Машины въехали в Лучане, и полицейские направились по улицам деревушки. Все улицы на удивление оказались пустые, словно местные очень сильно боялись того, что попадут под огонь снайпера или других боевиков. Это было на руку полицейским, ибо лишние жертвы были ни к чему. Лазар не раз слышал байки про кровавого убийцу-Яшари, которого едва ли не боготворят косовские албанцы, считая его национальным героем. Однако, тут все поголовно считали его мерзким выродком, которого даже нельзя было назвать «воином», так как ни один воин не станет прятаться за спинами мирных жителей, прикрываясь их телами, как живыми щитами. Это было просто низко.
Ядран прошагал в полусидящем положении пару домов, осматривая местность, но все было по-прежнему тихо. Никаких признаков присутствия боевиков. Начальник боялся, что сумеет упустить дилера. Вдруг, он смекнул:
- Парни, все сейчас идем за мной. Я знаю, где они встретятся.
Полицейские послушно побежали в указанное начальником Ковичем место. Кругом мелькали уже своими голыми ветвями деревья. Зима в этих краях не была суровой, но Балканы все же не были тем местом, где всегда лето. Миновав три улицы, парни остановились. Перед ними открылся узковатый переулок, где дома, стоящие по бокам, не имели окон, выходящих на сторону переулка. Это было бы отличным местом, чтобы не привлекать внимание.
- Да уж. – выпучил глаза Миомир. – Умно задумано.
- Всем занять свои позиции и приготовиться к приему гостей! – приказал начальник.
- Командир, - обратился к Ядрану Слободан. – Вы уверены, что именно здесь?
- Лучше места не придумаешь. – ответил Ядран.
- Точно. – кивнул Лазар.
Слободан и Лазар тут же заняли одну из позиций за углом, что помогало хорошо видеть происходящее в переулке, но не давало бы самим, стоящим в переулке, попасть по полицейским.
- Как думаешь, дружище, - начал Лазар. - Скоро он явится?
- Не знаю. – ответил Слободан. – В любом случае, мы поймаем его. Не хватало, чтобы еще у нас тут боевики шастали.
Лазар улыбнулся.
- Здравствуйте, уважаемые. – послышалось у них за спиной.
Парни резко обернулись и увидели перед собой бородатого мужчину - албанца лет 26 в камуфляжной форме, как у боевиков АОК, но нигде не было шевронов этой организации. В тех местах, где они должны были находиться, был лишь слабо заметный контур из дырочек, из которых метами небрежно торчали оборванные нитки. За спиной висел автомат, а на левой руке у него красовался огромный шрам от ожога. Лазар тут же направил на него автомат, но Слободан тут же узнал этого человека.
- Спокойно! – громко сказал Слободан, схватив ствол автомата Лазара. – Спокойно, Лазар.
- Кто вы?! – рявкнул Лазар.
— Это ко мне пришли. – объяснил Драгич, а потом перевел взгляд на незнакомца. – Если я правильно понял?
Незнакомец молча кивнул и слабо улыбнулся.
- А, к тебе. – понимающе кивнул Лазар и тут же развернулся, продолжив наблюдение за переулком.
- Ну привет, Ифрит. – произнес Слободан, глядя на албанца.
- Здравствуй, … Дрозд. – ответил албанец. Голос его был довольно тихим и мрачным.
- Судя по тому, что ты не застрелил меня, мы на одной стороне. – сказал Слободан.
- Именно. – ответил албанец с улыбкой на лице.
- Раз ты сумел меня найти после стольких лет, значит, пришел с неприятными вестями. - хмуро промолвил Драгич.
- Да. – кивнул Ифрит. – Ты все такой же догадливый.
- Кто? – серьезно спросил Слободан, догадываясь, что речь идет о вторжении банды какого-то полевого командира.
- Альтаир. – с паузой ответил боевик.
- Альтаир, говоришь, - потер руками автомат Слободан. – Когда?
- Где-то на этих двух неделях. – ответил Ифрит.
Слободан немного помолчал, думая, что делать дальше.
- Так, думаю, твоя информация могла бы нам всем пригодиться. - ответил Слободан. – Представлю тебя парням. Наши люди должны знать тебя.
- Думаешь, стоит? – спросил Ифрит.
- Уверен. – сказал Слободан и окликнул Лазара.
Илич обернулся.
- Знакомьтесь. - произнес Слободан с улыбкой.
- Валон Хавзи или просто «Ифрит». – ответил албанец, посмотрев на полицейского.
- Лазар Илич. – недоверчиво ответил Лазар.
- Ифрит – наш человек. – ответил Слободан.
