В то время как бипланы только еще начинали отрываться от земли, разваливались и врезались в деревья, конструкции дирижаблей становились все более гибкими и погодоустойчивыми. Они летали дальше самолетов, могли дольше находиться в воздухе и были — о чем нередко забывают — намного безопаснее. В конце концов, на цеппелине отказавший двигатель можно починить прямо в воздухе, а самолет того времени практически при любой механической неисправности был обречен. Это наглядно продемонстрировал создатель самолета Beagle Уильям Джонс, который в 1918 г. умудрился из-за отказа двигателей за три дня разбить три самолета: один рухнул в море, другой — на песчаный пляж, а третий попытался влететь в дом одного из сослуживцев Джонса через заднюю дверь.
Самой неприятной чертой больших воздушных судов было то, что наполнялись они взрывоопасным водородом. Но на рубеже XIX и XX вв. даже это препятствие казалось преодолимым. В 1903 г. нефтяники города Декстер в Канзасе сделали необычное открытие: они пробурили скважину и нашли газ, который совершенно отказывался гореть. Оказалось, что в образцах этого газа содержится небольшое количество элемента настолько редкого, что прежде его вообще не удавалось собрать в сколько-нибудь заметном количестве.
Это был гелий — инертный газ, который не горел и не вступал ни в какие химические реакции. Согласно научному отчету, сделанному после обнаружения гелия, он не имел «никакого практического применения». Все, что можно было о нем сказать, — это то, что он легче воздуха. С другой стороны, водород тоже легче воздуха, а получать его намного проще.
Затем началась Первая мировая война, и выяснилось, что современная война не похожа на прежние. Как предсказывали еще в XIX в. пророки технического прогресса, такие как Герберт Уэллс и Жюль Верн, в свои права вступила «война с воздуха». Германия посылала цеппелины бомбить Лондон. Бомбардировки не были особенно точными; так, первым от них пострадал Грейт-Ярмут, портовый городок почти в 200 км от столицы. Особенно эффективными, надо сказать, они тоже не были. В ходе бомбардировок погибло больше немецких аэронавтов, чем англичан на земле. (В жутковатом фильме Говарда Хьюза «Ангелы ада» храбрые немецкие аэронавты в отчаянной попытке удержать воздушное судно в небе над Лондоном идут на верную гибель и выбрасываются с него.) Тем не менее в Первую мировую войну дирижабли представляли реальную опасность: они летали выше, чем тогдашние самолеты, и для летчиков единственным способом сбить цеппелин было стрелять по нему зажигательными пулями в надежде поджечь водород.
|
|
Если бы Германия получила источник гелия, немецкие дирижабли стали бы практически неуязвимыми. Исходя из этого, Британия и США поспешили захватить рынок этого газа целиком. Британия построила первый завод по производству гелия в 1917 г., а к концу войны и американцы обеспечили себя источником этого газа. Но речь пока шла о достаточно небольших количествах. Когда экспериментальный гелиевый дирижабль американских военных «Шенандоа» в 1925 г. разорвало ветрами над Огайо, из его оболочки в атмосферу улетучилось около 90 % мировых запасов гелия!
Компания Zeppelin — мировой лидер в конструировании и производстве дирижаблей — планировала заменить водород в своих воздушных судах гелием, как только запасы его в мире окажутся достаточными. Ее новый коммерческий лайнер — LZ 129 «Гинденбург», самый крупный летательный аппарат, когда-либо поднимавшийся в воздух, — был сконструирован в расчете на наполнение гелием. Однако по условиям Версальского договора проигравшая Германия не должна была получить доступ к этой новой дорогостоящей технологии. Конструкторы дирижабля надеялись, что страны-победители передумают; однако в конечном итоге «Гинденбург» пришлось приспосабливать под традиционный водород.
|
|
«Гинденбург» над Манхэттеном: более поздние летательные аппараты не могли сравниться с ним по роскоши и удобству
После пяти лет строительства и переделок в начале 1936 г. «Гинденбург» сошел наконец со стапеля. Это воздушное судно предлагало пассажирам невиданную до той поры в полетах роскошь: элегантно одетые люди плавно перемещались из гостиной в столовую и кабинет, прежде чем разойтись по своим (достаточно тесным, как признавали многие) каютам. За 1936 г. — единственный полный год работы — «Гинденбург» совершил семнадцать полетов через Атлантику и обратно — десять в США и семь в Бразилию. Трагедия произошла во время возвращения из первого рейса в Южную Америку в следующем году. Около 7 часов вечера по местному времени 6 мая 1937 г. дирижабль прибыл на военно-морскую базу Лейкхерст в Нью-Джерси. Через двадцать пять минут он загорелся. Вероятно, сильно заряженная покрытая алюминием оболочка воздушного судна вспыхнула от электрической искры. Оболочка испарилась, и мгновением позже водород взорвался. «Гинденбург» рухнул на землю, полностью охваченный пламенем.
|
|
Невероятно, но в этой страшной катастрофе уцелели две трети пассажиров и членов экипажа дирижабля. Тем не менее впечатление — а катастрофу комментировали в прямом радиоэфире и к тому же сняли на кинопленку — она произвела очень сильное, и отношение публики к дирижаблям резко изменилось. Великий век воздухоплавания закончился.
