Александра Ванифатьева
Дышите ровно
Действующие лица:
Катя – младшаямедсестра, 26 лет
Люба – младшая медсестра, 40 лет
Рома – постовой, медбрат, 23 года
Василий – постовой, медицинский брат, 45 лет
Надя – постовая медсестра
Света – постовая медсестра
Андрей – младшиймедбрат
Иван Дмитриевич – врач-реаниматолог
Сергей Вячеславович – врач-реаниматолог
Наталья Осиповна – сестра-хозяйка
Галина – буфетчица
Санитар 1.
Санитар 2.
Ритуальная служба:
Мужчина 1.
Мужчина 2.
Пациенты:
Леня Петров, 30 лет.
Тамара Васильевна, 60-65 лет.
Ольга Николаевна, 50 лет
Бабушка, 84 года.
Михаил Юрьевич
Константин Абрамович
Алексей Геннадьевич
На стуле сидит Катя в медицинской одежде.
Катя. Мы даже и не думали, что нас коснется. Спокойно работали, новости смотрели. Где-то там, в Китае, какой-то ковид.Что это вообще? Помню,Андрей рассказывал, где-то на съезде, ну куда все политики съезжаются, все съехались. Сидят там, обсуждают новую проблему, и президент Китая закашлял. Все на него искоса, некоторые отсели.
А тут на линейку собирают, говорят: «Всё! Закрываемся! Будем работать в режиме инфекционки. Кто не согласен, в отпуск без содержания». Здание разделили, ну там красная и чистая зоны. Кислород провели. Костюмы выдали, комбинезоны такие. Выплаты пообещали. Поначалу интересно было. Друг другу шарфики завязывали, чтобы воздух в костюм не попадал, чтобы герметично было. Перчатки скотчем заклеивали. Ажиотаж такой… Ощущение было, что мы особенные и дело у нас особенное.
А в красной зоне, знаете, как? Не знаете! И мы не знали. Только когда зашли, узнали. Там вообще ничего нельзя. В туалет хочешь – терпи, пока не выйдешь оттуда. У нас некоторые поначалу даже памперсы одевали. Потом приноровились… нормально... За два часа до захода лучше не пить ничего… И не пить, и не есть ничего, потому что, когда поешь, пить через час захочешь, а тебе, как минимум, шесть часов в костюме шататься. В общем, что-то новое свалилось на нас, совершенно…
Вопрос: Восприимчивость населения земли к новому коронавирусу SARS-COV2 на момент объявления пандемии составляло?
· 100%
· 25%
· 70%
· 80%
Поздний вечер. Красная зона.
Медицинский пост. Стол и стул.
На столе – документы, рация.
На стене – телевизор,часы,
Немного медицинской информации.
Дверь в палату.
В палате включен свет,
В палате никого нет.
За столом Надя,
Рядом стоит диван,
На диване – Катя.
Катя. Надя, не знаете, Света не выходит еще?
Надя. Да вот, в субботу стоит в смене, наверно, выйдет.(Пауза) Тут у меня глаза стали опухать, мешки под глазами такие, вообще…
Катя. Что-то я не заметила.
Надя. Кать, ну вот выйдем в чистую, присмотрись. Или почки, или… понять не могу. В зеркало смотрюсь, как будто с глубокого похмелья.
Катя. А в туалет часто ходите? Нет?
Надя. Да, нет. На работе, так подавно…
Сообщение по рации: Девочки, второй этаж. Принимайте пациента. Сейчас привезем.
Надя. Блядь, кого там на ночь глядя?
Идет Рома, катит молодого парня на инвалидной коляске. Завозит в палату.
Катя. Надо одеяло оформить. (Уходит за одеялом)
Надя. Рома, я не поняла, ты почему приемник не закрыл?
Рома. Хотел, врач не разрешил.
Надя заходит следом за Ромой в палату. Рома выходит, садится за стол, смотрит медицинский журнал. Из палаты слышен разговор:
Парень. Укройте меня, мне холодно.
Надя. Сейчас принесут, подожди. Как зовут?
Парень. Леня.
Надя. Ну что, Лёня, как ты себя чувствуешь? Лежи спокойно, я тебе капельницу поставлю, рукой не дергай.
Катя с одеялом заходит в палату.
Катя. Подождите, не ставьте, нужно его раздеть. Так! Штаны, кофту снимаем, трусы оставляем. (Движение) Давай помогу, вот так. Ложись.
Леня. Мне холодно.
Надя. Лежи спокойно.
