- Обычно я не люблю опаздывать, но эта мадам Виллури только что перехватила меня в коридоре и попыталась объяснить правила внутреннего распорядка. Как будто я не знаю, что такое дисциплина. Моя семья уже пару тысячелетий вхожа в этот университет, ещё задолго до того, как вообще родилась эта дама. Может мне стоит ознакомить её по новой с историей моей семьи.
Он выжидающе посмотрел на меня, как будто действительно ожидал серьёзного ответа на этот абсурдный ход мыслей. Может у него просто была навязчивая идея, рассказывать каждому часть истории, кто казался неосведомлённым.
- Почему бы нет? - ответила я улыбнувшись. Уж мадам Виллури задаст ему встряску.
- Мне тоже можешь рассказать немного о своей семейной истории, я с удовольствием послушаю. Меня очень интересует, куда Арпади внезапно исчезли в шестидесятых?
Мои визит к Парэлсусу, волей-неволей, придётся передвинуть, но может мне удастся воспользоваться этим разговором и выяснить некоторые вещи об Энакине. Мне станет спокойнее, если я узнаю, что он всего лишь безобидный чудак.
- Я впечатлен, ты сделала своё домашнее задание.
Энакин доброжелательно кивнул.
- Хорошо, что мы встретились, потому что я, собственно, ещё раз хотел поговорить с тобой о вчерашнем вечере.
- Я тоже, - ответила я, в то время, как мы не спеша выбежали за территорию замка. Всё шло лучше, чем я думала, даже Энакин понял, что вёл себя вчера дурно. Может всё же будет проще поладить с ним. Полная положительных мыслей, мне было не сложно сделать первый шаг:
- Я была вчера слишком несдержанной по отношению к тебе и хочу за это извиниться.
Я в ожидание посмотрела на него.
- Хорошо, что ты это осознаёшь, - ответил Энакин великодушно. Я от удивления распахнула глаза. - Тогда не потребуется никаких замечаний на тему самоконтроль с моей стороны.
Невольно я ускорила темп, в то время как Энакин продолжал убеждать меня.
- Знаешь, тебе нужно научиться контролировать свой темперамент. Я думал, что возможно смогу немного в этом помочь, но если ты сама уже чувствуешь, что правильно, а что нет, тогда ты на правильном пути.
Между тем я уже догнала первых бегунов, но казалось Энакину быстрая скорость не мешает продолжать свою лекцию. Невольно я отметила, что не увеличилась даже частота его дыхания.
- Меня удивляет, что этими вещами так сильно пренебрегли во время твоего воспитания, но должно быть это как-то связано с твоим социальным статусом.
Он услужливо посмотрел на меня.
Наконец ноги достаточно горели, и я услышала, как в ушах застучала кровь.
"Соберись!" - призвала я себя и сжала губы. Напряжение помогло, и действительно я постепенно успокоилась.
- Спасибо... что... ты... так... волнуешься... за... меня, - пропыхтела я.
- Не за что, - ответил он явно довольный моим вежливым ответом. - Я рад, что ты более сговорчива, чем вчера. Даже если ты не можешь себе этого представить, но я действительно рад, что мы встретились. Осталось не так много человек, у кого в жилах течёт королевская кровь, и это чистое расточительство, что здесь с тобой так обращаются. Я действительно хочу тебе помочь.
С каждым словом Энакина я уменьшала скорость. В конце концов, я снова бежала так, что могла говорить. Но я не стала, потому что его слова совершенно сбили меня с толку. Я привыкла к высокомерию, присущую патрициям, но, очевидно, Энакин испытывал сочувствие ко мне и моей ситуации.
- Интересно, что ты видишь это так, - в конце концов ответила я.
- Правда? - он смотрел на меня с удивлением. - Меня вообще удивляет, что ты до сих пор не приложила никаких усилий, чтобы изменить свой социальный статус.
- Изменить?
