Дороги Древних
Предисловие
Корабль несся в подпространстве на предельно допустимых скоростях. Для того, чтобы выжать максимум возможностей из древнего судна, построенного давно исчезнувшей расой, пришлось отключить почти все главные узлы и системы и оставить для жизнеобеспечения лишь необходимый минимум.
Вжавшись в кресло пилота, волк впился когтями в подлокотники и до скрипа сжал зубы. Боль накатывала волнами, не позволяя отвлечься или хотя бы повернуть голову, чтобы хоть на миг взглянуть на что-то кроме приборной панели. С трудом подняв левую лапу, волк оскалился и тихо захрипел.
Теперь у него были не руки, а лапы. Чужое тело болело, а душа переполнялась холодной ненавистью к новому обличию и воспоминаниям, которые возвращались яркими вспышками, волна за волной. Эхо прошлого, в котором он был... иным?
Медленно опустив лапу и согнувшись в кресле, незваный гость фрегата “Гитчи Гюми” щелкнул зубами. Теперь он был близок, чертовски близок к цели и исполнению мечты, хотя ради нее принес в жертву все, чем когда-то дорожил.
***
В этой системе никто не задерживался: она находилась слишком далеко от торговых маршрутов и ближайших колоний и не имела практически никаких ресурсов, способных заинтересовать Земной Альянс. До этого момента звездную систему под наименованием “G-2281EC” посещали лишь однажды: исследовательское судно сбросило навигационный маяк и занесло звезду и вращающуюся вокруг нее одинокую планету класса “газовый гигант” в базу данных и на галактическую карту.
И сегодня, впервые за сорок лет, рядом с маяком появился корабль, аварийно прервавший подпространственный переход.
Это был тяжелый крейсер. В его левом борту зияли рваные дыры; а когда он двинулся, вспыхнув ионными двигателями, за ним потянулся шлейф из обломков и замерзшего кислорода.
В одной из пробоин рядом с мерцающей надписью “Лексингтон” среди белых клубов сверкнули вспышки и вспыхнуло пламя, резко погасшее в вакууме.
Некогда величественный и сильный корабль спасался бегством от силы, с которой никто не сталкивался прежде. На борту корабля царил хаос, а его экипаж делал все возможное, чтобы оценить повреждения и стабилизировать гибнущее судно. Мостик освещался аварийными лампами, на экраны мониторинга крейсера одно за другим сыпались критические показания датчиков. Корабль сильно трясло, но светловолосый капитан-Человек, перебегавший от одной консоли к другой, как казалось, не замечал пляшущую под ногами палубу.
– Двигатели! Что с двигателями?! – крикнул он, резким движением руки откидывая искрящиеся кабели, лианами болтавшиеся под потолком, и подбегая к терминалу связи.
– С-с-с-сопла третьего и четвертого двигателей повреждены, мас-с-сивные повреждения на магис-с-с-трали!.. – отозвался полный тревоги голос позади.
– У меня круче! – кашляя и выныривая из клубов дыма, доложил огромный киборгизированный пантер. – Пробоины на четвертой и пятой палубах и офигенская утечка кислорода. И откуда взялся этот красавец, который так нас отделал, хотел бы я знать!
– Жизнеобеспечение еще работает! – метнувшись обратно к пульту управления, капитан рухнул в кресло первого пилота и включил ручное управление. – Кто это был, мне тоже интересно… И почему системы слежения не среагировали?
– Вопрос-с-сы, – сказала мантикора, сверкнув желтыми глазами. – Высш-ш-шие задают их даже на пороге с-с-смерти. И я не знаю ответов. Он не подавал знаков, и с-с-сканеры тоже молчали.
– Твою мать… – Дотронувшись до консоли над головой и включив интерком, капитан крикнул: – Ремонтную команду на инженерные палубы, срочно! Анализ и доклад, пять минут!
– И вот что еще, кэп…
– Подожди, Пинки! Шандарис, системы наведения!
– Сейчас-с-с… нет, не отвечают, – быстро проверяя показания и пытаясь запустить диагностику, отозвалась мантикора. – Боевые протоколы…ш-ш-ш…
– Да я не с фигней же, кэп, Майкл! – рявкнул Пинки. – Я к тому, что мы не одни!
