Streka
Бёк и дитя
Дети — это отдых, миг покоя краткий…
Богу у кроватки трепетный обет,
Дети — это мира нежные загадки,
И в самих загадках кроется ответ!
Глава 1.
Кошмар в летний день.
На улице начало лета. Солнце опять подолгу стоит высоко в синем небе, снова радуя людей, уставших от колючей зимы. Каждый день начинается с притока небывалой энергии и сил. Люди как будто стали быстрее двигаться, как будто проснулись после холодного времени года. Они идут по улице и улыбаются. Улыбаются лету, солнцу и просто так, потому что на душе хорошо.
Алекс и его верный пес уже вернулись с утренней пробежки. Брандтнер, тяжело дыша, опустился в легкое стул-кресло, предусмотрительно заранее вынесенное на крыльцо:
— Все, Рекс! Сейчас умру! — простонал Алекс, прерывающимся голосом.
Пес как будто и не устал. Он весело прыгал вокруг хозяина и скорее напоминал игривого пуделя у дамочки-кокетки, чем серьезную немецкую овчарку-полицейского. Рекс, с приходом лета, тоже почувствовал прилив сил и бодрости.
Немного передохнув, Алекс поднялся и пошел в дом, намереваясь принять душ. Путь ему преградил вредный пес. Он держал в зубах мяч и выразительно смотрел на хозяина.
— О нет, Рекс! — воскликнул Алекс, запрокидывая голову назад.
Он уже понял, чего хочет от него этот непоседливый Рекс. Пес непонимающе выронил мяч и посмотрел на хозяина так жалостливо, что Алекс мгновенно принял решение. Он молниеносно выхватил мяч у собаки из-под носа и, развернувшись на 180 градусов, быстро скрылся за дверью. Рекс довольно тявкнул, и пустился вдогонку…
Совершенно вымотанный, Алекс уже не дошел до кресла, а улегся прямо на траве. На его костюме не было места, где бы ни стояло грязного отпечатка собачьей лапы — свидетельства бурной борьбы за ценный мяч. Алекс чертовски устал, а ведь день только начинался. Но несмотря ни на усталость, ни на перемазанный костюм, он был в прекрасном настроении. Рекс тоже утомился и прилег рядом с Брандтнером. Алекс протянул руку и погладил собаку по шелковистой, густой шерсти:
— Кажется, мы опоздали на работу… — тихо произнес он, поднося руку с часами к глазам, — нет, еще не опоздали, но уже пора собираться.
С этими словами Алекс поднялся с травы и побрел в ванную. На этот раз Рекс просто отправился на кухню, в поисках чего-нибудь вкусненького. Увы! Печенье стояло чуть ли не под потолком, а булочек не было. Рекс жалостно заскулил, видя такую бедноту на кухне. Через минуту появился Алекс, уже готовый отправиться в офис.
— Хочешь печенья? — догадался он.
Рекс в подтверждение звонко залаял. Алекс усмехнулся и, потянувшись, достал заветную коробку. Получив желаемое, Рекс быстро съел печенье и уже облизывался, загадочно поглядывая на коробку. Алекс перехватил взгляд умной овчарки:
— Пошли, — потрепал он его по голове, — Хел и Бёк наверняка ждут нас в офисе. А по дороге купим булочек.
Два верных друга сели в машину и, минуя венские улицы, понеслись в контору.
********
В это летнее утро Христиан бодро вскочил с постели и направился в ванную. Энергия била через край. После, Бёк, напевая какую-то неизвестную песню без слов, отправился на кухню. Выпив кофе по своему обыкновению, он собрался идти на работу. Его ждали Алекс, Хел и, конечно же, Рекс, который в очередной раз жаждал отобрать у него булочку. Бёк усмехнулся, да ему не везло, он признает, кое-где пес проявлял небывалую смекалку, чтобы стащить булочку. Но если Бёку и не удавалось в этот момент быстро среагировать, то только потому, что он не ожидал такого яркого проявления интеллекта у обыкновенной собаки. И его булочки — обеды и завтраки, а иногда и ужины — оказывались у собаки. Сегодня это Рексу сделать не удастся. На этот раз Христиан придумал такую уловку, что даже Рекс не одолеет.
Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Бёка, пока он стоял у зеркала в прихожей и придирчиво оглядывал свою прическу. Наконец, приведя себя в порядок, довольный собой, он улыбнулся отражению в зеркале и собрался выходить.
********
Девушка тихо поднималась по ступеням подъезда, бережно придерживая корзинку. Выйдя на лестничную площадку, она беспокойно огляделась, пробежала глазами вверх и вниз по лестнице и, убедившись, что в подъезде нет ни души, опустила глаза к корзине. Девушка любовно взглянула на свою ношу, достала из кармана конверт, сунула его сбоку в корзинку, оставив его край на виду. Она быстро подошла к двери, поставила корзину на коврик и, не глядя, позвонила, ее тревожные глаза были устремлены к коврику. Потом, она грустно улыбнулась, резко развернулась и скрылась на лестнице так же тихо, как и появилась.
