадник — разве это не поразительный образ, которого достаточно для целого романа? Пусть для повседневной жизни он недостаточно «достоверен» — о нем можно рассказать с иеменьшей достоверностью, чем о других романтических героях, например о «последнем из могикан», о таинствен­ном капитане Немо или о глухом уроде Квазимодо с его бессмертной любовью. Признаем, в лучших своих книгах Майн Рид умеет делать это. Благодаря ему многие чита­тели впервые «попробовали» вкус плодов дуриана — так убедительно они описаны на страницах романа «В деб­рях Борнео»; поняли, как вести себя, окажись они одни-одинешеньки во чреве трюма («Морской волчонок»), или узнали, что есть на свете белый бизон… А главное — у читателя возникает не только эффект соучастия, но и неудер­жимое стремление испытать жизнь, пережить все эти уди­вительные приключения, путешествовать, бороться и вооб­ще — быть впереди.

Из-под пера Майн Рида вышло двадцать семь романов, двадцать шесть книг для юношества, стихи и рассказы. В лучших из них он соединяет путешествия с приключе­ниями, причем герои его книг, где бы ни довелось им странствовать,— это герои высоких, чистых устремлений, пусть и не слишком глубокие по натуре. Впрочем, это обвинение и не совсем справедливо, ибо приключенческий жанр решает проблему психологизма по-своему.

Многое в произведениях писателя — их сильные и сла­бые стороны — возникло из противоречий самой жизни и личности Майн Рида.

О начальной поре его жизни мы знаем очень мало. То­мас Майн Рид родился в бедной ирландской семье в Баллирони 4 апреля 1818 года. В 1840 году в поисках приклю­чений он уезжает в Америку и устремляется на еще не освоенные просторы Запада, охотясь, торгуя с индейцами, даже промышляя трапперством¹. Какое-то время он был учителем и репортером. В качестве корреспондента газеты «Спирит оф тайм» Майн Рид принял участие в мекси­канской войне 1846—1848 гг., не очень задумываясь тогда о характере этой войны, захватнической со стороны Аме­рики. Тяжелое ранение в ногу, полученное им в бою под Чапультепеком, беспокоило его всю жизнь.

[¹Траппер — охотник на пушного зверя, ставящий капканы.]

В 1848 году в чине капитана Майн Рид выходит в от­ставку, но тут же спешит уехать в Европу, чтобы принять участие в революционном движении сначала в Баварии, затем в Венгрии. Но прибывает он туда слишком поздно. Майн Рид оседает в Лондоне. Испытав неудачи на ком­мерческом и журналистском поприще (Рид пытался ос­новать новый журнал), он решает посвятить себя лите­ратуре.

Первый роман Майн Рида, «Вольные стрелки», вышед­ший в 1850 году, описывал события мексиканской войны. В течение последующего десятилетия выходят лучшие романы писателя: «Охотники за скальпами», «Кварте­ронка», «Оцеола, вождь семинолов» и другие. Им сопут­ствует бурный успех.

В тридцать три года капитан решает жениться, и брак этот выглядит не менее романтичным, чем приключения его героев: женой Майн Рида становится пятнадцати­летняя девушка из английской аристократической семьи. Однако коммерческая непрактичность молодого писателя, экстравагантность и склонность к романтической экзотике в конце концов привели его на грань банкротства. Тогда в сорок девять лет Рид решает вторично попытать счастья в Америке, стране, где прошла его юность. Нужно сказать, что писатель сочувственно относился к молодой республике. В 1860-е годы, в разгар Гражданской войны между север­ными и южными штатами Америки, он решительно высту­пил с осуждением расового угнетения, заявив о своей соли­дарности с делом северян.

Но успех не дается ему и в Америке, и спустя три года, едва собрав денег на обратный путь, Риды возвращаются в Англию— уже навсегда. В последние годы жизни Рид, переживший свою известность, сочиняет научно-популяр­ные книги для юношества. Все это время он страдает от физического и нервного расстройства и в 1883 году уми­рает.

Гуманизм и сочувствие силам справедливости, мастер­ство сюжета и сегодня вызывают интерес к книгам Майн Рида, делают его одним из популярнейших авторов во многих странах.

Писательский талант Майн Рида, его симпатии ярче всего проявились в романах, посвященных индейцам: «Бе­лый вождь», «Охотники за скальпами», «Полукровка» (в русском переводе «Золотой браслет»), «Отважная охот­ница» и «Оцеола, вождь семинолов». Прежде индейцы были у писателя только персонажами; здесь индеец стано­вится героем и стоит в центре повествования.