Слободан и Валон действительно были старыми друзьями. Они вместе выросли в Косовской-Митровице, где им было всем не до вражды своих народов. Тогда они и выдумали себе клички. Слободан прозвал себя «Дроздом», так как он жил в Косово, что означает на сербском языке «земля черных дроздов», а Валон любил в детстве играться с огнем, вот и прозвал он себя «Ифритом». Правда, потом он получил серьезный ожог руки, когда случайно пролил на себя спирт. С ними еще часто играл мальчик по имени Радомир. Всем им было очень весело, но после Богдан Драгич нашел себе новую работу в Нише, куда он и переехал, забрав сына и жену, а через несколько лет началась война в крае. Слободан тогда отучился в академии и был переведен в Буяновац, где купил небольшую квартирку.
Валон к тому моменту нашел себе даму сердца и женился на ней. Когда в Косово началась война, Ифрит тоже поддался идеям албанского национализма и попытался вступить в АОК, даже форму и оружие приобрел. До него дошли слухи о грозном, но при этом сильном полевом командире Башкиме Бизи по прозвищу «Альтаир», которого хвалил сам Адем Яшари. Хавзи понял, что именно к нему он желает попасть. Он пришел к Альтаиру, и тот охотно согласился принять его к себе, но перед этим Валон должен был доказать свою преданность идеям АОК. Ифрит без зазрения совести расправился с несколькими сербами в Косово. Однако, Башким решил, что убить незнакомых людей другой нации слишком просто. Поэтому в один день Альтаир привел Валону его старого друга Радомира. Башким предложил разделаться с ним в обмен на вступление в его ряды. Валон долго стоял перед стоящим на коленях Радомиром, держа пистолет у его лба. Валон никогда не думал, что ради этого ему придется пожертвовать своим другом. Албанец глядел в глаза Радомира, полные ужаса и безысходности. В какой-то момент Валон опустил пистолет, тут же получил по голове прикладом. Затем раздался выстрел, и Радомир упал замертво. Когда Валон пришел в себя, то увидел труп товарища. Впервые он увидел другой облик боевиков АОК. Теперь они больше были похожи на убийц и террористов, чем на борцов за справедливость. Когда Валон с трудом добрался до дома, то увидел там жуткую картину. Весь дом был залит кровью, а тело его любимой Рилинды лежало на полу изуродованное до неузнаваемости. На стене в доме кто-то написал: «Это твоя расплата за предательство нашего народа», а снизу странным образом приписано что-то на арабском. Это дало понять Ифриту, чьих рук было это злодеяние. Тогда Валон поклялся отомстить Башкиму и ушел в горы, дожидаясь своего часа.
Вдруг, все замерли. В переулке послышались шаги и албанская речь. Это шел Ринор, вернувшийся с четырьмя выжившими боевиками, волоча за собой пустую сумку с двумя ручками. Они оставили машину в нескольких метрах, чтобы было легче выехать из города.
- Эмир, ты можешь мне объяснить, - буркнул Ринор. – Как можно было так штурмовать погранзаставу, чтобы потерять весь отряд?
- Не знаю. – ответил боевик. – Возможно, бойцы были плохо обучены. Однако мы смогли убить несколько вояк и прорваться сюда.
- А что в итоге? – ответил Ринор. – Вы привлекли ненужное внимание и цели не достигли. Нужно было переправить как можно больше людей. Альтаир шкуру спустит с Мустафы.
- Чего ты вообще нас позвал, Агани? – буркнул другой боевик. – Неужели, нужно так много людей, чтобы принять товар?
- Наш связной Прек пропал. – объяснил Ринор. – Не к добру это.
Тут из-за угла выглянул плюгавенький цыган, едущий на мотоцикле с большим прицепом сзади. Мужичок остановился перед боевиками и заговорил:
- Приветствую, о, владык свободного Косова и будущих владельцев этих земель, предоставленных гордому албанскому народу Великим Аллахом…
- Давай без этих выкрутасов, Харман. – перебил его Ринор. - Привез товар?
- Все, как заказывал ваш господин. – чуть ли не приседая перед Ринором сказал Харман и принялся копаться в тележке, прицепленной к мотоциклу.
Там он достал один из пакетов с белым порошком, обмотанный скотчем со всех сторон.
- Эмир. – произнес Ринор, кивнув ему головой.
Боевик подошел к дилеру, держа в руке нож, и разрезал один из пакетов. После он сунул в него палец и поднес его к своему носу, вдыхая белые крупинки.
- Хорошо. – покачал головой Эмир с радостным лицом.
- Пакуй! – приказал Харману Ринор.
Цыган принялся складывать пакеты в сумку, а Ринор достал из кармана динары и принялся пересчитывать их. Ринор негативно реагировал, когда кто-то говорил о религии. Ринор полностью отрицал религию, видя только плохие ее стороны, в виде войн и постоянных гонений одной группой других.
Харман протянул сумку Ринору, а тот отдал ему пачку динаров. Тем временем, Миомир уже не мог сидеть спокойно в укрытии. Он все думал о погибших напарниках, которых расстрелял Прек. Полицейский взял на прицел Эмира, целясь ему из пистолета в голову.
- Итак, - Эмир подошел к Харману и хлопнул его по плечу. – Уверен, Альтаир будет доволен.
