Лавры бытия и ты бы рвал.

Школьному другу В. Поккине по случаю встречи одноклассников

Браво, веник – копна соломы!

Связку прутьев не переломишь!

Так и дружба: пока мы вместе,

Нас не сдюжит никто на свете.

Вошёл – и пробка в потолок

Летит с весёлым звуком – шпокк!

И не в овациях тут дело:

Он – наш братан душой и телом!

Ему же - по случаю 50-летия и выхода в печать сборника стихов

Тебе - подарки от друзей!

Тебе - заздравные приветы!

У нас не только юбилей,

Но День Рождения Поэта.

Сегодня вышел первый том,

И это не предел, поверьте!

Весьма заметно зреют в нём

Тома второй, а также третий. *

Он их издаст, родивши к сроку –

И станет ясно вам и мне,

Что выше Бальмонта и Блока

Поднялся поздний Поккине.

В программы школьные включать

Его начнут не без причины

И всенародно отмечать

Очередные годовщины.

Я вижу… двадцать лет спустя:

Москва… концерт в Колонном зале…

Звучат хвалебные слова,

А сколько их уже сказали!

На авансцене – юбиляр,

И каждый в спиче мысль проводит,

Что он-де молод, а не стар…

Но почему-то взгляд отводят.

Вот прямо к сцене через зал

Идёт дедок седой и хлипкий.

«Привет! Меня ты не узнал?

Я твой приятель – Сашка Рыкель.

Ну, времена, давай – до дна!

Помилуй нас, великий Боже!

Через два месяца страна

Мой юбилей отметит тоже.

Отдать бы славу и почёт

За день один за школьной партой!»

«Да... Это было б хорошо –

Ни аденомы, ни инфаркта».

И тут с небес ударил гром,

И голос Господа раздался:

«Я на мгновение бегом

К вам в гости заскочить собрался!

Приветствовать поэтов рад

И свой подарочек вручаю:

Ну, пятьдесят не пятьдесят –

А двадцать лет вам возвращаю»

Исчезли люстры, кресел ряд…

Как это вышло – сам не знаю.

Мой друг! Нам снова пятьдесят!!

С чем я тебя и поздравляю.

*намёк на животик

Другу студенческих лет и соавтору по капустникам Г. Азатову по случаю бракосочетания

Разрешите мне два слова за товарища сказать,

Как всегда, начав от аза и в конце поставив… ять!

Проживал чувак в общаге, как-то так вот – а за тем

Закручинился бедняга, затоварился совсем;

Налево – стол, направо – таз,

А за стеной лабают джаз,

А то, в чём бродят тараканы –

Давно немытые стаканы.

«Душе настало пробужденье»,

Он, не жалея живота,

Занялся спортом. Параллельно –

Отращивалась борода.

Зато в итоге этих дел

Он ЕЙ понравиться сумел!

«Завидный товар!» - верещала Радинская. *

«Красавец и азбуку знает грузинскую.

Какие глаза! И (це важно весьма),

Как бэшеный конь от тебя без ума!»

Законный брак –

Ансамбль сложный,

И я желаю вам, ребята

Ценить друг друга,

Если можно –

Всю жизнь, с рассвета до заката.

А здесь вас ждут «капусты» грядки:

За «Посвященьем» – Новый год;

Апрель идёт своим порядком,

Там – снова осень настаёт.

Опять волнуется Саратов: «Смотрите! Тише!

Вот Азатов!!»

*девичья фамилия жены – Зайцева, Радинская – её свидетельница на свадьбе

Ф.М. Аронсу в день 70-летия

Дорогого Феликса Матвеича

Поздравляет весь наш коллектив,

Потому как семьдесят теперича

Положил коллега в свой актив.

Будь же ты активен и успешен,

Счастлив будь и ближними ценим!

А любим так искренне, так нежно…

Как дай Бог порою и другим.

Как всегда, анфас – безукоризненный, *

Как всегда, с улыбкой на устах!

Потому что молод он пожизненно,

Ну а стар – лишь в смысле Superstar!

*намёк на «характерный» профиль

Л.И. Шугому на 70-летие

Не подвластен грузу лет

Славных дел вершитель.

Не родился на земле

Ваш угомонитель!

Разбудили тишину

Экзерсисы звонкие…

«Всё - путём! Ещё могу

Шавелить ручонками!»

К 75-летию А. И. Катца

(юбиляр неосторожно обмолвился, что в каких только стилях его не поздравляли – только гекзаметров не хватает…)

Славься во веки веков, Полигимнии жрец богоравный!

Светлые звёзды небес и седые валы Посейдона

Пусть возвестят эту песню заздравную миру

В честь Анатолиса, сына Йосифа Катеса!

Властных регалий не дал ему Зевс-громовержец,

Бранных побед не послал ему Арес могучий.

Но покивал Аполлон благосклонно с Парнаса;

Музы ж – те вовсе вконец за него пэрэдралис.

В гневе Евтерпа надрала волос Мельпомене,

А Терпсихора под зад отпинала Эрато,

Но Полигимнию выбрал возлюбленный отрок,

Чем охладил женский спор на недолгое время.

Был корифей многолик, чередуя благие напевы

С жаркими ритмами варварских стран африканских.

Если ж прибавить познанья в папирусах ценных –

Станет понятным значенье его для потомков.

Зевс взревновал и решил наказать он слугу Аполлона:

Искрой огня он коварно метнул в его храм белостенный*.

Жадное пламя в момент охватило обитель искусства –

Люди спаслись, но погиб и алтарь, и треножник**.

Зевс, поглядев с облаков, был охвачен раскаяньем поздним.

«Что ж я наделал, придурок рождённый козою***?!