Молчание. Движение. Затишье. Грохот. Ромавстает, хочет помочь, но слышит Надю и робко садится на диван.
Надя. Ты куда пошел, а? Тебе кто разрешил вставать?
Леня. Никто.
Надя. А херали ты встал?
Леня. Извините.
Надя. Еще раз встанешь, я тебе привяжу руки и ноги, ты понял?
Леня. Понял.
Надя с Катя выходят из палаты. Надя садится за стол, Катя на диван, рядом с Ромой.
Надя. Наркоман!
Катя. Почему?
Надя. Потому! У него вичЁвая пневмония. Его так колбасит, ты видела?А температура всего 37 и 4.
Рома. Он без всего приехал, в одной кофте. Документов не было. Потом родственники приехали, привезли. Хоть оформить смогли.
Надя. Ненавижу наркоманов! К алкашам я как-то нормально, а наркоманов терпеть не могу. Сама не знаю, почему. Я еще в приемнике когда работала, алкаш приедет, ну сидит, дурака валяет, ерунду говорит. Эти же приедут, начинают права качать: «Вы мне тут все должны!» Я говорю: «Кто тебе что должен? Ты нисколько не проработал в своей жизни, молодость просрал, налоги не платил. Должны мы ему!»
Рома. Сейчасдоктору сказал, что не наркоман. Пил только таблетки от кашля.
Надя. Да, конечно! Знаем мы таких «не наркоманов».
Надя открывает паспорт, начинает оформлять документы.
Надя. Таблетки от кашля пил, ему антибиотики пора капать. (Смотрит в паспорт). А так-тосимпотяшка. 91-го года.
Катя. Ну-ка (подходит к Наде, смотрит в паспорт). Ну да, ничё такой. Наверно, жизнь веселая была.
Надя. У наркоманов жизнь сначала веселая, да, а потом грустная.
Рома. И недолгая. Доктор сказал, там без обратного билета.
Катя и Надя смотрят на Рому. Молчание.
С начала пандемии коронавирусом в Свердловской области заболели 32 912 человек. За последние сутки диагноз подтвердился еще у 249 жителей области. Это жители Екатеринбурга, Асбеста, Березовского, Верхней Пышмы и других городов области. Состояние 79 человек оценивается как тяжелое.
День. Чистая зона.
Время обеда. Буфет.
Стол буквой «Т».
На столе:торт, фрукты
И разные к чаю продукты
(день рожденья у кого-то,
у кого - не ясно).
На столе немного грязно.
Рядом тумба,
На тумбе обеды –
Макароны и котлеты.
Шкаф с посудой. Раковина.
Коробка под мусор,
Большая. Пустая.
Окно, за окном пасмурно.
На стене часы -
беглые стрелки,
Цветная памятка
«Как пользоваться маской правильно».
За столом: Василий,Надя, Люба, Рома.
Надя. На второй работе говорю: «Если прививку поставлю, пустите? Мы, говорят, подумаем».
Рома. Если прививку поставить, можно без респиратора ходить.
Надя. Да ну, нахуй. Кто знает эту прививку. Да, Люба?
Люба. Но. Вася, вон, читал про них.
Василий. Читал. Вы слушайте его больше, он вам наговорит сейчас, а вы сдуру поверите.
Надя. Мы доверчивые вообще-то.
Рома. Я же пятый курс!
Василий. (смеется) Пятый курс.
Надя. (Роме) Я к тебе тогда бегала на второй этаж, да? Спрашивала, как ставить гепатопротектор. Ты был?
Рома. В смысле?
Люба. Она его с Конюховым спутала.
Рома. С чем спутала?
Надя. С доктором.
Рома. Меня с доктором? Меня все почему-то с доктором путают. Я говорю: «Не доктор я».
Надя. Я, короче, поставила ему капельницу, как ты сказал. Он, знаешь, какой счастливый бегал? Скакал! Все небо в попугаях! Мне, говорит, в жизни так хорошо не было, что вы мне такое поставили? Я говорю: «Ты чё, бляха-муха, вчера тебе такое же ставили. Мне, говорит, уколом ставили, так не было.
Рома. Уколом? Это кто ставил?
Василий. Гектор всегда капали. Внутривенно, струйно, медленно.
Рома. Он не ставится внутримышечно.
Роме на телефон приходит сообщение, он отвлекается от разговора.
Василий. И внутримышечно можно. Некоторые препараты при определенных заболеваниях по-разному назначают. Вот, например,Ламател в терапии всегда капается, а в хирургии ставится два раза.