- Да, твоя семья ведь достаточно состоятельна, а у твоей бабушки, безусловно, есть достаточное влияние. Заплатить там, где нужно, и ты, наверняка, смогла бы таким образом чего-то добиться. Если бы Жоржетта фон Норденах доверительно предоставила свои способности палате сенаторов, то наверняка смогла бы что-нибудь для тебя выиграть. Даже сейчас ещё не все шансы потеряны.
Я молча слушала предложение Энакина, в то время, как кровь всё громче пульсировала в ушах. Но в этот раз вовсе не от напряжённого бега.
- Моя бабушка ушла из политики, - сдавленно ответила я и побежала быстрее. Я пообещала Адаму больше не оскорблять Энакина и быть с ним более вежливой. В своём странном мировоззрении он, безусловно, аргументировал логично, но одна только мысль о том, чтобы давать взятки и перед кем-то выслуживаться, вызывала во мне отвратительную тошному.
Ведь как раз политика палаты сенаторов привела к тому, что моя мать попала в это бедственное положение. Если бы они просто приняли её отношения, то дело бы никогда не дошло до того, что ей угрожала ссылка в Хаэбрам. Никогда в жизни я не буду выслуживаться перед этой системой.
Но как бы сильно эти слова не жгли язык, и как бы сильно не хотелось швырнуть их Энакину в рожу, я всё же с трудом вязла себя в руки и просто промолчала.
Наконец в поле зрения появились Лиана и Лоренц.
- До... скорого! - пропыхтела я, прервав разговор на этом месте, прежде чем скажу что-нибудь необдуманное.
Разогнавшись, я оставила Энакина позади, втиснувшись между Лоренцом и Лианой. Я понятия не имела, что будет так сложно с ним ладить.
- Доброе утро.
Лоренц улыбнулся мне сияющей улыбкой, но мне потребовался ещё одни момент. Сначала, чтобы отдышаться, а потом, чтобы переворотить разговор с Энакином. Я ещё никогда не встречала такого типа. Он даже затмевал Скару Энде.
- Всё в порядке? - спросил он. - Ты выглядишь так, словно снова проглотила лжеколокольчик, и были разблокированы новые воспоминания. - Лоренц, как обычно, элегантно пританцовывал рядом со мной, а его серебряные кроссовки блестели на утреннем свете.
- Нет, всё не так, - сказала я, когда наконец отдышалась. - Лжеколокольчики лежат аккуратно сложенные наверху, в прикроватной тумбочке моей комнаты. Я только что разговаривала с Энакином Арпади. Он предложил мне подкупить палату сенаторов, чтобы я снова стала патрицием. Его аристократическое высокомерие и отсутствие чувства такта сводят меня с ума.
- Это понятно, но он ведь патриций телом и душой, однако совсем отстал от мира. Он понятия не имеет, что такое Звёздные войны, не говоря уже о кино. Он ещё никогда ничего не слышал о Константине Кронворте, не говоря уже о десяти торговых марках, которые я ему перечислил.
- Это странно, - задумчиво сказала я.
- Именно, кто скажи мне на милость, ещё ни разу не слышал о Гизелле Верпочи?
- Кто такая Гизелла Верпочи?
- Только не говори, что ты тоже её не знаешь! - простонал Лоренц в отчаяние. - Здесь что, нет никого, кто хотя бы заглядывает в газету?
- Гизелла Верпочи самая знаменитая марка для бальных платьев, - объяснила мне Лиана с другой стороны.
- Спасибо! - Лоренц с облегчением выдохнул. - По крайней мере один человек слушает меня.
- Мой мозг упорно отказывался сохранять эту информацию. Но после того как ты уже в первый день повторил её примерно десять раз, она, всё же, каким-то образом там застряла. Не можешь наконец вытащить Ширли из её депрессивного состояния? Ей гораздо больше нравилось говорить с тобой о моде.
- Подождите, - сказала я, взяв Лоренца и Лиану под руки. - Я не имею в виду, что это странно, что он не знает какую-то там Гизеллу.
