В дневниковых записях Евгения Александровича Мравинского можно набрести на такую строку:
“…Есть кадры бытия, когда прошедшее еще не стало окончательно прошлым”.
Столетие со дня рождения русского композитора Мариана Коваля (М. В. Ковалев, 1907 – 1971) – добрый культурно-исторический повод реально ощутить прошедшее как не окончательно прошлое и, протерев глаза, задуматься: все ли из того, что мы с легкостью “отчисляем” прошлому, действительно потеряло для нас живую художественную притягательность и, следовательно, ценность?..
Постоянных эпитетов “великий” и “гениальный” по праву удостоились совсем единицы. Но сколько же достойных и достойнейших творцов искусства оказались “вне игры” на поле бурных и протяженных во времени общественно-политизированных баталий внутри самой художественной среды и шире.
Предубеждение дальше от истины, чем незнание. Оказаться в сетях предубеждения и не погибнуть от удушья – испытание, посильное не каждому.
Но художник, не изменивший себе в творчестве, пусть и ослабевший, поникший от невнимания и безразличия к своим трудам, от собственных житейских неловкостей или опережающей время принципиальности в отстаивании главной своей идеи и своего пути, ошибавшийся, но и превратно истолкованный – всегда победитель, всегда редкость. Не всегда это становится ясным при его жизни…
О Мариане Ковале, авторе оратории и оперы “Емельян Пугачев”, песни “Юность”, прекрасных хоров, психологически тонких вокальных сцен в традиции Мусоргского (их высоко ставил Свиридов), обошедшей многие театральные сцены детской оперы “Волк и семеро козлят”, оперы военной поры “Севастопольцы”, вокального цикла “Пушкиниана”, выразительных пьес для фортепиано, арфы и все же прежде всего для человеческого голоса, ибо обладал редким и органичным мелодическим даром, выросшим из глубинного, “генного” родства композитора с русской народной песней и русской музыкальной классикой, – о Мариане Ковале, используя современную фразеологию, можно было бы сказать “знаковая фигура” и добавить: “своего времени”.
Но если ограничения во времени справедливы в отношении музыкально-общественной жизни композитора (один из непосредственных организаторов Союза советских композиторов СССР и член его руководящего секретариата; в течение ряда лет, начиная с 1948 года, редактор журнала “Советская музыка”, один из художественных руководителей Хора имени М. Е. Пятницкого в 1957 – 1962 годах; народный артист РСФСР, заслуженный деятель искусств Литовской ССР, лауреат Сталинской – Государственной премии первой степени, на деньги от которой был выстроен в годы войны именной танк), то музыка М. Коваля – в его вершинных достижениях – по справедливости должна быть отнесена к “основному фонду” отечественной музыкальной культуры минувшего века, и прежде всего к тому ее историческому “хранилищу”, что овеяно глубинным ощущением красоты и психологической выразительности русской песни и благородным чувством родства с отечественной классикой в музыке и поэзии.
Своим музыкальным воспитанием и раскрытием композиторского дарования М. Коваль обязан отцу – нижегородцу, филологу, образованному музыканту-любителю, овдовевшему при самом рождении сына; деду и нижегородскому церковному хору, которым управлял дед; педагогам музыкальных школ в Нижнем и Петрограде (здесь директором был композитор С. Ляпунов).
В Петроградском музыкальном техникуме он занимался у М. Бихтера и слушал лекции по истории музыки В. Каратыгина. В Московской консерватории, на композиторском факультете, М. Коваль в классе М. Гнесина. С трогательным вниманием отнесся к молодому композитору великий Николай Мясковский. В письме от января 1932 года он писал М. Ковалю:
“…Что касается Вас, то мне кажется, что если Вы не знаете, то должны чувствовать мое отношение к Вам и Вашему творчеству, чтобы хоть минуту сомневаться в моем самом горячем желании помочь Вам во всех Ваших планах и начинаниях…”
Планов и начинаний у М. Коваля было действительно много. Многое осуществилось. На многое не хватило времени, или художник не сумел своим временем должно распорядиться (начав сочинять в 17 лет, он умер неполных 64-х). Обзору его творчества посвящены книги известных музыковедов – М. Брук, Г. Поляновского, Д. Локшина.
Историческая судьба композитора во многом зависит от того, кто и как исполняет его сочинения. Но еще больше она зависит от культурной памяти общества, которое в силу своих потребностей на каждом новом отрезке времени обращает свои взоры то к одному герою, то к другому.
Музыка Мариана Коваля хранит в себе неповторимую мелодическую красоту русского склада жизни (в любую эпоху). Уже поэтому она интересна и ценна для будущего времени.