Акира Куросава «Плохие спят спокойно»
«Плохие спят спокойно» (悪い奴ほどよく眠る, в советском прокате «Злые
остаются живыми» – реж. Акира Куросава, 1960 г., Япония). Афиша фильма
Фильм «Плохие спят спокойно» (1960 г.) – 21-й кинофильм режиссера Акиры Куросавы. Это первый фильм, снятый им полностью за свои деньги и в качестве руководителя собственной студии, получившей относительную свободу от Toho Productions – кинокомпании, которой были сделаны «Расёмон» (1954 г.), «Семь самураев» (1954 г.) и «Трое негодяев в скрытой крепости» (1958 г.).
Куросаву сначала в Японии, а затем и во всем мире прославили фильмы в жанре самурайского кино «дзидайгэки». Однако значительную часть творчества Куросавы составляют фильмы о современности, которые японцы называют «гэндайгэки».
К этому жанру относится и «Плохие спят спокойно» – остросоциальная картина о коррупции и неограниченной власти хозяев японских корпораций, которые готовы расспоряжаться жизнью и смертью своих подчиненных.
«Плохие спят спокойно». Кадр из фильма
Куросава и «гэндайгэки»
Еще в конце 1920-х годов под влиянием советского кинематографа в японском кино жанра «гэндайгэки» возникло направление «кэйко эйга», жестко критиковавшее капиталистическое общество. Это такие картины, как «Холоп», «Живая марионетка», «Симфония города», «Перед рассветом». Важную роль в японском кинопроизводстве тех лет играли «Всеяпонская ассоциация пролетарского искусства» и объединение «Пуроккино», с которыми Куросава успел посотрудничать в ранние годы творческого пути.
Во времена милитаризма социалистическое искусство в Японии жестоко подавлялось. Многие «левые» кинодеятели, такие как режиссер Фумио Камеи, оказались в тюрьме. Все крупные и мелкие киностудии были подчинены Комитету информации и «Киноассоциации Великой Японии». Вот как описывает этот период советский киновед Ростислав Юренев:
«Оккупация Маньчжурии в 1931 году, выход из Лиги Наций в 1933 году, начало агрессивной войны в Китае в 1937 году – обозначали основные этапы милитаризации страны. Начиная с 1933 года правительство упраздняет рабочие организации, преследует прогрессивную интеллигенцию, подчиняет все идеологические институты военной, захватнической пропаганде. Эти тенденции проявляются и в кино.
Военно-националистические агитки начинают выпускаться сотнями. В исторических фильмах звучат мотивы национальной исключительности, воспеваются жестокость, насилие. Попытки наиболее честных и гуманных художников уйти от милитаристической пропаганды в изображение жизни простых людей или хотя бы в область формальных поисков пресекались с безжалостной последовательностью.
"Пурокино" разгоняется правительственным указом, его руководителей бросают в тюрьмы. Прогрессивные литературные журналы закрываются. Учреждается цензурный комитет, издавший кодекс, категорически запрещающий в кино не только "критику богатства" и "преклонение перед заграницей", но даже "сочувственное изображение маленьких людей", стремление к личному счастью».
К 1935 году в Японии было более 1500 кинотеатров, кинофильмы смотрели около 250 миллионов зрителей в год. Существовало 36 местных фирм-производителей кино, число местных актеров и актрис составляло 2,7 тысяч человек. Импортом кино занимались 11 компаний. Перед Второй мировой войной и во время войны активный импорт кинопродукции прекратился, а вся японская индустрия кино стала «работать на войну».
Японское кино с 1935 до 1945 года – это в основном «дзидайгэки» и военные агитки, делать которые пришлось и Куросаве («Самые красивые», 1944 г.).
После проигрыша Японии во Второй мировой войне ситуация резко изменилась. Оккупационная американская администрация на несколько лет запретила «дзидайгэки». Главные кинопропагандисты фашистского режима Томотака Тасакай и Хисатора Кумагай были осуждены американским судом как военные преступники.
В послевоенной Японии активно строятся капиталистические корпорации, жизнь японцев начинает предельно ими регулироваться. На этом фоне в кино вновь расцветает «гэндайгэки». В большом числе появляются фильмы, посвященные темам социальной несправедливости, жестокости капиталистического общества, страданиям простых людей из-за сильных мира сего.
