ДЕЛИКТНОЕ ПРАВО
КРАТКИЙ КУРС ЛЕКЦИЙ
Для наступления гражданской ответственности в рассматриваемой области деликтных правоотношений необходимы основания и условия. Фактическим основанием является причинение вреда одним лицом другому. Юридическим основанием служит закон, охраняющий имущественные и личные неимущественные блага потерпевшего и предписывающий причинителю возместить причиненный им вред.
Однако для возникновения деликтного обязательства этого недостаточно. Необходимы еще и определенные условия.
Под общими условиями для наступления деликтной ответственности необходимо наличие состава правонарушения, включающего:
1) наступление вреда,
2) противоправность поведения причинителя вреда,
3) причинную связь между двумя первыми элементами,
4) вину причинителя вреда.
Обязанность доказывания по делам о возмещении вреда распределяется следующим образом:
истец обязан доказать, во-первых, причинение ему вреда и его размер; во-вторых, причинную связь между поведением причинителя и наступившим вредом;
ответчик, чтобы не допустить возложения на него ответственности, должен доказать правомерность своего поведения или свою невиновность.
Следует отметить, что вина причинителя вреда по общему правилу в российском гражданском праве всегда презюмируется. Сразу же следует оговориться, что по некоторым деликтным обязательствам имеются свои особенности процесса доказывания, о которых скажем позже.
В свою очередь, в целях правильного применения процессуального и материального законодательства необходимо разграничивать сферу гражданских деликтных обязательств (глава 59 ГК РФ) и конкурирующие нормы трудовых правоотношений (глава 39 ТК РФ "Материальная ответственность работника"). Ввиду того, что при рассмотрении дел о возмещении ущерба, причиненного работником работодателю, ТК РФ совсем иначе определяет условия возложения материальной ответственности на работника, а главное, распределяет обязанности по их доказыванию и устанавливает дополнительные основания освобождения и снижения размера материальной ответственности. В этих случаях необходимо ориентироваться на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 ноября 2006 г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю".
При рассмотрении этой категории дел, относящихся к подсудности мировых судей, независимо от размера заявленных исковых требований, недопустимо ссылаться на нормы главы 59 ГК РФ, а правоприменение должно основываться только на нормах ТК РФ, за исключением регрессных исков (ст. 1081 ГК РФ) и если вред причинен совместными действиями работников (ст. 1080 ГК РФ), например хищение имущества работниками по предварительному сговору у работодателя.
Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Не подлежит возмещению вред, причиненный правомерными действиями в состоянии необходимой обороны (ст. 1066 ГК РФ) и в состоянии крайней необходимости (ст. 1067 ГК РФ).
Общим основанием для всех деликтных обязательств, исключающим гражданскую ответственность, является непреодолимая сила, чрезвычайное и непредотвратимое при данных условиях обстоятельство (землетрясение, наводнение, оползни, смерчи и т.п.). Непреодолимую силу следует отличать от казуса, как событие, которое могло бы быть, но не было предотвращено ответственным за это лицом лишь потому, что его невозможно было предвидеть и предотвратить ввиду внезапности наступления. Например, внезапная неисправность двигавшегося автомобиля, выбоины на дорогах, обрыв электропроводов высокого напряжения и т.п.
Умысел потерпевшего при любых обстоятельствах является основанием для освобождения причинителя вреда от ответственности.
Статья 1083 ГК РФ распространяется на все случаи деликтных обязательств. Необходимо сразу отметить, что недопустимо снижение размера ответственности, если вред причинен умышленными действиями делинквента. Вина в форме простой неосторожности потерпевшего не учитывается. Если имела место грубая неосторожность со стороны потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, то размер возмещения может быть уменьшен или в возмещении вреда должно быть отказано. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.
Вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов, при возмещении вреда в связи со смертью кормильца, а также при возмещении расходов на погребение.
Гражданское законодательство не дает определения понятий простой и грубой неосторожности. Критерием разграничения грубой и простой неосторожности могут служить не только действия (бездействие) лица, но и его отношение к возможным негативным последствиям, которые оно предвидело, но легкомысленно рассчитывало их преодолеть, однако сделать ему этого не удалось.
При применении п. 2 ст. 1083 ГК РФ необходимо учитывать две составляющих понятия категории вреда: вред имуществу и нематериальным ценностям, а также статус потерпевшего - юридическое или физическое лицо.
