В 1901 г. Беркитт опубликовал небольшую монографию, которая заставила ученых изменить свои взгляды на дату Пешитты.232Отделив исправленные написания Ефрема от подлинных, Беркитт нашел, что многочисленные цитаты из Евангелия, которые приводит этот выдающийся деятель сирийской церкви, умерший около 373 г., совершенно не свидетельствуют, что он был знаком с текстом Пешитты, а показывают, что он скорее пользовался иными, вероятно более ранними, переводами отдельных Евангелий.
Этот же ученый предположил, что перевод Нового Завета Пешитты сделал Раббула, епископ Эдесский, или кто-то другой для него - очевидно, в начале его епископства, которое длилось с 411 по 435 г. Раббула, по словам своего биографа, неизвестного клирика из Эдессы, писавшего ок. 450 г., «по причине существовавшего многообразия, мудростью Божией, обитавшей в нем, перевел Новый Завет с греческого языка на сирийский точно так, как он был написан».233Конечно, это замечание привлекало внимание исследователей еще до Беркитта. Э. Нестле полагал, что труд Раббулы включал пересмотр и правку Пешитты по некоему греческому тексту234. У. Райт считал более вероятным, что пересмотр Раббулы «был первым шагом к составлению Филоксеновой версии»235. Но Беркитт относил замечание биографа к первому варианту Пешитты и утверждал, что «со времен Раббулы "сирийская Вульгата" получила абсолютное превосходство. До Раббулы нет и следа Пешитты; после Раббулы вряд ли возможно найти следы какого-либо другого перевода»236.
Гипотезу, что Раббула был автором Пешитты, вскоре приняли почти все ученые — может быть, их более убеждала та уверенность, с которой Беркитт выдвинул свою теорию, чем какие-либо доказательства, помимо этого косвенного свидетельства. Но раздавались голоса и против нее.237Так, А. Вебус не раз подвергал сомнению обоснованность реконструкции Беркитта, отмечая, что она построена только на умозаключениях, и чтобы с уверенностью считать ее за вероятную, следует изучить все цитаты из Нового Завета у Раббулы и определить, какой версией обычно пользовался он сам. За неимением достаточно пространных текстов самого Раббулы, Вебус анализирует новозаветные цитаты в сделанном Раббулой сирийском переводе сочинения Кирилла Александрийского 928949961943 964942962 у961952942962 960943963964949969962, написанного вскоре после начала полемики с несторианами в 430 г.238В этом переводе Раббула не передает цитаты из Писания так, как дано у Кирилла, а вводит стихи из принятого в это время сирийского перевода - не один переводчик с греческого на сирийский следовал этому методу. Вебус обнаружил, что в этом трактате, выпущенном Раббулой к концу жизни, только несколько самых коротких цитат (а всего их около 35 из Евангелий и около 40 из Посланий) соответствуют Пешитте, а многие другие расходятся с Пешиттой и согласуются или со старосирийской версией, или с «Диатессароном».239В продолжение своего исследования по истории распространения Пешитты в V в. Вебус240проанализировал, какого рода евангельские тексты были в ходу у современников и преемников Раббулы, включая фрагменты в сирийском переводе Актов Эфесского собора. Здесь тоже нет (или мало) свидетельств использования Пешитты среди сирийских источников V в. Более того, в противовес заявлению Беркитта, что после Раббулы вряд ли можно отыскать следы старосирийского перевода, Вебус представил немало старосирийских (или, во всяком случае, взятых не из Пешитты) чтений, по-прежнему бытующих у авторов и много позже Раббулы.241По мнению Вебуса, Пешитта хотя и старше времени Раббулы242, но встретила значительное противодействие и не была принята в Эдессе как официальный евангельский текст до конца V или начала VI в.243
Другие исследователи также стали сомневаться в тезисах Беркитта вслед за Вебусом, хотя и не всегда принимали предлагаемую им реконструкцию истории сирийского перевода Нового Завета. Например, М. Блэк, проанализировав цитаты в переводе трактата Кирилла Александрийского, приходит к выводу, что Раббула использовал версию, «промежуточную между старосирийской, представленной в рукописях Синайской и Кьюртона, и окончательным текстом "сирийской Вульгаты" в таком виде, как он дошел до нас»244.
