Разлетелась весть, да по всей земле, но не понебу, - через муки страшные и поля сожжённые, да дома убитые, где и время засветло горевать останется, да на век врастёт травой, что бурьяном клонится, точно бы печалится, по весне подымится, к осени ссутулится, да зимой сокроется – тайны все схоронятся; молодцев не сватанных, девушек обиженных горем синем пламенем за собою весть ведёт; по странам через плач проносится: вот война великая мором чёрным падает, дымом развевается - точно ненасытная смерть кручина гиблая разводила памятью по отцам да к прадедам к Духу – Чуду Светлому, издревле что кроется в сердце люда честного, над молвой возвысившись, под набат состарившись, барабанной поступью, вдруг да свободившися, чувством веры в Вешнего, ой да резво вырвавшись, – пусть теперь достанется, да тем всем, да ворогам, бел-беспечен сон, на века пусть ведают: по чужой стране негоже нет, наводить порядок свой, да народ в ярмо впрягая, взор свой хищный устремляя на мою на Тайну Землюшку, издревле речётся что словом стройно сглаженным, звонко обнимающим слухом рОдной речи, то, - то моя любимая и неповторимая, – то Великая, ой, Родина, – ой, то Русь, – в опасности!
Клич по всей Земле
К небу ясному
Взор свой устремивши, – будем звать спасенье!
Ради Предков Славы
Над Курганом древним
Справим братья Тризну, чтобы вдохновенье
- В бой идти смертельный
Друг о друга спины
Прикрывать щитами, – звонкое похмелье!
В бой идут мужчины, -
То обряд старинный,
Так проявим вои – мы своё уменье!
Пусть булат тяжёлый,
Да не знает меры,
Что греха таить то, – нет врагам прощенья!
За народ обидный,
По заречью веры,
В правду сердце просит, - просит отмщенья!
Так что трепещите,
Жмитесь вдоль дороги,
Разлетаясь стаей, точно те собаки!
-Не оставим шанса,
Разобьём любого,
После самой лютой сечи – жёсткой драки!
Ведь,
Витязи поднялись,
Воедино вышли,
Сталь сверкает – злато, и глаза горят!
Вновь идём с похода,
Да с добычей-правдой, -
Взяли мы великий некогда Царьград!
Да и в назиданье
Внукам дальним – детям
На врата прибили видный свой тот щит, -
Пусть напоминает
Он о тех деяньях:
Доступ в море Русов – Русам он открыт!
Поэтическое воззвание к Ней
Вязкое место- боль, и забвенье
В печали, унынии по сладости дней;
Я твой жених, я Небо, невеста
Моя ты, Земля, мои все развей
Сомненья, и страхи писателя: плахи,-
Что не выходит нужность из уст,
Что чисто тело, горяч край рубахи
Кровью из сердца, терновый куст,
Что надевая для фильтра слова -
Смогу обуздать первородство греха,
Что одолею в беседе любого,
Кто примет молитву за бред лоха,
Что в исповедальне моих сновидений
Цель ярче, и краше видна,
Как во время торжеств и всебдений,
Где в Розариуме скрыта Она, -
Что нас прощает, и шлёт спасенье
Своею молитвой грешной душе,
Что ходит по краю с отточенной бритвой,
Что растерявшись в крутом вираже
На миг полёта стала свободна
От тягот земных, бед и невзгод,
Встретившись с ней, Богородной,
Чьи слёзы спасли весь земной Род.
И вот, ты свободна, душа, и в полёте,
Из топей в дольний мир вознеслась...
Пролетаешь над нами, как вертолётчик,
Видишь пожар свысока, - разожглась
Вражда между теми опять племенами,
Где Кий, Щек, и Хорив рядили искон,
Где святые отцы со святыми дарами
С верой, молитвой, шли на поклон
Средь древних икон вновь на закланье -
Всё ради любви, и во имя её,
Предвидя и суд, и всеземное братанье,
И в любви всеблагой для нас житиё.
Олень Лу-1.
Олень. Везущий время,
Разящий тьму со всех сторон;
Дружный только с теми,
Кто не несёт ему урон.
Олень - Податель блага,
Жизнь пьют твою любя,
Металла блеск, его отвага
Луне дана; слегка скорбя
Ты помогаешь миру,
Твой чуткий слух для нас
Как указатель – Лиру
Небес услышьте кроткий глас:
Алле Лу Я – Богатство,
Бессмертие Души,
И денег изобилие, – о братство,
Бери же плоть мою, спеши!
Олень! Ты поступью не смелой
Идёшь на встречу им:
Змее слегка оторопело
Ты бьёшь её, и курят дым
Рогов твоих, чтоб гибли гады,
Идёшь ты к ангелам тропой,
Где все тебе то рады, то не рады,
Со злом ты принял страшный бой!
Чудны твои дела, грядущие ты видишь сны,
Священна твоя влага,
Что пьешь ты, лишь для мага,
Они Понятны и ясны.
Чудны твои дела, грядущие ты видишь сны,
Которые понятны и ясны,
О, - только лишь для мага,
Священна твоя влага,
Которую ты пьёшь – всем бы такую
Испить, и молвить: «Алле Лу Я!»
