Глава 29 СЛОАН
Я никогда не пропускала ни единого воскресного посещения брата. И несмотря на то, что я провалялась в постели с тех пор как в пятницу вечером ушел Картер, притворяясь больной, я кое-как заставила себя встать.
Аса и все его друзья уехали в казино. Это около трех-четырех часов езды на север, а до моего брата – час езды на юг. Это конечно плохо, но чем дальше я нахожусь от Аса, тем лучше себя чувствую. Мне гораздо легче дышать.
Прямо перед тем, как выйти из комнаты, я останавливаюсь в дверном проеме. Тянусь к левой руке и снимаю кольцо, оставляя его на комоде. Я вернусь домой намного раньше Аса, так что он не заметит, что сегодня я его не надела.
К тому же так моя рука будет чувствовать себя на миллион килограмм легче.
Я останавливаюсь на кухне, чтобы сделать напиток себе в дорогу. Когда подхожу к холодильнику, чтобы взять лед, моя рука сжимается вокруг дверной ручки. Взгляд падает на новые слова, написанные на доске.
Соленые огурцы не чувствуют себя виноватыми, когда люди поют песни, так почему простыни никогда не бывают сложены во вторник?
Понятия не имею, когда Картер написал это, но знаю, что он написал это, что бы я почувствовала себя лучше из-за того, что он ушел в пятницу вечером. Он написал это, чтобы рассмешить меня.
Это сработало, потому что, когда я открываю холодильник, я улыбаюсь впервые за два дня.
Наполняю свою чашку льдом и газировкой, затем беру еще газировки для Стивена. В пансионе не разрешают ему хранить газировку в комнате из-за диеты, так что я всегда тайком приношу ему газировку по воскресеньям. С разрешения его доктора, конечно. Просто не говорю это Стивену.
Я беру сумку, ключи, напитки и иду к двери, когда мне приходит сообщение. Дохожу до машины, и только потом достаю телефон и читаю.
Картер: Забери меня на углу между Стэндарт и Уайтт. Я хочу поехать с тобой.
Мои щеки горят от неожиданного сообщения. Я думала, что сегодня он с Аса и его ребятами. Пишу ему ответ, но приходит еще одно сообщение.
Картер: И еще, никогда не отвечай на мои сообщения. И удали все, что я только что послал.
Я делаю то, что он просит, выезжаю на дорогу и еду прямиком к углу между Стэндарт и Уайтт. Это всего лишь через несколько улиц, и я знаю, что он хочет, чтобы я забрала его там, потому что это безопаснее, чем оставлять его машину на дороге. Но я до сих пор не понимаю, как он узнал, что я куда-то собираюсь.
Вся в предвкушении, ищу его взглядом. Объехав угол Стэндарт, вижу, что Картер стоит прямо там, где и говорил. Стоит один на обочине, засунув руки в задние карманы джинсов. Он улыбается, когда видит меня, и от этого мне становится больно. И в то же время чувствую себя просто невероятно. Когда я останавливаюсь, он открывает дверь или залезает в машину.
- Что ты делаешь? – спрашиваю я.
- Еду с тобой навестить твоего брата.
- Но… как? Как ты отвертелся от ребят? И как ты вообще узнал, что я собираюсь уезжать?
Картер улыбается мне, а потом наклоняется и проводит рукой по моим волосам. Прижимается к моим губам своими и говорит:
- У меня есть свои информаторы.
Он целует меня, а потом возвращается на свое сиденье, натягивая ремень безопасности.
- Если ты думаешь, что заходить с тобой в здание слишком рискованно, я не против подождать в машине. Мне просто захотелось провести с тобой немного времени наедине.
Я пытаюсь улыбнуться, но его присутствие, напоминает мне о пятнице и том, какой я была жалкой, когда умоляла его убежать со мной.
О чем я только думала? Я не могу просто взять и уйти, я на полпути к получению диплома. Я не могу просто взять Стивена и отправиться в дорожное путешествие через всю страну. Брат счастлив здесь, а я бы нанесла ему вред.
Просто, мне так сильно хочется уехать, и после того что я почувствовала, когда Картер поцеловал меня, я не справилась с эмоциями. Поэтому мне захотелось, чтобы Картер был не прав, в том что он действительно может спасти меня.
Картер берет меня за руку, через сиденье.
- Слоан. Ты можешь кое-что пообещать мне?
Я поднимаю на него взгляд.