Надя. Также какдексаметазон, у нас в поликлинике всегда внутримышечно ставится, а здесь мы его капаем.
Василий. Да, да.
Надя. Лучше б внутримышечно уже ставили и успокоились.
Василий. При пневмонии идет интоксикация жеорганизма. Лекарство разбавляется физраствором, и им легче.
Люба. Нет, я понимаю, если бы пациент не пил, да?
Василий. Так они же мало пьют, тяжелые-то.
Рома. (убирает телефон) Чего? Алкоголь?
Люба. Алкоголь, но.
Надя. Чтоб интоксикацию вывести, клин клином, ага.
Василий. Надо уточнить у доктора и определиться. А то один так, другой– по-другому.
Молчание. Все кушают.
Надя. Мне кажется или салат кислый?
Рома. Салат-то нормальный, а вот эта котлета вообще не зашла. У нас одногруппник мой. Он такой, у меня тут, типа, плов есть, пойдемте ужинать. На холодильнике у него стоит, значит, кастрюля. Мы пришли, он нам наложил, и сам тут же хавает, короче, поели, с голодухи-то. Че-то, говорю я, не то. В кастрюлю смотрю, а там уже плесень по стенкам. Я говорю, ты че, в натуре, накормил нас, добрый.
Василий. Тоже будущий врач?
Рома. Да.
Люба. И че?
Рома. Ниче. А там в общаге хоть гвозди жуй.
Надя. Где готовят-то вообще?
Василий. Надо посмотреть. (Встает, берет с подоконника накладную, смотрит). Изготовитель: «Питание и сервис».
Надя. И все?
Василий. Да. Это чтобы мы их не нашли. (Садится на свое место, продолжает есть).
Рома. Да, порой хочется!(Рома отрезает себе торт). Кто-то будет еще торт?
Василий. Нет, я наелся.
Надя. Я – нет.
Люба. Не, не хочу.
Рома. Плохо.
Люба. Почему?
Рома. Потому что мне придется его нести в холодильник. Я думал, если вы будете… Кто последний, тот и папа, короче.
Молчание. В буфет заходитНаталья Осиповна.
Н.О. Здравствуйте! Приятного аппетита.
Василий. Спасибо.
Рома. Нам нужен штрих.
Надя. И красные ручки.
Н.О. Я же вам давала.
Надя. Когда?
Василий. У нас одна.
Н.О. Ищите где-то в столе лежат, значит.Недавно много заносили.
Надя. Дак мы там пишем, знаете, как?
Люба. Заносили синие.
Н.О И красных много заносили, прям кучу такую. Куда вы их деваете?
Люба. Мне вот домой надо было взять красную пасту.
Н.О. Вот так и расходятся!
Люба. Вы серьезно думаете, что мы их домой уносим?
Рома. Кровью будем писать, кровью.
Надя. Кровью пациентов.
Рома. (Смеется). Кровью пациентов.
Возьмите респиратор в ладонь и раскройте чашеобразной формой. Возьмите нижнюю резинку и протяните ее через голову ниже затылка, одновременно прикладывая нижнюю часть респиратора к подбородку, а верхнюю часть — к переносице. Протяните верхнюю резинку респиратора через голову и зафиксируйте ее на затылке. Пальцами обеих рук прижмите носовой зажим к носу. Сделайте вдох и выдох. В случае обнаружения подсоса воздуха отрегулируйте положение респиратора и резинок.
Красная зона. Третий этаж.
Трудовой ажиотаж.
Сил большие затраты,
Реанимационные палаты.
Медицинский пост.
На стене телевизор, часы.
Время – двенадцать дня.
Стол, на столе рация.
Диван – уюта обман,
Немного сломан.
Звуки из палаты -
это ИВЛ аппараты.
За столомВасилий,
По листу назначений
Раскладывает таблетки.
Прислушивается внимательно
К ИВЛ сигналу, голову поднимая,
Периодически замирая.
Люба моет пол.
Катя пробегает мимо,
В руках четыре пустых графина.
Катя. У нас, короче, воды нет.
Люба. А что ты хочешь?Они только с утра титан поставили. Я сегодня опять на эту Марусю материлась. Если человек не хочет работать, его не заставишь. Он не видит работы.
Василий. В таких случаях надо сразу говорить.
Люба. Что говорить? Когда у тебя стоит тележка полная, блядь, белья, и ты даже не соизволила это вынести. Кому оставили?
Василий. Тихо.
Прислушивается к сигналу аппарата. Пауза.
