— На сколько тебе понадобится, — ответила я, плюхаясь на стул у стола и ставя перед собой открытую бутылку сока рядом с вещим зеркалом. Подумала было убрать зеркало от Трента, но оставила на виду. Желудок так болел, что я не могла ничего пить.
Дженкс подлетел к кухонному окну, завис в воздухе, пропуская всех своих детей.
— Дженкс, ты меня прости, — сказала я подавленно, но он тут же перебил меня:
— Рэйчел, все нормально! — Он вскинул руку ко лбу, изображая отдание чести. — Семейные дела — на первом месте. Потом все расскажешь.
И улетел.
Я с облегчением выдохнула, когда стих ультразвуковой фон. Айви повернулась к буфету взять себе кружку. Мне стало наплевать, что Трент стоит на расстоянии пинка, и я опустила голову на стол рядом с зеркалом. Как же я устала!
— Чего тебе надо, Трент? — спросила я, и мои слова отражались от поверхности стола теплым дыханием.
На мне висела куча дел. Нужно было придумать, как внушить Тому страх божий и самой не попасться. Или посмотреть, что скрывается за табличкой «Запасный выход» и поискать способ убить Ала. Не посадят же меня за это за решетку? Ну, хотя бы не по эту сторону линий.
Айви поставила рядом со мной чашку, и я подняла голову, чтобы благодарно ей улыбнуться. Она пожала плечами, села перед своим разбитым компьютером, и мы обе повернулись лицом к Тренту.
— Я хочу поговорить с вами о Квене, — сказал он. Ловкие пальцы беспокойно шевелились, светлые волосы развевались на ветерке, дующем в открытое окно. — Найдется у вас минута?
До захода солнца, подумала я. А потом мне придется выйти с освященной земли и попытаться убить демона. Но я только сделала глоток кофе и сухо ответила:
— Я слушаю.
Тут постучали в дверь. Я вздохнула и ни капли не удивилась, когда услышала, как дверь открылась, и узнала легкие торопливые шаги Кери. Сразу вспомнилось, как она предложила помочь мне сплести проклятие. Непонятно было, остается ли предложение в силе после нашей перепалки из-за чар для Ала. Но сейчас она не поэтому пришла после ночного бдения в базилике. Она пришла узнать, пережил ли эту ночь ее любимый.
— Рэйчел? Айви? Дженкс? — раздался ее голос, и Айви опустилась снова на стул. — Это я, простите за вторжение. Трентон здесь? Я видела у входа его машину.
Я повернулась к Тренту и была поражена его неприкрытым испугом. Он якобы случайно встал так, чтобы между ним и дверью был кухонный стол, постарался скрыть тревогу за профессиональной улыбкой. У меня сразу стало темно на душе. Он боялся Кери и ее демонской копоти, но духу не хватало признать это открыто.
— Здесь он, Кери, — отозвалась я, и красавица-эльфийка влетела дуновением ветра. Длинная развевающаяся юбка волной остановилась возле лодыжек, когда Кери увидела Трента.
— Квен… — сказала она тихо, не сводя с Трента глаз, и глубина ее чувства была такова, что смотреть было больно. — Квен еще жив? Скажите мне, прошу вас.
Впервые за весь день я улыбнулась по-настоящему. Кери увидела — и заплакала, похожая на обиженного ангела. Она охватила себя руками, будто стоит только отпустить — и она рассыплется на части. От неудержимых слез она стала еще красивее.
— Слава тебе, Боже, — шептала она, и Айви наклонилась к ней, протягивая коробку салфеток.
С болью в усталых мышцах я встала, но Трент успел раньше, обошел кухонный стол и взял ее за руку. Кери вскинула голову — заплаканные глаза сияли ослепительной зеленью.
— Его спасла Рэйчел, — сказал он, и я залюбовалась, как они смотрятся рядом. Почти один и тот же рост, одинаковые прозрачные волосы, худощавая стройность. Я оглянулась на Айви, глазами спрашивая ее мнения, и она пожала плечами, с мрачным видом положила ногу на ногу и наклонилась назад вместе со стулом, так что спинка его коснулась стены.
