С: Давай заканчивать повесть.
Я: Давай.
С: Покури только сначала.
Я: А тебе не кажется, что диалог получится совсем не интересным для читателя, если мы будем каждый раз так выносить все наружу типа «покури», «выпей чаю», «поковыряй в носу»? Зачем, например, обозначать, что вот в этом месте текста я сделал паузу и пошел покурить? А если я захочу в туалет или помастурбировать, мы это тоже пропишем? Мало того, что это неприлично (причем если я буду прописывать как я мастурбирую в перерывах между написанием текста, то это будет как бы «в реальном времени» и более неприлично, чем если я просто рассказываю, как мастурбировал когда-то в прошлом), это еще и будет скучно. Это как перемежать действия фильма с видеорегистрацией того, что происходило каждый день на съемочной площадке в процессе съемок. (Например, все ушли домой, и несколько часов камера показывает пустую съемочную площадку). В нашем же с тобой случае я боюсь, что мы уйдем в бесконечную словесную воду типа: «Я: - Привет! - С: - Привет! – Я: Как дела? - С: Да нормально! Сам как? – Я: Да тоже ничего. Только вот что-то нос чешется…» и т.д.
И если ты скажешь, что мы тут с тобой занимаемся искусством, а не коммерцией и поэтому не будем подлаживаться под вкусы простого читателя, и что это такой смелый эксперимент с литературой формой, то я в ответ выдвигаю предположение, что это просто графомания… Хочешь сказать, что нет ада из-за графомании и поэтому мне не нужно слишком подробно и нудно читателю что-то пояснять? И сейчас все-таки пойти покурить?
С: Да. Кури и давай уже закончим повесть по-существу.
Я: Ок.
Я: Покурил. Теперь во рту противно. И переживаю за глаза. Если уж вываливать читателю все, то буду вываливать и это ненужное нытье и ипохондрию. Итак: что значит, что я переживаю за глаза. У меня плохое зрение. Примерно минус семь. И я переживаю, что курение вредно сказывается на моих и без того нездоровых глазах. Например, я вижу в виде плавающих червячков тонкие кровеносные сосуды внутри глазных яблок, которые видимо как-то закупориваются или расширяются и становятся непрозрачными. И, по-моему, от курения таких «червячков» глазах становится все больше. Однако я считаю, что «нет ада из-за проблем со зрением». То есть думаю, что все-таки можно курить столько, сколько хочется (в конце концов, я курю не так уж иного, максимум 7 сигарет в день, а так как правило - 2-4 сигареты в день) и при этом сохранить зрение на приемлемом не адском уровне. Не адский уровень значит, что мое зрение либо, если и испортится окончательно, то не раньше, чем я успею сделать все, что я хочу сделать в жизни. То есть, я, может, и ослепну годам к 50-60, но до этого напишу все книги, которые хочу, куплю жилье, воспитаю сына и т.д. либо я так и не ослепну, а зрение так и останется таким же плохим, но приемлемым, как сейчас. Либо мне будет хотеться курить все меньше (например, раньше я стабильно курил сигарет 7-8, а сейчас стабильно 2-4, а 7-8, только когда сильно из-за чего-то нервничаю) и может быть желание курить отпадет совсем и курение перестанет разрушать мое здоровье… Вот такая вот сугу-бо личная грустная нудятина… Предлагаешь продолжать в том же духе?
С: Предлагаю закончить повесть. Давай ты расскажешь кратко, что произошло с момента, как ты оборвал повествование (когда тебя не взяли на работу) по настоящее время. Останавливаясь только на ключевых событиях.
Я: Ок.
Итак я 10 месяцев сидел без работы. Читал книги по христианству. В частности прочитал «Лествицу», письма Феофана затворника, житие Серафима Саровского и еще кое-что. Молился, медитировал и писал диалоги с Собеседником. Снова купил и снова выбросил иконы. Выбросил также нашу с женой венчальную грамоту. Ездил во Владимир прикладывался к нетленным мощам своего святого-покровителя Святого Благоверного Великого Князя Георгия Владимирского. Приобрел там его икону, которую тоже потом выбросил. Однако и выбросив иконы от православия полностью так и не отошел. Ну, или, если совсем конкретно, периодически испытываю острую потребность молиться Христу, Богордице, Ангелу Хранителю и святым (конкретно Серафиму Саровскому и Георгию Владимирскому) и периодически, практически каждый день, молюсь им. Однако и войти в православие полностью не удается. То есть не удается поверить в буквальный ад, перестать общаться с Собеседником, повторять ада нет и грешить. Не смотря на то, что сейчас Великий пост, я курю, регулярно мастурбирую (жена пока еще в Москву не вернулась) и не пощусь. Иконы снова не покупаю, потому что велика вероятность, что опять выброшу. Если говорить о ключевых моментах моих отношений с православием за этот период, то у меня было еще две беседы с отцом Антонием во время которых я подробно высказал ему свои взгляды и продемонстрировал Собеседника. Точнее сначала была пространная беседа, после которой я исповедовался во вторичном выбрасывании икон и венчальной грамоты, а также в диалогах с Собеседником и снова попробовал с ним не общаться. И опять честно не общался и пару недель не повторял «ада нет». И в этот раз я опять понял, что поверить в ад так и не удается, опять начал писать диалоги и написал отцу Антонию пространное письмо в форме диалога с Собеседником на 20 страниц, в котором подробно изложил все свои проблемы с православием и продемонстировал Собеседника во всей его красе.
Прочитал ли отец Антоний мое письмо полностью, я не знаю. Но почитать почитал. И, когда я ему снова позвонил, от вторичной встречи со мной отказался. Сначала ссылался на занятость, а потом честно сказал, что не знает, что мне ответить и не хочет навешивать мне ярлыки.
В общем, в церковь я пока больше не хожу. И вообще, такое ощущение, что с нормальным православием мне все-таки сильно не по пути. Как исповедоваться и причащаться, если священник по сути отказывается выслушивать вашу исповедь? По крайней мере, в той форме, в какой вы можете ее высказать, будучи предельно честным?
Молиться, как я говорил, я продолжаю. Но, думаю, это скорее многолетняя привычка и психологическая зависимость: «Очевидно, что ада нет, но, в конце концов, кто его знает, как оно все там устроено на самом деле…».
Тем ни менее, очень вероятно, что со временем мои молитвы буду сходить на нет. Но, вероятнее всего, полностью на нет так и не сойдут, и я так и останусь не верящим в ад, и поэтому не могущим жить по православной этике, но «на всякий случай» иногда молящимся. Так, в конце концов, на мой взгляд, живут почти все люди. Только никто так подробно не анализирует то, что происходит в его собственном уме…
В общем, что касается духовных практик, или, может быть, более точно, методов организации своего ума, я так и вернулся к Собеседнику, повторянию «аданетных мантр» (просто «ада нет» и на разные случаи «нет ада из-за того, нет ада из-за сего») и медитации просто сидения в безмолвии.
Я: Ну вот, что касается религии я рассказал.
С: Сделай еще небольшой перерыв и продолжим про все остальное.
Я: Небольшой перерыв растянулся часа на полтора. Вообще, тоска какая-то. Опять покурил и опять противно. Пишу ерунду какую-то… Червячки в глазах… Кому это надо? Будем писать так, а потом если что перепишем в нормальный текст, а диалог удалим?