Транспортные издержки, которые самым существенным образом влияли на конечную стоимость вина, определялись следующими факторами: протяженностью и безопасностью маршрута, количеством промежуточных остановок и перегрузок, скоростью и временем доставки, типом и объемом винной тары, видом транспортного средства и его грузоподъемностью, размером и формой выплаты пошлин. Как показывают расчеты исследователей, наиболее приспособленным и экономичным видом транспортировки являлась доставка вина от производителя к потребителю водным путем (Duncan-Jones R., 1974, p. 362; Кадеев В. И., Сорочан С. Б., 1989, с. 96). Именно этим обстоятельством можно объяснить абсолютное господство амфор в античной винной торговле, так как этот вид тары был наиболее удобным для перевозки на судах. Кроме того в этом случае объем перевозимой партии вина легко можно было подвергнуть учету и проверке, что немаловажно при взимании таможенных пошлин и для организации оптовой торговли.
Для сухопутной перевозки амфор и бурдюков применялись, как уже говорилось, вьючные животные, а также двухколесные и четырехколесные телеги, открытые и крытые повозки различных типов и модификаций. Подобный вид транспорта широко использовался степными культурами Причерноморья, Крыма и Прикубанья, а также в античных государствах Северного Причерноморья (Беньковский П., 1904; Петерс Б. Г., Авдеев А. Г., 1990, с.214 и сл.; Сокольский Н. И.. 1971, с. 164, 167 и сл.; Корпусова В. Н., Ляшко С. Н., 1990, с. 173; Винокуров Н. И., 1999, с. 144).
Подобный вид транспорта, хотя и обладал некоторым преимуществом перед морским и речным, так как не зависел от погодных условий, был очень медленным. Груженые быки или волы двигались со скоростью пешехода, поэтому нередко сухопутная доставка вина превышала стоимость самого вина (Пелях М. А., 1970, с. 83, 87; Винокуров Н. И., 1999, с. 145). Кроме того, грузоподъемность гужевого транспорта была по сравнению с водным сравнительно невелика. По этим причинам транспортировка товаров по сухопутным дорогам обходилась заметно дороже морских перевозок. Так, согласно тарифу Диоклетиана, миля проезда телеги с грузом в 540 кг оценивалась в 20 медных денариев. Если исходить из этих данных, доставка такой телеги на Мангуп или Эски-Кермен стоила бы около 340 денариев, а на поселения в бассейне р. Бодрак - в два раза больше. Соответственно происходило и повышение цены перевозимого товара (Кадеев В. И., Сорочан С. Б., 1989, с. 96). Р. Дункан-Джонс отмечал, что на основании расценок эдикта 301 г. ценой наземного транспорта можно считать 36,7-73,4% стоимости груза за каждые 100 римских миль, а морского - 1,3% за такое же расстояние (Duncan-Jones R., 1974, p. 362). Следовательно, как полагают исследователи этой проблемы, цена транспорта с пшеницей, доставленной на расстояние 17 миль (от района Мангупа до Херсонеса) составляла бы 6,8%-13% стоимости пшеницы, тогда как доставка подобного груза кратчайшим морским путем от Синопы до Крыма повышала цену перевозимого зерна лишь на 2,3%, т. е. транспортные расходы оказывались в три или даже шесть раз меньше(!), несмотря на то что судну приходилось преодолевать расстояние в 10 раз большее (Кадеев В. И., Сорочан С. Б., 1989, с. 133, прим. 104).
Стоимость вина
На конечную стоимость вина влияли не только транспортные издержки, но и трудозатраты по его приготовлению, качество и объем виноградного сбора, сорт и качество вина, рыночная конъюнктура, время года, налогообложение.
Для каждого винодела, производящим вино более собственных потребностей, собрать урожай винограда, переработать и получить из него вино – только полдела. Успех его деятельности обеспечивала реализация излишков продукции и возврат затраченных средств. Вино – продукт склонный к порче, поэтому не всегда его можно было сохранять долго. Отсюда стремление виноделов, которое проявляется во все времена, – продать основную часть вина нового урожая в течение года.