Если вред причинен имуществу юридического или физического лица, то размер возмещения может быть уменьшен либо в возмещении отказано вообще. Если вред причинен жизни и здоровью человека, то размер возмещения в части утраченного заработка может быть только уменьшен.
Следует отметить, что у застрахованных при причинении вреда на производстве размер ежемесячных страховых выплат может быть уменьшен соответственно степени вины пострадавшего, но не более чем на 25% (ст. 14 ФЗ от 24.07.1998 N 125).
Суд может уменьшить размер возмещения вреда по всем его составляющим, если делинквентом является гражданин с учетом его материального положения (п. 3 ст. 1083 ГК РФ).
Одна из особенностей рассматриваемой гражданско-правовой ответственности - соответствие размерам ответственности причиненного вреда или убытков. Однако возможно сверхполное возмещение, если это обусловлено договором, вне зависимости от времени его подписания, или может быть установлено нормативными правовыми актами, например Законом Российской Федерации от 15.05.1991 N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС".
Правила деликтной ответственности не должны по усмотрению сторон уменьшать размер ответственности, изменять субъекта, обязанного к возмещению вреда вопреки императивно-установленным нормам, т.е. любые соглашения об уменьшении размера деликтной ответственности либо изменения порядка взыскания ничтожны.
Новеллой гражданского законодательства является ст. 1065 ГК РФ, которая предоставляет возможность в качестве превентивных мер подавать иски, направленные на прекращение или приостановление потенциально опасной деятельности, вследствие которой причиняется вред или создается угроза причинения нового вреда. Весьма очевидно, что наступление такого вреда в настоящее время возможно вследствие негативного воздействия на человека через среду обитания объектов повышенной опасности для окружающих. В результате сравнительного анализа тенденции принимаемых законов, в том числе Федерального закона от 10.01.2002 N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" в сравнении с предыдущим Законом РСФСР "Об охране окружающей природной среды" от 19.12.1991, произошло разграничение обязательств в рассматриваемой сфере отношений: обязательства, возникающие из причинения вреда самой окружающей среде, основаны на специальном деликте, т.е. делинквент несет имущественную ответственность без вины по факту причинения вреда; обязательства, возникающие из причинения вреда здоровью человека неблагоприятным воздействием окружающей среды, теперь стали покоиться на генеральном деликте, т.е. ответственность субъектов опасных видов деятельности может наступить исходя из условий вины за совершение экологического правонарушения, например сверхнормативный выброс отравляющих веществ в атмосферу предприятием. Причинно-следственная связь между негативным воздействием и наступившим вредом всегда доказывается истцом.
При правоприменении ст. ст. 1069 - 1071 ГК РФ непосредственными причинителями вреда являются органы и должностные лица публично-правового образования, а ответчиками по иску - соответствующие финансовые органы Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или местного самоуправления. По устоявшейся судебной практике понятие должностного лица в исследуемых деликтах, как правило, совпадает с определением такового по УК РФ и КоАП РФ. Тем не менее оно не должно судебной практикой толковаться в узком смысле. Можно согласиться с предложенной И.А. Минаковым характеристикой должностного лица в рассматриваемом деликте: "это лицо, которое официально является сотрудником публичного правового образования (государственного органа, органа местного самоуправления), причем его служебная обязанность - участие в обеспечении публичной деятельности этого образования"
Судьями Владимирской области за исследуемый период времени рассмотрено сравнительно небольшое количество гражданских дел (22), касающихся правоприменения ст. 1069 ГК РФ. В основном судами области правильно применяется вышеуказанная норма и определяются юридически значимые обстоятельства дела, а также распределяется бремя их доказывания.
Резонно отметить, что незаконность действий (бездействия) публичных органов власти и их должностных лиц при правоприменении ст. 1069 ГК РФ не презюмируется и должна быть подтверждена истцом, что соответствует принципу состязательности в исковом судопроизводстве и существенно отличает эту процедуру от дел, рассматриваемых в производстве, вытекающем из публично-правовых отношений, предусмотренных главой 25 ГПК РФ, где обязанность доказывания законности своих действий (бездействия) в суде возлагается на публичный орган власти или должностное лицо.
Гражданка Е. обратилась в суд с иском о взыскании материального и компенсации морального вреда на том основании, что было произведено захоронение внезапно скончавшегося ее сына на участке кладбища, предназначенном для захоронения лиц, личность которых не установлена, поскольку не были выявлены близкие родственники умершего. Решением Муромского городского суда от 18 мая 2007 г. (гр. дело N 2-531) в иске гражданке Е. к администрации округа Муром, Управлению внутренних дел округа Муром, МУП "Ритуальные услуги", Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Владимирской области, финансовому управлению администрации округа Муром, Министерству внутренних дел Российской Федерации, Департаменту финансовой бюджетной и налоговой политики администрации Владимирской области было отказано.
Суд кассационной инстанции, оставляя решение в силе, в определении указал, что организациями-ответчиками и их должностными лицами не было допущено нарушений норм действующего законодательства, которые могли бы являться основанием для возложения обязанностей по возмещению расходов истице на перезахоронение тела сына и возмещение морального вреда.
Таким образом, оценка правомерности действий органов публичной власти и соответственно наличия вины их должностных лиц дана судами двух инстанций при рассмотрении дела, вытекающего из деликтного правоотношения, в порядке искового производства.
В свою очередь, представляется недопустимым в исковом производстве рассматривать заявления о признании нормативного акта недействующим полностью или в части совместно с требованиями о возмещении причиненного вреда вследствие действия данного акта. Первоначально заинтересованные лица должны обратиться в суд с заявлением в порядке главы 24 ГПК РФ, вытекающим из публично-правовых отношений, и в случае положительного решения обратиться в суд о возмещении вреда в исковом производстве и доказать причинную связь между действовавшим нормативным правовым актом и наступившими негативными последствиями.
Пункт 1 ст. 1070 ГК РФ перекликается с институтом реабилитации, основанным на нормах УК РФ и УПК РФ. Причинителями вреда в этом случае в отличие от общей нормы ст. 1069 ГК РФ являются должностные лица, наделенные особыми процессуальными полномочиями (судьи, прокуроры, следователи, дознаватели). Основания и условия возложения гражданской ответственности специфичны, их перечень ограничен вышеуказанной нормой, а именно: только за вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ. Вред возмещается за счет казны Российской Федерации независимо от вины вышеуказанных должностных лиц.
Объект нарушенного права определяет подведомственность и процедуру рассмотрения требований о возмещении вреда реабилитированному.
Во-первых, если заявлены требования только о возмещении имущественного вреда, предусмотренного ч. 1 ст. 135 УПК РФ, то в порядке уголовного судопроизводства в зависимости от органа, принявшего решение по существу, послужившего основанием для реабилитации, соответствующее должностное лицо, судья, прокурор, следователь или дознаватель обязаны в месячный срок рассмотреть и вынести постановление о производстве выплат реабилитированному с учетом уровня инфляции. Если же прокурор, следователь, дознаватель отказывают в выплате имущественного вреда реабилитированному, то последний вправе в порядке ст. 125 УПК РФ обжаловать их постановление в районный суд.
Во-вторых, если заявлены требования о восстановлении трудовых, пенсионных, жилищных прав реабилитированного, то процедура рассмотрения происходит в порядке, установленном ст. 399 УПК РФ для разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора. Если реабилитированный не согласен с принятым судебным актом, то он вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства. То есть в данном случае имеет место досудебная процедура рассмотрения спора в порядке гражданского судопроизводства.
В-третьих, если заявлен иск о компенсации морального вреда, то его рассмотрение происходит в порядке гражданского судопроизводства.
В-четвертых, если одно из заявленных требований реабилитированного подсудно и подведомственно исключительно суду общей юрисдикции в порядке гражданского судопроизводства, то все исковые требования подлежат рассмотрению в одном производстве по правилам ГПК РФ.
В качестве примера можно привести решение Муромского районного суда (гр. дело N 2-214/2007), оставленного в силе определением гражданской коллегии Владимирского областного суда, согласно которому частично удовлетворены требования реабилитированной гражданки Л. к Министерству финансов РФ о возмещении материального ущерба, связанного с понесенными затратами на адвоката, и денежной компенсации морального вреда.
В сфере деликтных обязательств удельный вес дел, вытекающих из причинения вреда деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, за рассматриваемый период остается достаточно велик (570 дел). Законодатель в ст. 1079 ГК РФ, как, впрочем, и в прежних гражданских кодексах, дает лишь примерный перечень источников повышенной опасности. Для возложения ответственности за причинение вреда источником повышенной опасности необходимы два условия:
1) наличие вреда;
2) причинная связь между воздействием источника и наступившим вредом.
Необходимо отметить, что формирование повышенной опасности происходит в сфере деятельности, а критерием вредоносности являются объекты материального мира, неподдающиеся полному контролю со стороны человека. По причине того, что эти виды деятельности не могут полностью контролироваться человеком и, как следствие, они подлежат обязательному страхованию.
Бытовые электроприборы, агрегаты, механизмы не могут быть источником повышенной опасности, их использование не требует специального разрешения, каких-то специальных познаний. Правила по их эксплуатации элементарны, возможное причинение вреда может произойти в результате вины изготовителя или пользователя. Деятельность по содержанию домашних и диких животных, а также скотоводство, пчеловодство нельзя относить к источнику повышенной опасности, поскольку они достаточно подконтрольны человеку, а случаи причинения вреда животными являются следствием человеческого фактора (неосмотрительность, небрежность, невнимательность владельцев).
Тем не менее, хотя и редко, суды ошибочно квалифицируют обычную сферу потребительской жизни как деятельность, связанную с повышенной опасностью для окружающих.
Так, решением Собинского горсуда от 24.04.2007 в пользу истца гр-ки А., пострадавшей от укусов пчел, взыскан материальный и компенсирован моральный вред. Действия ответчика - соседа истицы, содержащего пасеку на своем земельном участке, судом были квалифицированы по ст. 1079 ГК РФ на том основании, что, по мнению суда, содержание пчел, которые при определенных обстоятельствах способны причинить вред здоровью человека, является деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих (дело N 2-110/2007). Суд кассационной инстанции, признав решение обоснованным, оставил его в силе. Тем не менее в своем определении по вопросу квалификации действий причинителя вреда, к сожалению, не высказал свою правовую позицию (дело N 33-1473/2007).
Представляется, что возмещение вреда в данном случае должно быть основано на условиях генерального деликта (ст. 1064 ГК РФ), т.е. исходя из условия вины причинителя вреда, тем более из материалов дела таковая явно усматривается со стороны ответчика - пасечника, который должен был установить высокий монолитный забор и предупредить соседей о времени вскрытия ульев и медосбора.
Важно подчеркнуть, что в результате деятельности, подпадающей под квалификацию ст. 1079 ГК РФ, повышенная опасность для окружающих создается и существует потенциально, а не только при определенных обстоятельствах (казусах). В противном случае судебная практика рискует разрушить понятие источника повышенной опасности, появившегося как правовая категория вследствие научно-технического прогресса, поскольку при определенных обстоятельствах любой объект материального мира может причинить вред человеку.
Прослеживается закономерная связь, что параллельно с развитием научно-технического прогресса одновременно совершенствуется и осведомленность самого человека, законодателем периодически осовременивается примерный перечень источников повышенной опасности, разрабатываются меры безопасности обращения с объектами повышенной опасности.
Критериями определения количественных параметров разграничения обычной и повышенной опасности деятельности могут являться таблицы приложения к Федеральному закону от 21.07.1997 N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" с перечислением категорий объектов, на которых получаются, используются, перерабатываются, образуются, уничтожаются опасные вещества, а именно: газы, окисляющие вещества, горючие, взрывчатые, высокотоксичные вещества.
В случаях причинения вреда окружающим от воздействия газовых баллонов, при применении свободно реализуемых в розничной торговле ядохимикатов 3-го и 4-го класса опасности, энергией бытового тока напряжением 220 вольт и т.п. действия лица, ответственного за вред, нельзя квалифицировать по ст. 1079 ГК РФ.
Условия возмещения вреда субъектом обычной деятельности не соотносимы с условиями возмещения вреда субъектом деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих при их взаимодействии. Деятельность последнего основана на системе риска, в этом заключается суть источника повышенной опасности. Например, велосипедист, не убедившись в безопасности проезда через перекресток, выехал с второстепенной дороги на главную, где был сбит автомобилем. В данной ситуации водитель автомобиля не может рассчитывать на возмещение вреда, связанного с ремонтно-восстановительными работами автомобиля. А в пользу велосипедиста, несмотря на грубую неосторожность в его действиях, необходимо будет произвести взыскание вреда, связанного с повреждением здоровья с применением или без применения правил п. 2 ст. 1083 ГК РФ. В этих случаях на причину возникновения вреда необходимо смотреть шире, а именно кто конкретно создал повышенную опасность. Совершенно очевидно, что не велосипедист, а автомобилист, который сбил первого, несмотря на то что с его стороны имела место грубая неосторожность. Ответственность владельцев источников повышенной опасности наступает независимо от вины.
