Дэйгис сдавленно выдохнул сквозь зубы.
– Ох, детка, – пожурил он ее. – Я же пытался быть нежным.
А затем навалился на нее, накрывая своим крупным телом, проникая в нее.
– Нежности подождут, – выдохнула она. – Сейчас я хочу бурно и быстро.
И, как всегда, ее страстный горец был только рад подчиниться.
* * *
Гораздо позже, не отходя друг от друга и не разнимая рук, они одолжили джип Мэгги и вернулись на нем к замку Драстена и Гвен. Там они тихо как мышки забрались внутрь через черный ход, чтобы никого не разбудить, упали на кровать и снова занялись любовью.
* * *
Дэйгис и Хло спустились вниз около полудня и, вызывая раздражение Драстена, сразу отправились на кухню, явно умирая от голода. Ему было слышно, как гремит посудой МакФарли, собирая им поздний завтрак.
Драстен покачал головой и продолжил путь в библиотеку, разрываясь от нетерпения. Вскоре там возник старый МакФарли и попытался узнать, не нужно ли чего-либо «его светлости». Но его светлость хотел только внимания со стороны своего чертового брата.
Хозяин замка встал на рассвете и уже раз десять порывался подняться к ним, но каждый раз возле лестницы его встречала Гвен и решительно отправляла мужа обратно в библиотеку.
Вчера он слышал, как они вернулись поздно ночью (можно подумать, Драстену удалось бы заснуть в ночь возвращения его брата!), и уже начал вставать с кровати, чтобы отправиться к ним. Но ему на руку легла ладонь Гвен.
– Любимый, давай не будем мешать им этой ночью, – сказала она.
Драстен принялся разочаровано ворчать, ему не терпелось поделиться новостями и узнать, что они выяснили, но затем Гвен начала его целовать, и он, как обычно в таких случаях, потерял способность связно мыслить. Прикосновения ее губ всегда так на него действовали. А вчера она вытворяла такое!
Он взглянул на жену. Гвен устроилась на сиденье у одного из эркерных окон библиотеки. По стеклам тихо барабанил дождь. Последний час она читала, но сейчас просто задумчиво смотрела в окно. Гвен вся светилась особенным светом, присущим только беременным женщинам. Ее груди были тугими и налились, живот тяжело округлился от находящихся в нем его – их – детей. Драстена затопили радость и желание защищать, вместе с никогда не покидающей его потребностью обнимать Гвен и прикасаться к ней. Словно почувствовав его взгляд, она отвернулась от окна и улыбнулась ему. Он опустился в кресло и похлопал себя по бедру.
– Иди-ка сюда, моя маленькая англичанка.
Улыбка Гвен стала шире, а глаза блеснули.
– Я могу тебя раздавить, – предупредила она, вставая.
Он фыркнул.
– Не думаю, что мне это грозит, девочка моя.
При росте чуть больше полутора метров его жена, даже беременная, оставалась в его понимании миниатюрной. Он посадил ее к себе на колени и крепко обнял.
День выдался хмурый, дождливый и холодный. Прекрасный день, чтобы провести его у уютного камина. И сейчас, обнимая любимую женщину в своем уютном доме, Драстен немного расслабился. К тому времени, как Дэйгис с Хло закончили есть и присоединились к ним, он почти заснул.
Гвен встала с его коленей, и все обменялись приветствиями и объятиями.
– Сильван и Нелл просили передать, что они вас очень любят, – сказала им Хло.
Драстен улыбнулся, заметив, что волосы Хло еще слегка влажные после душа. Как и у его брата. Неудивительно, что они так долго не спускались. Мужчины рода МакКелтаров питали определенную слабость к занятиям любовью в ванной или душе. Встроенная сантехника была одной из привилегий двадцать первого века, без которых он больше не представлял себе жизни. Душ? Превосходно. Секс в душе? Ох, что может быть лучше?
Гвен просияла.
