Даосы построили также дома для странников, где всегда можно было получить кров и пищу. Странники, заходившие туда, могли пить и есть сколько угодно, а те, которые слишком жадничали, подвергались небесной каре.
Нарушителей даосских законов прощали трижды, но если они не исправлялись, их казнили.
У даосов не было ни чиновников, ни начальников – все они подчинялись возлиятелям жертвенного вина.
Так Чжан Лу правил в Ханьчжуне уже тридцать лет.
В столице считали, что земли эти расположены слишком далеко и покорить их силой нет возможности. Поэтому Чжан Лу пожаловали звание правителя округа и поручили собирать налоги.
Узнав о том, что Цао Цао разгромил силянские войска и что слава о нем прошла по всей Поднебесной, Чжан Лу созвал на совет своих приближенных и сказал:
– Цао Цао разбил войско Ма Чао и коварно убил его отца Ма Тэна. Теперь Цао Цао может замыслить вторжение в наш Ханьчжун. Я желаю принять титул Ханьнинского вана и со своими войсками подготовиться к тому, чтобы дать отпор Цао Цао. Что вы думаете об этом?
– Народа в Ханьчжуне более ста тысяч, – сказал ему Ян Пу. – Кроме того, нас окружают неприступные скалы и непроходимые пропасти. Сейчас, после разгрома Ма Чао, десятки тысяч силянских воинов нашли убежище в Ханьчжуне. Мне кажется, что вам еще следовало бы взять Сычуань, правитель которой Лю Чжан слаб и неразумен, и принять титул вана.
Чжан Лу был очень доволен таким советом и стал обдумывать со своим младшим братом Чжан Вэем план похода. Лазутчики узнали об этом и сообщили в Сычуань.
Ичжоуский правитель Лю Чжан был сыном Лю Яня и потомком ханьского Лу Гун‑вана, которому император Чжан‑ди в период Юань‑хэ [84–86 гг.] пожаловал во владение город Цзинлин. Позже Лю Янь стал правителем округа Ичжоу; он умер в первом году периода Син‑пин [194 г.]. Тогда Чжао Вэй и другие окружные чиновники испросили повеление императора назначить Лю Чжана на должность ичжоуского правителя. Лю Чжан когда‑то убил мать и младшего брата Чжан Лу, и между ними существовала смертельная вражда. По распоряжению Лю Чжана, в Баси стоял с войском военачальник Пан Си на случай неожиданного нападения Чжан Лу.
|
|
Как только Пан Си узнал, что Чжан Лу собирается захватить Сычуань, он сообщил об этом Лю Чжану. Это известие испугало и опечалило Лю Чжана, человека слабого и нерешительного, и он поспешил созвать чиновников на совет.
– Не тревожьтесь, господин мой, – успокоил Лю Чжана один из присутствующих. – Я хоть и не обладаю большими талантами, но все же думаю, что с помощью своего красноречия добьюсь, чтобы Чжан Лу даже не смел смотреть на Сычуань!
Поистине:
Лишь потому, что в землях Шу мудрец явился той порой,
Сюда из дальнего Цзинчжоу пришел прославленный герой.
Кто был этот человек, вы узнаете в следующей главе.
Глава шестидесятая
в которой пойдет речь о том, как Чжан Сун все беды повернул на Ян Сю, и о том, как Пан Тун обсуждал план захвата Сычуани
Слова эти произнес Лю Чжану бе‑цзя Чжан Сун. Это был человек с широким лбом, продолговатой головой, приплюснутым носом и вечно оскаленными зубами. Ростом он был невысок, но голос его напоминал звон медного колокола.
– Если у вас есть план, как избавиться от опасности со стороны Чжан Лу, расскажите, – предложил ему Лю Чжан.
|
|
– Всем известно, – начал Чжан Сун, – что Цао Цао повелевает Срединной равниной. Он уничтожил Люй Бу и братьев Юаней и недавно разгромил Ма Чао. С вашего разрешения, господин мой, я с дарами поеду в Сюйчан и уговорю Цао Цао напасть на Ханьчжун. Это заставит Чжан Лу подумать о своей безопасности и не заглядываться на земли Шу.
