Ранним утром одного из первых полетных дней, действительно Небесной ярмарки Урала, мы стартовали в районе поселка Сылвенск, на северо-западной окраине Кунгура, с явным намерением поразить все цели, которые встретятся нам на пути. Летим, вдруг прямо по курсу – железнодорожный мост. «Будем бомбить» - сказал я Вадиму и передал ему маркер. Несколько секунд ожидания и – ПА-ПА-ДОС!!! Мы увидели, как к упавшему маркеру побежал человек, и подумали, что это спортивный наблюдатель. Впоследствии мост оказался не той системы (бомбить можно было только автомобильные мосты), а бежавший к маркеру человек оказался не наблюдателем, а перепуганным бойцом военизированной охраны. В этот момент мы еще не знали, что просто потеряли маркер и, окрыленные первым успехом, начали высматривать другие цели, которых, как назло, на нашем пути не было.
Вдруг мы заметили крадущийся над промзоной вдоль реки Ирень аэростат адмирала желтых Андрея Денисенко. По правилам баталий, поразить аэростат противника считалось успехом, не говоря уже об аэростате самого адмирала. Мы летели выше метров на 50-70, и Андрей нас не заметил, иначе он немедленно ушел бы вверх. Через некоторое время наши курсы пересеклись. Не попасть было трудно. Мне и сейчас очень стыдно, Андрей, но я бросил маркер. Хорошо, что не попал.
Впереди показался поселок Болотово, никаких целей не предвиделось, и мы затеялись садится. По курсу, поперек, была все та же река Ирень. Площадка ровная, есть подбор, стали заходить на посадку. По мере снижения площадка стала казаться все короче и короче. Приоткрыл парашютный клапан, мы коснулись земли, и нас потащило к обрыву.
Я опять, как в Феодосии, прозевал момент принятия решения. Можно было уйти с двух горелок, и это было бы правильно, но в тот момент я поступил иначе, полностью открыв парашютный клапан. Это была ошибка.
Не хватило буквально 2-3 метров для полной остановки корзины, и угасающая оболочка опрокинула корзину. Обрыв был небольшой, метров 7-8, но достаточно крутой. Ощущение было, мягко говоря не из приятных, лететь с обрыва головой вниз, намного хуже обычного волочения. У Вики до этого вообще не было посадок с волочением. Мне стало страшно, когда я увидел, что обе дежурные горелки погасли. Как это все доставать из воды? Падение закончилось столь же внезапно, как и началось. Оболочка, потерявшая нагрузку, после нашего касания земли, поднялась и качем выбросила корзину в реку. Корзина встала вертикально на дно реки в 2-3 метрах от берега. Там было совсем мелко.
Я лихорадочно кинулся за зажигалкой, которая лежала в кармане планшета, закрепленного на стенке корзины. Зажигалка не работала, видимо она намокла. Были у меня с собой и длинные охотничьи спички, но в этот момент я вспомнил про зажигалку, которую подарил мне Сергей Войнов. Чтобы не потерять дорогой мне сувенир, она всегда привязана к левому, верхнему карману комбинезона. Обезьяной запрыгнув на перила корзины, запалил обе дежурные горелки. Оболочка обвисла и завалилась на бок. Топить было некуда. Стоя на корзине, сколько мог, оттянул троса, и максимально отклонив горелку, сделал несколько очень коротких импульсов. После небольшой паузы повторил. Спрыгнул в корзину и постепенно продолжал нагрев. Оболочка поднялась. В этот момент я испытал такое облегчение, как будто бы, где то совсем рядом, оказалось никак не менее 10 рулонов мягкой как перышко туалетной бумаги «ZEWA плюс». Мы благополучно улетели и через некоторое время, на удивление экипажа, который приготовился к худшему, мягко приземлились недалеко от поселка Первомайский.
Анализируя промежуточную посадку, я не мог понять, почему погасли сразу две дежурные горелки. Все оказалось просто, они захлебнулись жидкой фазой, поскольку баллоны были полные. Исключить это можно двумя способами: начинать полет, вырабатывая до половины баллоны, питающие дежурные горелки, или научиться пилотировать аэростат так, чтобы баллоны в полете не оказывались выше головы пилота.
Команды набирали очки, а мы не принесли в актив синих ни одного. Дошло до того, что адмирал Морев перестал выдавать мне маркеры, которые зарабатываются в «бою», сказав, что они мне ни к чему, и я их просто теряю. На третий день соревнований счет стал 36:21 не в нашу пользу и реально отыграться было практически невозможно. Сутки не было погоды и оставалось всего два полета. Антон все-таки выдал мне два маркера, и я пообещал, что потрачу их с пользой.
