Очередной несчастный случай

— Ай!

Эмили потеряла равновесие. Ухватиться было не за что. Кубарем покатилась она вниз по сту­пеням прохода.

Ударилась локтем. Боль пронзила руку, словно электрический ток. Эмили снова закричала, гото­вясь пересчитать все ступеньки, если на ее пути не окажется никакой преграды.

— О-о-ой!

Она стукнулась головой...

Со всех сторон она слышала встревоженные голоса, к ней тянулись руки. Но удержать ее или хотя бы замедлить падение было практически не­возможно.

Совершая очередной жуткий кувырок, она уви­дела стоявшую наверху Джесси. Руки в боки, на лице ухмылка.

— Ай!..

Боль, казалось, расколола коленку...

Вдруг чьи-то руки схватили ее. Падение кон­чилось.

— Все в порядке?! — Голос пытался перекри­чать музыку.

— Да... Не знаю... Спасибо! — только и вымол­вила Эмили.

Кто помог ей? Спаситель пропал в темноте.

Она сидела на холодной ступеньке и не могла встать. Со сцены гремели электроинструменты, со­лист надрывался у микрофона. В голове у нее гу­дело. Музыка била по голым нервам.

Эмили закрыла глаза.

Сколько она летела по лестнице? Наверное, не­сколько секунд?

Когда Эмили открыла глаза, сверху к ней спе­шили Джесси и до смерти напуганная Нэнси.

— Что случилось? Ты цела? Я болтаю с Кар­лой, смотрю, а ты катишься вниз. Как это тебя угораздило?

— Кто-то толкнул меня. Нарочно толкнул! — подчеркнула Эмили, глядя на Джесси.

Та нагнулась, чтобы помочь Эмили подняться.

— Кто же сделает такое нарочно? Ты навер­ное, оступилась...

Джесси смотрела на Эмили совершенно не­винными глазами.

Убить тебя мало! — сказала ей Эмили.

 

Джесси и Джош

 

Наконец установились холода. Но было сыро и зябко. Ветер гнул деревья, обрывая с них послед­ние пожухлые листья. Луна все пряталась за плот­ной серой занавесью облаков. Все вот-вот ждали снега.

Эмили свернула на улицу Страха. Она очень спешила и на ходу засучила рукав, чтобы глянуть на часы: было пятнадцать минут одиннадцатого. Ее дыхание затуманило стеклышко циферблата.

Она натянула на уши голубой шерстяной берет и прибавила шагу. Ветер был такой сильный, что ей казалось, будто и ее он сейчас подхватит и закружит, как сухой листок. Улица, ее родная улица сейчас почему-то пугала ее, хотя Эмили зна­ла здесь каждый камушек, каждое деревце.

Улица Страха.

Кое-кто из друзей шутил по поводу этого на­звания. С ним в Шейдисайде было связано много темных легенд. Но Эмили жила здесь уже лет с се­ми или восьми и не слишком верила леденящим кровь россказням.

Правда, иногда по ночам она слышала стран­ные звуки, таинственные шорохи откуда-то со сто­роны сада. Но никакого страха она при этом не испытывала. Нераскрытые убийства, исчезновение людей... Об этом не раз писали местные газеты. Но Эмили не верила им, считая сенсационные публикации досужими вымыслами журналистов.

Тем не менее, свернув на улицу Страха, она ускорила шаг и без конца оглядывалась. Улица бы­ла узкая, по обе стороны густо обрамленная де­ревьями. Тут не было ни души. Сердце Эмили би­лось чуть чаще обычного, глаза напряженно округ­лились. Скоро поворот. Еще два шага — и она на месте.

Они занимались у Кэти, в нескольких квар­талах отсюда. Заболтались, потеряли счет вре­мени.

Хотя, положа руку на сердце, Эмили признава­лась себе, что нарочно задержалась у подруги. Ей так не хотелось домой, к Джесси. Как это ужасно — не чувствовать себя в безопасности в собственном доме. Не просто ужасно — невыно­симо.

Ветер усилился. Он гнал ей навстречу целые ворохи листьев.

Вот и ее дом. Черный силуэт на фоне багряного закатного неба.

«Надо же, никто не догадался включить лам­пу над крыльцом,— подумала Эмили.— Неужели никто не заметил, что меня нет дома?»

И тут она остановилась.

За углом дома стояла «тойота» Джоша!

Странно. Почему здесь, а не у входа, как обыч­но? И что он у них делает?

Но удивление переросло в радость. Джош, на­верное, решил навестить ее. Вот это сюрприз! Во­обще-то он не любитель неожиданностей. Тем приятнее.

Несмотря на холод, на отмерзшие нос и щеки, словно теплая волна вдруг обрушилась на Эмили. Какой славный парень этот Джош! Славный и за­ботливый, везет же ей.

Закатное солнце погасило свои последние лучи, и небо сплошь почернело,

Эмили была в двух шагах от машины, когда заметила, что там кто-то есть. Она останови­лась.

— Джош!

Голос прозвучал совсем тихо. Она не могла от­дышаться после быстрой ходьбы.

