Наталья Валерьевна Лайдинен
Солнечные стрелы
Текст предоставлен издательством https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=324582
«Солнечные стрелы»: РИПОЛ классик; Москва; 2010
ISBN 978‑5‑386‑01903‑7
Аннотация
Солнечные стрелы – 12 циклов лирических произведений поэтессы. В этих циклах звучат не только любовные напевы – любовь воспевается автором во имя мира и человечности. В циклах нет простых сюжетов, а слог легкий и воздушный. Слова летят, как стрелы. В них нежность, мятеж, тоска.
На страницах сборника вас ждут чудеса и таинства, интересные встречи в различных уголках планеты Земля. Вы почувствуете «ветер с океана», узнаете про «перекрестки миров» и «странничество сердца», побываете на острове Крит и на Камчатке, погуляете по улочкам Барселоны и проспектам Петербурга, пройдете сквозь «снега и пески», услышите «Карельские напевы», увидите «Кубинские сны» и будете «румбу жаркую плясать».
Особую значимость имеет цикл «Молитва о воине». Это мольба поэтессы и призыв к людям Земли «в наступившем завтра от мира гибель отвести».
Строки автора найдут отклик в сердцах читателей, а сборник займет достойное место на полках книголюбов.
Наталья Валерьевна Лайдинен
Солнечные стрелы
От автора
Дорогой читатель!
Я очень рада, что вы держите в руках второй сборник моих стихотворений. Для поэта выход в свет новой книги – всегда волнительное событие, важная веха в судьбе: стихи «растут», неспешно выплетаясь в циклы, создавая живую ткань словесного узора. В «Солнечных стрелах» собраны стихотворения, родившиеся в радости и печали за последние шесть лет.
За эти годы многое произошло в моей жизни, переживания и чувства отразились в поэтических строках. Они о любви, новых встречах и открытиях, опыте боли и разлуки, осмыслении добра и зла, причастности к вечному движению мироздания. В 12 поэтических циклах танцуют соленые океанские ветра, переливаются созвездия, странствуют во временах души, находят и раскрывают друг друга люди, постепенно осознавая свое предназначение.
Стихи – как зеркала, в которых останавливаются мгновения, запечатленные на бумаге тончайшей пуантелью поэтического слога. Это солнечные стрелы, пронзающие насквозь и заставляющие звучать сердца поэтов и тех, кто настроен с ним на одну волну. Я очень надеюсь, что мы с вами окажемся в огненном резонансе творчества!
Ваша Наталья Лайдинен
Язычество любви
* * *
Вдруг обрывается девичество,
Как будто небо разожгли!
Любви священное язычество –
Дитя и неба, и земли.
Ей чужды наставленья строгие,
Нет в страсти для нее табу!
Она рукою дерзкой трогает,
Меняет на ходу судьбу.
Шальной цыганкою закружится,
Но горек этот пьяный пляс…
Отдаться ей – какое мужество! –
Принять и пережить экстаз.
Моя душа с опаской пробует
Хмельной и сладкий дикий мед,
И страсть ниспровергает проповедь,
Что счастье прямо в ад ведет.
* * *
С тобою рядом снова не усну:
Я близости ищу – как вдохновенья!
И радостно лелею глубину
Осмысленности каждого мгновенья.
Мы существуем, если мы вдвоем
Опять в печали, радости, недуге
Основы мирозданья познаем
И воскресаем вечностью друг в друге.
* * *
О, Господи, благослови
Впитать душой открытой солнца
И черпать дар твоей любви,
Как из бездонного колодца.
Пусть разлетятся сотни брызг,
Сияние очистит лица,
И миг, который слишком быстр,
Вдруг вечностью для нас продлится.
* * *
Больше нет ни дня, ни ночи:
– Бал священного огня!
В прошлом годы одиночеств
У тебя и у меня!
В кольцах яростных извивов
Смуглых тел и алых лент
Дерзкий жар нетерпеливый,
Ненасытность юных лет!
У восторга есть ли сроки?
Вечность счастья не прерви:
Жги меня в костре высоком
Несгорающей любви!