Кери отодвинулась от Трента. Она все это время держала себя в руках, и это оказалось для нее больнее, чем если бы дала волю чувствам.
— Я знала, знала, что Рэйчел его спасет! — говорила она, вытирая лицо и улыбаясь.
Трент услышал в этом упрек — которого, быть может, и не было, — и отступил на шаг. А во мне стало расти чувство сильной к нему враждебности. Трент — мерзавец, и жалкий мерзавец. Нет у меня на него времени, и пусть убирается — у меня еще дел полно.
— Трент, я тебя прошу, если тебе не трудно, — сказала я жестко, — пошел вон.
Трент сдержался. Я знала, что он чувствует себя неспокойно без своих прислужников, и удивилась, что он приехал один. Когда Айви поднялась, чтобы его вывести, он попятился.
— Морган, мне нужно с вами поговорить, — сказал он, отходя подальше от Айви.
— Говорили уже, — отрезала я с растущей досадой. — И больше у меня на разговоры нет времени. Мне нужно придумать способ, как наступающей ночью сохранить жизнь всем, кто мне дорог, и за все про все у меня на это шесть часов. Если не хочешь оказаться закуской для демона, предлагаю тебе уйти.
Прости, Маршал. Не надо было мне вообще с тобой видеться.
Айви посмотрела на меня вопросительно, и я покачала головой. Не надо ей его трогать. Денег у Айви много, но у Трента адвокаты лучше. Она поджала губы и посмотрела на Трента расширяющимися зрачками — напугать его, чтобы он ушел. Трент отшатнулся, потом собрался с духом и вид у него тоже стал угрожающим.
Будто ничего этого не замечая, Кери подошла к плите налить воды в чайник — так естественно, будто никакой ссоры здесь не происходит.
— Тебе нужно поменяться именами с Алом, — сказала она, зная, что это испугает Трента еще больше, но не беря это в расчет. А может быть, даже гордясь этим.
— Пыталась, — ответила я, еще раз отодвигая вещее зеркало и сплетая пальцы вокруг теплой чашки. — Ал подписал соглашение. Он отпущен под залог и убьет меня до суда, который состоится в тридцать шестом. Это год имеется в виду, на всякий случай.
Кери повернулась ко мне. Зеленые промытые слезами глаза сияли от мысли, что Квен жив, и ничто не могло пригасить эту безмолвную радость.
— Ты все равно можешь сплести проклятие, — сказала она. Желваки выступили у нее на скулах — она заметила, как ужаснула Трента столь будничная интонация при описании подобных ужасов. — Я тебе говорила, что помогу, и я помогу. Единственное, чего у тебя нет из нужного — это какой-нибудь предмет от Ала для фокусировки. Копоть в этом смысле почти ноль — природа не дает имен, и ей все равно, когда их меняют.
Сглотнув слюну, я посмотрела на Кери с благодарностью — я не знала, будет ли она мне помогать после моего выступления насчет сотрудничества с Алом. Кери улыбнулась в ответ, показывая, что у нее хватает ума отложить в сторону все мелочи, когда есть реальная угроза. Я спасла ее возлюбленного, а она поможет мне защитить моих родных и друзей.
Трент побледнел. Я посмотрела на него в упор, и он опустил глаза. Может быть, он понял, зачем я плету демонские проклятия. Никто другой меня спасать не станет, вот мне и приходится вышибать клин клином. Тут у меня мелькнула отрезвляющая мысль: если так, может, и у него есть причины делать то, что он делает? Черт побери, некогда мне сейчас воспринимать эти дурацкие уроки жизни.
Айви вдруг дернулась, напугав нас всех, быстро метнулась к раковине и вытащила из-под нее мусорное ведро.
— Айви, ты что? — спросила я недоуменно.
— Помнишь клок волос, что ты выдрала у Ала? — ответила она, продолжая копаться в ведре, и я вскочила, чтобы оттолкнуть ее.