Она подошла ближе.

Почему он сидит в машине? Почему не зашел в дом и не подождал ее в тепле?

— Ой! — вскрикнула Эмили.

Через запотевшее окно она разглядела, что Джош в машине не один.

У Эмили было такое чувство, что она стоит не около машины, а находится страшно далеко, за миллион километров, и наблюдает это в подзорную трубу.

Рядом с Джошем сидела... Джесси!

Джош обнимал ее. Они застыли в долгом, стра­стном поцелуе.

Эмили оцепенела, не в силах оторвать глаз от запотевшего стекла.

Это сон или явь? В машине Джесси или нет?

Да, Джесси!

Эмили вдруг почувствовала непомерную уста­лость. Ноги стали словно ватные. Ей хотелось упасть на землю, растаять, как снежинка, исчез­нуть навсегда.

Джесси и Джош!

Она готова была кричать, колотить кулаками по машине, распахнуть дверцы и вытащить обоих на холод.

Но все ее тело налилось свинцом.

Потом она поняла, что бежит. Бежит неведомо куда. Подальше от голубой «тойоты», подальше от дома.

Ветер швырял ей в лицо мертвые листья, будто хотел вернуть ее назад, к проклятой маши­не. Чтобы она снова увидела то, чего не желала видеть.

Джесси и Джош!

Бред наяву.

Джесси превратила ее жизнь в кошмар.

Она убила ее собаку, пыталась убить ее саму, а теперь отбила у нее Джоша!

«Почему? Почему она меня так ненавидит?»

Эмили бежала и бежала. Сквозь холодный, сле­пящий ветер. Сквозь темноту. Сквозь листья, гро­моздившиеся под ногами...

«Надо вернуться. Надо бороться. Я должна выгнать ее из моего дома, из моей жизни!»

Гнев повернул Эмили назад и направил ее об­ратно, к дому.

«Я не желаю быть жертвой. И не буду ею! Я готова бороться. Я не позволю Джесси отнять у меня все!»

Она подбежала к дому. Машины уже не было.

Эмили ощутила смесь облегчения и разочаро­вания. Стянув перчатки, она замерзшими пальцами расстегнула ранец, нашла ключ, отперла дверь и ворвалась в дом, как ураган.

В прихожей стояла Нэнси. От неожиданности она выпустила из рук стакан с содовой.

— Это ты! Закрывай быстрее дверь! Холодно же. Посмотри, ты совсем закоченела! — Нэнси была чем-то взволнована и трещала без умолку.— Ты шла по...

— Где Джош? Где Джесси? — перебила ее Эмили.

— Что? Кто?

— Джош и Джесси! Где они? — Эмили присло­нилась к стене, пытаясь успокоить дыхание.

— Не знаю... Я их не видела,— растерянно ответила Нэнси. — Да что с тобой?

— Джесси наверху?

— Нет. Думаю, она еще не вернулась. Вроде бы пошла к Кристе. Придет очень поздно.

К Кристе?

Какая лгунья!

Сказала, что идет к Кристе, а сама весь вечер провела с Джошем. Целовалась с ним в машине. Надышали там так, что все стекла запотели.

— Что стряслось? Ты вся горишь. Правда, странная ты какая-то! — не отступалась Нэнси.

Не говоря ни слова, Эмили бросилась по лест­нице наверх. Что толку было объясняться сейчас с Нэнси. Все окончилось бы слезами.

В коридоре наверху свет был погашен. Эмили зажмурилась, чтобы привыкнуть к темноте, и на секунду задержалась перед дверью своей комнаты. Она была плотно закрыта, и Эмили, приложив к ней ухо, прислушалась.

В комнате кто-то был.

Кто?

Неужели Джесси и Джош?

Она набрала полную грудь воздуха и вошла.

 

О, брат мой!

 

— Что ты тут делаешь?! — воскликнула Эмили высоким срывающимся голосом.

На ее неразобранной кровати лежал одетый Рич.

— Привет.— Залившись краской, он захлопнул книгу и сел.

Эмили оглядела комнату. Все в порядке. Толь­ко почему-то включено все электричество. Кроме Рича — никого.

— Что ты здесь делаешь? — повторила вопрос Эмили, пытаясь успокоиться.

— Я… я... Извини, пожалуйста. — Рич совсем смутился и уронил книгу на коврик.— Я просто читал.

— Но почему, почему именно в моей комна­те? — Эмили подошла к Ричу ближе, сняла пальто и бросила его на стул.

— Потому что в моей все время какие-то шу­мы... шорохи... Я не знаю, что это... Мне страшно, Эмили!

Он и правда выглядел напуганным. Неужели притворяется? А может, его страхи имеют другую причину?

— Там кто-то шуршит, скребется. Вот я и при­шел сюда.— Он пятился к двери.— Здесь так тихо. Я только хотел почитать... Вот, включил весь свет...

Эмили не знала, верить ли ему. Разве Ри­ча поймешь, правду он говорит или нет. Вид у него действительно виноватый, но ведь он всегда выгля­дит так, будто нашкодил и ждет разоблачения.