********
Взявшись за ручку двери, Бёк вспомнил, что мобильник он оставил в гостиной на столике. Вздохнув, Христиан вернулся в комнату. Он потянулся за мобильником, и в этот момент в дверь позвонили. Так и не взяв телефона, Бёк замер, потом выпрямился и медлил, соображая, кто может явиться к нему в такую рань. Теряясь в догадках, он подошел к двери, намереваясь выяснить, кто пожаловал в гости. Бёк повернул замок — дверь распахнулась — на площадке никого не было.
Нехорошие сомнения закрались в душу Бёка, рука автоматически потянулась к пистолету. Держа оружие в руках, Христиан чувствовал себя увереннее. Он осторожно выглянул за угол, потом за другой, взглядом исследовал лестницу — никого не было. Христиан успокоился и убрал пистолет в кобуру. Только теперь, пряча оружие, его взгляд упал на коврик перед дверью. Там стояла корзина, отстегнутая от детской коляски, и она была не пуста. Из корзины с боку заметно торчал конверт. Бёк потянулся и взял его. Христиан повертел загадочное послание в руках, соображая, стоит ли его вскрывать. У него появились плохие предчувствия. Что предвещал этот безответный звонок, ребенок в корзине у его двери и этот неизвестный конверт.
Он еще раз выглянул на площадку, надеясь найти владельца, но там никого не было. Что теперь делать? Не оставлять же ребенка перед дверью. Христиан взял конверт в зубы, решительно поднял корзину и зашел в квартиру, плотно захлопнув за собой дверь. Он прошел в комнату, где на столе до сих пор лежал позабытый мобильник. Бёк поставил корзину на стол и плюхнулся на диван, стоящий рядом. Он внимательно разглядывал желтый конверт, не решаясь вскрыть его и проникнуть в суть всей этой тайны. Ему почему-то казалось, что будет лучше, если он останется в неведении.
— Сейчас или никогда! — твердо произнес Христиан и решительно вскрыл конверт.
Глава 2.
Шоковое состояние или б-о-о-о-о-ольшие проблемы только начинаются.
Внутри находилась небольшая записка, написанная твердым решительным почерком. Тон письма был весьма категоричным. Христиан углубился в чтение, первая же фраза повергла его в ужас. Записка содержала следующее:
«Этот ребенок — твой сын. Его зовут Мартин. Помнишь ту бурную ночь, полную страсти…»
Дальше шло подробное описание той самой «бурной» ночи, о которой Христиану даже вспоминать было стыдно. Он закрыл глаза и откинулся на спинку дивана, пытаясь сообразить, что происходит. Немного придя в себя, он продолжил читать:
«…То, что ты видишь перед глазами — итог той ночи. Расплата за любовь…
Я устала одна заботиться о малыше и тоже, как и ты, хочу жить свободно, по этому я отдаю тебе нашего сына, и надеюсь, что ты будешь ему хорошим отцом».
Письмо было без подписи, а этот почерк Христиан видел впервые. Но анализировать сейчас все это он был не в состоянии. Бёк поднялся и, приблизив лицо к лицу ребенка, решил получше рассмотреть своего сына.
Христиан любил детей… Но сейчас, реально ощутив себя отцом, ему стало как-то не по себе. У Бёка подкосились ноги, и он со стоном упал на диван. Записка вылетела из его на миг ослабевшей руки и оказалась на полу. Расплата за любовь… Нет! Этого не может быть!! Он, и вдруг отец!! Это какое-то недоразумение… Страшный сон… Кошмар!!!
Христиан поднялся и пошел на кухню, у него пересохло в горле. Сделав глоток воды, он как будто почувствовал себя лучше, здравый ум снова возвращался к нему. Он поставил стакан на стол и вернулся в комнату. Бёк поднял с пола записку и еще раз ее перечитал, но ничего существенного не нашел. Его решительность опять куда-то испарилась, и он обречено уселся на диван, тщетно пытаясь сообразить, что теперь делать. Христиан невидящим взглядом уставился на корзину с ребенком… это был удар ниже пояса… такого он не ожидал… как снег на голову…
Прошла минута, две, три… Неизвестно, сколько бы еще вот так, в прострации, просидел Бёк, если бы ребенок не начал кричать и не пробудил отца от невеселых дум. Тогда, кажется, Христиан начал думать по существу. Естественно, надо было, во что бы то ни стало разыскать мать, но только не сейчас. Сейчас надо было накормить маленького Мартина, иначе он своим криком сведет его с ума.
