САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ
ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫРОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
С. К. Питерцев, А. А. Степанов
ТАКТИКА ДОПРОСА В СУДЕ
Учебное пособие
Санкт-Петербург
ББК 67.99 (2)94
Питерцев С. К., Степанов А. А. Тактика допроса в суде: Учебное пособие. Изд-е 2-е, стереотипное. СПб., 1998. 56 с.
Р е ц е н з е н т ы:
1. Начальник управления по надзору за законностью судебных постановлений по уголовным делам прокуратуры Санкт-Петербурга, старший советник юстиции А. П. СТУКАНОВ.
2. Судья Санкт-Петербургского городского суда С. Ю. ГОЛЕЦ.
В пособии рассматриваются общие особенности судебного допроса (в отличие от специфики допроса на стадии предварительного следствия и дознания), виды судебного допроса. Большое внимание уделено тактическим аспектам подготовки к судебным допросам, общим положениям тактики допроса в суде. Описаны тактические приемы допроса в бесконфликтных и конфликтных ситуациях, даны рекомендации по тактике допросов при неожиданном изменении показаний, при даче ложных показаний, а также при заявлении алиби и самооговоре.
Учебное пособие предназначено прокурорам - государственным обвинителям, может оказаться полезным следователям и дознавателям.
ISBN 5-89094-024-4
П Р Е Д И С Л О В И Е
В условиях проводимой в стране судебно-правовой реформы поддержание государственного обвинения стало одним из ведущих направлений деятельности прокуратуры. Освобождая суд от обвинительной функции, реформа существенно меняет процессуальное положение и задачи прокурора, участвующего в рассмотрении судами уголовных дел. Дальнейшее развитие принципа состязательности значительно повышает ответственность прокурора за выполнение лежащей на нем обязанности доказывать предъявленное подсудимому обвинение.
Известно, что основным процессуальным средством доказывания в судебном следствии является допрос. Поэтому достижение главной цели судебного разбирательства - вынесение законного и обоснованного приговора - в определяющей мере зависит от умелого проведения в суде допросов и использования их результатов. В первую очередь в совершенстве овладеть искусством допроса в суде должен государственный обвинитель.
Обобщение судебной практики показало, что наиболее распространенным основанием изменения и отмены приговоров является нарушение принципов всесторонности и полноты судебного следствия, главным образом, из-за поверхностного подхода к допросам, недостаточной подготовленности к их проведению, слабой тактической оснащенности участников процесса, ведущих допросы в суде.
Следует заметить, что положения тактики допроса разрабатывались отечественной криминалистикой в основном применительно к потребностям предварительного следствия и дознания. На сегодняшний день существует единственная специальная работа, целиком посвященная проблемам судебного допроса, изданная еще в 1969 г.
_________________________
См.: Ароцкер Л. Е. Тактика и этика судебного допроса. 1969. Есть и еще одна работа, но в ней теме тактики судебного допроса посвящена только одна глава. См.: Порубов Н. И. Допрос в советском уголовном судопроизводстве. Минск, 1973.
Потребность в повышении тактического мастерства государственных обвинителей в проведении судебных допросов и отсутствие современных научных разработок в этой области и обусловили попытку авторов предложить вниманию прокуроров настоящее учебное пособие.
Материал пособия излагается в соответствии с порядком проведения судебных допросов, установленным процессуальным законодательством. Цель пособия - исследование именно тактических проблем судебного допроса, поэтому процессуальные аспекты последнего в данной работе специально не рассматриваются и лишь упоминаются, когда то или иное процессуальное требование к допросу одновременно имеет выраженный тактический характер.
В предлагаемой работе исследуются основные особенности судебного допроса, его разновидности, общие положения тактики подготовки и проведения судебного допроса в бесконфликтной и конфликтной ситуациях.
В связи с тем, что подобные ситуации характерны для допросов не только подсудимых, но также и потерпевших, и свидетелей, авторы решили рассматривать тактические проблемы допроса не применительно к каждой из названных процессуальных фигур, а в рамках единого, обобщающего понятия “допра-шиваемый”, что позволило избежать многочисленных повторений. При этом, разумеется, не остались в стороне те тактические рекомендации, которые в существенной мере обуславливаются различными процессуальными интересами и правами допрашиваемых в суде лиц.