Изучая тип евангельского текста, цитируемого в жизнеописании Раббулы, Т. Баарда обнаружил, что текст Матфея и Луки у биографа «менее изменен и содержит больше архаических элементов, чем в Spи Scs... Текст Иоанна изменен гораздо сильнее, нежели во всех существующих рукописях старосирийского перевода, но в то же время не тождествен тексту, представленному в имеющихся у нас рукописях Пешитты»245.
Вероятно, мы никогда не получим ответа на вопрос, кто выполнил перевод Нового Завета Пешитты. Исследования Вебуса доказали, что это был не Раббула. В то же время с трудом верится, что слова биографа Раббулы не имеют никакого исторического основания. Баарда, может быть, совершенно прав в том, что пересмотр Раббулы не был радикальным: «Целью пересмотра, - предполагает он, - было дать более тщательный перевод тех мест, которые важны для христологических споров среди эдесского клира»246. В результате больше всего исправлений Раббулы пришлось на Евангелие от Иоанна, что, как было сказано выше, явствует и из цитат в жизнеописании Раббулы.
Оказывается, не только Раббула, но и другие руководители сирийской церкви внесли свою лепту в формирование Пешитты. Разнообразие манеры изложения и стиля перевода Евангелий и Деяний Апостолов в Пешитте заставляет предположить, что над пересмотром старосирийской версии трудился не один человек, а несколько.247Спорно предположение Р. Харриса, что в число переводчиков входил Мар-Куми, известный сирийский епископ V в.248В любом случае, поскольку этот перевод Писания принят как восточной (несторианской), так и западной (яковитской) ветвями сирийского христианства, следует заключить, что он уже имел определенный статус до разделения Сирийской церкви в 431 г. Хотя большинство рукописей Пешитты и обнаруживает замечательное единство чтений, отдельные экземпляры — как, например, кодекс Филлиппса 1388 (см. выше, стр. 54), — хранят следы старосирийских variae lectiones. Эта черта, как отмечает Блэк, «опровергает текстологический миф о фиксированном тексте Нового Завета в Пешитте, якобы совсем или почти не имеющем вариаций, способных пролить свет на его развитие и историю»249.
Наконец, следует уделить некоторое внимание проблемам текстуальных особенностей версии Нового Завета в Пешитте. Обычно считается, что в Пешитте представлен тот тип, который Хорт называет «сирийским», а Ропс «антиохийским», - форма текста, которая также встречается в сочинениях Иоанна Златоуста; из нее впоследствии сформировался византийский «Общепринятый текст» (textus receptus).250Однако есть немало случаев, где текст Пешитты согласуется с тем или иным досирийским греческим текстом, расходясь с цитатами у антиохийских отцов Церкви и с позднейшим греческим текстом.251Детально изучив Мф 1-14, Гуилльям подсчитал, что Пешитта совпадает с textus receptus в 108 случаях, с Ватиканским кодексом (В) — в 65, а в 137 местах она расходится с обеими названными версиями, обычно согласуясь со старосирийской и/или старолатинской; наконец, в 31 случае (почти четверть всех имеющихся) засвидетельствованы совсем уникальные чтения252. Из этих данных Гуилльям заключает, что неизвестный автор Пешитты «пересмотрел некий древний текст по греческим рукописям, не дошедшим до нашего времени, а следовательно, донес до нас еще одно независимое свидетельство о греческом тексте Нового Завета»253.
Подобным же образом г-жа Даунс исследовала текст Евангелия от Марка в Пешитте254и выделила все важные случаи, где Пешитта и Синайская рукопись совпадают (в рукописи Кьюртона Евангелие от Марка почти совершенно отсутствует), а все остальные версии с ними расходятся. Ей удалось найти 70 уникальных соответствий. Она также составила список соответствий текста Марка в Синайском палимпсесте с Пешиттой, подтвержденных свидетельствами греческих рукописей и/или других версий. Анализ 135 чтений из этого списка показывает, что
«при составлении Пешитты ни в одном из случаев ни нейтральный, ни кесарийский, ни "западный" типы текста не были определяющими для Раббулы и его помощников... Тот факт, что рукописи и версии, где эти чтения совпадают с сирийскими, обычно близки к "Эвангелион да-Мефарреше" ("Отдельным Евангелиям"), а не к Пешитте, сам по себе представляет решающее свидетельство... Очевидно, за основу для своего перевода Раббула взял рукопись "Эвангелион да-Мефарреше"»255.