— Рэйчел, остановись. — Кери ухватила меня за рукав. — Это не поможет. Волосы Ала — не точный образец его ДНК, он их модифицировал.
Айви толкнула ведро обратно под раковину, со стуком захлопнула дверцу. Резкими досадливыми движениями включила на полную оба крана и вымыла руки. Я оперлась на стол, расстроившись. Непростая у меня задача.
— Надо было мне просто его убить, — прошептала я про себя и вздрогнула от прикосновения Кери к моему плечу.
— Не сможешь. — Жуткая уверенность в голосе Кери проникала до самой глубины сознания. — Тритон — единственная, кому удалось убить демона. И это свело ее с ума.
Похоже на правду, подумала я, выпрямляясь. Ладно, тогда следующий вариант…
Кери сжала мне плечо.
— Проклятие все равно можно сделать, — сказала она, и я завертела головой. — Все, что тебе нужно — это образец, а я знаю, где их держат.
— Что? — вырвалось у Айви.
Повернувшись к ней, Кери кивнула.
— Образец ДНК Ала есть в архивах. По одному на каждого демона и фамилиара, проблема только в том, чтобы его добыть.
Туфли Трента скрипнули по рассыпанной соли. На его лице не отражалось никаких эмоций, и торчал он посреди кухни, никому не нужный, как пятое колесо.
— Каждый новый фамилиар там сразу регистрируется, — продолжала Кери, будто не замечая, как он внезапно стих. — Эту практику ввели, когда Тритон сошла с ума и начала убивать демонов. Только так можно было точно знать, кого она убила на самом деле.
В звенящем молчании я обернулась к Айви. Меня переполняла надежда.
— Где? — спросила я. Закат уже был близко. — Где их держат, эти образцы?
— На пятачке освященной земли в безвременье, чтобы никто до них не добрался, — ответила она. — Я тебе могу карту начертить…
В безвременье есть освященная земля? С участившимся пульсом я посмотрела туда, где хранились раньше мои книги заклинаний, и порадовалась, что сейчас они на колокольне и Трент их не видит. Потом подняла глаза на круг вызова на столе. Придется мне говорить с Миниасом.
— Кери, ты мне поможешь торговаться с Миниасом? — спросила я. Голос получился высокий и будто откуда-то извне меня. У Трента глаза полезли на лоб. А мне плевать было, если он подумает, что я общаюсь с демонами. И так видно, что общаюсь. — У меня есть то, что он хочет, — пояснила я, видя ее недоумение. — Если он не принесет мне образец, может быть, организует мне путешествие на ту сторону линий, чтобы я сама его достала.
— Рэйчел, нет! — возразила Кери, и распущенные волосы всколыхнулись, когда она импульсивно схватила меня за руки. — Я не это имела в виду. Тебе нельзя. У тебя две метки демонов, а если ты получишь третью, кто-нибудь может выкупить все три — и стать твоим хозяином. Ты мне обещала, что не пойдешь больше в безвременье! Это опасно!
Строго говоря, я не обещала, но она очень боялась, и я осторожно высвободилась из ее рук.
— Извини меня, Кери. Ты права, это опасно, но не делать ничего еще опаснее. И поскольку на карту поставлена жизнь всех, кто мне дорог, я должна действовать с опережением.
Я устремилась вперед — напряжение не давало усидеть на месте.
— Погоди!
Грациозная Кери заступила мне путь, посмотрела на Айви в поисках поддержки, но вампирша прислонилась к столу, скрестив ноги и беспомощно улыбаясь.
— Я должна что-то делать! — воскликнула я, и тут мне в голову пришла мысль об иной альтернативе. — Трент! — рявкнула я, и он вздрогнул. — У тебя есть телефон Ли? — Он уставился на меня непонимающими зелеными глазами. Я пояснила: — Пусть он меня научит перемещаться по линиям. Он умеет, я могу научиться.
Я нервными пальцами потрогала амулет на шее. До заката, я это должна узнать до заката. Черт, меня трясет. Что я за оперативник?
