Повесть с непонятным концом
Что было, то было, и не мне осуждать,
Тех, кто выбрал иначе, называть подлецом.
И горечь остыла, догорев без следа,
Когда повесть я начал с непонятным концом.
Побед-поражений безупречный узор,
И следы на дороге, не ведущей домой,
Холодные тени, как безмолвный укор –
Как я мог на пороге видеть выбор иной?
Исчезнуть подальше – это было легко,
За шутейною маской незаметно лицо.
Обрывками фальши, мутной славой людской,
Я писал свою сказку с непонятным концом.
И весело-лживо быстро время течет,
Пил его я с гостями, как иные – вино.
Пусть я видел с обрыва самый краткий полет,
Но кривыми путями шел вперед все равно.
Как я мог не идти, ведь вперед – не назад,
Успокой свою совесть, беспечальный танцор!
Но не в силах простить, небо смотрит в глаза:
Допиши свою повесть с непонятным концом.
Мне вернуться нельзя – там кругом пустота.
Я ищу, из осколков не пытаясь собрать,
Ничего не прося у тебя, темнота, -
Где я нужен, так долго отвыкающий врать?
Сказка о дороге в неизвестность
Мчался северный ветер над застывшей долиной,
И он пел о дороге сквозь холодные звезды,
Через белую вечность в непроглядное небо.
Ни конца, ни начала не увидит идущий.
И в морозном тумане растворяются лица
Не сумевших поверить в ее окончание.
Ветер пел и кружился в танце звездного снега.
И дорога уходит за предел горизонта,
Там, где путников встретит незнакомое солнце.
И другие дороги перед ними открыты,
И назад оглянуться можно с грустной усмешкой.
Но прошедший дорогу больше прежним не станет.
Мчался бешеный ветер над застывшей долиной,
Снег швырял, словно пепел, в безразличное небо.
Звезды слепли и гасли, и дорога исчезла,
И следы заметало бесконечной метелью.
Вот и все... Так, наверно, завершается сказка...
И останется ветер над застывшей долиной.
Расставание
Брат мой, брат мой, дорога дальняя
Развела по разные стороны,
Не осветят глаза печальные
Темноту, что в душе моей.
Ты смеешься беспечно-холодно
Среди стен далекого города,
В переплавку бросая золото
Вместе прожитых светлых дней.
Отрекаешься – в спину холодом
Взгляд, острее клинка отточенный,
Помнишь, были когда-то молоды,
Были веселы и смешны.
Мы когда-то во что-то верили,
Наша дружба казалась прочною,
Но сегодня ее измерили
Тенью первой своей войны.
Брат мой, брат мой, глаза беспечные
Почему засветились яростью?
Ты, короной огня увенчанный,
Проклинаешь меня вослед.
Одеяния блеск парадного…
И с достойною Солнца ясностью
Вижу я, что пути обратного
Для меня в этот город нет.
Отрекаешься – в спину холодом
Сталь улыбки твоей насмешливой.
Помнишь, были когда-то молоды,
Были веселы и смешны…
Мы когда-то дружили преданно,
А теперь утонченно-вежливо
Провожаешь меня к неведомым
Далям нашей с тобой войны.
Брат мой, брат мой, слова последние
Словно камень под ноги брошены.
Рассмеявшись, как звезды летние,
Ты останешься – я уйду.
Образ твой потускнеет в памяти
И рассыплется колким крошевом.
«Вы чужими навеки станете», -
Скажет небо, смотря в беду.
Отрекаешься – в спину холодом
Взгляд, острее клинка отточенный,
Помнишь, были когда-то молоды,
Были веселы и смешны.
Мы когда-то во что-то верили,
Наша дружба казалась прочною,
Но сегодня ее измерили
Тенью первой своей войны.
От дворца до неба
Почет и роскошь – им нет цены,
Здесь я король, облеченный славой,
Творец и деспот своей страны,
Но долог путь от дворца до неба!
Я был осколком прошедших дней,
Для неугодных я был расправой.
О новый мир, что остался мне,
Ты в жертву крыльев моих не требуй.
Нельзя правителю быть собой -
Ему решать за себя и многих,
Когда проигран последний бой,
Когда увидеть легко победу.
За кровь, пролитую не в боях,
Простить меня не сумеют боги,
С чужою вместе лилась моя –
Но память снова идет по следу.
R: Обломки, осколки без жалости бросить,
Оставить молчать за спиной.
Правитель у неба прощенья не просит
За то, как он правит страной!
Забыто, разбито, и память остынет,
Как осенью вянет листва -
Так в небыль уходит тот мир, что отныне
Не смею по имени звать.
Я каждый день начинал войну
За тех, кто жизни свои доверил,
Поверил мне, но я знал одну
Мечту уйти из дворца на небо.