И уж очень он нервный. Таких Эмили, по­жалуй, еще не встречала. Уже несколько недель он живет в их доме, а что может сказать о нем Эми­ли? Почти ничего. Замкнут. Любит читать трилле­ры. Все время какие-то неприятности в школе. Украл кассету...

Нет, Рич был для нее настоящей загадкой.

Он стоял перед ней с пылающими щеками, ви­новатый, напуганный.

Эмили стало жалко его.

— Ну ладно, хочешь, оставайся, читай тут.

— Нет, нет, я лучше пойду! — Он улыбнулся. Эмили впервые увидела его улыбающимся.— Но все равно спасибо тебе большое за приглашение.

Кажется, Рич был искренне тронут ее участием.

— Послушай...— Эмили хотела сказать еще что-то, но вдруг почувствовала, что неловкость Ри­ча передается ей.

— Пойду я к себе. Может, там уже все стихло. Скорее всего, зря я запаниковал. Только вот, по­нимаешь... А, ладно! — Он махнул рукой и исчез за дверью.

«Очень все-таки странный мальчик!» — в кото­рый раз подумала Эмили.

Как только Рич ушел, Эмили снова захлестнула волна гнева.

Она бросилась на постель. Разве забыть эту машину с запотевшими стеклами?! Джоша и Джесси, обнимающихся на переднем сиденье?!

Где они сейчас? Куда поехали?

Неужели Джесси исчезала из дома по ночам, чтобы встречаться с Джошем?

Терпеть такую муку было выше ее сил.

«Нет, больше я с ней ночевать здесь не буду!»

Эмили вскочила.

И вообще — ни минуты с Джесси в этой ком­нате!

Она решила спать внизу, в кабинете,

Сердце колотилось, в висках стучало. Эмили понимала, что гнев затуманил ее разум, но одно она знала точно: надо немедленно покинуть эту комнату!

Она металась из угла в угол.

Джесси и Джош.

Джесси и Джош.

Джесси и Джош.

— Эй, ты! — Нэнси просунула голову в приот­крытую дверь,—У тебя все в порядке? Что ты но­сишься, как ненормальная?

— Я сейчас не в состоянии разговаривать! — Эмили сама не ожидала, что ее слова прозвучат так резко.

— Ну ладио. Ты уж извини-и-и...— комично протянула Нэнси.

— Правда. Не обижайся. Мне надо побыть од­ной,— оправдывалась Эмили.

— Спокойной ночи, Эм! — Нэнси исчезла так же бесшумно, как и появилась.

Эмили еще какое-то время думала о Джесси и Джоше. Потом подошла к шкафу и стала искать свою фланелевую пижаму. Внизу, в кабинете, бу­дет холодно.

«Возьму подушку и одеяло. Ничего, не за­мерзну!»
Пижама куда-то запропастилась.

Может, Джесси перепутала ее со своей?

Эмили попробовала выдвинуть верхний ящик Джесси, но он был заперт. Второй поддался сразу. Он был доверху набит одеждой. Сверху лежали яркие шарфы, а под ними...

Под ними лежал нож.

Большой кухонный нож.

Весь в засохшей крови.

Эмили догадалась, что это за нож.

Им был убит Тигр.

Невеселый поход

 

— Я не могу поехать с вами на природу! У ме­ня ни минуты свободной! — Нэнси швырнула лож­ку в тарелку с томатным супом, забрызгав скатерть красными каплями.

Впрочем, от предложения мистера Уолнера от­казывались все подряд.

— Я тоже занята в субботу и воскресенье,— заявила Джесси.

— А у меня столько уроков. Какие там поезд­ки! — возмущалась Нэнси.

Мистер Уолнер улыбался, будто заранее знал, что слова его примут в штыки.

— Всего-то на два дня! — Он посмотрел на же­ну. Улыбнувшись в ответ, она присоединилась к уговорам:

— Мы прекрасно проведем время!

— Не хочу я, — мрачно буркнул Рич. — Нена­вижу все эти экскурсии и походы!

— Как ты можешь их ненавидеть,— возразил мистер Уолнер,— если никогда никуда не ездил? А там такие красивые места! Это мои родные края. Я там вырос.

— В Южную Каролину? На два дня? — Эми­ли пожала плечами.

— Можно было бы побродить и здесь, да те­перь, пожалуй, холодновато,— сказал мистер Уол­нер, прихлебывая томатный суп.

— Хью дали премию на службе, — объяснила миссис Уолнер так гордо, будто речь шла о ме­дали Славы.

— И куда мы потащимся? Что, дома плохо, что ли?! — не слушала мать Нэнси.

— Да мы тут все уже немного закисли.— Мис­тер Уолнер вытер губы бумажной салфеткой.— Зима только начинается, а мы из дому не вылеза­ем, как медведи из берлоги.

— Не поеду никуда! — Рич состроил недоволь­ную гримасу.

— Вы не понимаете, какая прелесть всем вме­сте разбить лагерь, разжечь костер! Вот когда мы почувствуем себя единой семьей!