В некоторые особенно урожайные годы большие количества вина не могли находить сбыта. Тем более, если у производителей вина отсутствовали хранилища или им не хватало размеров прежних. В этом случае они вынуждены были продавать урожай на корню или излишки сусла. Обычно этим пользовались перекупщики, которые диктовали свои закупочные сцены, гораздо меньше реальных, и за бесценок скупали винопродукты. А перепродавать во все времена было легче, чем производить (Шольц-Куликов Е. П., 2000, с. 59). В этом проявляется суровый закон рынка. Он действовал как в древности, так и в новое время (Дайнеко Л. И., 2000, с. 7). Сейчас, например, в Австрии, где господствуют мелкие производители вина, перепроизводство неизбежно приводит к резкому падению цен на продукцию. Государство бывает вынуждено вмешиваться в виноторговые операции и оказывать неотложную помощь виноделам по сбыту продукции. Такие лихорадочные скачки цен не шли на пользу качеству вина. Виноделы, которым оказывали помощь по сбыту их продукции, обычно производили массовую продукцию, мало заботясь о ее качестве. В Паннонии многие виноградари из-за ежегодного перепроизводства вина в районе оз. Нойзидлер-Зее стали заниматься только выращиванием винограда, не имея возможности делать из него вино (Мир вин... 1997, с. 56-57; 52-53).
Таким образом, значительное перепроизводство вина, которое повторялось время от времени, влекло первоначально падение цен, а затем кризис в виноделии и виноторговле и массовое обнищание виноделов, особенно мелких и средних производителей вина, экономическая состоятельность которых в значительной степени зависела от продажи урожая текущего года.
Именно государственная поддержка при сбыте вина могла уберечь виноделов от подобного кризиса перепроизводства, повторяю - в районах, где виноделию и виноградарству были подчинены основные сферы деятельности населения.
Теоретически, качество вина могло от этого страдать, так как производитель мало зависел от сбыта вина. Хотя вряд ли государственные чиновники покупали бы вино заведомо плохого качества, если бы оно не находило спроса.
В больших поместьях с обширными виноградниками, как свидетельствуют эллинистические папирусы из Арсиноитского нома Египта, использовались специальные учетные книги вывоза вина из винохранилищ с целью продажи в соседние области. Поставки вина приносили немалые доходы их владельцам и управляющим, последние указывали посреднические услуги при заключении договоров о продаже вина с розничными торговцами (Антология…, 2000, с. 315, прим. 4).
Воссоздать последовательную шкалу товарных цен и стоимости вина на протяжении всей античной эпохи вряд ли когда-либо будет возможно, хотя исследователи занимались этим вопросом специально, но в источниках остались лишь отрывочные сведения (Billiard R., 1913; Альтман М. С., 1935, с. 141 и сл.; Яйленко В. П., 1982, с. 236 и сл.).
По мнению В. П. Яйленко, стоимость вина в Аттике во второй половине V в. до н. э. колебалась в зависимости от различных факторов от 8-12 и более драхм за метрет за качественные сорта и около 4 драхм за менее качественное (1982, с.234 и сл.). Известно, что в пятом веке элитное хиосское вино в Афинах продавалось по мине за метрет[4].
В IV в. аттические вина продавались по цене 12 драхм за амфору, но это была, как сообщал Демосфен, тройная против обычной цены; значит, амфора местного вина стоила 4 драхмы. Простые сорта вина стоили недорого. Так, амфора косского вина ценилась в 2-3 драхмы. По расчетам Л. П. Маринович (1999, с. 24 и сл.), в середине IV в. до н. э. одна амфора мендского вина стоила в Афинах примерно одну драхму. Соответственно, чтобы приобрести один медимн зерна необходимо было продать пять амфор этого вина. В очень приблизительной форме получается, что 1 литр зерна по стоимости равен 2 литрам вина (Маринович Л. П., 1999, с. 24 и сл.).
В Делосе в начале Ш в. до н. э. цена на амфору вина доходила до 11 драхм. Как понятно из текста ольвийского граффити III в. до н. э. в партии вина на сумму 102 статера, находившегося в распоряжении торговца, одна амфора вина стоила 14 статеров (Скржинская М. В., 2000, с. 149). Видимо, общее количество амфор в партии было не более семи[5].
В этой связи для сопоставления интересна сводка цен различных товаров (в том числе предметов первой необходимости и роскоши), а также размеров заработка у представителей различных профессий, приведенная В. Д. Блаватским в одной из работ (1963, с. 13, прим. 40). По свидетельству Плутарха (De trang. an., 10), в Афинах во времена Сократа хиосское вино считалось дорогим, за него приходилось платить 1 мину (очевидно, за одну амфору, т. е. примерно 20 литров); следовательно, литр такого вина обходился в 5 драхм. Согласно тому же источнику пурпуровая одежда стоила 3 мины, а котила (0,27 литра) меда - 5 драхм. От этих дорогих предметов роскоши резко отличались цены дешевой пищи и одежды: гемиэкт (4,5 литра) ячменной муки стоил 1 обол, хойник (1,1 литра) маслин - 2 халка, эксомида (хитон рабочего) - 10 драхм[6].