- Зависит от того, что это.
- По твоему выражению лица, я вижу, что ты думаешь о пятнице. Давай не будем сегодня говорить об Аса. Или о том, что должно произойти. Я даже не хочу обсуждать возможность того, что нас поймают или то, насколько я тупой, раз поехал с тобой. Давай просто побудем сегодня Слоан и Люком, хорошо?
Я выгибаю бровь.
- Люк? Кто такой Люк? Это что, ролевая игра?
Его челюсть дергается, и он отвечает:
- Я имею в виду Картер. Когда я был младше, я часто назывался своим вторым именем. От старых привычек тяжело избавится.
Качаю головой и смеюсь.
- Неужели я так сильно заставляю тебя волноваться, что ты забываешь каким именем тебя называть?
Он сильнее сжимает мою руку и улыбается.
- Хватит смеяться надо мной. И никогда не называй меня Люком. Только мой дедушка называл меня Люком, и это странно.
- Хорошо, но не буду лгать. Мне вроде как нравится имя Люк. Люк.
Он протягивает руку и сжимает мое колено.
- Слоан и Картер. Давай побудем Слоан и Картером сегодня, - исправляет он снова.
- И кто же я? – поддразниваю я, - Слоан или Картер?
Он смеется, затем расстегивает ремень безопасности и наклоняется через сиденье. Прижимает свои губы к моему уху и проводит рукой по бедру. Я задерживаю дыхание и хватаюсь за руль, когда он шепчет:
- Ты будешь Слоан. А я буду Картером. И после обеда, по дороге домой, мы где-нибудь остановимся, и ты сможешь побыть Слоан на заднем сиденье вместе с Картером. Хорошая идея?
Я выдыхаю и киваю.
- Угу.
|
|
|
|
|
|
Глава 30 КАРТЕР
- Когда в последний раз Аса ездил вместе с тобой? – спрашиваю Слоан.
Она глушит мотор и начинает собирать вещи.
- Два года назад. И это было только однажды. Он сказал, что чувствует себя здесь некомфортно.
Конечно, именно так бы он и сказал.
- То есть, никому не покажется странным, если я буду с тобой?
Слоан качает головой.
- Думаю, работники настолько привыкли видеть меня одну, что им просто будет любопытно, если я наконец появлюсь с кем-то еще. Но они ничего не заподозрят, и Аса не будет проинформирован, потому что они даже не знакомы.
Слоан закидывает ключи и телефон в сумочку, а затем хватается за руль и пристально смотрит на парковку перед нами.
- Это действительно грустно, правда? Что у меня никого нет? Буквально никого. Всегда были только я и Стивен против целого гребанного мира.
Протягиваю руку и убираю прядь волос за ее ухо. Хочу утешить ее, сказать, что у нее есть я. Но Слоан так откровенна сейчас, а я не хочу кормить ее очередной порцией лжи. Она даже не знает мое настоящее имя и чем больше я ей вру в такие моменты, тем сложнее ей будет простить меня, когда она узнает правду.
Что в принципе чуть не случилось сегодня. Клянусь Богом, иногда я удивляюсь, как вообще получил свою должность. Я худший детектив под прикрытием, что когда-либо существовал. Серьёзно, им стоило назвать меня Розовой Пантерой.
Время от времени я думаю, что возможно Слоан нормально восприняла бы правду. Может даже она даже помогла бы нам как-нибудь. Но это подвергло бы ее еще большему риску, хотя я уже и так сделал достаточно.
Возможно со временем, если Слоан завоюет доверие Райана, он увидит всю пользу, которую она может принести расследованию. Но сейчас, лучше оставить ее в неведении.
Слоан все еще бездумно смотрит в окно, поэтому я притягиваю ее к себе и обнимаю. Слоан обхватывает меня руками и выдыхает мне в шею, а я мечтаю, чтобы Аса умер к чертям собачьим по пути из казино.
Дерьмо. Это уже чересчур.
Но как Аса не замечает, насколько лучше бы жили люди, окружающие его, если бы он не существовал?
Разумеется, не замечает. Самовлюбленный садист ничего не видит вокруг себя.
- Ты на самом деле классно обнимаешься, - отмечает Слоан.
Сжимаю ее еще сильнее в своих объятьях.
- Думаю, у тебя просто недостаток обнимашек за всю твою жизнь.
- И это тоже, - соглашается она.
