Введение
Название футуризма происходит от английского «future» — будущее.
Футуризм (от лат. futurum – будущее) – общее название художественных авангардистских движений (в России кубофутуризм, эгофутуризм, "Мезонин поэзии", "Центрифуга") 1910-х – начала 1920-х гг. ХХ века.
Это художественное течение зародилось в 1910—1920 годах и было наиболее развито в Италии и России. Произведения этого направления похожи не столько содержанием, сколько формой, которую и выставляют на первый план. Течение повлияло на литературу, живопись, архитектуру.
Основоположником этого направления считают итальянского поэта Филиппо Маринетти. Его стих «Красный сахар» — первое произведение нового направления. После него, в 1909 году писатель выпустил манифест течения в газете «Фигаро». Там он кратко и понятно определил отличительные черты футуризма, описав их как культ будущего и отказ от прошлого. Послание было ориентировано на молодых творцов. Позже к нему присоединились такие творцы, как Балла, Боччони, Руссоло, Карло Карра, Джино Северини, Франческо Балилла Прателла. К 1912 году направление получило довольно широкое распространение, и в одном из музеев Парижа состоялась первая выставка художников-футуристов.
В России течение начало приобретать популярность в 1910—1911 годах.
Оно пришлось по душе бунтарскому народу, совпало с недовольными современностью настроениями толпы. Последователи нового течения создали несколько литературных организаций со своими кодексами и уставами.
Расцвет футуризма был коротким, но ярким. Первые футуристы быстро добились славы и довольно скандальной известности, но очень скоро ушли на покой. Уже в 1914 году футуризм начал давать сбои и направление пережило кризис. Но его представители уже успели выполнить свою историческую роль и преподать нужный урок. После Октябрьской революции и победы большевиков футуризм окончательно угас. Некоторые из деятелей направления умерли, другие сбежали из страны, третьи решили попробовать себя в других стилях. Последние последователи течения издавали свои произведения под маркой «ЛЕФ». Их самые поздние работы датируются 1920-ми годами.
В России футуризм представлялся по большей части поэтами. Частью их философии был отказ от славы и личного признания, концентрация на своей группе. Потому деятели издавали не отдельные произведения, а сборники.
Основные признаки футуризма:
1. Бунтарство, анархичность мировоззрения;
2. отрицание культурных традиций, попытка создать искусство, которое устремлено на будущее;
3. выражение настроения массовой толпы;
4. бунт против привычных форм стихотворной речи, эксперименты в области ритмики, рифмы, ориентация на произносимый стих, лозунг, плакат;
5. культ техники, индустриальных городов;
6.пафос эпатажа;
7. антиэстетизм, отрицание искусства как чего-то прекрасного;
8. воспевание войн и революций как способа «омолодить общество»;
9. широкое применение неологизмов (новых слов, сочетаний, значений);
10. стремление создать ощущение грядущего переворота.
Главной особенностью футуризма в литературе стал практически полный отказ от привычных правил орфографии, грамматики и стилистики. Авторы стремились создать свой индивидуальный стиль, экспериментируя со словоформами, речевыми конструкциями, ритмом и интонацией. Таким образом, футуризму в литературе свойственны такие черты:
1. необычные формы стихотворения, эксперименты с рифмой и стихотворными формами;
2. акцент на речетворчестве, создание новой, «заумной» речи за счёт создания новых словоформ, суффиксов, речевых оборотов и соединений; широкое использование авторских неологизмов;
3. эксперименты с графическим восприятием текста — к примеру, поэмы, написанные наискосок, вверх ногами, с разными шрифтами и размерами букв; сочетание поэтического с обыденным; использование деловой, газетной, плакатной, жаргонной лексики; пренебрежительное, иногда ненавистное отношение к «старому» языку, его намеренное искажение (например, «поэзы», «грамата»).
Группы русского футуризма и их представители. По страницам футуристических манифестов.
В Петербурге эгофутуристы в 1912 году сплачиваются вокруг издательства «Петербургский Глашатай», с Иваном Игнатьевым во главе. В группу входят: Д. Крючков, Игорь Северянин, К. Олимпов (Фофанов-сын), П. Широков, Рюрик Ивнев, Василиск Гнедов, Вадим Шершеневич.