Бросив быстрый взгляд на мониторы, Холидей бросил:
– Пока все чисто, я ничего не вижу. Подключить резервные схемы, изолировать поврежденные отсеки.
– Ес-с-сть, – выдохнула мантикора, махнув лапой по приборной панели на стене.
– Сканеры зафиксировали всплеск электромагнитного излучения в десяти кломах от нас! Два-два-ноль, вектор ноль-пятнадцать!
– Реш-ш-шетки повреждены, у меня сплош-ш-шные ложные показания!
– Я вам о чем базарю, эти скоты уже тут! – протрубил пантер.
– Почему тогда не зафиксирована зона перехода?!
Капитан, который собирался вновь активировать интерком, на мгновение замер и вместо того, чтобы включить связь, ударил по кнопкам управления обзорными окнами. Защитные створки поползли вниз, и мостик залило светом местного светила. Холидей, навалившись на приборную панель, посмотрел налево. Рядом с газовым гигантом был отчетливо виден силуэт неизвестного судна, отливающего гладкой черной поверхностью в лучах звезды. Форму корабля не удавалось разглядеть до конца из-за большого расстояния и самой его структуры – пришелец не был похож ни на что, созданное человеческими руками.
– Чтоб тебя…
– Я ничего не фикс-с-сирую!
Через мгновенье на поверхности чужого корабля показалась череда вспышек. Лексингтон тряхнуло так, что Холидея откинуло назад в свое кресло, а позади раздался мат пантера.
– Всё! Тю-тю, приплыли! Щитов с левого борта нет!
– Орудия к бою! Разворачивай!.. Ну же!!!
Зашипев, мантикора потянула руль на себя. Протестующе застонав, крейсер начал медленно поворачиваться и сбавлять ход. Интерком наполнился краткими докладами и руганью инженеров, которые делали все, чтобы судно продержалось как можно дольше под непрекращающимися залпами врага.
– Орудийные башни по левому борту молчат – наведение не может отслеживать цель!
– Вручную!
– Уже пробовал, фиг там!..
Очередной удар сбил с лап пантера, который с грохотом перекатился от консоли ведения огня. Через секунду у него над головой что-то взорвалось, и задняя часть мостика наполнилась огнем и дымом.
– Капитан… – закашлявшись и переглянувшись с Холидеем, Шандарис продолжала пытаться завершить маневр, но вспыхнувшие контрольные сигналы говорили о том, что три основных двигателя уже не работают.
– Сигнал эвакуации, – побледневший Человек обернулся назад. Пинки, едва видимый в дыму, молча поднялся, схватил ручной огнетушитель и бросился назад к огню.
– Крейсер Земного Альянса “Лексингтон”, бортовой номер один-семь-два, терпит крушение в системе гамма-два-два-восемь-один-эхо-чарли! Обстреляны неопознанным кораблем, просим помощи! Повторяю, крейсер Земного Альянса… – Капитан надеялся, что связь еще действовала.
– Всему экипажу – немедленно покинуть корабль! Повторяю… – Очередная серия взрывов чуть не вышвырнула мантикору из кресла. Мостик оказался отрезанным от остальной части корабля.
Отправив сигнал бедствия, Холидей метнул взгляд на контрольную панель. Больше ничего не сделать – все основные узлы корабля были уничтожены или повреждены. Крейсер отклонялся от курса, содрогаясь от взрывов, гремящих в его чреве. Показания реактора превышали все допустимые значения, и нужно было уходить, пока неизвестный корабль снова не открыл огонь. Он пока что молчал: либо прицеливался, либо перезаряжал орудия, готовясь прикончить истерзанное судно. Сквозь шипение проводки послышались тихие щелчки – первые спасательные капсулы стартовали с “Лексингтона”.
– Пинки, уходим! Шандарис! – Капитан подбежал к небольшому оранжевому прямоугольнику прямо за голографическим столом. Картинка распадалась на части, но на ней еще можно было различить траекторию гибнущего крейсера и зловеще-красную точку зависшего рядом врага.
Сорвав защитный кожух с прямоугольного гнезда, Холидей дернул за небольшую рукоятку и поднял крышку люка. Там располагалась небольшая – “капитанская” – спасательная капсула.