Что касается текстуальной близости греческой рукописи или рукописей, на которых основан пересмотр старосирийской версии, исследование г-жи Даунс в одном подтверждает, а в другом противоречит общепринятому мнению о текстовом составе Пешитты. С одной стороны, она обнаружила, что из 135 упомянутых выше чтений Пешитта соглашается с Общепринятым греческим текстом примерно в половине случаев (48,9%). С другой стороны, соответствия «западному» типу текста (D, WMki-iv, старолатинский), в отличие от Общепринятого, оказываются неожиданно многочисленны (29,1%). Таким образом, оказывается, что, вопреки традиционному взгляду, когда Пешитту считают едва ли не типичным свидетельством поздней формы текста, значительное число чтений в Евангелии от Марка согласуется со старосирийским и только половина остальных — с Койне или Общепринятым греческим текстом256.
Исследуя Деяния Апостолов, У. П. Хатч обнаружил, что Пешитта «содержит много "западных" чтений, но большей частью текст принадлежит к древней семье унциалов»257. По оценке Дж. X. Ропса, перевод часто довольно свободен, иногда - на манер «западного» типа текста. Переводчик имеет обыкновение передавать одно греческое слово двумя сирийскими. По поводу отношений с более поздним типом текста Ропс отмечает: «Чтения, отходящие от древних унциальных текстов и следующие антиохийскому, обычно обнаруживаются также в свидетельствах "западной" формы. Нет и следа того особого, легко узнаваемого отбора чтений, который составляет основную отличительную черту антиохийского текста»258.
Остальные новозаветные книги Пешитты исследованы мало. В своей до сих пор не опубликованной диссертации Джеймс Т. Клемонс исследует сирийский текст Послания к Галатам, сопоставляя 18 рукописей, 5 печатных изданий и цитаты из более чем 50 сирийских трактатов отцов Церкви. Рассмотрев текстуальные соответствия, Клемонс заключает, что «Пешитта [Послание к Галатам] содержит несколько чтений, не прослеживающихся в греческом оригинале, как его представляет textus receptus»259.
Поскольку существует множество рукописей Пешитты, в том числе некоторые очень древние, можно только сожалеть, что так мало ученых XX века направили свои усилия на разрешение всех проблем, взывающих к нашему вниманию. Одна из самых насущных потребностей — издание конкорданса на Новый Завет Пешитты260.
V. ФИЛОКСЕНОВА И/ИЛИ ГЕРАКЛЕЙСКАЯ ВЕРСИЯ (ВЕРСИИ)
1. Суть проблемы
Одной из самых запутанных и сбивающих с толку загадок в области сирийских переводов Нового Завета считается идентификация Филоксеновой и/или Гераклейской версии (версий). Скудные сведения, сохранившиеся в нескольких колофонах сирийских рукописей, обычно получают одно из двух объяснений.261Есть точка зрения, что сирийскую версию, сделанную в 508 г. для епископа Маббугского (Гиерапольского) Филоксена его хорепископом Поликарпом, переиздал в 616 г. епископ Маббуга Фома Гераклейский и просто добавил примечания на полях, исходя из двух или трех греческих рукописей (так считают Уайт262, Трегельс263, Мартен264, Кларк265, Нью266, Лагранж267, Кюммель268и Макхарди269). Другая точка зрения гласит, что Фома полностью пересмотрел Филоксенову версию, а также поместил на полях те чтения, которые полагал важными, но не подходящими для включения в текст (так считают Бернштейн270, Гуинн271, Райт272, Беркитт273, Кеньон274, Ропс275, Лейк276, Хатч277, Цунц278, Вебус279и, до некоторой степени, Блэк280).
Согласно первой точке зрения, есть только одна версия, она и была переиздана с добавлением разночтений на полях; согласно второй, есть две совершенно отдельных версии, и в более позднюю входили примечания и разночтения на полях. Далее, если верно второе предположение, то Филоксенова версия почти полностью исчезла: сохранилось лишь несколько рукописей, содержащих малые Соборные послания и Откровение Иоанна. По первой точке зрения, сирийская версия этих книг сделана неизвестным автором.
