- Сейчас вас проводят в офицерское общежитие. Обустраивайтесь. Повседневную форму одежды мы надеваем редко, полевая гораздо удобней! – командир роты взглядом указал сержанту на дверь ротной канцелярии и перевёл взгляд на меня – У Вас есть вопросы товарищ лейтенант?
Вопросов у меня было много, но внутренний голос советовал пока молчать и присматриваться, не суетиться попусту.
- Да, чуть было не забыл… У Вас какая оценка по военной топографии? – ротный задавая этот вопрос уже поднялся из-за своего стола и разглядывал какай-то список на доске документации. Затем, повернув голову и с улыбкой глядя мне в глаза как бы спохватившись сам ответил на свой вопрос – Конечно «отлично! Ведь Вы получили диплом «С отличием»
-Так точно, товарищ капитан! - отчеканил я свою дурацкую радость, вместо того что бы насторожить уши торчком и оскалиться на всякий случай, ведь знал уже куда попал! Но опыт, опыт, этот вечный критерий истины был на стороне ротного, а не на моей. Я пока ещё не умел читать мысли и делать перевод с русского языка на разведывательный.
Чемодан и небольшой баул с формой, выданной по выпуску из Училища, я оставил около дневального по роте, там они и находились в ожидании своей дальнейшей судьбы. Сержант молча указал головой в сторону двери и мои вещи поплыли по воздуху в руках двух высоких солдат. Я уже заметил, что в роте мало говорят, больше объясняются жестами, чем словами. Иногда обходятся и совсем без жестов, взглядом. Это было необычно для армии и особенно странным казалось выпускнику пехотного Военного училища, которого четыре года учили подавать команды, слышимые на 400 метров. Как объясняли преподаватели – «На дальность действительного огня всех видов стрелкового оружия». Подавать, перекрывая звуки стрельбы.
Сержант уверенно шел впереди, солдаты позади меня несли мои вещи, а я с любопытством оглядывал «местные предметы» и «изучал рельеф местности». Ноги топали по дорожке, глаза узнавали или распознавали «местные предметы» а мои мысли то убегали вперёд, стараясь предугадать будущее, то возвращались к пройденному пути. «Отпуск. Поезд, Штаб Округа. Скамейки в коридоре Управления кадров, курилка во дворе штаба. Лица майоров, подполковников. Чай в подстаканнике с выдавленным паровозом, горластая проводница поезда Москва – Иркутск. Длинный барак казармы с входом посредине. Сегодня 6 сентября. Нужно запомнить. Хотя разве забудешь? Такое бывает лишь раз в жизни. Интересно как там сейчас, на родине? Сегодня же, сегодня нужно написать домой письмо! Там тоже началась осень, только вот месяц этот зовётся иначе – вересень.»
Оппаньки! Вот и офицерское общежитие. Как детском журнале Мурзилка- найдите десять отличий! Такой же деревянный барак из потемневших брёвен, крыльцо, шесть окошек вправо, шесть окошек влево. Три ступеньки, дверь обитая войлоком и дерматином, зимой то здесь, поди «ого!» Направо по коридору, третья дверь. В общежитии пахнет нагретым на солнце старым деревом, паркетной мастикой, офицерским мылом «земляничное» и горячим утюгом.
Сержант не постучав отпирает дверь своим ключом и широко распахнув её произносит: Вот комната наших офицеров. Добро пожаловать! Койка слева у окна свободна. Там раньше спал старший лейтенант Аненко. Он уехал с повышением. Теперь она ваша.
Я подхожу к окну и отодвигаю синюю штору. За окном лес, овраг, река и над всем этим бездонное сибирское осеннее небо – красота! И тут же всплывают мгновенные воспоминания – пионерский лагерь в бору с фонтаном посредине и дощатый барак в учебном центре училища с раскалёнными печками из бочек и примерзшие к подушке волосы.
Вошедшие вслед за мной солдаты поставили у стола вещи и неторопливо вышли из комнаты. Сержант положив на стол ключ, достал со шкафа утюг и включил его в розетку. Один из солдат вернулся с ковшиком воды, другой занёс в комнату гладильную доску. Мелькнуло дикое предположение – Может, и эти солдаты и сержант живут здесь в офицерском общежитии? Или они умеют читать мои мысли? А может они считают меня неумехой и решили всё сделать сами? Нет, нет. Здесь что-то кроется!