- Может посвятите меня в свои идеи? – сказал Харман, разведя руками. – А то Башким так и не рассказал, куда он девает мой товар.
- Альтаир знает способ отлично нажиться на твоем товаре. – ответил Ринор. – На эти деньги мы закупаем оружие для нашего дела.
- И вы мне гроши за это платите? – возмущенно спросил дилер.
- Закрой рот! Ты жизнью ему обязан! – рявкнул Эмир. – Радуйся, что мы вообще с тобой дела ведем. Мустафа бы с тобой церемониться не стал, ибо…
Раздался выстрел, а Эмир закричал, упав на мотоцикл, и схватился за левое плечо, откуда обильно пошла кровь.
- Сербы! – крикнул Ринор. – Огонь!
Боевики тут же схватились за автоматы, но в то же мгновение выскочили из переулка, ибо по ним открыли шквальный огонь. Харман спрятался за своим прицепом. Миомир вышел из укрытия и направился прямиком к нему. Внезапно, цыган вытащил ружье из тележки и направил его прямо на Ковича. Благо, подоспевший командир успел выстрелить дважды в грудь Хармана. Цыган от боли сложился пополам и выронил оружие. Остальные полицейские вместе с Валоном бросились в погоню за боевиками. Ядран поспешил за ними, а Миомир подошел к раненому Эмиру и пустил ему в голову пулю, без какого-либо сожаления на лице. Когда юная Ровена услышала выстрелы, она тут же бросилась на второй этаж и спряталась в шкафу.
Дражен попал в ногу одному из боевиков, отчего тот рухнул на землю на живот. Лончар подбежал к нему, попытавшись надеть на него наручники, но боевик резко схватил Дражена за одежду и повалил на землю. Ударив полицейского по лицу, боевик выхватил нож и попытался ударить его, но прямо в затылок ему прилетела пуля, пущенная Ифритом. Дражен скинул тело бандита с себя и поднялся на ноги. Еще один боевик попытался швырнуть в полицейских гранату, но Слободан нанес ему несколько ранений, отчего тот выронил ее прямо под ноги себе, а через мгновение взлетел на воздух. Благо, никто не пострадал кроме самого бандита. Только окна у близстоящего дома повылетали. Ринор к тому времени пропал из виду. Последний боевик забежал в один из домов. Лазар бросился за ним, но, когда бандит забежал на лестницу, он открыл огонь по Иличу. Три пули попали в бронежилет Лазара. Подоспевший Слободан выстрелил в голову боевика, отчего тот рухнул на ступеньки.
- Живой? – спросил Слободан у Лазара, протягивая ему руку.
- Да. – ответил Лазар, схватившись за руку товарища и поднявшись на ноги.
- Подожди здесь. – сказал Слободан. – Я схожу проверю.
Слободан поднялся медленно на второй этаж, выставив перед собой автомат. Дрозд опасался, что здесь кто-то может быть. Неспроста же бандит забежал сюда. Однако, на верхнем этаже никого не было. Всего лишь обычный интерьер: кровать, стол и шкаф, плюс еще несколько картин на стенах, изображенных персонажей на которых Слободан, к своему стыду, не знал. Слободан уже собирался уходить, но из шкафа послышался звук. Слободан пошел в сторону шкафа, держа наготове автомат. Когда он подошел совсем близко, то увидел чей-то глаз в щели между дверцами. Слободан резко раскрыл их и отпрыгнул на два шага назад, уже готовый стрелять.
- Нет, пожалуйста, я ничего не сделала! – кричала девушка от страха при виде вооруженного незнакомца. – Не надо, прошу!
Она кричала на сербском, но слова звучали очень странно, учитывая, что Ровена плохо владела этим языком. Слободан тут же опустил автомат.
- Тише, - спокойно сказал Слободан, перейдя на албанский. – Все хорошо. Я не причиню вреда.
Девушка замолчала и посмотрела на полицейского, который не мог сам оторвать от нее взгляд. Он переключался то на ее яркие синие глаза, из которых еще катились слезы, то на ее черные волосы, стриженные под каре. Она выглядела такой беззащитной, что у самого Слободана съежилось сердце.
- Не бойся. – сказал Слободан. – Выходи.
Из ступора его вывели шаги по лестнице. Звук был, как от сапог, и Слободан сразу подумал, что это Лазар.
- Лазар, я же тебе велел сторожить… - начал говорить Слободан, оборачиваясь.
Тут он увидел стоящего перед ним Ринора, который держал пистолет у виска Лазара.
Илич отвлекся буквально на секунду, когда сторожил вход, но успел получить по голове и быть схваченным.
- Ни с места! – крикнул Слободан и направил на Ринора автомат.
- Отдай мне девочку, или я пристрелю его. – сказал Ринор.
- Зачем она тебе?! – задал вопрос Слободан.
- Не твое дело! – ответил Ринор. – Если вы ее тронете, вы все покойники!
- Пристрели его, Слободан. – прохрипел Лазар.