Держу ее еще некоторое время, пока Слоан не шепчет мне:
- Пятьдесят шесть королевских крабов съели шнурки за пасхальным ужином, а потом выкашляли радугу через свои ноздри.
Смеюсь и целую ее в лоб.
- Ты не можешь купить нелегальное масло с колесом от велосипеда или серпантином.
Чувствую ее улыбку, когда Слоан прижимается к губам и целует меня. Это все, что мне было нужно перед тем, как выйти из машины – ее ответная улыбка.
- Ты говорила, ему не нравится Аса, - спрашиваю, пока мы идем по коридору к комнате Стивена. – Так, если он не разговаривает, откуда ты знаешь, кто ему нравится, а кто нет?
Слоан посвящает меня в подробности о состоянии своего брата, пока мы направляемся к нему. Она рассказала о пяти диагнозах, что ему поставили, но я даже не могу вспомнить их названия, меньшее, что могу сделать – это постараться их понять.
- У нас свой способ общения. Я его практически вырастила с младенчества, - она заворачивает за угол и указывает дальше по коридору. – Его комната, в самом конце коридора.
У меня все еще есть вопросы, поэтому беру ее за руку, пока мы не доходим до двери.
- Но ты же только на пару лет старше. Как ты его растила?
Слоан поднимает на меня глаза и пожимает плечами.
- Делала, что должна была, Картер. Никого не было рядом, что бы помочь.
Не знаю, встречал ли когда-нибудь таких, как эта девушка. Целую ее, частично из-за того, что хочу подарить ей как можно больше поцелуев сегодня, и частично, потому что она заслуживает немного больше любви в своей жизни. Бескорыстной любви. Наши поцелуи длятся не больше пары секунд, но у нас не было другой возможности с момента первого поцелуя. Моментально втягиваюсь в процесс, и все вокруг нас меркнет.
До тех пор, пока кто-то не начинает покашливать у нас за спиной. Отстраняемся и замечаем медсестру, пытающуюся пройти к выходу, который мы блокируем. Слоан извиняется и тут же начинает смеяться, пока мы бежим к комнате Стивена.
Слоан стучит в дверь и затем толкает ее. Вхожу следом и поражаюсь обстановкой. Я ожидал увидеть что-то похожее на палату, но это как миниатюрная квартира. Маленькая гостиная, плавно переходящая в спальню, и мини-кухня. Замечаю, что здесь нет ни плиты, ни микроволновки, хотя, возможно, Стивену все приносят уже приготовленное.
Слоан заходит в гостиную и приветствует брата, я же жду у входа, не хочу мешать им.
Стивен сидит на диване и смотрит телевизор. Парень мельком бросает взгляд на сестру, и я моментально вижу их сходство. Одинаковый цвет волос, такие же глаза.
Однако его лицо не выражает никаких эмоций. Стивен отворачивается к телевизору, и мое сердце сжимается от боли из-за Слоан. Единственный человек в этом мире, которого она любит, не способен выразить ей свои чувства. Не удивительно, что она кажется такой одинокой. Возможно, она самый одинокий человек, которого я когда-либо встречал.
- Стивен, кое-кто пришел с тобой познакомиться, - произносит Слоан, указывая на меня. – Это мой друг Картер. Мы вместе учимся в колледже.
Стивен быстро поднимает глаза и так же быстро возвращается к телевизору.
Слоан похлопывает по дивану рядом с собой, приглашая меня к ним присоединиться. Обхожу комнату и сажусь, наблюдая, как они общаются. Слоан достает вещи из сумочки: щипчики для ногтей, бумагу, ручку и банку содовой. Все это время разговаривает с братом, рассказывая ему о переезде и о своих мыслях насчет нового соседа.
- Хочешь льда? – интересуется у Стивена.
Перевожу взгляд на парня, но он никак не выражает свое желание. Слоан указывает на кухню.
- Картер, не принесешь ему стакан льда? И возьми голубую соломинку из верхнего левого шкафчика.
Киваю и отправляюсь на кухню за льдом, попутно замечая, как Слоан хватает ручку и начинает что-то писать. Пододвигает листок Стивену, и тот моментально берет ручку и пишет что-то в ответ.
Он может читать и писать? Слоан об этом не упоминала.
