Глава 22
Стереотипная речь и эхолалия
Джошуа, живой темноглазый шестилетний мальчик с диагнозом «аутизм», довольно хорошо запоминал слова. В дополнение к домашней и школьной программе, ориентированной на методику Floortime, Джошуа проходил курс речевой терапии из-за проблем с использованием языка для выражения мыслей и передачи информации, а также курс эрготерапии для коррекции моторного планирования и сенсорных нарушений. Родители заметили, что ребенок стал беспокойнее и начал чаще повторять стереотипные фразы: в течение дня вместо того, чтобы общаться с окружающими, он по нескольку раз выдавал длинные монологи, заимствованные из книг или телепередач. Родителей беспокоили новые особенности в поведении сына, и они задались вопросом, что с этим делать.
Как помочь детям, склонным использовать заученные блоки текста и повторять услышанные слова и выражения вместо того, чтобы осмысленно строить собственные фразы? Наш подход к работе с этими формами поведения (так же, как и с другими нарушениями, которые будут упомянуты в этом разделе), как всегда, основывается на том, чтобы найти возможности для налаживания контакта, развития мышления и общения. Для начала нужно спросить себя: «Каким образом в таком поведении проявляется отсутствие некоего недостающего звена, пропущенной ступени на пути к здоровому развитию?»
Как уже подчеркивалось раньше, важно уделять внимание глубинным базовым процессам, а не поверхностным симптомам, проявляющимся в тех или иных отклонениях. Именно это позволяет достичь стойкого эффекта в борьбе с симптомами. Представьте, что вы пытаетесь помочь человеку, который постоянно спотыкается и падает. Если вы будете все время держать его за руку, возможно, он перестанет падать. Однако лучше помочь ему укрепить мышцы ног и улучшить координацию: тогда он будет не только уверенно стоять на ногах при ходьбе, но еще и научится бегать, прыгать и танцевать.
|
|
Иногда дети цитируют большие блоки текста из книг, которые им читали родители или которые они прочли самостоятельно, либо выдают фрагменты теле- и радиопрограмм, либо повторяют в диалоге слова родителей вместо того, чтобы произнести собственную осмысленную реплику. Из этого можно сделать несколько выводов. Позитивный: таким образом ребенок демонстрирует, что способен запоминать услышанное и что его намять может удерживать звуки и слова (а если он читает сам, то, значит, и сохранять увиденное). Негативный вывод состоит в том, что такое поведение свидетельствует о нарушении: ребенок пока не может творчески перерабатывать запомненные слова или встраивать их в логический контекст. Иными словами, эти фразы Fie отражают работы мышления, не используются для рассуждения. Малыш их лишь механически повторяет.
Желание — ключ к успеху
Большинство детей с расстройствами аутистического спектра в принципе способны научиться использовать слова для передачи мыслей и рассуждений. На первом этапе необходимо создать такую ситуацию, которая заставит их перешагнуть через стереотипное повторение и механическое использование памяти и пойти дальше. Этот процесс развивается На двух уровнях. Поэтому, столкнувшись с проблемой воспроизведения стереотипного текста и эхолалией, необходимо задать себе два вопроса:
|
|
1. Насколько глубокие контакты способен поддерживать ребенок, если оценивать их с точки зрения душевного тепла, удовольствия и близости? Как долго он способен поддерживать контакт?
2. Участвует ли он в постоянном обмене эмоциональными жестами?
Если он не получает удовольствия от длительного близкого общения и не участвует в эмоциональном обмене, придется вначале поработать над базовыми навыками, как это описано в предыдущих главах. В противном случае мы вряд ли сможем помочь ему преодолеть тенденцию к использованию языка только в форме стереотипных конструкций. При этом надо понимать, что наладить постоянный взаимный обмен эмоциональными сигналами гораздо труднее, чем просто вовлечь ребенка во взаимоотношения.
Параллельно можно прививать навыки творческого и логического использования языка. Не стоит прерывать работу над развитием речи и прочими учебными навыками, если ребенок уже находится на этом уровне. Вполне можно действовать по нескольким направлениям сразу, но при этом и мыслить следует многопланово. Иногда, как мы описывали в главе 8, необходимо создавать игровые препятствия, чтобы поддерживать интерес ребенка к продолжению взаимодействия.