- Гизелла Верпочи, - терпеливо поправил меня Лоренц.
- Да-да, разве не странно, что он даже не знает, что такое кино, и если честно, кто ещё никогда в жизни не слышал ничего о Звёздных войнах?
- Может его родители имеют что-то против средств массовой информации и всю его жизнь запрещали ходить в кино или включить телевизор, - предложил Лоренц.
- Возможно, - задумчиво сказала я, разглядывая Энакина Арпади, который быстрым бегом промчался мимо нас. - Но какой мятежный подросток не сделает сначала то, что запретили ему родители?
- Тоже верно, - сказала Лиана.
- Именно, - сказала я. - Он кажется мне совершенно отставшим от мира.
Лоренц задумчиво кивнул.
- Если смотреть на это в таком свете, то это конечно объясняет, почему он не имеет представления о важных вещах в жизни.
- И что за вещи? - спросила Лиана и посмотрела на Лоренца так же нетерпеливо, как и я.
Лоренц стал внезапно серьёзным. В его глазах больше нельзя было ничего прочесть о шуточках и анекдотах о моде и манерах.
- Однажды кто-то написал, что любовь исцеляет сердце. Но что стоит любовь, если ты не свободен любить?
Слова Лоренца глубоко меня тронули и были такими неожиданными, что я действительно остановилась.
- Ты прав, - медленно сказала я.
- Не я, - быстро сказал он. - Это не мои слова, а Вэндолина Габриэль, - сказал Лоренц.
- Новая звезда на литературном небе? – улыбнувшись, спросила я.
- Понятия не имею, я купил книгу по дороге сюда в книжном магазине Шёнефельде, потому что новую публикацию Константина Кронворт пока что перенесли на неопределённое время.
Я одно мгновение подумала о книжном магазине господина Лилиенштайн внизу в городе. Мама купила мою старую детскую книжку там. Эта мысль снова отдалась болью в груди. Рана никогда не закроется, если я наконец сама не покончу с этой темой.
Я пообещала Адаму не возвращаться к этой истории, и мне нужно наконец выполнить обещание.
- С каких пор господин Лилиенштайн продаёт магическую литературу? - задумчиво спросила я.
- Понятия не имею, я спросил его о новой книге Константина Кронворта, и тогда он, больше не задав не одного вопроса, провёл меня на верхний этаж, где у него находится уголок с магической литературой. И я тебе так скажу, у него там действительно стоит парочка изысканных литературных лакомых кусочков. Он понимает своё дело.
- Странно, когда я спросила его летом об укрепляющем средстве, он сделал вид, что не знает, о чём я говорю, и сказал, что моя бабушка знает о таких вещах намного лучше, чем он. Я действительно подумала, что он не маг.
- Странно, - согласился со мной Лоренц.
- Нам пора завтракать, - ответила я и пошла дальше. Воспоминания о слабости, одолевавшей меня летом, воскресили также воспоминания о бесплодной поездке в Антарктику. Даже если Торин попытался объяснить, что путешествие было не напрасным, всё же я чувствовала, как меня грызёт разочарование. Я так много ожидала от этого путешествия, и предприняла его также ради родителей и бабушки. Глубоко внутри я думала, что смогу снова помириться с ней, когда наконец выясню правду.
Солнце медленно поднималось, и небо окрасилось в кроваво-красный. Не знаю точно, откуда вдруг появилось такое настроение, в то время, как я разглядывала роскошную игру красок надо мной, но в этот момент мне вдруг стало ясно, что я, скорее всего, слишком сильно увлеклась. У меня никак не выходила из головы Антарктика, и пока что толку от этого было мало.
- Что случилось?
Внезапно Лиана оказалась рядом.
- Я просто как раз думала об Антарктике и моих родителях, - вздохнула я, разглядывая первокурсников. Они останавливались на другой стороне двора, уставшие после пробежки. - Не так просто забыть об этом.