Первые успехи
Собрались на вечерний полет 30 июня. Подхожу к Станиславу Федорову и говорю: «Стас, что делать»? «Попробуй сесть на стадион «Локомотив» в городском бору. Площадка там маленькая, но есть озеро Кротовское, можно сесть на воду, а когда подобьет к берегу, высадишь «десант».
По правилам Воздушных баталий, после посадки аэростата один из членов экипажа, «десантник», должен добежать до креста, выложенного на цели, положить туда маркер и вернуться в аэростат. Через три минуты после посадки аэростат должен взлететь, или он подвергнется атаке «диверсантов» и может быть «уничтожен».
Взяли карту, начертили линию по направлению ветра на озеро и определили приблизительное место старта. Стартовать нужно было не ближе двух километров от цели, из города. Наш водитель Александр сказал, что знает небольшую площадку в этом районе, и мы поехали. Площадка действительно была маленькая и не совсем по курсу полета, но другого варианта не было. На земле остались Вадим, Татьяна, Александр и Артем (выделенный нам волонтер), которого к тому времени мы уже считали полноценным членом нашей команды. Со мной полетела Вика и спортивный наблюдатель из местных. Надо сказать, что после наших первых полетов в Кунгуре, спортивная дирекция стала назначать нам наблюдателей из ребят крепкого телосложения и, думаю, поступила правильно.
Полетели не высоко, но через некоторое время стало понятно, что нас сносит явно левее озера, и, в лучшем случае, мы сможем сесть только на опушке леса. Решили, что будем садиться по любому, и, зацепив макушку сосны, мы все-таки прибились к опушке так, что оболочка оказалась выше крон, а корзина под ними. Опускаясь ниже, мы могли порвать оболочку, но и оставаться в таком положении тоже было нельзя.
В парке было достаточно много народа и все понимали, что аэростат хочет сесть, но не может. Как только мы выбросили за борт короткий фал, люди без всякой команды стали оттаскивать аэростат на поляну. Подоспела и наша наземная команда. Общими усилиями они поставили аэростат и «десант», по имени Вика, с большим запасом по времени, справился с поставленной задачей. Наблюдатель сообщил, что цель захвачена.
Взлетели, немного успокоились, и я сообщил экипажу, что мы перелетим Сылву, и за поселком будем садиться. Наблюдатель, как мне показалось, был парень бывалый и не из робкого десятка, говорит: «Впереди по курсу есть цель – гостиница «Сталагмит». Та самая гостиница, где мы жили. Я промолчал и подумал: не впереди, а левее нашего курса метров на 800, да и площадки для высадки «десанта» там нет. Если даже каким-то образом зависнуть, девушке пробежать более полутора километров за три минуты – нереально. Подлетаем к реке, и я спрашиваю наблюдателя: «Куда течет эта Сылва»? Он как будто прочитал мои мысли - «К гостинице». Прошло еще около двух минут, и я сообщил экипажу, что мы будем приводняться.
С первой попытки приводниться не получилось, потащило назад, на берег. Набрали высоту побольше и снова зашли. Вторая попытка удалась, и мы плюхнулись в воду метрах в 20 от берега. Я не ошибся, наблюдатель был действительно парень бывалый, потому что, как только мы коснулись воды, он ловко подпрыгнул и сел на перила корзины, в то время как мы с Викой были уже почти по колено в воде. Естественно, я попросил его вернуться в корзину – справедливость была восстановлена.
Ширина реки была около 200 метров, но у берега течение было слабым и нас очень медленно сносило вдоль по течению, прибивая к противоположному берегу. Мы еще немного притопили корзину и на середине нас стало сносить значительно быстрее. В общей сложности, пока нас подбило к противоположному берегу, нам удалось сплавиться метров на 500, но что делать дальше, я не знал. Приподнявшись над водой, корзина медленно ползла по кустарнику к аллее тополей, которые росли по верху насыпи, защищающей поселок от разливов реки. Оболочка коснулась крон деревьев, и мы остановились. О высадке «десанта» не могло быть и речи, и оставаться долго в таком положении мы не могли.
Вдруг мы услышали детские голоса и увидели кунгурят, которые с удивлением смотрели на нас из кустов. Мы поприветствовали их, выбросили короткий фал и попросили привязать его к стволу дерева. Они, не задумываясь, побросали свои велосипеды и сделали это с большим удовольствием. Буквально через несколько минут прибежала и наша наземная команда. Как они успели так быстро сюда добраться – для меня осталось загадкой.