— Он не умеет, — ответил Трент отстраненным голосом. — Я его спрашивал, когда вы его освободили. Оказалось, он платил Алу за перемещения.
— Черт! — воскликнула я, потом глубоко вздохнула.
Как же мне попасть в безвременье и обратно, не устроив такого дисбаланса, по которому меня будет легко поймать? И все это до заката, потому что если я не успею, Ал будет охотиться на моих родных.
— Я вас туда доставлю, — сказал Трент, и Кери повернулась резко, приложила белые пальцы к его губам. Трент взял их в руку, глядя на меня, не на нее.
Может быть, я могла бы сама догадаться, как перемещаться по линиям, подумала я, вспомнив, как Тритон говорила, что у меня времени не хватит. Значит, я могла бы, но время — времени у меня сейчас совсем не было!
Тут до меня дошли слова Трента. Я повернулась, посмотрела в его лицо, полное решимости, и страха у него в глазах почти не было. Кери отодвинулась от Трента, и вид у нее был гневный.
— Я доставлю вас туда и обратно, но вы возьмете меня с собой, — сказал он, и Кери зашипела на него, призывая замолчать. Я смотрела на Айви, когда влетел Дженкс и сел ей на плечо — короткие волосы разлетелись под ветром от крыльев.
— Зачем? — спросила я, не веря.
— Я заплачу за это, — повторил он, твердо расставив ноги на выцветшем присоленном линолеуме. — Я возьму копоть на себя — за нас обоих.
— Трентон! — взмолилась Кери. — Ты же не понимаешь! Есть еще многое, чего ты не знаешь!
Он глянул на нее, и страх его стал не таким острым.
— Я понимаю, что это я могу сделать. И должен. Иначе я никогда не научусь жить при одиннадцати процентах. — Он снова посмотрел на меня, и глаза его светились по-новому. — Я оплачу вашу дорогу туда и обратно, но я иду с вами.
Недоверчиво фыркнув, я отступила на шаг. Для чего он это делает? Рисуется перед Кери?
— Это глупо, — сказала я сурово. — Кери, объясни ему, что это глупо.
Трент смотрел на меня сквозь рассыпанные волосы, зубы он сжал, — ну просто совсем другая личность.
— Я оплачиваю вам дорогу, но вы должны будете меня прикрыть, пока я буду добывать образец эльфийской ткани.
У меня отвисла челюсть, я заморгала. Кери, стоявшая на цыпочках, опустилась на пол, приложив руку ко лбу, обернулась молча на нас. Дженкс на плече у Айви сыпал скороговоркой наполовину неразборчивых ругательств — и это был единственный звук в кухне, кроме ветра, шелестящего в сухих ветвях, да жизнерадостных визгов играющих за окном пиксенят.
— Эльфы бывали фамилиарами еще до начала войны, — сказал Трент, положив руку на плечо Кери, потому что ее трясло. — Если в этих архивах есть образец ткани эльфа возрастом более двух тысяч лет, то он мне нужен.
Глава двадцать пятая
Закатный холодок проникал под одолженный у Дэвида кожаный плащ, от запаха жарящихся бургеров живот сводило голодной судорогой, но я была слишком встревожена, чтобы есть — и слишком устала. Одетая в свой рабочий кожаный наряд, я одиноко сидела на складном стуле под деревом в умирающем осеннем саду, и все делали вид, что все нормально, собрались поесть хот-догов в саду перед тем, как вызывать на кладбище демона.
Я теребила пальцами амулет на шее, ощупывала языком мягкий шрам на губе. Не знаю, почему я так беспокоилась насчет привязки к вампиру: вряд ли я эту ночь переживу.