Несмотря на то, что нам неизвестна емкость амфор в каждом конкретном случае, указанные цифры, очень конечно условные, помогают хотя бы приблизительно представить некоторые экономические показатели того времени (Маринович Л. П., 1999, с. 24 и сл.).
Однако, в приведенных выше ценах было бы усматривать неправильно показатели реальной стоимости вина в связи с потраченными на него усилиями и общественным на него спросом. Очень часто эти цены то искусственно вздувались, то, благодаря конкуренции и перепроизводству, снижались. Античное законодательство, римское в особенности, активно вмешивалось, стимулируя местное производство и чиня всякие препятствия привозному продукту, а некоторые привозные вина освобождались от пошлин (лесбосское у Афинея) (Альтман М. С., 1935, с. 141 и сл.).
В ряде античных государств импортные товары должны были сдаваться по фиксированным ценам специальным чиновникам, ответственным за государственную монополию (Ельницкий А. Л., 1967, c. 206 и сл.). Конечно, на свободном рынке, где продавцами вина выступали в большей степени частные лица, стоимость вина зависела не от воли отдельных должностных лиц, а от его качества и сорта, спроса и предложения в том или ином регионе, налогов и различных других причин.
В определенной степени на стоимость вина влияло количество предлагаемых к продаже других предметов первой необходимости: хлеба и, возможно, рыбы. Когда, например, в неурожайные годы повышались цены на хлеб, вино, у которого оставалось меньше потребителей, по необходимости падало в цене[7]. Обратная зависимость, скорее всего, тоже существовала. По этнографическим свидетельствам, цена на вино при большом урожае резко падала, стоимость винной тары напротив резко возрастала (Щепкин С., 1869, с. 33).
ВИДЫВИНОТОРГОВЛИ И ЕЕ УЧАСТНИКИ
В зависимости от участия в виноторговле непосредственного производителя вина можно различать два основных ее вида. В первом случае, когда к виноделам приезжали виноторговцы и на месте закупали продукты виноделия для последующей перепродажи, это была «пассивная» виноторговля. Во втором случае, когда сами виноделы выступали продавцами и вывозили вино для перепродажи в другие регионы или местные оптовые рынки, можно говорить о ее «активной» форме. По данным этнографии не всегда виноделы могли торговать своим вином и искать ему сбыт далее места производства, в ряде случаев мелкие виноделы не имели возможности даже выдерживать вино (Щепкин С., 1869, с. 39). Подобная картина сохранилась вплоть до 18-19 столетий во многих винодельческих районах Причерноморья (Щепкин С., 1869, с. 31; Пруидзе Л. А., 1968, с. 22-23). Чем беднее был производитель вина, тем ближе и быстрее он стремился распродать свой товар. Характерно, что мелкие собственники чаще возили вино на продажу по мере его выжимания на ближайшие ярмарки, базары, в основном по городам и большим местечкам (Щепкин С., 1869, с. 31). В гористых районах Кавказа существовала особая категория торговцев - собственников лошадей, занятых перевозкой и перепродажей вина из районов богатых вином в те, где производят его в недостаточном количестве. Они обычно закупали худшее вино и разбавляли его к тому же водой (Дзюбенко П. В., 1886, с. 12). Они распродавали его по своим покупателям или перекупщикам, торговавшим вином на рынках. Дешевое вино быстрее находило покупателя, по этой причине большая часть виноделов продавало вино в первый год урожая, меньше заботясь о его качестве. Выдержанное в течение нескольких лет вино всегда было гораздо дороже молодого (Дзюбенко П. В., 1886, с. 31).
Внутренняя торговля вином проводилась в государствах Северного Причерноморья, по всей вероятности, круглый год и не была сезонной[8]. Как показывают этнографические данные, значительной активности она достигала после созревания молодого вина. К этому событию приурочивались различные торжественные мероприятия, религиозные церемонии, ярмарки, праздники урожая, карнавалы, и другие празднества. Вероятно, что существовали междеревенские рынки, где были оживленные торговые отношения и куда сходились жители окрестных деревень (Маяк И. Л.,1998).
