Прежде чем проанализировать современное развитие того или иного социально-правового явления необходимо обратиться к его истории вообще и в конкретном государстве. В рамках настоящего параграфа мы в общих чертах рассмотрим римский этап истории приобретательной давности, а также российскую историю данного института.
Итак, исследуемый нами институт является изобретением римских ученых. Говоря о сфере применения приобретательной давности, Р.Зом писал: «Область применения давности в классическом римском праве была двоякая: во-первых, она имела задачей превращать бонитарного собственника (прим.собственник, который нарушил процедуру манципации) в квиритского, следовательно, дополнять юридическое приобретение даже в том случае, если приобретение было сделано от собственника (бесформальное приобретение res mancipi давало сначала по истечении одного или двух лет квиритскую собственность на основании давности); во-вторых, она служила для приобретения права собственности тому, кто приобрел добросовестно от несобственника»[3].
Что касается первой сферы применения приобретательной давности в Древнем Риме, то здесь необходимо отметить, что рассматриваемый институт являлся неким инструментом исправления ошибок при передаче вещи и оформления соответственно права собственности на нее – формальный акт, имеющий публичный характер, - in iure cessio или манципация. Как известно, ускоренное развитие торговых взаимоотношений в Риме не всегда обеспечивало точное соблюдение каких-либо формальных процедур, процедура передачи вещи также не стала исключением. Поэтому, получив подлежащую вещь путем простой передачи, т.е. без манципации, приобретатель не становился собственником de iure, но de facto удерживал ее в своем имуществе (in bonis) и признавался владельцем для давности (ad usucapionem). Против иска собственника приобретатель получал от претора exception rei venditae et traditae, а на случай утраты владения – Публицианов иск, имевший абсолютный характер и, по сути, представлявший собой виндикационный иск с фикцией наличия права собственности у истца. Таким образом, фактически положение такого владельца было аналогично положению собственника, а формальное право собственности отчуждателя превращалось в «голое право» (ius nudum). Для описания этой ситуации была предложена конструкция двойной собственности (duplex dominium), а владелец вещи в такой ситуации получил в романистической литературе наименование «бонитарный (преторский) собственник»[4]. Для получения же квиритской собственности как раз был необходим и институт приобретательной давности.
|
|
Что касается второй сферы применения исследуемого явления, то в классическом праве были предусмотрены определенные случаи приобретения владения (от лица, не управомоченного на отчуждение вещи), которые были сформированы в группы в Дигестах Юстиниана:
1. Владение pro soluto. Это владение добросовестного приобретателя, который получил вещь от неуправомоченного отчуждателя в счет исполнения какого-либо обязательства (кроме обязательства продавца по договору купли-продажи)[5].
2. Владение pro emptore. Это добросовестное владение возмездного приобретателя, полученное им на основании покупки вещи у ее неуправомоченного отчуждателя. В этом случае отчуждатель тоже не должен быть осведомлен об истинной принадлежности вещи, в противном случае, отчуждая вещь, он совершает кражу (furtum), а краденные вещи по римскому праву не подлежат приобретению по давности владения в собственности.[6]
|
|
3. Владение pro herebe. Это владение наследника, добросовестно считающего вещь входящей в состав наследства[7].
4. Владение pro donato. Это владение безвозмездного приобретателя вещи, получившего ее на основании дарения от неуправомоченного отчуждателя. Приобретатель добросовестно считает дарителя собственником[8].
5. Владение pro legato. Это владение безвозмездного приобретателя вещи, получившего ее на основании легата. Владелец добросовестно заблуждается относительно факта принадлежности вещи умершему завещателю[9].
6. Владение pro dote. Это владение мужа вещью, полученной им в качестве составной части приданого, хотя на самом деле она не являлась таковой[10].
7. Владение pro suo. Это владение своей вещью как своей независимо от того, опирается оно на какой-либо iustus titulus или в его основе лежит titulus putativus. Такое владение при условии его добросовестности само по себе способно привести к приобретению права собственности по давности владения [11].
Таким образом, делая вывод о приобретательной давности в римском праве, можно сказать, что она играла весьма существенную роль, позволяя ввести в легальный оборот имущество, выбывшее из него либо по нерадению собственника, либо в силу объективных обстоятельств, и обеспечивая стабильность имущественных отношений путем предоставления определенных гарантий добросовестным приобретателям. Но важно отметить, что сфера применения приобретательной давности в римском праве ограничивалась установленной законом невозможностью приобретения по давности владения в собственность вещей краденых, присвоенных и насильственно отнятых[12]. Из сферы действия приобретательной давности было также исключено имущество императорского казначейства[13].
|
|
Мы рассмотрели в общих чертах развитие приобретательной давности в Древнем Риме, теперь необходимо обратиться к исторической характеристике этого института в российской истории.