В мрачном настроении я посмотрела на детектор сильной магии. Какой смысл? Я глядела вдаль, мимо клубящихся шелковым вихрем веселых детишек Дженкса на пятачок оскверненной богохульством земли перед статуей ангела-воина. Там сейчас все тихо, но как только зайдет солнце, эта земля ощутит прикосновение демонов. Я могла бы вызвать Миниаса в кухню, но мне нравилось, что безопасная освященная земля так близко, что можно туда перепрыгнуть. Недаром здесь расположился этот клочок оскверненной земли, и я собиралась им воспользоваться. Кроме того, набить в мою кухню трех эльфов, двух колдунов, ведьму, перепуганного вампира, семейство пикси и разъяренного демона — нет, мне это решительно не улыбалось.
Спасибо Гленну, я теперь могла хоть вздохнуть. Детектив ФВБ накопал кое-чего из прошлого Бетти, и хотя мне содержание нелегального собачьего питомника казалось притянутым за уши предлогом, но сотрудники отдела защиты животных были счастливы выдать ордер на обыск ее дома, как только я подписала заявление, что видела, как она пнула свою собаку ногой. Это моих недругов отвлечет настолько, что сегодня они Ала не вызовут, так что если только больше никто этого не сделает — а в день после Хеллоуина вряд ли кто-нибудь захочет — у меня есть время до завтрашнего заката. Когда я сказала маме, что ей не нужно сегодня прятаться на освященной земле, это был самый прекрасный момент за весь день.
Дэвид заезжал днем пожелать мне удачи и одолжить свой длинный кожаный плащ. С появлением Квена он уехал. У Квена был больной вид, но он твердо был намерен уговорить Трента передумать. А вервольф, наверное, справедливо опасался, что проницательный эльф увидит содержащийся в нем фокус.
Как бы там ни было, но после приглушенного горячего спора Квен согласился с планом Трента, но следующий час уговаривал Трента вернуться к себе вместе с ним и подготовиться. Я решила, что Квен пытается его заманить домой и запереть там на замок. Трент, насколько я понимаю, решил то же самое, потому что уезжать отказался и поручил Джонатану привезти все по списку, составленному Квеном. Вот так и получилось это диковинное зрелище: эльфы, жующие хот-доги у меня на заднем дворе.
Квен был очень недоволен, и я тоже не в восторге. Я направлялась в безвременье, красть ДНК демона, а напарником у меня — лопоухий турист. Сообразительный отличничек.
Айви, ощутив мое недовольство, повернулась ко мне от дальнего стола. Я пожала плечами, и она стала слушать дальше, что ей рассказывал Дженкс. Пикси целый день допрашивал Кери, и я не могла не заметить, что Трент с другой стороны стола слушал с неослабным вниманием. Видя эту шумную компанию, где каждый старался сделать вид, что все нормально, я вспомнила случавшиеся у мамы семейные сборища. Ну вот, я опять смотрю с краю. Всегда так было. Может, они все знали, что я — незаконнорожденная.
Я перестала хмурить лоб и выпрямилась, когда в мою сторону направился Маршал с едой на тарелке. Он появился несколько часов назад, стараясь вписаться в коллектив, и чертовски хорошо сумел это сделать, хотя сперва несколько опешил, увидев у меня во дворе Трента. Он взялся жарить сосиски, чтобы не торчать ни у кого на дороге, но все же быть в гуще событий. Я даже толком не знала, что мне думать. Мне не хотелось повторять старые схемы и дать этим невинным отношениям сползти к чему-то иному только потому, что он симпатичный с виду, легкий в общении и несколько заинтересованный. Особенно если Дженкс прав и у него комплекс белого рыцаря плюс мысль, что он меня может спасти.
— Проголодалась? — спросил он, улыбаясь.
Поставив бумажную тарелку на шаткий стол ко мне поближе, он сел рядом со мной на такой же складной стул, вопросительно приподнял отрастающие брови, и я заставила себя улыбнуться.
— Спасибо. — Живот свело судорогой от запаха еды, но я послушно поставила тарелку на колени. Впервые за весь день мы оказались наедине. Я знала, что он захочет поговорить, и давление у меня подпрыгнуло, когда он набрал воздуху. — Не начинай, — попросила я, и он удивленно вытаращил глаза:
— Ты еще и экстрасенс? — спросил он со смешком, и я укусила ломтик картошки. Соль попала на язык, разбудив голод.