Я начал постепенно нагревать оболочку с целью поставить аэростат на аллею, и, конечно перегрел. Привязанный аэростат, подгоняемый ветром, закинуло за аллею, он начал болтаться из стороны в сторону и мы испытали несколько неприятных минут. По мере охлаждения оболочки натяжение фала стало ослабевать, прекратилась и болтанка. Наземные, вместе с кунгурятами, дружно ухватились за фал, и потащили нас к гостинице. Накануне прошел дождь и они тащили аэростат не обращая внимание на лужи и грязь под ногами.
Вскоре показалась знакомая поляна, на которой еще вчера гостеприимные хозяева Небесной ярмарки угощали нас шашлыками и пивом. До цели оставалось не более 200 метров, но наземные, видимо решили затащить аэростат прямо в номер гостиницы. Их удалось остановить только на асфальтированной площадке около гостиницы, откуда «десант», менее чем за минуту, поразил цель. Наблюдатель сообщил, что объект захвачен. Мы были мокрыми, грязными, но безмерно счастливыми, потому что нам впервые удалось принести команде столь необходимые очки. На радостях команда разрешила мне съесть целую порцию прекрасного кунгурского мороженого.
Кунгурские бурлаки
Оставался крайний день соревнований, а фактически – только утренний полет первого дня июля. Мы не знали ни наших результатов, ни результатов общего командного зачета. Затеялись захватить стадион «Нагорный» на западной окраине Кунгура. Навигационного оборудования у нас не было, закончился гелий, для шаров-зондов, но желание захватить цель было огромным, амок, иначе не скажешь. Начали выбирать площадку для старта, с трудом представляя, где находится этот стадион, но выбор был крайне ограничен возможностью подъезда. Спортивный наблюдатель подтвердил, что мы находимся на расстоянии не менее 2 километров от цели и старт возможен. По направлению дыма от сигарет, опираясь на интуицию нашего водителя-аборигена Александра, мы окончательно определились с площадкой и начали готовить аэростат. Для себя, я уяснил, что ни при каких обстоятельствах я не должен перелететь дорогу, находящуюся левее стартовой площадки. По нашему замыслу, мы должны были лететь метрах в двуустах параллельно ей, вдоль ЛЭП.
В начале полета нам казалось, что все складывается удачно, однако, пролетев около полутора километров, мы оказались прямо над дорогой. Пришлось сесть сразу за ней. Собрались все, и стали думать, что делать дальше.
Лететь, а правильнее сказать – тащить аэростат поперек направления ветра, казалось не реальным. Не зная, как это сделать, я попросил экипаж временно покинуть корзину, а наземных подтащить аэростат поближе к дороге. После вчерашнего полета перелететь дорогу, по обеим сторонам которой росли тополя высотой 12-15 метров, казалось возможным, но как перелететь ЛЭП?
Объяснив команде, что я намереваюсь делать, попросил Вадима привязать конец короткого фала к стволу тополя по ту сторону дороги и принести в корзину 50 метровый фал. Перекрыли движение, хотя машины и так остановились понаблюдать, чем все это закончится. Нагрев оболочку, и обломав фалом несколько приличных веток первого ряда деревьев, завис над кронами второго ряда. Ветер вытянул фал вдоль направления посадок, и садиться можно было только на кроны деревьев. Ветки тополя, достаточно хрупкие и, постепенно охлаждая оболочку, начал опускаться в кроны. Когда натяжение фала стало ослабевать, наземные, очень аккуратно сначала сняли аэростат с дерева, а потом поставили его на землю. Оставалось перелететь ЛЭП.
Конец короткого фала привязали к опоре. Ветер был слабый, по направлению ЛЭП, фал сухой. Опасности обрыва проводов или короткого замыкания через фал не было. Плавно нагревая оболочку, поднял аэростат на высоту короткого фала и перекинул через ЛЭП длинный 50 метровый фал, не коснувшись проводов. Когда аэростат пошел вниз, с большим трудом, отцепил карабин короткого фала и отбросив его, оказался на той стороне в руках своей команды. Мы поставили аэростат на землю и позволили себе несколько минут отдыха.
Экипаж и наблюдатель заняли свои места в корзине, и наземные, окрыленные успехом, потащили аэростат к стадиону. Не выдерживая линию направления натяжения фала, они мешали друг другу и, тем не менее, метр за метром мы приближались к цели. Преодолев около 250 метров, уперлись в следующую ЛЭП и, убедившись, что дальше мы не сможем тащить аэростат, зачалили его за бетонный блок. Я спросил наблюдателя: «Все ли мы сделали в рамках правил»? – и получил положительный ответ. Посмотрев на Артема, сказал: «Мы сделали все, что смогли, остальное в твоих руках», и передал ему маркер.
