Хорошая семья. В которой родители любили своего сына.
У Тодда такой семьи не было уже… а, черт, у него никогда не было такой семьи. Он давно уже стал одиночкой, и его это устраивало.
Брукс не хотел бы испытать ту боль, которую видел в глазах Хаузов.
Кара тряхнула головой:
– Но если ты уже в курсе, что я невиновна… – Ее голос с хрипотцой окутал Тодда и изгнал воспоминания о скорбящей семье. – Что ты тут делаешь?
«Ищу тебя».
Брукс пожал плечами.
– Разве парень не может заглянуть в бар после работы, чтобы немного развеяться? – Вполне нормальное объяснение.
– Не в этот бар, – тут же парировала Кара. – Особенно, если этот парень ты.
«Что она хочет этим сказать?»
– Не думаю, что это… хм… что ты привык к таким местам, – продолжила девушка. – Может, тебе лучше уйти.
Брукс моргнул от неожиданности:
– Прости?
Дамочка что, пытается его выставить?
Группа на сцене закончила выступление, и в клубе стало намного тише.
– Черт, моя очередь. – В глазах Кары промелькнула озабоченность. – Ты собираешься уходить?
Ни за что. Особенно, если пришло время выступления Кары.
– Я хочу посмотреть на тебя. – В словах прозвучало больше решительности, чем Брукс собирался показывать.
– Я… я не очень хорошо пою. Средненько даже. Ты не много потеряешь, если уйдешь…
– Я остаюсь. – Да, клуб не был похож на места, где Брукс обычно бывал, да и большинство посетителей явно испепеляли его неодобрительными взглядами. Но тут была Кара, он хотел ее и хрен два собирался уходить.
– Прекрасно. – Она ткнула его указательным пальцем в грудь. – Просто не устраивай тут ничего, хорошо? Оставайся в баре и не ищи неприятностей на свою… голову, понял?
И Кара ушла, растворилась в толпе, продираясь среди тел к маленькой сцене. Брукс не упустил шанса полюбоваться плавными движениями ее бедер, все же у дамочки офигительная задница. Он бы с радостью за такую ухватился.
Кара поднялась на сцену, благодаря освещению за спиной девушки, создавалось впечатление, что она сияет.
Тодд взгромоздился на стул, облокотился спиной о стойку бара и приготовился смотреть. В этот момент кто‑то постучал по его плечу. Брукс обернулся:
– Что за…
– Виски. – Бармен – молодой парень лет двадцати – толкнул к Тодду стакан с его любимым напитком.
Брукс поймал стакан:
– Спасибо.
– За счет заведения.
Предупредительные колокольчики, звучавшие ранее, загрохотали с новой силой.
– Найл здесь? – Неужели ублюдок наблюдает за ним откуда‑то?
Бармен слегка покачал головой:
– Нет. У нас есть распоряжение предоставлять любые напитки из бара вам и тому другому копу.
– Гиту?
– Ага. – Подобие улыбки искривило губы парня. Совсем не дружелюбной улыбки. Это больше было похоже на демонстрацию клыков собакой, охраняющей хозяйский двор. – Но, если бы это зависело от меня, вы, ублюдки, не переступили бы порог моего бара.
Что ж, похоже, Тодду удавалось этим вечером заводить друзей направо и налево. Брукс отсалютовал стаканом, задумавшись, не отравил ли бармен его содержимое.
– Спасибо, что предупредил.
Бармен прищурился:
– Будь осторожен, коп. Тут ты найдешь немало врагов.
«Ага, уже нашел».
Тодд опрокинул виски одним глотком и почувствовал, как алкоголь с легким жжением скользнул по его горлу.
И тут он услышал ее. По бару расплескались первые аккорды песни, спетые чувственным шепотом.
В тот же миг смолкли все смешки и голоса.
Брукс развернулся, его взгляд тут же магнитом притянуло к Каре. За ее спиной стояли музыканты. Больше никаких гитарных запилов, вместо этого – мрачная блюзовая инструментальная композиция.
Кара обхватила микрофон рукой. Ее голос слегка дрожал, когда девушка пела, глядя прямо в глаза Тодду.
Он не смог бы отвести от нее взгляд, даже если б бармен приставил пушку к его голове.
Пойман.
О да, дамочка определенно завлекла его в свои сети.
Ее голос тем временем окреп. Нет, Кара не принялась горланить, реветь или проделывать подобные штучки. Она просто… пела. Глубоким, хрипловатым голосом, от которого все тело Брукса напряглось.