Наполняю кружку льдом и возвращаюсь в гостиную, вручая заказ. Слоан заканчивает строку, передает листок брату и наполняет стакан газировкой. Как только Слоан погружает в него соломинку, Стивен выхватывает стакан из ее рук и начинает пить. Парень передает ей записку, и Слоан отдает ее мне. Сначала читаю ее строки.
Книги, сделанные из мармеладок, очень сильно прилипают, когда на тебе меховые перчатки.
Далее читаю, что написал Стивен. Его почерк не такой разборчивый, но у меня получается понять.
Корзинки с ящерицами на моей голове разрывают для тебя вату напополам.
Перевожу взгляд на Слоан, и она дарит мне легкую улыбку. Вспоминаю наш первый день в школе, когда впервые увидел, как она писала такие же фразы. Тогда Слоан говорила, что просто иногда играет в такую игру. Теперь понимаю, что она имела в виду. Они играют в нее вместе с братом по воскресеньям.
- Он может что-нибудь прочитать? – спрашиваю Слоан.
Она качает головой.
- Он почти не понимает. Я научила его читать и писать, когда мы были маленькими. Но никогда не видела его осознанных фраз на бумаге. Это его любимая игра.
Смотрю на Стивена.
- Стивен, можно я что-нибудь напишу?
Тянусь за ручкой, и парень вручает ее мне, но по-прежнему не смотрит на меня. Вывожу слова на бумаге:
Твоя сестра удивительная, тебе очень повезло с ней.
Передаю Слоан листок и перед тем, как отдать брату, она читает сама. Ее щеки розовеют, и я чувствую легкий толчок в плечо. Затем она вручает записку и ручку брату.
Вот этим мы и занимаемся на протяжении следующих десяти страниц. Стивен со Слоан по очереди пишут случайные слова, я же просто строчу пачками комплименты Слоан.
У твоей сестры шикарные волосы. Особенно мне нравится, когда она их завивает.
Ты знаешь, что твоя сестра каждый день убирается за несколькими амбалами, которые не могут пошевелить своим гребанным пальцем? Ни один из них наверно никогда не говорил ей спасибо. Спасибо тебе, Слоан.
Сегодня безымянный палец твоей сестры выглядит пустым, но красивым.
Мне нравится твоя сестра. Очень.
Где-то через час, медсестра прерывает нашу игру и забирает Стивена на физиотерапию.
- А соцработник сегодня здесь? - интересуется Слоан.
Девушка в белом халате в ответ качает головой.
- Не по воскресеньям. Но я оставлю записку в ее ящике, когда мы со Стивеном закончим. Она свяжется с вами завтра.
Слоан соглашается с таким вариантом и идет к брату, чтобы обнять его. После того, как они попрощались, честно, я даже не знаю, что делать. Нет никакого желания притворяться, что я эксперт в общении с такими особенными людьми, как Стивен. Но так же не хочу сделать что-то, чего не следовало бы.
- Он пожимает руки? – спрашиваю у Слоан.
Слоан качает головой и берет меня за руку.
- Он вообще никому кроме меня не позволяет дотрагиваться до себя.
- Рад был познакомиться с тобой, Стивен, - говорю Стивену на прощание. Слоан берет сумку, и мы направляемся к выходу, чтобы медсестра могла выполнять свою работу и подготовить парня к терапии. Когда мы практически у двери, чувствую легкий удар по своему плечу. Оборачиваюсь и вижу Стивена, стоящего передо мной. Взгляд опущен, он стоит и раскачивается взад-вперед. Парень протягивает мне ручку и чистый листок бумаги. Беру, не особо понимая как сказать ему, что нам нужно уходить и игра не может продолжаться.
Смотрю на Слоан, чтобы понять, что она хочет, чтобы я сделал. Ее выражение лица ничего не проясняет. Стивен возвращается в гостиную. В недоумении держу пустую страницу и ручку.
- Он хочет, чтобы ты вернулся, - шепчет Слоан.
Поднимаю на нее глаза, она улыбается, качая головой.
- Картер, такого никогда раньше не было, - она прикрывает рот рукой и я слышу звук, который можно бы было назвать смесью смеха и плача. – Ты ему понравился.
Оглядываюсь на Стивена, стоящего к нам спиной. Когда мои глаза возвращаются к Слоан, она целует меня, поднимаясь на носочках, и тянет к выходу. Складываю бумагу и запихиваю ее и ручку в задний карман.
Без понятия, чего я ожидал от этого визита, но точно не этого.
Я рад, что пришел, но теперь не только из-за Слоан.
Глава 31 АСА
Помню, в прошлом месяце здесь было намного веселее.
Я удваиваю ставки и провожу рукой по волосам, сжимая затылок. Я голоден. Смотрю на Кевина и Далтона, которые заняты разговором с барменшей, очень похожей на девушку, которую Джон, трахнул бы за домом, едва ли кто-то из них отвлекся.
Джон не трахает ее за домом прямо сейчас потому что он ушел с двумя проститутками со стоянки. Наверное, трахает их в мужском туалете. Меня удивляет лишь то, как он смог уломать их со своим лицом, похожим на ебаную чернику.
Хотя, он уже должен был вернуться, потому что я уверен, что он не может продержаться больше двух минут с одной бабой. Их было двое. Всего четыре минуты, но я не видел его целый час.
Где он, черт возьми?
Осматриваюсь вокруг и, когда не вижу его поблизости, обналичиваю свои фишки. Кричу через стол - перекрикивая противный гребаный звон игровых автоматов - Далтону и Кевину, что иду искать Джона. Далтон кивает.
Ищу в другой части казино, но его и там нет. Разворачиваюсь обратно и проходя мимо стола для игры в блэкджек, мой взгляд падает на парня, который что-то бормочет крупье.
- Каждый раз, когда я прихожу в это чертово казино, я вижу таких же убогих ублюдков сгорбившихся над этими столами, сдавая свои кровные зарплаты тебе, гребанный мудак, а ты продолжаешь их брать. Брать, брать, брать.
Крупье забирает фишки перед парнем. Мужчина за столом продолжает:
- И в девяти случаях из десяти, этот жалкий засранец - это ты.
Я смеюсь и встречаюсь взглядом с человеком, который только что это сказал.
И перестаю смеяться.
Он смотрит на меня даже без капли узнавания.
Парень, который только что жаловался, отодвигает свой стул и встает. Он указывает на парня, на которого смотрю я, и говорит:
- Тебе повезло, Пол. Только и всего. Но это не конец.
Я сжимаю кулаки так сильно, что чувствую кровь. Чувствую, как она сочится из моей ладони.
Мне даже не нужно слышать его имя, чтобы убедиться - это он. Сын не забывает отца.
Независимо от того, насколько легко было для отца забыть сына.
Поворачиваюсь к нему спиной и вытираю кровь с руки о джинсы. Достаю телефон и открываю поисковик Google. После нескольких минут изучения результатов и взглядов то на него, то на свой телефон, я, наконец, нахожу то, что ищу.
Ублюдок был условно освобожден в прошлом году.
Убираю телефон в карман и иду к пустому стулу напротив него.
Я никогда не был так напряжен, но это не потому, что я боюсь того, что он сделает со мной. Я напряжен, потому что боюсь того, что я хочу сделать с ним. Делаю свою ставку и пытаюсь не слишком очевидно пялиться, но он не обращает на меня никакого внимания. Он сосредоточен на крупье.
Его волосы настолько редки, что его можно даже назвать лысым, если бы не последние несколько жалких прядей. Провожу рукой по своим волосам. Они густые, как и всегда.
Может быть, он облысел из-за стресса и это не передается по наследству. Боже, я надеюсь, от этого человека ничего не передается по наследству, потому что он выглядит, как гребаное пустое место.
Я помню, что отец был значительно выше. Значительно шире. Гораздо более пугающий. Я немного разочарован.
На самом деле, я сильно огорчен. Я всегда ненавидел этого ублюдка, но мои воспоминания о нем заставляли меня думать, что он непобедим. Из-за чего мне казалось, что возможно, в этом я немного похож на него. Но глядя на того, в кого он превратился, моя гордость покрывается трещинами.
- Эй, парень, - обращается он ко мне, пощелкивая своими костлявыми пальцами. - Есть сигаретка?
Я встречаюсь с ним взглядом, и он смотрит на меня, пытаясь стрельнуть сигарету у своего, блядь, единственного ребенка, и даже не узнает меня. Ни капли.
- Я, блядь, не курю, мудак.
Он усмехается и поднимает руку, ладонью наружу.
- Эй, полегче, приятель. Плохое утро?
Он думает, это имеет ко мне отношение? Переворачиваю свою фишку и поддаюсь вперед.
- Можно сказать и так.
Он качает головой и молчит в течение следующего раунда. К нему подсаживается какая-то старая телка с сиськами морщинистее, чем стариковские суставы, и кладет свою руку ему на плечо.
