Кот притаился на крыше гаража и, хищно прищурив глаза, смотрел на приближающуюся жертву. Точнее, жертв было две - мальчишки, немного младше его, решили сократить путь и свернули на эту дорожку, не подозревая о засаде. Кот подождал ещё минуту - нежелательных свидетелей не было - и поднял сжатую в кулак руку, давая сигнал готовности к началу операции.
С противоположной крыши ему ответили жестом римских цезарей: показали кулак с опущенным вниз большим пальцем. Сейчас это означало не вынесение смертного приговора, а всего лишь сомнение в том, что выбрана подходящая жертва. Кот зло усмехнулся: сегодня его день, именно ему предстоит пролить кровь, а значит он – командир, и своё мнение его «бойцы» могут засунуть куда подальше. К тому же сегодня дело было не в деньгах, а в принципе: предстояло доказать, что он действительно крут и не испугается пойти на «мокруху».
Ещё утром, когда по пути в школу Кот встретил Графа, предчувствие чего-то необычного заставило его по-новому взглянуть на всё вокруг. Грязный и тёмный подвал, куда они спустились, показался Коту таинственной пещерой благородных разбойников, а валявшиеся повсюду бутылки – остатками богатейшего пира. Школа, с её скучными уроками и придирающимися учителями, явно не вписывалась в эту романтическую картину и была оставлена в том, верхнем мире, который сейчас казался таким же нереальным, как детские сказки.
- Курить будешь? – Граф протянул пачку «Парламента».
- Давай, - Кот достал сигарету и поймал брошенную Графом зажигалку. Курить он не любил, но признаваться в этом не собирался, чтобы Граф не посчитал его «маменькиным сынком». Сейчас всё прошло удачно: он не закашлялся и дымил, как заправский курильщик.
- Уважаю я тебя, Кот, - сказал Граф, подсаживаясь поближе. – Сейчас настоящих пацанов мало, а тебя я уже давно приметил: драться не боишься и у своей компашки в авторитете ходишь. Давай выпьем за нас, за пацанов.
Граф достал уже открытую бутылку водки и налил по полстакана.
- Мне много, - осторожно возразил Кот.
- В самый раз, - не согласился Граф, - учись пить, как настоящий пацан!
- А я что, не настоящий? – Кот даже обиделся.
- Вот и посмотрим!
Они выпили. Под внимательным и слегка насмешливым взглядом Графа Коту пришлось выпить всё до дна. Граф тут же протянул кусок колбасы:
- На, закуси. Молодец, братан, можешь, когда захочешь!
- А ты что, сомневался? Сам же говорил, что я нормальный пацан!
- Конечно, нормальный! Что же, по-твоему, я бы стал с кем попало пить? Мы теперь с тобой кореша! Никого не бойся, а, если кто будет наезжать, только скажи, и я ему все наезжалки повыдергаю.
- Слушай, Граф, а правду говорят, что ты на зоне был?
- Кишка у ментов тонка меня на зону засадить! Они меня ловят и начинают уговаривать: «Не делай так больше, будь хорошим мальчиком», - прямо детский сад! Даже когда мы бомжа замочили, они и то ничего толком доказать не смогли. Дали условный срок, напугать, гады, хотели. Но я, братан, не из пугливых – и плевать хотел на них на всех! Я свои права знаю – пока мне 18 не стукнуло, ничего они мне не сделают!
- А потом?
- А потом наберу бобла и стану олигархом. С хорошими бабками можно от всего отмазаться.
- Я бы тоже хотел стать таким смелым как ты, чтобы можно было делать то, что захочешь и плевать на ментов!
- Вот за это уважаю! Давай выпьем за смелость и удачу!
Они снова выпили. Граф взял гитару и спел песню про то, как живется на зоне малолеткам. Песня была жалостливая, и у Кота на глаза навернулись слёзы:
- Вот гады! Мочить их всех надо!
- А ты бы смог? – неожиданно серьёзно спросил Граф.