В романе «Оцеола, вождь семинолов» соединены два сюжета: чуть мелодраматическая история любви с приклю­чениями главных действующих лиц и счастливым концом и историческая трагедия, связанная с борьбой семинолов за свои исконные владения. К чести повествователя, ис­торический фон в романе по используемым деталям, по оценкам автора достаточно верен и правдив.

Майн Рид обращается в этом романе к весьма сложной эпохе американской истории: первой половине XIX века, когда в стране еще были живы идеалы Войны за незави­симость — войны за образование независимого от Англии государства, которая велась в 1775—1783 гг. Но в это же время шла энергичная колонизация новых территорий, насильственное переселение и уничтожение коренного населения страны.Такая политика проводилась президентом США Эндрю Джексоном, упоминаемым на страницах ро­мана.

В «Оцеоле» речь идет об освоении молодой буржуазной нацией полуострова Флорида, до 1819 года находившегося во владении Испании. Этот редкий по своим природно-климатическим условиям край еще до появления там пер­вых испанских мореплавателей был населен индейскими племенами, в числе которых, как полагают, были и семинолы.

Рассказывая о жестоких событиях семинольских войн, Майн Рид не рисует индейцев варварами и злодеями. На­против, он восхищается их патриотизмом, их стойкостью. Более того, есть в романе важная мысль о бесчеловечности расизма, мечта о верной дружбе двух народов (белых и индейцев), а значит — о единстве, духовном родстве всех людей и, следовательно, о необходимости расового и социального равенства. Оцеола, пусть не без идеали­зации, остается для Майн Рида трагическим героем, жертвой непреодолимых исторических обстоятельств, коварства и злобы белых завоевателей.

Кем же был этот человек? Отчего и до сих пор выходят о нем книги, популярные и документальные, рассказы­вающие его историю; отчего живет о нем память и в индей­ском и в американском народах?

Героем своей книги Майн Рид выбрал одного из удиви­тельнейших людей, рожденных американской землей. То, что сказано об этой личности в романе, в основе своей правда. Автор умело воспроизводит жизненный путь Оцеолы, используя в незначительных эпизодах свое право на авторский вымысел,— насколько вообще возможно разобраться в легендах, окружающих имя семииольского вождя.

Личность исторического Оцеолы удивляет своей цель­ностью, патриотичностью, благородством. В ней масса неповторимого и загадочного, она, пожалуй, еще трагичнее, чем в романе Майн Рида. И поскольку эта судьба и есть тот материал, из которого писатель слагает свой образ, на ней стоит остановиться подробнее.

Оцеола (ок. 1804—1838) родился, как полагают, в Джорджии. Мать его происходила из индейцев криков, отец— английский торговец Уильям Пауэлл. Но это лишь одна из версий, ибо известно, что сам Оцеола считал себя чистокровным индейцем племени миккосуки, т. е. «соб­ственно семинолов». Предполагают, что эта часть племени исконно обитала во Флориде, а вовсе не переселилась туда, отделившись от криков, как остальные семинолы. Кстати, и само название «семинолы», согласно одной из версий, означает не «беглецы», а «дикие».

Точно так же и имя Оцеолы происходит, как полагают, не от Хассе Ола, Восходящее Солнце, а скорее от Аси-Яхоло, Глашатай Черного Напитка. Перед тем как отпра­виться на войну, воины-крики выпивали особый очищающий напиток, именуемый «яхоло», и издавали при этом харак­терный возглас. Благодаря личным качествам Оцеола вы­двинулся в народные заступники, подобно Текумсе, Секвойе и другим великим патриотам-индейцам, ставшим защит­никами своего народа в тот момент, когда он сильнее всего подвергался уничтожению.

Майн Рид пишет о событиях двух семинольских войн. Первая война (1817—1818) завершилась отторжением Флориды у Испании. Вторая, с которой связаны основные события романа, длилась восемь лет, с 1835 по 1842 год, и окончилась насильственным переселением подавляющего большинства семинолов в Оклахому, на так называемую «Индейскую территорию», которая и сейчас остается самой крупной по числу индейского населения резервацией. Война эта печально известна в истории США как самая дорого­стоящая из всех, что правительство вело с индейцами: она поставила под ружье 40 000 солдат против 1500 индейцев и унесла с американской стороны свыше полутора тысяч человеческих жизней. Современные летописцы той эпохи сравни­вают эту позорную и бессмысленную войну с вьетнамской авантюрой США 1960-х годов, которая, как и та, прежняя, была колониалистской, беспощадно жестокой и привела, в сущности, к моральному поражению американцев.