- Я готова уйти, - скулит она.
Он отдергивает локоть, чтобы скинуть ее руку и говорит:
- Я нет. Я же сказал, что найду тебя, когда буду готов.
Она снова ноет, пока он не достает двадцатку из кармана и не говорит ей, пойти поиграть в какие-нибудь автоматы. Когда она уходит, я легонько киваю головой в ее сторону.
- Твоя жена?
Он снова усмехается.
- Нет. Блять, нет.
Я переворачиваю свою первую карту. Это десять червей.
- Ты когда-нибудь был женат? - спрашиваю его.
Он поднимает свою руку к шее и потирает ее, но не смотрит на меня.
- Однажды. Не долго.
Да, я знаю. Я был там.
- Она была шлюхой? - не отстаю от него. - Вот почему ты больше не женился?
Он смеется и снова смотрит мне в глаза.
- Да. Да, она была шлюхой.
Я делаю медленный вдох, затем переворачиваю вторую карту. Туз треф.
Блэкджек.
- Я собираюсь жениться, - говорю я. - Но она не шлюха.
Не думаю, что он понял мой намек, потому что он склоняет голову, чуть прищуривается. Затем он поддается вперед и упирается в край стола.
- Позволь мне дать тебе один совет, сынок.
- Не называй меня сынком.
На секунду он замирает, и я узнаю вспышку снисходительного выражения, которым он часто пользовался. Потом он говорит:
- Они все шлюхи. Ты еще молодой, чтобы создавать семью. Наслаждайся жизнью.
- Я уже, блять, наслаждаюсь жизнью. У меня целый набор наслаждений.
Он мотает головой, а потом бормочет:
- Ты - самый злобный сукин сын, которого я когда-либо встречал.
Он прав. Я такой.
Я никогда не был злее, чем в этот момент.
Я хочу залезть на этот стол и засунуть свои карты ему в глотку, несмотря на то, что это выигрышная комбинация.
Крупье толкает выигрыш ко мне, но я встаю и ухожу прежде, чем совершу какой-нибудь глупый поступок в здании, полном камер слежения и охранников.
- Сэр! - крупье кричит мне вслед. - Вы не можете уйти, не забрав свои фишки!
- Оставь себе эти ебаные фишки!
Я иду в другую часть казино так быстро, как могу. Наконец-то, нахожу Джона в окружении двух проституток у говно-игры Колесо Фортуны.
- Найди Далтона и Кевина. Мы уезжаем.
Я иду к выходу и как только открываю двери, наклоняюсь вперед, задыхаясь.
Я не похож на него.
Я нихрена не похож на него.
Он жалок. Он слабак. Он, блять, лысый, Христа ради!
У меня трясутся руки.
- Эй! - я окликаю человека, который только что вышел. - Можно мне одну?
Он кладет сигарету в рот и достает еще одну из кармана. Дает ее мне, потом протягивает зажигалку. Я прикуриваю и бормочу благодарности, затем делаю долгую затяжку. Я продолжаю расхаживать по стоянке, пока, наконец, не выходят парни.
Но, не отставая от них, я вижу его. Проститутка со сморщенными сиськами висит на его руке. Они пробираются к выходу.
- Поехали, - говорит Джон, когда они все вышли.
Качаю головой и не в силах оторвать взгляд от отца.
- Поедем через секунду.
Я продолжаю пялиться на них, когда они идут к выходу. Как только они открывают двери и оказываются снаружи, он замечает меня. Видит сигарету у меня во рту, когда проходит мимо.
- Мне казалось, ты сказал, что не куришь.
- Я и не курю, - отвечаю, выпуская дым в его сторону. - Это впервые.
Он опять посылает мне свой снисходительный взгляд. Тот самый, какой использовал, когда я был маленьким, только на этот раз он не сопровождается избиением.
Во всяком случае, с его стороны.
Они проходят мимо и, когда оказываются примерно в пяти шагах от нас, я кричу ему:
- Ты провел прекрасный день, Пол Джексон.
Отец останавливается, ждет несколько секунд, а потом оборачивается. Когда он, разворачивается ко мне лицом, я вижу это. Узнавание. Он трасет головой и говорит:
- Я не говорил тебе своего имени.
Я пожимаю плечами, и бросаю сигарету на землю, раздавливая ее каблуком ботинка.