Футуристов невозможно себе представить без критики всего предыдущего литературного процесса, а для большинства из них "программные опусы" были важнее самого творчества. Но в принципе - полное отрицание литературы прошлого и представление "пред увядающим миром нового всего" - были в истории литературы далеко не новы.
Родоначальниками русского футуризма считаются «будетляне», члены Санкт-Петербургской группы «Гилея» (Велимир Хлебников, Кручёных Алексей Елисеевич, Маяковский Владимир Владимирович и Бурлюк, Давид Давидович), в декабре 1912 года выпустившие манифест «Пощёчина общественному вкусу». Манифест призывал «бросить Александра Сергеевича Пушкина, Фёдора Михайловича Достоевского, Льва Николаевича Толстого и проч., и проч., с парохода современности» и формулировал 4 права поэтов:
1. Hа увеличение словаря поэта в е г о о б ъ ё м е произвольными и производными словами (Слово — новшество).
2. Hепреодолимую ненависть к существовавшему до них языку.
3. С ужасом отстранять от гордого чела своего из банных веников сделанный Венок грошовой славы.
4. Стоять на глыбе слова «мы» среди моря свиста и негодования.
«Гилея» была самым влиятельным, но не единственным объединением футуристов: существовали также эго-футуристы во главе с Игорем Северянином (Санкт-Петербург), «Центрифуга » (Москва), группы в Киеве, Харькове, Одессе, Баку. Члены «Гилеи» придерживались доктрины кубофутуризма; в его рамках появилась заумная поэзия, изобретённая Хлебниковым и Кручёных.
К поэтам-кубофутуристам относились Велимир Хлебников, Елена Гуро, Давид и Николай Бурлюки, Василий Каменский, Владимир Маяковский, Алексей Кручёных, Бенедикт Лившиц.
Эгофутуризм. Помимо общего футуристического письма для эгофутуризма характерно культивирование рафинированности ощущений, использование новых иноязычных слов, показное себялюбие. Лидером движения был Игорь Северянин, к эгофутуризму также примыкали Георгий Иванов, Рюрик Ивнев, Вадим Шершеневич и стилистически приближавшийся к кубофутуризму Василиск Гнедов. «Мезонин поэзии». Поэтическое объединение, созданное в 1913 году московскими эгофутуристами. В него входили Вадим Шершеневич, Рюрик Ивнев (М. Ковалёв), Л. Зак (псевдонимы — Хрисанф и М.Россиянский), Сергей Третьяков, Константин Большаков, Борис Лавренев и целый ряд других молодых поэтов. Идейным вдохновителем группы, а также самым энергичным её участником являлся Вадим Шершеневич. «Мезонин поэзии» считался в литературных кругах умеренным крылом футуризма.
Объединение распалось в конце 1913 года. Под маркой «Мезонин поэзии» вышло три альманаха: «Вернисаж», «Пир во время чумы», «Крематорий здравомыслия» и несколько сборников.
«Центрифуга». Московская футуристическая группа, образовавшаяся в январе 1914 года из левого крыла поэтов, ранее связанных с издательством «Лирика». Основные участники группы — Сергей Бобров, Николай Асеев, Борис Пастернак. Основной особенностью в теории и художественной практике участников группы было то, что при построении лирического произведения центр внимания со слова как такового перемещался на интонационно-ритмические и синтаксические структуры. В их творчестве органично соединялось футуристическое экспериментаторство и опоры на традиции. Книги под маркой «Центрифуга» продолжали выходить до 1922 года.
| МАНИФЕСТЫРУССКИХ ФУТУРИСТОВ Пощечина общественному вкусу (1912) Пощечина общественному вкусу [Листовка] (1913) Первый всероссийский съезд баячей будущего (1913) Театр, кинематограф, футуризм. В. Маяковский (1913) Лучисты и будущники (1913) Мы раскрашиваемся (1913) Идите к черту! (1914) Капля дегтя. В. Маяковский (1915) Труба Марсиан (1916) Манифест летучей федерации футуристов (1918) Пощечина общественному вкусу (1912) |
Читающим наше Новое Первое Неожиданное.