Лю Чжан с радостью принял этот совет. Приготовив дары для Цао Цао, он отправил Чжан Суна в Сюйчан. Чжан Сун тайно нарисовал карту сычуаньских земель, спрятал ее у себя под одеждой и уехал.
О поездке Чжан Суна узнал Чжугэ Лян и послал своего человека разузнать, чем кончится дело.
Прибыв в Сюйчан, Чжан Сун остановился на подворье. Каждый день он входил во дворец, пытаясь добиться приема у чэн‑сяна. Но Цао Цао после разгрома Ма Чао совсем загордился. Он ежедневно устраивал пиры и вообще старался не выходить из дому без крайней необходимости. Все государственные дела обсуждались у него во дворце.
Чжан Сун прождал три дня. И только благодаря тому, что ему удалось подкупить приближенных Цао Цао, он был, наконец, представлен чэн‑сяну. Цао Цао принял его в зале. Чжан Сун почтительно поклонился.
– Почему твой господин Лю Чжан уже несколько лет не посылает налоги? – прежде всего спросил Цао Цао.
– Дорога трудна, – ответил Чжан Сун. – Да и разбойники не дают проезда…
– Какие еще разбойники? – вскричал Цао Цао. – Я всю страну очистил!
Но Чжан Сун невозмутимо продолжал:
– Сунь Цюань – на юге, Чжан Лу – на севере, Лю Бэй – на западе. У каждого из них огромные войска… Можно ли говорить о спокойствии?
|
|
Резкость и невежливость Чжан Суна, с первого взгляда не понравившегося Цао Цао, вывела его из терпения, и Цао Цао, негодующе взмахнув рукавами, удалился во внутренние покои.
– Если вы посол, так придерживайтесь этикета! – возмущенно поучали Чжан Суна приближенные Цао Цао. – Счастье ваше, что чэн‑сян понимает, что вы приехали издалека, и поэтому не стал вас наказывать. Уходите‑ка лучше поскорее!
– В наших краях нет льстецов! – улыбнулся Чжан Сун.
– Вы хотите сказать, что у вас в Сычуани нет льстецов, а здесь есть? – раздраженно спросил один из присутствующих.
Чжан Сун оглянулся и узнал Ян Сю, сына тай‑вэя Ян Бяо. В настоящее время Ян Сю занимал должность чжу‑бо при складах чэн‑сяна. Он был весьма начитанным человеком, умел разбираться в людях с первого взгляда и обладал замечательным красноречием. Чжан Сун знал Ян Сю, и ему захотелось поставить его в затруднительное положение. Ян Сю был так самоуверен, что ни в грош не ставил других ученых Поднебесной. Но когда Чжан Суна начали высмеивать за его грубоватую речь, он поспешил увести его к себе. Они сели, как надлежит гостю и хозяину, и Ян Сю сказал:
– Да, дороги в землю Шу тяжелые, трудно совершать по таким дорогам далекие путешествия! Сочувствую вам!
– Но когда получаешь повеление своего господина, отказаться невозможно, – ответил Чжан Сун. – Даже если бы пришлось идти в огонь и в кипящую воду.
– А не скажете вы, какой климат в Шу? – спросил Ян Сю.
– Земли Шу расположены в западной части Сычуани, которая также носит название Ичжоу, – ответил Чжан Сун. – Путь туда преграждают река Цзиньцзян и разбойники из Цзяньгэ не дают ни прохода, ни проезда. Шуские земли простерлись в окружности на двести восемь дневных переходов, а площадь их – более тридцати тысяч ли. Край этот населен густо, деревни тянутся одна за другой, так что если в одной из них лают собаки или поют петухи, слышно в соседних деревнях. Поля тучны и плодородны, растительность обильна. Там люди не знают, что такое засуха, и все живут в достатке. Всевозможного добра там производят горы. Найдется ли в Поднебесной еще такой благодатный край!
– Ну, а каковы там люди? – допытывался Ян Сю.
– Наши гражданские чиновники по своим способностям не уступят Сыма Сян‑жу, а военачальников можно сравнивать только с Ма Юанем. Лекари наши столь же искусны, как Чжун‑цзин, а прорицатели мудры, как Янь Цзун. А ученые! Да что говорить, замечательных людей у нас толпы, их и не перечесть!
– А много у Лю Чжана таких людей, как вы?
