Дьяконов Г.П., к.филол.н., доцент
Днепропетровский национальный университет
Изучение различных аспектов деятельности языковых обществ обладает в зарубежной германистике достаточно устойчивым характером, несмотря на заметные колебания интенсивности интереса исследователей относительно этого вопроса. Исследовательские работы, существующие в этой области, позволяют констатировать, что, несмотря на казалось бы сравнительно большое количество исследований, еще нет оснований считать, что они достигли уровня исчерпывающей завершенности.
Следует отметить, что, являясь реализацией заимствованной из романско-язычного ареала культурологической модели [1], языковые общества так и не получили терминологического отражения, адекватно раскрывающего их характер. Возникшие в семнадцатом веке, они лишь в конце девятнадцатого века приобретают достаточно устойчивое обозначение.языковые общества.. Однако этот термин, хотя и отражает вероятно наиболее привлекательную с точки зрения истории языка часть интересов членов обществ, сводит феноменологическую трактовку объекта исследования к моноаспектной доминантности пуристических устремлений. Усилия по очищению языка от засилия иностранных слов различного происхождения, хотя они и занимают в программных документах обществ и их практической деятельности далеко не последнее место, со всей очевидностью не могут быть признаны единственным содержанием того, что члены обществ называли.языковой деятельностью. (Spracharbeit). Последняя несомненно подразумевает нечто гораздо большее, чем систематическая работа по очищению родного языка, заключая в себе значительные усилия по исследованию и развитию немецкого языка и литературы. Переводы важнейших произведений иностранных современников, равно как и серьезное рассмотрение вопросов из области германистики, поэтики и развития словарного состава образуют не менее весомую часть деятельности языковых обществ.
Феноменологическая многогранность языковых обществ и сохранение, по крайней мере на ранних этапах существования, внешней атрибутики, присущей заимствованной модели итальянских обществ подобного рода (церемония принятия в общество, присвоение членских имен, увлечение эмблематикой), становятся причиной достаточно противоречивых оценок: с одной стороны, их критически относили к новомодным увлечениям зарубежными глупостями, а с другой - превозносили как представителей истинно и исконно немецкого мышления [2]. Однозначной оценки языковых обществ не удалось выработать и поныне. Более того, по-прежнему сохраняется определенная контроверсность мнений исследователей по вопросу как их квантитативной оценки, так и квалитативной оценки степени значимости этого явления. Представляется возможным выделить две основные позиции, из которых одна безоговорочно признает за языковыми обществами статус высокой значимости [3], другая же, напротив, призывает не переоценивать их роль в процессах языкового и литературного развития, отрицая в крайних формах своего проявления факт значимости объединений такого рода вообще и признавая исключительно роль отдельных личностей в этих процессах [4;5|
Специфической чертой исследовательских процессов в сфере деятельности языковых обществ можно признать наличие достаточно большого числа разноаспектных исследований и отсутствие исследований синтетического комплексного характера, которые охватывали бы весь спектр ключевых проблем. Сохраняет свою актуальность высказанное в шестидесятых годах положение о том. что стандартное описание подобных объединений, которое учитывало бы все позитивные и негативные их аспекты и рассматривало бы их с современной точки зрения, все еще отсутствует [б]. Впрочем, уже на ранних этапах исследований ученые сознавали необходимость и целесообразность такого подхода и пытались сделать обзор и анализ как всей совокупности самих обществ, так и их основных концепций [7:8]. Однако как фактологически, так и методологически эти работы - несмотря на сохраняющуюся актуальность ряда высказанных в них положений - вряд ли можно признать исчерпывающим представлением деятельности языковых обществ. Феноменологическая комплексность и сложность объекта исследования и процессов, в которые он оказывается вовлечен, вероятно, в какой-то мере обусловили тот факт, что после первых попыток обобщающих исследований в общем-то не было до восьмидесятых годов двадцатого века. Нужно заметить, что в силу известных социально-исторических причин на определенном этапе зарубежная германистика использовалась как инструмент для решения определенных идеологических задач и достижения политических целей. Не случайно именно в этот период на передний план исследований выходит культурпатриотическое начало языковых обществ, а постулируемый тезис о ведущей кулътурпатриотической идее [9] успешно используется применительно к теоретическим усилиям периода барокко. Лишь в восьмидесятые годы ученые вновь поднимают вопрос о необходимости и актуальности комплексных разработок языковых обществ как сложного социокультурного феномена, ставя перед собой целый ряд задач программного характера в области социологии, лингвистики, литературоведения [10].
Как это ни парадоксально, оказалось, что, несмотря на достаточно интенсивный интерес, целый ряд аспектов деятельности немецких языковых обществ остается по-прежнему мало изученным [11;12], а уже имеющийся накопленный материал нуждается в серьезной переоценке [13]. Более того, выяснилось, что все еще остаются без окончательного решения вопросы, связанные с типологией немецких языковых обществ и объединений, равно как и проблемы разработки в этой связи надежных типологических критериев. Очевидно, в этом следует искать одну из причин существующих и поныне в зарубежной германистике расхождений как в квантитативной оценке языковых обществ, так и в оценке весомости их реального вклада в формирование и развитие языковой нормы и литературных процессов.