Но я сражался за каждый шаг,
И я в бою не считал потери,
И так сгорела моя душа –
Я стал жестоким. Таким я не был.
Нельзя здесь помнить другим о том,
Кем были мы в том погибшем мире,
У нас есть новый прекрасный дом,
В который смерть не придет однажды,
Не будет войн, будет только мир,
Где нет нужды во враге и вире,
Так будет лучше для нас самих…
Я сам не верю. Но разве важно?
R:
Ледяные дороги
Одинокое сердце замерзает до звона,
По крупице осыплется, что же останется?
Одинокое сердце, ледяная корона,
Что венчала тебя, теперь брошена, катится.
Ледяные дороги не пройти в одиночку,
И не справиться с ветром, и не встретиться взглядом,
Ледяные дороги ненаписанных строчек
Все приводят обратно, сколько лет уже кряду.
Уплывает надежда сквозь холодное время
Серой уткой по озеру льдистого морока.
Уплывает надежда, и не встретиться с теми,
Кто ушел, унося все, что мне было дорого.
Но последняя капля недопитого горя
Не смешается с чашкой непролитого слова.
Но последняя капля испарится, не спорю,
И нельзя ее выпить, и не выплакать снова.
Одинокое сердце, что уже не забьется,
Ледяные дороги, морозное кружево.
Одинокое сердце и холодное солнце,
Что погасло, укутавшись зимнею стужею.
Уплывает надежда, восходя горделиво,
На бумажный кораблик с парусами из стали.
Уплывает надежда, оглянувшись пытливо,
Но последняя капля – это все, чем мы стали.
Король Неизбежность
Мой король Неизбежность стоит за спиной,
А за ним пустота смотрит звездами глаз,
Он пришел говорить, но уже не со мной,
Он пришел не прощать на стотысячный раз.
Он стоит, созерцая сожженный портрет,
Где лицо не мое на осколках зеркал,
Разбивается тень, разбивается свет
На эфесе меча, что сжимает рука.
R: И вот он, последний мой срок,
Сегодня к полудню истек -
Он воском истек, как свеча,
На воске поставит печать
Мой король Неизбежность.
Мой король Неизбежность, и как я смотрюсь,
Преклоняя колени сейчас пред тобой,
Прижимаясь к стене, словно загнанный трус,
Заслонившись плащом с ненавистным гербом?
Синий с золотом яд я бросаю к ногам,
Словно флаг побежденных не бросить в лицо,
Словно я не всю жизнь от тебя убегал,
И не эта дорога замкнулась в кольцо.
R:
Мой король Неизбежность, до милости мне
Нет ни дела, ни права, так лей же сполна
Всё, что было и стало, и всё, чего нет,
Всё, что сделать я мог, и чего я не знал.
Лей судьбу через край в раскалённый песок,
Если встречный пожар не погасит огня,
Если есть ещё капли последних часов,
Мой король Неизбежность, простите меня!
R:
Грань
На острой грани бытия
Как холод слов, как солнца смех,
Там льются жизни через край,
И помешать им не посметь,
Ведь Грань у каждого своя,
И каждый видит свой порог.
На грани злобы и добра –
Здесь каждый сам себе пророк,
Себе судья и приговор,
Один пред небом, и теперь
Ты смотришь вверх, на россыпь звезд –
Ты ими жизнь свою измерь.
С судьбой вступая в долгий спор,
Ее не бойся победить,
Но если в Пропасть рухнет Мост,
Навеки будешь ты один.
Оборвалась струна, обрывается мысль,
Здесь себя самого не услышать,
Здесь дорога одна, и от века она
Поднимается в небо все выше.
На нее не спеши, и наверх не стремись –
Для тебя еще время не вышло.
Не оглянуться здесь на то,
Чего не сделал, не сказал,
Не обвинить и не простить,
И запоздалая слеза
Не смоет горечь, но потом
Ты, может быть, забудешь все,
Узнаешь новые пути,
И память пеплом занесет.
Но помни – Грань всегда с тобой
Незримой огненной чертой,
Что за спиной проведена
Небесно-черной пустотой.
Обнимет ненависть любовь,
Смешать друг с другом не боясь,
Здесь рядом правда и вина,
Ведь Грань у каждого своя.
Оборвалась струна, обрывается мысль,
Здесь себя самого не услышать,
Здесь дорога одна, и от века она
Поднимается в небо все выше.
На нее не спеши и наверх не стремись –
Для тебя еще время не вышло.
Всё – в огонь
Всё – в огонь, я мечтал о тебе, я искал тебя, пламя!
И теперь ты взлетишь до небес за моими мечтами.
Всё в огонь – мне не жаль ни себя, ни друзей и ни дома!