– У нас достаточно людей поистине мудрых и храбрых, а таких, как я, глупых, и повозками не перевозить и мерами не перевесить!
– Позвольте спросить, какую должность вы занимали в последнее время?
– Служу я на должности бе‑цзя. Да какая это должность! А разрешите поинтересоваться, какой пост вы занимаете?
– Служу на должности чжу‑бо при дворце чэн‑сяна.
– Я давно слышал, что ваш славный служилый род занимал высокие посты. Почему же вы сами не состоите при дворе, а служите на низкой должности у чэн‑сяна? – спросил Чжан Сун.
При этих словах Ян Сю заметно смутился, однако быстро овладел собой и ответил:
– Правда, должность у меня маленькая, но зато чэн‑сян поручает мне большие дела! Я заведую снабжением войск провиантом и казной. Время от времени чэн‑сян лично поучает меня, и я доволен. Здесь многому можно научиться.
– А мне приходилось слышать, что Цао Цао круглый невежда в учении Конфуция и Мын Цзы, – промолвил Чжан Сун. – И в военном искусстве он не достигает высот, каких в свое время достигли Сунь‑цзы и У‑цзы. В совершенстве он только знает насилие и тиранию, да к тому же еще занимает высокий пост. Чему он может вас научить?
– Как вы, живя в такой глуши, беретесь судить о талантах чэн‑сяна? – воскликнул Ян Сю. – Вот вы сейчас увидите…
Ян Сю приказал слуге вынуть из плетеной бамбуковой корзины книгу и передал ее Чжан Суну. «Новая книга Цао Мын‑дэ», – прочел Чжун Сун. Затем он быстро пробежал с начала до конца все тринадцать глав. В книге излагались важнейшие законы ведения войны.
– Какова же эта книга? Как вы полагаете? – спросил Чжан Сун, перевертывая последнюю страницу.
– Чэн‑сян привел в порядок все древние и современные знания по военному искусству и разбил их на тринадцать глав, как это сделано в знаменитом трактате Сунь‑цзы, – пояснил Ян Сю. – Вы говорите что чэн‑сян ни на что не способен, но разве его творение не перейдет к потомкам?
– Все, что здесь написано, у нас даже мальчишки наизусть знают, – рассмеялся Чжан Сун. – Неужели вы и впрямь считаете эту книгу новой? Она написана еще в эпоху Чжаньго безвестным автором, а чэн‑сян Цао Цао просто переписал ее и считает своей. Но это не обманет никого, кроме вас!
– Эту книгу чэн‑сян скрывает, – возразил Ян Сю. – Я сделал с нее списки, но он не разрешает распространять их. Скажите, что побудило вас нанести оскорбление чэн‑сяну заявлением, что эту книгу в Шу знают даже мальчишки?
– Если вы не верите, то я прочту вам ее наизусть, – предложил Чжан Сун.
И он прочел на память без единой ошибки всю «Новую книгу Цао Мын‑дэ».
– Неужели вы сразу все запомнили! – воскликнул изумленный Ян Сю. – Поистине, вы самый необыкновенный человек!
Когда Чжан Сун собрался уходить, Ян Сю сказал:
– Поживите пока у нас и позвольте мне упросить чэн‑сяна принять вас еще раз.
Чжан Сун поблагодарил и удалился. Ян Сю отправился к Цао Цао и сказал:
– Господин чэн‑сян, почему вы с таким пренебрежением отнеслись к Чжан Суну?
– Слишком он груб, – ответил Цао Цао.
– Но если вы, господин чэн‑сян, терпели поведение Ни Хэна, почему вы не захотели выслушать Чжан Суна?
– Ни Хэн был известен своей ученостью, и я не мог его наказать. А что знает этот Чжан Сун?
Тогда Ян Сю сказал:
– Я с ним беседовал. Речь его льется непрерывным потоком. В том, что Чжан Сун красноречив, не может быть никаких сомнений. Я позволил себе показать ему «Новую книгу Цао Мын‑дэ», и он с первого раза запомнил ее наизусть! Такая память встречается редко. Чжан Сун даже сказал, что книга эта написана безвестным автором в эпоху Чжаньго и что в Шу все мальчишки знают ее наизусть!
– Значит, суждения древних совпадают с моими мыслями, – произнес Цао Цао.
Тем не менее, книгу он уничтожил.
