Нилгири означает «Голубые горы». Находятся они на стыке территорий трех южноиндийских штатов — Керала, Тамилнад и Д1айсур (населенных соответственно малаяли, тамилами и каннара). В горах Нилгири обитают многие мелкие дравидийские народности и племена. Подчинив Южную Индию своему владычеству, в конце XVIII — начале XIX столетий англичане принялись за «инвентаризацию» захваченных земель. Для топографической съемки в горах Нилгири туда была направлена экспедиция под руководством Уильяма Кейса.
В течение многих дней двигались топографы все выше и выше, в сердце Голубых гор. По пути они не встречали ни одного человека. Казалось, в этих горах никто не живет. И вдруг, на исходе очередного дня пути, перед взором изумленного Кейса открылась живописная долина. На склонах окрестных холмов мирно паслись буйволы. За стадом следили бородатые старцы, чья одежда походила на тоги древних римлян, а весь облик напоминал библейских пастырей. Так была открыта «земля тода» — Тоданад, или Тодамала.
Позднее выяснилось, что о «земле тода» еще в начале XVII века было известно португальцам. На Малабарском берегу Индостана христиане появились еще в I веке н. э. Согласно преданию, первым миссионером, принесшим сюда учение Христа, был сам апостол Фома. И вот до португальцев доходят смутные слухи, что где-то в горах, в центре Южной Индии, «живет раса людей, которая произошла от древних христиан святого Фомы» (согласно легендам, апостол Фома отправился в Индию проповедовать христианство).
Глава португальской католической миссии на Малабаре посылает двух священников, которые должны разыскать «христиан святого Фомы» (индийцы-христиане, жившие на Малабарском берегу, оказались последователями не католической, а сирийской церкви, стало быть, «еретиками»). Священники выполнили поручение — и нашли тода в глубине Голубых гор. Правда, выяснилось, что жители Голубых гор и слыхом не слыхивали ни об апостоле Фоме, ни вообще о вере христовой. Тщетны были попытки крестить тода. И далекое племя в горах было забыто португальцами. Прошло почти два столетия, и затем тода были заново открыты Кейсом.
|
|
Но открытие это дорого обошлось маленькому народу. Вместе с колониальной «цивилизацией» пришли ее вечные спутники — налоги, сифилис, алкоголь. Во времена португальцев тода насчитывали около тысячи человек. К окончанию британского владычества в Индии численность тода уменьшилась более чем вдвое. Лишь в наши дни, в результате той заботы, которую правительство Республики Индия проявляет по отношению к малым народностям, тода были спасены от вымирания (по переписи населения 1961 года тода насчитывается 840 человек).
Понятно, что этнографы, антропологи и лингвисты заинтересовались загадочным народом, живущим в Голубых горах. Отличие его от соседних дравидийских народов, больших и малых, сразу же бросается в глаза. У тода большие выразительные глаза, «римский» нос, высокий рост, довольно светлая кожа, тонкие губы, волосы иногда имеют каштановый или рыжеватый оттенок, а глаза бывают светло-карие или зеленоватые. Все это характерно для «южных» европеоидов и несвойственно жителям Южной Индии.
Своеобразны обычаи и религия тода. В их древней погребальной песне встречаются слова о «владельце семи кораблей», посетившем «семь королевств и семь королей». Почему здесь речь идет о кораблях, если тода живут в глубине гор и занимаются скотоводством? Не является ли это отголоском былых времен, когда тода были многочисленным народом, жившим на побережье Индостана и плававшим, подобно тамилам, по водам океана? И не сохранило ли загадочное «племя Голубых гор» лучше всего облик «протодравидов», а также многие черты их верований и культуры?
|
|
Разумеется, считать тода прямыми наследниками протоиндийской цивилизации нельзя. Отдельная ветвь «протодравидов» могла обосноваться в долине Инда и создать Мохенджо-Даро, Хараппу и другие города, другая — от побережья двинуться в глубь Индостана, смешиваясь с аборигенами полуострова, а третья могла найти прибежище в глубине Голубых гор и затем жить в полной изоляции, подобно тому, как жили, например, народности Гиндукуша и Памира, не смешиваясь с волнами различных народов, катившимися из Центральной и Средней Азии на запад, в Европу, и на юг, в Индостан.
Язык тода относится к так называемой «южнодравидийской» подгруппе дравидийской семьи, он ближе всего стоит к тамильскому и малаялам, а также наречиям нескольких маленьких народностей, что, подобно тода, живут в Голубых горах. Но помимо своего обычного языка жрецы тода применяют и особый ритуальный язык, так называемый «кворжам», или «кворшам». Известно, что для ритуалов обычно служит либо язык более древнего населения (так, например, языком шумеров пользовались при богослужении жрецы Вавилонии), либо же архаичный, «законсервированный» язык, родственный разговорному языку населения.
|
|
Принц Петр Греческий и Датский, исследователь с дипломом антрополога и королевским титулом, посетивший тода в 1939 и в 1949 годах, решил, что слова «кворжама» сходны со словами шумерского языка, на котором говорили жители Двуречья несколько тысяч лет назад.
Например, на «кворжаме» солнце именуется Уту. Точно так же называли своего бога солнца и шумеры. Имя бога луны — Син — звучит одинаково по-шумерски и на «кворжаме» тода. Принц Петр сделал такой вывод: когда-то, в IV–III тысячелетиях до н. э., экспедиция шумерских торговцев прибыла в Индию и основала колонию возле Голубых гор. Затем, в конце III тысячелетия до н. э., связь колонистов с далекой родиной в Двуречье прервалась, им пришлось навеки остаться в Южной Индии. Тода являются их прямыми потомками, сохранившими внешний облик шумеров и наименования древних богов в своем ритуальном языке.
С критикой этой очень смелой гипотезы выступил известный американский антрополог и лингвист М. Эмено. В статье «Тода и шумеры» он убедительно показал, что названия богов тода на «кворжаме» могут быть легко объяснены, если исходить из законов дравидийских языков. Колонисты же из Двуречья к ритуальному «кворжаму» отношения не имеют.
Но, как замечает советская исследовательница Л. В. Шапошникова, проведшая среди тода много дней, если «учесть, что вопрос о происхождении дравидийских народов еще остается открытым и вместе с тем существует ряд доказательств взаимодействия культур дравидийской Индии и Двуречья, то не исключено, что отрицание Эмено со временем может превратиться в одно из подтверждений возможной языковой общности дравидов и отдельных народностей древней Месопотамии». И тода, «живой осколок древнего народа, заселявшего в далеком прошлом Индию», возможно, помогут «найти пути к разгадке происхождения и узнать о древних дорогах тех, чья кровь течет в жилах дравидийского населения Индии».
Так или иначе, между протоиндийской культурой и цивилизацией Двуречья торговые и культурные связи существовали уже несколько тысяч лет назад. А языки древнейших создателей этих цивилизаций, быть может, находятся в родстве между собой, как и языки нынешних дравидов Южной Индии.
Глава шестая
«Центр икс»