Допустим, он повторяет то, что вы говорите. Например, вы спрашиваете: «Мой золотой, ты хочешь выйти на улицу?», — а малыш Томми повторяет: «Мой золотой, ты хочешь выйти на улицу?» Как превратить это попугайское повторение в содержательный разговор? Можно подвести Томми к окну, чтобы он увидел, как другие дети играют во дворе. Вы ведь знаете, что он действительно хочет погулять, но пока не умеет этого выразить. Скажите ему: «Пойдем посмотрим». Есть вероятность, что наблюдение за гуляющими спровоцирует рост эмоционального интереса к выходу на прогулку. После этого вы встанете в дверях и скажете: «Хочешь, мама поможет тебе выйти?»
|
|
Что же дальше? Если он повторит «Мама поможет выйти», попробуйте упростить конструкцию и уточнить: «Выйти и поиграть?» Можно открыть дверь, чтобы он мог яснее ощутить, что значит «выйти на улицу» и «играть». Но придержите его за руку и спросите еще раз: «Выйти или остаться дома?» Возможно, он откликнется: «Выйти или остаться дома». Затем вы наглядно продемонстрируете, что такое «выйти» или «остаться», сделав акцент на первом варианте. Обычно после трех или четырех игровых попыток «приманка» срабатывает, и ребенок начинает повторять только ту часть фразы, которая отражает желание «выйти» или «выйти поиграть». Пусть не в первый, а на второй или третий день, но это обязательно произойдет, если вы будете упорно продолжать игру.
Конечно, не стоит расстраивать или выводить из себя ребенка, долго и последовательно ставя его в тупик. Тем не менее, необходимо, чтобы его эмоции разгорелись, а желания достаточно созрели для того, чтобы он почувствовал связь между достижением своей цели и произнесением определенной части повторяемой фразы. Неважно, о чем идет речь: мечтает ли он получить конфету, поиграть с любимой машинкой или пойти погулять. Важен эмоциональный акцент на выражении желаемого. Следует акцентировать нужную часть фразы, замедляя в нужный момент речь и эмоционально подчеркивая ключевые для ребенка слова. А сила собственного желания поможет ребенку преодолеть навязываемый эхолалией стереотип.
Иногда, когда мы используем в учебном процессе чисто формальные задания, например, показываем детям картинки и просим запомнить слово, обозначающее нарисованный объект, мы сами непреднамеренно поощряем эхолалию или бессмысленное повторение. Ведь в данном случае запоминание не связано с эмоциями ребенка. Мы уже объясняли, что обычно дети овладевают языком, ассоциируя разные понятия с тем или иным эмоциональным опытом — положительным или отрицательным. Они постигают значение слова «любовь», когда их обнимают и ласкают. Заучивают, что такое «еда», когда им дают вкусное яблочное пюре. Понимание того, что стоит за выражением «выйти поиграть», складывается, когда они непосредственно оказываются во дворе и начинают возиться в песке. Однако случается, что ребенок заучивает слова механически — потому, что так построен процесс обучения, или потому, что у него хорошая память (понимать смысл произнесенного трудно, а вот память его никогда не подводит, поэтому он выбирает механическое запоминание, ведь оно дается легче). В любом из этих случаев мы должны помочь ребенку связать слова с желаниями. Это делается за счет употребления слов в драматичной, эмоционально насыщенной ситуации — на пороге дома перед выходом на прогулку или когда вы протягиваете, но еще не отдаете ему желанное яблоко. Мы демонстрируем малышу, что такое выбор. Как уже говорилось, сначала нужно демонстрировать желаемое, а потом — неудачную альтернативу. Механическое повторение последних слов приведет к тому, что ребенок выберет неудачный вариант, и он сможет сравнить результаты на собственном опыте.
Смысл важнее грамматики
Не волнуйтесь, если фразы, которые строит ребенок, будут нескладными. Важно, чтобы слова передавали какой-то посыл, а не были бездумным «цитированием». Если вы спрашиваете: «Ты хочешь пойти поиграть во дворе или остаться дома и поспать?», малыш может ответить: «Играть во двор». Эта фраза не так уж плоха, потому что передает намерение и наполнена содержанием. Не поправляйте его и не пытайтесь на этом этапе выстроить правильные грамматические связи между существительными, местоимениями, наречиями. Скажите ему: «Отлично! Давай пойдем на улицу! Давай поиграем во дворе!» Принимайте сказанное ребенком как данность, потому что в его словах есть смысл. Потом, со временем, когда он привыкнет говорить содержательно (а это уже большой шаг вперед), в определенный момент он начнет строить предложения правильно просто потому, что будет слышать вашу грамотную речь.