— И для этого нужно переться в Южную Ка­ролину?— фыркнула Нэнси, как будто ее собира­лись отправить по меньшей мере на Луну.

— Хью ничего не жалеет, чтобы мы стали дружной семьей.— Миссис Уолнер подула на лож­ку и отправила ее в рот.

«Да, его ждет большое разочарование»,— поду­мала Эмили.

Они с Нэнси только и ждали удобного момен­та, чтобы изобличить Джесси. Показав нож Нэнси, Эмили спрятала его в надежном месте. Остава­лось продумать все до мелочей, чтобы никто не усомнился в обоснованности обвинений.

«Нет, настоящей семьи из нас никогда не по­лучится, — вздыхала Эмили.— По крайней мере, пока среди нас эта ненормальная».

Спор о поездке продолжался и за супом, и за рыбным салатом, и за банановым пирогом. Джесси неожиданно приняла сторону отца.

Может, и правда будет весело. Выступим в роли пионеров-первопроходцев! — задорно вос­кликнула она и посмотрела на Эмили.

«И что это она вдруг переметнулась? Не иначе как что-то щелкнуло в ее воспаленном мозгу. Ишь, смотрит на меня, как голодная акула!»— пронес­лось в голове у Эмили.

От улыбки Джесси у нее пробежал мороз по коже.

— Там такие красивые леса,— мечтательно продолжал мистер Уолнер. Эмили раньше никогда не слышала, чтобы он говорил таким тоном.™ Здесь нет ни таких цветов, ни таких деревьев...

— О да! — издевательски воскликнул Рич. Он даже не притронулся к пирогу.

Эмили подумала об отце. Как он любил похо­ды! Сколько было веселых поездок! Сколько шуток и розыгрышей! А это чудное ощущение новизны, когда делаешь что-то в первый раз?! Разговоры под звездным небом, песни...

Какой дружной, какой прекрасной была их семья!

На глаза навернулись слезы. Эмили незаметно смахнула их и постаралась заставить себя думать о другом.

Но спор за столом лишь по касательной ка­сался ее сознания.

— Нет, нет. Я не смогу поехать,— заявила Нэнси.

— Поехали, Нэнси! — заверещала Джесси.— Отдохнешь немного от учебы! Будет здорово, вот увидишь!

Мистер Уолнер встал из-за стола, давая по­нять, что обед закончен, равно как и споры.

— Билеты на самолет уже заказаны. Едем все. Будем развлекаться. Так-то!

Он засмеялся и направился в кабинет читать газеты.

Со стола убирали быстро и в полном молча­нии. Джесси попыталась было завести речь о по­ездке, но Нэнси и Эмили проигнорировали ее, и она ушла наверх.

— Эта поездка все мои планы нарушит, — ска­зала Нэнси.

— Зато мы наконец станем одной семьей! — съязвила Эмили.

— Так, так, — задумчиво произнесла Нэнси с таким видом, будто ей в голову пришла интерес­ная идея.

— Ты о чем? — не поняла ее бормотания Эмили.

— Ни о чем... У тебя вообще какое состояние в последнее время?

— Какое может быть состояние, когда живешь в одной комнате с ненормальной!

— Недолго тебе осталось терпеть...— Нэнси пристально посмотрела в глаза сестры.

Тут вошла мать, и разговор прервался.

* * *

— Почему я должен тащить этот тент?! — скулил Рич, шагая с таким видом, будто вот-вот рухнет.

— Потому что это самое легкое из того, что у нас есть,— раздраженно объяснил мистер Уол­нер, одаривая сына недовольным взглядом,— И не­чего прикидываться. Жалобы отменяются!

— Кто-нибудь взял жидкость от комаров? — ныла Нэнси, поправляя лямки своего тяжеленного рюкзака.

— В это время года комаров не бывает,— возразил мистер Уолнер.

Он бодро шагал впереди, прокладывая всем остальным дорогу в лесу. В голубом небе ярко сияло солнце. Тени от ветвей играли на тропиике. Трава на лужайках казалась изумрудной.

— Это бук, а там — тополь,— показывал мис­тер Уолнер.

— Очень интересно! — Нэнси и пяти минут не могла прожить, чтобы не съязвить.

Мистер Уолнер, не обращая на нее внимания, продолжал со знанием дела рассказывать о мест­ной флоре.

«А что? Мы, наверное, выглядим как настоящие путешественники! — думала Эмили. — Походные куртки, высокие сапоги... Чем не Колумбы?» Она на ходу поправила рюкзак, чтобы лег удобнее, и вдруг вспомнила о ноже, об окровавленном ноже, который положила туда в последнюю минуту.

Смогут ли они с Нэнси разоблачить Джесси во время этого похода?

Должны.

Пусть попробует выкинуть еще что-нибудь. Это будет им даже на руку.

— Эй, смотрите! — крикнул Рич.

Крольчиха с двумя крольчатами шмыгнула в

кусты. Но Рич имел в виду другое.