- Я знаю, - сострадательно сказала Лиана. - Но ты должна покончить с этим делом и смотреть вперёд. Это не значит, что ты оставила на произвол судьбы своих родителей, но сейчас тебе нужно сосредоточиться на других вещах.
- Точно, - подтвердил Лоренц. - В данный момент важнее думать о будущем. Мы еще ничего не предприняли, чтобы найти этот грааль.
- У нас до сих пор не было времени, - сказала Лиана, после чего начала вместе с Лоренцом раздумывать над тем, как в таком плотном графике найти хотя бы час, чтобы нам всем вместе сесть и начать строить планы.
Я, ухмыляясь, слушала их, в глубине души понимая, что они правы. Мы должны разрушить атрибуты власти, от этого зависит наше будущее, а один из них я уже превратила в пепел. Мы хорошо продвинулись вперед, нужно придерживаться этого и в будущем. Цепляться за то, что было в прошлом, все равно ничего нам не дало.
Я решительным шагом зашла в вестибюль и уже хотела подняться вверх по лестнице, как вдруг в конце коридора мелькнула седая голова Парэльсуса, направлявшегося в аудиторию. У меня появилась возможность узнать что-нибудь о развитии последних событий в палате сенаторов, да и об оставшихся атрибутах власти Парэльсус наверняка тоже что-то знал.
- Я приду позже, - обратилась я к Лиане и Лоренцу, и уже хотела последовать за Парэльсусом, как Лоренц схватил меня за рукав.
- Ничего подобного, если так, то мы пойдем вместе.
Лоренц проследил за моим взглядом и вероятно понял, что я намереваюсь сделать.
- Точно, - решительно сказала Лиана, в то время как остальные студенты взбегали мимо нас по лестнице.
- Я не против, - сказала я и побежала вслед за Парэльсусом, исчезнувшем в одной из аудиторий.
- Что ему понадобилось в аудитории?
Мне показалось странным, что он бродит здесь.
- Без понятия, но мы это выясним. Из меня получится великолепный Шерлок Холмс. Вчера вечером я перерыл МУП в поисках какого-нибудь указания на грааль патрициев, но к сожалению, ничего не нашёл.
- Я знаю, - ответила я.
МУП я обыскивала уже в июле, и между тем, казалось, не было добавлено никакой новой информации.
- Меня бы удивило, если бы ты нашёл записи об атрибутах власти в общедоступных средствах массовой информации. Поэтому-то я и хотела ещё раз поговорить с Парэлсусом. Если кто и может получить конфиденциальную информацию, то это он.
Между тем мы дошли до первого лекционного зала, и я приложила ухо к двери. Ничего, только абсолютная тишина.
- Я проверю здесь, - сказала я, - а вы в других комнатах.
Лиана и Лоренц кивнули и прошли немного дальше вдоль коридора к следующим аудиториям.
Комната была пыльной, а в углах с прошлого года собралось ещё больше паутины. Я скользнула взглядом по множеству рядов стульев и только в последний момент заметила бледное сияние за старым, резервуаром для воды. Я быстро спустилась по ступенькам вниз, мимо кафедры, а потом прошла между огромными резервуарами, в которых когда-то, десятилетия назад, проводились демонстрации для урока теории воды.
Но за резервуарами была только пустая, серая стена и больше ничего. Может я ошиблась? Но я явно видела сияние, и так как в этот момент не звучало никакой музыки, которая могла затуманить мой разум, то это означало, что сияние точно там было.
Я задумчиво прогуливалась по рядам, ожидая, что сияние вернётся. Имена исчезнувших девушек были выжжены на сиденьях стульев. Каждое имя было написано для одной из девушек, похищенной Морлемами.
Я ощутила горечь, когда напомнила себе, что сделал Бальтазар. Но к сожалению, я не имела ни малейшего понятия, что случилось с этими девушками. Бальтазар приказывал Морлемам похитить их, чтобы проверить, какая из девушек могла бы стать его магической партнёршей. Я задумчиво провела пальцем по спинке стула и собрала пыль в кучку. А что он сделал с ними потом?