– Не разрешите ли вы еще раз представить вам Чжан Суна? – попросил Ян Сю. – Пусть он увидит роскошь вашего дворца…
– Хорошо, – сказал Цао Цао. – Завтра я собираюсь делать смотр лучшим войскам на западной площади. Пусть Чжан Сун приходит и посмотрит на моих воинов; потом он вернется к себе и расскажет, что Цао Цао, завоевав Цзяннань, пойдет брать Сычуань.
На другой день Ян Сю привел с собой Чжан Суна на западную площадь, где обычно устраивались смотры войскам. Цао Цао производил смотр Отряду тигров. Шлемы и латы воинов сияли на солнце, расшитые узорами одежды сверкали, как звезды. Небо сотрясалось от грохота гонгов и барабанов, знамена развевались по ветру. Боевые кони гарцевали и то и дело взвивались на дыбы.
Чжан Сун искоса разглядывал воинов. Через некоторое время Цао Цао подозвал его и, указывая на стройные ряды своего войска, спросил:
– Ну, как, видели вы когда‑нибудь таких богатырей в Сычуани?
– О, таких войск у нас в Сычуани нет! – ответил Чжан Сун. – Да они нам и не нужны: ведь мы управляем при помощи гуманности и справедливости.
Цао Цао неприязненно взглянул на Чжан Суна, но тот нисколько не смутился. Ян Сю тоже бросил на него быстрый взгляд.
Цао Цао обратился с вопросом к Чжан Суну:
– Скажите, кто в Поднебесной может устоять против такой армии? Мое войско, куда бы оно ни пришло, всюду одерживает победы! Тех, кто мне покоряется, я оставляю в живых, ну, а с теми, кто сопротивляется, я расправляюсь беспощадно! Вам это известно?
– О да, все это мне известно! – насмешливо ответил Чжан Сун. – И как вы в Пуяне бились с Люй Бу, и как вы встретились с Чжан Сю у Ваньчэна, и как сражались с Чжоу Юем у Красной скалы, и как вели переговоры с Гуань Юем в Хуаюне, и как отрезали себе бороду и сняли с себя халат у Тунгуаня, и как спасались в лодке на реке Вэйшуй! В этом отношении никто в Поднебесной не может сравниться с вами!
– Ах ты, ничтожный школяр! – в бешенстве закричал Цао Цао. – Да как ты смеешь насмехаться над моими неудачами!
И он тут же приказал увести и отрубить голову Чжан Суну.
– Господин чэн‑сян, – торопливо вмешался Ян Сю, – Чжан Сун, конечно, заслуживает казни, но не следует забывать, что он приехал из Шу и привез дань! Если он не вернется живым, вы упадете в глазах населения отдаленных окраин…
Но гнев Цао Цао не утихал. Только когда к просьбе Ян Сю присоединился Сюнь Юй, чэн‑сян смягчился и, отменив казнь, приказал побить Чжан Суна палками и прогнать.
Чжан Сун вернулся на подворье и, ночью покинув столицу, уехал в Сычуань.
«А я‑то хотел отдать Сычуань Цао Цао! – думал он дорогой. – Не знал я, что он так возмутительно обращается с людьми! Да, но вернуться и рассказать Лю Чжану, что поездка моя не дала никаких результатов, значит сделать себя всеобщим посмешищем! А не съездить ли в Цзинчжоу к Лю Бэю? Ведь он, говорят, славится своей гуманностью и справедливостью».
Чжан Сун направился к границам Цзинчжоу. Возле Инчжоу ему повстречался отряд, в котором было воинов пятьсот; возглавлял его военачальник, одетый в простую одежду. Он остановил коня и первый обратился к Чжан Суну:
– Скажите, вы не бе‑цзя Чжан Сун?
– Он самый, – ответил Чжан Сун.
– Чжао Юнь давно ждет вас! – воскликнул военачальник, спрыгивая с коня.
– Так это вы знаменитый Чжао Юнь из Чаншаня? – воскликнул Чжан Сун, сходя с коня.
Они приветствовали друг друга почтительными поклонами.
– Да, это я, – сказал Чжао Юнь. – Мой господин, Лю Бэй, полагая, что вы утомились в долгом и трудном пути, приказал встретить вас и поднести вина.