2. Филоксенова версия
Одним из наиболее влиятельных руководителей монофизитской ветви сирийской церкви в начале VI в. был Филоксен (Map Аксенайа') - епископ г. Маббуг в восточной Сирии. Он вместе со своим современником Севером Антиохийским стал основоположником яковитского монофизитства. Несмотря на язвительные обвинения, выдвигавшиеся против него богословскими оппонентами, в своих трудах он предстает искусным диалектиком, плодовитым писателем, тонким богословом и непримиримым поборником единства природы Христовой против того, что считал «ересью двух природ»281. Перевод Нового Завета выполнен в 507-508 гг., когда авторитет Филоксена достиг своего апогея. Не зная греческого языка, Филоксен обратился к Поликарпу, хорепископу Маббугской епархии, с просьбой пересмотреть версию Пешитты в соответствии с греческими рукописями282. Поликарп кое-где заменил сирийские слова синонимами, кое-где изменил предлоги и в общем отдавал предпочтение самостоятельным притяжательным местоимениям перед местоименными суффиксами283. Очевидно, Поликарп хотел добиться более точной в богословском отношении передачи греческого оригинала, нежели в распространенной тогда Пешитте. Вдобавок к книгам, входившим в предыдущий перевод, Филоксенова версия (похоже, первая из всех сирийских переводов) включает 2-е послание Петра, 2-е и 3-е Иоанна, послание Иуды и Откровение Иоанна. Поскольку Филоксенова версия выполнена силами и на средства яковитского духовенства, она была в ходу только в монофизитском ответвлении сироязычного христианства.
Рукописи и издания Филоксеновой версии
Помимо нескольких рукописей Евангелий, где, по мнению того или иного исследователя, сохранилась Филоксенова версия284, с уверенностью назвать Филоксеновыми можно только те, которые содержат четыре малых Соборных послания и Апокалипсис. Послания впервые издал в Лейдене в 1630 г. Э. Поукок (Рососке) по одной поздней рукописи из Бодлейской библиотеки (MS. Or. 119, написана ок. 1610 г.). Текст в этом издании приводится и в сирийском написании, и в древнееврейской транскрипции, внизу каждой страницы дан греческий текст и латинский перевод с сирийского. Вскоре после его выхода эти Послания были включены в печатное издание Пешитты, с которой у них на самом деле нет ничего общего285.
В 1909 г. на основе сравнения двадцати рукописей, самая древняя их которых датирована 823 г. (из Британского музея, British Museum Add. 14623), Дж. Гуинн подготовил вполне солидное издание четырех посланий, с введением, дополнительными примечаниями и реконструкцией того греческого оригинала, о котором свидетельствует версия286. Гуинн разделил рукописи на две группы: ранние (IX-XII вв.) и поздние (XV-XVII вв.; с них обычно и делались печатные издания), и вдобавок несколько рукописей промежуточной датировки287.
Восстановленный греческий оригинал Посланий по своим особенностям гораздо ближе к Александрийскому, нежели к Койне или Принятому греческому тексту. Из 115 разночтений Филоксенова версия совпадает с 
в 65 случаях, с А — в 60, с В - в 53, с С - в 44, с К - в 51, с L - в 55, с 929 - в 51 случае. Более того: согласно Гуинну, соответствий у Филоксеновой версии с Гераклейской гораздо больше, нежели с любой из греческих версий - всего 76, около двух третей от всех 115 разночтений.
Гуинн исследует по 12 рукописям свидетельства о тексте отсутствующей в версии Пешитты pericope de adultera [288]. Древнейшее из них - примечание, сделанное, вероятно, в IX в. на полях листа Ivрукописи из Британского музея (Add. 14470, Пешитта V или VI в.; № 6 в перечне, приведенном выше). В нескольких рукописях, включая самые ранние, перевод перикопы с греческого на сирийский приписывается «авве Павлу, обнаружившему ее в Александрии». Гуинн считает, что перевод сделан предположительно в начале VII в. Павлом из Теллы, которому мы обязаны сирийским переводом Гексаплы. Однако Брок считает, что перевод перикопы сделал его современник, ученый сириец с тем же именем — авва Павел, монофизитский епископ в Эдессе до вторжения персов. После вторжения он бежал на Кипр, где в 623-624 гг. перевел на сирийский язык гомилии Григория Назианзина289.
Сирийский перевод книги Откровения существует в двух видах, один из которых вплоть до XX в. обычно входил во все печатные издания сирийского Нового Завета, начиная с Парижской многоязычной Библии (т. 5, ч. 2, 1633 г.) издания Габриеля Сиониты. Впервые эта версия Откровения издана Людовиком де Дье в Лейдене в 1627 г. по рукописи, завещанной Скалигером библиотеке Лейденского университета (cod. Scalig. 18 Syr.). С тех пор было обнаружено еще не менее 10 рукописей с тем же типом текста, в одной из которых сообщается, что она представляет собой список с автографа Фомы Гераклейского290.
Другой тип текста сохранился в рукописи, датируемой концом XII или началом XIII в.291Ценность ее в том, что это единственная известная нам рукопись, содержащая сирийский перевод всего Нового Завета.292Рукопись была приобретена графом Кроуфордом и Бэлкерсом у неизвестного торговца в Лондоне около 1860 г. Сегодня она находится в библиотеке Джона Райлендза в Манчестере. Текст книги Откровения по этой рукописи издан Гуинном в 1897 г.293Гуинн убедительно доказывает, что обнаруженный текст — не что иное, как Филоксенова версия до пересмотра, а другая форма сирийского Апокалипсиса — то, что обычно называется Гераклейской версией. Эти формы текста отличаются друг от друга тем, что Филоксенова версия написана на более свободном, близком к разговорному сирийском языке, а во второй версии чувствуется греческое влияние, на манер других текстов Гераклийского типа.
Что касается текстуальных особенностей Откровения в рукописи Кроуфорда, Гуинн пришел к заключению, что это текст смешанного типа, значительная часть которого родственна унциалам 
, А, С и 929 (или большинству из них), а меньшая часть соответствует В (В2по Уэсткотту и Хорту) и минускулам. Текст особенно близок к 
, а из латинских — к Примасианской рукописи, самой ранней из известных форм старолатинской версии книги294.
3. Гераклейская версия
Из отрывочных данных о Фоме Гераклейском выясняется, что он, вероятно, родился в Гераклее, немного к северо-западу от Маббуга. Получив греческое образование в Кеннеше (древняя Халкида, ныне Киннешре), он стал монахом в монастыре Тар'иль близ Берои. По прошествии некоторого времени Фома стал епископом Маббуга. Однако не позднее 602 г. он был изгнан из своей епархии Домицианом Мелитенским, племянником императора Маврикия, и вместе с другими беженцами из Сирии отправился в монастырь св. Антония в Энатоне, почтовой станции в 9 милях от Александрии. Здесь по настоянию Афанасия I, патриарха Антиохийского, Павел из Теллы и его помощники делали перевод Ветхого Завета с греческих Гексаплы и Тетраплы по рукописи Евсевия и Памфилия. Согласно колофону, некий Фома (несомненно, Фома Гераклейский) был главным помощником Павла при переводе книг Царств. Согласно другому колофону295, именно здесь, в Энатоне, Фома готовил и в 616 г. завершил издание пересмотренной версии Филоксенова Нового Завета (в которую входили все 27 книг).
Главная особенность Гераклейской версии — рабское следование греческому оригиналу, иногда даже в ущерб ясности текста. Например, в Мк 14:58 выражение 948953940 964961953974957 942956949961974957 («через три дня») Пешитта вполне вразумительно, на хорошем сирийском языке передает как 
; но поскольку в греческом оригинале стоит предлог 948953940, поздняя версия дает нелепый и невразумительный перевод: 
«посредством [букв. "рукой"] трех дней воздвигну другой».
Гераклейская версия, по сравнению с Пешиттой, употребляет гораздо больше греческих заимствований вместо исконно сирийских слов296. Это пристрастие к транслитерации проявляется даже в передаче семитских имен собственных: вместо того чтобы выявить их семитскую этимологию, переводчик сохраняет греческое написание. Например, когда в оригинале имя '921940954969946959962 (евр. 