Но даже когда более быстрые, надежные и маневренные самолеты сменили дирижабли практически во всех областях применения, воздушные суда не сдавались. У них появились собственные рыночные ниши, которые, вообще говоря, сохранились до наших дней. Так, в 1909 г. суфражистка Мюриел Мэттерс с борта «совсем небольшого дирижабля длиной 24 м» разбросала политические листовки над головой короля Эдуарда VII.
Наш полужесткий аэростат Virgin хотя и таскал за собой всевозможные рекламные слоганы, но до политической известности дирижабля Мюриел ему, конечно, далеко. Но нам он был очень полезен. С его помощью мы продвигали свой бренд. Сам по себе дирижабль уже что-то говорит о чувстве юмора и отношении к жизни его владельцев, а уж полеты на нем тем более. В свое время мы успели подразнить British Airways, когда у них возникли трудности при сооружении знаменитого колеса обозрения «Лондонский глаз». Наш аэростат летал над стройплощадкой с баннером: «У British Airways не встает».
Главной мерой полезности и успеха нашего дирижабля была его заметность. Во-первых, только наши дирижабли светятся изнутри. Как-то, когда один из наших дирижаблей во время матчей Суперкубка вел съемку над американским футбольным стадионом, мы решили перехватить по этому поводу немного бесплатной рекламы. Сообщение «Операторы CBS — самые красивые операторы в мире», пробегающее время от времени вдоль оболочки нашего дирижабля, обеспечило Virgin немало бесплатных секунд на экране телевизоров!
31 марта 1989 г. Virgin провел вторжение на планету Земля. При виде светящейся летающей тарелки — на самом деле это был аэростат, оборудованный системой внутреннего освещения, — дороги встали, а тысячи не до конца проснувшихся лондонских водителей высыпали из своих автомобилей и завороженно смотрели, как мы проплываем над городом. Мы заранее изучили карту преобладающих ветров и надеялись опуститься в Гайд-парке; в конце концов мы приземлились в поле неподалеку от аэропорта Гатвик, на самой окраине города. Уединенность места посадки и близость к аэропорту еще больше переполошили власти, которые и так были донельзя встревожены десятками телефонных звонков, предупреждавших об инопланетном вторжении.
Полиция прибыла на место с достойной уважения скоростью: один храбрый констебль двинулся на нас сквозь утренний туман с дубинкой наготове, но тут в гондоле распахнулся люк, и появился я в металлизированном космическом скафандре и шлеме, напоминающем круглый аквариум. Утро было очень туманным, очень холодным и очень-очень странным, поэтому я считаю: тот факт, что полицейский бросился прочь, причем очень быстро, не говорит о нем ничего плохого.
«Подождите!» — крикнул я, снимая шлем. Он обернулся и едва не рухнул от облегчения: «О, как я рад вас видеть!»
Мы занялись авиационным бизнесом потому, что обожали летать. Мы не были всего лишь очередной скучной авиакомпанией: мы постоянно искали что-нибудь новенькое, что можно делать в воздухе. В 2001 г., мы установили мировой рекорд скорости для дирижаблей, и Майк Кендрик, руководивший нашей воздухоплавательной транспортной компанией, всегда находился в поиске новых идей и возможностей. Он придумал систему разминирования минных полей при помощи дирижаблей и применил ее в Боснии, а когда ушел из Virgin, основал благотворительный фонд Mineseeker для дальнейшего развития этой идеи.
События в мире помешали нам и дальше пользоваться своим дирижаблем и развивать этот вид транспорта. После террористической атаки 11 сентября 2001 г. полеты дирижаблей почти над всеми крупными городами были полностью запрещены. Эта отрасль, и без того крохотная, практически зачахла. (Как я уже сказал, главным достоинством рекламного дирижабля и сегодня, и в прошлом была его заметность.) Поэтому мы продали свой Virgin, и я до сих пор по нему скучаю.