- Товарищ лейтенант! – сержант доставал из шифоньера с номером 181 плечики для одежды, сделанные из толстой стальной проволоки и бросал их на ближайшую койку. Номер на шкафу был нарисован красной краской в верхнем углу, ну а плечиками при необходимости можно было пользоваться как бумерангами.- Офицерская столовая открывается в 18 часов. Разрешите, я покажу где она находится? А то нам нужно возвращаться в расположение. Вы не волнуйтесь. Бойцы погладят полевую форму.
Что мне оставалось? Скорее всего ребята выполняли указания ротного и так или иначе эти указания касались теперь и меня. Переодеваться при солдатах я не стал, так при полном параде и потопал в столовую. В небольшой, но очень уютной комнате стояло всего шесть столиков накрытых цветастой клеёнкой, а за решетчатой перегородкой был маленький буфет. Съев изумительный по размерам и вкусу лангет с картофелем фри, я не успокоился и залил его сверху стаканом сметаны с беляшом и двумя стаканами какао. В буфете я увидел свои любимые конфеты Кавказские, и не удержавшись купил сразу полкило! Хотелось купить молока, но вообразив себя в парадной форме с треугольным тетрапакетом в руках, я отказался от этой идеи.
На скамейке радом с крыльцом общежития сидел один из моих солдат и перебрасывал с ладони на ладонь ключ от моего нового жилища. Я открыл было рот чтобы поблагодарить, но не успел. Боец вложил в мою ладонь тёплый кусочек металла и рванул через кусты, дорожки и клумбы в направлении казармы. Чудеса! Да, действительно чудеса….. Так, план действий. Сейчас переодеваюсь, раскладываю вещи, приготовляю полевую форму, осматриваю окрестности военного городка и сажусь за письмо. Будильник ставлю на 5 -45. чтобы к 6-00 быть на физзарядке со взводом.
Комната меня встретила тем же запахом тройного одеколона и кожаных офицерских предметов снаряжения. Ничто в комнате не выдавало недавнего присутствия трёх человек. Всё в ней было так, как час назад, когда я переступил этот порог. Интересно. А мои- то вещи где? А, вот они, в шкафу – шифоньере! Всё как и положено – на левом фланге шинели, кителя, на правом рубашки, галстуки. Отглаженная полевая форма висела на самом правом фланге, и казалось, ждала. Пусть подождёт, до завтра.
Переодевшись в своё старое любимое спортивное трико за 3 рубля 50 копеек, я завалился на кровать. Красота! А какая встреча! Приятно сознавать себя командиром. Да и часть не такая уж и большая. Наверное чуть больше ста человек. Отдельная. Окружного подчинения. А командир всего капитан. У него и печать своя!
Достав из кармана своё удостоверение личности я ещё раз прочёл: Пистолет ПМ № 2589. Командир части капитан Николаев. Печать в/ч 64655.
Должность - командир разведывательного взвода. Подпись. Печать.
Удостоверение личности не хотелось выпускать из рук. Оно благородно пахло гербовой бумагой и кожаной обложкой. От него веяло романтикой, долгожданным офицерским званием и возможностью повидать мир. И в нем было много незаполненных страниц с названием должностей и воинских званий. Должность командира взвода вилка - лейтенант – ст. лейтенант. А моя теперешняя должность хотя и называется командир взвода, но она капитанская! Наш преподаватель тактики в училище как-то сказал: «Жизнь офицера состоит из взлётов и падений. Взлететь тяжело, а падать всегда больно. И запомните самцы – самая тяжелая работа в армии на капитанских должностях!» Запомнил. Теперь сам попал на капитанскую. Интересно. А почему именно меня выбрали в разведку? Я не спортсмен, не чемпион. Рост стандартный – 176 сантиметров. Был обычным курсантом. Нас выпускалось из училища две роты, а в глубинную разведку взяли меня. И то, что сейчас со мной происходит это взлёт? Ладно, посмотрим-увидим!
Шаги в коридоре и спокойный, уверенный стук в дверь. «Да! Войдите!» Встаю с кровати, на пороге солдат со штыком на ремне – «Товарищ лейтенант! Вас срочно вызывает командир роты. Форма одежды полевая, с полевой сумкой. Разрешите идти?» - «Понял! Идите!»
Что я понял? Да ничего я не понял! Я только успел представиться и поужинать, так служба не начинается! А может уже война?! Бегу в казарму, а в желудке за право безпрепятственного выхода борются лангет с беляшом.
Добежал. Степенно вхожу, отвечаю на приветствие дневального по роте. Повернув в направлении канцелярии роты, краем глаза успеваю заметить солдат в маскировочных комбинезонах с оружием и снаряжением. Наверняка готовятся к занятиям. На сердце ни тревоги, ни радости. Обстановка не ясна. Сейчас ротный наверное объяснит задачу на завтра.
«Так говорите оценка отлично по топографии?» - «Так точно!» - «Тогда вот ваша карта, распишитесь пожалуйста вот здесь. На карте найдите отметку 129,6 в квадрате 23 -05, по улитке 8. Нашли? Хорошо. Сейчас 20 часов. В час тридцать 7 сентября буду вас ждать у этой отметки. В вашем распоряжении пять с половиной часов. Получите личное оружие. Взвод в вашем распоряжении. Задача ясна?» - «Так точно товарищ капитан, ясна!»
Мы в движении уже четвёртый час. Справа меня догоняет замкомвзвода и вполголоса – Товарищ лейтенант, разрешите взглянуть на карту! – Пустое! Некогда сейчас. Вперёд! – Мы не туда движемся, разрешите карту! – Я сказал Вперёд!
В темноте не вижу лиц и выражения глаз своих разведчиков. Но спиной чую растущее напряжение. Но, я же командир! Я здесь главный! И я за всё отвечаю. В час тридцать мы не вышли к отметке 129,6. Не вышли мы к отметке и в четыре тридцать. В конечном итоге собрав своих сержантов и сориентировавшись на местности, я вывел взвод к точке встречи к семи часам утра. Там нас ожидал сюрприз. В кабине ГАГ-63 мирно сопели водитель и сержант сверхсрочник. Этой же машиной взвод был доставлен в расположение. Командира роты я не застал. Отправив бойцов на завтрак, я побежал в офицерскую столовую. Нужно было потом зайти в общежитие, сменить носки, да хоть умыться по человечески! Выходя из столовой увидел дневального по роте со штыком на поясе: «Товарищ лейтенант! Вас срочно вызывает командир.»
- Уверен, что Вы ходили по азимуту. Карта прежняя. Вот кроки маршрута. Конечной точки не указываю. Назначаю время выполнения задачи 13 часов сегодня. Ровно в 13 сигнал красной ракетой. Ответ зелёной ракетой. Если расстояние между ракетами более 100 метров задача считается не выполненной. Вопросы! – Вопросов нет! Разрешите выполнять?
И снова бег – шаг, бег – шаг, бег –шаг. Теперь всё было иначе. С величайшей точностью мы с моими сержантами нанесли маршрут на карту и тремя группами скрытно, что было довольно сложно в дневное время, ринулись вперёд.
Сначала у меня возникло подобие комплекса неполноценности. Росла обида на ротного. Мне казалось, что мои подчиненные меня ненавидят и готовы разорвать меня в клочья ведь из-за меня им доставались безсонные ночи и марш-броски на десятки километров. Но потом пришло сознание необходимости всего происходящего. Я становился офицером разведки. Это была моя работа, и делать её я должен был образцово. До осенней проверки времени оставалось чуть больше двух месяцев, и командир роты меня учил. Учил серьёзно, спокойно и главное доброжелательно. А у меня было в то время только одно желание – выспаться! Конфеты Кавказские, купленные в первый день, частично засохли а частично были съедены мышами. Проверку я сдал на «хорошо».
«Приглядись к бойцам!» Мы с командиром роты шли по дорожке через овраг и он рассказывал мне смешной эпизод из прошлогодних окружных учений, в котором мой взвод играл одну из главных ролей. Тогда разведчикам удалось украсть у генерала, начальника артиллерии, секретную карту с планом нанесения ядерных ударов. Шум конечно был большой, даже не шум, паника! Когда напряжение поднялось до критической точки и о происшествии доложили Командующему, начальник разведки Округа вернул карту генералу и объяснил, что разведка тоже учится, участвуя в учениях. «Приглядись». Это был совет. Совет более опытного офицера. Ротный не давил своим авторитетом, он просто поворачивал мою инициативу фронтом в нужном направлении. А я уже и сам начал приглядываться.
Быстро переболев эйфорией восторженной гордости от причастности к самому боевому подразделения Округа, я задумался. И время для раздумий нашлось! Стирая в очередной раз полевую форму после разведвыхода, я думал: «Если хочешь что ни будь построить выбирай материал и место для постройки. Твой выбор определит результат. Вон в сказке три поросёнка, кто сделал правильный выбор? Правильно, тот, кто построил из камней! Сказки вообще учат нас с детства делать правильный выбор. Жаль, мы не сразу это понимаем. Начальника штаба Округа и Начальника разведки в отсутствии мудрости не упрекнёшь. Вон каких орлов собрали роту! Молодцы как на подбор и с ними дядька…. Да, мне пока далеко до Черномора, но это пока. Четыре года в пехотном училище для меня даром не прошли, фундамент заложен крепкий. Обучали и воспитывали бывшие фронтовики. Но и мои подчиненные образованием, интеллектом мне не уступают. Добрая половина взвода с высшим и незаконченным высшим образованием. Другая добрая половина со средне специальным. Треть бойцов носит значки мастеров спорта, треть кандидаты в мастера, а остальные просто здоровые от природы, способные подтянуться на одной руке».
Наша рота Глубинной разведки или как её ещё называли 791 отдельная рота Специального Назначения в мирное время, была по сути кузницей диверсантов- разведчиков. Отслужив свой срок бойцы уезжали, женились, учились, работали. Словом просто жили дальше по своим личным планам. Но в случае войны они были тем резервом, из которого комплектовались бы роты, батальоны и бригады Специального назначения. Уже потом, через много лет, где ни будь в переполненном автобусе или на улице большого города, они сжимали меня в стальных объятиях, любовно гладили мои подполковничьи звёздочки и спрашивали в полголоса: «Валерий Николаевич, а помните?» Помнил ли я? Конечно помнил!
Но это было потом, а пока была первая моя проверка. Подполковник из разведуправления Округа, усевшись на ствол поваленного дерева, вел со мной неторопливую беседу. Беседа больше походила на допрос, но для меня она была учёбой. Разведчики в это время работали. Проверяющим была поставлена задача – путём визуального наблюдения определить толщину и конфигурацию бетонной балки, рассчитать заряд, изготовить его и скрытно установить. Задача будет считаться выполненной, если все три бетонных балки будут перебиты взрывом. Задача без учета времени, на результат.
Вопросы проверяющего были неожиданными, я бы даже сказал странными:
- В каком кармане носит ключи от сейфа командир роты?
- Как зовут подружку командира третьего взвода и её адрес?
- Номер печати, которой опечатывается склад НЗ роты?
- Когда день рождения начальника разведки Округа?
- Номер машины, на которой приехали проверяющие?
- Сколько раз я пьянствовал с офицерами разведроты танкового полка?
- Почему перед первым прыжком я курил сигарету, а перед вторым нет?
Подполковник изредка поднимал бинокль к глазам и делал пометки в своей рабочей тетради. Меня он усадил на пенёк перед собой, спиной к участку на котором «работали» мои разведчики и продолжал беседу. «Помни всегда Валера. Разведка это «раз»- то есть начало, «ведать» - значит знать. Знание – главное! Всегда задавайся вопросом, ищи ответ. Найдёшь его – выполнишь задачу. Здесь нет равновесия. Чем больше знаешь ты, тем меньше должны знать о тебе. Приходи незваным, уходи не прощаясь. Вырабатывай свой стиль. Будь терпелив и непредсказуем».
Вдалеке прогремели взрывы. «Ну, пошли командир, глянем результат!»
Закончилась проверка. Этой осенью из роты увольнялось в запас 25 человек. Вместо них набрали 100. Поселили в пустующей казарме. Через неделю осталось 50. Ещё через неделю осталось 25. Вот их то и переселили к себе. В отборе- проверке пополнения участвовали все сержанты и офицеры. Выбирали лучших, думаю, не ошиблись.