Самое неудачное, что вы можете сделать, если у ребенка есть склонность к повторению прочитанных или услышанных фраз, — это начать исправлять его грамматические ошибки. Если вы так уже поступали, вам обязательно придется менять тактику. В настоящий момент не надо вдаваться в объяснения различий между «он» и «его»; «я» и «мое». Все наладится, но позже. Возможно, вы рассуждаете так: «Если я сейчас позволю ему говорить неправильно, потом это войдет в привычку, а переучивать будет еще сложнее». Уверяю вас: с этой позицией нужно на время расстаться. Вы поставили перед собой достойную цель, но слишком рано приступили к ее реализации. Это — все равно что сетовать, что ребенок совсем не владеет математикой, когда он едва научился складывать два и два.
Первейшая задача — приучить ребенка осмысленно пользоваться словами, пусть иногда и нескладно. Если мы не осознаем эту цель, а прикладываем массу усилий, чтобы заставить сына или дочь грамотно строить фразы или точно согласовывать глаголы и существительные, мы возвращаемая к формальному методу обучения, основанному на механическом запоминании. Вполне можно добиться того, чтобы ребенок вызубрил: «Дорогая мамочка, ты такая красивая! Пожалуйста, отведи меня на детскую площадку!» Или: «Бабушка, я так рада тебя видеть! Можно я тебя поцелую?» Возможно, вы получите от этого удовлетворение, а бабушка будет просто счастлива, но ребенок не вложит в эти слова ни мыслей, ни чувств. Нужно стремиться к тому, чтобы наладить содержательный обмен жестами (выражениями лица, кивками, указательными жестами и т. д.), словами и фразами.
Когда содержательная речь станет для ребенка привычной, можно начать работать над грамматикой. К примеру, малыш может путать «я» и «ты». Он говорит: «Мама, ты идешь на улицу» вместо: «Мама, я иду на улицу». Здесь можно сыграть в игру «Кто первый?», сделав вид, что вы не поняли намерений ребенка. Ответьте ему: «Хорошо, я иду», и выйдите из комнаты.
— Нет, мамочка, нет!
— А кто же идет на улицу? — укажите при этом на себя и на ребенка. Он должен указать на себя. Тогда встаньте у него за спиной и подскажите следующий шаг: «Я иду на улицу! Я!» Возможно, он повторит эту фразу. Тогда скажите: «Хорошо, пойдем!» Однако не исключено, что в будущем он повторит свою ошибку снова. Тогда вам придется еще раз воспроизвести всю последовательность действий. Научите его указывать на себя, демонстрируя, что «я», «мне» и «меня» — это одно и то же. Маленький человек, у которого есть мощный стимул (желание пойти погулять), с охотой будет осваивать правильные слова, помогающие объяснить непонятливому взрослому, что именно тому пытаются втолковать.
То же самое касается элементов грамматики. Попробуйте разъяснять малышу, что значит та или иная форма, в процессе игрового взаимодействия. Когда вы поймете, что ребенок в состоянии вести содержательный десятиминутный диалог (строение фраз и формы слов могут быть «неуклюжими», но это не страшно, главное, чтобы не было стереотипных заученных предложений), переходите к правилам языка. Не старайтесь бежать впереди паровоза, будьте терпеливы, действуйте поэтапно, начиная с закладки базовых языковых навыков. А грамматика приложится. Многие дети усваивают эти правила естественным путем, без дополнительных усилий со стороны родителей. Чем более общителен ребенок, чем больше он взаимодействует с окружающими, разговаривает, обменивается жестами, тем более непринужденно он научится подбирать правильные местоимения, согласовывать глаголы и существительные, оперировать уместными прилагательными и наречиями. Наша теория освоения языка предполагает, что дети постигают грамматические тонкости в процессе взаимодействия с миром. Вот простой пример: ребенок начинает понимать, что означает сравнительное прилагательное «больший», когда требует кусок торта побольше. Скажем, сначала девочка видит, что на тарелке есть большие и маленькие куски. Потом ей нужно осознать, чего именно она хочет. Она стремится передать свое желание родителям, начинает диалог по поводу выбора между большим и малым. Все это может происходить еще до того, как она освоит слова «торт», «большой», «маленький». Потом она приобретает эмоциональный опыт: узнает, в чем разница между поеданием крупного или маленького куска. И, наконец, ребенок делает эмоциональный выбор в пользу первого, а прилагательное, необходимое для описания того, что она уже знает, приходит само собой. Так спонтанно осваивает структуру языка большинство обычных детей. Но если взрослым все-таки понадобится прилагать особые усилия, чтобы ребенок начал правильно строить фразы, то им придется создавать конкретные ситуации, в которых малыш будет искусственно ставиться перед эмоциональным выбором, а это, в свою очередь, повлечет за собой выбор правильных грамматических конструкций. Мы описали такие примеры: это ситуации, в которых большее противостоит меньшему или противопоставляются «я» и «ты».