) стоит в винительном падеже, в сирийской версии обнаруживается занятная форма: 
. Короче говоря, перевод Нового Завета у Фомы получился вполне подстать «Сирийской Гексапле» Павла Телльского — то же неестественно скрупулезное подражание греческому (даже порядку слов), часто в ущерб строю сирийского языка. В результате современный исследователь вряд ли хоть раз усомнится, какой греческий текст лежал в основе перевода297.
Иным образом обстоит дело с черточками и звездочками, которыми Фома обозначал различные чтения в своем сложном критическом аппарате. Первоначальное предположение (напр., у Веттштейна), что отрывки, обозначенные черточкой или звездочкой, как-то связаны с Пешиттой, было ошибочным. Более того: хотя можно было предположить, что Фома употреблял значки точно в таком же смысле, как Ориген в Гексапле298, данные текста не всегда подтверждают подобное толкование. Есть множество различных теорий по поводу этих знаков299, но все сходятся в одном: конечно, при переписывании эти символы часто путали. В Соборных посланиях знака черточки вообще не оказывается, а в Евангелиях они распределяются по-разному. Более того, не все рукописи Гераклейской версии снабжены критическим аппаратом, но его отсутствие — скорее результат позднейшей адаптации для литургических нужд, чем первоначальная форма. М. Блэк и некоторые другие предположили, что «сирийские маргиналии Фомы — это отвергнутые им чтения Филоксеновой версии»300. Но тут возникает вопрос: для чего было вообще их сохранять, если они отвергнуты как непервичные. Более того, иногда Фома приводит греческие разночтения. Каким образом читатель, по представлению Фомы, мог соотносить эти чтения с сирийским текстом — остается непонятным. Очевидно, чтобы решить все вопросы, которые ставят Гераклейские маргиналии, надо еще проделать большую работу301.
Рукописи Гераклейской версии и печатные издания
Грегори, Баумштарк и Мингана составили каталог рукописей Гераклейской версии. Помимо лекционариев, гармоний Страстей (см. ниже, стр. 81, прим. 320) и нескольких экземпляров Апокалипсиса (см. выше, стр. 73, прим. 290), в каталог вошло около 60 рукописей. Из их числа, по той или иной причине, надо выделить следующие.
(1) Москва, рукопись I Московского Археологического общества, датируется VII в. 34 листа с фрагментами четырех Евангелий302.
(2) Сэлли Оак, рукопись Минганы (Mingana MS. 124), написана ок. 730 г. 261 лист содержит четыре Евангелия (с некоторыми лакунами; в том числе от Ин 18:3 до конца). Маргиналии, приведенные в издании Уайта (Waite), расходятся с данными этой рукописи.
(3) Флоренция, рукопись I.40 (MS. I.40) из библиотеки Лауренциана, 756/757 г. 100 листов содержат четыре Евангелия. Образец см.: W. Н. P. Hatch, An Album of Dated Syriac Manuscripts (Boston, 1946), таблица 54.
(4) Рим, Ватиканская рукопись (Vatican Syriac MS. 267) VIII в. 163 листа, содержащие четыре Евангелия.
(5) Сэлли Оак, рукопись Минганы (Mingana MS. 42), датирована 835 г. 182 листа содержат четыре Евангелия, Послание Иакова, 2-е Тимофея и цитату из Послания к Евреям.
(6) Лондон, рукопись Британского музея (British Museum, Add. 7163 Rich.), VIII или IX в. 36 листов содержат фрагменты четырех Евангелий.
(7) Рим, Ватиканская рукопись (Vatican Syriac MS. 268); по мнению Маи, написана самим Фомой Гераклейским303. Хатч относит ее к 858/859 г. 172 листа содержат четыре Евангелия. Образец см. в Альбоме Хатча, таблица 69.
(8) Так называемый Бейрутский кодекс, в библиотеке Объединенной богословской семинарии в Нью-Йорке. Холл304относит ее к IX в., но Беркитт305считает, что она написана немногим ранее 1200 г. 203 листа содержит Гераклейскую версию Евангелий (с лакунами) и остальную часть сирийского канона в версии Пешитты.
(9) Рукопись Британского музея (British Museum, Add. 14469), 935-936 г., написана священником по имени Иоанн в монастыре Пресвятой Богородицы в Нитрийской пустыне, для аввы Моисея Нисибинского. Состоит из 205 листов, содержащих четыре Евангелия. Образец см. в Альбоме Хатча, таблица 73.