Катя. (Кричит). Тамара Васильевна, зайдите в палату, по коридору ходить нельзя. Из палаты мы не выходим.(Уходит).
Люба. Бабка-то нам покоя не даст. С прошлой смены на неё жаловались. Вот, активировалась.
Василий. У неё гипоксия.
Катя. (Подходит к посту). Завела, уложила. Она кислородник снимает. Ладно, пойду, в триста первой надо белье поменять. (Уходит).
Василий заходит в реанимационную палату. На пост приходит Тамара Васильевна, в ночной рубашке и тапках.Люба ее не видит, моет пол.
Тамара Васильевна. (всегда, когда говорит, тяжело дышит). Мне тяжело дышать.
Люба. (Вздрагивает). Это что такое? Вам кто разрешил из палаты выходить, а?
Тамара Васильевна идет в свою палату и причитает. Люба следом, провожает.
Тамара Васильевна. Тяжелодышать. Мне тяжело дышать. Я задыхаюсь. (Пауза).
Тамара Васильевнаидет с полиэтиленовым мешком на голове.
Люба. (Бежит следом). Куда пошла? Вернись в палату!
Догоняет, сдергивает мешок,ведет в палату. На пост возвращается Василий. Садится за стол, начинает заполнять документы.
Люба. (Возвращается на пост). У неё крыша едет! Она не слышит.
Василий. Ей нуженпокой.
Люба. Так идите, успокойте, попробуйте. Мне, говорит, воздуха не хватает. Я говорю: «Так вы на месте не сидите».Еще пакет на башку надела.
Василий. Какой пакет?
Люба. Да обычный, из «Пятёрочки», и по коридору. Я говорю, крыша едет!
Василий. Ладно, надо подумать.
Люба уходит.Василийзаполняет документы. Тамара Васильевна на цыпочках подходит к столу, Василий ее не видит. Некоторое время смотрит, что он делает.
Тамара Васильевна. (Шепотом). Там шумит.
Василий. Где? (Прислушивается к аппаратам ИВЛ).
Тамара Васильевна. (Прислушивается вместе с Василием, шепотом). В палате.
Василий. (Понимает, что к чему). А ну-ка, быстро в палату!
Тамара Васильевна идет в палату, Василий провожает. Люба возвращается на пост, продолжает мыть пол. Срабатывает кнопка вызова. Звучит сигнал – мелодия.
Катя. Я подойду.
Люба. Воды, наверно, надо, таблетки-то нечем запивать.
Василий и Катя возвращаются на пост одновременно.
Катя. (Василию). Там, в 302, живот болит, просят обезболить.
Василий. Сейчас подойду.
Уходит. Катя садится на диван.
Катя. Надо отдохнуть, что-то я устала.
Молчание. Люба моет пол.
Катя. Надо на права сдавать. Я сегодня столько сил потратила, пока на работу ехала.
Люба. Я еду тут, два дня назад. Маршрутка меня подрезает, блядь, а на улице скользко ведь. Торможу, машину юзом. Нахуй, его обгоняю, встаю перед ним, выхожу с монтировкой. Ты что, говорю, пидор, блядь. Он давай стекло закручивать. Блядь, говорю, расхуярю стекло и башку. Еще раз, говорю, запомни, сука, мои номера.
На пост приходит Тамара Васильевна.
Тамара Васильевна. Не могу заснуть, там шумно,там шумит.
На пост возвращается Василий.
Василий. Так, сейчас укол поставлю вот с такой иглой. Вы почему опять вышли?
Тамара Васильевна. Ставьте. Мне плохо, мне плохо.
Василий. Сейчас доктора позову, зайдите в палату.
Тамара Васильевна. Зовите. Позовите доктора.
Люба. Она, как Герасим, на все согласен.
Катя. Пойдемте в палату. (Уводит под руку).
Люба. Это пиздец!
Василий. (В рацию). Вячеслав Сергеевич, прием.
Рация. Его нет, он на скорой. Что случилось?
Василий. У нас проблема, пусть поднимется на третий.
Рация. Хорошо, передам.
Катя. (Возвращается). Я, короче, ей тапки спрятала.
Люба. А толку?Привязать ее, да и все.
Василий. Нельзя. Там с ней две адекватные в палате, она им покоя не даст. Ждем доктора. Тихо.
Василий прислушивается к аппаратам ИВЛ.Пауза. Садитсяза стол, Катя на диван, Люба поласкает тряпку. Молчание. Тамара Васильевна возвращается босиком, садится рядом с Катей.