До конца девятнадцатого века исследование немецких языковых обществ характеризуется в первую очередь стремлением обнаружить фактологически значимые первоисточники и оценить их значимость для истории языка и литературы, сохраняя при этом определенную критическую исследовательскую дистанцию по отношению к изучаемому материалу. Вместе с тем нужно признать, что изучение первоисточников, отражающих тот или иной аспект деятельности языковых обществ, имеющее достаточно глубокие традиции, тем не менее еще не достигло уровня исчерпывающего описания существующего материала. Постулированная в конце семидесятых годов необходимость обращения к этому аспекту изысканий после определенного спада интереса не потеряла своей актуальности и в настоящее время [И]. Изучение архивных фондов отдельных языковых обществ подтверждает крайнюю необходимость дальнейшего поиска и систематизации фактологических источников [14], что приведет к появлению нового фактического материала, способствующего адекватному современном)" восприятию сложного внутреннего мира языковых обществ и его взаимодействия с различными элементами системы общественных отношений.
Как видим, в области узкоаспектного изучения деятельности языковых обществ все еще есть достаточно моментов, нуждающихся в дальнейшей разработке. Вместе с тем не теряет своей актуальности и необходимость создания обобщающих комплексных исследований. В этой связи кажется уместным отметить, что в германистике зарубежья пока еще отсутствуют качественные исследования генезиса различных концепций языковых обществ, которые учитывали бы фактор их преемственности, анализировали процессы трансформации и дальнейшего развития или угасания, давали бы детальное описание способов и средств претворения в жизнь постулированных программных концепций, акцентируя внимание на общности и дивергентности в деятельности разнотипных объединений. Впрочем, появившиеся в последнее время исследования, характерной чертой которых можно признать расстановку новых акцентов и постановку новых исследовательских задач, могут в определенной степени претендовать на реализацию фактора комплексности в своем подходе к языковым обществам [15; 16; 17].
Наметившаяся тенденция к изучению языковых обществ как субстрата формирования немецкой языковой академии несомненно заслуживает внимания и дальнейшею развития, хотя практическая ее реализация в ряде случаев тяготеет все же к избирательному анализу некоторых из указанных выше моментов [15], что несколько снижает уровень комплексности исследования. Попытки же представить общее описание языковых обществ как некой системы взаимодействующих элементов, к сожалению, не всегда оправдывают ожидания. Давая прекрасный и богатый референтный материал, они, по-своему трактуя постулируемый ими комплексный характер исследования, лишь отчасти решают проблему совокупного описания языковых обществ. Представляя их как звенья кросс-референтной многоуровневой системы, что дает возможность постулировать вероятность их влияния и определить направление дальнейших исследований, эти работы сохраняют, тем не менее, темпоральную фрагментарность, а стремление к значительной квантитативной репрезентантности, к сожалению, неизбежно приводит к ослаблению пробемно-аналитической составляющей [17]. Впрочем, расширение исследовательской перспективы в интсрдисциплинарном, соответственно глобальном дискурсно-историческом отношении может способствовать постановке и решению проблем более объемного культурологического характера.
Одним из способов разрешения возникших проблем можно признать попытку интенсификации теоретико-аналитической составляющей исследований путем сужения круга изучаемых обществ до определенного гомогенного объема [16]. Давая возможность увидеть особенности и динамику социолитсратурного дискурса в рамках выбранных объединений, подобный подход одновременно сужает рассматриваемую концептуальную сферу, фокусируя внимание на исторической значимости объединений, оцениваемой с точки зрения весомости реализуемых тій мировоззренческих положений или программ социальной активности. Справедливо указывая на недостаточность применения оценки, редуцированной до бинарной полярности ІЗ прогресс - реакция и, представители подобного подхода стремятся разрешить одну из достаточно актуальных проблем - избежать выделения и описания деидеологизированных дискурсных аналогий [17]. Вместе с тем, подобная изначальная ориентированность постулируемых исследовательских концепций дает, на наш взгляд, повод для достаточно обоснованных опасений в связи с откровенно формируемой идеологической доминантой, которая может послужить источником кошроиерспой оценки и которая в принципе может быть интерпретирована как стремление к моноаспектному представлению исследовательского материала. Однако нужно признать, что подобный подход в какой-то степени обусловлен продолжающимися попытками рассматривать языковые общества и литературные объединения исключительно с точки зрения их вовлеченности в процессы становления литературного языка и эмансипации немецкой литературы в рамках европейского литературного процесса. Подобный прагматизм, вполне оправданный при узком аспектом изучении, вряд ли способствует созданию действительно полного и всестороннего представления обо всем спектре концепций, поскольку наряду с декларируемой в программных документах борьбой за становление литературного немецкого языка и его признание в европейском масштабе, практически почти все языковые общества заявляют также о необходимости реализации определенных морально-этических норм.
Как видим, круг проблем, связанных с изучением языковых обществ в исследованиях зарубежных германистов, достаточно широк и позволяет констатировать определенную динамику научного интереса. Разнообразие, а порой и выраженная антагоничность высказываемых суждений и оценок, подтверждают тезис о необходимости всеобъемлющей разработки данной проблематики с целью получения объективной картины феноменологической сущности языковых обществ и их реального вклада в процессы становления и развития языка и литературы немецкоязычного культурологического пространства.