- Если б надо было, то, наверное, смог, - не заметив подвоха, ответил уже опьяневший Кот.
- А ты попробуй. Или только языком трепать можешь?
- Что попробовать? Мента замочить?
- Это тебе пока не по зубам. Замочи для начала бомжа какого-нибудь, сам же трепался, что хочешь быть на меня похожим.
- А на фига это надо? – от удивления Кот даже немного протрезвел.
- Себя проверишь. Узнаешь, кто ты на самом деле – фуфло или крутой пацан.
- Я и без всяких проверок знаю.
- А я – нет. И они – тоже, - кивком головы Граф показал на входящих в подвал двух парней. Кот несколько раз видел их в компании Графа, и, хотя парни были всего на год старше Кота, ходили слухи, что они замешаны во многих тёмных делах. Одного из них звали Дёмой, а другого почему-то Седым.
- Выбирай, - с недоброй усмешкой сказал Граф, - или ты уходишь отсюда героем и вступаешь в нашу компашку, или мы тебя отделаем так, что всю оставшуюся жизнь будешь на аптеку пахать.
- Ну, ты и скотина, Граф. Только тронь – тогда точно сядешь!
- Стучать побежишь? Зря. Во-первых, тебе от этого будет не легче, а во-вторых, я же говорил тебе, что менты мне всё равно ничего сделать не могут.
- Граф, а давай этого Кота превратим в кошечку, - заржал Дёма. – Раз он не хочет поступить как пацан, то пусть и по жизни будет бабой.
- И пусть тогда стучит сколько хочет. Как только менты дело заведут, то все пацаны будут знать, что с ним стрёмно даже по одной улице ходить, - поддержал его Седой.
Граф промолчал, многозначительно глядя на Кота.
- Сам разденешься, или помочь? – Дёма воспринял молчание Графа как согласие и подошёл к Коту. Кот рванулся в сторону, но Дёма и Седой были наготове. Они крепко схватили Кота за руки и за ноги, и он понял, что вырваться уже не удастся.
- Так что ты выбираешь, Кот? – снова заговорил Граф. – Спрашиваю последний раз.
- Чем я мочить буду – пальцем? – в слезах от бессилия и злости прохрипел Кот.
- Зачем же пальцем? Есть пёрышко, - Граф достал из-за пазухи завёрнутый в тряпку нож, - хорошее пёрышко, на зоне делали. Ну что, согласен?
- А ты не боишься, что я этим ножом тебя самого порежу? – Кота отпустили, и он немного осмелел.
- Для этого, Кот, тоже смелость нужна. Попробуй, - Граф, не разворачивая нож, протянул его Коту. Дёма и Седой отошли на полшага в сторону и вместе с Графом внимательно смотрели на руки Кота.
Кот развернул тряпку. Нож был действительно красив и, казалось, что от него исходила таинственная древняя мощь, делавшая его владельца непобедимым. Кот взял нож в руку и почувствовал себя героем крутого боевика.
- Что, нравится? – Граф усмехнулся. – Я же говорил, что ты нормальный пацан. Это тебе мой подарок – за смелость.
Дёма захихикал, но тотчас же замолчал, заметив метнувшийся к нему грозный взгляд Графа.
| Дорога к себе |
- Теперь ты – командир, - продолжил Граф, обращаясь к Коту, - а эти остолопы будут твоими бойцами. Всё понятно? – Последние слова были адресованы уже Дёме и Седому.
- Так точно, командир! – дурачась ответили «бойцы».
- Лежать! Быстро! – Кот вспомнил своё прежнее бессилие.
Взглянув на Графа, Дёма и Седой плюхнулись на пол.
- Не успели! Встать! Лечь! - упоение властью над недавними мучителями возвращало Коту уверенность в своих силах.
- Они будут делать всё, что скажешь, - многозначительно глядя на «бойцов» сказал Граф, - но доказать свою смелость должен ты сам.