И своими руками губя все, что было знакомо,
Всё в огонь я бросаю теперь, только так, не иначе!
Пламя, песне моей не поверь, если вдруг я заплачу.
Всё в огонь, я во имя твое сам сгораю и пеплом
Рассыпаюсь, а пламя поет, что любовь так нелепа.
И огонь разгорелся – ни шагу назад,
Но у Черного пламени злые глаза.
Всё в огонь, прижимая к груди почерневшее пламя,
И легко оставлять позади все, что было не с нами.
Всё в огонь, и надежду и боль, лишь бы только горело!
Я не в силах расстаться с тобой, будь хоть черным, хоть белым.
Всё в огонь, без сомнения шаг, догореть не позволить,
Это пламя – живая душа, это сердце живое.
Всё в огонь! В небе искры кружат, огоньки-недотроги,
Разгорается Черный пожар, что наделал я, боги!
Но огонь разгорелся – ни шагу назад,
И у Черного пламени злые глаза.
Всё в огонь – даже небо горит, наземь падают звезды,
И никто не услышит мой крик, что тушить его поздно.
Всё в огонь – выкипают моря, испаряются реки,
Черным светом пылает заря, мир сжигая навеки.
Всё в огонь – как я мог быть таким дураком и невеждой?!
Умоляю я пламя, покинь этот мир, дай надежду.
Всё в огонь, нет спасения нам, даже время застыло.
Только эта вода холодна, ей вернуть то, что было.
Из разбитой клепсидры вода, как слеза,
И огонь присмирел, пряча злые глаза.
Легенда о Черном пламени
Я слышал легенду о Черном огне,
Зажженном от Солнца когда-то давно
В той странной, загадочной, дальней стране,
Где светлой становится темная ночь.
Я слышал легенду, когда из-за гор
Вставала ночная царица-луна,
Когда догорал мой забытый костер,
Иссякший источник был выпит до дна.
Я слышал легенду, и в сердце моем
Осталась, ничем несгладима, печать.
Я каждое слово запомнил ее,
Поклялся тот черный огонь отыскать.
Зажженный от Солнца, он был ярче всех,
Всех собранных вместе свечей и костров,
И в нем отражался заливистый смех
И ласковый взгляд в нем искрился порой.
Зажженный от Солнца, он предал его,
И стал воплощением дикого зла,
Он всех убивал, не щадя никого,
И скоро большая война началась.
Зажженный от Солнца, он поднял мятеж,
И с теми, кто создал его, воевал.
Вернуться не смог перешедший рубеж,
И был заточен в глубине серых скал.
Я выполнил клятву – за краем земли,
Где камни оскалились на горизонт,
Мы с другом и братом то пламя нашли,
Мы верили в то, что огонь оживет.
Я выполнил клятву – огонь сохранил,
И в город родной свой его я принес,
Туда, где когда-то я счастливо жил,
Но мне сохранить его не удалось.
Я выполнил клятву – огонь запылал,
И Черное пламя взвилось в небеса,
Огонь между мною и городом встал,
Мой дом родной сжег у меня на глазах.
О Черное пламя, я верил тебе! –
В порыве отчаянья я закричал, -
Я думал, ты – свет, оказался ты – бес,
За дружбу с собой ты меня наказал.
О Черное пламя, в чем я виноват?
Ты всех убиваешь, кто дорог был мне,
Я рад бы отправиться в сумрачный ад,
И вечно жалеть о спасенном огне!
И Черный огонь мне сказал: «Выбирай!
Ты можешь кого-то спасти одного.
Я зло, но и я не забуду добра,
И я обещаю не тронуть его».
И я согласился поверить врагу,
Но выбор свой сделать никак не могу.
Баллада осенних листьев
Мы были когда-то, давно и недавно,
Но там, где мы жили – высокие травы
Склонились к ручью, чтобы песню услышать…
А мы еще помним, а мы еще дышим.
Не знали, что песню напишут про нас,
И было нас двое. Мы – Он и Она.
Мы знали когда-то любовь и разлуку,
Сквозь время и смерть мы тянулись друг к другу,
Мы стали мечтами, тенями и снами.
Осенние листья кружились над нами.
Потомки не стали писать имена,
В легендах остались мы – Он и Она.
Осенние листья оборваны ветром,
Уносятся в небо с холодным рассветом
И шепотом-шелестом с нами прощаясь
Напомнят – исполнить нельзя обещаний.
И глядя в закат на излете времен
Стоял над обрывом один только Он.
И сердце болело мечтами пустыми,
И блики заката тенями застыли,
Как небо застынет пред грозами летом.
Живущий в тенях на вопрос не ответит.
Прорваться сквозь смерти тяжелый заслон
Не в силах, остался один только Он.