На студии «Тохо» важную роль после войны играл коммунистический профсоюз. В сотрудничестве с коммунистами Куросава снял фильм о профсоюзах «Не жалею о своей юности» (1946 г.), однако остался недоволен работой – его имя даже не указывалось в титрах.
Куросава не смог и не захотел работать по принципу коллективной постановки фильмов, на чем настаивали представители профсоюза. Кроме того, у него возникли и идейные расхождения с коммунистическими режиссерами. Японский кинокритик Сата Тадао пишет:
«Поскольку Куросава считал, что критика общества – долг личности, он был далек от коммунистических убеждений. Но он никогда не переставал говорить о таких социальных проблемах, как террор гангстерских шаек, бюрократия, ядерное оружие, коррупция в деловом мире и в правительстве...
Когда индивидуум пытается браться за разрешение социальных проблем в одиночку, он неизбежно приходит к самоуничтожению, хотя это и бывает по-своему прекрасно. Этот мотив, часто повторяющийся в фильмах Куросавы, как бы наводит на мысль: те, кто хочет самоутвердиться, не должны бояться гибели».
В 1947 году Куросава снял мелодраму «Великолепное воскресенье» – историю двух влюбленных на фоне бедности, разрухи и враждебности послевоенного Токио. За этот фильм в Японии он был удостоен звания лучшего режиссера года.
Следующим фильмом Куросавы в жанре «гэндайгэки» стал «Пьяный ангел» (1948 г.). Эта картина примечательна тем, что она положила начало всем фильмам о японской мафии якудза. Кроме того, это был первый фильм режиссера, в котором снялся Тосиро Мифунэ, ставший затем ведущим актером Куросавы на протяжении многих лет.
В 1949 году режиссер снял картину «Бездомный пес» – это криминальная драма, закрученная вокруг похищенного у полицейского пистолета, ставшего орудием множества убийств. Гораздо интереснее сюжета в фильме безлюдные кварталы оккупированного Токио и общая атмосфера «японского нуара», который, однако, не является беспросветным.
«В обеих картинах Куросава не только уловил опустошенность послевоенной Японии, но также привлек внимание к появившемуся чувству освобождения от гнета и лишений военных времен, оставив, таким образом, далеко позади фильмы своих современников», – пишет о «Пьяном ангеле» и «Бездомном псе» Сата Тадао.
Эти фильмы снимались в непростых условиях. В 1948 году на студии «Тохо» началась забастовка, продолжавшаяся семь месяцев. Работники студии, участники профсоюзов и сочувствовавшие им коммунисты Токио устраивали многотысячные демонстрации. Их разгоняли полиция и американские войска. Забастовка, закончившаяся поражением, запомнилась как самая крупная политическая акция кинематографистов в истории.
Кинодетели-коммунисты Тадаси Имаи, Сацуо Ямамото и Фумио Камеи были уволены с «Тохо». «Чистки» прошли и в других студиях. Так появится японское «движение независимых кинорежиссеров» – уволенные кинодеятели начнут снимать фильмы на деньги от продажи билетов. Их фильмы были малобюджетными, зато режиссеры оказались свободны от диктата студий и их капиталистических хозяев.
Куросаву, который не был коммунистом, но поддерживал забастовщиков, уволить не посмели, но он сам ушел с «Тохо» в знак протеста. Свой фильм «Тайная дуэль» (1949 г.), он ставил уже на студии «Дайэй». Позднее режиссер вернулся к сотрудничеству с «Тохо», но продолжил снимать фильмы на остросоциальные темы. Наиболее ярким произведением Куросавы начала 1950-х станет фильм «Жить» (1952 г.) о борьбе слабого и умирающего старика за строительство детской площадки на месте зловонного пустыря.
«Плохие спят спокойно», кадр из фильма
Экономическое «чудо» и рассвет японского кинематографа
В 1951 году закончилась формальная оккупация американцами Японии, однако США не собирались выпускать страну из сферы своего влияния и навязали ей двухсторонний военный союз – «Договор о взаимном обеспечении безопасности». Противодействием подписанию этого договора стал общенациональным протестом, объединивший левых и правых политиков, студентов и представителей интеллигенции.