Христиан поднялся и взял ребенка на руки, пытаясь укачать. Но от такой штормовой качки Мартин стал еще больше вопить. Христиан начинал злиться, он положил ребенка обратно в корзину, соображая, чем кормят детей, наверняка не булочками с колбасой. Бёк направился на кухню и заглянул в холодильник. Его взгляд наткнулся на пиво. Эту мысль Христиан сразу отбросил. Насколько бы ни были скудны его познания в области вскармливания детей, но он точно знал, что пивом их не поят.
Ребенок в комнате орал, сотрясая криком всю квартиру и как хлыст подгонял Бёка. Христиан начинал торопиться и нервничать, хотя от событий сегодняшнего утра его нервы были и так на пределе. Захлопнув холодильник, так и не найдя в нем подходящей еды он остановился, прислонился спиной к стене и, поставив указательные пальцы на виски, начал рассуждать. Он ведь даже не знал, какую еду надо ребенку.
— Это надо выяснить, — сосредоточено произнес Бёк, стараясь не слышать детского плача.
Как выяснить? Где? В мыслях мелькнул первый человек, к которому всегда обращаются люди всех возрастов, когда сталкиваются с трудностями. Мама. Кто же еще лучше поможет ему в этой ситуации. Но что он ей скажет? Чей это ребенок? В небылицы о ребенке друга, оставленного на день, мама не поверит, потому что знает о количестве его знаний в области детей, да и то, что с такими познаниями он бы ни за что не взялся ухаживать за ребенком. Христиан вздохнул, ему захотелось плакать от своей безвыходности, но он держал себя в руках.
Крик раздражал и не давал спокойно думать. Христиан направился в комнату и заговорил с дитем, пытаясь хоть как-то его успокоить, а как это сделать он и понятия не имел.
— Замолчи! — поморщился Бёк, выходя из себя.
На ребенка его слова не произвели никакого действия. Бёк помотал головой и тоже стал кричать, не замечая, что уже срывает злость на своем сыне:
— Замолчи! Прошу тебя! Дай мне подумать! Всего пара секунд и я найду, чем тебя покормить!
Христиан распинался перед Мартином, а крик продолжался:
— Когда я был такой как ты, я никогда не орал. Меня могли и не заметить. Я вел себя тихо!
Ребенку было как-то все равно, и брать пример с отца он не хотел, а продолжал требовательно напоминать о себе. Бёк опустился на диван. Он задумался, уставившись на противоположную стену. Расплата за любовь… И где это он… залетел??
— Вот теперь выпутывайся! — сердито сказал Бёк сам себе.
Если он сначала винил ребенка, то теперь сердился на себя. Почему-то очень захотелось, чтобы его ударили и как можно больнее, или самому стукнуться головой о стену. Христиан снова поднялся и принялся расхаживать по комнате туда-сюда, потом стал наяривать круги вокруг столика, на котором стояла корзинка с ребенком.
— Ты хоть на минуту можешь замолчать?! Если это будет продолжаться, на меня подадут жалобу.
Христиан остановился напротив Мартина и внимательно посмотрел на него — никакой реакции.
— Ладно, — угрожающе предупредительно проговорил Бёк. — Я найду, чем тебя «покормить».
Он схватил телефон и решительно направился вон из комнаты. Сделав пару шагов, Христиан остановился как вкопанный и посмотрел себе под ноги. На полу лежал конверт с запиской. Бёк покачал головой, поднял конверт и задумался. Сжечь, чтобы не вспоминать? Бёк глянул на плачущего ребенка, нет на то, чтобы жечь письма, у него сейчас просто нет времени. Куда бы запрятать его, чтобы не видеть больше??? Христиан взглядом обвел комнату, ища подходящее место. Он остановился на шкафу. Бёк решительно подошел к нему и, подтянувшись, положил конверт на него. Потом, бросив взгляд на не умолкающего сына, вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Христиан понятия не имел, что он скажет своей матери, но вот так сидеть и ждать, когда на тебя, и в самом деле, подадут жалобу, было невыносимо. Бёк набрал номер, так и не придумав должного оправдания, он надеялся, что оно придет в голову само…
Мать была безмерно счастлива, что снова услышала голос сына. Ведь с его работой, они никогда не могла поймать своего «маленького Христиана». Всегда ему было некогда, всегда он был занят тем или иным важным делом.
Бёк боялся сразу спросить про ребенка, думал, что у мамы закрадутся нехорошие подозрения. Немного поболтав о том, о сем, он решился и поинтересовался, чем же кормят ребенка. Мать замолчала на пару секунд и спросила:
— А зачем тебе это?
Бёк постарался, чтобы голос его звучал непринужденно и беззаботно:
— Интересно стало. Вчера вот у нас по делу ребенок был…. Мы не знали чем его покормить…
Христиан замолчал, больше ничего не приходило в голову. На другом конце провода было тихо, ему стало не по себе: а что если она догадалась? Но в следующую секунду он уже успокоился. Мама засмеялась:
— Вечно ты пытаешься узнать то, что тебе не нужно!