Личная судьба Оцеолы, вступившего в эту войну тридца­тилетним и уже женатым человеком, имевшим на своем попечении двух сестер, слилась с конфликтом социальных и расовых сил. Согласно одной из версий его биографии, жена Оцеолы была негритянской крови, и белые планта­торы потребовали ее выдачи как беглой. После насильст­венного разлучения супругов вождь поклялся мстить.

Зловещей нитью оказалась связана судьба Оцеолы с правительственным агентом генералом Уайли Томпсоном. Желая задобрить вождя, генерал и в самом деле подарил ему ружье, но Оцеола не оправдал надежд генерала— вместо того чтобы подписать кабальный договор, он воткнул нож в его текст. Здесь нужно помнить, что в глазах индей­цев любой договор об уступке или продаже земли оставался бессмысленным, поскольку в их представлениях не суще­ствовало понятия частной собственности на землю. Она не только находилась в общинном, коллективном пользо­вании, с ней были связаны и религиозные представления. Землю нельзя было продать, потому что она считалась плоть от плоти индейца, живым существом, частью тела— ведь она дарила средства к существованию. Чтобы достичь своих целей, белые прибегали к обману, провокациям, предательству, прямому массовому уничтожению племен. Естественно, что эти действия навсегда оттолкнули семино­лов от американской «цивилизации».

Как известно и из романа Майн Рида, первым, кто поплатился за политику правительства, был сам Томпсон, убитый Оцеолой, и вождь-изменник Чарли Оматла (или Эматла). Оцеола и впрямь показал себя талантливым военачальником: ему приписывается разгром отряда Дэйда, хотя в действительности отряд был разбит вождями Прыгуном и Аллигатором. Наконец, Оцеола и в самом деле был веро­ломно схвачен по приказу генерала Томаса С. Джезапа во время мирных переговоров под белым флагом. Только так удалось поймать неуловимого и грозного индейского предводителя. Из немногих подлинных слов, дошедших до нас из уст Оцеолы, есть и такие: «Взять меня смогли только под белым флагом, удержать — только цепями».

Через три месяца заточения в тюрьме форта Моултри (Южная Каролина) Оцеола умер. Там же он был и похо­ронен. Простая надпись на его могиле гласит: «Оцеола, патриот и воин». Но со смертью этого человека не заканчи­вается ни его трагедия, ни его слава.

Прежде всего, нельзя умолчать о том, что доктор Фре­дерик Видон, наблюдавший за вождем в последние месяцы его жизни, после кончины Оцеолы, «по причинам, остав­шимся неизвестными», как пишут о том историки, отделил его голову от тела и присвоил ее себе. Правда, известно и то, что он приходился зятем генералу Уайли Томпсону, будучи женатым на его сестре. «Доктор Видон был весьма своеобразный человек,— не без наивности вспоминает его праправнучка.— Он нередко подвешивал голову Оцеолы у изголовья кровати, где спали трое мальчиков, чтобы наказать их за непослушание, и оставлял ее там на ночь». Впоследствии голова эта долгое время экспонировалась в нью-йоркской медицинской академии, а позже погибла в пожаре. Надо сказать, что подобное отношение к останкам известных индейских вождей-патриотов стало позорной традицией американской истории: примерно так же посту­пили с Черным Ястребом, вождем сауков и фоксов, Малень­ким Вороном, вождем сиу, и другими. То, что не поддава­лось купле при жизни, можно было выгодно продать, выставить на обозрение зевакам после смерти.

И еще несколько штрихов к судьбе Оцеолы. Биографы говорят, что когда он проживал вместе с дочерью близ американского форта, то сблизился с неким лейтенантом Джоном Грэхемом, выпускником Уэст-Пойнта; этот молодой человек будто бы очень нравился дочери Оцеолы. Есть и неясные свидетельства о каком-то белом друге вождя, не покинувшем его и в последние дни жизни. На основе этих легенд, несомненно, и возник образ Джорджа Рэндольфа в романе Майн Рида.