- Виноват. Думаю, я должен был сказать " папа ".
Сейчас нет никаких сомнений, что теперь на его лице отражается узнавание.
- Аса? - он делает шаг вперед, но это была его вторая ошибка.
Первая - была, когда он не вспомнил меня с самого начала.
Я спокойно подхожу к нему и бью обоими кулаками. Жалкая тварь падает на землю даже прежде, чем я начинаю бить со всей силы. Чувствую, как кто-то из парней пытается оттянуть меня от него. Старая сучка кричит мне на ухо, царапая мое лицо, пытаясь оттащить меня от отца.
Я снова его ударяю. Бью его за каждый год, на который он оставил меня одного. Я бью его за каждый раз, когда он называл мою мать шлюхой. Я бью его за каждый гребанный совет, который он когда-либо мне давал. Я продолжаю бить его до тех пор, пока мои кулаки не оказываются полностью в крови, и я больше не вижу лицо отца. Там так много крови, и я уверен, что по ошибке даже ударил по бетону вместо его головы, потому что этот удар был самым болезненным.
Когда парни, наконец-то, оттаскивают меня от него и начинают тащить к машине, я чувствую мокрое дерьмо на своем лице. Дерьмо, о котором отец говорил как о разнице между мужчинами и кисками.
Да, я про слезы. Я чувствую их, но не могу остановить, и я никогда не ощущал себя более сильным и более слабым за всю свою гребанную жизнь.
Не помню, как оказался на пассажирском сиденье, или кто посадил меня сюда, но я, начинаю бить кулаками по приборной панели так сильно, что она ломается. Кевин срывается с парковки, я уверен для того, чтобы сбежать прежде, чем охрана обнаружит кровавое месиво, что я оставил перед их входной дверью.
Джон тянется к моему креслу и пытается заломить мои руки за спину, но он глупее, чем я думал, если считает, что сможет меня удержать. Я вырываюсь из его хватки и начинаю снова пробивать панель. Я буду бить по ней, пока мои руки не онемеют или это дерьмо не перестанет течь из моих гребанных глаз.
Я не стану им. Я, блядь, не превращусь в этого жалкого ублюдка.
Я больше не хочу это чувствовать.
- Кто-нибудь, дайте мне что-нибудь! - ору я.
Ощущения, будто мои кости пытаются прорвать кожу. Я тяну себя за волосы и бью по чертовому окну.
- Я не могу дышать!
Кевин опускает стекло, но это не помогает.
- Дайте мне что-нибудь! - кричу снова. Разворачиваюсь и пытаюсь схватить Джона, но он откидывается назад и поднимает свою блядскую ногу вверх, как будто это защитит его от меня. - Сейчас же!
- Все в багажнике! - кричит Джон. - Боже, Кевин! Остановись, чтобы мы могли успокоить его, блядь!
Я оборачиваюсь и снова бью по панели. Спустя несколько ударов, Джон возвращается на заднее сиденье.
- Дай мне две секунды, - говорит он.
Он гребанный лжец, потому что это больше похоже на десять секунд, прежде чем он протягивает мне иглу. Я снимаю крышку зубами и втыкаю шприц в руку.
Откидываюсь на спинку сиденья.
- Поехали, - говорю Кевину.
Закрываю глаза и чувствую, как автомобиль начинает двигаться.
Я не похож на него.
И не все они шлюхи. Слоан не шлюха.
- Она героин, - шепчу я. - Героин - это здорово.
Глава 32 КАРТЕР
- Что хочешь поесть? – спрашиваю я.
Она захотела, чтобы на обратном пути за рулем был я, так что последние пять миль я ищу ресторан.
- Мне все равно, - отвечает она, - Все что угодно, кроме греческой еды.
- Ты не любишь греческую еду?
Она пожимает плечами.
- Нет, люблю. Просто греческий ресторан находится только в следующем городе, а я хочу есть. Если ты хочешь греческую еду, то я должна ждать слишком долго, чтобы поесть.
Я смеюсь. Она так чертовски очаровательна. Я тянусь, чтобы взять ее за руку, но получаю входящее сообщение. Обычно за рулем я не переписываюсь, особенно если в машине Слоан, но Далтон сказал, что предупредит меня, если они решат вернуться раньше.
И конечно же, это сообщение от Далтона.
Далтон: Пора возвращаться назад. Аса не в самом лучшем состоянии.