Как раз, кода я безуспешно пыталась поставить себя на место Бальтазара и рассуждать так же безумно, как он, чтобы понять, что он мог сделать с девушками, которые были ему больше не нужны, сияние снова вспыхнуло. Я как можно быстрее подбежала к резервуарам и оказалась там как раз в тот момент, когда Парэлсус вышел мне навстречу. У него на губах играла лёгкая и непринуждённая улыбка, что совсем не подходило к его, как правило, угрюмому настроению.
- Доброе утро, - сказала я, с любопытством его разглядывая.
- Сельма! - Парэлсус испуганно выкрикнул моё имя. - Ради Бога, что ты здесь потеряла?
Он прижал руку к груди, глядя на меня широко распахнутыми глазами через толстые стёкла очков, у меня было такое ощущение, будто на меня уставилась сова.
- Вы нашли нелегальную дверь? - сказала я, смотря поверх его плеча. Видимо дверь на чердаке, что вела на Виллу дель Мар, действительно была не единственной в замке, незарегистрированной палатой сенаторов. Но стена выглядела такой же пустой, как и раньше. Нельзя было даже предположить, что здесь есть дверь.
- Чего ты хочешь? - спросил он нетерпеливо, не обращая внимания на мой вопрос. Сразу же стало ясно, что между нами всё ещё царит напряжение. В прошлом семестре я шантажировала Парэлсуса, чтобы выведать у него информацию, которую он не хотел давать мне добровольно. Хотя я в свою очередь рассказала ему обо всём, что открыла мне хроника Акаши, он, видимо, всё ещё злился на меня.
- Я хотела поговорить с вами, может быть вам будет интересно узнать, что я на каникулах была в Антарктике.
Собственно, он хотел промчаться мимо, но услышав слово Антарктика остановился и посмотрел на меня с нескрываемым любопытством.
- Я же уже неоднократно извинялась, - сказала я, когда увидела его напряжённое выражение лица. - У нас же одинаковая цель, - напомнила я ему. - Я ищу грааль патрициев, чтобы наконец изменить курс власти в стране, и вы тоже.
- Шантаж - это не хорошая основа для такого деликатного дела, и прошу тебя, не разбрасывайся такой информацией, не то попадёшь в Хаэбрам быстрее, чем успеешь сказать судебный процесс. Ещё раз Жоржетта, скорее всего, не будет спасительницей в последнюю минуту.
- Я знаю, но Бальтазар исчез и не появлялся всё лето. Похоже, что я действительно так сильно его ранила, что он, надеюсь, между тем уже скончался. Вы знаете, что творится в палате сенаторов? Почему нет никакой информации об исчезновение Бальтазара?
- Ты что, не понимаешь?
Он насмешливо посмотрел на меня.
- Чего я не понимаю?
Видимо я была тугодумом.
- Бальтазар не хочет, чтобы кто-то узнал, что он ещё жив, прежде всего ты, - пробормотал он.
Я удивлённо посмотрела на Парэлсуса. Каким-то образом его слова не помещались мне в голову.
- Если ты не убила его сразу, то он выжил. Это ведь логично, здесь даже нечего размышлять. - Парэлсус прошёл мимо меня. - Ты обрела чрезвычайно сильного врага. Что касается других вещей, чтобы ты наконец оставила меня в покое: об этом граале я действительно ещё ничего не слышал и между тем сильно сомневаюсь в сказке, которую рассказала тебе хроника Акаши. Кажется, что ни одно её слово не подтвердилось, а если бы ты нашла что-то интересное в Антарктике, то, скорее всего, тебя бы здесь не было, ты бы находилась ещё там. В будущем я больше не собираюсь заниматься этими теориями заговора, а сосредоточусь на МУП. Я достиг значительных успехов и скоро закончу. Может ещё один два года разработки и дело сделано. Наконец кто-то в меня верит, поддерживает и видит потенциал, который содержится в этой идеи.