- Замолчи, Лазар! – строго сказал Дрозд и медленно опустил автомат.
- Ровена, быстро беги ко мне! – крикнул Ринор.
Девушка сорвалась с места и подбежала к отцу. Ринор убрал пистолет от головы Лазара, толкнув того к Слободану, чтобы хоть немного их задержать. Когда двое полицейских выбежали на улицу, машина, на которой приехал Ринор, уже была довольно далеко. Слободан пустил в ее сторону пару пуль, пытаясь попасть по колесам. Однако, ничего не вышло, и автомобиль скрылся. Слободан с досадой топнул ногой.
- Ушел, гад! – выругался он и ударил рукой по прикладу.
После оба полицейских направились к своим коллегам. Миомир копался в сумке с наркотиками.
- Ух ты! – сказал Миомир, держа пакет с наркотиком в руках. – Да тут дури на весь Белград хватит.
- Если еще раз высунешься без моего приказа, пеняй на себя. – сказал Кович-старший. – Осмотрим село еще раз, и если никого не найдем, то поедем обратно.
Полицейские направились на осмотр улиц Лучане. Жители постепенно начали выходить на улицу, не опасаясь за свою жизнь. Больше никого не было в Лучане. Полицейские уже направлялись к своим машинам, а также они стащили тела убитых боевиков и дилера, и пришлось им долго ждать машину, которая бы забрала тела, а Слободан и Валон остановились рядом с телом убитого боевика.
- Что ты там разглядываешь? – спросил Слободан.
- А вот, погляди, Дрозд. – прохрипел Валон и указал на шеврон на руке боевика.
С виду он напоминал шеврон АОК: тот же черный орел с двумя головами на красном фоне, да желтые буквы. Однако, вместо привычной буквы «К» там были «Р», «М» и «В».
- Армия Освобождения… - пытался понять Слободан. – Армия Освобождения чего?
- Понятия не имею. – ответил Валон. – Шеврон кровью заляпан. Ничего не разобрать из надписей.
Незаметно для них прибыли сотрудники похоронного бюро, которые забрали тело Эмира и погрузили в свою машину к остальным. Всех убитых уже ждал крематорий.
- Хорошо. – сказал Слободан. – Как узнаешь что-нибудь, выходи на связь. Где искать меня, знаешь.
- Знаю. – ответил Валон с улыбкой и пожал руку Слободана.
- Пойдем быстрее! – крикнул Драгичу Лазар.
Слободан пошел в сторону своих коллег. Сев в машину, Дрозд повернул ключ зажигания и нажал на газ. Дорога до Буяновца была молчаливой. Все немного устали от сегодняшнего. Полицейские вернулись в Буяновац. Начальник распорядился направить наркотики, конфискованные у дилера, на экспертизу. Также вызвали нужных людей, чтобы забрать из участка тело Прека, из которого уже вышло все, что только могло, отчего Миомир долго отмывал пол в кабинете и злобно ворчал:
- Ну и кто превысил полномочия, а, Драгич? – язвил он, но Слободан ничего не отвечал.
Остаток дня прошел довольно скучно для всех. Слободан как-то подзабыл о том, что говорил ему в селе Валон. Когда пришло время разъезжаться по домам, начальник оставил дежурить Миомира и Дражена. Слободан вышел на улицу, глотнув немного прохладного воздуха. Сзади подошел Лазар.
- Слушай, дружище, я тут подумал. – начал Лазар. – Надо мне будет завтра съездить в госпиталь. Проведать Весту. Как же я соскучился по ней.
- Конечно, поезжай. – ответил Слободан. – Заодно спроси про Невена.
- Хорошо. – ответил Илич и пожал руку Слободана. – До завтра.
- До завтра. – вздохнул Слободан.
Можно было подумать, что Слободан был тем человеком, на которого ровнялся Лазар. Отчасти, это была правда, но и Слободан хотел быть в одном деле похожим на Лазара. Лазар уже давно встречался с девушкой по имени Веста, работающей в местном госпитале. Глядя на эту пару, Слободан завидовал белой завистью своему другу. Уж что-что, а вот отношения Драгичу никак не давались. Вроде, все при нем, а ничего не выходит. Каждый рабочий день Дрозд возвращался домой, но никто его там не ждал. Это нагоняло тоску на такого, казалось бы, сильного человека. Вот и в этот раз, Драгич снова приехал домой. Открыл дверь, и снова гробовая тишина встретила его. Слободан прошел в главную комнату и принялся снимать с себя форму, оставив в кобуре пистолет. Потом Драгич подошел к небольшой тумбочке и снова взял в руки фото своей погибшей матери. Ей было уже за пятьдесят, но выглядела она просто великолепно, что ей даже тридцать пять можно было дать с большим трудом. Мать Слободана была поэтессой и часто прогуливалась по городу в поисках вдохновения для своих творений. Так она случайно угодила под бомбы, которые и отняли у нее жизнь. Слободан с трудом пережил это событие. Единственным, что помогало ему отвлечься от этого горя, была работа.