— Нет, — ответила я, видя за его спиной Дженкса. Пикси смотрел на нас, держа руки на бедрах. — Но я это все уже слышала.
Я положила ногу на ногу и вздохнула, когда Маршал все же набрал воздуху. Вот, начинается.
— Обязательно тебе в безвременье? — спросил он. — Больше никто не может этого сделать? Послушай, у него хватило бы денег нанять кого угодно собирать образцы для его программ генетического картирования.
Я уставилась на тарелку — от усталости, а не смущенная ложью, которую мы скормили Маршалу, чтобы скрыть, что Трент — эльф, и образец ему нужен для возвращения жизни своему виду.
— Нет, — ответила я, не повышая голоса. — Некому. Потому что это моя работа — глупые с виду поступки, которые других чаще всего ведут к гибели. — Я в растущей досаде заткнула за ухо выбившуюся прядь. — Ты думаешь, я не знаю, что таких рискованных трюков я никогда не проделывала? Твою заботу я ценю, Маршал, но мне нужен этот демонский образец, а Трент может меня доставить туда и обратно. Если ты собираешься изображать здравый смысл и объяснять мне, что я вряд ли выйду оттуда живой, то уходи прямо сейчас.
Заметив, что повысила голос, я выдохнула. Айви и Дженкс могли бы услышать, если бы захотели. Маршал сделал обиженное лицо, и я сбавила тон.
— Послушай, — начала я, виновато опустив глаза. — Мне очень жаль, правда. Даже то, что ты со мной знаком, уже подвергает тебя опасности. — Я вспомнила о Кистене, который погиб, чтобы защитить меня, и прикусила губу. — Ты не пойми меня неправильно, но я даже не знаю, почему ты здесь.
Лицо его стало суровым, он наклонился, загородив от меня стол.
— Я здесь, потому что думал, будто могу достучаться до твоего здравого смысла, — сказал он сдавленно, и я вскинула на него взгляд, услышав в его голосе раздражение. — Трудно видеть, как кто-то делает нечто неимоверно глупое, тем более когда сам ничем помочь не можешь. — Он коснулся пальцами моей руки: — Рэйчел, не ходи туда.
Его теплые пальцы переплелись с моими. Я медленно стала высвобождать из них руку. Вот этого мне не надо.
— Я уже на дороге, — ответила я, начиная закипать.
Он болезненно наморщил лоб:
— Я не могу тебе помочь.
Я выдернула пальцы:
— Я не просила тебя помогать.
Черт бы тебя побрал, Дженкс, ну почему ты всегда прав?
Приняв мое молчание за нерешительность, Маршал встал. Послышался сухой треск стрекозиных крыльев, и я уставилась на Дженкса, гадая, почему он так ясно читает в чужих сердцах и почему я — такая тупица.
— Эй, Марш! — слегка поддел его Дженкс. — Там Айви хочет еще бургер.
Маршал бросил на меня взгляд, едва заметно приправленный недовольством.
— Как раз туда шел.
— Все будет нормально, — сказала я почти задиристо, и он задержался. — Я справлюсь.
— Нет, — возразил он. Рядом с ним неуверенно повис в воздухе Дженкс. — Не будет. Плохое это дело. Если даже ты вернешься, ты вся измажешься.
Он повернулся и медленно, ссутулившись, направился к грилю. Дженкс будто не знал, куда крылья девать — то подлетал, то опускался в нерешительности.
— Он тебя не очень хорошо знает, — сказал пикси неуверенно. — Ты выйдешь еще лучше, чем входила. Я тебя знаю, Рейч, и я тебе говорю, что все будет в порядке.
— Нет, он прав, — выдохнула я, и волосы шевельнулись. — Это неудачная мысль.
Но прятаться до конца жизни в церкви — тоже мысль неудачная, и если Трент платит за мой проход в безвременье и обратно, чего же мне не согласиться?