Тамара Васильевна. Не могу больше, убейте меня.
Василий отрывается от документов, смотрит на Тамару Васильевну. Люба с тряпкой медленно подходит к дивану.
Люба. Ты вообще дура что ли?
Из реанимационной палаты тревожный сигнал аппарата ИВЛ.
Люба
На стуле сидит Люба в медицинской одежде.
Ятогда от бесплодия лечилась, а одна там приехала на преждевременные. Преждевременные – это когда живого, большого ребенка, месяцев шесть, семь,его просто убивали. Там вводился раствор, матка раскрывалась, вводился раствор, и он вызывал преждевременные роды. То есть ребенок рождался, я сама лично это видела, слышала и, бывало, что даже дети рождались, кричали.
Я всегда попиздеть-то любила. Девки молодые, медсестры, что я с ними со всеми вась-вась, покурить нужно, то еще что. И вот она лежала, короче говоря, у неё, значит, седьмой месяц беременности, и она не знала, что она беременна. Представляете?Я говорю: ты чё,алкашина, блядь, вообще, что ли не просыхала? И ей поставили этот раствор, капельницу поставили и, значит, увезли. И тут встаю полчетвертого, кЛенке подхожу, говорю: ну что, родила эта-то? Она соскочила, ниче не понимает, к этой бежит: ты че молчишь? Схватки есть? У меня уже кончились. Она говорит: ты чё, дура, молчишь? Я тебе сказала – стучи мне в стенку. То есть, она должна была уже скинуть, а она все перетерпела и лежит дальше, ну алкашина! Они давай там стимулировать эти роды. Меня отправили в палату, сказали: иди отсюда. Там еще зав пришел, раз тут так все сложно. И я вот сижу в палате, и я никогда не забуду этот плач ребенка.На все отделение. А потом я через полчаса пошла в туалет, короче, ребенок – тишина, и нянечка идет, пакетик тащит, то есть ребенок в пакете. Я Лене говорю: это что было? Она говорит: Люба, ты думаешь тут легко работать? Вот, говорит, нянечка этого ребенка утопила, потому что… Я говорю: ну нельзя в дом малютки сдать что ли? Она говорит: это уже не живой ребенок. То есть он родился живой, он закричал, все, но он жить не будет. Туда вводят раствор, который убивать должен детей. А они вот рождаются, назло вот этому раствору, они рождаются живыми и кричат.
Ну я вылечилась от бесплодия. Троих родила, дал Бог здоровья. Третий инвалид у меня.Ему все ставили эпилепсию под вопросом. Вот он идет, идет у меня… Шесть лет ему было. Присядет, вот так вот схватится, мама у меня приступ. Вот секунд десять посидит, встанет и дальше пойдет. Я, естественно, к неврологу. Что за приступ? Приехали в «девятку», значит.Невролог не глядя выписалапротивосудорожные препарат «Кроносфера», а я не глядя получила его и пою. Десять дней мы пропили, и он у меня начал чибучить. Он встал на четвереньки, блядь, и замяукал: мяу, мяу. Ест, блядь, только языком. Садимся в машину, он, блядь, ноги поднимает, ноги вылизывает, ботинки. Я говорю: ты что творишь-то? Вообще вот, как ненормальный. Я схватила его и побежала к психиатру. Я говорю: у нас шизофрения.Психиатр говорит: нет, это у вас не шизофрения. Она говорит: у вас неправильно подобранный курс терапии. Я пришла домой-то, блядь, открываю аннотацию, читаю: побочные эффекты – кардинальное изменение личности. И все, я сразу их нахуй в помойку. К неврологу с ноги,я говорю: вы охуели? Делайте что хотите, блядь. «Мы вас к себе не возьмем, это психиатрия», - они мне орут. Я к психиатру, психиатры орут: это неврология, блядь! И девять месяцев: он у меня с балкона пытался вылезти, с пятого этажа, вовремя успела, блядь, его поймать. Щенки были, он ножницы брал, пытался им письку обрезать. То, блядь, дома, значит, слышу вой сирены пожарной. Вадик на улице. Ага! Выхожу, помойка полыхает синем пламенем. Вадик домой бежит, пожарных увидел. Весь двор орет: это он! Это он поджег! Это был пиздец! Вот если все вспомнить, ну пиздец был!
А мне же его жалко! Это же ребенок… мой!Девять месяцев носила, значит, под сердцем, здоровье отдала,а он жить не хотел, с балкона порывался! И эта еще, «Убейте меня, мне тяжело» А кому сейчас легко, а? Кому?