Они проходили мимо заброшенного кладбища. Надгробные камни покосились, а то и просто валя­лись на земле.

Вскоре туристы вышли на небольшую полянку.

— Подходящее место для лагеря! — восклик­нул мистер Уолнер.— Я, кажется, узнаю его. Мы ставили здесь палатки, когда я был еще мальчиш­кой. Точно!

— Великая честь для нас! — шепнула Нэнси на ухо Эмили и скинула рюкзак.

Эмили была немного удивлена тем, как Нэнси демонстрировала матери и Хью свое полное непри­ятие похода. Обычно она была предельно сдер­жанна.

Тем не менее в походах Нэнси была незамени­ма. Эмили помнила, как старшая сестра любила вылазки за город, когда был жив отец.

— Почему детки такие мрачные, а? — Мистер Уолнер посмотрел на каждого по очереди.— А ну-ка, выше нос!

— У меня прекрасное настроение, — сказала Джесси, помогая Ричу скинуть на траву тент.— Мне все так нравится, папа! Просто здорово!

— Мне тоже нравится! — подхватила миссис Уолнер, хотя и выглядела уставшей. Она с явным удовольствием освободилась от своей ноши.

Птички пели, свистели, чирикали что было мо­чи, оповещая о наступлении вечера. Солнце быстро опускалось за лес. Повеяло прохладой.

— Надо поторапливаться, а то солнце сядет,— сказал мистер Уолнер, — Слушай мою команду. Девочки — за дровами для костра. Рич, мама и я разбиваем лагерь.

Нэнси хмыкнула. Джесси откликнулась гром­ким «ура». Эмили молча пошла за Нэнси.

В лесу было темнее и холоднее, чем на поляне.

— Какие тут дрова? — Нэнси пнула ногой вы­сокий папоротник.

— Соберем сушняк в кучу, хотя бы вот здесь,— предложила Джесси, — а потом понемногу перетащим в лагерь.

— Нам понадобится много дров.— Эмили по­скользнулась на корневище, но удержала равно­весие.

— Да, ночь будет холодной,— Голос Джесси дрогнул.

Сухостой попадался редко, все больше сырые ветки. Такие не загорятся. Девочки заходили в лес все глубже и глубже.

Эмили набрела на толстенный сук, «Просто полдерева! И сухой. Надо попробовать разломать его и утащить по частям»,— решила она. Попробо­вала, но ничего не вышло.

— Эй, Нэнси! Иди сюда! — позвала она.

Ответа не последовало.

— Нам нужны совсем сухие веточки на рас­топку, — обратилась Эмили к Джесси, которая вы­нырнула откуда-то из-за кустов в нескольких ша­гах от нее.

— Как быстро темнеет! — произнесла Джесси.

Некоторое время они шли рядом.

— Где Нэнси? — вдруг заволновалась Эмили.

Джесси, немного помолчав, тихо ответила:

— Не знаю.

Она бросила свою охапку в кучу, разросшуюся так, что пора было начинать вторую.

Эмили, скинув свои дрова, огляделась. Куда по­девалась Нэнси? Она не думала больше ни о каких дровах. И вдруг поняла, что одна ни за что не сможет найти поляну.

Что-то упало ей на плечо. Жук? Она отряхну­лась, чувствуя, что ей становится не по себе. Ря­дом продолжала собирать дрова Джесси.

«Так, мы остались с ней вдвоем,— думала Эми­ли.— Пожар. Потом рок-концерт. И вот теперь мы с ней один на один в лесу, далеко от лагеря. Самое время ей расправиться со мной!»

Она посмотрела на Джесси. Та ответила стран­ным взглядом, в котором чувствовалось напряже­ние.

Страх овладел Эмили.

«Надо убежать от нее. Найти Нэнси. Вдвоем нам никакая Джесси не страшна...»

А Джесси может убить ее. Так же, как свою подругу Джоли. Вернется в лагерь, разыграет отча­яние. Никто ее не заподозрит. Она великолепная актриса.

И снова ей все сойдет с рук, все!

Джесси отвела взгляд. Эмили казалось, что Джесси читает ее мысли.

«Знает, что я догадываюсь о ее замысле!»— думала Эмили, стараясь не терять самообладание.

Стоит только посмотреть на нее. Какое реши­тельное выражение лица! Нет сомнений: она обду­мывает, как именно убить Эмили.

Джесси нагнулась за сухой веткой.

Не сводя с нее глаз, Эмили спряталась за ствол большого дерева. Потом, стараясь ступать как можно тише, стала углубляться в лес, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что Джесси не преследует ее.

Сумерки сгущались, и Эмили оставалось пола­гаться только на слух. Она остановилась. Сзади послышались шаги, треснула сломанная ветка...

Джесси шла за ней!

Джесси прочла ее мысли и поняла, что Эмили попытается убежать.

Охваченная ужасом, Эмили действительно по­бежала. Но кусты были очень густые, разглядеть камни и бурелом было невозможно. Эмили спо­ткнулась раз-другой и была вынуждена сбавить темп.