Ввиду ограниченности объема пособия в нем рассмотрены далеко не все тактические проблемы и, тем более, тактические приемы судебного допроса, известные криминалистической науке и постоянно рождающиеся и совершенствующиеся в практике судебного разбирательства. Главной задачей авторы ставили рассмотрение наименее известного государственным обвинителям криминалистического подхода (в отличие от хорошо изученного ими процессуального) к решению связанных с допросом проблем поддержания государственного обвинения в суде.
Пособие предназначено для слушателей Юридического института Генеральной прокуратуры РФ, прокуроров, поддерживающих государственное обвинение, а также судей и иных специалистов, участвующих в судебном разбирательстве, других работников правоохранительных органов.
Основные особенности судебного допроса
Среди практических работников прокуратуры, к сожалению, бытует мнение, что вести допрос в суде значительно проще, чем на предварительном следствии, поскольку суду представляется уже готовое, расследованное дело, и в задачу прокурора входит лишь проверка и оценка доказательств. Такой взгляд приводит к тому, что прокурору не предоставляется времени, достаточного для всесторонней подготовки к поддержанию государственного обвинения в суде. Да и сами государственные обвинители надеются разобраться во всем уже в ходе судебного следствия.
Безусловно, допрос на предварительном следствии требует от допрашивающего высокого профессионализма. Однако не менее сложен и судебный допрос. Ему присущи особенности, которые вкратце следует рассмотреть.
1. В отличие от допроса на предварительном следствии судебный допрос имеет публичный характер. Тем самым он лишается одного из важнейших условий успеха - интимности обстановки, которая способствует установлению психологического контакта с допрашиваемым и создает атмосферу для доверительной беседы с ним, для получения от него “исповеди”.
В суде же допрос приобретает официальный, “казенный” характер. Присутствие посторонних сковывает допрашиваемого не только в свободе “говорения” и образности речи, но и в оценках описываемых им фактов, в суждениях о них. В его допросе принимают участие уже несколько человек, причем эти лица в соответствии с разным процессуальным положением решают различные задачи и именно с их учетом задают вопросы. Все это смущает допрашиваемого, мешает сосредоточиться на главном, приводит к растерянности, неточностям в ответах, к колебаниям в деталях, а с ними и в оценке некоторых важных обстоятельств, входящих в предмет его допроса. Недобросовестная сторона в судебном процессе получает возможность намеренно нагнетать стрессовую ситуацию в ходе допроса, чтобы воспользоваться ею в своих интересах.
2. Допрос в суде кратковременен. Если на предварительном следствии он может длиться несколько часов, а при необходимости - с соответствующими перерывами - и несколько суток, то на суде по одно-, двухэпизодному делу он продолжается, за редким исключением, не более получаса. Следовательно, допрашивающий должен быть хорошо готов к допросу, чтобы вести его рационально, “экономично”, а это возможно лишь при наличии четкой программы допроса. Без нее допрос непременно будет связан с упущениями, окажется не всесторонним и может не достичь своих целей, особенно при хорошей “контригре” оппозиционной стороны.
Очевидный дефицит времени при судебном допросе (количественная категория) может быть компенсирован только высоким качеством допроса, а это, прежде всего,- программа, обеспечивающая его всесторонность и полноту.
3. Допрос в суде, в сравнении с допросом на предварительном следствии, существенно отдален во времени от события преступления. Это приводит к забыванию допрашиваемым деталей, частных обстоятельств преступления, о которых он говорил в прежних показаниях. Сведения о фактах теряют былую четкость, появляются “провалы”, особенно в показаниях о последовательности событий. Не исключается восполнение забытых моментов домыслами, что порождает противоречия, ослабляющие ценность прежних показаний, чем, конечно же, не преминет воспользоваться защита. Только детальное знание дела и тактически умелое проведение прокурором судебного допроса может компенсировать издержки, связанные с разрывом во времени между криминальным событием и судебным допросом о нем.