Песня была немного фривольной; текст – свободным, полным страсти. Кара пела о любви к мужчине, который не предназначен для нее. Девушка медленно двигала бедрами в такт музыке, потом взмахнула левой рукой, и Брукс мог поклясться, что почувствовал ее прикосновение на своей коже.
Нельзя было сказать, что пение Кары было лучшим из когда‑либо слышанных Тоддом. Чтобы понять это, ему потребовалось две с половиной минуты. Девушка, например, иногда промахивалась мимо нот. Но что‑то в ее исполнении было… Огонь. Сила, сочащаяся из слов и заставляющая даже уродов, прячущихся по темным углам, прекратить свои игрища и прислушаться.
Песня закончилась, и губы Кары изогнулись в насмешке. Создавалось ощущение, что комната дрожит так же, как и все, кто смотрел на выступление. На секунду свет моргнул, и Бруксу показалось, что Кара действительно светится.
Тодд моргнул, пытаясь вернуть глазам четкость зрения, и иллюзия свечения исчезла.
Кара отступила в тень и что‑то прошептала одному из музыкантов.
Еще. Шепотом пронесся приказ в его мозгу. Брукс хотел снова услышать ее голос. Ему было нужно услышать ее снова. Когда Кара снова встала посреди сцены, он, наконец‑то, расслабился. И девушка снова начала петь, окутывая его чувственной паутиной, пробуждая в нем голод.
Когда выступление закончилось, Брукс не стал подходить к Каре. Он просто ждал ее на своем стуле у бара, наблюдая за каждым движением девушки.
Тодд не сводил с нее глаз с того момента, как она поднялась на сцену, и Кара поняла, что пела только для него.
В комнате витала сила, она наполняла Кару, дразнила. Кара пела, чтобы заполучить ее, она специально возбуждала зрителей и питалась волнами энергии, исходящей при этом от Иных.
Из‑за того, что в последнее время Кара не позволяла себе радостей плоти, пение стало для нее единственным выходом. Найл знал об этом. Он сам предложил ей петь в «Адском Раю», чтобы девушка могла поддерживать силы. На самом деле, идея питания от толпы принадлежала ему. Сначала в виде эксперимента. Который на удивление хорошо сработал… так хорошо, что Кара решила завязать с сексом.
– Бери понемногу, то там, то здесь, – говорил ей Найл, глядя прямо в душу своими полуночно‑черными глазами. – Никто не узнает.
Да даже если б и узнали. Что бы ей за это было? Она брала слишком мало силы, чтобы это могло навредить кому‑либо из посетителей. Кара пела песни с точно выверенным уровнем сексуальности и желания в тексте, позволяя толпе реагировать, выделяя нужную девушке силу.
Потом она вбирала эту сексуальную энергию, которая текла к ней, словно к магниту, ведь это Кара контролировала уровень возбуждения в помещении. Она была словно заклинатель крыс из старой немецкой сказки, только вместо флейты и крыс в ее сказке был сексуальный голос и желание завсегдатаев. Этим желанием она и питалась.
В месте, подобном «Адскому Раю», где секс витал в воздухе, суккубам было легко поддерживать собственные силы.
Во всяком случае, до сих пор соглашение с Найлом отлично работало.
Или, вернее, работало до того момента, как в бар вошел детектив.
Когда Тодд был так близко, сконцентрироваться почти не получалось. Каре не хотелось петь для толпы, она мечтала остаться наедине с ним. Она жаждала узнать, будет ли их взаимная страсть разгораться так сильно, как Кара предполагала.
Проклятье, этот мужчина был искушением, которое девушка не могла себе позволить.
Она прошла к бару и остановилась прямо перед Бруксом. Ее сердце билось в бешеном ритме, а тело подрагивало от энергии, которую Кара стянула у толпы.
– Ну и что ты думаешь?
Его взгляд был прикован к губам девушки:
– Думаю, что каждый мужчина в этом баре хочет тебя, – ответил он, не выказывая абсолютно никаких эмоций.
– Я… говорила о моем пении.
– Я тоже, – Брукс прислонился спиной к барной стойке. – Кара, почему здесь? Ты могла бы петь в любом клубе Атланты. Проклятье, тебе не обязательно петь у Найла…
– Здесь мое место. – Объяснять ему что‑либо она не собиралась.
– Но не мое, верно?