Мне бы очень хотелось придумать что-нибудь, что помогло бы вернуть дирижабли в наше небо. Я считаю, что дирижабли прекрасны, драматичны и изысканны. По-моему, наши городские ландшафты очень выиграли бы от множества дирижаблей. Конечно, всякий англичанин инстинктивно сочувствует слабейшей стороне, но мне кажется, что дирижабль или аэростат задевает какие-то особые струны души, на которые не действуют другие летательные аппараты. Дирижабль не однажды объявляли одной из успешнейших коммерческих идей, но всякий раз новые достижения в развитии аппаратов тяжелее воздуха оттесняли их.
Когда-то дирижабль был безопаснее и надежнее, чем любой самолет. Те дни давно миновали. Когда-то дирижабли могли летать на гораздо большие расстояния, чем самолеты. Сегодня по крайней мере один самолет — Virgin Atlantic GlobalFlyer — способен облететь вокруг Земли даже без дозаправки. Поклонники дирижаблей обычно превозносят их экологичность и естественность. Но у авиаконструкторов сегодня есть замечательные композитные материалы, ученые разрабатывают не один вид «зеленого» топлива — не говоря о множестве уже построенных сверхлегких летательных аппаратов на солнечных батареях, — я не могу представить себе, что даже это немного надуманное преимущество сохранится надолго.
И все же у меня есть надежда: дирижабли вполне могут обрести новую нишу на туристическом рынке. Невозможно вообразить более приятный, более недорогой способ рассматривать африканских животных в саванне, чем из гондолы дирижабля. Во всяком случае, напоминаю я себе, с изобретением новых материалов авиационный ландшафт зачастую кардинально меняется. Кто знает, какие аппараты придут через сто лет на смену нашим сегодняшним самолетам GlobalFlyer и WhiteKnighl? Кто знает, какие забытые идеи будут извлечены на свет божий?
Розьер
В 1991 г. после перелета через Тихий океан с Пером Линдстрандом мне хотелось лишь одного: выпить чего-нибудь покрепче и сесть поближе к ревущему огню камина, но в глазах Пера я заметил новый мечтательный огонек. Он сказал, что мы побили уже все рекорды и пора подступаться к последнему — к кругосветному полету. Сначала я подумал, что он сошел с ума. Но, подумав еще немного, я понял, что, несмотря на все жуткие моменты (а их было множество, можете мне поверить!), эти полеты стали величайшим приключением в моей жизни. Поэтому я позволил Перу уговорить себя.
18 декабря 1998 г. Пер Линдстранд, Стив Фоссетт и я предприняли последнюю попытку обогнуть Землю на воздушном шаре. Мы рассчитывали провести в воздухе до трех недель, причем на высотах, где невозможно выжить без тяжелой герметичной капсулы. Для такого путешествия в принципе годился лишь один тип шаров, только ему мы могли бы довериться. В 1987 г., когда наши совместные приключения только начинались, гений Пера позволил нам перелететь через Атлантику на тепловом шаре — монгольфьере, но для кругосветного перелета годился только розьер.
Пилятр де Розье, «поместивший очаг рядом с порохом» и погибший в огне и грохоте при попытке пересечь Ла-Манш на шаре собственной конструкции, считал, что для дальних путешествий естественным выбором должна стать комбинация газового и теплового аэростатов. Он был совершенно прав. Как только появилась возможность заменить горючий и взрывоопасный водород гелием — более безопасным негорючим газом и почти столь же легким, — розьер действительно стал лучшей из всех известных конструкций аэростатов. Современный розьер сконструировал и испытал в 1980-е гг. Дон Кэмерон, шотландский пионер теплового воздухоплавания. Сегодня Дон возглавляет компанию Cameron Balloons, это крупнейший мировой производитель тепловых шаров. (Кроме того, Дон — один из очень немногих аэронавтов, удостоенных престижного приза Хармана за «выдающиеся международные достижения в искусстве и/или науке аэронавтики)».) Шар-розьер обычно представляет собой сферическую оболочку с гелием, под которой располагается коническая часть, заполненная горячим воздухом. Днем гелий нагревается и расширяется, выдавливая из оболочки горячий воздух. Ночью, когда гелий остывает и сжимается, вы зажигаете горелку и нагреваете воздух во внутренней оболочке, заставляя его расширяться. Нет необходимости днем выпускать гелий, а ночью восполнять его количество; кроме того, не нужно нагревать всю оболочку, чтобы оставаться в воздухе. Скромная горелка потребляет относительно немного топлива, так что продолжительность путешествия зависит в основном от вашего желания и погоды. Насколько комфортабельным вы хотите сделать путешествие? Сколько продуктов взять с собой? И — самое главное — на какой высоте вы собираетесь лететь? Герметичная капсула весит около трех тонн, оставляя таким образом позади Le Géant, но при этом розьер способен держаться в воздухе неделями.