Все это впрочем, не исключало наличия особых винных рядов и лавок на постоянно действующих рынках и торжищах. Здесь торговали как перекупщики вина, так и непосредственные винопроизводители. Розничная торговля вином происходила в разнос на улицах, закусочных и винных лавках, последние иногда находились прямо в домах виноделов. Не случайны в этой связи находки в хозяйственно-жилых комплексах с винодельнями весов и гирь, клейменых мерных сосудов разных номиналов, значительного количества монет. Находки гирь различных номиналов на сельских поселениях, отдаленных от крупных портов и рынков, свидетельствуют о существование какого-то товарообмена между отдельными сельскими поселениями и среди их жителей между собой. Некоторые жители, видимо, могли заниматься скупкой сельскохозяйственной продукции, в том числе винограда и вина, у соседей или в свободное от полевых работ время предпринимать торговые поездки по ближней или дальней округе (Крыжицкий С. Д. и др., 1989, с. 82).
Непосредственные участники морской торговли, как показывает Л. П. Маринович в исследовании «Корпуса речей Демосфена», состояли из двух основных групп: тех, кто финансирует торговые предприятия, и тех, кто непосредственно осуществляет сами операции (1999, с. 6 и сл.)[9]. Среди навклеров - судовладельцев и фрахтовщиков кораблей были граждане различных полисов, наиболее богатые из них могли владеть несколькими кораблями. Навклеры нередко лично принимали участие в торговле, обычно вместе с одним или несколькими торговцами – эмпорами. Эмпоры, которые не владели собственным кораблем, занимались заморской и посреднической торговлей, являясь необходимым звеном в товарообмене между различными населенными пунктами. Навклеру было выгодно брать на борт попутный груз, а личное его участие в плавании обеспечивало возможность поиска товаров для обратного путешествия. Необходимость сбора информации на местах сбыта товаров о торговой конъюнктуре обусловила раннее появление не только кооперации эмпоров и системы торговых агентур, но и кредитно-банковского дала (Бётгер Б., Шелов Д. Б., 1998, с. 130).
В пункте назначения купцы выставляли свои товары на продажу, во время которой их главные клиенты – капелы и палигкапелы - местные торговцы, закупщики и перепродавцы - часто забирали партии товара оптом, помечали их личной маркировкой и отправляли на склады. Откуда и происходила дальнейшая перепродажа, в том числе и в отдаленные варварские территории. Пребывание греческих капелов, которые несмотря на имманентные угрозы со стороны степи, тяжелые жизненные условия, селились на самом краю культурной периферии античного мира и жили там на протяжении многих поколений, наверняка, вполне оправдывалось теми прибылями, которые они получали в ходе торговли (Бётгер Б., Шелов Д. Б., 1998, с. 130-132).
Взаимоотношения между кредиторами, торговцами, навклерами во время осуществления торговых операций строились на основе государственных законов о торговле, твердо очерченных и юридически оформленных правовых норм, четко регламентирующих их права и обязанности.
ТОРГОВЫЕ КОНТРАКТЫИ ОРГАНИЗАЦИЯ ВИНОТОРГОВЛИ
В афинском морском праве были разработаны законы о торговле, включая законы, касающиеся морской торговли в целом и законы, посвященные отдельным видам торговли, в частности - хлебной. По всей видимости, подобные законодательные нормы имелись в других государствах. В Херсонесе они отражены в хорошо известном тексте гражданской присяги (IPE, I2, № 401). Вероятно, свод государственных законов включал и правовые нормы, определявшие правила виноторговли (Маринович Л. П., 1999, с. 9 и сл.).
На такой законодательной базе в античных государствах разрабатывались различные типы договоров, в том числе: 1) договор между судовладельцем и фрахтовщиком (он, естественно, был не нужен, если навклер совмещал эти две функции); 2) договор между морским торговцем и навклером (договор, естественно, был не нужен, если навклер одновременно был и торговцем); 3) договор между кредитором и морским торговцем (Маринович Л. П., 1999, с. 9 и сл.). Подробные сведения сохранились только об одном виде договоров – между кредитором и торговцем. В них указывались кто и кому предоставляет заем, его сумма, маршрут и цель торговой операции, какой корабль будет перевозить груз, величина процента под заем (обычно 12-30% в зависимости от срока и расстояния), залог (корабельный груз или корабль, его стоимость примерно отвечала величине займа), запрет перезалога одного и того же груза, условия возвращения кредита, форс-мажорные обстоятельства (частичная или полная гибель товара, задержки рейса) (Маринович Л. П., 1999, с. 24 и сл.).
Практиковалась система залоговых обязательств под груз, в том числе и амфор с вином. Запрещалось не только перезакладывать доставляемый груз, но и менять пункт или пункты назначения, указанные в контракте.