– Правда ведь, тебе понравились Сильван и Нелл? Я так вам завидовала, потому что не могла отправиться с вами и снова их увидеть.
– Гвен, Нелл передала тебе письмо, – сказала Хло. – Оно наверху. Хочешь, сейчас принесу?
Гвен покачала головой.
– Драстен умрет от нетерпения, если я позволю тебе выйти из комнаты. У нас есть новости…
– Но сначала, – решительно прервал ее Драстен, – давайте выслушаем ваши.
Он внимательно изучил Дэйгиса. Хотя его глаза сейчас приобрели цвет отполированной меди, с черным ободком вокруг радужной оболочки, лицо брата было умиротворенным как никогда. «Да, – подумал Драстен, – любовь действительно может творить чудеса». Он понятия не имел, как долго они оставались в прошлом, но этого времени им хватило, чтобы без памяти влюбиться друг в друга и объединиться против неопределенного будущего.
Пока Дэйгис рассказывал о том, что удалось выяснить, Драстен терпеливо слушал. Когда Дэйгис сообщил ему о тайной библиотеке, находящейся под кабинетом в замке Кристофера и Мэгги, ему пришлось вцепиться в подлокотники кресла, чтобы не вскочить и не побежать ее осматривать. Прикоснуться к легендарному Договору, прочитать его, восстановить забытые моменты их истории…
Наконец пришла его очередь делиться новостями.
– Эти последователи друидской секты Драгаров, о которых ты рассказал… – начал Драстен.
– Ну? – поторопил его Дэйгис, когда брат замолчал.
– Один из них сейчас в нашей темнице.
Дэйгис вскочил на ноги.
– Как так вышло? Вы его допрашивали? Что он сказал? – засыпал он его вопросами.
– Тише, братец. Он мне все рассказал. Главный штаб их ордена находится в Лондоне, в месте, которое называется Белтью Билдинг. Это в Нижнем Вест-Сайде. Именно по его приказанию напали на Хло. Они хотели заставить тебя воспользоваться магией и таким образом спровоцировать трансформацию.
– Я убью этого сукиного сына! – прорычал Дэйгис и бросился к двери.
– Сядь, – сказала Хло, вскочив вслед за ним и крепко схватив его за рукав. – Давай дослушаем. Ты сможешь убить его позже.
Горящий неукротимым гневом Дэйгис сначала не двинулся с места. Но затем фыркнул и последовал за ней к дивану.
– Ты сможешь убить его позже, – рассеянно повторила она.
Когда он опустился рядом с ней на диван, Хло уютно устроилась у него в объятиях и принялась поглаживать, словно успокаивала бешеного волка. Дэйгис в замешательстве покачал головой. Иногда он склонялся к мысли, что было бы неплохо, если бы Хло хоть чуточку его боялась.
Но его половинка во всем соответствовала ему – она не боялась ничего.
– Он признался, – с мрачным удовлетворением улыбнулся Драстен. – Под некоторым давлением…
– Отлично, – бросил Дэйгис. – Надеюсь, ему пришлось помучиться.
–…что здание возведено над лабиринтом катакомб. Именно там они хранят все свои записи. Насколько ему известно, в здании обычно находится не больше трех-четырех человек. А по ночам там остаются всего двое. Здание оборудовано системой безопасности, но, я думаю, она вряд ли будет представлять проблему для человека с твоими уникальными способностями, братик, – сухо добавил он.
– Кроме того, там есть сеть контрольно-пропускных пунктов, и он был в ужасе, когда ему пришлось подробно рассказать, что именно нужно сделать, чтобы пройти через них. Хорошая же новость состоит в том, что они все еще уверены, что ты понятия не имеешь об их существовании и что тебе ничего не известно о Пророчестве.
– Прекрасно. Будет довольно просто вломиться туда посреди ночи и изучить их записи и хроники. Ты спросил его о том, есть ли способ избавиться от тринадцати?