* * *
Вернуться к жизни с чистого листа,
Разжечь огонь любви в священной чаше!
Пусть, разгораясь ярче, пламя пляшет
И отступают страх и пустота.
Свет озаряет сердце изнутри –
Забытое небесное блаженство!
Божественного плана совершенство –
Слияние в сиянье Гаятри.
Скрываемая истина проста:
Любой душе небесной – пробужденье!
Людской любви вселенское служенье –
Делиться искрой своего костра.
* * *
Есть ли памяти предел?
Кто сказал, что время лечит,
Сам, наверно, не болел
И не знал такой кручины,
От которой душу рвет!
Каждый встреченный мужчина
Много лучше – да не тот.
Чувства все остались в прошлом,
Греет радость дальних дней…
Время лечит? Это пошло!
Время делает больней!
* * *
Сердце в ладони – вот оно!
Солнце – ста факелам,
Многое было отдано,
Больше – еще отдам.
Приступы многотрудные:
– Пропасть и есть любовь!
Примет дары нескудные –
Душу, огонь и кровь!
Сколько еще отмерено
Падать, гореть, играть,
Сыпать стихи вне времени
Искорками в тетрадь,
Воспламеняя зарево,
Зов различать иной,
Слышать шаги внезапные
Вестников – за спиной…
* * *
Чужестранец! Глаз твоих синью
Я пьяна, как травой колдовской,
От тебя так пахнет полынью
И знакомой смертной тоской.
Я к тебе прикасаюсь, зная,
Что нет права тебя держать,
Над тобою звезда иная,
Только ей и верна душа.
Ты исчезнешь – опять навеки,
Я останусь – в который раз? –
Посылать за тобою ветры
И серебряно петь про нас.
* * *
Если прошлое приелось,
А любовь ушла в золу,
Не грусти! Коварный Эрос
Пустит новую стрелу!
Сердца не усторожила:
Старый прогоняя сплин,
Резво побежал по жилам
Радостный адреналин!
В воздухе поют фаготы,
Искры встречные ловлю.
– Я еще не знаю, кто ты,
Но тебя уже люблю!
* * *
Для того ты судьбой и призван,
Чтоб мы были здесь – вопреки!
Отвечай на мои письма
И полуночные звонки!
Мне легко: от всего сорваться
И рукой отвести молву,
Словно мне бесконечно двадцать
И крылатою я слыву.
Пролететь над душою вихрем
И, распугивая воронье,
В мире сонном, спокойном, тихом
Громко имя назвать твое.
Чтобы взрыв! Подожди, узнаешь
Много разных моих чудес,
Постучусь ли к тебе из сна я
Иль дождем упаду с небес.
Не бледней, не дрожи тревожно
От нездешних ночных звонков:
Дозвониться сюда несложно –
Нет препятствий и проводов!
Просто чувствуй, как льются мысли
И сверкают стихи мои
Через вещую сердца призму,
Как волнующие ручьи!
* * *
Я обернулась и обмерла:
– Поздно! Сегодня пришли за мной.
Черномагические факела,
А не глаза! Не подстать земной
Женщине! Пламя горящих недр
В прошлом вселенной… Скорей, в аду!
Им невозможно ответить «нет»,
Как, не распавшись, обнять звезду.
Ляжет проклятьем на целый род
Огненный демон моей судьбы,
Но убегает от страсти Лот,
А по дороге стоят столбы
Зривших запретное! Божий гнев,
Пляшущий словом в ста языках!
Я, до молекул души обгорев,
Солью очнусь у тебя на щеках.
* * *
Тебя запомню жаром губ,
Что жалили, кляня,
Тот в жизни обреченно‑глуп,
Кто не искал огня,
В костры не совершил прыжок,
Страстей не оживил
И век не бередил ожог
Единственной любви!
Гефестион
О любви тоска неутолима!
Тает в небе тонкая луна,
Тело пахнет мускусом и дымом,
Волосы – податливее льна.
Игры смерти – в каждой новой встрече.
– Обгореть, едва коснувшись губ!
Небожитель смугл и человечен,
Я сдержать лавину – не смогу.