Чжао Юнь взял у воинов различные яства и с почтением подал их Чжан Суну.
«Теперь я и сам вижу, что недаром люди говорят о великодушии и гуманности Лю Бэя!» – подумал Чжан Сун.
Выпив с Чжао Юнем несколько кубков вина, Чжан Сун сел на своего коня, и они поехали дальше к Цзинчжоу. Вечером они остановились в пути, и Чжао Юнь проводил Чжан Суна на подворье. У ворот слуги ударили в барабаны в честь приезда гостя; навстречу Чжан Суну вышел воин и, поклонившись, сказал:
– Мой старший брат поручил мне встретить вас после далекого путешествия и позаботиться о вашем отдыхе.
Эти слова произнес Гуань Юй. Чжан Сун спешился и в сопровождении Гуань Юя и Чжао Юня вошел в дом. Тотчас же появилось вино, и начался пир, продолжавшийся почти до рассвета. Чжао Юнь и Гуань Юй без устали потчевали гостя.
На следующий день после завтрака они сели на коней и поехали дальше. Вскоре им повстречался отряд – это ехал Лю Бэй в сопровождении Чжугэ Ляна и Пан Туна. Издали заметив Чжан Суна, Лю Бэй соскочил с коня и ожидал его стоя. Чжан Сун тоже сошел с коня и приветствовал Лю Бэя.
– Я давно слышал ваше прославленное имя, которое гремит, как раскаты грома, и досадовал, что облака и тучи разделяют нас и не дают мне возможности слушать ваши наставления! – первым заговорил Лю Бэй. – Как только я узнал, что вы возвращаетесь из столицы, я выехал встречать вас, и если вы не пренебрегаете моим ничтожным округом, заезжайте ко мне отдохнуть и вознаградите меня за мое горячее желание видеть вас! Я был бы десять тысяч раз счастлив!
Чжан Сун был очень обрадован оказанным ему приемом. Он сел на коня и бок о бок с Лю Бэем въехал в город. Лю Бэй проводил гостя к себе во дворец, где тотчас же был устроен пир. Во время пира Лю Бэй вел ничего не значащий разговор и старался избегать сычуаньских дел. Чжан Суну же хотелось поговорить именно об этом, и он всячески старался вызвать Лю Бэя на откровенность.
– Скажите мне, – начал он, – сколько у вас областей, кроме Цзинчжоу?
– Можно сказать – ни одной, – ответил за Лю Бэя Чжугэ Лян. – Да и Цзинчжоу взят временно – Сунь Цюань все время требует его обратно. Однако, поскольку господин мой недавно стал зятем Сунь Цюаня, ему предоставлена возможность иметь здесь на некоторое время пристанище.
– Но неужели Сунь Цюаню недостаточно своих владений? – удивился Чжан Сун. – Ведь шесть богатых областей и восемьдесят один округ не так уж мало!
– А у Лю Бэя, который приходится дядей ханьскому государю, нет ни одной области, в то время как воры и злодеи силой захватывают земли, – вставил Пан Тун. – Но такие дела, как насильственный захват чужих земель, не соответствует деяниям мудрых людей…
– Помолчите‑ка вы оба! – прервал Лю Бэй. – Какими добродетелями я обладаю? Чем я заслуживаю большего?
– Вы неправы, – сказал Чжан Сун. – Родственнику ханьского императора, к тому же отличающемуся столь высокой гуманностью и справедливостью, о которых слава идет по всей Поднебесной, по праву полагается владеть не одним округом, а гораздо большим! Можно даже говорить об императорском троне…
– О нет, это слишком! – сказал Лю Бэй, складывая руки в знак благодарности. – Я даже и мечтать об этом не смею!
Больше Чжан Сун не затрагивал сычуаньских дел.
Пропировав три дня, Чжан Сун стал собираться в путь. Провожая его, Лю Бэй устроил пиршество в чантине, в десяти ли от города. Подымая кубок с вином, он говорил Чжан Суну:
– Очень благодарю за посещение и сожалею, что мы расстаемся с вами. Не знаю, придется ли мне еще раз услышать ваши наставления…
Лю Бэй украдкой вытер слезу.
«Как чистосердечен Лю Бэй! И как он ценит ученых! – подумал про себя Чжан Сун. – Могу ли я утаить от него свой план. Пусть уж лучше он возьмет Сычуань».