Драстен нахмурился.
– О да, конечно же, я спросил. Мне не терпелось об этом узнать. Он сказал, что такой способ есть, но он не знает ничего конкретного. Он слышал, как глава их ордена по имени Саймон Бартон-Дрю выражал беспокойство по поводу того, что тебе может стать об этом известно. Поверь, я тщательно допросил его, но он понятия не имеет, в чем заключается этот метод.
– Значит, нам нужно разыскать этого Саймона Бартон-Дрю, и мне плевать, насколько сильно нам придется его покалечить, чтобы узнать, что ему известно.
Хло и Гвен согласно кивнули.
– Так когда мы отправляемся? – спросила Гвен, как о чем-то само собой разумеющемся.
Дэйгис и Драстен наградили ее негодующими взглядами.
– Мы не отправляемся, – твердо заявил Дэйгис.
– Ну конечно же, мы едем, – немедленно возразила Хло.
Дэйгис нахмурил брови.
– Мы ни за что не возьмем вас двоих с собой в это место.
– Тогда хотя бы возьмите нас с собой в Лондон, – сказала Гвен, ухитряясь говорить одновременно покладисто и упрямо. – Мы подождем вас в отеле неподалеку. Но мы не собираемся оставаться здесь, в то время как вы двое будете подвергать себя опасности. Это не обсуждается.
Драстен покачал головой.
– Гвен, девочка, я не позволю тебе рисковать собой или нашими детьми, – сказал он с сильным акцентом, выдававшим его волнение.
– И ты должен понимать, что я тоже не пойду на риск, – спокойно сказала Гвен. – Нашим детям ничто не угрожает. Драстен, мы с Хло останемся в отеле. Мы же не дуры. И я прекрасно понимаю, что тайные проникновения и поиски совсем не подходят для беременной женщины. Но вы не можете оставить нас здесь. В противном случае мы все равно последуем за вами. Возьмите нас с собой, устройте в отеле, в полной безопасности. Вы не можете совсем с нами не считаться. Мы тоже во всем этом замешаны. И обе сойдем с ума, если будем просто сидеть здесь и ждать.
Спор длился более получаса. Но в конце концов женщины одержали верх и мужчины неохотно согласились, что завтра в Лондон они отправятся вместе.
* * *
– Отец, он вернулся. И женщина тоже, – сообщил Хью Саймону Бартон-Дрю по мобильному. – Мы видели, как они возвратились в замок вчера поздно ночью.
– И у вас есть идеи, где они могли быть? – спросил Саймон.
– Ни единой.
– И все еще никаких сведений о Треворе?
– Нет. Но мы не можем проникнуть в замок. Даже если бы он не охранялся. Я не уверен в безопасности этой затеи, – тихо сказал Хью.
Понижать голос не было необходимости, ведь до замка было далеко и они с братом наблюдали за ним через бинокль. Но Дэйгис МакКелтар вызывал у Хью беспокойство. Этот родовой замок МакКелтаров, в отличие от другого, стоявшего на вершине горы, находился в огромной долине, а окружающие его лесистые холмы обеспечивали идеальное прикрытие. Но все равно Хью не покидало чувство, будто они находятся у всех на виду. Его брат жаловался на такие же ощущения.
– Докладывайте мне обстановку каждые два часа. Я хочу быть в курсе каждого их шага, – распорядился Саймон.
Поздно ночью, когда все уже спали, Дэйгис тайком выбрался из замка.
Весь день, который казался ему бесконечным, Дэйгису пришлось скрывать от любимых людей задуманное. Он прилагал огромные усилия, чтобы не выдать нетерпения ни взглядом, ни жестом. Необходимость делать вид, что он во всем с ними согласен, постоянный самоконтроль, чтобы брат, который слишком хорошо его знал, ничего не заметил, – все это сильно его вымотало. Но нельзя было допустить, чтобы они поняли: он не собирается участвовать в их общем плане, на скрупулезную подготовку которого ушел весь день.
