А. Тарковский — Г. Козинцеву
I 69
Дорогой Григорий Михайлович!
Наконец Вашими молитвами «Рублева» выпускают. Вчера на Комитете1 это окончательно зафиксировано и утверждено. Вы знаете, Григорий Михайлович, мне ужасно приятно думать, что среди нашей кинематографической своры оказался настоящий интеллигентный человек, который выразил вполне недвусмысленно свою позицию по поводу несчастного «Андрея» в трудное и неудобное время. Причем этот человек был вполне одиноким в своих действиях.
Я никогда не забуду всего того, что Вы сделали для меня и моей картины.
Восемнадцатого февраля в Доме кино (в Москве) — премьера. У меня к Вам маленькая просьба. В свое время Ленинградское отделение союза и Дом кино приглашали меня с картиной к себе в Ленинград. Потом все рухнуло.
Я думаю — нельзя ли устроить премьеру после Москвы — в Вашем Доме кино. Только обязательно в первое воскресенье после 18-го? (Я потом расскажу, почему именно в этот день.)
Если это возможно — это доставило бы мне много радости и тем, что я смог
бы показать картину своим ленинградским друзьям и увидеть Вас, и тем, что мог, может быть, даже рассчитывать на то, что Вы представите фильм в Доме кино в Ленинграде.
Еще раз спасибо за все, дорогой Григорий Михайлович.
Снимайте спокойно, не нервничайте и не позволяйте никому лезть себе в душу с дурацкими советами. И все будет хорошо.
Ни пуха ни пера.
Ходил в церковь — поставил за Вас свечку.
Искренне преданный и готовый к любым услугам.
Ваш Андрей Тарковский
____________
1 Речь идет о Государственном комитете по кинематографии Совета Министров СССР.
А. Тарковский — Г. Козинцеву
5 февр[аля] 69
Дорогой Григорий Михайлович!
Как Ваши съемки? Надеюсь, благополучно. А раз у Вас такой Лир (Вы говорили об актере)1, то просто замечательно. Хотя, строго говоря, ужасно трудно снимать серьезные фильмы. И потому — что невозможно сразу преодолеть противоречия между искренностью художника и требованиями зрителя. Так называемого массового зрителя. И потому — что трудно внутри себя победить конфликт собственной трактовки (концепции) с эмоциональной, непосредственной формой изложения. В общем, сплошные разочарования. И никакого удовлетворения, тем более что, сделав картину, невозможно даже порадоваться хорошим кускам — восприятие притупляется, пока сотни раз смотришь материал на экране.
У меня пока все в порядке. Сейчас пишу сценарий по роману Лема «Солярис». Хотелось бы поговорить с Вами на эту тему — мне кажется, может получиться неплохая картина.
Если приеду в Ленинград (как писал Вам в прошлом письме), непременно встретимся и поговорим и обсудим все проблемы.
Я очень люблю Ленинград и всегда скучаю по нему. Я чувствую там себя свободным и энергичным. Оттого, наверное, что, когда бываю в нем, не чувствую никаких социальных и конъюнктурных контактов.
Надеюсь, здоровье Ваше хорошо и настроение тоже.
Желаю всяческих успехов и радости в работе.
Ваш А. Тарковский
Извините за почерк — пишу лежа. Небольшой грипп.
__________________
1 Заглавную роль в фильме «Король Лир» исполнил Юри Ярвет.
А. Тарковский — Г. Козинцеву
Июня 1969
Москва
Дорогой Григорий Михайлович!
Я тут уезжал в Грузию с «Рублевым», был там долго и вот недавно приехал. Как Ваши съемки — надеюсь, удачно? Как здоровье? Я давно уже не был
в Ленинграде и не знаю — когда буду снова. Очень хотелось Вас повидать.
У меня (после премии ФИПРЕССИ в Канне)1 жизнь осложнилась до крайности. Кто-то наверху даже предложил выйти из Международной ассоциации критиков, чтобы отказаться от премии (...). Несмотря на то, что французы, купив фильм, сами показали его в Канне, на меня сейчас сыпятся все шишки. Чем лучше пресса (левая и правая — единодушны) за границей, тем хуже мне здесь.
Сейчас я кончил сценарий по научно-фантастическому роману Лема (он — поляк) «Солярис». В главке ждут бомбы, и уговорить их, что никакой бомбы не будет, очень трудно.
Самым лучшим выходом для всех из этого скандала — было бы выставить «Рублева» на Московском фестивале. Этим бы объяснялось, по крайней мере, почему мы не послали «Рублева» в Канн (как обещали). Но никто не хочет вмешиваться. Один Караганов2 что-то пытается сделать. Но боюсь, у него одного ничего не выйдет.
Я пишу Вам, а не знаю, где Вы сейчас. А может быть, Вы на натуре? Если будете в Москве — киньте заранее открыточку — я Вас найду, и мы увидимся.
Я знаю — у Вас сейчас много забот — картина, все-таки, на плечах.
Не мучайте себя — все будет в порядке. Ведь снимать (в любой ситуации) лучше, чем не снимать ничего. Я уверен, что все будет хорошо.
Желаю Вам успехов во время съемок и здоровья.
Ваш А. Тарковский
________________________
1 «Андрей Рублев» был отмечен премией Международной федерации кинопрессы
(ФИПРЕССИ) на XXI Каннском фестивале в 1969 году.
2 А. В. Караганов — в то время секретарь Союза кинематографистов СССР.
А. Тарковский — Г. Козинцеву
VII.69
Москва
Уважаемый Григорий Михайлович!
Надеюсь, что Ваши труды накопились настолько, чтобы можно было бы предугадать результат. И это должно вдохновлять Вас, я уверен. Как Ваше здоровье? Это единственное, о чем следует беспокоиться, делая такую картину.
У меня все по-прежнему. На фестивале1 полный беспорядок под девизом «Красная пустыня». Я там не показываюсь.
Кончил сценарий, чтобы скоро начать снимать. Но слышал, что начальство готовится его зарезать, несмотря на то, что само разрешило заключить со мной договор.
Всё очень осложнила премия ФИПРЕССИ в Канне: сейчас снова мучают проблему — выпускать или не выпускать «Рублева» в наш прокат.
В общем, всё по-старому. Только бы дали работать. Вы знаете — я недавно подсчитал и ужаснулся: за девять лет (после диплома) я сделал две (!) картины2. Стало страшненько.
Ну да ладно. Не стану портить Вам настроение. Желаю Вам всего самого лучшего. Пишу по Вашему ленинградскому адресу, боюсь, что Вы можете уехать из Нарвы.
Ваш А. Тарковский
__________________
1 Речь идет о VI Московском международном кинофестивале.
2 «Иваново детство» и «Андрей Рублев».