Давность владения впервые упоминалась в таком памятнике истории права России как Псковская судная грамота[14]. Затем после утраты Псковом самостоятельности и объединения русских земель под властью Москвы, этот институт исчез из законодательства.
И только лишь в 1832г. с принятием Свода законов Российской Империи исследуемый институт вновь появился в российском праве. До этого момента, по верному замечанию члена Санкт-Петербургского городского суда Андреянова, «у нас была известна давность исковая, причем давностный срок имел значение возражения против иска собственника, но не служил путем для приобретения права собственности; ссылка же на давность, в виде возражения против иска, не имела безусловного значения, так как если собственник представлял документы, доказывающие его право на имущество, то в таком случае обыкновенно суд отдавал предпочтение этим документам, а не владению давностного владельца»[15].
Статья 533 т.Х свода законов была сформулирована следующим образом: «Спокойное, бесспорное и непрерывное владение в виде собственности превращается в право собственности, когда оно продолжится в течение установленной законом давности».
Как справедливо заметил Г.Ф. Шершеневич, эта статья Свода законов была довольно точным воспроизведением ст.2229 Гражданского кодекса Франции (ФГК)[16]. Он же указывал на то, что в современном ему русском законодательстве «давность владения остается институтом мало развитым, сравнительно с положением его на Западе, и лишенным некоторых существенных условий»[17]. Такая уничижительная характеристика данного института представляла собой communis opinion doctorum дореволюционной российской цивилистики[18]. Она объясняется тем, что, заимствовав общие положения о приобретательной давности из Кодекса Наполеона, российский законодатель не обратил внимания на то, что в этом кодексе (как в и в большинстве других европейских гражданских кодексов) закреплены два разных вида приобретательной давности - ординарная давность для добросовестных владельцев[19] и более продолжительная экстраординарная давность для недобросовестных владельцев[20].
Данная позиция о приобретальной давности на дореволюционном этапе была неединственной. Так, дореволюционный российский цивилист К.Змирлов писал, что приобретательная давность была перенесена к нам с «чужой почвы, в изуродованном виде, так как составители Свода, позаимствовав ее из Кодекса Наполеона, позабыли взять оттуда правооснование и добросовестность»[21].
Как можно заметить, что уже с момента возникновения института приобретальной давности в российском гражданском праве были понятны его недостатки, главным образом связанные с тем, что в числе необходимых оснований давностного владения отсутствовала добросовестность (bona fides) и правомерное основание владения (iustus titulus). В 1832г. Сенату по утвержденному императором мнению Государственного совета было предписано обсудить материалы судебной практики по применению давности. При этом требовалось выяснить, в каких случаях она применяется и с какого времен следует отсчитывать ее начало. Заключение Сената было обсуждено в Министерстве юстиции и во II Отделении Императорской канцелярии. После этого все материалы поступили в Государственный совет, мнение которого было утверждено императором 23 апреля 1845г. и получило, таким образом, силу закона. Государственный совет признал несовершенство российских законов о приобретательной давности, но постановил отложить реформу института до момента общего пересмотра законов гражданских. Отдельные коррективы решили внести в виде дополнений к существующим законам. В пояснительных мотивах к Закону от 23 апреля 1845г. констатировалось, что главным пороком приобретательной давности в российском праве является отсутствие bona fides и iustus titulus, а равно слишком короткий срок приобретательной давности (прим. 10 лет). При этом в обоснование необходимости реформы приводились ссылки на римское право, французский, прусский и австрийский кодексы. Однако отмечалось, что пока рано изменять эти нормы[22].
Предлагаем обратиться к конкретным решениям в судебной практике применения норм о давности владения. Стоит заметить, что во всех своих решениях Правительствующий сенат последовательно проводил ту мысль, что в силу ст.533 и 577 Законов гражданских, заключавших в себе определение давности как способа приобретения собственности по давности требуется лишь спокойное, непрерывное и бесспорное владение в виде собственности, продолжавшееся в течение определенной законом десятилетней давности. По толкованию Сената, эти статьи Свода законов требуют лишь установления факта владения безотносительно к способу приобретения владения (№47 1878г., №67 1879г., №107 1884г.). Сенат признал, что не требуется iustus titulus possessionis (№584 1867г., №28 1876г., №107 1884г., №154 1891г., №107 1894г.). В решении от 1878г. №47 Сенат констатировал, что для давностного владения не нужна и добросовестность. По решению от 1879г. №130 Сенатом было признано: то обстоятельство, что первоначально лицо владело имуществом в качестве опекуна, попечителя, поверенного, не исключает возможности приобретения им этого имущества по давности; если это лицо изменило свое отношение к имуществу и ясно выразило свое намерение владеть от своего имени на праве собственности. По мнению Сената, с этого момента владелец alieno nomine становится possessor pro suo, который может приобрести имущество по приобретательной давности в собственность. На этом же основании может обратиться в давностного владельца и владелец пожизненный (№21 1879г.) и один из сособственников может стать единоличным собственником части общего имущества (№906 1869г., №430 1872г., №271 1878г.). В целом как этими, так и другими решениями Сенат отверг принцип nemo sibi causam possessionis mutare potest и признал, что зависимый владелец может произвольно изменить основание своего владения (см. также №21б, №130 1879, №19 1880г.). Таким образом, Сенат в своих решениях признал, что для приобретательной давности достаточно лишь факта владения (№107 1884г.)[23].