Несмотря на это, судами хотя и редко, но допускается неправильное правоприменение в этой части. Так, решением Муромского горсуда от 14.12.2006 частично удовлетворены исковые требования гр-ки Ш., возмещен вред на ремонт автомобиля СПК им. Куйбышева на том основании, что истец, управляя автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, не имея водительских прав, своевременно не заметила препятствие на дороге и сбила двух бычков, которых ответчик вынужден был забить. При этом суд правильно пришел к выводу, что содержание молодых бычков не является деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, тем не менее во встречном иске СПК о взыскании упущенной выгоды в связи с вынужденным забоем молодняка крупного рогатого скота было отказано.
Отменяя данное решение, кассационная инстанция справедливо указала, что владельцы источников повышенной опасности отвечают за вред без вины, если он причинен не в результате взаимодействия источников. В данном случае судом не установлено взаимодействие источников (дело N 33-157/2007).
Понятие "владение источником повышенной опасности" имеет больший объем, чем обычное гражданское правовое владение и соответствует определению понятия лица, обязанного к возмещению вреда, причиненного источником повышенной опасности, а лицо, занимающееся эксплуатацией, в полной мере не может отождествлять надлежащего владельца источника повышенной опасности. Например, водитель, состоящий в трудовых отношениях с организацией, управляет транспортным средством, т.е. эксплуатирует его. Однако он не является владельцем источника повышенной опасности.
В юридической литературе и судебной практике принято выделять два признака владельца источника повышенной опасности - юридический и материальный, которые впервые выделены профессором О.А. Красавчиковым
Юридический признак означает, что владельцем признается лишь то лицо, которое обладает соответствующим правомочием в отношении источника повышенной опасности. Таковым могут быть право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления или иного титульного полномочия, например на основании договора аренды, доверенности на управление автомашиной, распоряжения компетентного органа о передаче организации какого-либо источника повышенной опасности и т.п. (подп. 2 п. 1 ст. 1079 ГК РФ).
Материальный признак подчеркивает, в чьем фактическом, реальном владении в процессе деятельности находятся опасные объекты материального мира, кто ими непосредственно пользуется, эксплуатирует, хранит, перевозит и т.д.; т.е. кто фактически над ними господствует и извлекает выгоду.
Понятие "владелец" шире, чем понятие "собственник" в этом внедоговорном отношении.
Практическая ценность этих признаков состоит в том, что они позволяют правильно решать вопросы о том, кто конкретно обязан возмещать вред, причиненный источником повышенной опасности.
Отечественное законодательство не содержит определения понятия источника повышенной опасности, в юридических словарях эта категория трактуется двояко, что оказывает влияние на неустойчивость судебной практики. Многие современные цивилисты (В.М. Болдинов, О.М. Солдатенко, М.А. Рожкова) ассоциируют источник повышенной опасности с объектами материального мира <3>. Нам представляется, что если определять источник повышенной опасности как объект, то, очевидно, мы сузим понятие владельца источника повышенной опасности и, как следствие, будет ошибочно определять лицо, ответственное за причиненный вред.
Если провести буквальное логическое толкование наименования и диспозиции ст. 1079 ГК РФ, то мы увидим, что деятельность не отождествляется с источником повышенной опасности, но и источник повышенной опасности не отождествляется с предметами, тем не менее ответственность предусмотрена за деятельность, создающую повышенную опасность.
Сферу деятельности необходимо рассматривать в широком смысле как систему, в которой имеются внутренние взаимосвязанные элементы. Допустим, объектом повышенной опасности пользуется отдельный субъект (элемент) этой деятельности на завуалированном юридической формой каком-либо титуле (управление автомобилем по доверенности или по договору аренды транспортного средства). Квалифицированные юристы, используя шероховатости гражданского законодательства, находят лазейки для обеспечения интересов господствующего субъекта системы деятельности, создающей повышенную опасность (подобное допускается сплошь и рядом). В случае причинения вреда при использовании транспортного средства, следуя тому, что источник повышенной опасности - объект, ответственность необходимо возлагать на субъекта, управлявшего транспортным средством, т.е. будет соблюдено де-юре, а де-факто транспортное средство находилось в системе деятельности определенного лица, извлекающего их этого выгоду и в то же время стремящегося обезопасить себя от неблагоприятных последствий деятельности, создающей повышенную опасность.
