Желаем, чтобы приходящие в церковь для пения не употребляли бесчинных воплей, не вынуждали из себя неестественного крика и не вводили ничего несообразного и несвойственного Церкви, но с великим вниманием и сокрушением приносили псалмопения Богу, назирающему сокровенное. Ибо священное слово поучало сынов Израилевых быть благоговейными [Лев. 15:31] (Правило 75).
Комментарии на это правило
Совершаемое в церквах псалмопение есть воззвание к Богу, когда мы просим о том, чтобы Бог был милостив к нам в том, чем мы Его оскорбили. А призывающие и молящиеся должны иметь смиренное и сокрушенное расположение духа; вопли же и крики показывают не кроткий дух, но дерзновенный и гордый. Посему правило требует, чтобы и поющие в церквах пели со вниманием и сокрушением, и не употребляли бесчинных воплей, и не вынуждали голос к крику. Крик есть голос напряженный, издаваемый с усилием. Правило запрещает не только это, но не дозволяет вводить ничего несвойственного и несообразного Церкви, каково отрывистое пение, пискливость, излишняя вычурность мелодий, употребляемая в театральных песнях и в песнях зазорных, к чему ныне особенно стремятся в псалмопениях (Зонара, XIII в.).
Церкви Божии называются домами молитвы, посему и молящиеся должны призывать Бога со слезами и смирением, а не в бесчинном и неприличном виде. Итак, отцы определили, чтобы священные песнопения были исполняемы не с бесчинными и напряженными воплями вынуждаемыми, а также не с какими-нибудь фонетическими прикрасами, не свойственными с церковным установлением и последованием, каковы, например, театральные напевы и излишняя вычурность голосов, но с великим сокрушением и богоугодным образом возносимы были молитвы Богу, видящему сокровенное в сердцах наших. А повелели это, следуя Евангельскому изречению, в котором определяется, чтобы мы молились не по обычаю язычников, с пустословием и криком, полагая, что за наше многоглаголание будем услышаны, но приносили песнь Богу втайне, подобным же образом обращались к Богу и с прошениями нашими, чтобы Отец наш небесный, видящий втайне, воздал нам явно [Мф. 6:6]. Если, говорят, и Моисеев закон в книге Левит сказал: Благоговейны сотворите сыны Израилевы [Лев. 15:31], тем более мы, получившие исполнение этого закона, должны быть более благоговейными и исполнять узаконенное. Когда различным святейшим патриархам было доносимо, что не только на праздниках делается это певчими, но и на всенощных, и на поминовениях по умершим, то состоялись различные соборные определения, подвергающие отлучению тех, которые так делали, а не исполняли на всенощной службе простых песнопений и аллилуиариев, которые поются по церковному чиноположению (Вальсамон, XIII в.).
Поэтому и божественный Златоуст (беседа на слова «видех Господа седящаго на престоле») весьма запрещает театральные псалмопения, пляски дирижеров, протяженные вопли и бесчинные крики. Ибо, толкуя слово псалма служите Господеви со страхом, весьма сильно он обличает тех, которые примешивают к духовным песнопениям чуждые театральные напевы и попевки, а также бессмысленные звуки (которые и ныне есть – тереризмы и нэнанизмы, и другие бессмысленные слова) и говорит, что все это свойственно не славящим Бога, но издевающимся над Ним и смешивающим бесовские игры с ангельским славословием. Учит же многими словами, что подобает нам со страхом и сокрушенным сердцем воссылать славословия Богу, чтобы они были приятны Ему, как благоуханный фимиам. Похвально также поистине и достойно всякого уважения и то, что пишет мудрейший Мелетий Пигас в третьем слове о христианстве: «Как простота и соразмерность музыки приятны, т.к. доставляют сердцам бодрость и от них душа как бы выходит из тела, ибо духу наиболее свойственна гармоничность, которая имеет среднюю природу между дебелостью тела и невещественностью духа; так напротив, музыкальная чрезмерность, стремящаяся доставить неумеренное удовольствие, не услаждает, но расслабляет... Поэтому божественные Отцы и допустили звучать в Церкви только человеческим голосам, которые для нашей природы естественны и привычны, а бряцания и гудения музыкальных инструментов отвергли, как суетные». А это как раз и пытаются ввести в Церковь некоторые из нынешних музыкантов посредством своих песен, похожих на инструментальные. А поемые тереризмы и нэнанизмы не древнего происхождения, но недавнего, ибо в песнопениях, надписанных именами Иоанна Дамаскина и других древних музыкантов, нет этих бессмысленных слов и кратим, которые, похоже, появились со времени Иоанна Кукузеля. Но те кратимы, которые нынешние певцы поют на бдениях и которые бывают вдвое, а часто и втрое протяжнее самого текста, поистине бывают неприятны и надоедают благоговейным слушателям. Поэтому мы просим канонических певчих петь их кратко, как для того, чтобы они были приятнее, так и для того, чтобы оставалось время для чтения и чтобы пелись неспешнее каноны, в которых содержится весь душевный плод бдения. А некоторые утверждают, что эти бессмысленные тереризмы были приняты в Церкви, чтобы приятностью их привлекать простой народ (преп. Никодим Святогорец, XVIII в.).