Голова закружится от масел,
Зверь желанья бросит на ковры.
В поединке страсти он прекрасен,
В каждой ласке – факела, костры!
До костей испепелят объятья:
– Жизней жаждет ненасытный рок!
Ближе, чем любовники и братья:
Ахиллес воскресший – и Патрокл!
Шрамы в битвах – воина украшенья,
Нет щита от верного копья!
Львиных сил возжаждав укрощенья,
Плавит плоть и жжет – рука твоя!..
Зла тоска о ближнем – и о Боге:
Стон на взлете или плач навзрыд!
– Император! Грозный шлем двурогий
Устремленьем землю обагрит!
Не забыться, не отдаться мигу,
Рана в сердце яростно‑свежа
От сознанья, что не мне, а миру
Будешь ты в веках принадлежать.
Зов судьбы его чела коснется,
И часы блаженства сочтены!
Тьма разлук. Но у любого солнца
Есть двойник загадочной луны…
Пусть в тени, пусть вечно под запретом
Суждено ему лучи ловить,
Упиваясь отраженным светом
Растворенной в небесах любви!
Станет память облачной и мглистой,
Сохранив нетленным древний дар.
Лунный свет, печально‑серебристый,
Вдруг тебя коснется, Александр!
От страданий дух освобождая,
С хрипом сдашь последний бастион.
И увидишь, как взойдет, сияя,
Лунный лик любви…
– Гефестион!
* * *
Сквозь снов расплывчатую призму
Или магический опал
Я вижу: ты еще не призван,
Но ты меня уже избрал.
Прохладною волною лунной
Струится влажность естества,
В глубинах потайной лагуны
Ждут будущие острова.
Не изречен, пробелом в списках
Блуждаешь, невесом, как пух,
Оказываясь вдруг так близко,
Что перехватывает дух.
Кто знает, из какой вселенной,
Куда тебя ветра несут,
Но в час любви благословенной
Вдруг искра упадет в сосуд,
И, разлетаясь языками
В библейской первозданной тьме,
Отыщет оболочку пламя,
Тобою воплотясь во мне.
* * *
Венерой, выжженной дотла,
К тому же – в муке ретроградной –
Из телескопного стекла
Сверкнуть – и в тень уйти обратно.
Ей нужно на своем пути
Паденья пережить, отсрочки,
Чтоб на глазах у всех пройти
По солнечному диску – точкой!
Мистерии любви предел,
Который не поймет наука:
Движенье – для слиянья тел
Небесных – и опять разлука!
* * *
Не верю в свиданья,
Не верю в разлуки,
Дай мне на прощанье
Раскрытые руки,
Цыганские руки –
Лекарство от муки.
Тебе улыбаюсь,
Тобой наполняюсь,
Чтоб мне было легче
До следующей встречи,
Решающей встречи…
Как там? Время лечит,
О, нет! – Очищает,
Тебя предвещает
До следующей встречи…
Кастальский ключ
* * *
М не сутки одиночества –
Кастальских вод глоток!
Необходим для творчества
Укромный уголок.
Чтоб мысли все растаяли
И стала даль – звонка,
Слетятся строфы стаями
Неспешно свысока.
Легко коснутся крыльями
Доверчивых страниц…
Расслышу без усилия
Легенды вещих птиц!
Из вечного молчания
Седых первооснов
Является звучание
Простых и ясных слов.
В них кто‑то жить останется,
Бесплотный – до стиха…
Душе открыто таинство,
Когда она тиха.
* * *
Писать стихи на билетах,
Салфетках, рваных клочках,
В автобусе, за обедом –
До искр темных в зрачках.
Нестись за судьбой стрелою,
Всегда боясь – не успеть,
Терять сознанье порою,
Душой предчувствовать смерть.
Стремиться снова расслышать
В ушах знакомый звонок…
– Вся жизнь тому, кто запишет
Всего лишь несколько строк!
* * *
Строчки нижутся, как бисер.
Сумерки. Смотрю в окно.
Кто‑то дальний бросил в выси
Бархатное полотно.