Если бы она знала как ему сейчас это нужно!
Глава 3.
Соседка.
Алекс оторвался от чтения бумаг, посмотрел на часы и, покачав головой, снова вернул взгляд к документам. Бёка все еще не было. Хел заметил этот жест Брандтнера и сказал, как будто догадавшись, что он думает:
— Куда же пропал этот Бёк?..
— Проспал, наверное, — вздохнул Алекс, продолжая пробегать строчки глазами.
— На два часа? — Хел удивленно вскинул бровь и выпрямился.
— Может быть, — пожал плечами Алекс, продолжая проглядывать бумаги, отслеживая карандашом, где он читал. — У нас всю неделю одна канцелярская работа, вот его ничего не торопит, можно и проспать.
— Ну да… — кивнул Хел, снова наклоняясь над документами.
Рекс лежал на своем обычном месте. Положив голову на лапы, он настороженно смотрел на вход, прислушиваясь к разговору друзей. Где же пропал Бёк?? Без него было скучно. Алекс и Хел давно умяли свои булочки, как и Рекс. Пес перевел взгляд на стол Бёка и недовольно заворчал. А вот булочка Бёка до сих пор сиротливо лежит у него на столе, даже еще в обертке. Непорядок! А просто так съесть ее было не интересно…
Алекс еще раз взглянул на часы и решительно взялся на трубку телефона. Рекс повернул голову и посмотрел на хозяина. Хел поднял на друга заинтересованный взгляд:
— Хочешь поинтересоваться, когда он явиться на работу?
— Нет, — качнул головой Алекс, — хочу его разбудить.
Вдруг на лице Брандтнера отразилось крайнее удивление. Он оторвал трубку от уха и посмотрел на нее, как будто видел впервые. Алекс положил трубку и уставился на Хела.
— Что? — спросил Хел.
— Занято… — удивленно произнес Алекс.
— Вот видишь, — усмехнулся Петер, — он уже встал. Значит, скоро будет здесь.
********
Так и не дав определенного ответа на вопрос сына, мать решила наверстать упущенное — она загрузила его своими рассказами. На протяжении всего разговора она не давала Бёку и слова вставить. Христиан вообще-то сильно и не жаждал, что-то говорить или снабжать комментариями. Он расхаживал из стороны в сторону и нервно поглядывал на часы. Наконец, склад новостей матери иссяк и, попрощавшись, Бёк выключил мобильник. Он тяжело вздохнул и опустился на стул. Христиан уже понял, что пока он не расскажет ей всего, ответа не получит, а рассказывать матери о произошедшем, он не имел ни малейшего желания. Одно только его радовало, ребенок в комнате перестал орать. «Может, уснул», — с надеждой подумал Бёк. Он посмотрел на часы, кто бы мог подумать, он разговаривал с мамой три часа!
— Надо звонить ей чаще… — медленно произнес Бёк, делая выводы из своего разговора.
Христиан поднялся и тихонько пошел в комнату, он хотел посмотреть, что делает сын. Христиан тихо подошел к корзинке и заглянул в нее, лучше бы он этого не делал! Мартин, заметив, что к нему снова кто-то пришел, возобновил крик. Христиан кинул мобильник на стол и вышел из комнаты, предпочтя оставаться снаружи.
Кто еще мог помочь ему? К кому обратиться? Бёк не знал. На верху включили музыку, и вероятно, на полную громкость, она стала заглушать ребенка. Бёк недовольно посмотрел на потолок.
Его сосед с верхнего этажа всегда включал утром музыку, так было и на этот раз. Этот парень был фанатом какой-то рок-группы и особым умом не отличался. Бёк не питал к нему особого уважения, но при встрече никогда не показывал этого.
— Только тебя мне не хватало, идиот, — недовольно буркнул Христиан.
И вдруг его осенило. Вспомнив соседа, он вспомнил и старушку фрау Альтман, которая жила в квартире напротив него. Возможно, она бы могла помочь ему. Бёк глянул на часы. Обычно утром он, выезжая на работу, иногда встречал ее. Фрау Альтман в это время выходила на прогулку и за покупками. Значит сейчас, она должна уже вернуться домой.
Христиан вышел на площадку, решительно подошел к двери соседней квартиры и остановился. Он тяжело вздохнул, решаясь. Ему не у кого больше просить помощи и фрау Альтман была его последней надеждой. Бёк протянул руку и позвонил.
********
Алекс снова снял трубку и набрал привычный номер. Теперь на его лице отразилось еще большее удивление, чем в прошлый раз. Он положил трубку и отвел взгляд в сторону. Постукивая карандашом по столу, Алекс задумчиво протянул:
— Сначала занято.., а теперь никто не берет…
Хел неопределенно пожал плечами, эту загадку разгадать он не мог.
— Может, с ним что-нибудь случилось? — задумчиво произнес Алекс.