В том самом плане, по которому они все собирались поехать в Лондон и подвергнуть себя опасности.
К концу дня, когда Хло и Гвен занимались упаковкой вещей для поездки в Лондон – поездки, которой так и не суждено было состояться, – Дэйгис спустился в темницу и лично допросил человека из секты Драгаров. С помощью магии он безжалостно вырвал информацию из его памяти. Но, как и говорил Драстен, хотя пленнику и было известно о существовании способа вернуть тринадцать душ обратно в их тюрьму и предотвратить трансформацию, он ничего не знал о том, как именно это сделать.
Самого факта, что такой способ существует, хватило, чтобы привести Дэйгиса в прекрасное расположение духа и наполнить его желанием немедленно приступить к действиям.
Все четверо собрались на ужин в большом зале, и вскоре после этого Дэйгис увлек Хло в спальню и занимался с ней любовью, пока она, пресытившись, не заснула. Он лежал рядом с ней еще около часа, ощущая ее в своих руках и наслаждаясь этим. Затем встал с кровати. Теперь, выбравшись ночью из замка, Дэйгис чувствовал готовность. Пора встретить врага лицом к лицу и покончить со всем этим раз и навсегда.
В одиночку.
Он не мог подвергать риску любимых людей. Он сам заварил эту кашу, и только ему под силу все исправить. Дэйгис лучше всего действовал один, когда его ничто не связывало. Он снова стал Гэльским Призраком – ловким темным духом, почти невидимым для человеческого глаза. И ему не нужно было постоянно оглядываться, защищая других.
Он уже однажды потерял Драстена, не хватало еще потерять его или Гвен снова. И он никогда не позволит себе потерять Хло.
Дэйгис знал, что все они будут в ярости от его поступка. Но если ему повезет, все закончится еще до того, как они проснутся. В худшем случае – немного позже. Это было ему необходимо. Он должен был знать, что они сейчас в безопасности, в замке, чтобы сосредоточить внимание на цели и ни на что не отвлекаться.
Он проникнет в штаб секты Драгаров, отыщет их архивы, выяснит адрес Саймона Бартон-Дрю, выследит его и вырвет нужную информацию из его головы. В то, что вскоре ему больше не придется вести постоянную внутреннюю борьбу, было трудно поверить. Мысль о возможности не позднее, чем завтра утром, снова стать обычным друидом и вернуться к Хло, была слишком заманчива, чтобы оказаться правдой.
Но все было именно так. По словам Тревора – а человеческий разум, подвергнутый такому насилию, просто не может лгать, – Саймону Бартон-Дрю был известен способ вернуть древних в ту тюрьму, из которой они пришли.
Полет в Лондон занял совсем мало времени, но Дэйгису пришлось потратить несколько часов, чтобы найти Белтью! Билдинг. Он никогда раньше не был в Лондоне, если не считать, аэропорта, и плохо в нем ориентировался. Он какое-то время стоял возле неосвещенного знания, изучая его со всех сторон. Оно оказалось большим складом из камня и стали. Здание было четырехэтажным, но, по словам Тревора, то, что он искал, находилось в его подземной части.
Дэйгис медленно, размеренно вдыхал прохладный, наполненный туманом ночной воздух. Двигаясь стремительно и бесшумно, горец приблизился к зданию и открыл замок, прошептав одну фразу. Он прибегал к магии только в исключительных случаях и сегодня уже воспользовался ею дважды. Даже сейчас сущности внутри него волновались. Он чувствовал, как они рвутся наружу, словно желая охватить окружающее их пространство.
Он открыл дверь и проник внутрь, набрав код на панели. Дэйгис хорошо подготовился, он получил всю необходимую информацию у Тревора и тщательно запомнил ее. Ему были известны последовательности всех кодов, способы обойти сигнализацию, расположение всех контрольно-пропускных пунктов.