4. При допросе в суде значительно сужается круг тактических приемов, обычно применяемых на предварительном следствии. Так, в суде утрачивается возможность тактического использования внезапности допроса. Вызванное в суд лицо знает, о чем его будут допрашивать, поскольку предмет допроса остается тем же, что и на предварительном следствии. Существенно ограничивается применение и такого смежного с названным тактического приема как внезапность вопроса. Многие другие тактические приемы, требующие довольно длительной подготовки к их применению, также не могут быть использованы в силу упоминавшейся уже кратковременности судебного допроса.
Не применим при допросе в суде и ряд таких тактических приемов, которым соответствует доверительная обстановка.
С другой стороны, все перечисленные особенности процедуры допросов в суде определяются ее жесткой, установленной законом, регламентацией. Следовательно, обстановка на процессе для государственного обвинителя является постоянно повторяющейся, т. е. типичной, а это означает, что он может и должен обладать тактическими приемами допроса, согласующимися с особенностями допроса в суде.
5. Нельзя также не учитывать, что в суде прокурор впервые видит допрашиваемого и, естественно, очень мало знает о его личностных качествах и особенностях (если не считать весьма скудной информации, которую - и то далеко не всегда - можно получить из материалов уголовного дела). Поэтому в суде, вынужденный сразу же, “без разведки”, переходить к предмету допроса прокурор лишается возможности использовать в тактических целях личностные особенности допрашиваемого.
Обобщая сказанное, можно придти к выводу, что допрос в суде значительно сложнее, чем на предварительном следствии. Однако, к счастью, это не так. В соответствии с диалектическим законом единства и борьбы противоположностей любая, кажущаяся отрицательной, сторона какой-либо процедуры (в сравнении с другой подобной процедурой) одновременно содержит в себе и позитивные свойства, которые компенсируют негатив и обеспечивают жизнеспособность данной (любой) процедуры.
Поэтому правильным будет утверждение, что допросу в сравниваемых процедурах (предварительное и судебное следствие) присущи сугубо свои сложности, но, одновременно, и преимущества. Различия в допросе обусловлены тем, что он проводится в разных стадиях познания криминального события и в существенно различающихся условиях, которые неизбежно по-своему влияют на спектр задач допроса и тактических средств их разрешения. Эти различия очевидны и по процессуальной регламентации допроса на предварительном и судебном следствии.
Допросу на предварительном следствии присущ поисковый характер. Путем допросов идет поиск не только сведений о событии преступления и его виновниках, но и, особенно в начале расследования, новых источников информации. Ведущими целями судебного допроса являются задачи проверочно-удостове-рительные. С поисковыми же проблемами суд сталкивается не часто - лишь в ситуации отказа допрашиваемого от прежних показаний и выдвижения новых объяснений, требующих подтверждающей или опровергающей их информации. При этом, если поиск последней будет представляться суду сложным и длительным, то он и не станет им заниматься, а вернет дело на дополнительное расследование.
Соответственно меняются и спектр, и результативность тактических приемов, используемых в обеих процедурах. Например, тактическое значение предупреждения недобросовестного свидетеля (потерпевшего) об уголовной ответственности за дачу ложных показаний резко возрастает (становится более эффективным) при допросе в суде, ибо этот допрос - последний для допрашиваемого. Лжесвидетель понимает, что пришел тот “час”, когда рискованную игру надо прекращать, когда прежнее предупреждение об уголовной ответственности может превратиться в реальную процедуру расследования и кардинально изменить его судьбу. Эмоциональное напряжение недобросовестного свидетеля именно при судебном допросе достигает своего максимума. Умелое использование данного обстоятельства прокурором может привести к отказу допрашиваемого от лжи и к даче правдивых показаний.
Виды судебного допроса
Классификации судебного допроса могут производиться по разным основаниям (признакам), и в связи с этим их диапазон довольно широк.
Скажем, по признаку процессуального положения в суде различаются допросы подсудимого, потерпевшего, свидетеля, эксперта.
По признаку отношения допрашиваемых к истине приходится говорить о лицах, дающих правдивые либо заведомо ложные показания. Именно эта классификация приобретает на практике решающее значение для судьбы дела. Поэтому она и будет центральным звеном дальнейшего исследования.