Ветер потревожил струнки,
Звуков расплелась канва,
В небе звездные рисунки
Засверкали, как слова,
Подчиняясь вечной власти
Во вселенском вечеру,
Точно одинокий Мастер
Начал с бисером игру,
Заплетая в тихом трансе
Смысл слов и звездный свет…
Так и дышат в резонансе
И Создатель, и Поэт.
* * *
Магистр на маскараде
Меня к служенью призвал:
Начало новой тетради –
Торжественный ритуал!
Что дальше грядет – не знаю,
Глаза прикрыла ладонь,
Как будто я зажигаю
В субботу дивный огонь.
* * *
В кровь брызнутый адреналин
Кипит, раскрепощая разум,
И ты опять бредешь один
По чьим‑то мыслям и рассказам.
– Как больно обжигает свет!
Все на пути – немного боги,
И каждый оставляет след
На ослепительной дороге.
* * *
Я сто жизней чужих сочинила,
В путь отправила легкой рукой,
Выцветают в тетрадях чернила,
Значит, песням пора на покой.
На часах время тусклое тает,
Исчезает, как сизый дымок,
Собираются месяцы в стаи
И, курлыча, летят на восток.
Все спешат к своему назначенью,
Так и я, спрятав пламя в сосуд,
Незаметно плыву по теченью
На изменчивой вечности суд.
* * *
Привычная траектория:
Диван, тротуар, траттория
И там за бокалом кьянти
Рассказ о большом таланте.
Непризнанные кумиры
Азартно тасуют лиры:
Один бы снимал картины,
Покруче, чем Тарантино,
Другой превзошел бы Данте,
А третий стал музыкантом…
Но критики сплошь – кретины,
А члены семьи – вампиры,
И бисер метать не нужно.
А те, кто сейчас заслужен,
Все бездари и мутанты.
До ночи трещат у столика
Три сморщенных алкоголика.
Диван, тротуар, траттория –
Банальнейшая история.
* * *
Поверь, я многое знаю
И даже в чем‑то права,
Но только я заклинаю:
Не надо к нему ревновать!
Любовники? Нет, это пошло,
Любовь не имеет границ:
Мы связаны памятным прошлым
И тысячей общих страниц.
Он только мое Alter ego,
Души отраженье в стекле,
Он космос, куда я с разбега
Могу улететь на земле.
Так много придуманных истин,
Закон соблюдаемый строг…
Гляди, я рассыплюсь, как листья,
Причудливым золотом строк.
* * *
Как будто свет, вглядишься – тьма,
Свершеньям не дано отсрочки!
Меня еще сведут с ума
Мои же собственные строчки.
Уходят в бездны корабли,
На ликах проступают пятна,
А время на часах Дали
Течет туда… Течет обратно…
* * *
Дурманны поздние прогулки,
Исканья счастья до утра!
Как жизни, вьются переулки,
Ночные носятся ветра.
Ни старый друг, ни дома пристань,
Где обеспеченный уют,
Душе, изломанной и мглистой,
Успокоенья не дают.
Давно тревожит вдохновенье –
Неизлечимая болезнь,
Сознанье неусыпным бденьем,
Раскрывшимся объятьям бездн.
С ним игры, как с огнем, опасны:
Всегда на грани, на краю…
– Но как восторженно и страстно
Я сердце слову отдаю!
* * *
Быть лебедью, лететь без следа,
Пленять бесстрастностью сердца
Людей, богов… Рожать, как Леда,
От Зевса, но из яйца,
Не вить гнезда, не знать привычек,
Свободной красотою – зля!..
Но женщине с душою птичьей
Чужою кажется земля.
Ей печься о насущном хлебе –
Лишиться легкого пера:
Певучая тоска о небе
Звучит в нем звонче серебра.
Сурова дань, чтоб жить крылатой,
Не знать соблазнов и оков:
Век биться, раненой, распятой
В прорехе между двух миров.
* * *
На земле не удержишь взгляда:
– Бездны неба к себе зовут!
А рассеянные Плеяды,
Точно птицы, в ночи плывут.
Голубиная стая! Мимо!
Год от года привычный путь!
Мне б звездою, для глаз незримой,
По безмолвной волне скользнуть
И тихонечко влиться в стаю,
Просиять, где туман и мгла…
Я страницы сейчас листаю –
Точно слушаю взмах крыла.
* * *
Пустышка иллюзорной славы,
И снова бездорожье, дым…
Как будто полевые травы –
Противоядье от беды.
Сбежать от всех и вспомнить радость,
Раскрыться солнцу – как цветы!
И большей не просить награды,
Чем оградить от суеты.
Софье Парнок
В сонном мареве плавится дом,
Словно страсть все вокруг истомила:
– Я сегодня тебе со стихом
Роковым, как она! – изменила.
Древней выдержки: сладок, певуч,
Знойно выплетен, тайно‑застенчив!
Сердце трепетно трогает луч
Бывших рядом – и брошенных женщин.
Как вакханки, огни в зеркалах
Пляшут ярко, дразня и волнуя…
Стройных строф восхитительный лад
Обжигает – и ждет поцелуя.
Смех двойняшки Сафо – молодой,
Безмятежной, ревнивой голубки!
И томление розы седой,
Слишком мудрой, печальной и хрупкой.
Марине Цветаевой
Выводит хор: благословенна в женах!
А я тебя тихонько помяну:
Мерцающий насквозь и в глубину
Далекий свет, стократно отраженный.
За ним иду я, как по волоску,
Извилистым путем меня уводит
Знакомая тропинка в небосводе
В твою мечту и давнюю тоску.
Горит звезда волшебным фонарем,
И льются звуки, все они из детства!
Им суждено в мгновенье разлететься,
Но просиять еще над алтарем…
Все вобрала, ко всем ты прикоснулась,
Растаяла, как праздничный псалом,
Поворожив о дальнем и былом,
Так никогда от грез и не очнулась
И до сих пор блуждаешь по земле –
Осеннее, рассеянное пламя!
Стихами и тенями, голосами
И бликами случайными в стекле…
Ирине Одоевцевой
Платье синее со стразами,
Смех – муранского стекла!
Девочка зеленоглазая
Слишком многих увлекла.
По стихам порхнула бабочкой,
Муза – и сама поэт,
Трепетанью крыльев бантичных
Вечно – восемнадцать лет!
От восторга вздрогнув, ахнула:
– Он! Живое божество!
В веерах ресниц распахнутых –
Острый ум и озорство.
Всюду – море вдохновения,
Праздник легкого пера!
Встречи с мэтром, откровения
И баллады до утра.
В танцах искра электричества!
– Быть в аду! – Сто раз права.
Прилежанью ученичества
Близок демон мастерства!
Память воплотится книгами,
Смерть – лишь старый шифоньер…
Ты, в воспоминаньях прыгая,
Радостно картавишь «р».
Звонкая, рыжеволосая,
Беспокойною листвой
Разметавшаяся осенью
Между Сеной и Невой.
Растворилась в тьме сиреневой,
В тайнах, в прошлом волшебстве,
Словно том, закрыв Серебряный
И непостижимый – век…
Лунными тропами
* * *
Все тревоги и тайны во мгле,
Легкость вновь и души безымянность,
Нет, не время царит на земле –
Сны и странность.
На кривых зеркалах пустоты
Видят знаки тревожные дети,
Да читает, как жизни, листы
Вечный ветер.
Отпусти себя в темную синь,
Стань сиянием лунным в пространстве,
Ничего у земли не проси,
Снись – странствуй…
* * *
Ночами пишется радостно!
Ночами грезится сладостно!
Дверь времени открывается
Для разности и для равенства.
Творец деревьями славится.
Сирень – колдунья, красавица!
Лбы пятилистником таинства
Куст обжигает цветаевский…
* * *
Спазм неизбывного одиночества –
Черная россыпь цыганских бус!
Вспыхивают наперебой пророчества,
Даже запоминать – боюсь!
Ночь в ожерелье шествует, царствуя,
Мир усыпив колдовством и тьмой,
А Одиссей, заблудившийся в странствиях,
Забыл дорогу домой.
* * *
Маленькая странница,
Лунный блик на дне
Озера останется
В память обо мне.