В дни заточения вождя в форте Моултри среди людей, навестивших Оцеолу, был известный американский худож­ник Джордж Кэтлин, создатель обширной «Индейской галереи» — портретов и зарисовок из жизни индейских племен. Личность вождя произвела на него глубокое впе­чатление. Художник написал с него несколько портретов, в том числе и знаменитый поясной портрет крупным планом. Тот, кому довелось видеть лицо Оцеолы, изображенное на этом портрете, уже не сможет забыть его. Кэтлин писал под впечатлением тех дней: «Я глубоко убежден на осно­вании всего, что увидел и услыхал из уст Оцеолы и окру­жавших его вождей, что он является самым поразительным человеком, достойным лучшей участи… И когда жестокие обстоятельства войны потрясли его страну, он сразу же принял в ней заметное и решительное участие и приобрел влияние и имя, вскоре зазвучавшее до отдаленнейших пре­делов Соединенных Штатов, вплоть до индейских племен Скалистых Гор…»

Кэтлин оставил нам описание примечательной внеш­ности Оцеолы: «Он среднего роста, плавен и грациозен в движениях, приятен лицом, с довольно женственной улыбкой, но столь необычен характером, что во всем мире, вероятно, не сыщется подобного ему».

Тонкие, чуть болезненные черты лица и особенно эта загадочная нежная улыбка Оцеолы, столь неожиданная в горькие дни заточения, преследовали воображение многих авторов, писавших о нем.

Картина Кэтлина висела в рабочем кабинете известного американского поэта Уолта Уитмена. «Я уже был почти взрослый,— пишет он,— когда… мне случилось встретить­ся… с одним военным моряком, воротившимся из форта Моултри… Я… узнал от него о смерти Оцеолы. Во время войны во Флориде он был заключен в тюрьму и умер в форте Моултри буквально «от разбитого сердца». Его бо­лезнь была вызвана тоской по свободе». Мужественному вождю семинолов Уитмен посвятил стихотворение «Осцеола».

С гибелью Оцеолы не заканчивается история герои­ческого сопротивления семинолов. Она, в сущности, про­должается и поныне. Бежавший из тюрьмы соратник Оцеолы вождь Коакучи (Дикий Кот) вместе с вождем Холата Мико возглавил так называемую Третью семи; нольскую войну, которая закончилась в пятидесятых годах выселением индейцев в Оклахому. Но от переселения миккосуки, засевших в глубине болотистых дебрей Флориды, правительству пришлось отказаться.

До середины шестидесятых годов нашего столетия семи­нолы проживали в двух резервациях на юге Флориды. Причем это были чистокровные индейцы (сегодня редкость среди индейских племен) числом около полутора тысяч, говорившие на своем языке и считавшие себя «единственным непокоренным племенем на территории США». Однако после вторжения во Флориду крупного бизнеса, сильно нарушившего экологическое равновесие края, племя распа­лось на группы, живущие случайными заработками — в качестве гидов, участников аттракционов для туристов и т. д. Тем не менее они по праву считают себя потомками Оцеолы — около десятка их лидеров носят это имя. На рубеже 1970-х годов они опубликовали следующее обра­щение к правительству США: «Мы, вожди и знахари, единственно обладающие правом говорить от имени подлин­ных семинолов… желаем привлечь внимание к тому факту, что семинолы не находятся в состоянии мира и никогда не подписывали мирного договора с правительством Соеди­ненных Штатов Америки… Поэтому мы желаем жить так, как жили наши отцы, посвятив свою жизнь уважению к их памяти и мужеству, ни в коем случае не поступаясь наследием, завещанным нам; всегда защищая свои права, преследуя мирные цели, независимо от переменчивой и порочной политики белых людей».

Поэтому Майн Рид был глубоко прав, когда утверждал, что «не так-то легко будет смести с лица земли этих лю­дей» — в них и по сей день жив боевой дух Оцеолы. В об­ширной литературе, созданной о нем на сегодняшний день, самым известным остается роман Майн Рида, глубоко прав­дивый, согретый сочувствием к свободолюбию и доблести индейского вождя. Ведь немаловажно, что, осуждая коло­низаторскую политику США, Майн Рид идет против соб­ственных пристрастий к американкой жизни и общест­венному устройству, к которым был всегда неравнодушен…

Своей популярностью в нашей стране роман об Оцеоле по праву соперничает с «Последнем из могикан» Купера. При всех глубоких различиях между ними и тот и дру­гой— широкие окна в историю человечества, в величавую и горькую историю индейцев США. В своем романе Майн Рид стремился восстановить доброе имя индейского пле­мени, очерненное американской прессой уже в те годы, когда писался роман об Оцеоле.