Перед глазами сразу замелькали картинки, как всегда бывает, когда за кого-то волнуешься. Перевернутая машина, темный переулок, горящий дом… много еще всяких мыслей пронеслось у Алекса в голове. Его прервал Хел, он вздохнул и, закатив глаза, непонятливо произнес, надеясь отвести нехорошие мысли друга:
— Ну что с ним может случиться?!
— Трудно себе представить, — ответил Алекс, даже не улыбнувшись.
— Ну, тогда, папа, ты бы съездил и проверил, все ли в порядке с сыночком, — ехидно улыбнулся Хел.
Алекс усмехнулся и перевел взгляд на друга:
— Ты прав, Петер.
— Вот-вот, — кивнул Хёллерар, — всегда, если кто-то опаздывает или задерживается, ты начинаешь думать о самом плохом.
— А ты нет? — Алекс хитренько, искоса посмотрел на Петера.
Хел опустил глаза, весь его наставнический тон сразу куда-то улетучился.
— И я…
Алекс усмехнулся:
— Ну ладно. Он, наверное, приедет с целым контейнером булочек.
— Хорошо бы… — мечтательно вздохнул Хел.
Друзья снова погрузились в работу. Рекс недовольно заворчал, ему уже надоело лежать. Пес поднялся и рысцой побежал в коридор, он приподнялся и, положив лапы на подоконник, выглянул на улицу. Бёка он там не разглядел. Понаблюдав еще немного за людьми, суетившимися там внизу, он опустился на все четыре и понуро отправился обратно к друзьям.
— Рекс, ты там Бёка не видел? — спросил Алекс, заметив, что пес вернулся.
Рекс остановился и, глянув на хозяина, гавкнул. Потом улегся под столом Бёка, стараясь хоть как-нибудь заглушить свою тоску.
********
Бёк одиноко стоял на площадке. Он позвонил раза три, двери никто не открыл. «Возможно, она еще не вернулась с прогулки…», — подумал Христиан, возвращаясь в свою квартиру. Ему во что бы то ни стало, надо было дождаться фрау Альтман. Бёк принес в прихожую стул, приоткрыл входную дверь на площадку и, усевшись, принялся караулить свою соседку.
Он снова погрузился в невеселые думы, кто может быть матерью ребенка? Тут мысли путались и ни в какую не хотели приводить к какому-то определенному ответу. В подъезде заработал лифт, Христиан насторожился, сейчас он всем сердцем желал, чтобы это была фрау Альтман. Лифт спустился вниз и остановился. Потом снова стал подниматься. Бёк от нетерпения поднялся на ноги и отодвинул стул в сторону. Немного пожужжав, лифт остановился на этаже, на котором уже стоял Бёк, в ожидании соседки, к счастью, это была она.
Невысокая толстенькая старушка, чуть ниже ростом самого Христиана, занятая пакетами вышла из лифта и, переваливаясь, направилась к двери своей квартиры. На момент у Бёка затрепетало сердце: что он ей скажет? Чей это ребенок? Откуда? Но по мере того, как фрау Альтман приближалась к своей двери, Бёк начинал сильнее волноваться. Наконец, он решился и вышел на площадку. Старушка копалась в сумочке, пытаясь отыскать ключ.
— Добрый день, фрау Альтман! — произнес Бёк, приветливо улыбаясь и подходя к соседке.
Фрау Альтман обернулась и узнала своего соседа. Рената Альтман вспомнила, как этот молодой человек учтиво сводил ее под руку по лестницам, когда сломался лифт, помогал донести пакеты, открывал дверь и пропускал ее вперед. Старушка была рада видеть его и, забыв, что она хотела сделать, улыбнулась в ответ:
— Добрый день! Как я рада тебя видеть!!
Христиан хотел сразу все рассказать и уже открыл рот, но почему-то сказал:
— Давайте я вам помогу.
Он взял у соседки пакеты, та благодарно улыбнулась и, отыскав, наконец, ключ открыла дверь. Бёк помог ей занести покупки и только тогда отважился попросить у Ренаты помощи.
— Фрау Альтман, вы не могли бы мне помочь? — робко произнес он.
Старушка оторвала глаза от покупок и внимательно посмотрела на Бёка. Христиану показалось, что она уже все знает и смотрит на него с нескрываемым осуждением. Он не вытерпел ее взгляда и опустил глаза. Фрау Альтман мягко, как будто извиняясь, произнесла:
— А мне-то казалось, что я такая ненужная,… что никому не могу помочь и только мешаюсь…
— Это не так! — Бёк решительно вскинул глаза на соседку и добавил, уже тихо, — сейчас мне очень нужна ваша помощь…
Фрау Альтман улыбнулась:
— Что я могу для тебя сделать?
Христиан пропустил старушку в свою квартиру и прикрыл дверь. Он провел ее в комнату и указал на ребенка, который успел приутихнуть.