Переступив порог, он неожиданно ощутил резкую боль в груди, словно свело мышцу. Дэйгис пошевелил плечами, пытаясь прогнать спазм, но боль никуда не делась, и он недоуменно опустил глаза.
Подрагивающая короткая серебристая стрелка, торчащая у него из груди, на миг привела Дэйгиса в замешательство. Затем перед глазами у него все опасно поплыло и потемнело. Часто моргая, он смотрел в темную комнату.
– Транквилизатор, – любезно сообщил ему вежливый голос.
Через несколько мгновений Дэйгис, громко ругаясь, рухнул на пол.
* * *
Он пришел в себя неизвестно через какое время от холода камня, прикасавшегося к спине. Когда дурман слегка рассеялся, Дэйгис понял, что не может пошевелиться. Он странно себя чувствовал, но не мог определить, в чем причина. Что-то внутри него изменилось. Он решил, что это продолжает действовать транквилизатор.
Не открывая глаз, Дэйгис осторожно напрягся, чтобы определить крепость своих уз. Его приковали цепями к каменной колонне в несколько футов в диаметре. Цепи с толстыми звеньями сковывали его руки за спиной позади колонны. Щиколотки были прикованы друг к другу и к основанию каменного столба. Без помощи магии Дэйгис мог пошевелить только головой.
По-прежнему не открывая глаз, он прислушался к звучащим возле него голосам, пытаясь определить число противников. Человек шесть, не больше. Им бы никогда не удалось одолеть его, если бы не наркотик. И если ему удастся освободиться, они не смогут его удержать. Дэйгис попробовал свое друидское чутье, чтобы проверить прочность цепей.
«Черт побери», – мрачно подумал он. На них лежало связующее заклятие. Дэйгис слегка тронул их магией, испытывая на крепость. Он совсем не хотел колдовать сильнее, чем требовалось, но вместо слабого направленного заклинания у него вдруг получился неконтролируемый выброс силы. Он никогда раньше не пользовался настолько мощной магией. Дэйгис ощутил мгновенную реакцию тринадцати, их шепот на неразборчивом языке сливался в гул внутри его черепа. Его затопили незнакомые ощущения…
Ледяная тьма. Бесконечная борьба. Вынужденное вечное сосуществование без возможности вырваться. Безумие, прерываемое короткими просветлениями сознания, пока не осталось ничего, кроме ярости, ненависти и всепожирающей жажды мести.
Он содрогался всем телом. Дэйгис еще никогда так сильно не ощущал присутствие тринадцати, и это было так отвратительно, что, если бы его не связали, он принялся бы раздирать себе голову ногтями, безуспешно пытаясь вытащить их оттуда.
Затем он осознал две вещи: во-первых, чтобы наложить такое сильное заклятие на холодное железо, секта Драгаров должна обладать знаниями куда более могущественными, чем он предполагал, а во-вторых, кроме транквилизатора они дали ему что-то еще. Какой-то наркотик, лишивший его способности контролировать свою силу. Сейчас Дэйгис походил на пьяного, который, желая приласкать, может нанести смертельный удар из неуклюжести.
И он не сомневался, что этот удар окончательно позволит тьме завладеть им.
Дэйгис часто, неглубоко дышал, заставляя себя сосредоточиться на окружающей его обстановке и таким образом отвлечься от беспорядочного гула в голове. Он пробовал на вкус воздух, пытался определить форму помещения по эху отражавшихся голосов. По-видимому, оно было длинным и низким, здесь чувствовался легкий запах растущего на камне лишайника. Дэйгис не знал, как долго пробыл без сознания. Но не сомневался, что находится в катакомбах под зданием.
Каким же дураком он был, когда ворвался сюда, недооценив противника! Он действовал спонтанно, его вело только нетерпение и отчаянная потребность защитить тех, кого он любил. Ему ни разу не пришло в голову, что люди из секты Драгаров могут следить за ним, докладывая сообщникам о каждом его шаге. По-видимому, так оно и было, ведь враги определенно подготовились к его приходу. В чем заключался их план? Использовать этот ужасный наркотик для завершения трансформации?