С одной стороны, у правоприменителей не будет проблем выяснить, чья это деятельность, выгода, интерес. На наш взгляд, все достаточно просто: кто управлял, пусть даже на основании "липового" титула, которого непосредственный причинитель в одночасье может лишиться, тот и отвечает.
С другой стороны, соответствует ли это замыслу законодателя и в конечном счете справедливости?
Субъект деятельности - понятие более широкое и не всегда совпадает с понятием субъекта, использующего опасный объект на законном основании. Первый из них и есть владелец источника повышенной опасности.
На практике титульные владельцы источника повышенной опасности далеко не всегда являются ответственными лицами за причиненный вред, поскольку необходимо достоверно выяснять фактические обстоятельства дела, а именно: кто и на каком основании занимался деятельностью, связанной с повышенной опасностью для окружающих, и в чьих интересах это производилось.
Если деятельность, связанная с использованием электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильно действующих ядов и т.п., находится под постоянным контролем государства, доступ к ее сфере ограничен, поскольку нужно получить лицензию, разработать декларацию промышленной безопасности, необходимо иметь специально обученных работников и т.п. Вместе с тем рассмотрение дел о деятельности, связанной с использованием транспортных средств, доступ к которой более упрощен, а воздействие этих источников на окружающих носит самый распространенный характер, имеет превалирующее значение.
Согласно п. 3 ст. 1079 ГК РФ владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников (столкновения транспортных средств и т.п.) третьим лицам, по основаниям, предусмотренным п. 1 настоящей статьи. Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях.
Увы, не редкость, когда пассажирам - родственникам невиновного владельца автомобиля - причиняется вред в результате столкновения транспортных средств, а пострадавшие, в свою очередь, не желают привлекать к солидарной ответственности своего родственника. В таких ситуациях ответственность должна возлагаться только на виновное лицо, исходя из общих условий наступления гражданско-правовой ответственности вследствие причинения вреда, а суд, в свою очередь, не вправе в нарушение принципа диспозитивности привлекать без согласия истца невиновного водителя к гражданской ответственности. Здесь нет признаков необходимого соучастия, предусмотренного п. 3 ст. 40 ГПК РФ, что в итоге не может повлиять на законность и обоснованность будущего судебного решения.
Супругов, находящихся в салоне автомобиля, являющегося их совместной собственностью, нельзя относить к третьим лицам. Их необходимо считать совладельцами опасных объектов, а возмещение вреда должно производиться исходя из условий вины и целей деятельности.
Если виновен супруг и автомобиль использовался в интересах семьи, то у пострадавшей супруги не должно возникать права требования возмещения вреда с другого невиновного владельца транспортного средства, что не лишает права требования выплаты страхового возмещения.
В силу подп. 2 п. 3 ст. 1079 ГК РФ вред, причиненный в результате источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст. 1064 ГК РФ). В этой связи является небесспорным решение Александровского горсуда от 12.07.2006, оставленное в силе определением кассационной инстанции (дело N 33-2013/2006), где при столкновении транспортных средств по обоюдной вине, как установлено судом, в равной степени их владельцев, тем не менее одному из них, получившему телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, взыскана денежная компенсация морального вреда в размере 3000 рублей. В мотивацию принятых решений легло то, что, по мнению судов двух инстанций, по смыслу ст. 1100 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда, если вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности. Однако ст. 1079 ГК РФ говорит о безвиновной ответственности источников повышенной опасности лишь перед окружающими, к которым нельзя отнести самих владельцев источников повышенной опасности, несмотря на то что один из них пострадал физически, тем не менее он является сопричинителем вреда по своей же вине и самому себе. Систематическое толкование ст. ст. 1064, 1079 ГК РФ указывает на то, что вред самим владельцам источника повышенной опасности возмещается на общих условиях, т.е. исходя из вины причинителя.