Морская торговля была хорошо организована, имела не спонтанный, стихийный характер, тщательно просчитывались все возможные убытки, затраты на выплату налогов и пошлин, анализировалась разница цен на товары и соотношение спроса и предложения. Участники торговых операций прекрасно сознавали зависимость торговли от целого ряда обстоятельств, прежде всего от военных действий, которые приводили к упадку деловой активности, невозможности продать товары по приемлемым ценам и т. п. Для минимизации торгового риска собиралась максимально возможная информация о маршруте и пунктах следования, политической и экономической ситуации на местах стоянок и продаж. Достаточно эффективно действовала система оповещения о рыночных ценах и маневрирования товарами[10]. Маркетинговым анализом рынка в районах сбыта и покупки продукции занимались представители «торговых компаний», которые могли жить долгое время в портовых городах. Им пересылались письма с деловой информацией о сумме залога, товаре, контроле за торговцем во время разгрузки и пребывании в порту (Маринович Л. П., 1999, с. 13 и сл.).
Следует полагать, что предприимчивость греческих торговцев была очень велика. Все они любили то, из чего надеялись извлечь выгоду (Ксенофонт. Домострой, ХХ, 29)[11]. Несмотря на строгость законов, морская торговля была сферой высокодоходной предпринимательской деятельности, подверженной огромным количеством злоупотреблений и махинаций. Не оговоренные в контрактах действия: перезалог груза, изменение маршрутов, заходы в другие порты, попутная загрузка; умышленное затопление судна и порча имущества, затягивание расчетов по ссудам, продажа товара в других портах, наконец, пиратство – далеко не полный перечень широко распространенных правонарушений. Местные жители при всяком удобном случае «…будучи стяжателями и занимаясь морским промыслом,…не чуждаются ни разбоя, ни других подобного рода несправедливых поступков, диктуемых алчностью» (Strabo., VII.4,6). Желание быстрого обогащения любым путем, даже за счет своих партнеров по бизнесу, купцов, моряков и предпринимателей, несомненно, повышало риск торговых операций, увеличивало залоговые обязательства и стоимость груза, требовало не только наличия развитой правовой базы, но и при необходимости в вооруженной охране.
Не следует забывать о широко распространенной во все времена, не исключая античность, махинаций, связанных с фальсификацией вин. Подделка дешевого, зачастую плохого вина под хорошее и дорогое, разбавление элитных вин различными суррогатами, использование чужой тары прославленных винодельческих центров для разлива собственной продукции заведомо худшего качества приносили огромные прибыли перекупщикам, соответствующие убытки честному производителю, моральные и материальные убытки покупателю, рисковавшего, судя по составу примесей, не только кошельком, но и собственным здоровьем. Нечистоплотность виноторговцев была хорошо известна Плинию. По его словам, они подделывали вкус и цвет вина даже с помощью алое, можно мириться даже с насыщенными дымом нарбонскими винами из Галлии, лишь бы в вино не клали вредных для здоровья трав и снадобий (Plin., N. H., 68). Видимо, такая же ситуация была и в Северном Причерноморье. Не случайно Дион Хрисостом, хорошо знакомый с ольвийской торговлей некачественными товарами, в том числе и скверным вином, следующим образом относится к процессу купли-продажи: «…когда к вам придет какой-нибудь купец, не бывавший у вас ранее, вы не сейчас же распространяйте о нем дурные слухи, но сперва пробуйте его вино или, если он привезет какой-либо другой товар, берите его образчик и затем уже, если товар понравился, покупайте, а если нет, то оставляйте» (Or., XXXVI) (Крапивина В. В., 1999, с. 257).
Оживленная морская торговля обуславливала развитие сложной портовой инфраструктуры основных приморских центров Ольвии, Херсонеса и Боспора. Она включала материальную составляющую: обустроенные удобные и вместительные гавани[12], портовые причалы, защищенные от ветров господствующих румбов, складские помещения, разнотоннажный торговый флот, военные суда для охраны коммуникаций и сопровождения торговых караванов, доки для ремонта и текущего обслуживания кораблей, такелажные мастерские, маяки и топографические ориентиры. Кроме того, требовался персонал, состоящий из хорошо подготовленных, работников различных специальностей, от которых зависело полное обслуживание торгового процесса. Прежде всего, были нужны в достаточном количестве моряки, лоцманы, кораблестроители, такелажники, грузчики, таможенники, лица, занимающиеся учетом товаров и кораблей, охрана. Каждый порт имел административную структуру, которая на основании действовавших правовых норм определяла режим его функционирования и контролировала различные торговые операции, складирование и хранение товаров, перемещение кораблей, грузов и их команд. Понятно, что количество людей, задействованных в торговле, установить вряд ли возможно, как, впрочем, и число торговых и военных кораблей, образовавших флот Ольвии, Херсонеса и Боспора.