(10) Оксфорд, Нью-Колледж, рукопись 333 (New College MS. 333), XI в. 273 листа содержат весь Новый Завет по сирийскому канону (отсутствует Евр 11:27-13:25). Эта рукопись взята за основу в издании Уайта.
(11) Кембридж, университет (Cambridge, Univ. Add. 1700). Рукопись 1169/1170 г., написана писцом по имени Сахда (Sвhdв) в монастыре Map Салиба в Эдессе. 216 листов содержат четыре Евангелия, Деяния, семь Соборных посланий и послания Павла (включая Послание к Евреям); 1-е и 2-е послания Климента Римского (непосредственно за Посланием Иуды). Образец см. в Альбоме Хатча, таблица 129.
(12) Дублин, рукопись Честера Битти (Chester Beatty Ms. Syr. 3) датирована 1177 г. Написана в храме Фомы Апостола. 229 листов содержат четыре Евангелия306. Образец см. в Альбоме Хатча, таблица 83.
Editio princeps [Филоксеновой-]Гераклейской версии Нового Завета выпущено в конце XVIII в. Джозефом Уайтом, в то время научным сотрудником колледжа Уодхэм и профессором арабского языка, впоследствии каноником церкви Крайстчерч в Оксфорде307. Издание подготовлено главным образом по одной рукописи, принадлежащей Нью-Колледжу в Оксфорде (New College MS. 333; № 10 в приведенном выше списке). Для тех мест, где текст рукописи поврежден, Уайт использовал два других кодекса (Oxford, New College MS. 334 и Bodleian Or. 361), транскрибированные Г. Ридли (Gloster или Glochester Ridley), сотрудником Нью-Колледжа, Оксфорд308. К сожалению, Уайт не располагал рукописью, которая позволила бы восполнить текст Послания к Евреям, обрывающийся на стихе 10:27.
Полвека спустя Бернштейн опубликовал текст Гераклейской версии перевода Евангелия от Иоанна из Ватиканской рукописи309.
Наконец, среди очень немногих публикаций Гераклейских рукописей310следует назвать издание Бенсли заключительной части послания к Евреям, начиная с 11:28. Это издание восполняет лакуны в рукописи, использованной в издании Уайта311.
Несмотря на открытие немалого числа рукописей Гераклейского Нового Завета312, до сих пор отсутствует удовлетворительное научное издание этой версии, что не делает чести исследователям Нового Завета.
По текстуальным особенностям Гераклейскую версию в целом относят к антиохийскому313или византийскому314типу. Но критический аппарат, приложенный Фомой, сделал его версию, по крайней мере книгу Деяний, одним из основных сохранившихся свидетельств «западного» типа текста315. В этом отношении ее превосходит лишь кодекс Безы. Что касается Евангелий, то г-жа Нью проанализировала тип текста, представленного маргиналиями, и пришла к выводу, что Фома использовал греческую рукопись, в целом принадлежащую кесарийской редакции, и старосирийский перевод, близкий к Синайской рукописи.316Основываясь главным образом на подробном изучении колофонов Гераклейских рукописей, Цунц317обнаружил элементы кесарийской редакции в Деяниях и посланиях Павла, проследив их до редакции Евфалия, где эти книги распределены коммами и колонами, по образцу, разработанному в Кесарии Памфилом и другими грамматиками-богословами318.
4. Гераклейская версия гармонии повествования о Страстях
Известно немало рукописей сирийского перевода гармонии евангельского повествования о Страстях319. Моррис А. Вайгельт320провел детальное исследование восьми рукописей и установил, что один и тот же текст был распространен в двух формах. Для первой, которую Вайгельт обозначает как «ряд А»321, характерны сравнительно длинные отрывки из Евангелий и нечастые переходы от одного Евангелия к другому. Во второй форме, «ряде В»322, отрывки раза в два многочисленнее и примерно наполовину короче, нежели в текстах ряда А. Повествование в ряде В начинается с более позднего момента Страстей, чем в ряде А, и заканчивается несколько раньше. В то же время обе формы придерживаются одинаковой хронологической последовательности, отдают предпочтение тексту Матфея и некоторые эпизоды дают в двойном параллельном изложении. По мнению Вайгельта, ряд В может представлять собой переработку ряда А.