Пожарив на кухне плескавицу и съев ее, закусывая куском брынзы, Слободан отправился в спальню, где лег на кровать и накрылся одеялом. В голове крутились сегодняшний бой, слова старого друга-албанца, а также образ той девушки. Он никак не мог выйти из его головы, но Слободан прогнал его, посчитав, что никогда ее уже не встретит. Так он и уснул.
Этой же ночью границу между Косово и Сербией пересекла большая колонна из грузовиков, фургонов и джипов. На этом участке было большое расстояние между заставами, что создавало некий коридор. Тем более, много контингента стянулось чуть севернее на границу с Медведжей.
Когда перед колонной возник поселок Добросин, она остановилась. Из главной машины вышел худощавый мужчина лет тридцати. У него были довольно длинные черные волосы, торчащие из-под головного убора, словно ежик, крючковатый нос, похожий на клюв, а пальцы были тонкие и длинные, как торчащие стержни ощипанных перьев. Левый глаз боевика был мутный, и его рассекал длинный шрам. Мужчина был одет в камуфляжную куртку ниже пояса, обмотанную двумя пулеметными лентами, и в берет с неизвестным шевроном, похожим на шеврон АОК, но с другой комбинацией букв. Вслед за ним вышел и другой боевик, сидящий с ним в одной машине на пассажирском сидении.
- Чувствуешь это, Лека? – произнес он тихо, а после сделал глубокий вдох через нос, отчего получил неимоверное удовольствие, что было видно по его довольному лицу.
- О чем ты говоришь, Башким? – спросил Лека.
— Это дыхание Великой Албании. – сказал с наслаждением Альтаир. – Наш час пробил. Пора объединить албанский народ под одним крылом. Добросин - наша первая цель. Передай моим людям, чтобы отправлялись ликвидировать полицию. Я возьму пару человек с собой. Нам нужна штаб-квартира на период нашего пребывания тут. Найдем хороший домик, где разместим все необходимое.
- Есть! – ответил Лека, а потом постучал по кузову грузовика. – Вперед! Займитесь полицией!
Боевики спрыгнули с кузовов грузовиков с эмблемой «Ushtria Çlirimtare e Preshevës, Medvegjës dhe Bujanocit» и направились в сторону Добросина. Боевики старались не шуметь и не нарушать ночную тишину поселка. Тут Башким остановился у одного из домов, над которым висел сербский триколор, где проживала семья Ковичей: мать Миомира, его дед и бабушка.
- Ну что, парни, посмотрим, будут ли нам сопротивляться, как в Косово. – с ухмылкой сказал Башким, и взявшись за пистолет, направился к двери.
Глава 4: Бессилие
Дражен вошел в слабоосвещенный кабинет, где горела только одна настольная лампа, держа в руке две кружки свежезаваренного кофе. Одну кружку он протянул Миомиру и сам уселся на стул рядом.
- Спасибо. – сказал Миомир, бросив в кружку два кубика рафинада. – Если бы не твой кофе, нам бы было не до дежурства.
- Полагаю, сегодня ты убедился, что наше присутствие тут необходимо. – сказал Лончар. – Если бы не мы, кто знает, что бы могло еще произойти в Лучане.
- Да, вы были правы. – ответил Миомир. – Надеюсь, ничего больше не случится.
- Хочется верить. – промолвил Дражен. – Я только начал отходить от удара Хорватской войны.
- Кстати, извини, что я сегодня тебя разозлил. - сказал Миомир.
- Забудь! - махнул рукой Дражен. – Я сам поднял эту тему.
Дражен погрузился в воспоминания о тех событиях, которые потрясли его не так давно. Его семья проживала в Дубровнике, где сам Дражен вырос и провел детство. Однако, вскоре началась война на территории Хорватии, а сам Дубровник оказался в осаде. Дражена тогда не было дома, так как он гостил у бабушки, живущей вообще в Крушеваце, в то время как его родители остались в городе и погибли в одной из атак. Когда Дражен узнал об этом, он был безутешен. Не ел и не спал целых две недели, а только лишь плакал. В тот момент ему было все равно на то, что «мужчины не плачут» и подобные изречения. Никто бы не смог сохранить спокойствие при потере самых близких ему людей.
Дражен остался у бабушки, а потом ему представилась возможность пойти в полицейскую академию. Выучившись там, он стал полицейским, и был переведен в Буяновац, куда также перевели Миомира и Слободана.
- Если бы другие не притесняли сербов, то ничего бы и не было. – вывел Дражена из раздумья Миомир.
- Да что ты говоришь? – возмутился Дражен. – Какие вы бедные. Вас все обижают. И хорваты, и боснийцы, и словенцы, а вы просто святые!
- А ты спроси у любого серба из Хорватии, как к нему относятся! – сказал Кович. – Тебе ответят, что каждого подвергают дискриминации!
