Реферат
Абрамов Роман
10 А класс
Антон Павлович Чехов - один из известных драматургов мирового театра. Своими пьесами Чехов смог поднять театральное искусство России до мирового значения. Актеры театра изучали систему режиссера Станиславского только играя в пьесе Чехова. Драма, как искусство слова - именно эта фраза является главным ориентиром театра Чехова. Следует заметить, что первоначально пьеса Чехова "Чайка" провалилась в театре из-за полного непонимания зрителем. Русской публике, привыкшей к опереттам, водевилям, изящным комедиям не по вкусу пришлись монотонные чеховские фразы без закрученного сюжета, зрелищных эффектов, острой интриги, любовной истории. В пьесах Чехова подобных вещей нет. Для пьес Антона Павловича никаких сюжетов не нужно. Театр - это жизнь, постановка драмы в театре - это драматизированная жизнь. В драматизированной жизни, как и в настоящей сюжетов нет. Все перемешано - смешное и трагическое, мелкое и глубокое, ничтожное и великое. По такому принципу построены чеховские пьесы: "Три сестры", "Вишневый сад", "Дядя Ваня", "Чайка".
Из противоречивых человеческих чувств нет выхода. Нет выхода из лабиринта захватов и страстей - таков сюжет трагической комедии Чехова "Чайка". В пьесе нет счастливых людей. Есть тягучая атмосфера одиночества, которого преследует героев. Любовь в пьесе не развивается, потому что действия героев нелогичны, а взаимоотношения противоречивы. Чайка - это символ, но символ разный для героев. Нина чувствует себя чайкой, которую подстрелила судьба. Символ чайки - это символ и для Треплева, в жизни которого не сбылось задуманное.
Тенденцией культурного сознания XIX века было освоить противоречивость жизни со всей возможной полнотой, мужественно и честно принимая самые острые вопросы и нерешенные проблемы. В записных книжках Антона Павловича Чехова есть небольшая заметка’ “Тогда человек станет лучше, когда вы покажете ему, каков он есть..” Это определение, как всегда у Чехова краткое, вводит нас в атмосферу его художественных и духовных исканий. Звучит здесь вера в то, что человек способен на изменение, что нравственное пробуждение скрыто в натуре каждого, что понятия чести и достоинства присущи всем людям.
В те годы среди литераторов было модно расписывать дурные свойства человеческой души, находить в ней звериное начало. Чехов, рассматривая внешне отрицательных героев, всегда Видел в них ростки высокости Тут, кстати, проходит граница между Чеховым и модным тогда Мопассаном, которому так часто не хватало веры в то, что человек станет лучше.
Чайка-символ, который приобретает разные значения, по-разному живет в душе молодых героев пьесы — Треплева и Нины.
Нина после всех своих несчастий начала чувствовать себя чайкой, которую от скуки подстрелил человек. Словно чайка она подписывала свои письма, когда отчаялась в жизни. Но Нина — человек сильный, человек, который умеет бороться и мечтать: «Я уже настоящая актриса, я играю с наслаждением, с восторгом, пьянею на сцене и чувствую себя прекрасной. А теперь, пока я живу здесь, я все хожу пешком, все хожу и думаю, думаю и чувствую, как с каждым днем растут мои душевные силы.».
Для Треплева чайка — это тоже символ, но символ того, что не сбылось. И хотя для него, известного писателя, поиски смысла жизни так и не окончились, но его, как и Нину, можно отнести к одному лагерю, Тригорина и Аркадину — к другому.
Если Треплев к последнему мгновению в отчаянии: «я все еще ношусь в хаосе грез и образов, не зная, для чего и кому это нужно. Я не верую и не знаю, в чем мое призвание», то для Тригорина и Аркадиной образ чайки — это «не помню» или «не знаю».
Герои «Чайки» не могут пробиться друг к другу, потому что разговаривают лишь для себя:
«Аркадина. Как меня в Харькове принимали, батюшки мои, до сих пор голова кружится!
М а ш а. Тридцать четыре.
А р к а д и н а. Студенты овацию устроили… Три корзины, два венка и вот… (Снимает с груди брошь и бросает на стол.)
Ш а м р а е в. Да, это вещь…
М а ш а. Пятьдесят!..
Д о р и. Ровно пятьдесят?
А р к а д и н а. На мне был удивительный туалет… Что-что, а уж одеть-ся я не дура.
П о л и н а А н д р е е в н а. Костя играет. Тоскует, бедный».
Судьбы героев, невзирая на их внешние и внутренние расхождения, перекликаются, сливаются в единственном звучании, из многих отголосков вырастает единственная судьба и единственное для всех настроение. Возможно, именно это настроение привело к гибели Треплева.
В пьесах Чехова приглушенные конфликты, отсутствует четкое распределение героев на позитивных и негативных. Зло в пьесе «Чайка» растворилось в будничной жизни героев, потому виновника всех неудач не найти.