О тоннаже античных кораблей сохранилось очень мало данных. Для грузовых перевозок использовались одномачтовые корабли с минимальным тоннажем в 2-9, а обычно – 200-300 тонн (Кадеев В. И., Сорочан С. Б., 1989, с. 95). Некоторые торговые суда были способны перевозить большие партии товара. Известна грузоподъемность двадцативесельного корабля, который предназначался для торгового рейса из Афин в Менду или Скиону, а оттуда на Боспор, достигала 3000 амфор (Demosth., Contra Lacr., 10, 18) (Блаватский В. Д., 1953, с. 177, прим. 3). Но Л. П. Маринович предполагала, что этот корабль перевозил до 6 тыс. амфор мендского вина, в каждой амфоре около 20 л, соответственно 120000 л вина за перевозку. Следовательно, водоизмещение корабля, учитывая вес команды и такелажа, мог достигать 150 тонн (Маринович Л. П., 1998, с. 14). Для сравнения напомню, что найденный недалеко от входа в марсельский порт греческий корабль, затонувший в конце IV в. до н. э, содержал около 10 тыс. амфор с вином; имел тоннаж около 500 тонн. Менее вместительные суда обычно перевозили 500-1000 амфор (Пелях М. А., 1970, с. 58). По рекам греки доставляли товары на небольших судах, а мелководным притокам – на плоскодонных челнах (Скржинская М. В., 2000, с. 88).
Насколько можно судить по данным наших источников, оптовая торговля осуществлялась под постоянным и строгим контролем властей различных государств. Существовали разрешения на вывоз того или иного товара, некоторые товары по особым распоряжением центральных властей можно было вывозить беспошлинно, что существенно удешевляло доставку товара. Пошлина на ввозимые товары, например, хлеб, могла составлять 1/30-1/90 его стоимости (Анохин В. А., 1986, с. 488), а на вино – от двух, пяти до десяти и более процентов от его стоимости (Яйленко В. П., 1982, с. 234 и сл.). Правда, исключительность этой льготы вызывала необходимость оговаривать ее в почетных декретах (Крапивина В. В., 1999, с. 257). Большие преимущества получали те торговцы, которые обладали или получали от администрации правом на первоочередную погрузку, так как таким образом ускорялась оборачиваемость капиталов благодаря ускоренной доставке товаров от продавца к потребителю. Администрация портов через сборщиков таможенных пошлин вела, очевидно, достаточно строгий учет торговых кораблей, ассортимента и объема ввозимых и вывозимых товаров. Определенный контроль над торговыми кораблями осуществляли и власти тех портов, в которые заходили суда по пути (Маринович Л. П., 1998, с. 15). Все записи, как явствует из текста документов, хранились, возможно, в специальных таможенных(?) или портовых архивах, благодаря этому в случае спорных ситуаций или конфликтов между участниками торговых операций, требовавших судебного разбирательства, эти записи могли быть подняты и являлись основой для вынесения обвинительного или оправдательного приговора.
ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ И ДОХОДЫОТ ВИНОТОРГОВЛИ, ВИНОГРАДАРСТВА И ВИНОДЕЛИЯ
Античные государства уже в эллинистическое время стремились обеспечить контроль за производством продуктов, которыми монопольно распоряжались (Hechelheim F., 1938, s. 579 usw.)[13]. Во многих из них регулирование виноделия, виноградарства и виноторговли привело в конечном итоге к жесткой регламентации практически всех видов деятельности, связанных с этими отраслями (Osborn R., 1987, p. 36-38). Нарушители государственной монополии строго пресекались. Как показывают некоторые египетские папирусы римского времени, лица, виновные в нарушении имперской монополии, должны были наказываться конфискацией груза и вьючных животных (Павловская А. И., 1998, с. 208). Механизм действия системы наказаний нарушителей хорошо иллюстрируется ольвийским декретом Каноба IV в. до н. э., касающегося оборота и обмена иностранных денег на территории Ольвии (Скржинская М. В., 2000, с. 84).