«Где ты, Нэнси? Как ты могла оставить меня одну в лесу с этой сумасшедшей?!»

Эмили сама не поняла, как очутилась на старом кладбище. Надгробья казались в темноте высокими и грозными...

Она брела между могилами, не решаясь спря­таться от Джесси где-нибудь здесь. Ее сапоги скользили, и она чуть не свалилась в какую-то яму.

Пахло прелой травой и тленом. Эмили остано­вилась, чтобы перевести дух. Оперлась о надгроб­ный камень. Сердце так и прыгало в груди. Она вглядывалась в темноту, силясь разглядеть, близко ли Джесси. Могильный камень вдруг громко скрипнул, накренился и упал.

— О, Господи, помоги мне выбраться отсю­да! — прошептала Эмили.

Она не могла определить, в каком направле­нии находится лагерь. Сделав несколько шагов, чуть не свалилась в только что выкопанную моги­лу, рядом с которой крест-накрест валялись две лопаты.

Где лагерь? Куда идти? Куда?

Из-за облаков выглянула луна. Бледный свет будто оживил могильные камни. Их тени колыха­лись, и казалось, сами камни шевелятся.

Эмили пыталась отыскать какую-нибудь тро­пинку, хотя бы намек на нее... Она наклонилась, и тут неведомая сила толкнула ее вперед.

Эмили закричала и упала в могильную яму.

 

«Джесси, вытащи меня!»

 

Дно могилы было мягким и вязким, словно пу­динг. Эмили упала на колени. Руки утонули в лип­кой холодной жиже.

Она встала, вытерла ладони о джинсы.

— Джесси, вытащи меня! — К собственному удивлению, она ощущала скорее злость, чем страх.— Слышишь? Вытащи меня отсюда!

Эмили слышала шаги Джесси. Она выпрями­лась во весь свой рост, поднялась на цыпочки, чтобы увидеть ее. Но облака заволокли луну...

Итак, свершилось. Худшие опасения оправда­лись. Джесси сделала свой последний ход.

«Еще не все потеряно. Я не сдамся без боя!»

— Джесси, вытащи меня!

Эмили ухватилась за край ямы, попыталась подтянуться. Тщетно. Земля была слишком рых­лой. В руках Эмили остались комья грязи.

Она стала сгребать ногами землю, утрамбовы­вать ее. Потом забралась на сделанный ею холмик, впилась пальцами в край могилы...

«Ну, еще немножко!»

Эмили собрала все силы, резко оттолкнулась ногами, напрягла руки и... сорвалась.

«Мне не выбраться отсюда!» — в отчаянии ду­мала она, сидя на дне.

Что это за жуткий запах тухлятины? Эмили огляделась. У ее ног лежал труп кролика.

Она содрогнулась.

Бедный зверек угодил в яму и сдох от голода.

«Следующим кроликом буду я!»

Наверху кто-то, чавкая по грязи, ходил около могилы.

— Джесси, вытащи меня!

Надо попробовать еще раз. Она упорно сгреба­ла и сгребала землю. Холмик стал теперь намного выше. Эмили забралась на него и снова начала карабкаться наверх.

«На этот раз я выберусь, Джесси!»

Лопату Эмили заметила слишком поздно. Удар сверху пришелся по плечу. Она услышала хруст, будто кто-то отломил кукурузный початок, упала и только тогда ощутила боль, пронзившую все ее тело. Потом боль сконцентрировалась в плече, ста­ла пульсировать, пульсировать...

«Перелом», — испугалась Эмили.

Джесси сломала ей руку!

Теперь Эмили была совершенно беспомощна.

Ее охватил ужас, подавивший волю.

И тут взгляд ее снова остановился на несчаст­ном кролике.

— Нет! Джесси, я не сдамся! — крикнула она, отчего болью обожгло всю руку.

Нацеленная в ее голову лопата рубанула воз­дух.

Эмили прижалась к холодной осыпающейся стенке могилы в ожидании следующего удара.

Вот он! И снова промах.

Вдруг сверху склонилось освещенное призрач­ным лунным светом лицо.

Но совсем не то, которое ожидала увидеть Эмили.

Это было искаженное почти до неузнаваемо­сти лицо Нэнси,

Глаза ее горели дикой решимостью.

— Нэнси, это ты?

Эмили ничего не понимала. Страх смешался с удивлением и полной растерянностью.

Держа лопату обеими руками, Нэнси занесла ее над младшей сестрой, как топор.

— Нэнси! Что ты делаешь?

Та застыла на мгновение, словно статуя па­лача.

— Нэнси!

Сестра смотрела на нее, лицо ее в лунном све­те было мертвенно-зеленым.

— Нэнси, прошу тебя, скажи хоть слово!!!

Эмили не узнавала свой собственный голос.

Вот-вот лопата опустится на ее голову.

— Нэнси! За что?

— За то, что ты убила папу!

И Нэнси со всего размаху опустила лопату.

Эмили отпрянула — металлический штык, скользнув по ее волосам, вонзился в землю.

— Ты убила папу! — прохрипела Нэнси. — Ты убила папу!