Дженкс метнулся прочь, очень расстроенный. Я посмотрела сперва на Айви — она проводила взглядом Дженкса, улетевшего на кладбище, подернутое уже вечерней дымкой, — потом на спорящих Квена с Трентом. Трент сделал резкое движение — и Квен отпрянул. Лицо старшего эльфа потемнело от наплыва чувств, и он ушел, не скрывая злости и усталости, держа руку у рта и подавляя сухой кашель. Трент с облегчением выдохнул, потом застыл, сообразив, что я это видела. Я ехидно сделала ему пальцами «заячьи ушки», и он нахмурился. Кажется, до первого свидания нам еще далеко.
Квен нашел себе уединение на ступенях заднего крыльца, сел сгорбившись и согнув колени. Вид у него был усталый, но совсем не такой, как когда он умирал этой ночью. Три мальчишки-пикси спикировали на крыльцо на почтительном от него расстоянии, и он вздрогнул, а я едва заметно улыбнулась, видя, как у старшего эльфа недовольство и злость сменились заинтересованной доброжелательностью. Да, что-то тут есть. Больше обычного умиления, которое проявляют в разговорах о пикси люди.
Айви тоже глядела на Квена, и когда Маршал принес ей бургер, она даже не посмотрела на него, а встала и пошла к выздоравливающему эльфу. Пикси разлетелись по ее резкому слову, и она опустилась рядом с ним. Квен оглядел ее, взял пиво, что она ему принесла, но пить не стал. Я подумала, что вместе они странно выглядят: совершенно разные, почти противники, и все же в своей непривычной беспомощности нашедшие общую почву.
Пикси, летающие у самой земли в прохладе, стали высвечиваться вспышками искр. Я проводила взглядом длинную гладкую тень Рекс, вышедшую из высокой травы и направившуюся прямо к Айви. Не часто вампирша бывала с ней на одном уровне — я вздохнула, когда Айви небрежно подняла кошку и посадила к себе на колени, не прерывая разговора с Квеном. Не трудно было догадаться, о чем у них речь — они все время поглядывали на Трента и на меня.
Солнце почти зашло, и я поплотнее закуталась в кожаный плащ Дэвида, поджала пальцы в носках ботинок. Я устала, по-настоящему устала. Изнеможение заставило меня подремать сегодня, но ментальную усталость это не облегчило. Перехватив взгляд Кери, я обратила ее внимание на заходящее солнце. Она кивнула в знак понимания и наклонила голову, как в молитве. Через секунду она выпрямилась. В ней была видна какая-то новая решительность, стиснутые зубы — и чуточка страха. Ей не нравилось то, что я делаю, но она решила помочь.
За столом наступило молчание, когда она взяла пятифунтовый пакет соли и двинулась к оскверненному пятачку земли, окруженному божьей благодатью. И тут же все задвигались, и я с изумлением увидела, как Квен попытался помочь Айви встать, получив от нее в награду только возмущенный взгляд. Трент пошел переодеться, а Маршал взял себе еще пива и сел за стол рядом с Кизли.
Я подняла голову, заслышав незнакомый стрекот крыльев, и получила полные глаза пыльцы. Это была Джозефина, одна из младших дочерей Дженкса, а за нею — трое ее братьев, исполнявших роль нянек и телохранителей. Девочка была слишком маленькой, чтобы отпускать ее одну, но так рвалась ухаживать за садом и охранять территорию, что проще было следить за ней с расстояния.
— Миз Морган! — зачастила хорошенькая малышка, садясь на мою протянутую руку, пока я смаргивала пыльцу с глаз. — У тротуара стоит синяя машина, а там леди, которая пахнет, как вы, и еще поддельной сиренью. Она идет сюда. Мне ее посыпать пыльцой?
Мама? Что она тут делает?
Айви смотрела на меня, интересуясь, не случилось ли у нас чего-нибудь, и я махнула рукой, показывая, что все в порядке. Эти переговоры не ускользнули от внимания Квена, что мне как-то почему-то не понравилось.