– Он приходит в себя, – сказал чей-то голос.
Дэйгис предпочел бы, чтобы они и дальше считали, будто он находится без сознания. Это позволило бы ему выиграть драгоценное время, и действие наркотика могло бы стать слабее. Но он чем-то выдал себя, хотя оставался неподвижным. Возможно, начал глубже дышать. Дэйгис открыл глаза.
– А вот и вы, – произнес высокий стройный мужчина с тронутыми сединой волосами, подходя к нему ближе.
Он долго смотрел на Дэйгиса.
– Я Саймон Бартон-Дрю, глава секты. Я надеялся встретиться с вами при несколько других обстоятельствах. Примите извинения за оковы, но на данный момент они необходимы. Полагаю, Тревор мертв? – вежливо осведомился он.
– Тревор жив, – ответил Дэйгис, стараясь не выдать себя голосом. Он не собирался показывать этому человеку, какая борьба идет у него внутри. – В отличие от членов вашего ордена МакКелтары не отнимают жизнь без причины.
Даже если им очень хочется.
Саймон обошел колонну.
– Мы тоже. Мы делали то, что было необходимо для служения великой цели – снова обрести силы, принадлежащие нам по праву. Мы выполняли свое предназначение.
– У вас никогда не было прав на эти силы. Их вам дали Туата де. Именно у них было право забрать их обратно, когда стало ясно, что люди могут ими злоупотребить.
У Саймона вырвался лающий смешок.
– И эти слова я слышу от человека, нарушившего собственную клятву. Думай, как хочешь. Ты все равно поведешь нас за собой.
– Я никогда не исполню Пророчества.
– А, так вам о нем известно. Я задавался этим вопросом. Когда вы о нем узнали? Это Тревор вам рассказал? Нет, я не виню его, ведь мне известно, на что вы способны. Здесь находится все. – Он взмахнул рукой, указывая на кипы манускриптов и рукописей, аккуратно разложенных на многочисленных полках. – Все, на что способны Драгары. Все, чему они могут научить. Способности путешествовать сквозь время и пространство, способности открывать измерения.
– Драгары, которым вы поклоняетесь, однажды уже чуть не разрушили мир, пытаясь пройти сквозь измерения. Почему вы считаете, что, освободившись, они снова не попытаются это сделать?
– Зачем разрушать мир, которым можно править? – возразил Саймон. – Думаю, мы сможем выяснить, что именно пошло не так, когда они пытались последовать за Туата де. Сейчас наш мир более развит, чем тогда. И здесь Драгаров встретит множество верных последователей.
– А что дает вам повод считать, что у них возникнет хоть малейшее желание стать частью вашего крошечного ордена? С чего бы им оставаться с вами? – подстегнул его Дэйгис.
– Что вы хотите этим сказать? – На ухоженном лице мужчины мелькнуло сомнение.
– Если они могут проходить сквозь время, то что помешает им вернуться в их родное столетие? Чего, по-вашему, им хочется больше всего?
– Вернуть власть. Получить возможность снова жить и править. Занять в этом мире место, принадлежащее им по праву.
Дэйгис насмешливо щелкнул языком. Он не понимал их языка и ничего не знал о намерениях Драгаров, но Саймону это было неизвестно. Сомнения, посеянные среди врагов, могут стать могущественным оружием. Если ему удастся достаточно долго поддерживать разговор, возможно, действие наркотика станет слабее и он сможет проникнуть в сознание Саймона.
– Саймон, им нужны тела. И у них будет достаточно могущества, чтобы их вернуть. Вы не сможете помешать им вернуться в прошлое, когда они обретут свободу. Вы не сможете их контролировать. Как только я изменюсь, Драгары смогут уничтожить весь ваш Орден в мгновение ока. Какая им от вас польза? Они вернутся в свой век, отменят начало войны и полностью перепишут историю последних четырех тысячелетий, – рассмеялся Дэйгис. – Когда они изменят течение событий, окажется, что никто из нас даже не рождался.