- А как еще относиться к тем, кто пришел войной на твои земли?! – ответил Дражен.
- Хороший вопрос! – сказал Миомир. – Задай его усташам, которые убивали мирных сербов!
- Да причем тут усташи?! – возмутился Дражен. – Они были во время Второй Мировой Войны! Мы говорим про сейчас!
- Да без разницы! – крикнул Миомир. – Что они, что вы угнетатели сербского народа!
- Хорватия – это не Молдова! – ответил Дражен. – Нечего отрывать от нее части территории…
Спор между коллегами мог бы продолжаться долго, но внезапно в участке зазвонил телефон. Полицейские насторожились. Миомир поднял трубку:
— Это полиция. – сказал Кович.
- Сынок, прошу тебя, помоги. – послышался женский голос на том конце провода, в котором Миомир с легкостью угадал голос матери.
- Мама?! – выпучил глаза Миомир. – Что случилось?
- Кто-то ворвался в наш дом. – всхлипывая говорила женщина. – Я слышала выстрелы. Я пыталась дозвониться до нашей полиции, но никто не взял трубку.
Вдруг, на том конце провода послышался выстрел.
- Мама?! – крикнул Миомир в трубку, но пару минут было все тихо.
- Кто это? – послышался тихий мужской голос, похожий на шипение.
- Вы кто? – в шоке крикнул Миомир. – Говорит полиция.
Внезапно, в трубке послышался писк. Сразу стало ясно, что собеседник повесил трубку.
- Да будь ты проклят! – вскричал Кович.
- Что такое? – подскочил со стула Дражен.
- Срочно едем в Добросин! – ответил Миомир. – Поднимай наших людей по тревоге!
Дражен судорожно начал набирать номер Слободана. Тот в свою очередь тяжело встал с постели и побрел к телефону. Раскрыв глаза, он поднял трубку:
- Алло. – сонным голосом сказал Слободан.
- Слободан, это Дражен. – сказал хорват. – Тревога! Неизвестные люди напали на поселок Добросин!
Сон, как рукой, сняло со Слободана:
- Понял, выезжаю!
Не успев повесить трубку, Слободан побежал одеваться. В спешке форма с трудом одевалась. После пары неудачных попыток надеть свою форму, Слободан наконец-то нацепил ее на себя, а после надел поверх бронежилет с шевронами. Засунув себе в карман документы и засунув пистолет в кобуру, Слободан выскочил из квартиры, захлопнув за собой дверь и топая по ступенькам, выбежал на улицу и сел в машину. Ключ с трудом поворачивался в замке зажигания.
- Давай, заводись! – шипел Драгич.
С пятой попытки машина завелась, и Слободан на полной скорости помчал в поселок. Машина не была служебной, и можно было не опасаться, что ее сразу же обстреляют. Дорога была не такой уж и близкой, но Слободан мчался на всех парах. Через некоторое время машина Слободана пронеслась мимо таблички: «Добросин». Проехав так еще немного, Слободан остановился и увидел уже стоящие неподалеку машины начальника и служебную, на которой прибыли Миомир и Дражен. Выйдя и прошагав пару метров, Дрозд увидел сидящих в кустах полицейских.
- Где Лазар? – спросил Слободан.
- Мы не дозвонились до него. – ответил Дражен.
- Завтра он у меня по голове получит. – произнес Ядран.
- Что вообще происходит? – спросил Слободан.
- Кто-то напал на мою семью. – сказал Миомир. – Мне позвонила мать. Я слышал выстрел!
- Тише, спокойно! – сказал начальник. – Вы с Драженом сходите, проверьте в доме. В бой не вступайте. Я со Слободаном пойду к участку полиции.
- Да! – кивнул Миомир.
Полицейские разделились. Пока они двигались в нужную им сторону, они периодически бросали взгляды на дома. В окнах не горел свет, но в свете луны и фонарных столбов можно было разглядеть затаившиеся фигуры местных жителей, наблюдающих за происходящим. Миомир и Дражен осторожно побежали в сторону дома Ковичей. Присев в кустах неподалеку, Дражен и Миомир стали наблюдать. Они увидели, как двое боевиков вышли из дома Ковичей. Оба полицейских подняли оружие и открыли по ним огонь. Те даже не успели среагировать.
- Тихо! – прошипел Лека. – Ты слышал это?
- Да! – кивнул Башким. – Сходи проверь.
Он указал своему телохранителю на окно. Албанец медленно подполз к окну и аккуратно выглянув посмотрел на улицу. Оба полицейских на его глазах тут же встали и очень быстро забежали в дом. На удивление, в нем было слишком тихо, и при этом очень темно, что невероятно сильно давило.
- Проверь на кухне. – прошептал Дражен. – Я посмотрю там.
- Башким, прячься! – прошипел Лека и встал за угол, поджав руками автомат.
Башким тут же бросился к стене и прижался к ней, ожидая непрошенных гостей.