Наши зимы звонкие,
Шелесты аллей,
Паутинки тонкие
В глубине ветвей…
Или запах вкрадчивый
Мартовских мимоз,
Мой ответ обманчивый
На простой вопрос.
Сны, потусторонние
Встречи, голоса,
Ночи беззакония,
Чары, чудеса!
Или в миг отчаянья,
Словно в тот июль,
Обожжет нечаянный
Быстрый поцелуй.
А еще раскроется
Черная тетрадь,
И опять бессонница
Станет колдовать,
Бросит карты вечером,
Душу вороша…
Ты все знаешь, девочка
С головой пажа.
* * *
Жизнь незнакомой стала, раскололась,
Лишь ты все та же: весела, легка!
Влюбленной нимфой, превращенной в голос,
Ты отвечаешь мне издалека.
Но в диалоге нашем нет повторов,
Что я начну – подхватываешь ты,
Искусница душевных разговоров,
Провидица молитвы и мечты.
Пусть я в душе совсем немного – мистик,
Скрываюсь от потусторонних тем,
Но ты порой мне навеваешь мысли,
Насвистываешь темы из поэм.
Приходит миг, и каждый строго платит
За эти игры странные с судьбой;
Но только ты в летящем летнем платье
Меня зовешь улыбкой за собой.
И что теперь следить по прошлым вехам,
Искать ответы у чужой весны,
Когда твоим я отзываюсь эхом
И на себя гляжу со стороны.
* * *
Мы расстаемся, кружимся, мечтаем,
Танцует время долгий менуэт.
Не странно ли, что мы друг друга знаем –
Пятнадцать лет?
Твой поцелуй и силуэт жемчужный,
Как мой к тебе – наклон и оборот…
Пьянящий вкус густой и долгой дружбы –
Цветочный мед!
Два оклика, два сдержанных дыханья,
И восхищения стихами – два!
Где голос мой хранит твой дар молчанья,
Светлы – слова.
Мы пропадаем, носимся и таем.
Вот, пьем вино савойское вдвоем!
Пятнадцать лет уже друг друга знаем,
А все – живем!
* * *
Внезапно не приходят перемены,
Они всегда задолго шлют гонца,
Сжимает сердце острый спазм мгновенный
И холодок касается лица.
То скрипнут по‑иному половицы,
Предвосхищая чей‑то легкий шаг,
Сны говорят, что новость приключится,
Заболевает, мается душа.
Неладное творится с зеркалами,
Знакомый голос по ночам поет,
И что‑то происходит между нами,
Как будто в реках трогается лед.
* * *
Скользнула шаль с жемчужного плеча,
В зеркальных стеклах плещутся овалы:
– Так падчерица лишь для палача
За поцелуй пророка танцевала!
В подсвечниках давно оплыла медь,
Страсть шелестит, переходя на шепот…
И высшей точкой наслажденья – сметь
В твоих объятьях проструиться шелком!
До этой ночи точно не жила –
Существовала в оболочке пленной!
…А говорят, бывает тяжела,
Как преступленье, – первая измена.
* * *
Безумство – комната напротив,
В нее ведет обычный вход:
Кто дверь случайно отопрет –
Забудет о печалях плоти.
Я там гостила, и не раз,
Когда меня губили чувства,
Ныряла в чистое искусство,
В огонь душевный и экстаз!
Сознанье раздвигает грани,
Снимает с творчества запрет,
И режет зренье новый свет,
И новый звук, рождаясь, ранит.
Там всем гостям разрешено
Любых фантазий воплощенье,
В кого угодно превращенье,
Но только это не кино
И вовремя остановиться
Подчас бывает тяжело –
Себе отламывать крыло,
Чтобы в реальность приземлиться.
Не скрою, что встречала тех,
Кому в невозвращенцах – лучше,
Они выбрасывают ключик,
Как главную из всех помех.
Кто их осудит, разберет,
Всех, кто уже не отзовется
Из близкой комнаты безумства,
Куда ведет обычный вход.
* * *
Тревожен час, когда стоит Луна
В невыносимой красоте вечерней
И льет на землю долгое свеченье,
Сама своею полнотой больна.