Но главнее всего, что в «Чайке» А. П. Чехов открыл новые возможности изображения характера. Он раскрывается не в борьбе за достижение цели, а в переживании жизненных противоречий. В произведении появился «подтекст». Автор бросает свое зрение в будущее, а развязки, как и завершения человеческих судеб, у него нет. В этом заключается вся суть чеховской драмы «Чайка».
Чеховская вера в человека не отрывается от правды: читатель должен увидеть себя в литературе таким, каков он есть. Иначе говоря, не выдуманным, не сочиненным, не “отредактированным” писателем. Чехов убежден, что подлинному писателю противопоказано навязчивое комментирование поступков своих героев. Он должен убеждать читателей и зрителей не рассуждениями, не декларациями, но правдивым изображением. Вот как много скрыто в чеховской заметке, состоящей из одной короткой фразы. Воедино слиты в ней вера в человека, 8 честь и достоинство этого человека и художественная правда.
“Современные драматурги, — писал он брату Александру, — начиняют свои пьесы исключительно ангелами, подлецами и шутами — пойди-ка найди сии элементы во всей России! Найти-то найдешь, да не в таких крайних видах, какие нужны драматургам”.
Вот против этих “крайних видов”, против умозрительного высветления или, наоборот, неоправданного очернения героев последовательно выступает Чехов. Изображенные им характеры правдивы, а потому неисчерпаемы.
Например, Ольга Ивановна, героиня рассказа “Душечка”, — очень ограниченна, у нее нет своего мнения, она живет тем, что повторяет чужие высказывания. Но не торопитесь ставить на ней крест. Она добра и отзывчива, способна к бескорыстной любви, к самопожертвованию. Насколько же она симпатичнее всех своих торопливых, занятых только собой спутников! А за чужого ей мальчика Сашу “она отдала бы всю свою жизнь, отдала бы с радостью, со слезами умиления. Почему? А кто ж его знает — почему?”.
Многие литераторы 80—90-х годов XIX века показывали неодолимо гнетущее* влияние среды, их герои уныло повторяли: “Среда заела!” Чехов же сосредоточивает внимание на том, как человек противостоит своей среде, как он выбирается из-под гнета раз и навсегда заведенных правил, условностей, привычек; иначе говоря, как он противоборствует укладу жизни, защищая интуитивно собственное достоинство.
Художественные приемы Чехова, его реализм не всегда были понятны читающей публике, воспитанной на душещипательных романах Провал “Чайки” на Александрийской сцене прекрасно отразил предвзятость читательского вкуса того вре-мени. Суровое и сдержанное творчество с мощным подтекстом, лишенное авторских излияний и указок, не сразу пробило дорогу к публике Но уж зато потом триумф пьесы в Московском Художественном театре был ослепительным. Действие в “Чайке” все время переходит от одного персонажа к другому. Сюжет пьесы строится на душевном разладе героев и мучительных “несовпадениях”.
Учитель Медведенко любит Машу, но она, даже выйдя за него замуж, не отвечает взаимностью — все ее душевное внимание отдано Треплеву. Он, в свою очередь, любит Нину, но она увлечена Тригориным, который вскоре бросает ее и возвращается к Аркадиной. Даже в таком кратком пересказе ощущается совершенно непривычная для тогдашних зрителей новизна построения пьесы, вся ее трагикомическая противоречивость.
Идеи пьесы о противостоянии грубой жизни, о поисках нового в искусстве не просто провозглашались, но оказывались итогом резкого столкновения мнений, манер поведения, символических образов. И сквозь все действие проходил образ подстреленной чайки, мощный символ, как и в последней чеховской пьесе, “Вишневый сад”, образ вырубаемой красоты. Много грустного в пьесах Чехова, но “печаль его светла”, а финалы всегда лишены “конечности”, открыты будущему.
Чехов не сомневался в скрытых достоинствах любого человека, он был уверен, что достаточно подвести героя к литературному зеркалу, чтобы эти достоинства пробудились.
Кого же может противопоставить дворянам Чехов? На протяжении всего творчества писатель убедительно доказывает, что только люди, посвятившие себя труду, имеют право и возможность быть счастливыми. Дворяне никогда не знали, что такое труд, они живут в мире воспоминаний и иллюзий, и постепенно такие люди неизбежно приходят к пошлости, к мелочности. Только труд создает в человеке истинную красоту и величие души. Конечно, такой труд, который направлен не на личное обогащение, не на приобретение в конце жизни нескольких аршинов земли для посадки крыжовника, а труд, призванный нести радость людям. Итак, Чехов, проницательный писатель-реалист, удивительно точно увидел в дворянстве не только неспособность к активной общественной жизни, но и измельчание души, интересов и чувств. А потому дворянство, с точки зрения писателя, неизбежно отходит в прошлое.