Кара грустно кивнула.
– Знаешь, я чертовски устал от ощущения, что в городе творится какая‑то хренотень, но только я не знаю, какая именно.
Можно понять. Ей даже захотелось сказать Бруксу правду.
Но Кара сильно сомневалась, что парень поверил бы ей. О, да, речь выглядела бы примерно так: «Привет, меня зовут Кара, я бессмертная демоница‑суккуб. И для информации – этот бар переполнен демонами, вампирами и ведьмами. Ах, да, твой напарник… Гит? Он оборотень. Ага, может превращаться в зверя, когда захочет».
Брукс обязательно купится.
– А ты как считаешь, что именно происходит? – вместо этого поинтересовалась девушка и подала бармену знак, что хочет выпить.
Бармен, Камерон, сверкнул глазами, и на мгновение с них упала пелена, скрывающая черные глаза настоящего демона. Все: зрачок, роговица, и даже склера – все было полуночного цвета. Поэтому‑то демоны и скрывали за чарами свои настоящие глаза – чтобы не напугать людей.
Кара тоже пользовалась чарами.
Камерон толкнул к ней стакан с мартини и зыркнул в сторону Тодда.
Парень никогда не был фанатом людей, но угрозы не представлял. Кара была знакома с этим демоном уже много лет. Он выглядел, будто ему всего двадцать три года, но девушка знала правду.
У нее с Камероном было так много общего. Слишком много.
Кара слегка покачала головой, и Камерон отошел.
Тодд тяжело вздохнул.
– Проклятье, если б я только знал, что происходит. – Он поймал руку Кары и потер большим пальцем тыльную сторону ладони девушки. – Может, у меня просто паранойя.
А может, и нет.
Левой рукой Кара потянулась за стаканом и сделала маленький глоток, чтобы смочить внезапно пересохшее горло.
– Ты солгала.
Она чуть не подавилась сладковатым напитком.
– Ч.. что?
Он полуулыбнулся, отчего стало видно ямочку на его щеке.
– Ты умеешь петь.
– Я… хм… с‑спасибо.
Пальцы Брукса продолжали легкими движениями ласкать ее руку. В это время снова заиграла музыкальная группа. Медленную, чувственную, сексуальную мелодию. Кара знала, что совсем скоро они снова сменят ритм, и музыка станет тяжелой, неистовой. Еще один приказ Найла. Ему нравилось смешение стилей.
Кроме того, Найл придерживался теории, что музыка способна усмирять чудовищ. А так как в этом клубе монстров было хоть отбавляй, Найл предпочитал угождать музыкальным вкусам каждого из них.
– Хочешь потанцевать? – спросил Тодд, склонившись к Каре так близко, что его дыхание прошелестело по ее щеке.
Энергия все еще пульсировала в ее теле. Чувственная сила, которой хотелось, чтобы Кара скользнула ближе к телу Брукса и потерлась о него. В танце это сделать было очень просто и естественно. Можно было касаться Тодда сколько душе угодно. Кара бы чувствовала мощь его тела каждой клеточкой своего.
Ох, это звучало так заманчиво.
Даже слишком.
Кара сделала еще один глоток, потом поинтересовалась:
– Я так понимаю, что меня исключили из списка подозреваемых? – Ей очень хотелось получить прямой ответ.
Брукс замялся, потом произнес:
– В данный момент нет ничего, что указывало бы на тебя.
Не такой ответ ей был нужен. Ей бы больше хотелось услышать что‑то типа «Детка, ты полностью вне подозрений. Я больше никогда не буду думать о тебе плохо». Кара пристально смотрела на Брукса, пытаясь понять, о чем он думает.
– Ты же не пытаешься соблазнить меня, чтобы выудить какое‑нибудь признание, а, детектив?
Тодд покачал головой.
– Нет, я просто пытаюсь соблазнить тебя и точка.
Кара крепче сжала стакан с мартини.
– Ты хочешь меня, – продолжил Брукс. – Я хочу тебя.
Если бы все было так просто.
Тодд забрал стакан из ее руки:
– Потанцуй со мной.
Один танец. Ну, уж один танец она сможет продержаться. Кара повернулась спиной к Бруксу и повела его к переполненному танцполу.
Парочки извивались в такт музыке. Они выглядели обыкновенными мужчинами и женщинами, но Кара знала, что это не так. Кругом все было околдовано. Атмосфера была переполнена шепотом соблазнения и искушения. Тодд заключил Кару в объятия и крепко прижал к груди. Каре даже показалось, что она недооценила его силу.
