Классический этап развития политической социологии

Марксизм оказал огр. воздействие на разв. социологии, как в позитивном, так и в критич. аспектах. Многие последующие социологич. теории возникали:

1. как продолжение и развитие отд. идей К. Маркса,

2. как их содержательная критика.

Схемы восприятия и анализа полит. действительности, предложенные К. Марксом, по-прежнему пользуются доверием. Их знание есть необходимое усл. для понимания и усвоения совр. социологич. теорий.

Социологии К. Маркса характерна практич. направленность. Важнейшей предпосылкой возникновения социологии было представление о соц. детерминизме, т. е. о том, что в об-ве существуют упорядоченность, причинно-следственные связи, обусловленность одних соц. процессов и явл. другими.

Для К. Маркса осн. детерминирующим фактором развития об-ва было мат. производство, эволюция кот. в истории развития об-ва определяет формы общения людей (гр. общество), формы власти и полит. господства (гос-тво), формы общ. сознания (идеология).

Принцип мат. понимания истории – это фокусирование внимания на предметной деятельности человека, его потребностях и интересах.

К. Маркс утверждал, что история развития об-ва представляет собой деятельность преследующего свои цели человека. Эта деятельность развертывается в опр. ист. условиях, в конкретных социальных контекстах, ср. которых эк. факторы и усл. (способ производства мат. благ) явл. решающими.

«Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, полит. и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей опр. их бытие, а наоборот, их общественное бытие опр. сознание » - К. Маркс и Ф. Энгельс «Немецкая идеология »,

Но К. Маркс указывал и на существование обр. связи, «обратного воздействия» внеэкономических факторов на развитие мат. производства. Но при этом в кач. решающих факторов, детерминирующих развитие об-ва, он определял не субъективные, а объективные, не зависящие от воли и сознания людей факторы.

Согласно социологич. теории К. Маркса, ист. человечества это ист. борьбы кл. (больших соц. групп, занимающих определенное место в системе общественного производства, объединенных общностью интересов, способом мышления и образом жизни) за господство др. над др. Основой кл. борьбы выступает частная собственность на ср. производства, кот. обусловливает эк. эксплуатацию чел. человеком и соц. неравенство.

Кл. борьба осущ. в разл. формах:

- эк. – за улучшение условий труда и воспроизводства человека,

- политической – за власть или влияние на нее,

- идеологической – за утверждение в общ. сознании кл. представлений о мире.

В кап. об-ве основными кл.явл. пролетариат и буржуазия. По К. Марксу, всемирно-ист. миссия пролетариата закл. в завоевании полит. власти и установлении особой формы господства – диктатуры пролетариата, в целях преобразования об-ва, уничтожения частной и создания общественной собственности, ликвидации кл. структуры и построения бесклассового об-ва, преодоления всех форм полит. господства на осн. постепенного отмирания гос-ва и создания системы общ-го самоуправления.

В отличие от К. Маркса, М. Вебер сосредоточил вн. на раскрытии внутр. факторов социального действия человека. На огр. ист. материале М. Вебер показал, что культура, идеи, представления, ценности людей влияют на характер их соц. поведения, по крайней мере, не меньше, чем эк. усл. их жизнедеятельности.

М. Вебер, отрицательно относился к попыткам доказать существование одностороннего детерминирующего влияния на развитие об-ва какого-либо одного его элемента (эк-го, полит., культурного или религиозного). Не отрицая существование причинных связей в об-ве, он в то же вр. представлял их в кач. вероятностных. Так, он был убежден, что процессы рационализации и бюрократизации являются неизбежными для совр. об-ва. Но он оставлял открытым впр. конкретных формах и типах осущ-ия этого процесса в об-вах, имеющих разные культуры и религии.

Всякая социология (социология религии или социология политики), согласно Веберу, есть интерпретирующее понимание человеческого поведения, или субъективного смысла, который субъект придает ему. «Социология, - писал он, - есть наука, стремящаяся, истолковывая, понять социальное действие и тем самым каузально объяснить его процесс и воздействие».