С образом индейского героя неразрывно связан в книге образ белого юноши, Джорджа Рандольфа, со всеми его достоинствами и недостатками, В пределах выбранного писателем жанра этот герой тоже достаточно убедителен. Дитя своей эпохи, воплотивший ее противоречия, послуш­ный сын, добросовестный военный, весьма заботящийся о понятиях воинской чести, любящий брат, владелец плантации и ревнитель чести своей сестры. Несмотря на за­блуждения, свойственные его кругу, он честен и способен на преданность и глубокие чувства, сочувственно относится к несправедливо притесняемым индейцам и, насколько может, защищает их права, а в финале романа— уступая господствующим взглядам, Майн Рид мог бы обойти этот факт — женится на индианке, что в условиях Америки семинольских войн было шагом почти героическим. Такие люди существовали, конечно, но они были редким исключением в американской жизни, и тем важнее, что Майн Рид считает необходимым сделать Рандольфа выразителем лучшего, что есть в стране, утверждает идеалы глубокой дружбы между индейцем и белыми.

Образ Рэндольфа как повествователя, свидетеля опи­сываемых событий, выбран писателем очень удачно: его рассказ звучит наиболее достоверна, а слабости созданного образа менее заметны, чем его достоинства. Что же касается предрассудков Рэндольфа, осудившего увлечение Виргинии Оцеолой, здесь взгляд героя,джентльмена-южанина, впол­не соответствует воззрениям его эпохи. Вообще весь «амери­канский» фон в романе показан правдиво, насколько это возможно в изображении политической и социальной жизни в приключенческом произведении. Например, это касается проблемы рабства. Образы плантатора Аренса Ринггольда и его подручных, негодяев и мошенников Спенса и Уильямса, очень типичны, как и мельком набросанные портреты генералов Томпсона, Клинча и других реальных истори­ческих лиц. Важно, что кругозор писателя включает и такие привлекательные фигуры «из низов», как Черный Джек и особенно старый Джон Хикмэн, грубоватый и простой, но справедливый человек, надежный товарищ во всех обстоятельствах жизни. Не случайно все эти герои собираются в конце романа на одном «островке справед­ливости», под крышей Джорджа Рэндольфа.

Правда, Майн Рид не коснулся многих существенных деталей индейского быта и социальных отношений описы­ваемой эпохи; правда, он бывает порой противоречив в выражении собственных симпатий и антипатий. Но этому есть объяснения в самой личности писателя, капитана Майн Рида, страстного, романтического, увлекающегося. Даже его иллюзии в отношении Америки не позволили ему за­крыть глаза на мрачные страницы истории США, и воз­можно, что именно крах представлений об Америке значи­тельно повлиял на тот моральный кризис, в котором ока­зался писатель в последние годы своей жизни.

На русском языке этот роман, под названием «Осиола семинол», впервые появился в 1881 г., печатался в двух собраниях сочинений Майн Рида, выходивших до рево­люции, выдержал несколько отдельных изданий. В советское время роман в переводе Б. Томашевского неоднократно перепечатывался в серийных изданиях, выходил отдельной книгой.

«Оцеола» — приключенческо-историческое произведе­ние, в котором позиции рассказчика выражены просто и ясно, а симпатии отданы герою угнетенного народа, пора­зительного по своей культуре и судьбе. В этом и состоит непреходящее значение книги Майн Рида.

 

А. Ващенко

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

ОЦЕОЛА, ВОЖДЬ СЕМИНОЛОВ 3

А. Ващенко. МАЙН РИД И ЕГО «ОЦЕОЛА» 358

 

 

Литературно-художественное издание

 

Для среднего школьного возраста

 

Томас Майн Рид

ОЦЕОЛА, ВОЖДЬ СЕМИНОЛОВ

Повесть о Стране Цветов

Роман

 

 

Ответственный редактор Л. П. СЕРЕБРЯКОВА

Художественный редактор Т. М. ТОКАРЕВА

Технический редактор Н. Ю. КРАПОТКИНА

Корректоры Л. А. ЛАЗАРЕВА и И. В. ТИЩЕНКО

 

ИБ № 547

 

Подписано к печати с готовых диапозитивов 28.12.90. Формат 84x108¹/32. Бум. тип. № 1 Гарнитура академи­ческая. Печать высокая. Усл. печ. л. 19,32. Усл. кр.-отт. 19,58. Уч. изд. л. 21,6. Тираж 200 000 (1-100 000) экз. Заказ 385.

Цена 3 р. 60 к.

 

Сибирское отделение орденов Трудового Красного Знамени и Дружбы народов издательства «Детская литература» Ми­нистерства печати и средств массовой информации РСФСР 630132, Новосибирск, ул. Красноярская, 112

 

Отпечатано с готовых диапозитивов ордена Трудового Крас­ного Знамени ПО «Детская книга» на полиграфическом предприятии «Современник» Министерства печати и средств массовой информации РСФСР 445043, Тольятти,

Южное шоссе, 30

 

 

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-12-08 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: