О царех, бывших в Великой орде по Батые, и о Темир-Аксаке 28 глава

По ядении же паки во втором часу ходят в мосхеи и молятся час един. И возвратяся в дом ядят паки, и потом спят. И прежде часа или двух до света востав ядят в третие, елицы хотят, но уже не мяса, но сласти и овощи всякие.

Чрез весь же той месяц все мосхеи свободныя стоят отворены, имеющи внутрь множество лампад возженных, аще и на башнях преисполнено будет лампад возженных, чрез всю нощь горящих, стройно украшенных и удивляющих зрения человеческая.

В остатную же неделю поста того по целой нощи сидят в мосхеах [а мы, христиане, в праздник ко утрени востати не хощем, не точию по вся дни], || молящися с сокрушением и великим вниманием закона своего. Паче же в конечныя три нощи, идеже и сам султан незнаемо приходит и обходит многия божницы з живущими ок-{337}рест его, облекшися, дабы никто мог его познати, и тако слушает учения и дает милостыни за умерших сродников своих.

Егда же приидет день самый великия нощи, тогда достоит всем людем прежде света в мосхеах быти на молитву, кийждо в приходе своем. Началники р же убо оных мосхей начнут пети, такожде иногда и народ весь за ними. И потом при скончании имать иман их глаголати едину долгую молитву, а народ тогда весь стоит молчащи, молящися за султана и за всех махометцкую веру держащих.

Народ же весь тогда воскликнет великим гласом: «Аминь, аминь!» И паки имать чести вторую молитву, молящи Бога, дабы погубил всех, иже не хотят веры Махометовы прияти, и паки все отвещают аминь.

Обаче в мосхеи святая Софии, идеже сам султан бывает, множае чинов совершается. || Прежде вышеупомянутую молитву имать чести иман старейший тоя мосхеи, последи его имать с чести муфтей, иже есть величайшей прилагатай над всеми мнимыми духовными поганскими. И оба имут благославляти султана.

При скончании же по них весь народ великим гласом благословляет султана. Султану же чрез все оное время на коленях стоящу и молящуся, дабы молитвы оных, творящияся за него, прияты были в небе, нарицающе себе недостойным быти того милосердия Божиа, яко на таковом высоком престоле посадити его изволил. Сие же глаголет толико гласно, дабы слышали все, около его стоящия.

Сие паче Солиман и Амурат обыкоша чинити с великими слезами, умиления ради.

Скончавши же то богомолие, отходят в домы своя, приветствующи празника того всем приятелем своим, един другому с радостию веселящися. Султан же, возвратяся в сарай, садится на престоле своем во единой полате, названной султанской. К нему же вси паши и || началники двора его приступают по единому старейшему, покланяющися на колена со смирением и целующи подол ризы его, ничтоже глаголющи.

Он же коемуждо касается верх главы его. И потом подъемлет главу его, но ни ко единому прикасающися, точию чин совершающи и показующи милость свою. И потом кийждо насторону уступает, дабы второму наступающему дал место. И бывает оных чиновников человек яко сто или множае. {338}

По том востав султан идет в жилища своя, идеже входят к нему прежде муфтей, против его же востает и идет от престола своего лактя три, целуещи руку его. Он же возлагает руки на главу его, глаголющи ему сицевое благословение: «Махомет да благословит тя, возвещаю!» И тогда султан подает ему мешечик с тремя тысящи червонных. Егда изыдет из жилищ его, казначей дает ему две ризы золотые драгоценныя реченныя бурсиа, уже учиненныя по его мере повелением султанским.

Потом входит к султану учитель его, реченный одзиа, против его же || султан встанет. Той же якобы хотяще целовати руку его султанову т, но отъмлет у него султан, точию дает коснутися ему оныя, и тогда дает ему султан мешечик червонных золотых в полы менши того, иже отдаде муфтею.

И по том султан отходит в полаты женския, приветствующи им знаменитым праздником, точию же тем, иже уже суть султáнями. Сии все собираются во едину палату и ожидают его. Егда же внидет, вси ниско покланяются ему, <приветствующи> у знаменитым праздником. Той же ни единой отвещает, точию им лице весело усмехающися показует; и потом, обратяся ко единому арапу, иже несет за ним вещи драгия на мисе сребряной, все единако устроени, и сам раздает им по единой и по мешечку золотых червонных, дабы потом своим служащим роздали.

Сие же обыче творити в оба праздника баирана.

Сие еще видети мнится нетрудно, яко имут сей их обычай турки в Константинограде: егда прилучится бездождие велико и поля дождя требуют, дабы не было драгости || и гладу, исходят вси на едину гору, яже есть в поле за Галатою, идеже един первейший учитель закона Махометова повелением султанским имать чинити учение часа три не престающи, и за коеюждо четвертью чинит учение людем, дабы исправлялися, и грешити престали, и плакали неправд своих, творяще обеты ити на войну против гауров [то есть христиан, их же безверниками зовут].

И тогда у места устроеннаго, на нем же чтет, падет на колени, и народу повелит то ж творити, и молитися с сокрушением, и вопити ко господу Богу велиим гласом, просящи отпущения грехов, дабы умилостивился над ними и послал дождя с неба. Последи же учения стоящи чтет великую молитву за султана, дабы благословил его {339} Бог. И последи рекши «аминь», расходятся, посещающе божницы своя.

Такожде обыкоша чинити и во время смертоносныя язвы. Аще во иных местех глупое поганство и сице творят: егда <с>лучится поветрие, ищут псов, елико могущи || обрести их, и побивают их, такожде кийждо купец [но сего не творят в Константинограде, но во иных градех] и повинен пред лавкою своею пса убитаго повесить.

Сие же времянем и богатыя творят и пред дверми своими вешают псов, дабы Бог доволствовался душею пса онаго и на него обратил гнев свой, а их соблюл здраво ф. Ибо поведают, яко Бог требовал толико много душ, но те дабы не от единых турков были, примешивают, елико могут, и песьих душ, точию дабы число намеренное Богу исполнить.

Сие еще ведати потребно, яко котов не убивают, но и в чести имеют, глаголющи, яко Махомет любил их и блюл, немало утешающися с ними. Того ради во время поветриа псов побивают, котов же елико доволнее кормят. И в некиих градех во Аравии, в Дамаску, в Еросалиме, во Египте [старых еще египтян следов, иже котов за боги хвалили между иных своих богов, яко во историах чтем] || великия клети полны котов блюдут, оставляющи на сие по смерти своей доходу немало, яко на дело милостивое, дабы за них котов кормили, и тех, иже их дозирали.

И во время Селима Втораго бяше велие смятение между общим народом, еже сам султан изволил разсуждати, яко они, иже з доходов знаменитых котовню дозирали, не хотели приимати милостыни от общаго народу на то обещанной. И тогда султан учинил такое повеление, дабы в пятки и в два празника баиранов приимали милостыни от общаго народа на кормление котов. Во иные же дни дабы кормили их от доходов султанских и пашей его учиненных.

В Константинограде несть истинно таких учиненных домов котов ради, обаче ин имеют обычай показовати милосердие свое ко оным животным или паче соблюдати забобóны своя поганския. Сице же есть на многие местех града, паче же на торгу у мосхеи Султан Баозит обретается немало таковых людей, иже пекут на уголье кишки различных животных || на древцех, идеже турки, расходящися от молитвы, купят оныя кишки в пол {340} печены я и дают котом на оном же месте, их же тамо великое множество всегда збирается.

Таким же обычаем и псов кормят, егда несть поветриа, мнящи то быти дело милосердиа и милостыню великую. Обыкоша еще купити и птицы, их же продают в клетках, и на волю пускают, мнящи яко тем подобятся Махомету, яже связанных на свободу отпущают, иже бы вольно бяху летати по воздуху [дабы тако х наших пленников хотели волно пускати, от татар искупующи, их же тамо из Руси тысящами отводят].

Еще и то дело милосердия мнят быти, егда аще видят извощика, тяготяща своему животному бремя и биюща его, тогда таковаго или в тюрму сажают, или самому ему оно бремя ц вести повелевают, дабы по тому могл разсуждати и животному. Аще бы таковый немилосердый человек над животным своим, на нем же работает, пред судиею приведен был, тогда повелевает таковаго сковати, и кату || ноздри ему роспороти, и из града привязав за обе ноги к хвосту конскому извлещи, а кат биет его батогом, созади идущи.

Егда же аще прилучится в Константинограде запалению быти, и коего часу дадут о том ведати, янчарад, иже есть первый капитан над янчары, то повинен той со всеми своими того часу бежати угашати пожар той. Но тии вместо гашения вся имения людей убогих пограбят и множайшую тщету, нежели огнь, учиняют.

Во время Амурата Четвертаго прилучилося, яко в три часа едва не весь погоре Константинъград, паче же с величайшими здании, ибо жестокий ветр востал бяше, и егда бы сам султан не послал угашати дворовых своих [которыя с десять тысящ топоров имеют, и обсекоша вся здания около, яко не возможе огнь итти пожаром], то бы досталося и сараю султанскому.

И того ради, жалеющи султан тщеты общаго народа, повеле все врата в сарай свой отворити, дабы свободно было внити всякому хотящему, и тамо давашеся им ядение по три дни, || и коемуждо своею рукою давал по червонному золотому.

По трех же днех объезжающи погорелище, вопрошаше купцов, яко много ли в том тщеты им учинилося? Тии же поведаша ему, яко множае, нежели четыре милиона червонных золотых. И печаловашеся о том зелно, и повеле всем хотящим здания чинити в лесах своих заповедных леса сещи ко строению три лета, кроме всякаго даяния пошлины. {341}

Такожде повеле и купцом плавания творити без пошлин три лета, и дабы ни единаго погорелаго повлачили на суд чрез три лета ни в каких долгах его. К тому еще множество кирпичю роздаде, по неколику тысящ на господина роздающи. И чрез целый месяц свободно бяше, всякому ходити в сарай милостыни ради к султану, ея же без желения на кийждо день неизреченное множество роздаваше.

Такожде повеле, дабы все суды по морю ходящия служили требованию общаго народа, всякия вещи к созданию возящи морем, и людей чрез Галату ч без найму превозити. И та||ковым его искусным и милосердым призрением в три лета весь град построился изряднейши, нежели прежде было.

От сего всего кийждо может познати богатство, можность и силу онаго мучителя, его же себе нелегко ставящи, господа Бога молити достоит, дабы стерши вознесенную его гордыню, благоволил дати свободу народом христианским, под жестоким яремом его озлобляемым.

Славному же нашему славенскому народу, иже близ его обитаем, изволил дати мудрость, мужество и единоволное согласие со всеми христианы, елико изряднейше с ним за славу и честь креста своего святаго поступати и одержати при благословении его благосчастныя победы: еже буди, буди! ||

Преложено от славенополскаго языка во славенороссийский язык Андреем Лызловым. Лета Мироздания 7195-го месяца ноемвриа. {342}

ПРИЛОЖЕНИЯ {343,344}

Е. В. ЧИСТЯКОВА

АРХЕОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

В настоящее время известно 32 списка «Скифской истории». Из них 19 обнаружено в Москве, 7 — в Ленинграде, по одному — в Калинине, Ярославле, Куйбышеве, Новгороде и Вильнюсе, один находится в Национальной библиотеке в Париже 1. Не исключена возможность нахождения новых списков, особенно в собраниях краеведческих музеев.

Списки «Скифской истории» можно разделить на полные и неполные. Полные списки включают: развернутый заголовок с указанием даты составления книги и фамилии автора, подробное оглавление «Скифской истории», перечень источников, использованных в книге, и ее текст со сносками на полях, приписку об издании книги «Двор цесаря турецкого» С. Старовольского и ее текст, состоящий из 24 глав, а также заключительные строки о времени ее перевода А. И. Лызловым.

Неполные списки «Скифской истории», как правило, либо совсем не содержат текста книги С. Старовольского, либо включают лишь часть ее. В. некоторых неполных списках отсутствуют приписки об источниках и авторстве, начальные главы, глава 7 («О пространстве обладательства турецкого») IV части.

Встречаются выписки из «Скифской истории», фрагменты ее текста, на латинском и немецком языках, очевидно принадлежащие перу Г. Миллера 2.

Из просмотренных нами списков старшими следует считать три экземпляра: Государственного Исторического музея (Синодальное собрание. Д. 460), Государственной библиотеки им. В. И. Ленина (собрание Ундольского. Д. 783) и Библиотеки Академии наук СССР в Ленинграде (Д. 32.4.27).

Наиболее ранним и четко написанным списком полной редакции является список Синодального собрания ГИМа. Он представляет собой компактную книгу в четверть листа, т. е. 4°, содержащую 376 листов, переплет сделан из досок, обтянутых коричневой кожей с застежками. Водяной знак состоит из филиграни: голова {345} шута с семью бубенцами и литер CDG, принадлежащих голландской бумаге 80-х гг. XVII в. 3 В печатную рамку вписаны киноварью название книги, заголовки и инициалы. Буквенная нумерация листов и почерк — беглый полуустав — подтверждают, что это был один из старших списков, составленных, очевидно, в 90-е гг. XVII в. В заглавии указана дата составления книги (1692), которая повторяется во всех других полных списках. Не остается сомнения, что книга была написана А. И. Лызловым в 1692 г. Этот список и был выбран для данного издания «Скифской истории».

Примером позднего полного списка является список из Уваровского собрания ГИМа 4, на корешке коричневого кожаного переплета которого вытиснено: «Коллежского асессора Петра Хлебникова». Поскольку Н. И. Новиков посвятил Хлебникову первое издание «Скифской истории», В. С. Иконников предположил, что издатель пользовался книгой из библиотеки Хлебникова: следовательно, данным списком 5.

На л. 752 списка Уваровского собрания читаем следующее: «Сия Скифская история, сочинения господина стольника Андрея Лызлова. Списана из библиотеки господина коллежского советника императорской Академии наук профессора и историографа Миллера 3 сентября 1770 г. Списана же отставным ревизион-коллегии канцеляристом Алексеем Михайловым сыном Нефелевым» 6. В этом списке даны тематические подзаголовки, на полях выписаны имена и географические названия, даты, а также сделаны различные, в том числе и критические, замечания. Например: л. 73 об. Улу-Мухаммеде — «гость опасный»; л. 497 «турки побеждены», «погрешность в знании древности»; л. 28 «погрешность в истории» (л. 30, 408); «погрешность в географии» (л. 33, 383); «здесь повторяется» (л. 50) и т. д.

Подобные пометы имеются и в другом списке, хранящемся в ЦГАДА в фонде «Рукописного отдела библиотеки МИД» 7. Список имеет надпись: «Скифская история» в пяти частях, с польского языка Андреем Лызловым переведенная 1692 года» 8. Правка, сде-{346}ланная коричневыми чернилами, относится, по-видимому, к 70-м гг. Даты переведены правщиком на новое летосчисление, на полях более четко написаны некоторые слова из текста (л. 4), сноски проставлены также на полях, а с л. 47 внизу страницы обозначены первыми (a, b, c, d) или последними (x, y, z) буквами латинского алфавита. Очевидно, данный список сопоставлялся с другим, быть может, с подлинником.

Интересно отметить характер правки: она была не только технической, но и по содержанию. На полях сделаны следующие ремарки: «погрешности в знании древности» (л. 19); «погрешности в истории» (л. 22, 153); «погрешности о принятии закона Махометова» (л. 30); «погрешности о рязанских [князьях]» (л. 31) и т. д. Большая правка проведена тем же почерком и в самом тексте: так, вместо слов «царь и царица» написано «хан и ханша» (л. 55); взамен слова «царство» поставлено «власть» (л. 71); слова «московскому государю» заменены на «российскому» (л. 95). Правщик отрицательно относился к вставкам церковного содержания: так, на л. 161 он восклицает: «суеверие о волхвах!», а текст о «чудесах» вымарывает из книги Лызлова 9. Таким образом, перед нами список, над которым тщательно работал человек, сведущий в истории. Он не только провел сверку текста, но и критически воспринял написанное, оставляя на полях и в тексте свои замечания. Трудно сказать, в чьих руках побывал данный экземпляр, возможно у Г. Миллера.

Некоторые списки книги поражают своими цветными роскошными заставками и заглавными буквами. Особенно красив список из Музейного собрания ГИМа 10. Он, по-видимому, был выполнен по заказу какого-нибудь высокопоставленного лица. Близки к нему также расписанные киноварью полные списки Государственного Исторического музея: из Востряковского собрания (в нем перечислено 14 имен султанов турецких) 11 и из Уваровского 12; к 1706 г. относится список из библиотеки А. И. Хлудова 13.

Список из Чертковского собрания (д. 25) обрывается на главе 13 книги С. Старовольского. В картотеке ГИМа ошибочно помечено, что он сделан с первого печатного издания. Но в первом издании опубликована лишь первая часть «Скифской истории», здесь же имеются все четыре. В рукописи сноски отсутствуют, в печатном издании они есть. Таким образом, этот поздний список составлен до опубликования книги Новиковым в 1776 г.

Образцом для переписки текста «Скифской истории» служил {347} экземпляр, имеющийся в отделе рукописей Государственной библиотеки им. В. И. Ленина 14. Составление рукописи в кон. XVII в. подтверждается качеством переплета, буквенной нумерацией глав и листов, графикой письма. На л. 335, там, где киноварью выделены слова «в тоех частях света, то есть на полях есть приписка другим почерком (скорописью) и другими чернилами: «...оставливать и приписывать не надобно для того, что одной главы в истории». Помета свидетельствует о том, что данный экземпляр служил текстом, который копировали переписчики. Это подтверждает и состояние рукописи (до реставрации): она сильно истрепана, некоторые листы отделены от переплета, л. 101 имеет двойной текст, наклеенный лист оторван. На л. 340 помечено: «Двор турецкий», дальше идут записи об авторстве и времени напечатания. Текст кончается главой 22 (отсутствует последняя глава «О торжествовании нарочитых праздников» книги С. Старовольского). В одном случае неполный текст «Скифской истории» был помещен в сборник вместе с «Историей казанской» и отказной грамотой турецкого султана польскому королю от 5 марта 1637 г. 15 Он аналогичен парижскому.

Изучение владельческих надписей на рукописях книги показывает, что «Скифскую историю» читали и во дворце и в каморке слуги. На свои личные деньги приобрел книгу слуга Я. А. Татищева Иван Иванович Карцев в первые годы XIX в. Этот экземпляр затем попал к ученику артиллерийской школы В. И. Секерину, находившемуся в Иркутске 16.

Список, оказавшийся в архиве из библиотеки Волынского (очевидно, Артемия Петровича — государственного деятеля при Анне Иоанновне, казненного за участие в антибироновском заговоре), на обложке имеет надпись: «История Скифская, переведенная Андреем Лызловым в 1692 г., с приложением повести о поведении и жительстве константинопольских султанов, в четырех частях» 17.

В рукописном отделе научной библиотеки им. А. М. Горького при МГУ хранится экземпляр «Скифской истории», который {348} принадлежал частной библиотеке Муравьевых 18. После смерти декабриста, капитана гвардейского генерального штаба Никиты Михайловича Муравьева (1796—1843), библиотека, включавшая большое количество рукописных книг на разных языках, была передана его матерью Екатериной Федоровной в Московский университет, книжные фонды которого сильно пострадали от пожара в 1812 г. 19 К Муравьевым список попал, по-видимому, после 1806 г. (на л. 11—23 есть надпись: «Книга сия принадлежит живущему в Санкт-Петербурге надворному советнику Василию Иванову сыну Устинову 1806 года»). В этом списке почти отсутствуют сноски.

Одним из наиболее интересных оказался список из архива БАН 20. На л. 1 на полях другими чернилами написано: «Татищева». Это один из старших списков; он датируется 90-ми гг. XVII в. Текст трех частей татищевского списка (с л. 8 до л. 114) сильно правлен красными чернилами. Создается впечатление, что рукопись готовили к изданию или переписке: тщательно проставлены знаки препинания и ударения. В окончаниях слов (черниговские, переяславские и др.) вместо «е» поставлено «я» (л. 11). В словах «Ефрат» «θ» переделана на «ф» (л. 10), написание буквы «о» всюду переправлено на более древнее «ω» (л. 8). В некоторых местах вставлены пропущенные слова: «о (втором) походе» (ч. III, гл. 5, л. 69 об.), «дерзновением (отвещаша)» (л. 70об.), «прародителей (мужество)» (л. 70об.), «большею (башнею)» (л. 77), «Дмитрия Ивановича (Донского) и поганым (Мамаем)» (л. 92), «у султана именем (Саладина)» (л. 160). Исходя из этого можно полагать, что этот список был сверен с подлинником. На л. 20 была сделана вставка двух строк, пропущенных переписчиком (в печатном экземпляре — ч. II, гл. 1, с. 33). Несколько иная правка была сделана черными чернилами, тем же почерком, что и надпись: «Татищева». Во фразе «Иные историки...» (л. 5; в печатном — с. 6) зачеркнуто слово: «Москва», «россиане» переправлено на «Руссиа», перед словом: «Литва» вставлено: «Польша». На полях сделаны уточнения некоторых слов, преимущественно собственных имен (Хингис, Ункам — л. 10, комета — л. 10 об., Мстислав — л. 11об.).

На пустом листе 4 есть надпись разными чернилами и почерками: «Велико има... (неразборчиво). Сия книга, государю моему, то есть великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу». Эта надпись заставляет сделать предположение о том, что экземпляр предназначался для преподнесения царю. Очевидно, {349} с этого экземпляра, по просьбе В. Н. Татищева, в 1745—1746 гг. еще раз списали «Лызлову оригинальную татарскую историю, именуемую Скифия» 21. Так возник еще один список, хранящийся в данном собрании 22.

В этом списке после текста «Скифской истории» (на л. 241об.— 243) приложена статья «О козарех» 23. В статье говорится о скифском происхождении хазар, их расселении, занятиях, обычаях, а также о покорении их половцами и татарами. По стилю текст приложения сходен со «Скифской историей» — то же стремление проследить историю народа.

Неполный экземпляр из коллекции рукописей Государственного архива Калининской области имеет помету: «Сия Скифская история досталась мне, Григорию Долгополову, ото вдовы Евдокии Сафроновны Сарафанниковой ноября 20-го 18... (дальше заклеено.— Е. Ч.). Пользовался Петр Симонов». На оборотах переплета есть также пометы: «1812 г.», «1894 г.», «Книга Ржевского купца» и т. д. 24 Кадашевцу Панкрату Антипову сыну Врукину принадлежала «История о скифах и турках, и татарах», подписанная им 5 марта 1712 г. «своей рукой» 25. Список «Скифской истории» из собрания Саровской пустыни в конце оглавления имеет владельческую надпись: «Стяжатель сея книги троицкой иерей Наум Феофатов, что в Верхних Садовниках, за 6 рублев купил» 26. Таким образом, «Скифскую историю» читали представители купечества и духовенства. Из собрания протоиерея Д. Левицкого рукопись «Скифской истории» попала в Виленскую публичную библиотеку 27. В конце рукописи имеется фраза: «Конец книги сея»,— очевидно, написанная переписчиком.

Владельческие надписи на рукописных экземплярах книги свидетельствуют о том, что автор не ошибся, апеллируя к широко-{350}му кругу читателей. Немногие труды по истории могли соперничать в этом отношении с книгой А. И. Лызлова. Высшей оценкой произведения по истории является степень его распространенности и глубина воздействия на современников.

Списки составлялись, начиная с 90-х гг. XVII в. по 70-е гг. XVIII в., т. е. до первой публикации «Скифской истории» в 1776 г. Однако рукописные тексты имели хождение и позже, в XIX в.: их покупали, передавали по наследству, дарили, вели из-за них тяжбы.

Так, в марте 1700 г. некий А. Коробовский продал митрополиту Сибирскому и Тобольскому Игнатию Корсакову две книги — «Хрисмологион» и «Историю Скифскую» — за 11 руб., причем последняя стоила 9 р. 50 к. Книга в переплете из белой кожи была написана в лист. Вскоре покупатель И. Корсаков из-за ссоры с патриархом Арсением был отправлен в Чудов, а затем в Симонов монастырь и объявлен сумасшедшим. Общение с ним прекратилось, его имущество было описано и попало частично к митрополиту Филофею, частично в Сибирский приказ. Просьбы Коробовского, не получившего денег, о возвращении книги окончились неудачей. По мнению Н. Оглоблина, кто-то прельстился «дорогой и редкой книгой, возможно, всесильный думный дьяк» Сибирского приказа А. А. Виниус, и по-видимому, подменил ее другой, стоившей 1 руб. 28

Стоимость «Скифской истории» в различное время помогает установить список из Самарского городского музея, к сожалению, утраченный; на нем была проставлена покупная цена: в 1745 г. он был куплен за 3 руб., в 1895 г. — за 25 руб. 29

Книга А. И. Лызлова была издана почти через сто лет после ее написания. В 1776 г. в Санкт-Петербурге появилось первое издание «Скифской истории», подготовленное Н. И. Новиковым. Он напечатал лишь первую часть в 8° с названием всех глав 30.

Через 11 лет, в 1787 г., в Москве вышло второе издание «Скифской истории». На этот раз Н. И. Новиков опубликовал всю книгу «в типографии Компании типографической» в 4°. Книга была заключена в хороший кожаный коричневый переплет, на корешке сделано золотое тиснение.

В обращении «К читателю» Н. И. Новиков указывает, что из текстов, имеющихся в его распоряжении, он предпочел взять за образец один список «Скифской истории» из Патриаршего книгохранилища, на котором есть надпись о том, что «оный самим сочинителем отдан в Патриаршее книгохранилище». В фонде Патриаршего, или Синодального, собрания имеется экземпляр, но на-{351}писан он не в лист, а в 4°, и на нем нет дарственной подписи автора 31. Поскольку он является полным и наиболее ранним списком, примем его за тот, с которого печатался текст.

Издавая древнерусские письменные памятники, Н. И. Новиков, как до него В. Н. Татищев, ставил как научные, так и просветительные цели. К этому времени были выработаны некоторые правила издания документов, сформулированные в одной из статей «Санкт-Петербургских ученых ведомостей» (27 января 1777 г.), а именно: наличие алфавитных указателей к сборникам документов, необходимость комментариев к текстам, перевод старого летосчисления на новое, сохранение всех особенностей стиля, составление легенды о месте хранения и внешнем виде памятника 32. Таким образом, появилось теоретическое обоснование археографической работы над документами.

Однако практически выполнить эти правила издателю не всегда удавалось. Публикация книги в более 600 страниц текста вызывала у издателя известные трудности. Н. И. Новиков как археограф допустил в «Скифской истории» некоторые неточности в копировании текста, вольно передал структуру книги и не сверил сделанный А. И. Лызловым перевод «Двора цесаря турецкого» С. Старовольского с его польским оригиналом или более полным переводом 1678 г. 33 Сравнение печатного текста и рукописи начнем с заголовка:

Рукопись

История Скифийская, содержащая в себе о названии Скифии и границах ея, и о народех скифийских монгаилах и прочих, и омазонах, мужественных женах их, и коих времен и якаковаго ради случая татаре прозвашася, и от отеческих своих мест в наши страны приидоша, и яковыя народы во оных странах быша и де же ныне татаровая обитают. И о начале и умножении Золотыя орды и о царех, бывших тамо, о Казанской орде и царех их; о Махомете, прелестнике Агарянском, и о прелести, вымышленной от него, о начале турков и о султанах их.

От разных иностранных историков, паче же от российских верных историй и повестей, от Андрея Лызлова прилежными труды сложена и написана летаот сотворения света -го [7200], а от Рождества Христова [1692] ³⁴.

Печатное издание

Скифийская история, содержащая в себе: о названии Скифии и границах ея; о народех Скифских,

о начале и умножении Золотыя орды и о царех, бывших тамо; о Казанской орде и царех их, и о взятии города Казани; о Перекопской орде или Крымской, и о царех их; о Махомете, прелестнике Агарянском, и о прелести вымышленной от него; о начале турков и о султанах их, с приложением повести о поведении и жительстве турецких султанов в Константинополе ³⁵. (Далее совпадает.— Е. Ч.).

{352}

Сопоставление текста показывает, что Н. И. Новиков вольно передал заголовок рукописи Лызлова, опустил из него целые фразы. Оглавление книги по своей структуре и тексту также не совсем соответствует подлиннику. Издатель произвольно разделил текст на части, книги и главы: причем «книги» в основном соответствуют «частям», на которые делил рукопись автор. В последнюю, пятую книгу Новиков включил перевод «Двора цесаря турецкого», который в рукописи значится как глава 8 части IV и, в свою очередь, состоит из 24 глав. Деление же на части, введенное издателем, не совпадает с делением, сделанным автором, и не является логичным: в часть I включены 3 книги (части по тексту Лызлова), часть II соответствует части IV текста Лызлова. Но совершенно неожиданно в середине раздела о султанах, с описания правления Сулеймана, Новиковым выделена часть III с пометой «продолжение IV книги» (последняя глава — 7-я).