Социальное поведение содержит осмысленное построение, кот. социология способна понять и объяснить на основе известных фактов. В отличие от ест. наук, социология имеет дело с поведением человека, придерживающегося опр. ценностей и преследующего конкретные цели и интересы. Социология не может быть свободной от ценностей культуры, от опр. научного субъективизма. Но социология не может быть наукой, если будет содержать в себе субъективные оценочные суждения, присущие социологу. Эта исследовательская проблема имеет важное знач. в полит. социологии. М. Вебер предложил для ее решения разграничить два факта: ценностное суждение, или оценку, и отнесение к ценности. Оценочное суждение означает утверждение морального порядка, а отнесение к ценностям есть процесс отбора и организации фактов, имеющих отношение к науке.

Социолог как гражданин имеет право признавать свободу или демократию в кач. позитивной или негативной ценности, высказывая тем самым личностное и субъективное суждение.

Социолог как ученый обязан рассматривать свободу или демократию как объект исслед-ия, как причину споров и конфликтов между людьми или политическими партиями, изучать политическую реальность, соотнося ее с ценностями свободы и демократии. Самое важное, чтобы свобода и демократия сами были ценностями для людей, живущих в об-ве.

Задача социолога политики: на осн. научных методов и процедур обобщить опр. материал, относящийся к ценностям свободы и демократии, тем самым проведя различия между их научным и обыденным представлением.

СП М. Вебера основана на проведении различий между сущностью эк. и сущностью политики, которые, но его мнению, обусловлены субъективным смыслом человеческого поведения. Как подчеркивал Р. Арон, экономически ориентированное поведение – это поведение, кот. по св. смыслу соотносится с удовлетворением желаний и извлечением пользы.

Оно исключает на нормативном уровне использование силы в форме бандитизма или разбоя, терроризма или войны. Политика всегда означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти. Полит. поведение всегда характеризуется господством, осуществляемым одним или несколькими индивидами над др. людьми. Эти различия носят концептуальный, а не реальный характер. В конкр. проявлении человеческого поведения разделить эк. и политическое поведение не представляется возможным. Но оно имеет гл. значение, когда эк. поведение в строгом смысле этого слова исключает применение силы, основываясь на критериях собственной рациональности, включающих в себя соотнесения целей и средств их достижения. Равно как и полит. поведение в строгом смысле этого слова внутренне вкл. в себя применение или готовность применения насилия и принуждения, основываясь на критериях собственной рациональности.

Политика рассматривается как особая сфера чел. поведения, связанная с отношениями насилия и господства. Насилие в разные периоды развития политики принимало либо форму простого физического насилия, либо легитимного физического насилия, либо символического насилия.

«Гос-во, - отмечал М. Вебер, - равно как и полит. союзы, исторически ему предшествующие, есть отношение господства людей над людьми, опирающееся на легитимное (то есть считающееся легитимным) насилие как средство».

По его мн., организованное поведение людей, создание и функционирование любых соц. институтов невозможно без эффективного соц. контроля и управления. Идеальным механизмом реализации отношений власти он считал бюрократию – специально созданный аппарат управления.

Бюрократия, по его мн., определяется несколькими структурными признаками. Это постоянно действующая организационная система, объединяющая многочисленных индивидов, выполняющих особые профессиональные функции, обособленные от их личности, обеспечивающая всем своим членам определенные соответствующие правилам и нормам вознаграждения и наказания.

Его подход способствовал преодолению доминирующего положения марксизма в социологии и заложил осн. плюралистического подхода в социальном познании, способствовал развитию многих направлений в совр. социологии, таких, как, напр., символический интеракционализм и феноменология.

Говоря о классич. периоде в развитии ПС, надо отметить теорию полит. элит. В н. вр. она, занимает лидирующие позиции и способствует утверждению плюралистич. подхода в анализе полит. действительности.

Говоря словами Р. Нисбета, на рубеже XVIII и XIX вв. в соц.-полит. дискурсе происходит открытие элиты.