Закрутилась карусель из ночей, прыжков, выходов, учений, стрельб и отпусков. Очень часто наши учебные задачи совмещались с учебными задачами курсантов Училища Внутренних Войск. Мы уходили от преследования, они преследовали. Однажды моя группа укрылась в одном из погребов заброшенной и разрушенной деревни. Бронетранспортёр преследователей провалился в этот погреб и на нас рухнули брёвна перекрытий. Хорошо, что БТР был четырёхосным, и нас придавили только брёвна. Выбрались из укрытия уже ночью и сквозь посты просочились в тайгу. Следующий раз повезло меньше. Высадились в шахтёрском краю и в то время, когда из шахты совершили побег заключенные. Попали под обстрел, но сумели оторваться и вырваться из кольца облавы.
Иногда наши действия вызывали гнев и раздражение высокого начальства, но нас не ругали. Мы действовали за противника, а противника не ругают, с ним воюют! На окружных учениях, которые проводил сам Командующий, наши разведчики сняли регулировщиков на маршруте выдвижения танкового полка. Переодевшись в их форму и нацепив белые каски, разведчики загнали танковый полк в болото, и чуть было не сорвали все учения! Это было хорошим уроком для всех.
Ротный упершись подбородком в сцепленные руки молча смотрел на нас. Мы уже знали, что будет дальше. Потом ротный сложит руки на столе, как это делают первоклашки, и начнет ставить задачи. Только успевай записывать! Но в этот раз всё было иначе.
«Кто из офицеров читал последний выпуск Военного зарубежника? » - командир роты достал из ящика светло-голубую брошюру, и положил перед собой – «Понятно. Еще не читали. Статья Радиоэлектронная борьба. Завтра в 16 часов выслушаю ваши предложения. Радиоэлектроника это хорошо, но контакты можно и ломом замкнуть. Думайте!»
Результат наших раздумий стал очевиден на очередных командно – штабных учениях. Результат был комплексным. Батальон РЭБ заглушил и подавил работу всех радиостанций, а разведчики прямо под носом батальона охраны сделали подкоп и рассоединили кабели проводной связи. Даже ЗАС отключили. Понаставив вокруг сигнальных мин, разведчики исчезли, а связистам вместе саперами пришлось битый час искать повреждение.
Иногда возникало у меня чувство досады. Досады на себя, службу, подчинённых. Как же так? Когда занимаемся плановой боевой подготовкой. То неделями бродим по тайге, совершаем ночные прыжки на горы, тайгу, пески и болота. Мерзнем, кормим гнуса и комарьё. Прыгаем на мотоциклах через ямы или пролетаем по доске через эту яму на двух колёсах, а стрелок в это время из коляски лупит из пулемёта! Мы пробираемся на охраняемые часовыми военные объекты, чтобы с риском для жизни установить муляж заряда или мины. А на учениях занимаемся детской игрой по сути. «Зарница», пионерская игра!
Досада проходила сама собой, когда жизнь сурово одёргивала. Один из взводных нашей роты повредил позвоночник и сломал ногу, неудачно приземлившись в горах. Служба в спецназе ему теперь противопоказана. А какой был специалист!
Один из разведчиков едва не утонул, запутавшись в стропах. Да, «Приходи незваным, уходи не прощаясь».
Конец моим раздумьям на досуге (к окончанию второго года у меня стало больше личного времени, наверное научился работать) положило предложение – приказ участвовать в испытаниях парашютов. Это было действительно стоящее дело, а не «кабацкие» прыжки. Что такое «кабацкие»? Всё просто – за ночные прыжки в сложных условиях платили 10 рублей. Собрались, договорились, прыгнули и пошли в кабак! Просто и незатейливо. На испытаниях не всё было просто, приходилось и потеть и холодеть. Но результат был – вернулся с орденом Красной Звезды.
«Вовремя вернулся! Здорово!»- командир роты в знак уважения стал обращаться ко мне на ты – «Есть работа. Будем охотиться на твой взвод, загонять как волков! Задача и маршрут выдвижения уже разработаны. Действовать будете в форме вероятного противника. На этот случай разработана легенда для милиции и ГАИ. Легенда такая – «над тайгой перехватчиками сбит разведывательный самолёт. Экипаж остался жив и старается покинуть район поисков». Вас разыскивать будут все, а по вашему следу открыто пойдёт второй взвод. Каждую нечетную ночь вам будут сбрасываться посылки с продовольствием. Сигналы для летчиков разработаете сами. На подготовку к выходу сутки. Выход в ночь. Через 12 часов после вас выходит 2 взвод. Удачи!»