И вслух добавил:
– Я тоже всегда мечтал о встрече с вами, но все не представлялось удобного случая. Я понял, в каком опасном положении вы находитесь: на востоке у вас, как тигр, засел Сунь Цюань, на севере – Цао Цао, и оба они только и мечтают о захвате Цзинчжоу.
– Я давно об этом знаю, – прервал его Лю Бэй, – но мне больше некуда даже ногой ступить.
– И вы никогда не думали об Ичжоу? – спросил Чжан Сун. – Этот край неприступен и богат, плодородные поля его раскинулись на тысячи ли. Тамошние ученые превозносят ваши добродетели, считая их совершенством! Если бы вы со своим войском пошли в поход на запад, вы овладели бы этими землями и возродили славу Ханьской династии.
– Я не посмею это сделать! – запротестовал Лю Бэй. – Не забывайте, что ичжоуский Лю Чжан тоже отпрыск императорского рода и его благодеяния всем известны в княжестве Шу! Возможно ли поколебать его положение?
– Я не продаю своего господина и не гонюсь за славой, – произнес Чжан Сун. – Я только хочу сказать вам откровенно: Лю Чжан, который владеет землями Ичжоу, слабоволен и не прислушивается к мнениям мудрых и способных людей. С севера нам все время угрожает Чжан Лу, и население наше, находящееся в состоянии разброда, только и мечтает о мудром правителе. Об этом мечтаю и я… Я хотел просить Цао Цао, но, против моих ожиданий, он оказался разнузданным и коварным тираном, который держит себя надменно с людьми мудрыми и пренебрегает учеными. Именно поэтому я и приехал к вам! Я думаю, что если бы вы взяли сначала Сычуань, а потом пошли на север против Ханьчжуна и в дальнейшем овладели Срединной равниной, вы смогли бы возродить Ханьскую династию, и имя ваше вошло бы в историю! Разве это не величайший подвиг? Изъявите только желание взять Сычуань, я буду служить вам верно, как служат человеку собака и конь! Можете на меня положиться! Но не знаю, каковы ваши планы…
– Глубоко тронут вашим добрым мнением обо мне, – произнес в ответ Лю Бэй, – но ведь Лю Чжан одного со мной рода! Если я нападу на него, меня осудит вся Поднебесная!
– Доблестный муж должен всеми силами стремиться совершать великие подвиги, исполнить то, что ему положено! – заметил Чжан Сун. – Если вы не возьмете Сычуань, кто‑нибудь другой сделает это – сожалениями ему не поможешь!
– Но ведь дороги в Шу труднопроходимы, по ним не проедет повозка, рядом не пройдут два коня, – сказал Лю Бэй, – там неприступные горы и в ущельях катятся бурные реки. Даже если бы я и задумал взять Сычуань, я не знал бы, как это сделать!
Тут Чжан Сун вытащил из рукава карту и протянул ее Лю Бэю.
– Я настолько почитаю вас, – проговорил он, – что осмелюсь предложить вам эту карту. Взгляните на нее, и все дороги Шу станут вам знакомы.
Лю Бэй развернул карту. На ней была начертана местность, нанесены пути, указаны расстояния, длина и ширина дорог, горные перевалы, важнейшие речные броды, обозначены склады и житницы.
– Подумайте хорошо, – продолжал Чжан Сун. – Кроме меня, вам будут помогать мои друзья Фа Чжэн и Мын Да. Они приедут к вам в Цзинчжоу, и вы вместе с ними обсудите план похода.
Лю Бэй почтительно поблагодарил Чжан Суна и сказал ему:
– Как неизменны темные горы, как вечно зелены воды, так я буду помнить вашу услугу. И когда великое дело завершится, щедро вознагражу вас!
– Что вы, что вы! – запротестовал Чжан Сун. – Разве мне нужна награда? Как только я увидел вас, я сразу почувствовал, что должен чистосердечно вам все рассказать.
На этом они расстались. Чжугэ Лян приказал Гуань Юю проводить Чжан Суна.
Вернувшись в Ичжоу, Чжан Сун прежде всего повидался со своим другом Фа Чжэном, сыном знаменитого мудреца Фа Чжэня.
