Введение
Неприкосновенность отдельных категорий лиц - один из основных элементов их статуса, важнейшая правовая гарантия их деятельности. По своему содержанию это гарантия более высокого уровня по сравнению с общими конституционными гарантиями неприкосновенности личности. Она не является личной привилегией, а имеет публичный характер, призвана служить публичным интересам, обеспечивая повышенную охрану законом отдельных лиц в силу осуществляемых ими государственных функций, ограждая их от необоснованных преследований, способствуя их беспрепятственной деятельности, самостоятельности и независимости.
Неприкосновенность включает в себя особый порядок возбуждения уголовного дела, применения мер пресечения и иных мер процессуального принуждения, направления дела в суд. Процедура действия института неприкосновенности установлена несколькими федеральными законами, и прежде всего Уголовно-процессуальным кодексом РФ, где содержится перечень так называемых отдельных категорий лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам
Цель работы рассмотреть особенности производства по уголовным делам в отношении отдельной категории лиц.
Задачи работы:
выделить лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам,
рассмотреть возбуждение уголовных дел в отношении данной категории лиц,
ознакомиться с порядком задержания лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам, и применения к ним мер процессуального принуждения.
Лица, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам
Статья 447 УПК РФ начинает главу 52 УПК, регламентирующую особый порядок уголовного судопроизводства в отношении определенной категории лиц, наделенных в силу осуществления ими особых государственных функций специальным статусом. Конституцией РФ, ФКЗ, ФЗ этим лицам предоставлены повышенные гарантии прав личности, в т. ч. неприкосновенность (специальные гарантии), обусловленные данным статусом и направленные на ограждение от неправомерного вмешательства в их деятельность, попыток оказать давление путем угроз, привлечения к уголовной ответственности.
Правовая позиция Конституционного Суда РФ по данному вопросу заключается в том, что неприкосновенность должностного лица по своему содержанию является гарантией более высокого уровня по сравнению с общими конституционными гарантиями неприкосновенности личности, которая имеет публично-правовой характер и является определенным исключением из общего конституционного положения о равенстве всех перед законом и судом. Вместе с тем эта неприкосновенность не может рассматриваться как личная привилегия должностного лица, освобождающая его от ответственности за совершенные уголовные правонарушения[1].
Важность вопросов, входящих в круг служебных обязанностей этих лиц, породила необходимость создания специального правового механизма, который бы мог гарантировать независимость их волеизъявления при принятии решений, вытекающих из интересов службы, минимизируя возможность оказания на них давления со стороны различных институтов государственной власти, в том числе должностных лиц.
Российскими законами в различное время постепенно стали устанавливаться особенности уголовного преследования отдельных категорий лиц: в 1981 г. - ст.87 Закона РСФСР "О судоустройстве РСФСР", в 1992 г. - ст.16 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации", в 1995 г. - ст.62 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" и ст.13 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", в 1999 г. - ст. 19,20 Федерального закона "О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" и др.
Предусмотренные данными законами гарантии независимости деятельности отдельных категорий лиц были перенесены в положения гл.52 УПК, которой регулируются такие наиболее значимые стадии уголовного преследования, как возбуждение уголовного дела, задержание, предъявление обвинения, избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу и направление уголовного дела в суд.
В результате сегодня в УПК предусмотрен процессуальный порядок принятия решения в отношении отдельных категорий лиц, являющийся единственно обязательным для органов предварительного расследования при производстве по уголовному делу[2].
Статья 447 УПК РФ выделяет следующих лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам:
1) член Совета Федерации и депутат Государственной Думы, депутат законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта Российской Федерации, депутат, член выборного органа местного самоуправления, выборное должностное лицо органа местного самоуправления;
2) судьи Конституционного Суда Российской Федерации, судьи федерального суда общей юрисдикции или федерального арбитражного суда, мирового судьи и судьи конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации, присяжного или арбитражного заседателя в период осуществления им правосудия;
3) Председатель Счетной палаты Российской Федерации, его заместитель и аудиторы Счетной палаты Российской Федерации;
4) Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации;
5) Президент Российской Федерации, прекративший исполнение своих полномочий, а также кандидат в Президенты Российской Федерации;
6) прокурор;
7) следователь;
8) адвокат;
9) член избирательной комиссии, комиссии референдума с правом решающего голоса[3].
В отношении вышеуказанных лиц глава 52 УПК предусматривает изъятия из общего порядка судопроизводства в части возбуждения уголовного дела (ст.448 УПК), уголовно-процессуального задержания (ст.449 УПК), избрания меры пресечения и производства отдельных следственных действий (ст.450 УПК), направления уголовного дела в суд (ст.451, 452 УПК).