Пусть возродится обитель, как Феникс из пепла!

Что до Катеса – о нём позабочусь особо.

Будет здоровьем своим он… ну, типа Геракла,

Преуспеванье в делах пусть Гермес обеспечит.

И Дионису шепну на ушко я словечко,

Дабы вина на его юбилей предоставил!»

*речь о пожаре, случившемся в филармонии

**в смысле – рояль

***в пылу самокритики Зевс хватил через край: он был вскормлен, а не рождён козой!

к 75-летию В. Е. Ханецкого

Хан Кихоту – от Саньки Пансы

Я снизу вверх на Вас глазею,

Уж так Всевышний рассудил:

Вам - Росинант и Дульцинея.

Мне - ослик и… Про баб забыл!

Ваш вид исполнен благородства:

Что рост, что профиль, что анфас.

Как я хотел добиться сходства!

Но что поделать – не про нас.

Его пример – другим наука,

Бескомпромиссности урок.

И я без страха и упрёка

Хотел сражаться! Но не мог…

Самоиронии подвержен,

Я, право, сам себе смешон,

Когда неловок и потешен,

Как рыцарь, лезу на рожон.

Живи ещё! Хоть четверть века…

Зловредных мельниц не жалей!

А я – твой верный alter ego –

Восславлю каждый юбилей!

АКРОСТИХИ

К 50-петию А. А. Скрипая

Дул как всегда декабрь ветрами,

Окна узором выморозив.

Родился мальчик вперёд руками

От пианино вблизи…

Годы печатали шаг метрономом,

Отрок крепчал всем знакомым на страх.

Муза его снарядила к портному –

Украдкой пошить исполнительский фрак.

Студентом безропотным был он недолго –

Капустники стряпать любил.

Р аботал в колхозе, рыбачил на Волге

И… кафедру вдруг получил!

Пока Альберт * бряцал на лире,

Афиши, как икру, метал,

Ютясь в трёхкомнатной квартире,

Один Скрипай спокойно спал.

Тайну молчанья его мы узнали,

Еле вместившись в Октябрьском зале,

Где вновь услыхали родные края

Октавы и трели А. А. Скрипая.

Упал бы веночек со свода лепного,

Чело дорогое пригладив на нет…

Если б согласно приказу Быстрова**

Не был освоен ремонта проект.

И так как в нашей богадельне,

Конечно, Вам подобных нет –

От нас примите в день рожденья

Весёлый классовый привет!!

*А. М. Тараканов

**А. И. Быстров – в то время ректор СГК, закрывший зал на ремонт.

К 50летию В. Н. Подгайной

Пройдя земную жизнь до половины,

Она как прежде рвения полна.

Давайте ж в честь Подгайной Валентины

Грузинского откушаем вина!

Ах, сколько нас прошло пред вашим оком,

Играя упражнения в тоске,

Немыслимо трясясь перед уроком,

А после – пребывая в столбняке!

Ялынычев* доверил Вам бессрочно

Возглавить фортепьянный факультет,

А Воскресенский* (нам известно точно)

Лишь ваше ценит мненье да совет.

Его пример – для всех для нас наука,

Но, боже мой, какая… благодать

Теперь, когда забыта будней скука,

И можно поздравленья начинать!

Начнёмте ж: пожелаем ей здоровья,

Абхазского уменья долго жить,

Наращивать студентов поголовье

И музыку по-юному любить!

Консерватория пусть памятник Вам ставит –

Об этом речь мы прямо поведём:

Лишь только ваш питомец поступает,

Альберт дерётся с Толей Скрипаём.

Ещё раз мне позвольте в заключенье

Вам выразить (попав не в глаз, а в бровь),

Нахального коллеги восхищенье,

А также – благодарность и любовь!

*А. И. Ялынычев и Ю. А. Воскресенский в те годы - директор и завуч музучилища

На 60летие А. И. Катца

Антиквар и просветитель,

Несравненный исполнитель,

Ансамблист, искусствовед,

Тонкий* муж, отец и дед.

От Москвы до Балашова

Любят Катца, как родного,

И художник, и поэт,

И Мурад Аннамамед**.

Книг прекрасных – миллион,

А статей – на пару тонн.

Так пленяй же музыкантов

Целокупностью талантов!

*намёк на телосложение

**Аннамамедов в то время – главный дирижёр оркестра филармонии

К 80-летию А. М. Тараканова

Аксакал среди салаг

Всей душой роялю верен –

Его славный чёрный фрак

Тлеть не будет в шифоньере!

Али времени волна

Разбивается о волю?

Али мудрая жена

Как-то так хранит любовью?

Алик! Любим, поздравляем,

Наш бесценный музыкант!

От души благословляем

Вашу честность и талант!

На день рождения С. С. Бендицкого – первый лень рождения моего профессора, который я отмечал в качестве студента его класса.

Написано совместно с приятелем-однокурсником А. Хмарой (как меня только не выгнали из дому за столь ироничное творение!)

Пикантный эпИзод*, народ умилён…

Однажды в Тифлисе родился Семён.

Знаток всех наук и сторонник марксистов,

Достойный преемник великих артистов.

Россию потряс он звучанием дивным,

А также – изысканным вкусом своим.

Вас в плен он берёт темпераментом львиным…

Лишь только нечаянно встретитесь с ним. **

Его величает студентов семья;

Нальём же заздравную чашу, друзья,

И пусть не минует нас чаша сия –

Его поздравляем мы, крепко любя!

*именно с таким ударением произносил это слово профессор

**речь идёт о своеобразной манере С. С. хватать за шею знакомых на улице и начинать их громогласно убеждать в чём-либо.