Объятие было очень крепким.
Хотя Кара была высокой, создавалось впечатление, что Тодд нависает над ней. Но обняв девушку, он склонил голову, чтобы их лица оказались рядом. Тело Брукса было крепким и мускулистым. Когда они начали двигаться в танце, Кара почувствовала, что к ней сквозь одежду прижимается его возбужденный твердый член.
Девушка не отпрянула. Не стала притворяться скромницей. Наоборот, прижалась крепче, наслаждаясь этим ощущением. Хотелось бы ей родиться в другой семье.
Родиться человеком.
Людям невероятно везет. Они могут любить, ненавидеть, бояться, жаждать… И эти эмоции для них не разрушительны.
Если только люди сами не захотят, чтобы их уничтожили.
У Кары выбора не было. Никогда.
Руки Брукса скользнули вниз по ее телу и сомкнулись на талии девушки.
– Тодд… – Ей нравилось чувствовать вкус его имени на своем языке, но надо было предупредить детектива, пока все не зашло слишком далеко. – Хотеть меня довольно опасно.
– Я знаю. – Его руки были теплыми и тяжелыми. – Но и я не самый безопасный мужчина. – Тодд на секунду сжал Кару чуть крепче, и девушку пронзил огонь чистой страсти.
Ее чувствительная кожа покрылась мурашками, пульс участился… И хотя Кара знала, что вступает на опасную тропу, она уже не могла остановиться.
Тодд сказал, что он не безопасен. Интересно, он имел в виду то, что является копом? Или что‑то еще?
– Я не самый милый парень, – продолжил Брукс. Слова звучали мрачно, но голос Тодда все равно ласкал ее слух. – Я делал вещи… – Он тряхнул головой. – Я делал то, что должен для привлечения преступников к порядку. Боролся. Врал.
Признания Тодда не удивили Кару.
На его щеках заиграли желваки.
– Я даже убивал. – Он посмотрел Каре в глаза. – Если ты не сможешь с этим справиться, скажи прямо сейчас.
Она могла. Вопрос в том, сможет ли он справиться с Карой. Девушку переполняла грусть, когда она смотрела на Тодда.
– Тебе нравится бороться со злом, верно? Ты хочешь быть уверен, что хорошие парни победят, а плохие получат по заслугам.
– Это моя работа, – просто ответил Брукс, крепче вцепившись пальцами в ее бедра.
– Для тебя все черное или белое? Хорошее или плохое? Только так? – Каре было важно получить ответ на этот вопрос.
Потому что, как и он, Кара делала отчаянные вещи. Боролась. Лгала. Что касается убийства…
– Уже нет, – прошептал Брукс. – Теперь уже не осталось ни черта простого и…
Легкая вибрация сотрясла его бедро, отдаваясь в теле Кары.
Его мобильник.
Тодд сжал челюсти и только еще крепче прижал к себе Кару.
Что ж, время для игр и мечтаний подошло к концу. Кара покачала головой и отступила от Брукса, разрывая его объятие.
– Тебе стоит ответить. – Медленная унылая мелодия замолкла. Краем глаза Кара заметила, что Брок взял гитару. Она знала, какая будет песня до того, как в клубе раздались первые аккорды.
Тодд вытащил телефон, прочитал сообщение и тихо выругался.
– Мне надо перезвонить Колину.
Ну конечно. Зло не дремлет. Во всяком случае, в этом городе.
– Спасибо за танец. – Кара подняла руку и погладила его щеку. Тихий стон удовольствия сорвался с ее губ, когда девушка почувствовала легкое покалывание щетины.
Брукс поймал ее руку.
– Не обязательно ограничиваться танцем.
– Для меня обязательно. – Он держал ее крепко, но вырваться все равно было можно. – Я не из ветреных девиц. – Уже нет. Проклятье, она теперь совсем не такая.
Но когда‑то…
– Я могу заставить тебя передумать.
Такой самоуверенный. Глупая черта, присущая людям. Кара посмотрела Бруксу прямо в глаза, чувствуя, как по ее телу прокатилась волна силы. Одним из ее талантов была способность к гипнозу.
– А я могу изменить твое решение, – выдохнула девушка, решив положить конец этой игре. Хватит искушений для нее и путешествий по демоническим трущобам для него.
– Забудь обо мне, детектив. Возвращайся к своей жизни. Борись со злом и забудь обо мне.
В прошлом она уже шептала команды, из‑за которых мужчины превращались в ручных щенков, страстно желающих подчиняться ей. Давным‑давно ей не было равных в этом.
До тех пор, пока она не поняла, что ей не нужны щенки.
Глаза Тодда расширились от удивления, и он тряхнул головой. Один раз. Второй.
Телепат. Кара почти забыла о дремлющей в нем силе. Но даже она не сможет помочь ему. Никто еще не мог сопротивляться командам Кары и…
– Твои глаза… – с трудом проговорил Брукс. – Они не голубые. Я думал, они голубые…. Но…
Черт. Он не должен понимать, что происходит. Парень не должен был заметить, что в ее глазах полыхнул огонь силы.
Что случилось?
Кара отдернула руку от Тодда.
Он моргнул.
В его кармане снова завибрировал телефон.
– Иди. – Приказ, безо всяких гипнотических штучек, которые явно с ним не срабатывали.
Кара могла приходить в его сны, управлять Тоддом в той реальности, когда он ничем не защищен. Но сейчас, когда он настороже, у нее ничего не получалось.
Такого. Никогда. Еще. Не. Случалось.
Мужчина, которого она не может контролировать. Человек.
Если ее гипнотические таланты не работали с Бруксом, если он сам принимал решения, значит, он пришел не из‑за ее феромонов и беззвучного призыва, свойственных всем суккубам.
Не только из‑за них. А судя по пониманию, светящемуся в его глазах, можно сказать, что Брукс захотел ее сам, без ее ухищрений.
Это очень пугало.
И возбуждало.
Он хотел ее.
– Еще увидимся, – в его голосе звучала уверенность.
И это после того, как она приказала ему забыть.
Руки Кары дрожали.
Брукс наклонился. И поцеловал ее грубым, быстрым и глубоким поцелуем. Его язык соблазнял, заявлял свои права.
А ведь это она должна была соблазнять.
Потом Брукс ушел. Скрылся в толпе, оставив ее в одиночестве.
Которое для нее уже и так длилось слишком долго.
Тодд не совсем понял, что только что произошло. В одну минуту он смотрел на Кару, думая, какие у нее мягкие губы и как ему хочется снова их попробовать.
В следующую – он посмотрел в ее глаза и понял, что они слишком темного цвета.
Не голубые… черные.
Кара говорила ему что‑то, шептала ему какие‑то очень важные слова.
Брукс не мог вспомнить что именно, но понял, что что‑то не так…
Он тряхнул головой, сконцентрировал на девушке все свое внимание, и реальность тут же вернулась на место.
Оглянувшись через плечо, Брукс увидел, что Кара все еще стоит на танцполе. На ее лице застыло грустное, почти потерянное выражение. Тодд застыл в нерешительности.
В этот момент Кара взглянула на него. Она тут же распрямила плечи и надела на лицо маску безразличия.
Потом отвернулась и исчезла среди танцующих тел.
Проклятье.
Брукс прошел к пустующим кабинкам в дальнем углу клуба. Поднял телефон и набрал номер напарника. Колин ответил после второго гудка.
– Скажи, что это что‑то важное, – рявкнул Тодд.
– Так и есть. – Последовала небольшая пауза. – У нас еще один труп.
Что? Господи Иисусе, уже? Брукс потер глаза, почувствовав, что боль пульсирует в его висках в такт музыке, раздающейся со сцены.
– Где?
– Отель «Дейтон». В конце Маркус‑стрит.
– Уже еду. – Убийца вершил свои дела слишком быстро. Тодд задумался, кто тот несчастный ублюдок, который попал в силки женщины на этот раз. – Буду через десять минут. – Маркус‑стрит была совсем рядом. Черт, дорога на самом деле займет не больше пяти минут,.
Запасной выход был в двух шагах. Тодд рывком распахнул тяжелую металлическую дверь и вышел в темный переулок.
Человек, оказавшийся тем детективом, выскочил из черного входа в клуб. Убийца застыл.
Дерьмо.
Они коснулись плечами. Убийца спрятал улыбку и потянулся к ручке двери.
Коп притормозил.
– Что ты тут делаешь?
Слишком любопытный ублюдок. Если он не будет вести себя нормально, его время быстро выйдет… И детектив окажется таким же мертвым, как и остальные гребаные идиоты.