Только мы — лицо нашего Времени. Рог времени трубит нами в словесном искусстве.
Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее гиероглифов.
Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. с Парохода современности.
Кто не забудет своей первой любви, не узнает последней.
Кто же, доверчивый, обратит последнюю Любовь к парфюмерному блуду Бальмонта? В ней ли отражение мужественной души сегодняшнего дня?
Кто же, трусливый, устрашится стащить бумажные латы с черного фрака воина Брюсова? Или на них зори неведомых красот?
Вымойте ваши руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных этими бесчисленными Леонидами Андреевыми.
Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Соллогубам, Ремизовым, Аверченкам, Черным, Кузьминым, Буниным и проч. и проч. нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным.
С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество!..
Мы приказываем чтить права поэтов:
1. На увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (Слово-новшество).
2. На непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку.
3. С ужасом отстранять от гордого чела своего из банных веников сделанный вами Венок грошовой славы.
4. Стоять на глыбе слова «мы» среди моря свиста и негодования.
И если пока еще и в наших строках остались грязные клейма ваших «здравого смысла» и «хорошего вкуса», то все же на них уже трепещут впервые Зарницы Новой Грядущей Красоты Самоценного (самовитого) Слова.
Д. Бурлюк, Александр Крученых, В. Маяковский, Виктор Хлебников
Москва, 1912. Декабрь
Альманах «ПОЩЕЧИНА ОБЩЕСТВЕННОМУ ВКУСУ. В защиту свободного искусства. Стихи, проза и статьи». [М.], изд. Г. Кузьмина и С. Долинского. Кроме четырех перечисленных авторов, в альманахе участвовали Лившиц и Кандинский. Тираж 500 или 600 экз. Это первый русский футуристический манифест и самый удачный, на него была бурная реакция в обществе и в прессе. Больше такого успеха у манифестов не было. Через несколько месяцев была выпущена листовка с похожим текстом и коллективной фотографией. Группа еще не именовала себя «футуристами». В обиходе группу называли «бурлюки», а Хлебников – «будетляне». Слово «футуристы» пока использовали только как ругательство в чужой адрес.
Соллогуб, Кузьмин – «опечатки неуважения». Правильно – Сологуб, Кузмин.
Критика или уважение?
С установлением в России советской власти футуризм постепенно стал исчезать. Некоторые из авторов эмигрировали (например, Игорь Северянин, Илья Зданевич, Александра Экстер), некоторые умерли (Велимир Хлебников, в 1930 — Владимир Маяковский и Александр Богомазов), некоторые отошли от идеалов футуризма и выработали собственный, индивидуальный стиль (Николай Асеев, Борис Пастернак).
Первым откликом на русский футуризм стала статья В.Брюсова «Новейшие течения в русской поэзии. Футуристы.» Опытный критик сразу «уличил» футуристов в том, в чем они признаваться не хотели: их манифесты по существу повторяют манифесты итальянцев, и подметил разницу между петербургскими и московским футуристами, не столько, впрочем, в теории, сколько в ее осуществлении – «петербургским поэтам посчастливилось: среди них оказался поэт с дарованием бесспорно выдающимся: Игорь Северянин… Но поэт выдающийся всегда выше той школы, к которой его причисляют: его творчество не может быть мерилом устремлений и достижений школы». (Статья В.Брюсова появилась в 1913, когда талант В.Маяковского еще не раскрылся в полной мере). В конце статьи мэтр символизма отмечает, что в области «словесного изложения» у футуристов есть некоторые достижения и можно надеяться, что «зерна» когда-нибудь вырастут «в настоящие цветы», но для этого, конечно, «придется поучиться многому у… символистов».
«Плоским хулиганством» назвал футуризм И.Бунин. М.Осоргин, иронически относившийся к футуризму итальянскому, был всерьез озабочен распространением футуризма в России: «Поход молодых итальянцев против застывшей, окаменевшей культуры может быть и вздорным, но он объясним, против него есть оправдание. Нет никакого оправдания для тех, кто выступает против культуры лишь зародившейся, которой еще нужна теплица и бережный уход… Нам баловаться рано: права не имеем, не заслужили».