Возникновение «элиты» в дискурсе XIX в. было связано с появлением слова (понятия), и, гл. обр. со специфич. описанием полит. процессов (О. Конт, Э. Берк, А. де Токвиль). В XIX в. появляются новые политические действующие лица, выступающие на гос. уровне, но не связанные социально с представителями высших сословий, присущих феодальному обществу. Снятие полит.-правовых ограничений на институциональное участие в полит. деятельности безотносительно к происхождению и социальному положению создает усл. для персональных изменений в слое, принимающем и реализующим решения в полит., эк., соц. и военной областях. Правящий слой традиционного об-ва превращается в элиту. Это прежде всего было связано с его открытостью. Процесс открытия элиты был непосредственно связан с эмансипацией гр. общества и становлением кл. борьбы (Г. Гегель, К. Маркс). Теория полит. элит возникает как ответная реакция на распространение идей марксизма и практики массовых рев. движений кон. XIX – пер. чет. XX в. Разработчиками теории могут считаться Г. Моска, В. Парето, Р. Михельс.

Г. Моска (1858-1941), ит. юрист и социолог, формулирует свою концепцию элит в книге «Правящий класс ». Её исх. положением стал тезис о внеисторическом характере разделения об-ва на две неравные части: управляемых и управляющих, и представление этого неравенства как основы дифференциации любого об-ва. «Во всех об-вах, начиная с самых слаборазвитых и едва достигших зачатком цивилизации и кончая просвещенными, мощными, существуют дна класса лиц: класс управляющих и класс управляемых. Первый, всегда более малочисленный, осуществляет все полит. функции, монополизируя власть, и пользуется присущими ему преимуществами, в то время как второй, более многочисленный, управляется и регулируется первым... и поставляет ему мат. средства поддержки, необходимые для жизнеспособности политического организма».

Для Г. Моски господство правящих элит над массой очевидно. «Господство элит – закон общественной жизни ». Усл. его господства он считал высокий интеллектуальный ур. и выдающиеся волевые качества его членов. Он также обр. внимание на значение внутренней сплоченности членов полит. класса как одного из важнейших условий успеха и эффективности его деятельности. Согласно Г. Моски, полит. класс всегда неоднороден. Он имеет высший уровень, в кот. входят чл. правительства и более низкий, состоящий из ост. политических сил.

Правящий класс всегда менее многочисленный, но он выполняет все полит. функции, контролирует массы и упр. ими. Из-за того, что упр. общественными делами находится в руках влиятельного меньшинства, Г. Моска сомневается в самом термине «демократия». Демократия, по нему, это всего лишь прикрытие для властвующего меньшинства. Именно в опровержении демократической теории он и видел задачу своей теории.

Г. Моска считал, что правящий класс имеет власть над большинством лишь за счет своей организованности.

Это не ед. причина, по которой небольшое число людей удерживает власть над массами. Обычно представители элиты отличаются такими качествами, кот. обеспечивают им моральное, интеллектуальное и зачастую мат. превосходство. Индивиды, представляющие власть, обладают качествами, которые ценятся и почитаются в об-ве, в кот. живут. Массы, по мн. Г. Моски, всегда апатичны и предрасположены склоняться и благоговеть перед силой. Поэтому, чтобы сделать неуязвимой элиту, необходим сильный лидер. Этот лидер, должен обладать силой убеждения и всегда должен быть готов применить силовые методы. Сила, в качестве военной силы или «военной доблести», как называет ее Г. Моска, имела ос. большое значение на ранних этапах развития общества. С ейчас более важны моральное и мат. превосходство, а сила, отошла на 2-й план. Г. Моска считает, что полит. власть и богатство взаимосвязаны, т.е., как богатство создает полит. власть, так и сама власть создает богатство.

Здесь проявляется внешнее сходство позиций Г. Моски с марксистской концепцией общ. устройства. Но это внешне. Г. Моска, в отличие от К. Маркса, утверждал, что фундаментом общ. развития служит не эк., а политика, не базисные отношения, а надстроечные, политические, потому что правящий или полит. класс концентрирует руководство полит. жизнью в своих руках, объединяет индивидов, обладающих «полит. сознанием» и решающим влиянием на эк. и эк. элиту. С переходом от одной ист. эпохи к др. изменяется состав правящего класса, его структура, требования к его членам, но как таковой этот класс всегда существует, более того, он определяет ист. процесс.