Сейчас хотелось бы остановиться на проблеме общего порядка. Практика показывает, что далеко не все правильно трактуют такие процессуальные понятия, как “повторный” и “дополнительный” допрос. В уголовных делах нередко встречаются “протоколы дополнительного допроса”, тогда как фактически был проведен повторный допрос, либо наоборот, протоколы “повторного допроса” там, где имел место дополнительный допрос. Это и побуждает авторов разобраться в указанной проблеме.
Прежде всего отметим, что определения “дополнительный” и “повторный” - звенья не одной, как нередко думают, а разных классификаций и посему несопоставимы. Альтернативой определению “дополнительный” является понятие “основной”. Однако последнее в названиях следственных действий и в письменном наименовании их протоколов не употребляется, так как в этом нет необходимости. Любое следственное действие, в том числе и допрос, рассматривается как основное до тех пор, пока не появляется особой причины считать его дополнительным.
Разница между обычным допросом (он всегда основной) и дополнительным состоит в объеме получаемой с их помощью информации. В первом случае должен быть исследован весь предмет допроса, должны быть реализованы все вопросы его программы. Но это получается не всегда. По самым разным причинам в ходе допроса могут оказаться упущенными, невыясненными отдельные факты и обстоятельства. Обнаруживается же это чаще всего по завершении допроса, при анализе его содержания с позиции всесторонности и полноты. Естественно, возникает необходимость восполнить упущения, что как раз и можно сделать путем дополнительного допроса того же лица.
Дополнительный допрос не адресуется к предмету допроса в целом, а посвящается частностям - отдельным сведениям, которыми и восполняются недостатки проведенного ранее основного допроса. Таким образом, дополнительный допрос вторичен по отношению к основному, производен от него и является вспомогательным.
Теперь обратимся к другой паре классификационных определений - “первоначальный” и “повторный”. В основе их разграничения лежит уже другой признак - последовательность. Всякий первый допрос - первоначален. Повторным же называется любой последующий, например, второй, третий, пятый допрос одного и того же лица.
Повторные допросы, в свою очередь, могут быть основными и дополнительными. Когда с помощью повторного допроса решается задача вновь - с начала и до конца - исчерпать предмет допроса, то он будет основным. Если же повторный допрос посвящается частным уточнениям, отдельным конкретизациям, то он будет дополнительным. Отметим кстати, что всякий дополнительный допрос уже является повторным, так как он - не первый, а следует за основным. Значит ли это, что его надо называть повторным? Нет, не значит!
Суть дополнительного допроса - компенсационная. Он призван “подчистить” огрехи основного, и это - главное. Повторность же его - признак более чем второстепенный, формальный и посему не может определять названия.
Все перечисленные виды допроса (кроме допроса подсудимого) не являются сугубо судебными. Они постоянно используются и на предварительном следствии. Что же касается специфических судебных видов допроса, то к ним относятся так называемые “перекрестный” и “шахматный”.
Перекрестным допросом в криминалистике принято считать такой допрос, при котором участники судебного разбирательства могут поочередно ставить одному и тому же допрашиваемому вопросы по любым фрагментам его показаний с целью их уточнения, дополнения и проверки. Этот допрос (постановка вопросов) начинается обычно после того, как допрашиваемый изложит в свободном рассказе все известное ему по делу. Затем участники процесса задают вопросы, с помощью которых пытаются уяснить для себя те или иные положения этого рассказа, устранить сомнения, получить дополнительную информацию, разрешить противоречия между показаниями в суде и на предварительном следствии.
_________________________
Ароцкер Л. Е. Тактика и этика судебного допроса. М., 1969; Перлов И. Д. Судебное следствие в советском уголовном процессе. М., 1965.
Подсудимому, который на предварительном следствии отказался давать показания в качестве подозреваемого и обвиняемого, предлагается рассказать все, что он считает нужным в связи с предъявленным обвинением. Если от такого рассказа он не откажется, то по завершении последнего участники процесса переходят к поочередной постановке перед ним конкретных вопросов.
Очередность постановки вопросов разными участниками при перекрестном допросе определяется общим порядком допроса, принятым в уголовно-процессуальном законодательстве. Чаще всего в начале вопросы ставит председательствующий, а затем обвинитель и другие участники судебного следствия.