К.Чуковский, внимательно следивший за книгами и выступлениями футуристов и друживший с В.Маяковским, писал: «Среди московских кубофутуристов немало талантов, и многих нельзя не любить, – но все они вместе, – как явление русского быта свидетельствуют о роковом понижении нашей национальной духовной культуры».
М.Горький, напротив, всячески поддерживал «будетлян» – «Их много ругают, и это несомненно, громадная ошибка… Их породила сама жизнь, наши современные условия. Они – вовремя рожденные ребята… Как бы смешны и крикливы не были наши футуристы, но им нужно широко раскрывать двери, широко, ибо это молодые голоса, зовущие к молодой жизни».
Любопытно, что о футуризме спорили не только читатели и критики, но даже… герои литературных произведений. Так, герой рассказа А.Грина Серый автомобиль выдвигает довольно оригинальную теорию: футуристическая живопись – это зрительное впечатление Машины от Человека.
В литературно-критических работах футуристы доказывали, что классическое искусство искажало действительность, поскольку стремилось воспроизводить ее во всех подробностях. Целью искусства, как считали критики-футуристы Н.Лунин, О.Брик, Н.Альтман, Б.Кушнер, является «делание» «новых невиданных вещей». При этом футуристы постоянно подчеркивали свою причастность к пролетарской идеологии, хотя, как известно, пролетариат с трудом воспринимал лозунговый язык футуристов.
И. Эренбург приводит замечательный пример очевидного несовпадения футуристической мысли и ее интерпретации «народными массами»: «Каждое утро обыватели тщательно изучали наклеенные на стены, еще сырые, топорщившиеся декреты: хотели знать, что разрешается, что запрещено. Однажды я увидел толпу возле листка, который назывался «Декретом № I о демократизации искусств». Кто-то читал вслух: «Отныне вместе с уничтожением царского строя отменяется проживание искусства в кладовых, сараях человеческого гения— дворцах, галереях, салонах, библиотеках, театрах». Бабка, взвизгнула: «Батюшки, сараи отбирают!» Отношение В. И. Ленина к искусству футуристов было настороженным и в «Письме о Пролеткультах» (1920) ЦК ВКП(б) характеризовал футуризм как проявление нелепых и извращенных вкусов, как деятельность враждебных марксизму идеологов. Лнтературно-критические выступления футуристов (напечатанные преимущественно в газете «Искусство коммуны» (1918—1919) и журнале «Творчество» (1920—1921), их воззвания и манифесты отличались лаконичными призывами и абстрактными программными заявлениями. В коротких отзывах о книгах отсутствовала внятная оценочность.
Заключение:
И все-таки футуристы преимущественно использовали экспериментаторскую работу над словом Велимира Хлебникова, идя каждый своим путем.
«Грядущее обрисует фигуру футуризма во весь рост», - заявлял Владимир Маяковский в 1918 году.
Именно в подчеркивании своей «оппозиционности» заключается реальный смысл эпатажа футуристов. «Футуризм для нас, молодых поэтов, - писал Маяковский, красный плащ тореадора, он нужен только для быков (бедные быки! – сравнил с критикой). Я никогда не был в Испании, но думаю, что никакому тореадору не придет в голову помахивать красным плащом перед желающим ему доброго утра».
Таким «помахиванием красным плащом» перед «быком» были футуристические сборники и манифесты с их характерными в этом отношении названиями: «Дохлая луна», «Доители изнуренных жаб», «Молоко кобылицы», «Рыкающий Парнас», «Пощечина общественному вкусу», «Идите к черту» и т. д.
Список литературы:
1. Асеев Н.Н.: Стихотворения и поэмы. - М.: Художественная литература, 1990
2. Смирнова Л.А.: Русская литература конца XIX - начала ХХ века. - М.: Просвещение, 1993
3. Тяпков С.Н.: Русские футуристы и акмеисты в литературных пародиях современников. - Иваново: ИвГУ, 1984
4. https://nauka.club/literatura/futurizm.html