Много вн. Г. Моска уделял вопросу «здорового развития» общества. Возможны три варианта динамики развития правящего класса.

Во-первых, это увековечение без обновления (аристократия).

Во-вторых, увековечение с обновлением (демократия).

В-третьих, полное обновление (либерализм).

Г. Моска различает автократический и либеральный принципы правления организованного меньшинства в зависимости от характера полит. ситуации. Г. Моска считал, что лучший тип правления тот, кот. дает возможность развиваться элите, где каждый несет инд. ответственность и подвергается взаимному контролю.

Гл. критерием отбора для представителей элит явл. способности, профессионализм и качества, желательные для политического управления.

Поэтому важнейшей задачей социологии Г. Моска считал анализ кадрового состава элит, принципов их формирования, систем их организации. Он полагал, что изменения в обществе чаще всего вызваны изменениями в составе элит. С его точки зр., правящее большинство всегда стремится превратиться в закрытый класс и стать наследственным. Но Г. Моска также отмечает ист. опасность этой тенденции для самой элиты. Моска говорит о совр. тенденциях перехода от привилегированных и закрытых классов к более свободным и открытым системам, где, напр., образование может открыть путь к высоким постам политической верхушки.

Г. Моска показывает две возможные тенденции развития элиты – это аристократическая и демократическая тенденции.

Первый тип элиты за счет своей закрытости и немобильности закрывает любой доступ к себе др. слоям общества, что ведет к его полному вырождению.

Вторая тенденция чаще всего развивается во вр. сильных соц. изменений, и тогда происходит пополнение элиты представителями социальных низов, которые для этого наиболее подготовлены. Развивающаяся т. обр. элита наиболее продуктивна и подвижна.

Для Г. Моски гл. в правлении элиты – идея, с помощью кот. правящее меньшинство стремится оправдать свою власть, убедить большинство в легитимности этой власти.

Для выявления того, кто может быть отнесен к элите, В. Парето предлагает статистич. метод. Он считал, что люди, добившиеся богатства честным или бесчестным путем, всегда образуют верхушку об-ва, элиту; люди же бедные всегда на дне, они образуют основание социальной пирамиды. Он вводит определенный индекс, который может являться оценкой способностей индивида. Эти оценки применимы во всех областях чел. деятельности, так что даже для ловкого вора, который сумел избежать наказания, у Парето находится более высокий балл, чем для неудачного юриста.

В. Парето говорит о неравномерности распределения в обществе таких ценностей, как богатство, власть и почести. Неравное распределение богатства в обществе – это отражение той социальной дифференцированности, кот. и позволяет выделиться элите. Эта неравномерность связана с тем, что меньшинство управляет большинством, прибегая к силе и хитрости, причем оно стремится узаконить свою власть, внушая, что долг масс – подчиняться руководству, признавая его законное право на материальные и иные привилегии.

В. Парето исходит из положения, что разделение общества на «высших» и «низших» следует из изначального неравенства индивидуальных способностей людей. Но такие показатели, как умение, образование, авторитет, лишь частично совпадают с тем, как распределяется богатство, т. е., когда мы говорим об элите, можем с трудом ответим на впр., подлинна она или нет, и имеет ли она право так называться, особенно если речь идет о коммерческой, военной или же полит. элите.

Согласно общей социологич. теории В. Парето, такой существенный эл. соц. системы, как социальная гетерогенность, предопределяется фактом изначального психологич. неравенства индивидов. Особенность той или иной соц. группы зависит от соотношения в ней природных способностей и талантов ее членов. Тем, кто имеет «высший показатель в своей области деятельности, мы даем название элиты » - В. Парето.

Элита и неэлита образуют высш. и низш. слои об-ва. В св. очередь, элита подразделяется на две части, одна из кот. прямо или косвенно принимает участие в упр. обществом («правящая элита » или «правящий класс »), а др. не участвует в упр. и проявляется в художественной или научной сферах («неуправляющая элита »).