— Нет, Нэнси! Что ты!

— Ты убила папу! Ты могла спасти его! — Нэнси снова подняла лопату.— Ты отняла у меня двух любимых людей!..

— Что?! Что ты говоришь, Нэнси?! Это не­правда!

— Ты отняла у меня папу и Джоша! Я любила только их! И больше никого!

— Но, Нэнси, ты с Джошем...

— Это я, я была с Джошем в машине в тот вечер! — Голос Нэнси был полон злорадства.

Облокотившись на лопату, она смотрела на Эмили сверху с таким жестоко-холодным выраже­нием, какого та никогда еще не видела на ее лице.

— Я пыталась вернуть Джоша... Мне было плевать на тебя!

— Ты... Это ты убила Тигра? — вдруг догада­лась Эмили. Голос ее дрожал. Она начинала осоз­навать всю глубину болезни, которая привела Нэнси к краю пропасти.

— Конечно, я! А ты — идиотка! — Нэнси ухмы­лялась, будто гордилась тем, что сделала.— И за что только они любят тебя?

— Значит, ты специально все подстраивала так, чтобы я подозревала Джесси!

— Да, я рассчитала точно. Тут и думать осо­бенно было нечего. Джесси случайно оторвала го­лову твоему дурацкому мишке. И я поняла, что она прекрасный объект для твоих подозрений. Идеальный! Это я стерла твою писанину и усадила за компьютер Джесси. Я развела твой шампунь перекисью...

— А пожар в школе? А рок-концерт?

Нэнси в ответ только жутко улыбалась. Потом улыбка исчезла, лицо ее исказило бешенство.

— Эмили, ты должна быть наказана сполна!

— Боже мой, о чем ты, Нэнси?

— Ты должна умереть, Эмили! Умереть, как папа.

— Опомнись, Нэнси!.. Вытащи меня... Я помогу тебе. Мы все тебе поможем!

Мне не нужна помощь,— чеканила Нэнси каждое слово.— Это тебе нужна помощь!

Она копнула лопатой землю и начала засыпать могилу.

— Ну же, Эм! Тебе нужна помощь, а? Я зако­паю тебя живьем!

— Подожди!.. Послушай!..

Комья грязи падали Эмили на голову. Нэнси работала самозабвенно. Надежда таяла.

— Я закопаю тебя, Эмили! Закопаю, закопаю, закопаю...

 

В могиле с врагом

 

— Нэнси, остановись!.. Умоляю тебя!

Сырая холодная земля сыпалась на Эмили. Здоровой рукой она прикрыла голову, стараясь защитить глаза.

— Закопаю... закопаю... закопаю...— Нэнси по­вторяла это слово в такт движению лопаты.

— Нэнси! Мы поможем тебе, правда!

Все было напрасно. За своим бормотаньем Нэнси, наверное, даже не слышала Эмили.

Вдруг земля перестала сыпаться.

Тишина.

Голоса наверху. Крики...

Эмили подняла голову и... увидела Джесси.

Потом снова мелькнуло безумное лицо Нэнси. Волосы развевались вокруг ее головы, словно вста­ли дыбом от ярости.

— Пусти!..

— Брось! Брось лопату! — кричала Джесси.

— Пусти меня! Убирайся!.. И до тебя еще оче­редь дойдет!..

— Отпусти лопату, Нэнси! Отдай лопату!

Нэнси выпустила лопату из рук и с диким воп­лем прыгнула на Джесси, выставив вперед обе ру­ки с согнутыми, словно когти тигра, пальцами.

Джесси отскочила в сторону. Нэнси, не рассчитав, угодила прямо в могилу,

Эмили в ужасе вжалась в земляную стену. Ее сестра визжала от ярости, стоя на четверень­ках совсем рядом с ней. Поднявшись, она вцепи­лась в Эмили сильными руками.

Боль пронзила Эмили с ног до головы.

Ей удалось высвободиться, и, защищаясь, она выставила вперед здоровую руку.

— Теперь ты никуда от меня не уйдешь! — за­визжала Нэнси. Но это была уже не Нэнси. Это рычало дикое животное.

Подняв трупик кролика, она изо всех сил швырнула его в Эмили.

— И нет тебе спасенья! — рычала Нэнси, на­двигаясь на сестру.

Отступать Эмили было некуда. И остановить Нэнси она была не в силах.

 

Тайна Джесси

 

Нэнси двинулась на Эмили. Руки, вытянутые, как у зомби, готовы были сомкнуться на горле сестры.

— Нэнси! Ты слышишь?! Остановись! Не де­лай этого!

Но Нэнси будто не узнавала голоса. Скрючен­ные пальцы почти коснулись шеи Эмили, когда сверху, как гильотина, упала лопата, Сталь с ту­пым звуком угодила в затылок Нэнси.

Глаза ее округлились. Она рухнула на колени, вскрикнув от боли, руки ее повисли, и Нэнси по­валилась на бок.

— Эмили, ты жива?!

Джесси склонилась над ямой.

— Нэнси, она...