Душа ей шлет задумчивый ответ,
Волненья множа, сны воображая,
И подменяет жизнь тоска чужая,
Затерянная между двух планет.
Но темный лик судьбы надежно скрыт:
Скит в завитках и эллипсах орбит
В глубинах сердца ищет отраженья.
В перемеженье плоскостей, пустот,
Стихийных сил, астральных тел цветет
Мистерия борьбы и притяженья.
* * *
Излучиной речной ли, млечной
Ночь тихо заблестит над садом,
Прольется ласково на плечи
Ее тягучая прохлада.
Невинно залепечут листья:
Все тайны ведомы деревьям…
А для души устало‑мглистой
Иные распахнутся двери.
В мир, бывший некогда далеким,
Боль устремится птичьей стаей
И где‑то в небесах поблекнет,
Как поздний поцелуй, – растает…
* * *
Этот вечер какой‑то странный,
Точно вскрылись старые раны,
Я тоскую опять – о ком?
И никак не могу согреться,
Точно вдруг потянуло в сердце
Тем заоблачным холодком…
Святки – время стихов и таинств,
Я проникнуть в судьбу пытаюсь
И найти, наконец, ответ,
Что за страсти терзают душу,
Отчего ей никто не нужен,
Точно есть на любовь запрет.
Вдруг виденье – взметнулась память!
Тело вздрогнуло, пало в пламя,
И его в сотый раз сожгли
Те глаза – звездный омут синий! –
Вспышка молнии: возглас, имя
И с другого конца земли
Мчусь на зов огненосной вести,
На мгновение снова вместе!
Я воздушна и влюблена;
Легкий шелест – струится платье,
Очень страшно: в его объятьях
Обольщения глубина!
Полетели осколки жизней:
Ты когда‑то была капризней,
Ты другою совсем была!
Но сегодня мне только снится
Золоченая колесница
И звенящая ветром мгла.
Это правда – о новой встрече
Сонно губы мои лепечут,
Что расстаться – не хватит сил,
Что уже никогда – с другими…
Он смеется: до встречи в Риме!
Слышен взмах разведенных крыл,
Точно мимо промчалась стая.
Долгий вечер свечою тает,
И прощальный клубится дым…
Загляделась – а час уж третий,
Беспричинный восторг и трепет:
– Отчего‑то мне надо в Рим?
* * *
Ночь. В синем облаке сна
Рисует время дугу –
Широкий мост над рекой.
Смотри, я снова одна,
Я слышать песни могу
И скоро буду с тобой.
Матэ
Мне эти сны необходимы!
Приди ко мне и завари
Матэ, который пахнет дымом,
Лист развернется изнутри,
Как струны, связи в гороскопе,
Все напрягутся, зазвенят,
И полетят в калейдоскопе
Событья памяти – назад.
Незначимые эпизоды
Стираются – едва видны…
Расплескивает горизонты
Нептунианский блеск волны.
Ветров певучая баллада
Терзает тростников свирель,
Вечнозеленая прохлада
Качает сердца колыбель.
Часы младенческих пророчеств!
Прозрачны мысли – и ясны.
Сны! Средоточья одиночеств,
Зеркальных отражений сны…
Вздох ускользающего танго –
Застывший во вселенной звук…
Взмах крыл – голубоглазый ангел!
Мистический матэ. Мундштук…
* * *
Жизнь будет радостью полна,
Остаться без тебя не горько.
Я новой близостью пьяна,
И впереди – открытий столько!..
Но в перекрестии окна
Висит Луна лимонной долькой.
Ущелье разлук
* * *
Трепещет пламя мотыльком,
А крылышки – под потолком.
Из спальни вынырну тайком
И, разомлевшая от ласк,
Скользну в предутренний атлас:
Довольно – губ! Довольно – глаз!
В дыханье – росы, холодок.
Был близок – будешь одинок!
Алеет, торопя, восток…
Я, не рисуясь, не таясь,
Скажу, как есть, шепну, смеясь,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Стоимость полной версии книги 139,00р. (на 10.04.2014).
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картойами или другим удобным Вам способом.