— Мой друг, — рассказывал Бёк, сочиняя на ходу, — уехал на пару дней по делам в другой город и попросил меня присмотреть за его сыном. Отказать я не смог, но я почти ничего не знаю о детях.
Мартин снова стал плакать. Христиан непроизвольно поморщился и потянулся рукой к уху — этот поросячий визг резал ему слух. Старушка деловито подошла к Мартину и вгляделась в маленькое личико.
— Когда последний раз кушал этот малыш? — спросила она, умиленно глядя на ребенка.
— Н-н-не знаю… — протянул Бёк. — Друг привез мне его рано утром, а я его еще ни разу не кормил.
— Какой ужас! — воскликнула старушка, — его уже давно пора покормить. У тебя есть хоть что-нибудь?
— Только пиво… — оправдываясь, развел руками Бёк.
— Запомни, детей пивом не поят, — фрау Альтман покачала головой, — отправляйся в магазин и купи ему детское питание.
Старушка взяла Мартина на руки и стала медленно покачивать, ребенок стал утихать. Бёк смотрел на соседку как на волшебницу, он даже забыл, что она ему сказала.
— Ну, иди же, — поторопила его фрау Альтман.
Христиан развернулся и направился в магазин. Уже там он сообразил, что, вероятно, ребенку понадобиться не только детское питание, и чтобы потом по десять раз не бегать, он сразу купил все, о чем имел представление. С тощим бумажником и огромными пакетами он возвращался домой. Подойдя к двери, Христиан не услышал ни единого звука. Бёк обречено покачал головой, а что будет, когда фрау Альтман уйдет? Об этом он даже думать не хотел.
Христиан вошел в квартиру так тихо, как только мог. Он прикрыл дверь и прошел в комнату. Старушка сидела на диване и качала малыша на руках. Увидев Бёка, фрау Альтман обрадовано произнесла:
— Наконец-то!
Освободившись от пакетов, Бёк подошел к ней. Рената передала ему ребенка, благо Христиан знал, как держат детей и, прихватив пакеты, умчалась на кухню.
Бёк осторожно, как будто у него в руках была бомба, опустился на диван, глядя на ребенка. Он не верил, что тот молчит, и боялся пошевелиться, чтобы не растревожить Мартина.
********
— Интересно, он вообще сегодня собирается приходить на работу или нет? — недовольно произнес Алекс, взглянув на часы и кровожадно откусывая полбулочки.
Он начинал нервничать:
— Ни ответа, ни привета. Так просто пропал и все! И на звонки, — Алекс кивнул на телефон, — не отвечает.
Он бросил взгляд на пустующий стол Бёка. На нем уже покоилось две булочки, а под столом Рекс расправлялся со своей.
— Алекс, успокойся. Завтра точно все узнаем, — произнес Хел, отпивая кофе. — Главное, чтобы начальство не узнало о его прогуле.
— Точно, — закивал Алекс, остывая.
— Если что, то лично я, — Хел положил руку на грудь, — ни о каком пропуске не знаю, он был тут и работал вместе с нами.
Хел выжидающе посмотрел на Алекса. Алекс сообразил, что хочет сказать Петер, и произнес, заговорческим тоном:
— А какие могут быть вопросы? Был и работал, — Брандтнер таинственно улыбнулся.
Друзья как по команде перевели взгляды на Рекса. Пес гавкнул, соглашаясь с затеей друзей, задуманной на экстренный случай. Алекс усмехнулся:
— Ох, и разориться Христиан на булочках, — и добавил, задумавшись, — интересно все-таки, где это он пропадает?
— Непредвиденные обстоятельства, — неопределенно пожал плечами Хел, улыбнувшись.
********
А Христиан в это время учился кормить те самые «непредвиденные обстоятельства». Он сидел на диване, на одной руке держал своего сына, а в другой бутылочку с молоком. Рядом сидела фрау Альтман и объясняла Бёку «важные» вещи. В такой кутерьме, что закрутилась с самого утра, Бёк просто забыл о друзьях и о работе.
— Ну что ты делаешь! — услышал Христиан голос своей наставницы.
В который раз фрау Альтман отчитывала его как школьника, не правильно решившего пример или допустив ошибки в написании трудных слов. Сотню раз она показывала ему, как правильно кормить ребенка. Христиан удивлялся ее терпению, он давно уже вышел из себя, но молчал и не выпускал свою злость наружу.
Старушка снова взяла у него из рук Мартина. Наконец долгое и дотошное учение принесло плоды, у Бёка стало получаться. Фрау Альтман внимательно следила за ним и радостно приговаривала:
— Вот видишь, мой мальчик, а ты думал у тебя никогда не получиться.