В. Парето вводит понятие элиты как «избранного элемента населения». Остальная его часть лишь «приспосабливается к полученным от нее стимулам». Представители низов поднимаются вверх, пополняя правящую элиту, члены которой, деградируя, опускаются вниз, в массы. Происходит «циркуляция элит» - процесс взаимодействия между частями гетерогенного общества, которое представляется В. Парето в виде пирамиды с элитой на ее вершине.

В. Парето указывает на два гл. качества способности управлять:

- умение убеждать, манипулируя человеческими эмоциями,

- умение применить силу там, где это необходимо.

Чл. элиты свободны от эмоций, затемняющих рассудок, их характеризует выс. степень самообладания и расчетливости, умение видеть слабые и наиболее чувствительные места в других и использовать их к своей выгоде, предоставляя массам запутываться в сетях эмоций и предрассудков. Это оправдывает разделение общества на две части. Та, в которой преоб­ладает знание, управляет и руководит другой, в кот. преобладают чувства. Так что, в конце концов, действия оказываются энергичными и мудро направляемыми. Способности пользоваться либо силой, либо убеждением как методами управления являются взаимоисключающими. Правительства правят либо применяя силу, либо при помощи соглашательства и уговоров. «Согласие и сила являются инструментами управления на всем протяжении истории». Здесь видно идейное родство концепций В. Парето с идеями Тарда Г. (деление общества на изобретателей и подражателей) Г. Лебона (деление на вождей и толпу) Г. Моски (деление на господствующий и подчиненный класс.

В. Парето считает двумя гл. источниками чел. активности «остатки» и интересы. В. Парето развивает идею об упр. массами путем манипулирования имеющимися деривациями и выдвижения новых с целью обуздания чувств масс и подчинения их интересам правящих классов. «Политика правительства является тем более эффективной, чем более успешно оно использует эмоции». Искусное применение этого принципа объясняет любой полит. успех. Манипулируя эмоциями управляемых, правящие классы руководствуются своими интересами. Всю проблему интереса в истории В. Парето связывает исключительно с интересами правящих групп, оставляя на долю масс барахтанье в сетях эмоций и страстей.

Обобщая, можно сказать, что правящий кл. имеет ясное представление о своих собственных интересах, потому что его ум менее затуманен чувствами. В то вр. как подчиненный класс меньше осознает свои интересы, потому что он более одурманен чувствами. В результате правящий кл. вводит в заблуждение подчиненных, заставляя их служить св. интересам ».

Лозунги демократии и гуманизма являются для В. Парето наиболее ненавистными. Гуманизм, по мнению Парето, равен бессилию и проповедуется тогда, когда выявляется неспособность к действию, к управлению, к удержанию власти. Гуманизм равен самоубийству.

Демократия, которая «в наше вр. становится полит. системой всех цивилизованных народов», явл. в действительности «наиболее пустым» из всех возможных не поддающихся определению пустых понятий, «даже более пустым, чем религия», утверждает итальянский социолог.

Р. Михельс (1876-1936), нем. историк и социолог. Он был чл. СДПГ (1911 г.), но в 1926 г., разочаровался в марксизме и демократии, принял ит. гражданство. После Р. Михельса остался огр. список научных трудов, но, шир. известность принес ему труд - «Социология полит. партий в усл. демократии» (1911).

В ней он, даёт анализ взаимоотношений между руководством партии и ее рядовыми чл. и приходит к выводу, что демократизация власти как процесс есть всегда иллюзия, а демократия как способ организации власти ведет к олигархии, превра­щается в олигархию.

Изучая особенности строительства партий, он приходит к убеждению, что в демократически устроенной массовой организации, декларирующей защиту дела рабочего класса, все интересы ее членов подчинены, прежде всего, интересам их лидеров. Чем многочисленнее, сильнее и сплоченнее организация, тем вероятнее превращение ее лидеров в олигархов. Олигархия возникает в различных формах демократии как результат органической необходимости и порождает любую организацию, будь то социалистическая или даже анархист­ская.