Кот и без этих слов ни за какие сокровища мира не отдал бы нож «бойцам». Только он был теперь полноправным хозяином ножа, всемогущим властелином мира. И только из его рук нож должен был получить свою кровавую пищу.
Мальчишки приближались. Кот подождал, пока они поравняются с местом засады, громко свистнул и спрыгнул с крыши гаража. Почти одновременно с ним прыгнули «бойцы», отрезая мальчишкам путь к отступлению. Получилось неплохо – как в фильмах про спецназ, и испуганные жертвы остановились.
- Деньги есть? – вопрос был явно не из фильма, но ничего другого Кот не придумал.
Мальчишки стали рыться в карманах.
- Объявляю аукцион! – эта идея показалась Коту интересной. – Кто больше заплатит - того отпускаю!
У одного из мальчишек оказалось около сорока рублей, у другого – десятка с мелочью. На аукцион эти суммы явно не тянули.
- Это всё? – разочарованно спросил Кот. Разочарован он был даже не тем, что у жертв оказалось мало денег – откуда у таких сопляков возьмутся хорошие бабки, а тем, как безропотно, даже не пытаясь спорить, мальчишки выложили деньги. «А, может быть, у них есть что-то ценное, и они меня держат за лоха, откупаясь такой ерундой?» - вдруг подумал Кот и скомандовал Дёме и Седому:
- Обыщите их!
Седой справился быстро. Никаких других ценностей у его пленника не нашлось. Дёма явно затягивал процесс, и после проверки карманов стал тщательно ощупывать парня. Кот его не торопил, ему было интересно, как мальчишка отреагирует на эту унизительную процедуру. Тот лишь изредка морщился, но после того, как обыск сосредоточился на одном месте и превратился в явное издевательство, не выдержал:
- Хватит уже! Всё, что было, мы отдали, чего вам ещё нужно?
- Ты же сам обещал отпустить того, кто даст больше, - жалобно сказал другой пленник, явно намекая на то, что именно он оказался победителем этого «аукциона».
- Вали! Если кому стуканёшь – убью! – Кот достал нож и показал пленникам.
Не веря в своё спасение, «победитель» опасливо обошёл Седого и, почувствовав себя на свободе, бросился бежать.
- Зря отпустил, - сказал Седой, но Кот резко оборвал его:
- Молчать!
Ножу была не нужна кровь труса. Он должен напиться настоящей густой кровью воина.
- Ударь меня! Ударь со всей силы! - сказал Кот оставшемуся пленнику. – Не бойся, они тебе ничего не сделают.
Пленник удивлённо взглянул на Кота, но бить не стал.
- Ты тоже – трус? – зло процедил Кот. - Тогда падай на колени, умоляй о пощаде – вдруг и тебя отпущу!
- Не отпустишь, - обреченно проговорил пленник, глядя на нож. Похоже, он начал понимать, что нож достали не для простого запугивания.
- Помогите! Там мальчика убивают! – раздался истошный крик «победителя», добежавшего до улицы и почувствовавшего себя в безопасности.
Медлить было нельзя, счёт шёл на секунды. Кот в ярости ударил ножом пленника. Уже начав движение, он ещё не знал, куда именно нанесёт удар, не знал, хочет ли он убить или только ранить мальчишку. И лишь в последнее мгновение, натолкнувшись на отчаянный, полный ужаса и оглушающе безмолвного крика, взгляд жертвы, он резко изменил направление удара. Нож, уже предвкушавший кровавый пир, изо всех сил стремился продолжить смертоносное движение, но Кот заставил его подчиниться. Нож разочарованно пропорол рукав рубашки и, словно мстя Коту за измену, всё же задел руку мальчишки и получил обещанную кровь.
Кот бросился бежать. Куда угодно, лишь бы подальше от этого страшного места! И только через несколько минут он заметил, что всё ещё сжимает в руке ухмыляющийся кровавым оскалом нож. Кот размахнулся и выбросил его подальше в кусты.