Бёк улыбнулся и закивал, обрадованный хотя бы этой небольшой удачей. Потом дело перекинулось на борьбу с подгузниками и науке пеленания. Когда, казалось бы, все было сделано и все необходимое на первое время «выучено», маленький Мартин уснул. Бёк проводил фрау Альтман до ее квартиры и, не переставая, благодарил за непосильную помощь. Добрая старушка только отмахивалась и просила позвать, если будут какие-то проблемы. Она была рада, что смогла хоть как-то отблагодарить своего соседа, помогая ему в таком нетрудном деле.
Бёк вернулся в свою квартиру — ребенок, сытый и сухой, безмятежно спал. Христиан облегченно вздохнул и почувствовал, как скручивает живот, он глянул на часы. Пять часов вечера, Бёк вспомнил, что у него с утра маковой росинки не было во рту и теперь, желудок усиленно напоминает о себе. Христиан решил, что обычной булочки ему не хватит. Он вздохнул, из-за событий сегодняшнего дня ему захотелось выпить чего-нибудь покрепче.
Бёк быстро открыл толстенную энциклопедию, которую приобрел в том же магазине и пробежал глазами по строчкам. Судя по тому, что было там написано — ребенок будет спать еще часа два. За два часа он мог сходить куда-нибудь поесть.
Бёк прихватил свою куртку и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Он направился в близлежащий небольшой ресторанчик. Там он заказал себе шницель и принялся уплетать его за обе щеки, Бёк был голоден как волк. Одного шницеля ему оказалось мало. Христиан, удивляясь своему зверскому аппетиту, заказал еще один.
Глава 4.
Тревожная ночь.
Друзья, хоть и порешили, что прикроют Христиана, в глубине души надеялись, что Бёк появиться на работу. Но когда стрелки на часах показали на цифру «пять», они удивленно переглянулись и стали собираться по домам. Рекс уже стоял в дверях и жалостно смотрел на булочки, которые сиротливо лежали у Бёка на столе.
Алекс предпринял еще одну попытку достучаться до Христиана, он в сотый раз набрал его номер, но услышал только длинные гудки.
— Давай к нему заедем, — не выдержав больше этой неопределенности, предложил Хел.
— Что? Папа все-таки решился съездить? — иронично усмехнулся Алекс, возвращая Хелу его слова.
Петер только вздохнул, но ничего не сказал…
Через пол часа их машины притормозили у дома, в котором обитал Бёк. Поднявшись на этаж, Алекс позвонил в квартиру, дверь никто не открывал. Друзья снова изумленно переглянулись и, пожав плечами, отправились по домам.
Брандтнер весь вечер был хмурым, как туча. Больше он не звонил Бёку, понял, что это бессмысленно. Уже лежа в постели, он пытался сообразить, что такого произошло, что они не могут найти Христиана. «Завтра обязательно заедем к нему», — решил Алекс, отчасти успокаиваясь. С этой мыслью он и уснул в этот вечер.
Рекс лежал под кроватью хозяина и не мог заснуть. Ему не хотелось спать, он обводил темную комнату грустным взглядом коричневых глаз. Рекс вылез из-под кровати и, глянув на Алекса, который уже спал, решил, что хозяин не волнуется о Бёке. Пес вяло направился в кухню. Полакав воды, он вернулся в комнату. Сна не было. Рекс уселся у постели хозяина и внимательно стал вглядываться в его спокойное лицо. Псу почему-то стало страшно. Рекс заворчал и стал носом тыкать Алекса, пытаясь разбудить.
— Что такое, Рекс? — промямлил Алекс, приподымаясь на локте и с трудом открывая глаза.
Рекс заскулил.
— Тебе тоскливо? — сообразил Алекс, — иди сюда.
Пес, обрадованный такой перспективой, немедля запрыгнул на кровать и, повертевшись, устроился рядом с Алексом. Он снова заскулил, глянув в глаза хозяину. Пес скучал по Бёку.
— Рекс, спи, — погладил его Брандтнер и, как будто догадавшись, о чем думает собака, добавил, — завтра мы заедем к Бёку и все выясним.
Алекс снова уснул. Рекс посмотрел на него, лизнул в щеку и, положив голову на лапы, задремал.
********
За едой Христиан думал, как найти мать ребенка. Не будет же он в лоб спрашивать женщин: «У вас есть ребенок?». На какой-то момент Бёку стало страшно, ему подумалось, что он может и не найти эту девушку. Что тогда? Перед глазами у Христиана пронеслась его будущая жизнь с сыном. Бёк отогнал эту мысль, ну какая мать бросит просто так своего малыша и не вернется за ним? Рано или поздно, она объявиться. Вот только вопрос: рано или поздно? Может, лет этак через 17… Нет! Бёк снова откинул хмурую мысль прочь. Сегодня был ужасный день, но он еще не кончился… Христиан почувствовал, как им начинает овладевать отчаяние, подступает к горлу и начинает душить. Бёк попытался подумать о чем-нибудь отвлеченном, чтобы забыть страх, не поддаться ему, чтобы хоть на минуту выгнать из души ту холодность, что поселилась там сегодня с появлением малыша. Но мысли неизбежно возвращались к проблемам.