– Дышу свежим воздухом. – В переулке было темно, и коп мало что мог разглядеть.
Люди были так чудесно слабы.
И играть ими было чертовски весело.
В какой‑то момент желание напасть на детектива было почти непреодолимым, острым, жарким…
Но нет, время умирать для Брукса еще не наступило.
Пока нет.
Дверь распахнулась, и убийца вошел в «Адский Рай». Подождал, пока дверь закроется, и улыбнулся.
Идеально. Вовремя, чтобы послушать лучшую певицу среди суккубов по эту сторону Миссисипи.
И помечтать о том, как он будет ее убивать.
Ах, сладкие мечты. Мечты о крови, смерти и невероятной удивительной мощи.
Понравились бы Каре такие мечты? Она их увидит очень скоро, может, даже во время прогулки по снам.
А потом она умрет, как все остальные.
Месть была такой изумительно сладкой.
Глава 5
– У нас подражатель, – произнес Колин в тот момент, когда к нему подошел Брукс. Они стояли перед входом в отель «Дейтон».
Вот уж этого Тодд не ожидал.
– Что? Как, черт возьми, такое вообще возможно? – Парни в участке вели себя осторожно, в режиме «Не‑дай‑Бог‑а‑то‑капитан‑МакНил‑сожрет‑и‑не‑подавится». Никакой утечки информации в прессу не было… пока.
Так что не было ни одного, даже самого хреновенького, шанса, что в ночи разгуливает убийца‑подражатель.
– Пойдем, – Колин развернулся и двинулся вдоль комнат, расположенных в восточном крыле отеля. – Сам убедишься.
Они прошли мимо полицейских, осматривающих территорию. Колин натянул перчатки, и напарники вошли в номер.
Тодд тут же впился взглядом в тело. Мужчина. Крепкий. Обнаженный. На вид лет тридцать пять. Привязан к кровати.
Типичная для этого убийцы жертва. Тот же почерк.
Ну… не совсем. Простыни прикрывали почти все тело парня, до подбородка. В других случаях прикрыт был только пах.
Тодд быстро кинул взгляд на Колина и заметил, что тот принюхивается.
– Чувствуешь? – спросил Гит.
Тодд сделал глубокий вдох и уловил запах… крови. Он шагнул к телу, пристально изучая его еще раз.
В этот момент фотограф отдернул простыню и сделал снимок. А Брукс увидел грудь жертвы.
Тело было покрыто кровью.
– Сукин сын.
– Да уж, – Колин подошел и встал рядом. – Полицейские, прибывшие по вызову, ничего не трогали. Просто доложили о найденном трупе, сказали, что обнаружили голого парня, привязанного к кровати белой веревкой…
– И никто даже не заглянул под ткань, а то бы поняли, что его закололи. – Гребать. Хорошо. То, что полицейские ничего не трогали на месте преступления – умно.
Но, проклятье.
Раньше дамочка не пользовалась оружием.
Так много крови. Несчастный ублюдок умирал в муках.
– Я бы сказал, что парень умер примерно час назад, – поделился своими выводами один из членов группы по исследованию мест преступлений.
Колин хрипло произнес:
– Администратор говорит, что бедняга снял номер в девять вечера.
Время совпадало. Хорошо, но…
– С ним кто‑нибудь был? – поинтересовался Тодд.
Колин кивнул.
– До того, как ты появился, я уже переговорил с администратором. Он видел блондинку с длинными волосами. Женщина большую часть времени стояла к нему спиной.
Что происходит? Серийные убийцы не меняют почерк. Не так быстро.
– Это не может быть подражатель, – проворчал Брукс. – Никто не знает о манере совершения этих преступлений и…
– Эта рыженькая… как ее зовут? Ханна? Холли? Ну знаешь, новенькая журналистка, сменившая Дарлу в «Новостях Пятого канала»?
Тодд кивнул. Холли Шторм.
– Я видел, как она сновала вокруг места преступления на втором убийстве. Капитан тогда еще отдал приказ о неразглашении. – Чертовски четкий приказ. Колин пожал плечами. – Но, может, ей удалось что‑нибудь выведать у наших друзей в униформе.
– Если бы это было так, пятичасовые новости уже пестрели бы заголовками. – Брукс тоже заметил на предыдущем месте преступления, как она рыскала в поисках информации – так типично для журналиста. Но Холли пока не выдала в эфир ни одной убойной новости – ее съемки остановили практически сразу же – так что никто и не знал, что в городе совершаются преступления, которые стоило бы копировать.