Дражен тихо поднялся по ступенькам, освещая себе путь фонарем и держа на готове автомат. Повернув направо, Дражен вошел в комнату, где часто ютились старики-Ковичи. Там перед хорватом предстала ужасная картина: пол был забрызган кровью, а беззащитные старики лежали в багряных лужах. Тела их были все в пулевых ранениях, а на лицах застыла гримаса боли.
- Черт возьми. – прошептал Дражен, увидев это все.
Вдруг, сзади послышались шаги, а за ними последовал оглушительный удар по голове. Лончар не ожидал атаки, поэтому он грохнулся на пол, выронив автомат.
Миомир тем временем прошел в зал, где находился телефон. Там он увидел тело своей матери. Это была стройная и красивая женщина, не выглядящая на свои годы. Она лежала на полу в луже собственной крови, а одна ее рука была вытянута в сторону тумбы, где стоял телефон. Огромное багровое пятно было на ее спине, откуда отходил след от струй крови.
Миомир закрыл рот руками, чтобы не закричать, а затем рухнул на колени перед телом, издавая какое-то карканье. Его переполняли боль и гнев, а также ужас, который мешал ему кричать. Кович сел на колени и прижал тело своей матери к груди, не в силах ничего сделать больше. Как вдруг, он услышал грохот на втором этаже, словно кто-то упал. Миомир вытер слезы одним движением, схватил свой автомат и фонарик, а затем поспешил наверх.
- Откуда вы только беретесь, сербы? – прошипел Альтаир.
- Как он сюда попал? – удивился Лека. – Мы же приказали нашим людям расправиться с полицией.
- Действительно, странно. – сказал Башким, присев на корточки и покопавшись в карманах полицейского.
Оттуда Башким сумел достать документы Дражена и свернутую напополам фотографию. Развернув ее, Башким увидел изображение башни, побитую со всех сторон снарядами. Это фото приобрела бабушка Дражена у одного военного корреспондента, который ездил по Хорватии и бывшей Сербской Краине, собирая интересные и жуткие кадры. Именно это фото носил при себе, как символ войны, которая погубила его семью.
— Это что за рухлядь? – усмехнулся Лека, поглядев на фото.
- Похоже на башню из Вуковара. – ответил Альтаир, разглядывая фото. – Интересно, зачем она ему?
- Не имеет значения! – отмахнулся Лека и направил автомат на лежащего Дражена. – Прикажи мне добить его.
- Погоди. – сказал Башким и раскрыл его документы, принявшись читать содержимое. – Так, сержант Дражен Лончар, ОВД Буяновца.
- Теперь понятно, откуда они. – сказал Лека. – Мы как раз туда держим путь.
- Я думаю, нам стоит оставить его в живых. – произнес Башким, швырнув документы на пол. - Пока что.
- Зачем? – удивился Лека.
- Наш дорогой гость - хорват. – ответил Башким. – Это может нам пригодиться. Найди стул и веревку.
Лека послушно кивнул и вышел из комнаты, но тут же забежал обратно.
- Тихо! - прошептал он. – Кто-то идет.
В коридоре появился свет от фонарика. По ступеням тихо поднимался Миомир. Луч света ходил из стороны в сторону. Миомира трясло. Он никак не мог поверить, что его матери больше нет. Посветив в комнату бабушки и дедушки, Миомир увидел Дражена, лежащего на полу.
- Дражен! – крикнул Миомир и бросился к своему коллеге, но тут сзади его кто-то схватил, приставив пистолет к голове.
- Брось оружие. – сказал Лека, схвативший Миомира. – Брось, или я пристрелю тебя!
Миомир послушно швырнул на пол автомат.
- Не дергайся! – прошипел Лека.
- Держи его! – приказал Башким. – Я сам схожу за стулом и веревкой.
Бизи вышел из комнаты и спустился быстрым шагом по лестнице. Вырубив в доме электричество, Альтаир пошел на кухню, откуда забрал один из стульев, а потом направился в гостиную, где отрезал своим ножом длинный кусок проводов, проведенных к телевизору. Башким поднялся наверх, а после усадил Дражена на стул и принялся обматывать его проводами. Лончар так и не пришел в себя. Миомир молча стоял и смотрел на это, не в силах ничего сделать. Тут Альтаир достал рацию из кармана:
- Внимание всем, - передал он по рации. – У нас незваные гости. Всем подойти к дому с сербским флагом и занять позиции!
- Твари, я вам всем глотки перегрызу! – прошипел Миомир, вкладывая в слова всю накопившуюся злобу.
- Советую тебе никого не оскорблять. – ответил Лека с ухмылкой на лице. – Я ведь могу и обидеться на тебя.
- Мне плевать на твою нежную натуру, шиптар! – крикнул Миомир.
- А зря. – сказал албанец. – Этот неженка может тебе пулю в голову пустить. Так что лучше заткнись.
Тем временем Кович-старший и Слободан смогли-таки добраться до участка в Добросине. Из здания вышли трое боевиков.
- Где этот чертов дом с флагом? – сказал один из боевиков на албанском.