Однако договор все же был подписан. США провернули с Японией тот же фокус, что и с европейскими созниками, подкупив бывших милитаристов и промышленников. После этого на Японию посыпались американские военные заказы в связи с войной в Корее. Затем, при помощи американцев, началось восстановление «мирного» производства – автомобилестроения, электронной промышленности, которая сначала производила низкокачественную продукцию, а затем стала одно из наиболее передовых.
Это называют «японским экономическим чудом» – с 1950 года экономика Японии росла на 10–15% в год и к 1970-м вышла на второе место в мире после США. Рост промышленности сопровождался улучшением экономического положения населения и связанным с ним нежеланием большинства японцев сопротивляться американскому влиянию, в том числе культурному.
1950-е – 1960-е годы принято считать рассветом японского кинематографа. В Японии выходило по 500 фильмов в год, правда, только единицы из них можно назвать искусством.
В японском кино того времени работали такие признанные мастера как Кэндзи Мидзогути, Ясудзиро Одзу, Акира Куросава, а также интересные «независимые режиссеры» Сацуо Ямамото, Тадаси Имаи, Канэто Синдо. Но наряду с ними – сотни бракоделов, эпигонов Голливуда, откровенных порнографов. Впрочем, некоторые японские эрзац-фильмы сильно повлияли на мировой кинематограф и поп-культуру – например, вышедшый в 1954 году фильм-катастрофа «Годзилла».
Что-то подобное начиная с 1950-х годов происходило во множестве западных стран. И Куросава был одним из резких противников как примитивизации, так и извращений в кинематографе.
«Я твердо знаю, какие фильмы не должны появляться на экране, – говорил Куросава в интервью советским журналистам в начале 1970-х. – Бергман, Пазолини, Годар – первые их работы были замечательны. Теперь они снимают картины недоступные обыкновенным зрителям – болезненные, элитарные, экстремистские… Но и это не самое худшее.
Старейший японский режиссер Ясудзиро Одзу говорил, что кинематограф должен быть таким, чтобы не стыдно было ходить туда с семьей. А сейчас не то что с семьей, самому стыдно бывает смотреть на экран. Может быть, я старомоден, излишне целомудрен, но я терпеть не могу порнографические фильмы, заполнившие экраны многих стран...
Я не знаю, какими будут фильмы 2000-го года, но я хорошо знаю, что сегодня мы должны создавать гуманистические произведения, воспевающие любовь и уважение к человеку, к окружающей его природе».
В 1950-х Куросава почти перестал снимать фильмы о современности – он переключился на исторические фильмы и экранизации мировой классической литературы. На экраны вышли его знаменитые «Семь самураев» (1954 г.), «Трон в крови» (1957 г.), «Трое негодяев в скрытой крепости» (1958 г.), а также «Идиот» (1951 г.) по Достоевскому и экранизация пьесы Горького «На дне» (1957 г.).
Однако несколько фильмов Куросавы этих лет являются чистыми «гэндайгэки». Так, в 1955 году Куросава отдал дань уважения движению за безъядерный мир, сняв фильм «Я живу в страхе» о стареющем человеке, одержимом идеей о грядущей ядерной войне.
А в 1960 году появился фильм Куросавы «Плохие спят спокойно».
«Плохие спят спокойно», кадр из фильма
«Плохие спят спокойно» (1960) [к просмотру]
Фильм Куросавы «Плохие спят спокойно» носит все черты узнаваемого авторского стиля – массовые сцены, постоянное движение, членение кадра на геометрически выверенные части, точность всех движений и выверенность всех деталей, почти гипертрофированный драматизм актерской игры.
Основную идею фильма сам Куросава охарактеризовал следующим образом:
«Это был первый фильм, снятый моей собственной компанией Kurosawa Productions, я сам финансировал производство. Начиная с этой картины ответственность за все, что я ни делал бы, лежала только на мне. Поэтому я много размышлял о том, какой фильм мне стоит снять.
Идея снимать ради денег меня не привлекала – режиссер не должен использовать свою аудиторию в корыстных целях. Я же хотел рассказать социально значимую историю. Наконец я решил снять картину о коррупции, поскольку взяточничество, нечестные доходы и прочие пороки, процветающие в обществе, на государственном уровне, всегда казались мне самыми низкими преступлениями.