Следует сделать вывод, что по российскому дореволюционному законодательству для того, чтобы владение вещью превратилось в право собственности, закон также требовал соблюдения пяти условий:
-необходимо, чтобы владение было в виде собственности, т.е. необходимо владение с намерением обладать вещью как своей, не признавая ее хозяина;
-владение должно быть спокойным и бесспорным;
-владение должно быть непрерывным;
-владение должно быть обладанием таких имуществ, которые могут быть по закону приобретаемы по давности. Не могли приобретаться по давности «дворцовые имущества, межи генерального межевания, заповедные имущества и вообще вещи, изъятые из гражданского оборота»;
-срок давности - 10 лет[24].
Подводя же итог историческому развитию на дореволюционном этапе, необходимо отметить его двоякую роль. С одной стороны, практическая выгода приобретательной давности состояла в том, что она ликвидировала тот разрыв права и факта, который постоянно воспроизводился в реальной жизни ввиду массового уклонения населения от соблюдения предусмотренной процедуры права собственности на недвижимость[25].
С другой стороны очевидны негативные последствия применения норм о давности, например, в данных условиях вполне стали возможны произвольные захваты и длительное незаконное удержание чужой собственности. Порой на практике ситуация складывалась таким образом, что формальные юридические документы не играли никакой роли в вопросе о том кто является собственником: давностный владелец или собственник по документам.
Таким образом, можно заключить, что дореволюционная приобретательная давность, лишенная таких реквизитов как добросовестность и правооснование, зачастую оказывалась орудием легального и злонамеренного присвоения чужого имущества, и, во всяком случае, ее конструкция и сфера применения весьма сильно отличались от западноевропейских образцов. В результате к моменту падения Российской империи этот институт был во многом дискредитирован[26].
В советском праве институт приобретательной давности отсутствовал, хотя дискуссии о необходимости его восстановления периодически возобновлялись[27].
Затем приобретательная давность вновь была легализована Законом от 24.12.1990 № 443-1 «О собственности в РСФСР». В ч. 3. ст. 7 данного акта указывалось: «Гражданин или юридическое лицо, не являющееся собственником имущества, но добросовестно и открыто владеющее как собственник недвижимым имуществом не менее пятнадцати лет либо иным имуществом не менее пяти лет, приобретают право собственности на это имущество»[28]. Анализируя данную норму, можно сделать вывод, что реквизиты, которые отсутствовали в дореволюционном гражданском праве все же были включены (добросовестность и правооснование), а также были изменены и уточненные сроки: для недвижимого имущества – 15 лет, для иного имущества (прим. движимого) – 5 лет.
Что же касается современного развития правового регулирования приобретательной давности, то надо отметить, что 30.11.1994 был принят действующий Гражданский кодекс Российской Федерации, где в части 1, разделе II, главе 14, статье 234 содержатся нормы о приобретательной давности, а именно:
«1. Лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).
Право собственности на недвижимое и иное имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает у лица, приобретшего это имущество в силу приобретательной давности, с момента такой регистрации.
2. До приобретения на имущество права собственности в силу приобретательной давности лицо, владеющее имуществом как своим собственным, имеет право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющихся собственниками имущества, а также не имеющих прав на владение им в силу иного предусмотренного законом или договором основания.
3. Лицо, ссылающееся на давность владения, может присоединить ко времени своего владения все время, в течение которого этим имуществом владел тот, чьим правопреемником это лицо является.
4. Течение срока приобретательной давности в отношении вещей, находящихся у лица, из владения которого они могли быть истребованы в соответствии со статьями 301 и 305 настоящего Кодекса, начинается не ранее истечения срока исковой давности по соответствующим требованиям»[29].
Как можно заметить, положения о приобретательной давности в действующем законодательстве представлены в несколько расширенном виде (чем это было в дореволюционном и советском законодательстве), что позволяет нам утверждать, исследуемый институт в истории российского права развивался, в каждом новом правовом акте, касающемся его регулирования, появлялись нормы, которые восполняли недостатки предшествующего акта. Надо отметить, что на сегодняшний день существуют концепции и проекты нормативных актов (Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации и Проект Федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
В настоящей работе нами будет проанализировано современное регулирование института приобретательной давности и рассмотрены перспективы его развития.