Воспоминанья
Прочёл немало я на свете книг,
Но хоть в одну бы толком вник.
Лежат на полках юности года,
В них сила вся моя, тогда
Я путешествовал чрез них в единый миг:
Едва открыв страницу, видел море,
И радостью штормило сердце, горе
Ж я пил из букв потоком, не стыдясь,
Я слёзы лил, ничуть пролить их не боясь,
Я счастлив был, порою то взволнован, то спокоен.
То воином я был, то добрым малым,
То капитаном правил курс, и алым
Закатом любовался, ставя паруса.
Я зрел такие сны, где чудеса
Являлись сами действом небывалым!
Я в рощах пел средь дев нагих,
Я их ласкал, читал им стих,
Я бегал с Солнцем над горой могучей,
Земли удел я зрел с небесных круч,
И смертных жизнь – я видел их.
И ветер брат, мне тайну пел,
Что тот на самом деле смел,
Кто правды стяг несёт высоко,
Кто в схватке бьёт, да так, что рокот
Ударов слышен тем, на небо кто взлетел.
Я правил бал в садах, где Боги
Встречали радостно рассвет, в чертоге
Их мне выпал шанс испить вино…
Я с ними путь держал тропою?
Где мудрых след запечатлён героев,
Где круглый стол, обильем полный яств,
Богатыри где восседают, без лукавств
Их взор, и благородство в нём столь ощутимо,
Что меркнет с ним вся слава Рима,
Могущество ничтожно с ним всех Тайных Братств.
Мне в дар даны виденья были, знаки,
Чрез них я зрел войну, и сон собаки,
Как спас народ лишь крик гусей…
И Пир я помню злополучный, и гостей,
И похищенье дев, и звон мечей, при яростной атаке.
Я помню Первый Камень – основанье,
Мечты Людей, надежды их, и упованья,
Что град сей славный от угроз всех будет защищать.
Но тщётны были их потуги, устоять
Не смог он, - пал, потомкам гордым в назиданье.
…Трубы я помню звучный глас,
Как ополчилось небо против нас,
И тучи стрел летели в сердце прямо,
Как Гектора терзали, и Приама
Смертей я помню много; Энея долог был рассказ.
Ещё знакомы песни мне Валькирий,
Ётунов крик предсмертный, Ирий
Мне также был знаком со слов отцов,
Чей век был благодати полон, то суров, -
То пировали всё они, то на войну вдруг уходили.
Но, всяк прекрасней и милей
Любви признанья мне, поверь,
Их слышал я, и сам творил не мало!
И в этот час вдруг сердце замирало,
Когда дарили клятвы мы друг другу при Луне, -
Себя сильнее с ней я чувствовал вдвойне.
(Меня спасало это и в миру, в быту, и на войне)
(Но, всяк прекраснее, милей,
Любви признание, мне поверь,
Чем грохот канонад, и марши на войне -
Их выпало на долю мне не мало,
И лишь любовь меня спасла
От горечи перенесённых всех потерь.)
Что скажем мы
Что скажем мы,
Когда среди зимы
Блеснёт в ночи звезда,
И льдов предивные узоры
Напомнят нам, что, да! -
Мы сами собственные воры!
Воруем у себя свои часы,
Когда под ровень их все мы (Когда сравнив их все мы)
Сменяем: день на ночь, и так -
За кругом круг, и лишь чудак
Не спит, - его глаза Любовию полны.
Он ищет в звёздном небе знак,
Что будет всё совсем не так,
Как есть, а всё совсем иначе.
Решает он умом задачи
- Достичь как людям светлых благ?
Что будет после его смерти?
-Хотите верьте, аль не верьте,
Но он один так близок к Небесам,
- О них вздыхает он так сам,
С тоской Аидовскою Верди.
И день за днём сонеты я пишу
И День за Днём сонеты я пишу,
И каждый раз над пропастью вишу.
Что написал я – разве мне судить?
Чему уж быть, тому и быть!
И как оценит труд мой весь народ?
- Кто воспоёт, а кто в глаза плюёт!
- Всё может быть, готов я ко всему,
Но лишь одно никак я не пойму:
Ужель так трудно Вам понять,
Что нрав мой гордый вам не смять?
(Хулите на меня? - и пусть!
Я в грязь упасть лишь перед Вечностью боюсь!)
Ни почести нужны мне, и ни слава
Ни почести нужны мне, и не слава,
Ни новых празднований ряд,
А лишь, скажу я, чтоб ты знала, -
Твоей любви всебденный взгляд.
За что же любишь ты такого,
Кто и с плеча тебе не даровал
Ни то, что есть, и ни другого?
Кто и достатком так-то – мал,
Что дал бы время – и его в нехватку,
И что со мной – то дадено, ей-ей!
А сердцу сон, в нём пенье, - сладко
Поёт любовь, до Неба кроя Лель –
Он посылает нам счастливые мотивы,
Где мы, вдвоём живя бы - всё смогли бы.