Большие люди прячутся за фасадами известных организаций с хорошей репутацией, огромных корпораций, и никто не догадывается, какие они подлецы, какими жуткими вещами они на самом деле занимаются. Мне показалось важным разоблачить этих людей... Но даже в процессе работы я понимал, что фильм не получится таким, как я его задумывал, просто потому, что я не мог рассказать и показать всего, что хотел».
Главную роль сыграл любимый актер режиссера Тосиро Мифунэ – в фильме он мелкий клерк и жених владельца строительной корпорации Ниси, стремящийся отомстить боссу компании.
С первых кадров зритель оказывается на свадьбе дочери хозяина корпорации. Руководители компании втянуты в коррупционные скандалы, и на свадьбе дежурят толпы журналистов. И не зря – одного из участников свадьбы арестуют прямо во время торжества. А затем на церемонию прибудет «подарок» в виде торта, намекающий на давнее преступление – доведение до самоубийства одного из сотрудников компании, который был нежелательным свидетелем преступлений руководства.
Кажется, что перед нами – очередная вариация на тему «Графа Монте-Кристо», излюбленный Голивудом и другими мировыми кинопроизводствами сюжет о «тайном мстителе»... Но нет – Куросава резко поворачивает сюжет. Герои испытывают настоящие чувства, их характеры сложны и неоднозначны.
Фильм критиковали за «закрученность» сюжета, за которым могут потеряться психология и социальная критика. «Единственный недостаток фильма его сюжетные хитросплетения, которые отвлекают зрителя от главной темы. Следующие один за другим неожиданные повороты действия приводят к тому, что фильм начинает восприниматься как обычная драма мести... Сюжетные хитросплетения приводят к тому, что подлинная проблематика отступает на второй план», – писал «левый» японский кинокритик Акира Ивасаки.
Однако Куросава – слишком крупный режиссер, чтобы снять просто детективный триллер или антикоррупционное кино. В фильме «Плохие спят спокойно» гораздо важнее психологическое раскрытие персонажей, наводящее на размышления о судьбах Японии и об ее истории. Ниси и его товарищ, не так давно прошедшие через войну и теперь решившие переделать прогнивший мир их отцов на собственный лад, сталкиваются с непреодолимыми препятствиями – это и любовь, и традиции, и их близкие, и они сами...
Фильм полон отсылок – кроме упомянутого «Графа Монте-Кристо» это очевидным образом шекспировский «Гамлет». Интересно, что Куросава к тому моменту уже экранизировал «Макбета» в виде «дзидайгэки» – это «Трон в крови» 1957 года, который английский критик Дж. Блуменфелд называл «единственной работой... которая целиком успешно трансформировала пьесу Шекспира в фильм».
Но все не так однозначно – так, литературовед Виктор Распопин отмечает, что фильм выворачивает «шекспирову проблематику наизнанку, ибо сила Гамлета – в его слабости, а сила Ниси – в злости, пока она у него не иссякла».
Возможно, дело в том, что любое настоящее произведение искусства (и почти каждый фильм Куросавы), никак не сводится к сюжету и его интерпретациям – за «простым рассказом» о самураях или о коррупции скрывается многомерное повествование об истории и смысле человеческого существования, которые на самом деле и интересовали Куросаву. Независимо от того, снимал ли он «дзидайгэки» или «гэндайгэки».
Список использованной литературы:
1. Завьялова Л. М. Акира Куросава. М., 1977.
2. Паисова Е. Куросава о Куросаве // «Искусство кино», №9, 2010.
3. Юренев Р. Н. Одинокий всадник в тумане / Акира Куросава. – М., 1977.
4. Режиссерская энциклопедия. Кино Азии, Африки, Австралии, Латинской Америки / под ред. Т.Н. Ветрова. – М., 2001.
5. Сата Тадао. Кино Японии. – М., 1988.
6. Генс И.Я. Бросившие вызов. Японские режиссеры 60-70 годов. – М., 1988.
7. Фрагменты из интервью Акиры Куросавы советским журналистам в 1970-х – цит. по Черток С. «Кино, которое я люблю», 1972, «Искусство кино», №11, 1974.
8. Распопин В. Злые спят спокойно (Чем хуже человек, тем лучше он спит) Рецензия. 25.06.2002.
9. Ивасаки Акира. Рецензия на фильм «Чем хуже человек, тем лучше он спит». // «Искусство кино», №8, 1961.