Приведенный в ст.447 УПК перечень лиц, для которых уголовно-процессуальным законом предусмотрен особый порядок производства, расширительному толкованию не подлежит. Поэтому в отношении иных лиц возможен лишь общий порядок судопроизводства. В то же время законом оговариваются иные особенности, но предусмотренные в других нормах УПК (например, регламентируемое гл.50 производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних), а также международным договором Российской Федерации (в соответствии с ч.3 ст.1 УПК, если договором установлены иные правила, чем предусмотренные УПК, то применяются правила международного договора).
Если возбуждается уголовное дело либо иным образом начинается уголовное преследование и предполагается применение мер процессуального принуждения в отношении лица, обладавшего иммунитетом в соответствии с действовавшим до принятия УПК законодательством, следует руководствоваться ст.4 Федерального закона от 18 декабря 2001 г. N 177-ФЗ "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации". Она однозначно говорит о том, что в случае коллизии, касающейся уголовно-правовой процедуры, приоритет имеет УПК. В частности, названная норма требует приведения в соответствие с положениями УПК всех действующих на территории Российской Федерации федеральных законов и иных нормативных правовых актов, связанных с Уголовно-процессуальным кодексом РФ. Применяться же такие законы и нормативные акты должны лишь в части, не противоречащей Уголовно-процессуальному кодексу РФ.
Значение употребляемых терминов прокурор (п.6) и следователь (п.7) определяется в соответствии со ст.5 УПК, соответственно как "Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры, их заместители и иные должностные лица органов прокуратуры, участвующие в уголовном судопроизводстве и наделенные соответствующими полномочиями федеральным законом о прокуратуре" и "должностное лицо, уполномоченное осуществлять предварительное следствие по уголовному делу".
В качестве адвокатов (п.8) в смысле данной статьи следует рассматривать лиц, являющихся таковыми в соответствии с действующим законодательством, т.е. Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ[4].
На взгляд И.А. Ионова[5] особого внимания, заслуживает вопрос о привлечении к уголовной ответственности Генерального прокурора РФ. В первоначальной редакции ст.448 УПК РФ предусматривалось, что уголовное дело в отношении Генерального прокурора РФ возбуждается коллегией, состоящей из трех судей Верховного Суда РФ.
Вместе с тем Конституционный Суд РФ в Постановлении от 14 января 2000 г. N 1-П признал не соответствующими Конституции РФ отдельные положения УПК РСФСР в той части, в какой они предусматривали полномочия суда возбуждать уголовное дело.
Но тогда резонен вопрос: кто вправе возбудить уголовное дело в отношении Генерального прокурора РФ? С одной стороны, по смыслу п.10 ч.1 ст.448 и п.31 ст.5 УПК РФ это не мог сделать нижестоящий прокурор, а вышестоящего прокурора над ним нет. С другой стороны, согласно п.1 ст.42 и ст.54 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" любая проверка сообщения о факте правонарушения, совершенного прокурором (в том числе Генеральным. - И. И) или следователем органов прокуратуры, возбуждение против них уголовного дела являются исключительной компетенцией органов прокуратуры.
Между тем Федеральным законом от 4 июля 2003 г. N 92-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" установлен новый порядок возбуждения уголовного дела в отношении Генерального прокурора РФ. В соответствии с ним такое дело возбуждается прокурором, на которого возлагается исполнение обязанностей Генерального прокурора РФ, причем, как и в случаях с некоторыми иными категориями лиц, на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей Верховного Суда РФ, о наличии в действиях Генерального прокурора РФ признаков состава преступления. Однако такое заключение должно теперь приниматься по представлению Президента РФ (п.2 ч.1 ст.448).
Но по своей сути новый порядок привлечения к уголовной ответственности Генерального прокурора РФ не изменился.
В этом отношении заслуживает особого внимания мнение В.О. Лучина о том, что временное отстранение от должности Генерального прокурора РФ допустимо только в конституционно-правовой процедуре, предшествующей любым действиям в рамках уголовно-процессуальных отношений. Он предлагал следующее: "Сначала Совет Федерации по предложению Президента временно отстраняет от должности Генерального прокурора, затем высшее должностное лицо прокуратуры, например, исполняющий обязанности Генерального прокурора, возбуждает уголовное дело и проводится расследование"[6].
В то же время следует отметить, что Конституционный Суд РФ в Постановлении от 1 декабря 1999 г. N 17-П "По спору о компетенции между Советом Федерации и Президентом Российской Федерации относительно принадлежности полномочия по изданию акта о временном отстранении Генерального прокурора Российской Федерации от должности в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела" указал, что в соответствии с Конституцией РФ к компетенции Совета Федерации не относится полномочие по изданию акта об отстранении Генерального прокурора РФ от должности на время расследования возбужденного в отношении него уголовного дела. Наиболее целесообразной по мнению И.А. Ионова представляется "такая процедура, при которой Президент РФ, обладающий сведениями о наличии в действиях Генерального прокурора РФ признаков преступления, издает указ о временном отстранении его от должности, но при этом законодательством должны быть определены сроки действия этого указа. И если в течение определенного времени и. о. Генерального прокурора РФ не возбудит уголовное дело, то данный указ утрачивает силу"[7].