Р. Михельс солидарен с В. Парето в том, что об-во невозможно без правящего класса. В партиях правящих классов олигархическая тенденция заложена изначально, входит в их субстанцию; революционные же партии возникают как решительное её отрицание. Если же и у них обнаруживаются признаки олигархического феномена, то это служит доказательством существования олигархических тенденций во всякого рода человеческой организации, стремящейся к достижению опр. целей.

Демократия, по Р. Михельсу, немыслима без организации. Только с её пом. воля индивидов преобразуется в коллективную. Она дает возможность слабым объединять усилия, чтобы противостоять более сильным.

Р. Михельс вычерчивает порочный замкнутый круг демократии. С одн. стороны, демократия требует организации, а с др., организация непременно образует элиту и ведет к олигархии. В результате организации любая партия или профсоюз оказываются разделенными на меньшинство управляющих и большинство управляемых. Согласно Р. Михельса, массовая демократич. организация в итоге приводит к олигархии. «Чем более расширяется и разветвляется официальный аппарат, чем больше членов входит в организацию,... тем больше в ней вытесняется демократия, заменяемая всесилием исполнительных органов».

При анализе процесса олигархизации Р. Михельс обращается к проблематике лидерства и элиты. Это обусловлено буквальным смыслом понятия «олигархия», т. е. власть немногочисленной верхушки. Не всякого лидера можно отождествить с олигархом, но практически любой из олигархов относится к разряду лидеров, поэтому подход Р. Михельса к лидерству идентичен подходу к олигархии.

Лидерство – это органичный и неизменный элемент организаций. Р. Михельс считал, что возрастание роли лидеров прямо пропорционально росту организации – это всеобщее правило. Р. Михельс ссылается на высказывание вождя германской социал-демократии Ф. Лассаля о том, что рядовая масса должна слепо следовать за своим вождем и вся организация должна быть подобна молоту в руках её главы. Е два ли лидеры, считает он, могли бы рассчитывать на успех, если бы не потребность самих масс быть ведомыми, их склонность к почитанию, даже культу вождей. Некомпетентность масс, констатирует Р. Михельс, сказывается во всех сферах полит. жизни. Это создает основательный фундамент для власти лидеров. «Вожди, как правило, невысоко ставят массы.... Вожди, являясь первоначально творением масс, постепенно становятся их властелинами ». Р. Михельс обр. внимание на существование «мании величия», кот. была присуща партийным вождям; некоторые из них идентифицировали не себя с партией, а пар­тию с собой по принципу «партия – это я ». Вожди нек. партий становились практически несменяемыми. Частые выборы должны пре­дохранять демократию от перерастания в олигархию, однако лидеры настолько уверенно контролируют партийную машину, что выборы обычно превращаются в пустую формальность, да и сами рядовые члены партии чаще склонны полагаться на своих испытанных лидеров.

Объективная незрелость масс – не просто преходящий феномен, который исчезнет с прогрессом демократизации, напротив, она проистекает из самой природы массы как таковой, говорит Р. Михельс. Он признавал, что сознательно делал упор на пессимистический аспект демократии. Невозможность реализации идеала чистой демократии превратила его в убежденного элитиста. В любом социальном режиме, любом политическом институте всегда сосуществуют и противоборствуют демократические и антидемократич. тенденции, сильнее могут быть то одни, то другие, но только наличие обоих этих компонентов и обеспечивает функционирование социально-полит. организма.

Относительно демократических стран пессимизм Р. Михельса не оправдался, но зато в тоталитарных режимах его закон нашел убедительное подтверждение. Но это не означает, что совр. демократич. режимы застрахованы от угрозы олигархизации. Ос. велика такая опасность в процессах полит. трансформаций, когда полит. институты и ценности еще не сложились, и не обрели устойчивой поддержки со стороны общества.

Т. обр., в кон. XIX в. и в пер. пол. XX в. в социологии были созданы новые теоретич. подходы к анализу политики и власти, отличные от господствовавших в обществе философских и правовых представлений. Политика и власть становятся объектом исследования нескольких областей знания, среди которых социология постепенно утверждает свое понимание и видение проблем. Важным этапом в развитии полит. социологии становится её след. этап, кот. обогатил полит. науку несколькими парадигмами, созданными на основе новых методологич. принципов.