Спустя пару дней меня оповестили о том, что операция откладывается, причин они не сказали. Это меня сильно огорчило, я уже был готов к ней, но видимо этот ад здесь продлиться больше. Я старался больше спать, потому что уже не знал, чем занять себя. Постоянное думание о чем-то только ухудшало настроение, да и состояние было поганое, не хотелось ничего делать. Спасали только врачи, следить за тем, что они делали было хоть как-то интересно, многие были молчаливые и говорили только по делу, но были и те, которые разбавляли тишину своими историями. Разговаривать я до сих пор не мог, точнее по идеи мог, но это было больно, и был риск что-нибудь опять повредить. Зато я мог улыбаться, в ответ на истории врачей или в ответ на их улыбки. Она была своего рода валютой, которой я мог платить докторам, за то, что они поддерживают меня. Также у меня были почти целые руки, я мог двигать ими, пусть и ограничено. Они тряслись, это сопровождалось болью, и я делал это через силу, но я делал это ради преодоления травм, смерти и своей слабости. Это хоть как-то воодушевляло меня, хоть я и знал, что шансов выжить у меня мало, но я старался не думать об этом. Я уже многое перестал вспоминать, моя жизнь как будто испарилась, началась с чистого листа, с койки в больнице.
Дверь палаты открылась и ко мне зашла медсестра, а за ней зашла... о боже... это моя мама, сказать, что я был рад, ничего не сказать. За ней вошёл мой брат, а я застыл с радостным умоляющим взглядом. Все стояли счастливые, по ним нельзя было сказать, что они страдали морально всё это время. Я улыбнулся, мама чуть не расплакалась, она аккуратно обняла меня, я чувствовал, как она дрожала, как сердце её волнительно билось. Я почувствовал неимоверное душевное тепло, мне вмиг стало легче. Мама села на стул и глядела на меня как на сокровище, она начала:
— Как дела, сыночек? Надеюсь, что всё хорошо, мы вот привезли тебе фруктов всяких, - в ее голосе была слышна робость, она начала копаться в сумке и доставать оттуда всё, - а ещё мы долго уговаривали доктора, и он всё-таки разрешил нам принести тебе ноутбук.
Костя достал сумку, и они с медсестрой подключили и поставили его мне. Пока брат рассказывал, что да как, по моим щекам текли слёзы, я не мог поверить, что я наконец-то смогу хоть как-то общаться со всеми. Мама была очень довольна, и даже медсестра была рада за чужое счастье. Я через блокнот общался с ними на самые разные темы, я писал слова любви, рассказывал какого мне было здесь одному, спрашивал их обо всём, интересовался тем, как у них дела. Мы вспоминали разные истории из детства с братом, из школы, это был уже лучший день из всех. Вскоре им уже нужно было уходить, Костя пообещал, что теперь, когда появилось возможность, они будут приезжать каждый день, а также будут списываться через интернет. Я легко смог управлять ноутбуком, тачпад показался мне созданным для этого, изобретением века, а руки привыкли в клавиатуре. Мой телефон сломался в аварии и до этого момента я не входил в соцсети, здесь было несколько сообщений, которые пришли в ту самую ночь и больше ничего особенного. Катя удалила меня из друзей и даже не узнала, как дела, она не написала ничего. Теперь я частично стал понимать, почему они с Костей разошлись. Ближе к ночи ко мне как обычно пришла медсестра и помогла мне убрать ноутбук на тумбочку. Сегодня я впервые за всё время в больнице заснул счастливым.
Время шло, было уже не скучно, дни проходили быстрее, но я не целыми днями лежал за ноутбуком, большую часть времени меня готовили, я сдавал анализы, проходил разные обследования, в общем лечился. До операции оставалось пару дней, и в один из них ко мне сказали, что сегодня придёт какая-то девушка. Я сначала удивился, так как это не мог быть никто из родных, а друзья ко мне не приходили, но потом я начал догадываться, кто это. В палату зашла Настя, в проёме виднелся доктор, который лишь проследил, но сам не стал заходить. Параноидальные мысли начали преследовать меня. «Почему она зашла одна?» - подумал я, но не боялся, так как у меня в помещении были камеры видеонаблюдение. Она зашла, села и улыбнулась, причём искренне, по ней было видно, что она заплаканная. Много мыслей закрутилось у меня в голове, я приготовился уже набирать текст, но что-то остановило меня, я хотел услышать её.
— Привет, Сень... Как ты? Я пришла проведать тебя, узнать, хорошо ли всё. Честно сказать, я была очень шокирована новостью о случившимся, - она вытирала скатывающиеся слёзы ладонью, и дрожа, старалась не разрыдаться, - Я... я очень взволновалась и захотела прийти, но раньше меня не впускали, - она выглядела растерянной и было видно, что чего-то хотела. После десяти секунд молчания она приблизилась ко мне и нежно, искренне обняла, это было не просто объятие, а нечто особенное. Дверь палаты открылась, и медсестра прямо с порога громко сказала:
— Девушка, вы скоро?
Настя дернулась от испуга, она вернулась обратно на стул и сказала:
— Да, да, иду, - а после обратилась ко мне, - Вообще я здесь, благодаря твоему брату, я напишу тебе, хорошо? Пока, Сень.
Если честно, я не ожидал такого, мир приносит всё больше и больше нового, люди проявляются как плёнка, показывают истинные чувства. В такие тяжелые моменты нет смысла боятся что-то терять, ведь в жизни бывает всё, и когда-нибудь ты просто не успеешь. Я на себе испытал резкий поворот в судьбе, а ведь что было бы, если бы я не выжил? Очень многое осталось бы несказанным, поселилось в догадках. И ведь даже легче всё высказать, не мучать себя и других, иногда лучше быть собой.