Идём ночью. Слишком много открытого пространства и погода хорошая. Днём отлёживаемся в самых неподходящих местах. Сегодня днём видели своих преследователей. Идут собаки, сытые, довольные, семечки лузгают. Прошлой ночью мы выставили охранение, обозначили ориентиры для летунов, лежим глотаем слюну в предвкушении манны небесной и на тебе! Индейские крики торжествующих охотников – в руки второго взвода падает эта манна, а мы злые и голодные снова отрываемся. Всё дальше и дальше, до самого восхода. Это уже вторая посылка, съеденная нашими преследователями. Ну погодите, припомнится это вам!
Так. Это что там деревня? А на карте? «Выселки». Правильно. «Бойцы, слушай задачу – найти заброшенный нежилой дом. Вперёд!»
Дом есть. Хорошо. Пока искали дом, надёргали морковки, лука, редиски. Странно даже собаки не лаяли. Всегда удивляюсь этой способности моих бойцов. Теперь укрыться и отлежаться. В наглую, среди людей, а что делать? Тревожно и строго спрашиваю: «Вы, слоны, не натоптали там американскими подошвами?» - «Не, мы босиком ходили!» Зря это я на них, сам ведь учил!
Хорошо что я не соблазнился редиской. У моих разведчиков пучит животы. Замкомвзвода, дипломированный инженер- технолог предлагает: «Товарищ лейтенант, разрешите бороться с удушливыми газами путём их сжигания?» Издевается змей над бедными солдатиками.
Мы, профессиональные разведчики – диверсанты, мы – орлы и рыси, мы – бьющие ладонью и стреляющие на звук, совершенно забыли, забыли, что на свете существуют мальчишки! Как они узнали о нас или просто мы заняли их дом, любимое место для игр? Это уже сейчас не важно. Вошли двое, лет по десять каждому – «Здравствуйте дяденьки!» Ни испуга, ни удивления, будто ждали.
Замкомвзвода привычно показал глазами на меня. Подошли. «Дяденька, а автомат настоящий, можно потрогать» - решение пришло мгновенно –«Конечно настоящий, и вот пистолет, тоже настоящий. Потом дам поиграть. Поможете нам?»
На лицах удивление и восторг – «Конечно поможем! А чем?»
Сажаю их рядом с собой на старую скамейку и с улыбкой нечаянной радости начинаю объяснять: «Ребята. У нас учения. Мы прячемся, нас догоняют и ищут. Скоро в деревню придут те, от кого мы прячемся. Нужно сделать так чтобы они поодиночке заходили в этот дом. А последним нужно сюда позвать командира. У него такая кожаная командирская сумка через плечо. Будете говорить, что, тетенька приглашает в гости, молочка выпить. И ещё, может, в этом доме найдутся старые занавески, баночки, чтоб цветочки на подоконники поставить?»
Вижу как загорелись от восторга мальчишечьи глаза. Ура, они на нашей стороне! В это время поступил доклад от наблюдателя – «Подходят колонной. Дальность 500 метров.»
500 метров это пять минут. У нас на всё про всё пять минут! Начали!
Когда я закрывал крышку погреба над головой командира 2 взвода, он улыбаясь произнёс: «Как ты меня купил Валера! По дешевке, просто по дешевке! Молодец!» Из погреба бойцы второго взвода кричали моим разведчикам: «Вы бы хоть сухпай нам оставили!» - «Перебъётесь, мирные жители накормят» -отвечали мои глухими голосами. Рты были забиты копчёной колбасой. Замкомвзвода протянул мне бутерброд с мясным фаршем – Приятного аппетита! А глаза его спрашивали – Что дальше, командир?
Что дальше? А дальше было то, что бывает и случается в этой жизни. В этой жизни всё всегда кончается и начинается новое. Так было и у меня. Настала пора выходить на новую дорогу. Должностей в разведке очень мало. Особенно в такой разведке, в которой служил я. Да и попросту хотелось более объёмной работы. Видимо я созрел как командир. Впереди меня ждали взлёты и падения. Всё то, о чём говорил мой училищный наставник. Меня ждала моя рота и самое тяжелое время в жизни – капитанское.
Полковник Пузанов