— Главное, как ты? — В глазах Джесси блес­тели слезы.

— Д-д-умаю, у меня сломана рука. Остальное вроде бы цело.— Эмили все еще тяжело дышала.— Помоги мне выбраться отсюда. Скорее!

Не без труда Джесси вытащила Эмили.

— Лагерь вон там, за деревьями. Я побегу, приведу наших. Подожди! Я мигом...

Эмили села на землю. Она была совершенно без сил. Проводив взглядом удаляющуюся Джесси, она заглянула вниз, в яму. Нэнси лежала без сознания, такая мирная, такая безмятежная. На лице ее не осталось и следа ненависти.

— Разве можно было представить себе такое?.. Разве можно?..— Рыдания не дали Эмили гово­рить. Да Нэнси ее и не слышала.

* * *

— Вот только не знаю, что же мне делать с Дарреном,— вздохнула Джесси, кутая ноги и по­удобнее устраиваясь на кровати.

— Даррен — это еще кто?

Эмили поправила гипсовую повязку и села на свою кровать, прислонившись спиной к стене.

Всего день как они дома. Но столько всего произошло! Нэнси отвезли на лечение в больницу. Загипсовали руку Эмили. Родители узнали всю правду... И главное — все наконец ощутили, как хорошо после выпавших на их долю потрясений очутиться дома.

Девочкам не хватало только одного — нагово­риться, что они теперь и делали.

— Даррен — это мой друг,— продолжала Джесси.— Он сейчас далеко. Учится. Мы с ним видимся только в каникулы.

— Почему он к нам не приезжает?

— Папа против. Потому что он меня старше. Всего-то на три года! — Она состроила обиженную гримасу. — Мне не разрешено ни видеться, ни раз­говаривать с ним.

— Так вот с кем ты болтаешь по телефону по ночам! Понятно...

Джесси кивнула.

— Несколько раз я даже удирала через окно. Чтобы увидеться с Дарреном.

— Ночью! Через окно!.. Представляю, как тебе было страшно.

Чем больше Джесси рассказывала, тем боль­шую вину чувствовала Эмили. Теперь-то она пони­мала, как несправедлива была к своей сводной сестре.

— Знаешь, как тяжело все время все скры­вать,— призналась Джесси.— Я стала такой психо­ванной. Ведь я на самом деле совсем не такая. Не­навижу, когда надо все скрывать. Я просто сама не своя от этого. Я сама себя не узнавала... Все вре­мя боялась, что меня поймают...

— Какая же я балда, Джесси!

— Да, я никак не могла тебя понять. И не мог­ла понять, почему ты меня так ненавидишь? По­чему обвиняешь во всем, что бы ни случилось? Это так мучило меня! Я решила, что ты сумасшед­шая или что-то в этом роде.

— Прости меня. Я действительно как с ума сошла. Но ты пойми: Нэнси делала все, чтобы я тебя подозревала… Ах, если бы ты знала, как это ужасно, когда родная сестра винит тебя в смерти отца!..

— У меня была подруга, ее звали Джоли, — прервала ее Джесси.

— Знаю.

Эмили покраснела, вспомнив, каким образом узнала об этом.

Джесси взглянула на нее с удивлением и про­должила:

Это были самые тяжелые дни в моей жиз­ни.— Она отвернулась к окну, задумалась.— Девчонки такие злые. Они пустили слух, будто я убила Джоли. Но это был трагический несчаст­ный случай. Я первая нашла ее. Они увидели меня около тела Джоли. И кто-то крикнул, что я убила ее. Это было невыносимо... Больно...— Джесси помолчала.— Никто не хотел знать, что было на самом деле! Никто! Незадолго до того мы с Джоли подрались. Из-за ерунды. Я так и не успела извиниться перед ней...

— Представляю, как ужасно, как одиноко ты себя чувствовала! — воскликнула Эмили. Она вста­ла с постели и подошла к ней.

— Это был кошмар...— продолжала Джесси.— Потом я оказалась здесь, с тобой. Но мучения мои не кончились. Ты обвиняла меня в ужасных вещах, не верила мне. А правда оказалась такой груст­ной. И искали мы ее совсем не там...

Эмили не могла больше сдерживать слезы. Она обняла Джесси здоровой рукой.

— Теперь все будет по-другому. С этого мо­мента мы — настоящие сестры,— всхлипывала она.

Джесси хотела было что-то ответить, но тут в комнату ворвался Рич, разумеется, с книгой в руке.

— Пора ужинать! — Он уставился на их запла­канные лица, чувствуя себя очень неловко.— Вас приглашают вниз...

— Как дела, Рич? — спросила Эмили. Вот те­перь и его она могла назвать братом.— Что у тебя за книга? Небось, очередной роман Кинга? Опять какие-нибудь ужасы?

— Нет, я сменил пластинку. Это о братьях Харди. Детский детектив.

— Ну-у? — удивилась Эмили.

— И пусть все перемены в этом доме всегда будут к лучшему! — воскликнула Джесси.

Все трое побежали ужинать.