Покончив со вторым шницелем, Бёк почувствовал себя намного лучше. Он хотел заказать выпить, но во время одернул себя. «Алкаш!», — выругался про себя Христиан, — «Чего теперь напиваться? думать надо! Сам виноват, теперь вот выбирайся». Ему почему-то стало грустно и опять вернулось отчаяние, и снова самодовольно схватило его за горло. Христиан не собирался поддаваться ему. Бёк глянул на часы, пора было возвращаться. Ему ужасно не хотелось идти домой, но он пересилил себя, вздохнул, поднялся, расплатился за свои шницели и направился домой.
За дверью было тихо. Бёк вошел в квартиру и нашел малыша спящим. Христиан почувствовал, как под ним подкашиваются ноги. Сейчас, насытившись, и немного отойдя от сегодняшних событий, он почувствовал ужасную слабость. Бёк опустился на диван и сладко задремал. Только не долго длился его сон, через пять минут тишину разорвал крик малыша, подобный ультразвуку. Бёк подскочил, он же забыл погреть молоко.
Христиан метнулся на кухню и уже через десять минут кормил малыша, буквально засыпая над ним. Сытый Мартин снова спокойно засопел. Бёк облегченно вздохнул и снова улегся на диванчике. Он медленно стал погружаться в сон…
Неизвестно, сколько удалось проспать Христиану, но его снова разбудил крик ребенка. Бёк подскочил и уже инстинктивно направился на кухню. От такого перебойного сна у него разболелась голова, она буквально раскалывалась, а ее владелец еле держался на ногах — того и гляди, заснет и упадет. Крик Мартина только раздражал его и негативно действовал на больную голову.
Бёк уже чувствовал, что выходит из себя и не может с этим совладать. Если он сейчас что-нибудь не предпримет…. Мысль быстро пришла в голову. Христиан вернулся в комнату и стал лазить по ящикам шкафа. Наконец, он нашел, что искал — затычки для ушей. Через минуту Христиан вздохнул свободнее — в тишине было лучше. Он посмотрел на Мартина, его сын как рыба беззвучно раскрывал рот. Бёк улыбнулся, довольный, что нашел такое простое решение и отправился дальше подогревать молоко…
********
Алекс резко открыл глаза. Он весь был в холодном поту и тяжело дышал. Рекс недовольно ворчал. Брандтнер понял, что это был всего лишь кошмар, страшный сон. Но как все было реально: «Машина летит в кювет и мнется так, что закрадываются сомнения, что в ней может быть еще хоть кто-то живой. Все вокруг какое-то серое, мрачное и черно-белое, еле-еле можно было различить цвета. Он стоит на склоне, рядом с ним, как тень, стоит Хел. Они смотрят на эту машину и не двигаются, ни шага. И только тогда Алекс замечает, что машина эта — красный форд Христиана. Он пытается пробраться к ней, но спуска в кювет нет. Везде, где бы он ни пытался спуститься, он ударялся обо что-то твердое, как о невидимое стекло. Какое отчаяние и безвыходность овладели им. Он вот так был рядом, но ничего не мог сделать. Алекс бился о невидимую стену, пытаясь прорваться вниз. Через секунду раздался взрыв и машина, стоящая не на колесах, а на крыше, загорелась…» Тут Алекс проснулся. Он вынес из этого сна весь ужас подобного зрелища. Сообразив, что все было во сне, Брандтнер облегченно вздохнул, спать пока не хотелось. В голову закралась безумная идея. Алекс потянулся к телефону. Рекс вопросительно заворчал.
— Уж ночью-то он наверняка дома, — объяснил Алекс свои действия. — Насколько я помню, он всегда просыпался от звука мобильника.
Подождав пару минут, Брандтнер выключил телефон и тяжело вздохнул. Рекс внимательно наблюдал за хозяином. Алекс еще раз вздохнул и, погладив собаку, задумчиво произнес:
— Не поднимают… Может спит так крепко… А может просто оставил телефон в другой комнате…
Алекс махнул рукой и накрылся одеялом, снова засыпая.
— Завтра все узнаем… — сонно пробормотал он.
Рекс заворчал и снова положил голову на лапы, погружаясь в сладкий сон.
********
В комнате к крику ребенка присоединился тонкий «голосок» телефона. Христиан не слышал его, равно тому, как не слышал ребенка. Он спокойно управлялся на кухне, в который раз про себя благодаря за помощь добрую соседку. Когда Бёк вернулся в комнату, телефон уже не звонил…. Христиан накормил малыша, но к его удивлению, тот не засыпал. Бёк удивленно смотрел на Мартина. «Неужели галлюцинации?..», — растерянно подумал Христиа