Согласно подп. "в" п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 28 апреля 1994 г. "О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья", утратившего силу 26 апреля 2007 г., при наличии вины обоих владельцев размер возмещения вреда определяется соразмерно степени вины каждого. Следует отметить, что это разъяснение не всеми судами воспринималось адекватно, поскольку при обоюдной вине в форме неосторожности владельцев источников повышенной опасности (столкновение транспортных средств) определить степень вины каждого с теоретической и практической точки зрения весьма проблематично, а факт ее установления будет носить относительно формальный характер и основан лишь на судейском усмотрении. Либо есть вина в действиях (бездействии) владельцев источников повышенной опасности и, как следствие, наступление негативных последствий, либо ее в этом нет. Разграничить и разложить по степени обоюдовиновный вредоносный результат двух владельцев источников повышенной опасности невозможно, т.е. при наличии вины обоих владельцев источников повышенной опасности никто из них не должен иметь право на возмещение вреда за счет другого. Такое возмещение возможно только на основе договора добровольного страхования.
Общие правила возмещения убытков
1. Возмещение убытков, причиненных правонарушением, осуществляется в рамках института гражданско-правовой ответственности, закрепленного в общей форме в ст. 15, 393 - 394, 400 - 401, 404 ГК РФ. В силу этих норм для истребования понесенных убытков должны иметься предусмотренные законом общие основания (условия) ответственности, которые доказывает требующее убытки лицо, или же предполагаются (презюмируются) в силу нормы права, как это установлено в отношении вины правонарушителя (п. 1 и 2 ст. 401).
Основаниями гражданско-правовой ответственности согласно названным статьям ГК РФ являются наличие правонарушения, самих убытков, причинной связи между правонарушением и убытками, а также презюмируемой вины должника, если законом или договором не предусмотрено иное субъективное основание ответственности. При осуществлении предпринимательской деятельности ответственность наступает и при отсутствии вины должника (п. 3 ст. 401).
Кроме того, на возмещение убытков влияет поведение потерпевшей стороны, и наличие ее вины может снижать, а иногда и вообще исключать обязанность возмещения убытков (ст. 404).
Таким образом, взыскание убытков предполагает осуществление непростой юридической процедуры, требующей при крупных имущественных спорах времени и материальных затрат для подготовки необходимых доказательств и проведения расчетов. В ходе судебных споров об убытках стороны нередко представляют подготовленные по их просьбе экспертные заключения и просят о назначении экспертизы судом.
Этими юридическими сложностями, которые, однако, необходимы для вынесения обоснованных и справедливых решений, имеющиеся публикации склонны объяснять частые отказы в удовлетворении исков об убытках, сравнительно небольшое число споров об убытках и даже тенденцию к их уменьшению. В одной из новейших публикаций, подготовленной опытным юристом, делается вывод, что "на практике институт возмещения убытков в нашей стране фактически не работает
Это очевидное преувеличение. В общем количестве рассматриваемых арбитражных споров иски о взыскании убытков составляют в последние годы около 6%, что в целом немало. Однако, судя по публикуемым судебным решениям, большинство таких исков отклоняется. Это свидетельствует в первую очередь о недостаточном правовом обосновании истцами заявляемых ими требований и трудностях при определении размера самих убытков.
В дальнейшем будет рассматриваться правовая проблематика определения размера убытков, на возмещение которых может претендовать потерпевшая сторона. Именно этот аспект для хозяйственной практики наиболее сложен и актуален, поскольку законодательное регулирование в этой области является кратким, а возникающие практические проявления убытков разнообразны и затрагивают различные сферы хозяйственной деятельности.
2. Для устранения трудностей, возникающих при определении размера понесенных убытков, разрабатываются методики. Они утверждались соответствующими отраслевыми министерствами и ведомствами применительно к хозяйственной деятельности подведомственных им предприятий (торговля, строительство и т.д.). Имелись методики, разработанные научными центрами.
В годы перехода к рыночным отношениям был разработан документ общего характера - Временная методика определения размера ущерба (убытков), причиненного нарушениями хозяйственных договоров, одобренная 21 декабря 1990 г. Госкомиссией Совета Министров СССР по экономической реформе <1>.
Эта Методика, как в ней указывается, может быть использована и при отсутствии договорных отношений, в частности для определения размера убытков по обязательствам из причинения вреда <1>, убытков, понесенных в результате выполнения указаний вышестоящего органа, нарушающего права предприятия, а также вследствие ненадлежащего осуществления вышестоящим органом своих обязанностей по отношению к предприятию (п. 1). Методика - не обязательный документ, и стороны вправе устанавливать в договорах иной порядок определения размера убытков (п. 9).
Практика разработки методик определения размера убытков сохраняется и в настоящее время. Наиболее широкое применение они получили в сфере природоохранного пра