Ох, айе, люди в комнате определенно забеспокоились. Беспокойство – это хорошо. Но жестокие разногласия устроили бы его куда больше.
– Вы собираетесь освободить силу, которую никогда не сможете постичь и уж тем более – контролировать, – холодно улыбнулся Дэйгис.
Повисла напряженная тишина. Затем Саймон отмахнулся от Дэйгиса.
– Достаточно. Я не поддамся на твои уловки. Драгары не захотят вернуться, чтобы не подвергать себя риску снова попасть в заточение. Они никогда на это не пойдут.
– Это вы так считаете. Хотя на самом деле вам о них почти ничего не известно. В отличие от меня.
Саймон стиснул челюсти и двинулся в сторону двух мужчин, стоявших неподалеку.
– Я не стану сомневаться в Пророчестве. Я дал клятву и исполню ее. Может, я и впрямь знаю о Драгарах не так много, как мне бы хотелось, но зато я прекрасно знаю вас.
Он взглянул на них.
– Приведите ее, – приказал он. Те поспешно ушли.
Дэйгис застыл. «Ее – это кого?» – чуть не вырвалось у него. Нет, это невозможно, сказал он себе. Хло в безопасности, она сейчас спит за охраняемыми стенами замка.
Как же он ошибался!
Когда через несколько минут они вернулись, Дэйгису стало не по себе.
– Нэй, – прошептал он, почти не шевеля губами. – Ох, нэй, девочка.
– Ох, айе, МакКелтар, – передразнил его Саймон. – Не правда ли, она мила? Мы пытались добраться до нее на Манхэттене. Но не переживай, ты получишь ее в полное распоряжение, как только покоришься неизбежному. Полагаю, за четыре тысячи лет Драгары соскучились по женской ласке.
Мужчины бесцеремонно не то вытащили, не то вынесли Хло вперед. Руки и ноги у нее были связаны, на бледном лице виднелись следы слез.
– Мне так жаль, Дэйгис, – вздохнула она. – Я проснулась, услышав, как хлопнула дверца машины, и выбежала из замка, надеясь догнать тебя…
Один из мужчин ударил ее, заставляя замолчать, и Дэйгису захотелось взвыть. Он закрыл глаза, борясь с бушующей внутри него темной бурей. «Я мужчина из рода МакКелтаров. Я не стану слепо бросаться на врага», – снова и снова повторял он про себя. Прежде чем он опять смог открыть глаза, прошло какое-то время. И когда он это сделал, их взгляды встретились.
– Я люблю тебя, – одними губами прошептала Хло. – Мне так жаль!
Он покачал головой, надеясь, что Хло поймет, что ей совсем не нужно извиняться. Это была его вина, а не ее.
– Я тоже люблю тебя, девочка, – беззвучно повторил он.
– Как трогательно, – сухо заметил Саймон. Он знаком приказал державшим Хло мужчинам вывести ее вперед. И остановил их, когда до колонны осталось шагов шесть. – Наличие собственного самолета дает определенные преимущества, – сказал он, улыбаясь. – Она оказалась тут еще до того, как вы приземлились в Лондоне. А теперь мои люди убьют ее, если, конечно, вам не захочется это предотвратить. Эти цепи не должны стать помехой для человека, наделенного такой силой.
– Ты сукин сын! – Дэйгис безуспешно пытался вырваться. Без магии у него ничего не получалось.
Его поглотила ярость вкупе со страстным желанием воспользоваться самой разрушительной силой, имеющейся в его распоряжении. Он ощущал могущество древних, поднимающееся из глубин его тела, молящее освободить его. Смертоносные слова вертелись на кончике его языка. Он жаждал крови, и сущностям, находящимся у него внутри, не терпелось ее пролить.