В косском декрете второго века до н. э. перечислены несколько видов налогов на лиц, связанных с винопроизводством и виноторговлей (Reinach Th., 1891, p. 356). Подобные условия могли выдвигаться владельцам земель с виноградниками в Ольвии, Херсонесе и на Боспоре. Владельцы виноградников и виноделен, а также их арендаторы и откупщики платили в государственную казну налоги за свою деятельность в виде денежной или натуральной платы (Ельницкий А. Л., 1969, c. 88 и сл.), например, поставляя вино для снабжения армии или пополнения государственных запасов. Обычная аттическая практика арендных контрактов подразумевала взимание двухпроцентной пошлины за аренду земли, теменов, построек, садов (виноградников?) (Яйленко В. П., 1982, с.237 и сл.). Возможно, в античных государствах Причерноморья, как в Афинах, действовали специальные торговые посредники, перекупщики, связывающие между собой производителей вина с его потребителями, поставщиками рабочей силы для сезонной работы на виноградниках и винодельнях. Повсеместно, где производитель работал в регламентированных арендными договорами условиях, продуктивность виноградников, а значит и винопроизводство жестко контролировались, так как от этого зависела доходность арендодателя (Les rendements. 1993, с. 551 и сл.).
Не исключено, что в Ольвии, Херсонесе и на Боспоре государственной власти приходилось прибегать к различным протекционистским мерам по отношению к собственным винопроизводителям, как это было в Римском государстве[14] и ряде греческих полисов (Daux G., 1926, p. 218; Picard Ch., 1922, p. 222). На нужды виноделов работала целая отрасль керамического производства, производившая винную тару, а также ремесленники-металлурги, изготовлявшие виноградарские ножи и другие железные орудия труда. На виноградниках и в винодельнях было занято большое число людей как рабов, так и свободных (Кругликова И. Т., 1975, с. 189).
Существенной частью государственных доходов являлись таможенные, портовые и торговые пошлины и сборы. Главным налогом являлась таможенная пошлина с экспорта и импорта товаров или на проезд с торговыми целями. Все торговцы, вывозившие и ввозившие товар, должны были регистрировать свой груз у сборщиков пошлин и у агораномов (Кадеев В. И., Сорочан С. Б., 1989, с. 94). Размеры пошлин устанавливались государственной властью и обнародовались через декреты. Известны декреты V в. до н. э. о торговле различными товарами и недвижимостью, а также вином на рынках Аттики и Фасоса, в которых обговаривались размеры пошлины с единицы объема (амфорея-метрета=39,39 л) в зависимости от сорта вина и качества вина, но не взирая на количество проданного. С молодого вина – по оболу за амфорей, столько же со сладкого молодого вина и медового вина. С менее качественного вина – по полобола за амфорей (Яйленко В. П., 1982, с.234 и сл.). Подлинные размеры взимаемых пошлин в северопонтийских городах неизвестны. Так, в Херсонесе в III-IV вв. размер пошлины на импорт и экспорт увеличился до 12,5%, тогда как ранее он составлял 2-3%. Косвенные торговые налоги были невелики, обычно в пределах 2-3%, в редких случаях - 10% (Кадеев В. И., Сорочан С. Б., 1989, с. 94).
Свидетельством существования таможенных и торговых пошлин в античных государствах Северного Причерноморья могут служить многочисленные проксении иноземцам (имевшим заслуги перед тем или иным государством), где говорилось о даровании права «въезда и выезда в мирное и военное время без ущерба и договора, и ему, и потомкам и имуществу его», т. е. права беспошлинного ввоза и вывоза. Поскольку проксении даровались гражданам Малой Азии, иногда навклерам, речь идет о ввозе и вывозе товаров на кораблях. Что касается сухопутных пошлин, то какие-либо данные о них пока отсутствуют. Нет сведений и о размерах этих пошлин. В Афинах пошлина на ввоз и вывоз составляла 1/50 стоимости товара. Сухопутные пошлины - большая редкость, они известны на Крите и в эолийских городах. Портовые пошлины были распространены практически повсеместно. Наличие в Херсонесе агоры и агораномов, в функции которых входил сбор торговых пошлин, указывает на то, что последние являлись источниками государственных налогов (Кадеев В. И., 1981, с. 79 и сл.), а контроль за торговлей обычно осуществляли астиномы и агораномы (Кадеев В. И., Сорочан С. Б., 1989, с. 92 и сл.).
Ввозимые товары облагались по фискальным соображениям большими пошлинами. К примеру, в птолемеевском Египте размеры пошлины на масло достигали пятидесяти процентов (Pap. Kair., Zen. N 590, 12). Размеры винной пошлины были, очевидно, несколько меньшими.
Торговля вином, как и другими товарами повышенного спроса: хлебом и растительным маслом, составляла во многих античных государствах предмет государственной монополии (Rostovzeff M., 1941, p. 355). В птолемеевском Египте и зависимых от него областях торговля под контролем государства находилась виноторговля и торговля оливковым маслом (Rostovtzeff M., 1941, р. 355). В Пергаме была монополизирована торговля оливковым маслом, приносившая большие доходы. По мнению Л. А. Ельницкого, вино, где бы оно в Греции не производилось, становилось предметом обложения как товар, пользующийся весьма широким спросом. В тех регионах, где вино изготавливалось в больших количествах и составляло значительную экспортную статью, прослеживается стремление государства к монополизации виноторговли (Ельницкий А. Л., 1969, с. 92 и сл.). Существование подобной государственной монополии зафиксировано, по косвенным данным, и на Боспоре (Ельницкий А. Л., 1969, с. 88 и сл.).