Чжан Сун рассказал Фа Чжэну о том, что Цао Цао пренебрегает людьми мудрыми и учеными и что ничего хорошего нельзя от него ждать.
– Я уже пообещал отдать Ичжоу императорскому дядюшке Лю Бэю, – закончил Чжан Сун, – и хочу знать, как вы к этому относитесь.
– Здесь не может быть двух мнений, – ответил Фа Чжэн. – Мои мысли во всем совпадают с вашими. Я тоже давно подумывал о Лю Бэе. Лю Чжан слишком слаб, он не годится в правители.
Вскоре пришел Мын Да. В это время Фа Чжэн и Чжан Сун вели между собой секретный разговор.
– Я понимаю, вы хотите отдать Ичжоу… – сказал Мын Да. – Я уже давно догадываюсь об этом!
– Да, мы хотим отдать Ичжоу, – подтвердил Чжан Сун, – но весь вопрос в том: кому?
– Только Лю Бэю! – решительно заявил Мын Да.
Фа Чжэн и Чжан Сун всплеснули руками и рассмеялись.
– А что ты, брат мой, – обратился Фа Чжэн к Чжан Суну, – завтра скажешь Лю Чжану?
– Посоветую ему отправить тебя послом в Цзинчжоу, – сказал Чжан Сун.
На следующий день Чжан Сун явился к Лю Чжану, и тот поинтересовался, как прошла его поездка в столицу.
– Цао Цао мятежник и думает только о том, как бы захватить всю Поднебесную! – ответил Чжан Сун. – Он хочет прибрать к рукам и Сычуань.
– Как же нам быть? – спросил Лю Чжан.
– У меня есть план, с помощью которого мы сможем освободиться и от Чжан Лу и от Цао Цао. Они не посмеют вторгнуться в Сычуань, – сказал Чжан Сун.
– Какой же это план? – живо спросил Лю Чжан.
– Я думаю о цзинчжоуском Лю Бэе, – ответил Чжан Сун. – Он добродетелен и великодушен, и после битвы у Красной скалы Цао Цао дрожит при одном упоминании его имени! Для Лю Бэя Чжан Лу ничто! Заключите с Лю Бэем союз, и он разгромит для вас и Цао Цао и Чжан Лу.
– Признаться, я давно об этом подумывал, – проговорил Лю Чжан. – Только не знаю, кого отправить послом к Лю Бэю?
– С таким поручением смогут справиться только Фа Чжэн и Мын Да, – твердо заявил Чжан Сун.
Лю Чжан велел позвать к нему обоих. Фа Чжэна он назначил послом для ведения переговоров с Лю Бэем, а Мын Да поручил во главе пятитысячного войска приветствовать Лю Бэя, когда он приедет в Сычуань. В это время в зал вбежал запыхавшийся человек. По лицу его ручьями струился пот.
– Что вы делаете, господин мой! – закричал он. – Не слушайтесь Чжан Суна, если не хотите потерять свои владения!
Встревоженный Чжан Сун взглянул на вошедшего и узнал Хуан Цюаня из западного Ланчжуна, который служил у Лю Чжана на должности чжу‑бо.
– Что ты болтаешь чепуху! – раздраженно закричал Лю Чжан. – Лю Бэй одного рода со мной, и я прошу у него поддержки!
– Да, я прекрасно знаю, что Лю Бэй достаточно великодушен, чтобы своей мягкостью ломать самых твердых! – не унимался Хуан Цюань. – Он герой, которому противостоять невозможно. Вблизи и вдали люди взирают на него с надеждой. Не забывайте и того, что у него есть такие мудрые советники, как Чжугэ Лян и Пан Тун, и такие военачальники, как Гуань Юй, Чжан Фэй и Чжао Юнь! Это крылья Лю Бэя! Если вы призовете его к себе на службу, разве захочет он склониться перед вами и принизить себя? Принять его как гостя? Нет! В одном государстве не бывать двум правителям! Послушаетесь меня, своего слугу, и Сычуань будет так же крепок, как гора Тайшань! Не послушаетесь – княжество ваше будет напоминать груду яиц, которая вот‑вот развалится… Чжан Сун на обратном пути из столицы заезжал в Цзинчжоу и, должно быть, связался там с Лю Бэем. Казните сначала Чжан Суна, потом откажитесь от помощи Лю Бэя, и вы осчастливите Сычуань.