Саймон прекрасно продумал свой план. Он накачал Дэйгиса наркотиком, чтобы лишить его возможности контролировать силу магии, похитил женщину, которую Дэйгис любил больше жизни, и теперь собирался ее убить, если только Дэйгис не воспользуется магией, чтобы это предотвратить.
А если он спасет ее с помощью магии, это спровоцирует трансформацию.
«Это неизбежно», – осознал Дэйгис со странным безразличием. Именно так. Его загнали в угол, из которого нет выхода. Он не мог допустить, чтобы с Хло что-то случилось. Ни за что. Она была его избранницей, хранила его оружие. Он должен был защищать ее ценой собственной жизни.
Пауза все длилась и длилась, странным образом растягиваясь во времени, и Дэйгису показалось, что он одновременно находится и в катакомбах, и где-то еще. Мысленно он перенесся в спокойное место, и перед ним замелькали воспоминания.
Он впервые увидел Хло, стоящую под моросящим дождем на шумной улице Манхэттена… Застал ее у себя под кроватью… Почувствовал пьянящий вкус ее губ, когда украл тот первый поцелуй…
Он кормил ее кусочками лосося. Слушал, как она с горящими глазами говорила о какой-то малопонятной книге. Наблюдал, как она затягивается толстой сигарой.
Он видел ее затуманенные страстью глаза, когда он впервые довел ее до оргазма в самолете. Занимался с ней любовью в сверкающем озере, под бесконечным синим небом своего любимого Северо-Шотландского нагорья. Изливался в нее, становился с ней одним целым. Смотрел, как она, стоя на стуле, признается ему в любви, а затем поворачивается и выкрикивает эти слова. Повторяет их, услышав его самую ужасную тайну. Неизменно остается на его стороне.
И в этот странный миг спокойствия Дэйгис вдруг осознал, что, не нарушив клятвы и не пройдя через камни, чтобы спасти Драстена, он никогда не встретил бы Хло. По иронии судьбы ему пришлось пасть, чтобы найти женщину, которая стала для него спасением. Если бы у него была возможность вернуться в прошлое, сдержать свою клятву и никогда не встретить Хло Зандерс, он бы решительно вошел в круг камней и поступал бы так снова и снова, полностью осознавая последствия.
Просто чтобы любить Хло, пока у него еще есть время.
Затем он мысленно перенесся в ту ужасно холодную ночь, когда он танцевал на обледенелом бордюре своего балкона. Он поступал так, зная, что его смерть положит конец всему этому. Действительно простое решение. Нет сосуда для сущностей – нет и возрождения. Шах и мат, игра закончена.
Он так устал сопротивляться.
Но той ночью он решил продолжать борьбу, отложив мысль о самоубийстве на крайний случай.
А затем он встретил Хло, которая дала ему тысячу причин жить.
Дэйгис горько улыбнулся. Он не мог обратиться к магии, чтобы спасти ее, не освободив при этом Драгаров. Его положение было безвыходным.
Он никогда не позволит прийти той «эпохе тьмы, которой человечество еще не знало», о чем предупреждало Пророчество. Там не говорилось, сколько миллионов жизней она унесет. Что, если все то, что он сказал Саймону, правда и тринадцать действительно собираются вернуться в прошлое? Что, если они снова начнут войну? И на этот раз окажутся победителями?
Это полностью изменит четыре тысячи лет истории человечества. Возможно, оно даже перестанет существовать задолго до настоящего времени.
Нэй. У него просто не было выбора.
«Ох, любимая, – горестно подумал Дэйгис. – Я не хотел, чтобы все так закончилось».
Открыв глаза, он обнаружил, что враги засунули в рот Хло кляп. В ее аквамариновых глазах блестели слезы.
– Порежьте ее, – тихо приказал Саймон. – Пускай он увидит ее кровь.