Сквозь время, что так же неслышно проходит,
Как звезды теряются на небосводе,
Как пепел однажды сгоревшей травы,
Себя не надеясь увидеть в живых,
Любви даже в смерти осталась верна,
На белое небо глядела Она
Не видя, не зная, не слыша ответа.
И тесно становится в Мире без света,
Где бродят умерших печальные тени.
Пред Осенью-девой упав на колени,
Просила вернуться хотя бы во снах.
Осенним листом обратилась она.
Мы были когда-то, мы снова вернемся,
Как прежде ласкает веселое солнце,
И ветер несет на руке осторожной,
И верится снова, что счастье возможно.
Живых не щадя, время быстро бежит:
Что ей – только миг, для него – это жизнь.
Давно для Него отболела потеря,
Но в счастье свое позабытое веря,
Сплетал он узор драгоценных камней,
Что ближе других были к миру теней.
И, вечно ответа искать обречен,
Стал мастером камня со временем Он.
Высокие травы росли, увядали,
И ветер отсчитывал годы и дали,
И деву-листок он привел за собою
На встречу с ее неизвестной судьбою.
В последнем закатном луче золотом
Легко отыскала Она Его дом.
Он песню услышал, и голос знакомый
Как прежде звучал в стенах старого дома.
Он золото листьев осенней метели
Вплетал в колдовское свое ожерелье,
Не в силах поверить, не в силах узнать,
Что это к Нему возвратилась Она.
А мы еще помним – ответили листья,
Судьба невозможному ныне случиться –
Вы будете вместе отныне и вечно,
И жизнь ваша будет теперь бесконечной,
Всегда на двоих оставаясь одна.
Останетесь вместе вы – Он и Она.
Сердце моё в руке моей
Вера – это только ветер
Разбросал слова.
Слово нарушаю снова,
Я почти мертва.
Так легко стоять на Грани,
Это вздох – почти как танец,
Там, где небо, словно остриё
Режет правду вместе с ядом,
Под его холодным взглядом
Сердце на ладони лишь моё.
Листья облетают, лица
Прежние горят,
Стража у замочных скважин
Выставлена зря.
Так легко стоять на Грани,
Этот смех почти не странен,
Там, где голос песню допоёт.
Смерть, похожая на радость,
Дарит правду как награду –
Сердце на ладони лишь моё!
Ранит подлость, всё же рано
Было умирать,
Больно. Не иссякнет воля,
Не уйти за Грань.
Миг свободы бесконечен,
И врага винить мне не в чем,
И нельзя уйти за окоём
Зная то, что я узнала,
Начиная жизнь сначала –
Сердце на ладони лишь моё.
Солнце потускнело, бьется
Свет на дне зрачка.
Пламя нарушает планы
Замка из песка.
Миг свободы бесконечен,
Миг с собою первой встречи
Наполняет сердце до краёв.
Я смеюсь и рушу горы,
Кто со мной решиться спорить –
Сердце на ладони лишь моё.
Брошен вызов сердцу, бродит
Память в миражах
Стёртых, как по битым стёклам,
На ветру дрожа.
Я вернулась через тени
Совершённых преступлений
Пред лицо надменное твоё.
Хочешь – хоть казни, хоть милуй,
Я уверюсь с новой силой –
Сердце на ладони лишь моё.
С каждым новым миром скажешь
Я сильней судьбы.
Вера – это просто ветер,
Чем бы он ни был.
Я вернулась через тени,
Я не ведаю сомнений,
Время вышло – прошлое убьёт,
Если в зеркало глядеться,
На осколки бьётся сердце.
Сердце на ладони лишь моё.
О шахматном короле
Что ты скажешь, однажды между черным и белым не увидев отличий?
Не ослепнув от правды незнакомого мира, что родным притворялся?
И глаза поднимая с покоренного пика к еще большим вершинам,
Ты расчертишь на клетки, на свои и чужие, мир, что был у подножий.
Будешь править парадом, совершать марш-броски,
Убирая фигуры с черно-белой доски,
Чтобы ставить обратно и бросать в новый бой.
Наблюдать отстраненно, как играют с судьбой
Не твоей.
Скоро входит в привычку осознание долга, что превыше иного,
И, расставив фигуры, ты от них ожидаешь строгой верности цели.
Ты ведешь, и наверно, ты отчетливо знаешь, как добиться победы,
А фигуры живые, но безропотно-точно выполняют приказы.
Будешь править парадом, совершать марш-броски,
Убирая фигуры с черно-белой доски,
Чтобы ставить обратно и бросать в новый бой.
Наблюдать отстраненно, как играют с судьбой
Не твоей, и неважно, что ты тоже в игре,
Ради каждой победы ты согласен гореть.
Одного ты не можешь – с этих клеток сойти,
И опять будет кто-то, кто собой защитит
Короля.