Время пошло. Наблюдатель какое-то время бежал за Артемом, но достигнув точки, откуда была видна цель, остановился. От аэростата до цели было не менее 600 метров и, чтобы цель была засчитана, Артем должен был вернуться через три минуты. Он совершил невозможное и вернулся в корзину аэростата через 1 минуту 50 секунд. Цель была засчитана, и нашей радости не было предела. Мы не знали, сколько очков мы принесли своей команде, не знали и какова их цена. В общей копилке очки имеют одинаковую цену.
После этого «полета» Артем получил почетное прозвище «Быстроногий олень» и был одним из немногих волонтеров, награжденных главой Кунгура специальной воздухоплавательной медалью. Александра наградили почетной грамотой. Спор между желтыми и синими в этот раз закончился вничью со счетом 47:47 (хочу заметить, что это не 1:1), а вечером, после подведения итогов соревнований и награждения победителей, мы всей командой наслаждались прекрасным кунгурским мороженым без всяких ограничений.
Незабываемый Дмитров
Поездка в Дмитров на 5-й Международный кубок губернатора Подмосковья по воздухоплаванию была под большим вопросом. Проблема была в том, что вся наша команда, за исключением Вики, поехать не смогла. В отсутствии Вадима, а он, по общему мнению команды, у нас самый умный, борьба за Кубок обещала быть не легкой. Вадим, не только прекрасный водитель, он уверенно ориентирует карту на местности, в совершенстве владеет компасом и даже умеет пользоваться GPS. Кроме того, по условиям этих соревнований, так же как и в Великих Луках, команды приезжают на своих автомобилях сопровождения, не выделяются и волонтеры. Однако желание поехать оказалось столь велико, что несмотря на перспективы подъема аэростата вдвоем и его самоподбор, мы решили ехать. Собираясь тогда в дорогу, я не понимал до конца, что такое самоподбор, и как это будет происходить на практике.
Директором соревнований был Юрий Таран, спортивные задачи, под зорким оком офицера безопасности Владимира Карнаухова, изощренно придумывал для нас спортивный директор Ван Хелден Корнелис. За все отдувался Ванечка Меняйло. Благодаря их общим усилиям, все было организовано прекрасно, повезло и с погодой. Из восьми запланированных полетов состоялось семь.
Нам с Викой эти соревнования дались не легко, но мы не пропустили ни одного полета. Я боялся и утренних (с раздельным стартом), и вечерних полетов. Утренних – потому что, выбрав место для старта, для запуска аэростата необходимо было найти как минимум двух «жаворонков» из числа редких прохожих, спешащих по своим делам. Перед отлетом надо было успеть выпрыгнуть из корзины, чтобы закрыть машину и пристегнуть на цепь вентилятор. Возврат на место старта происходил на попутном транспорте. Поймать такси на месте посадки получилось только один раз, а остановить машину вечером, была большая удача. Аэростат грузили вдвоем. Конечно, я старался принять основную нагрузку на себя, но по любому, требовалось никак не менее двух лошадиных сил. Потом заправка, заполнение бланка отчета о полете (почему-то на английском языке), сдача логгера (прибора для контроля траектории полета) и долгий путь домой. Мы жили относительно недалеко от заправки и летного поля, но штаб соревнований находился в школе Леонида Тягачева, в противоположном направлении от места нашего проживания. Испытывая чувство ответственности за Вику, постоянно находясь за рулем или управляя аэростатом (думаю для аэростата больше подходит слово пилотирование), мне пришлось полностью отказаться от столь любимого мной мороженого и я не жалею об этом. Старался все делать правильно, и все обошлось без экстрима.
Несмотря на то, что это были спортивные соревнования, а не фиеста, мы постоянно чувствовали не только поддержку, но и реальную помощь других экипажей. Мы благодарны Дмитрию Егорошкову, команде НТВ и многим другим за оказанную помощь. Особо благодарен Вике Таран, которая уже не первый год выручала меня в самых трудных ситуациях.
Однажды нам даже удалось сбросить маркер в зачетную зону, но, несмотря на очевидные успехи и явный прогресс в наших спортивных достижениях, в этот раз нам не удалось завоевать почетный трофей. Зато на церемонии награждения Вика получила первую в своей жизни воздухоплавательную медаль, и я уверен, что она высшей пробы.
После завершения соревнований Сергей Щугарев пригласил всех пилотов принять участие в Международной фиесте аэростатов «1000-летнее небо Казани», которая начиналась сразу после Дмитрова. Ждать еще 1000 лет события такого масштаба мы не стали и поехали.