Перекрестный допрос особенно ценен в ситуациях, когда на суде лицо неожиданно и кардинально изменит свои прежние показания. В этой, безусловно, стрессовой ситуации одному государственному обвинителю было бы очень сложно всесторонне проверить новую версию допрашиваемого. Очевидно, что несколько участников способны в большей мере, нежели один, гарантировать всесторонность допроса, поскольку коллективным усилием, суммирующим различные, часто противоположные интересы сторон, нейтрализуется возможная односторонность, а тем более - предвзятость единолично проводимого допроса.
Важно и другое преимущество перекрестного допроса перед обычным - он весьма экономичен и рационален с точки зрения затраты сил и расхода времени. Один перекрестный допрос заменяет несколько отдельных допросов конкретного лица, которые надлежало бы провести каждому из участников, если бы данной формы допроса не существовало. Указанными преимуществами и обусловлено то, что перекрестный допрос является одной из основных форм судебного допроса
Шахматным принято считать такой допрос, при котором допрашивающий попутно ставит вопросы другим лицам по одним и тем же фактам и обстоятельствам, исследуемым в данный момент в основном допросе. Цель такого допроса - немедленно получить подтверждение или опровержение показаний допрашиваемого по какому-либо факту показаниями других лиц, участвующих в судебном процессе. При проведении шахматного допроса должны соблюдаться следующие условия. Во-первых, он возможен только в отношении лиц, уже допрошенных в суде и находящихся в зале судебных заседаний. Во-вторых, вопросы, задаваемые другим лицам, должны преследовать конкретную цель - подтверждение или опровержение показаний допрашиваемого и не уводить в сторону от линии основного допроса. Шахматный допрос не только внешне, но и по содержанию очень похож на очную ставку, хотя, конечно, между ними имеется и очевидная разница. Если очная ставка проводится только между лицами, в показаниях которых имеются существенные противоречия (ст. 162 УПК РСФСР), то при шахматном допросе вопросы ставятся лицам, в показаниях которых может и не быть противоречий. И еще. Очная ставка проводится только между двумя ранее допрошенными лицами, тогда как при шахматном допросе - между несколькими. Этот допрос как бы заменяет очную ставку, причем, не одну, а несколько и проходит в форме, когда одна сторона (допра-шиваемый в данный момент) присутствует постоянно (до окончания допроса), а другую представляют последовательно сменяющие друг друга иные лица из числа ранее допрошенных в суде.
_________________________
Перлов И. Д. Судебное следствие в советском уголовном процессе. М., 1955. С. 152. Впервые термин “шахматный” встречается в методическом письме Прокуратуры СССР по вопросу об участии прокурора в судебном следствии. См.: “Социалистическая законность”. 1938. С. 46-55. Порубов Н. И. Допрос в Советском уголовном судопроизводстве. М., 1973. С. 296. Подробнее о шахматном допросе см.: Соловьев А. Б., Воробьев В. П. О тактике судебного допроса // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 16. М., 1972. С. 124-126.
В судебном заседании проведение очных ставок в принципе бессмысленно, ибо они, как правило, уже проводились на предварительном следствии. Если же ранее по каким-то причинам очная ставка проведена не была, ее цель - устранение противоречий в показаниях конкретных лиц - может быть достигнута в суде с помощью более рационального и экономичного, чем очная ставка, шахматного допроса.
Итак, принципиальная разница между перекрестным и шахматным допросом состоит в том, что в первом случае субъект попадает под “перекрестный огонь” вопросов со стороны нескольких участников судебной процедуры, а в другом, напротив, один из этих участников, подобно шахматисту на шахматной доске, “управляет” в соответствии со своими планами многими “фигурами” - лицами, которым задает вопросы в целях проверки тех или иных утверждений допрашиваемого.
Следует заметить, что одно и то же лицо может быть подвергнуто в суде как перекрестному, так и шахматному допросу. Кроме того, это же лицо может несколько раз по ходу одного допроса столкнуться с его шахматной разновидностью: сначала это может сделать прокурор, а затем один или даже несколько защитников (при нескольких подсудимых).
Из сказанного нетрудно сделать вывод о том, что государственный обвинитель, безусловно, должен в совершенстве владеть обеими формами судебного допроса.