– Но ты же не думаешь…
– Мне снился сон об этом, – сказал он. – Ты знаешь, что мне иногда снятся вещие сны.
– Из‑за твоего отца. – она допила свой напиток. Теперь ее выражение было полно решимости, и ни капли юмора.
– Он мог просто пытаться напугать тебя.
Катарина была одной из немногих в мире, которые знали, кем действительно был отец Магнуса. Рагнор Фелл был еще одним. Это не было тем, что Магнусу нравилось говорить людям.
Одно дело – иметь отца демона. Совершенно другое дело – когда Ваш отец владеет значительной частью недвижимости Ада.
– С какой целью? – Магнус пожал плечами. – Не все крутится вокруг меня.
– Но ты боишься, что вокруг Алека, – сказала Катарина, – и ты хочешь оттолкнуть его до того, как потеряешь.
– Ты сказала не делать ничего, что может случайно спровоцировать конец света, – сказал Магнус. – Я знаю, что ты шутила. Но это совсем не смешно, когда я не могу избавиться от ощущения, что конец света уже, так или иначе, наступил. Валентин Моргенштерн почти уничтожил Сумеречных охотников, и его сын в два раза умнее и в шесть раз злее. И он не придет в одиночку.
– У него помощники могущественнее, чем мой отец, из других…
– Откуда ты это знаешь? – голос Катарины был резок.
– Я изучил его.
– Я думала, что ты перестал помогать сумеречным охотникам, – сказала Катарина, и затем она подняла руку, прежде чем он успел что‑либо сказать. – Ладно, не обращай внимания. Я слышала, как ты говоришь нечто подобное достаточно раз, чтобы знать, что ты никогда, на самом деле, не имел это ввиду.
– В том‑то и дело, – сказал Магнус. «Я искал, но я не нашел ничего. Кто – бы ни был союзником Себастьяна, не осталось никаких следов их альянса. Я продолжаю чувствовать, что я собираюсь узнать что‑то, а потом я понимаю, что хватаюсь за воздух. Не думаю, я могу им помочь, Катарина. Я не знаю, если кто‑то может.
|
|
Магнус отвел взгляд от ее внезапно жалостливого выражения лица через бар. Бэт прислонился к стойке, играя с телефоном, свет от экрана отражался на его лице, отбрасывая тень. Тень, которую Магнус видел на каждом смертном лице – каждом человеке, каждом Сумеречном охотнике, каждом существе, обреченного на смерть.
– Смертные умирают, – сказала Катарина. – Ты всегда знал это и все же ты любил их раньше.»
– Нет‑, сказал Магнус, – не так, как сейчас. – Катарина удивленно вздохнула. – О, – сказала она. – Ох. – Она взяла напиток. – Магнус‑, нежно сказала она. – Ты невероятно глуп.
Он прищурено смотрел на нее.
– Я?
– Если ты чувствуешь, что должен быть с ним, – сказала она. – Подумай о Тессе. Ты ничему не научился у нее? О том, что любимые стоят боли от их потери?
– Он в Аликанте.
– Ну и что? – сказала Катарина. – Ты должен был быть представителем колдунов в Совете; ты передал ответственность мне. Я возвращаю ее обратно. Направляйся в Аликанте. Мне кажется, что можешь больше сказать Совету, во всяком случае, чем я когда‑либо могла‑ Она потянулась в карман формы медсестры, в которую была одета; она пришла прямо с работы в больнице. – Да, и возьми это.
Магнус вырвал скомканную бумажку из ее пальцев. – Приглашение на ужин? – он сказал в недоверии.
– Мелиорн от Волшебного Народа хочет для всего Совета нижнего мира собраться на ужин в ночь перед большим Советом, – сказала она. – Что‑то вроде жеста мира и доброжелательности, или возможно он просто хочет раздражать всех загадками. Так или иначе, это должно быть интересно.
|
|
– Еда фейри, – мрачно сказал Магнус. – Я ненавижу пищу фейри. Я имею в виду, даже безопасную, которая не приведет к тому, что ты будешь танцевать до изнеможения в течение следующего столетия. Все эти сырые овощи и жуки. – Он замолчал. В другом конце комнаты Бэт прижал свой телефон к уху. Другой рукой он схватил барную стойку.
– Что‑то не так‑, сказал Магнус. – Что‑то связанно со стаей.
Катарина опустила свой стакан. Она хорошо знала Магнуса, и знала, когда он был, вероятно, прав. Она тоже посмотрела на Бэта, который уже отключил свой телефон. Он побледнел, его шрамы выступили, а щеки мертвенно побелели. Он наклонился, чтобы что‑то сказать Трусливому Питу за стойкой бара, а затем сложил два пальца во рту и свистнул.
Звук был как от свиста паровоза, он прекратил тихий гул голосов в баре. Спустя секунды все оборотни встали и направились к Бэту.
Магнус тоже встал, несмотря на то, что Катарина схватила его за рукав. ‑ Не надо. – Я буду в порядке. Он отцепил ее, и направился в толпу, к Бэту. Остальная часть стаи стояла свободным кольцом вокруг него. Они недоверчиво напряглись при виде колдуна среди них, стараясь подойти ближе к вожаку их стаи. Светловолосая женщина оборотень направилась остановить Магнуса, но Бэт поднял руку.
– Все в порядке, Амабель, ‑ сказал он. Его голос не был доброжелателен, но был вежлив. – Магнус Бейн, не так ли? Высокий Чернокнижник из Бруклина? Майя Робертс говорит, что я могу тебе доверять.
– Можешь.
– Отлично, но у нас срочное дело здесь. Чего ты хочешь?
– Тебе звонили, – Магнус указал на телефон, – Это был Люк? Что‑то случилось в Аликанте?
Бэт покачал головой, выражение его лица было безмолвным.
– Тогда очередная атака на Институт? – спросил Магнус.
Он был одним из тех кто знал ответы на все вопросы и ненавидел ничего не знать. И пока Нью‑Йоркский Институт был пуст, это не означало что другие Институты были не в безопасности – то есть, не было сражения – во что Алек обязательно себя втянул.
– Нет, не Институт, – ответил Бэт.
– Это была Майя по телефону. Штаб‑квартира Притора Люпуса была сожжена до тла. По меньшей мере сотня оборотней мертвы, в том числе Притор Скотт и Джордан Кайл. Себастьян Моргенштерн напал на нас.