- А кто вас поддерживает? - с интересом спросила я. Госпожа профессор Эспендорм была на стороне Парэлсуса, в противном случае не дала бы ему свободу разрабатывать МУП в Тенненбоде. Но её нельзя было назвать благосклонной поддержкой, скорее она с уважением его терпела, в надежде, что из его исследований получится когда-нибудь что-нибудь полезное.
Вместо того чтобы ответить на мой вопрос, Парэлсус начал объяснять свои идеи, напыщенно жестикулируя.
- Разве это не ужасная расточительность, что все мысли, чувства и воспоминания мага будут потеряны, когда тот умрёт? Всё, что он понял и чему научился - исчезнет. Разве не лучше было бы сохранить все эти вещи, они могли бы продолжить жить в МУП, а другие извлечь из этого выгоду?
- Да, звучит здорово, - ответила я как можно спокойнее. - И кто ваш новый покровитель?
- Очень хорошо, тогда мы оба согласны с тем, что эти вещи намного важнее, чем поиск потерянных артефактов.
Он кивнул мне, не ответив на вопрос, и прошёл мимо быстрым шагом.
- А что за дверью-то? - крикнула я ему вслед.
- Ничего, - захихикал он и вышел из лекционного зала.
Я долго смотрела на стену. Парэлсус что-то замышлял и знал больше, чем говорил. Я понимала, что его отсутствие интереса к атрибутам власти было ложью. И почему он не захотел сказать мне, каких новых спонсоров нашёл для дальнейшего развития МУП?
Его ненависть к патрициям была настолько сильной, что он никогда не пропустит возможности навредить им. Только меня он, видимо, оценивал как непредсказуемый риск, поэтому больше не доверял.
Нужно найти способ как выяснить, что Парэлсус планирует и кто его новые спонсоры. Я задумчиво вышла из лекционного зала и встретила в коридоре Лиану и Лоренца.
- Я только что видел, как он уходит, когда выходил из зала, - сказал Лоренц.
- Я смогла поговорить с ним, - ответила я.
- И что? - с нетерпением спросил Лоренц, в то время, как Лиана вышла из другого лекционного зала в конце коридора. Вместе мы направились в жилую башню. Завтрак сейчас начнётся, первые студенты уже шли нам навстречу.
- Он что-то замышляет, но больше не доверяет мне, - сказала я.
- Неудивительно, - ответил Лоренц.
Я рассказала обоим о скрытой двери, а также о том, что Парэлсус наговорил мне.
- Я буду за ним следить, - решительно сказал Лоренц. - Так или иначе мы узнаем, что это за дверь. Может, найдём за ней бифштексную. Кафе-бар - это так захватывающе, но и бифштексная тоже была бы кстати, не находите? Лоренц ущипнул Лиану в бок. Только теперь я заметила бледность её кожи.
- Ты в порядке? - спросила я с беспокойством.
- Мне не хорошо, - пробормотала Лиана, больше из неё было не вытянуть.
Вместо того, чтобы собираться на завтрак, она снова легла, когда мы добрались до верха.
- Надеюсь, она не подхватила что-нибудь заразное, - пробормотал Лоренц и исчез в ванной.
В то время как он заблокировал душ, я прошла в мою комнату и начала складывать в сумку всё, что понадобится сегодня.
- Сельма.
Адам внезапно появился в моей комнате, и интонация голоса, с которой он произнёс моё имя, была такой многообещающий, что больше всего хотелось захлопнуть дверь и забаррикадироваться с ним на весь оставшейся день в комнате.
- Где ты был сегодня утром, мне не хватало тебя во время пробежки, - спросила я, послав в сторону двери сильный порыв ветра, так что та с грохотом захлопнулась. - Я приложила все усилия и была милой с Энакином, хотя мне пришлось очень постараться, чтобы сдержать себя. Ты бы мной годился.