— Это моя мама, — ответила я, и у девочки крылышки разочарованно опустились. — Но я тебе разрешаю посыпать первого же коммивояжера, — добавила я, и она взмыла вверх, хлопая ручонками.
Господи, дай мне еще увидеть, как Джозефина посыплет коммивояжера.
— Спасибо, миз Морган! — зазвенел ее голосок. — Я проведу вашу маму в дом.
И она полетела над церковью, тая в луче искр. Братья бросились догонять, и я не могла сдержать улыбки, но эта улыбка постепенно погасла, я наклонилась вперед, поставила локти на колени. Хватит времени попрощаться с мамой, подумала я, когда открылась задняя дверь, и мама застучала каблуками по лестнице, прижимая к боку какую-то коробку. Я ей сказала, что я сегодня буду делать, и ее появления можно было ожидать. Квен встал, невнятно поздоровался и ушел внутрь вслед за Трентом, а я подавила неприятное ощущение от того, что они вдвоем в моем доме. Моим туалетом будут пользоваться, шампунь мой нюхать.
Мама была в джинсах и цветастой блузке и выглядела очень молодо с распущенными волосами, прихваченными лентой под цвет блузки. Блестящие глаза сразу заметили приготовления посередине кладбища, и лицо ее затуманилось.
— Рэйчел? Удачно, я пришла до твоего ухода. — Она помахала рукой всем присутствующим и направилась ко мне. — Я хотела с тобой поговорить. Смотри ты, из Трентона в конце концов получился вполне приличный юноша — я его видела в прихожей. Очень рада, что ты преодолела эту детскую неприязнь.
Теплая волна облегчения охватила меня при виде мамы — рассудок к ней вернулся. Когда утром я от нее уходила, она витала где-то, была не совсем в своем уме, но я уже видела у нее такие возвращения в норму. Очевидно, Таката знал, какие слова ей говорить, и я подумала, что теперь, когда правда вышла наружу, вполне возможно, что сегодняшний срыв будет последним. Если действительно эти срывы были срывами. Жизнь в постоянной лжи прорывается наружу в самых неожиданных местах и формах.
Я вспомнила Такату, потом отца. Не могла я винить маму за то, что она любила двоих и дитя себе нашла там, где это получилось, и когда я потянулась ее обнять, меня вдруг охватило глубокое чувство покоя. Я дочь моего отца, но теперь я знаю, откуда у меня эти ножищи, рост как у каланчи… и вот такой нос.
— Здравствуй, мам, — сказала я, когда она обняла меня, но смотрела она на Маршала, сидящего за садовым столиком.
— Маршал здесь? — спросила она, когда я села. На лице у нее был написан интерес.
Я кивнула, не глядя на него.
— Он пытается отговорить меня. Тяжелый случай синдрома белого рыцаря. — Она ничего не сказала, и я в тревоге подняла на нее взгляд. Зеленые глаза широко раскрылись, в них клубился панический страх. О господи, и она тоже. — Мама, все будет нормально! — чуть не крикнула я. — Нет, правда.
Уронив коробку с неожиданно громким стуком, мама с совершенно несчастным видом опустилась на свободный стул.
— Я так за тебя волнуюсь, — прошептала она, разрывая мне сердце. На глазах у нее выступили слезы, и она быстро их смахнула. Господи, дай мне сил.
— Мам, все будет нормально.
— Надеюсь, что ты права, дорогая, — сказала она, снова наклоняясь ко мне с объятием. — Опять в точности как с папой и мистером Каламаком, только на этот раз речь о тебе. — Обнимая меня, она прошептала мне прямо в ухо. — Я не могу тебя терять. Не могу.
Вдыхая сирень с красным деревом, я обнимала в ответ ее худые плечи, и каждое движение ее чувствовала, пока она пыталась совладать со своими эмоциями.
— Все будет хорошо, — говорила я. — И вообще папа погиб не от путешествия в безвременье, он погиб, пытаясь избавиться от вампирского вируса. Это же другое дело, это же совсем не то.