О, черт. Неужели мое желание о его смерти сбылось?
Я: Вы попали в аварию?
Далтон: Нет. Он просто выбивал дерьмо из своего отца и сейчас у него гребанный срыв.
Далтон: Он продолжает бормотать, что Слоан лучше быть дома, когда он вернется. Никогда не видел его таким.
Я удаляю сообщения и возвращаю телефон на держатель для чашки. Хватаюсь за руль.
- Прости, но мы не можем остановиться и поесть. Далтон сказал, что у Аса истерика, и они едут назад.
- Истерика? – переспрашивает Слоан.
- Да, что-то связанное с его отцом? Видимо, он избил его в казино.
Слоан смотрит в окно.
- Его отец жив?
Я поднимаю на нее взгляд. Она не знает, что его отец был осужден за убийство? Думаю, в том, что Аса не сказал ей, есть смысл. Это не совсем то, о чем бы ты хотел, чтобы знала твоя девушка.
- Он не знает, что ты со мной. Мы не должны возвращаться раньше них, я хочу есть, - говорит она.
Я ненавижу себя за то, что заставляю ее вернуться домой, когда ей нужно держаться подальше от него.
- Далтон говорит, что он настаивает на том, чтобы ты была там. Видимо, он не в самом лучшем состоянии.
Она вздыхает.
- Это не мои проблемы. А почему Далтон знает, что ты со мной? Я не доверяю Далтону. Или Джону. Или Кевину.
- Не беспокойся. Я могу доверить Далтону свою жизнь.
Я беру ее за руку и кладу к себе на колени.
- Я припаркуюсь у своей машины и заеду позже вечером. Думаю, что между твоим возвращением домой и моим приездом должно пройти какое-то время.
Она кивает, но не произносит ни слова, пока мы едем домой. Мы оба боимся неизбежной встречи с неуравновешенным Аса Джексоном. Он достаточно опасен, когда в хорошем настроении. Даже не хочу думать о том, как он будет относится к Слоан сегодня.
Когда мы подъезжаем к моей машине, я смотрю по сторонам, чтобы убедится, что нас никто не видит. Сегодня утром я припарковался в нескольких милях от ее дома, а остальную часть пути прошел пешком.
Прежде, чем выйти из машины, я притягиваю ее к себе и целую. Она целует меня в ответ и вздыхает, а это немного печально. Будто она устала прощаться таким образом.
- Почему, когда мы делаем шаг вперед, мы вынуждены сделать десять шагов назад? – спрашивает она.
Я убираю прядь ее волос со лба.
- Мы просто должны начать делать шаги побольше.
Она выдавливает улыбку и говорит:
- Я ненавижу то, что не смогу поговорить с тобой, когда ты сегодня придешь. Или прикоснуться к тебе.
Я целую ее в лоб.
- Я тоже, - говорю я. – Мы должны придумать знак, чтобы мы смогли поговорить сегодня. Что-то хитроумное, что заметим только мы.
- Например?
Я поднимаю руку и провожу пальцем по моей нижней губе.
- Это мой, - говорю я ей.
Она морщит нос, пытаясь что-то придумать.
- Ты должна накрутить прядь волос на палец, - предлагаю я. – Мне нравится, когда ты так делаешь.
Она улыбается.
- Хорошо. Если ты увидишь, что я накручиваю прядь, значит я хочу побыть наедине с тобой.
Она берет прядь ее волос и накручивает ее на палец.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, а затем заставляю себя выйти из машины. Жду, пока она не уедет, чтобы снова написать Далтону.
Я: Не оставляй его наедине с ней, пока я не приеду. Я боюсь того, что он может сделать.
Далтон: Понял. Не уверен, что с ним происходит. Он вырубился, поспал десять минут, а сейчас непрерывно говорит. Говорит без остановки, что хочет спагетти и что его волосы очень тонкие. В этом нет никакого смысла. Он даже заставил Кевина провести рукой по его волосам.
Черт. Он уже не предсказуем. Это плохо.
Я: Дай мне знать, как только вы вернетесь. Я подожду около часа и приеду.
Далтон: Хорошая идея. Кстати, он только что посмотрел на меня и сказал, что ты ЛСД. Как думаешь, что это значит?
Я: Понятия не имею.
Далтон: Он сказал: «Картер вызывает худшие галлюцинации и к нему тяжело приспособится. Он ЛСД».
Я: Он не в своем чертовом уме.