Потом я обняла его за шею. Он так хорошо пах, что я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
- Не переусердствуй с дружелюбием, ты принадлежишь мне. Не стоит забывать об этом при всей любезности, а то Энакин сделает ещё не правильные выводы, - прорычал он и поцеловал меня.
Его поцелуй был захватывающим и настойчивым.
- Мне не хватало тебя, когда я проснулся. Где ты была?
Его губы прикоснулись к моим нежнее, и поцелуй стал интенсивнее. Моё дыхание участилось, и по всему телу начало распространятся тёплое покалывание, как будто я погрузилась в чистое счастье.
Но пришлось в конце концов отстранится от Адама, чтобы ответить на его вопросы.
- Я навещала Грегора Кёниг, мне так хотелось увидеть драконов. Кроме того, я поймала Парэлсуса на том, как тот исчез в потайной двери, в одном из старых лекционных залов.
- Кто знает, что старый чудак снова замышляет, - вздохнул Адам, полный нескрываемой антипатии.
Он никогда не утаивал, что не слишком хорошего мнения о Парэлсусе.
- Это чудо, что он заполучил одно из пользующихся большим спросом мест в исследовательской программе палаты сенаторов.
- Что? - испуганно спросила я.
- Ты помнишь летающие тележки?
- Конечно, - медленно сказала я, потому что не могла поверить в то, что Парэлсус в будущем отдаст свою горячо любимую идею, усовершенствованный МУП, на служение палаты сенаторов.
Нельзя даже представить, что случиться, если палата сенаторов получит доступ к разуму всех магов.
Представление было пугающим.
- Разве ты не беспокоишься?
- Из-за Парэлсуса? - он с сомнением посмотрел на меня. - Нет, конечно, нет. Есть много исследовательских проектов и испытательных проектов, которые поддерживает палата сенаторов, но только самые успешные разрабатываются дальше. Я не верю в то, что Парэлсус сможет пройти дальше статуса испытательного проекта.
- Но его связь с палатой сенаторов, в любом случае, делает его подозрительным. Я бы с удовольствием узнала, что он скрывает за этой дверью.
Я задумчиво нахмурилась.
- Скорее всего ничего слишком ценного для обычного мага.
Нежным движением Адам разгладил мне лоб.
- К сожалению, у меня не слишком хорошие новости, - сказал он тихо, как будто хотел что-то мягко сообщить. - Собственно я хотел сказать тебе об этом уже сегодня утром. Меня, Торина, Леннокса и Рамона отправляют на повышение квалификации Чёрной гвардии, и мы уезжаем уже сегодня.
Мой желудок неприятно сжался. Я не хотела остаться одна.
- Ты снова покидаешь меня?
- Только на пару недель, - сказал Адам и нежно погладил меня по щеке. - Адмирал тоже поедет, и я хочу использовать возможность, чтобы ещё раз попытаться выведать у него, что там происходит с кадровым изменением в палате сенаторов. Ведь не может такого быть, что Бальтазар исчезает, и внезапно никто больше не хочет о нём вспоминать.
Я слышала возмущение в его голосе и огонь, который пылал в нём, потому что эту ложь всё ещё выдавали за правду.
- Кроме того речь пойдёт о некоторых тонкостях самообороны, я не могу пропустить их. Они наняли специалиста по теме вода.
- Научи меня всему, когда вернёшься! - сказала я. - Нужно ожидать, что Бальтазар появится вновь. Парэлсус не верит в то, что он мёртв. Он думает, что Бальтазар всё это подстроил.
- Возможно в этом есть смысл. - Адам задумчиво нахмурился. - Для разнообразия я думаю, как он.
- Забери с собой Энакина и пожалуйста, а потом забудь его в лагере, - попросила я.
- Энакин останется здесь, с него пока достаточно принимать участите в занятиях. Кроме того, всё, что касается темы самообороны, его не переплюнуть. Если хочешь чему-нибудь научиться, спроси у него.