Тут что‑то другое.
Не возникало ощущения, что это подражатель.
– Кто‑то знает, – сказал Колин, указывая на кровать. – Кто‑то знает и чертовски сильно пытается сделать так, чтобы это убийство походило на остальные.
– Хм.. Парни? – один из экспертов попытался привлечь их внимание.
Головы всех присутствующих повернулись в его сторону. Парень аккуратно поднял окровавленный нож.
– Думаю, мы нашли орудие убийства.
Что ж, мать твою. Теперь с охренительной ясностью можно утверждать, что это убийство не похоже на остальные.
Хотя окровавленное тело на это и так тонко намекало.
Либо они имеют дело с совершенно другой убийцей, которая так же любит игры со связыванием, но предпочитает видеть жертву залитой кровью, либо их дело только что дало огромную трещину.
– Давай не будем мешать экспертам. – Надо как можно скорее найти отпечатки пальцев этой стервы. Надежда, что они обнаружатся на ноже, была призрачной, даже если убийца не вытерла рукоятку начисто.
Но все равно, это зацепка, что‑то, с чем можно отправляться на охоту. В крови Тодда забурлила жажда преследования.
Только перед рассветом Тодду удалось добраться до дома. У него еле хватило сил раздеться, после чего Брукс буквально рухнул в кровать.
И почувствовал ее запах. В воздухе витал легкий аромат лаванды, смешанный с первозданным запахом женщины.
Кара.
Проклятье. Будто женщина лежит с ним рядом.
Брукс закрыл глаза, прошептал ее имя… Интересно, приснится ли она ему снова?
Или он снова очутится в ужасе, состоящем из острых клыков и хищных когтей – в кошмаре, от которого Брукс не мог отделаться, где человек проходил дико болезненную трансформацию в зверя.
Тодд хотел увидеть Кару, а не оборачивающегося демона из ада. Демона с глазами его напарника.
Она открыла глаза и поняла, что снова очутилась в его спальне.
Сон или реальность? На сей раз, Кара точно знала ответ на этот вопрос.
Комната была залита светом. На кровати лежал мужчина. Обнаженный. Девушка видела рельефные мышцы его груди, шрамы: чуть видные следы от ранения в плечо, тонкая линия над сердцем, рубцы на боку. Плата за возможность заниматься любимой работой.
Темная поросль волос стрелой спускалась по животу к паху, будто указывая на возбужденный член.
От парня за версту несло сексом, Кара могла дотронуться до излучаемой Бруксом чувственности.
Но это не могло служить оправданием ее пребывания в комнате Тодда. Кара нахмурилась и, не в состоянии удержаться, сделала шаг вперед. Она не специально снова оказалась в его сне. Упав дома в кровать, девушка просто закрыла глаза и от усталости провалилась в небытие.
Кара должна была спать без сновидений.
И уж точно она не собиралась оказаться у него.
Что происходит? Создавалось впечатление, что девушка теряла контроль над собой и своими силами при одной только мысли о Бруксе.
– Кара, подойди ближе, – прошептал он, и девушка удивленно обнаружила, что Тодд смотрит на нее изголодавшимся взглядом.
Такого не должно было быть в принципе. Находясь во сне, она должна была отдать команду, чтобы мужчина открыл глаза.
Кара застыла в нерешительности. В прошлый раз он тоже не спал и контролировал ситуацию – прямо как сейчас. Тогда она упустила из виду этот факт… но не сегодня.
Брукс был слишком силен для человека. И будь у Кары хоть немного здравого смысла, она бы со всех ног кинулась из его сна.
Вместо того, чтобы, облизнувшись, направиться к кровати Тодда.
Он пожирал девушку взглядом. Таким жарким, что, казалось, ее кожа горит.
– На тебе слишком много одежды.
Только тонкая ночнушка, как и раньше. Нижнего белья нет. Кара подняла руки. Подхватила шелк одеяния и стянула рубашку через голову.
Тодд сглотнул.
Кара отшвырнула ненужную одежду на пол.
– Уже нет.
Правильная половина Кары, та, что пробудилась к жизни несколько лет назад, кричала изо всех сил, что девушка совершает ошибку. Нельзя прокрадываться в сознание Брукса без его разрешения. Нельзя предвкушать наслаждение от чувственных игр с Тоддом. Нельзя так страстно желать его губы, тело, душу…