Государственная монополия предполагала определенные меры воздействия на производителя и продавца товара со стороны государственных структур и чиновничьего аппарата для извлечения дополнительных доходов в казну (Riezler K., 1907, s. 13 usw.; Andreades A. M., 1939, p. 149) и поддержание доходов собственного населения (Hasebroek J. 1928, s. 158 usw.).
Так, по фасосским декретам V-IV вв. до н. э., регламентирующих виноторговлю, законной является продажа вина только в сосудах, снабженных печатями, запрещался ввоз иноземного вина на территорию между Афоном и Пахеей, куда был ориентирован рынок фасосского вина, а также ограничивалась продажа вина определенным временем года и категорически запрещалась продажа урожая винограда на корню (Ельницкий Е. Л., 1969, с. 92-93). В Аттике продажа вина на корню, т. е. закупленного урожая, находившегося на виноградных лозах, существовала и согласно государственным декретам о торговле облагалась налогами наряду с обычной продажей вина (Яйленко В. П., 1982, с.234 и сл.). В Египте, в условиях государственной монополии на производство и сбыт растительных масел, зафиксированной в «Податном уставе» Птолемея Филадельфа, локальная администрация принуждала засевать масличными культурами царские земли и участки клерухов (Литвиненко Ю. Н., 1996, с. 24). Возможно, на Боспоре могли также указывать поселенцам на царских землях какими выгодными для казны культурами необходимо им заниматься в большей степени. Виноградарство в этой связи с коммерческой точки зрения был чрезвычайно доходно. По этнографическим сведениям, в долинных районах Кавказа виноградники приносили втрое больший доход по сравнению с обычными культурами (пшеницей, ячменем), а земли занятые виноградниками стоят в три-четыре раза дороже пахотных (Дзюбенко П. В., 1886, с. 8-9). Понятно, почему виноградарство изначально планировалось как ведущая коммерческая отрасль хозяйства на многих усадьбах царской хоры Боспора уже в IV в. до н. э., в частности в Восточном Приазовье. Стабильные доходы, которые начинали приносить виноградарство и виноделие уже на третий-пятый год после высадки лоз[15], быстро окупали все первичные затраты на сельскохозяйственное освоение новых земель.
ОСОБЕННОСТИ ОЛЬВИЙСКОЙ ВИНОТОРГОВЛИ
Основные торговые контакты ольвиополитов с населением Среднего Поднепровья осуществлялись с классического и эллинистического периода преимущественно по водоразделу бассейнов Южного Буга и Днепра, через междуречье Ингула и Ингульца. Археологические находки показывают, что в ольвийской виноторговле в этот период доминировала продажа импортного вина, ввезенного в основном из греческих винодельческих центров. Вероятней всего, основной доход при этом ольвийские купцы получали от посреднических операций, поставляя партии вина и других товаров варварам (Крыжицкий С. Д. и др., 1989, с. 128). Некоторые исследователи полагали, что развитие виноградарства Ольвии в IV-III вв. н. э. привело к появлению собственного амфорного производства (для обеспечения морской виноторговли?) (Лейпунская Н. А., 1981, 1981а, с. 65 и сл.; Крыжицкий С. Д. и др., 1989, с. 74). Правда, данное предположение пока остается гипотетическим.
В Ольвии функционировало несколько рынков, один из которых был оптовый (δεĩγμα). На нем выставлялись образы товаров, продававшиеся большими партиями. Из декрета в честь Протогена второй половины III в. до н. э. известно о закупке архонтами дешевой (но большой?) партии вина на 300 золотых (IPE, I2, №32). Здесь качество вина можно было попробовать, договориться об объеме, цене, способе его доставки к потребителю (Скржинская М. В., 2000, с. 80, 149, 211). Здесь действовали как крупные оптовые торговцы, доставлявшие импортное вино, так и перекупщики, отправлявшие его на варварские торжища.
Преобладающим транспортным средством на маршруте Нижний Буг-устье Днепра-Днепровское лесостепное побережье были воловьи упряжки, но не следует недооценивать речные торговые пути, которые в тот период весьма активно использовались (Онайко А. Н., 1970). Греки продавали соль, рыб