- Иди за мной. – сказал второй. – Я помню, где он.
- Что там вообще случилось, что Башким позвал нас? – спросил третий. – Какие еще незваные гости?
Слободан поднял пистолет и открыл по ним огонь. Двое были убиты на месте, а третий отпрыгнул в сторону и принялся стрелять в ответ. Уйдя из-под огня, Ядран выстрелил прямо в лоб албанцу.
- Плохо дело. – сказал начальник.
- Надо осмотреть участок. – сказал Слободан. – Вдруг, найдем там что-нибудь.
Озираясь по сторонам, полицейские вошли в здание. Неподалеку лежали несколько тел убитых боевиков. Видимо, полиция Добросина успела начать сопротивление. Пройдя так еще немного, Слободан наткнулся на тела убитых полицейских, лежавших среди тел еще нескольких боевиков, пятен крови и пустых гильз. Они напоминали решето из-за количества ранений на них. Слободан прошагал по длинному коридору, где висели чьи-то фотороботы с приписанными к ним текстами, описывающими приметы преступников, в кабинет. Ничего особенного: такой же письменный стол, полка с делами и досье да распахнутый металлический шкафчик, где хранят оружие. Вдруг, он увидел вжавшегося в угол полицейского, которого было тяжело разглядеть в темноте. Драгич подошел к нему, посветив в лицо фонарем.
- Кто вы?! – выкрикнул молодой полицейский.
- Старший сержант Драгич. – сказал Слободан, показав удостоверение. – Отдел внутренних дел Буяновца.
- Сержант Вукайлович. – ответил парень. – Хорошо, что вы пришли.
- Как звать? – спросил Слободан.
- Вук. – ответил Вукайлович.
- Вук, объясни нам, что происходит. – сказал начальник Кович.
- На нас ночью напали бандиты. – начал Вук. – Они ворвались в участок. Наши люди пытались отбиться, но их было в разы больше, и все погибли. Я не успел взять оружие.
— Это были боевики АОК? – спросил начальник.
- Не знаю. – ответил Вук. – Шевроны похожи были, но я не уверен.
Слободан зашел в коридор и снял с одного убитого боевика головной убор. Посветив на него, Драгич увидел похожую эмблему, но буквы были те же, что и на форме боевиков, которых они убили сегодня днем. Наконец-то Слободан сумел прочесть надписи.
- Армия Освобождения. – начал читать Дрозд, вглядываясь в шеврон. – Прешева… Медведжи… и Буяновца.
Дочитав до конца, по спине полицейского пробежал холодок. Он тут же бросился обратно в кабинет.
- Командир, - начал Слободан, запыхаясь. – Это не АОК. Это другие люди. Они хотят захватить три общины в Прешевской долине.
- О чем ты говоришь? – спросил начальник.
— Вот, прочитайте. – сказал Слободан, указывая на надпись на эмблеме. – Прешево, Медведжа, Буяновац.
- Черт возьми! – сказал Кович-старший. – Нужно срочно найти наших.
- Вук, идти можешь? - спросил Слободан.
- Да. – ответил Вукайлович, поднимаясь на ноги.
- Бери автомат и пошли с нами. – сказал Слободан.
Вук схватил оружие у одного из убитых боевиков, и все они побежали за Ядраном, который вел их к своему дому. Бежать старались быстро, но глядя по сторонам. Пробежав пару кварталов, Кович увидел крыльцо своего дома. Устремившись к нему, начальник встретился лицом к лицу с четырьмя албанцами, взявшими его на прицел. Слободан и Вук собирались стрелять, но увидели, что сзади тоже стоят боевики и держат уже их на прицеле. Да еще и с боковых сторон подошли несколько.
- Засада. – прошипел Дрозд.
Внезапно, на крыльцо Лека вывел Миомира. За ним же вразвалочку и немного прихрамывая вышел Альтаир. Он взглянул на полицейских и зловеще улыбнулся.
- Доброй ночи, уважаемые сербы. – сказал Башким, широко распахнув руки. – Хотел бы назвать вас «братьями», но язык не поворачивается.
- Альтаир. – прошипел Слободан, узнав в нем того самого полевого командира, о котором говорил Ифрит.
- Он самый. – улыбнулся Башким. – Итак, какого цель визита в столь поздний час?
- Шутить дома будешь! – рявкнул Кович.
- Чем я и занимаюсь. – ответил Альтаир. – А вас я бы попросил его покинуть.
- Пристрели его, отец. – процедил сквозь зубы Миомир, стоя схваченными Лекой.
Все боевики тут же оттянули затворные рамы.
- Попрошу не делать глупостей, господа. – сказал Альтаир, погрозив пальцем. – Предлагаю, сделку: вы покидаете Добросин и не сообщаете никому из военных, что здесь происходит, а я взамен оставляю вам жизнь и вашему нахальному приятелю.
- А люди, что живут здесь? – произнес начальник. – Что будет с ними?