– А если сюда придет Цао Цао или Чжан Лу, что тогда делать? – спросил Лю Чжан.
– Закройте границы, выройте глубокие рвы, постройте высокие стены, за которыми можно будет дождаться лучших времен, – сказал Хуан Цюань.
– Ждать лучших времен, когда с минуты на минуту враги нагрянут на нас, когда опасность жжет брови – значит идти на верный проигрыш, – ответил Лю Чжан.
Он не стал больше слушать Хуан Цюаня и приказал Фа Чжэну отправляться в Цзинчжоу.
– Не делайте этого! – вскричал еще один из присутствующих по имени Ван Лэй. – Если вы сейчас послушаетесь Чжан Суна, господин мой, вы навлечете на себя беду!
– Молчи! Я вступлю в союз с Лю Бэем, чтобы отбить нападение Чжан Лу! – отрезал Лю Чжан.
– Если вторгнется Чжан Лу, это будет всего лишь небольшой прыщ на коже, но если в Сычуань придет Лю Бэй, это будет тяжелейшая болезнь сердца! – не сдавался Ван Лэй. – Лю Бэй хитер! Он служил Цао Цао и замышлял его убить, он служил у Сунь Цюаня и захватил у него Цзинчжоу! Вот каковы его устремления! Судите сами, можно ли с ним ужиться? Если вы призовете Лю Бэя – Сычуань погибла!
– Прекрати возмутительные речи! – закричал Лю Чжан. – Лю Бэй мой родственник, и он ничего у меня не отберет!
Лю Чжан приказал вывести Хуан Цюаня и Ван Лэя, а Фа Чжэну велел без промедления ехать в Цзинчжоу.
По приезде в Цзинчжоу Фа Чжэн отправился к Лю Бэю. После приветственных церемоний он вручил ему письмо Лю Чжана, в котором говорилось:
«От младшего брата Лю Чжана старшему брату Лю Бэю, полководцу. Я давно с надеждой взираю в вашу сторону, но мне стыдно, что из‑за трудностей шуских дорог я не мог принести вам дани. Говорят, что настоящие друзья разделяют и счастье и несчастье и в трудностях и невзгодах помогают друг другу. А ведь мы с вами из одного рода! Ныне Чжан Лу спешно готовит войска, чтобы с севера вторгнуться в мои владения, и я чувствую себя не совсем спокойно. Направляю к вам своего посла и прошу вас выслушать его. Если вы помните о долге и узах дружбы, вы приведете свои войска, уничтожите свирепых разбойников, угрожающих мне, и навеки останетесь моим защитником. Я щедро вознагражу вас. Однако в письме всего не скажешь, и я с нетерпением жду вашего приезда».
Прочитав письмо, Лю Бэй возрадовался и устроил в честь посла пир. Слегка опьянев, Лю Бэй сказал Фа Чжэну:
– Мне давно приходилось слышать ваше славное имя! А как Чжан Сун расхваливал ваши добродетели! Я был бы счастлив, если бы вы удостоили меня своими наставлениями.
– Стоит ли обо мне говорить! – возразил Фа Чжэн. – Я всего лишь мелкий чиновник из Шу! Но я слышал, что кони радостно ржут, когда встречают Бо Лэ, а друг, встречая друга, готов отдать за него жизнь. Обдумали ли вы то, что говорил Чжан Сун?
– Я всю жизнь прожил в скитаниях и горе и всегда завидовал птице, у которой есть своя ветка, завидовал зайцу, который прячется в нору с тремя выходами. Так неужели человек хуже животного? Бесспорно, что в Шу земли прекрасные и каждому хотелось бы владеть ими, но замышлять зло против Лю Чжана я не могу, ибо он одного со мной рода.
– Ичжоу – райская сторона, но спокойной жизни там не будет до тех пор, пока не появится правитель, способный установить порядок, – сказал Фа Чжэн. – Лю Чжан не прислушивается к советам мудрых людей, и потому власть его не может быть прочной. Владения его неминуемо попадут в другие руки. Он сам предлагает их вам – не теряйте этого случая. Ведь вы знаете поговорку: «Зайца может поймать только тот, кто гонится за ним». Соглашайтесь же, и я готов служить вам до смерти.