- Правда?
- Нет, лучше не спрашивай. Пока меня нет рядом, я не смогу следить за тем, чтобы он держался от тебя подальше.
Он крепко обнял меня за талию, а я не смогла сдержать смех.
Потом его голос снова стал серьёзным.
- Это действительно так, с ним не может справиться даже адмирал. У Энакина есть кое-какие трюки в рукаве, которые являются для меня полной загадкой. Действительно впечатляюще.
- Душ свободен! - услышала я голос Лоренца из рабочей комнаты.
- Мне пора, - сказала я и с тяжёлым сердцем высвободилась из объятий Адама.
- Позаботься о себе и... - Он улыбнулся. - Будь на связи.
Я приложила руку к сердцу и смотрела, как он покидает мою комнату.
- Каждый час, а если хочешь, то и каждую минуту.
Он в последний раз улыбнулся мне, а потом ушёл.
"Я люблю тебя", ещё услышала в голове его слова, а потом окончательно осталась одна.
Параграф 501
Октябрь прошёл, и температура всё чаще падала ниже нуля. Профессор Нёлль, вопреки моим ожиданиям, выбрал своей целью не только первокурсников. Нет, он с удовольствием и при любом удобном случае взваливал работу в качестве наказания студентам всех курсов.
После того, как Грегор Кёниг неоднократно пожаловался, сказав, что драконы не могут столько какать, чтобы каждый день обеспечивать работой сразу пятнадцать студентов, он запретил профессору Нёлль назначать уборку навоза в драконьих пещерах в качестве наказания. Профессор Нёлль был в ярости, когда плебей посмел дать ему указания. Но после того, как Грегор Кёниг объяснил профессору Эспендорм, что стоящие без дела студенты уже только своим присутствием сводят Аврору с ума и мешают высиживать ей яйцо, профессор Нёлль проиграл.
Потому что против «Святого яйца», как его между тем называли, у него не было ни малейшего шанса. Если бы репортёры «Мира драконов», которые были теперь постоянными гостями в Акканке прознали, что благополучие будущей матери в опасности, то это означал бы конец профессиональной карьере профессора Нёлль. Он в конце концов понял это и оставил Грегора Кёниг в покое. «Святое яйцо» находилось в центре внимания всего магического мира. Делали ставки, в какой день вылупится малыш в следующим году. «Хроника Короны» призывала к конкурсу в выборе имени, и почти все высокопоставленные патриции уже падали заявку, чтобы стать крёстным отцом или матерью нового дракончика.
После того, как он потерпел неудачу с Грегором Кёниг, у профессора Нёлль появилась идея раздавать наряды на уборку и дежурство по кухне. Но таким образом он только настроил против себя фавнов, которые гордились своей работой, а теперь боялись, что будут больше не нужны. Они всеми силами пытались избежать угрозы быть сосланными в Акканку. Из-за того, что они ненавидели драконов, они терпеть не могли это место, поэтому теперь все дружно испытывали неприязнь к профессору Нёлль. При каждом удобном случае они выполняли работы, которые выдавал профессор Нёлль ещё прежде, чем наказанные студенты могли взяться за тряпку или швабру. Об этом быстро разнеслась молва и как только профессор Нёлль наказывал кого-то штрафной работой, об этом самыми первыми узнавали фавны.
Так как все наказания профессора Нёлль были теперь впустую, большинство студентов даже больше не проявляли к нему должного уважения. В результате чего профессор Нёлль ходил по коридорам Тенннебоде, словно паровой котёл, который вот-вот взорвётся и только того и ждал, что кто-то нарушит правила хорошего поведения.
Когда он все-таки захотел вышвырнуть из университета Скару Энде, потому что та использовала ветер во время его лекций, чтобы привести в порядок свою причёску, он окончательно лишился расположения профессора Эспендорм, которой пришлось встречать и успокаивать разъярённого отца Скары.