– Сюда! Живо!!! Включай ее быстро!
– Момент!
Пинки, отбросив огнетушитель, подбежал и с разбегу провалился вниз. Он с размаху сел в одно из кресел и быстро пробежался лапами по пульту управления.
– Скорее… – закашлявшись, Холидей пропустил задыхающуюся мантикору и помог ей спуститься следом за пантером.
Бросив последний взгляд на пульт управления крейсером, капитан собрался войти в капсулу, но слова Пинки окатили всех, как холодный душ:
– Эта лоханка никуда не полетит!
Стоя на коленях, Холидей встретился взглядом с Шандарис. Мантикора смотрела наверх, а в шлюз медленно заползал дым. Неужели ничего не сделать и они обречены?..
– Проблема в герметичности? – прохрипел капитан.
– В чертовом... стыковочном... механизме!.. – остальные далеко не печатные слова Пинки пропали в гуле и грохоте.
– Тогда это не проблема. Держи! – отстегнув с пояса небольшое устройство в противоударном чехле, человек бросил его мантикоре. – Оно зашифровано, но вы разберетесь!
– С-с-стой!!! – крикнула Шандарис. Она успела подтянуться на лестнице, однако Холидей быстро закрыл внешний люк. – Майкл, с-с-стой, нет!
– Дурак, совсем что ли! – взревел Пинки, уже скрытый за толщей металла. Люк содрогнулся от мощного удара.
– Принудительный… пинок… с корабля, – зажмурившись, пропыхтел капитан и с усилием вернул рукоятку в прежнее положение. Он открыл защитные кожухи у двух тумблеров и щелкнул ими.
Они стремительно удалялись от крейсера в своей спасательной скорлупке – кричащая мантикора и угрюмо молчащий, потирающий разбитый кулак пантер.
– Он с-с-спас нас, – прохрипела Шандарис, которая почти теряла сознание от отравления дымом.
– Да. Возьми аптечку, сестренка, – сурово велел Пинки. – Мы не можем ничего сделать для него. Да и никто не может...
Перед глазами все плыло. Поднявшись на ноги и зажмурившись, капитан мотнул головой. Огонь на мостике утих, но в дыму едва проглядывались контуры пульта управления. Задыхаясь и едва соображая, он бросился к приоткрытым искореженным дверям и с силой ударил в них плечом, пытаясь расширить проход.
Ему удалось протиснуться между створками, и он побежал по коридору, спотыкаясь и заходясь от приступов кашля. Агония корабля усиливалась, но новых ударов не следовало. Почему?.. Неужели враг отступил? Если только добраться до спасательного комплекта…
Где-то далеко в задней части корабля пламя беспрепятственно выжгло несколько нижних палуб, подобравшись к боезапасу торпед. Вспышка света залила темноту, и с правой части кормы в космос вырвались шар пламени и осколки обшивки.
Двигатели погасли и через секунду исчезли во второй вспышке. Взрыв был настолько сильным, что скелет корабля не выдержал, и его переломило пополам, корежа оставшиеся в целости отсеки. Передняя часть взрывалась изнутри, оголяя внутреннюю структуру крейсера, словно с него сдирали кожу. Меньше чем за минуту огонь погас, и взору открылся полуразрушенный мертвый остов “Лексингтона”, рядом с которым вращались его собственные обломки.
***
…Первым чувством была пронизывающая все тело боль, от которой хотелось кричать, но он не смог издать и тихого стона. Попытка открыть глаза обернулась дикой мукой: яркий белый свет заливал все вокруг, сжигая сетчатку. Зажмурившись, он попытался пошевелиться, но не смог. У него больше не было тела, и лишь безэмоциональный голос, эхо которого донеслось до капитана, говорил о том, что какая-то его часть еще жива.
– Пока что этот мир не может предложить тебе ничего, кроме страданий. Еще рано. Засыпай.
Сознание стремительно погасло, и все ощущения провалились в бездну забвения, а время перестало существовать…
Но спустя тысячи эпох, проведенных в темноте, оглушающий свист ворвался в каждый уголок пробуждающегося сознания, затрагивая все чувства человека.
Холидей резко подскочил на операционном столе, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Незнакомое место. Стерильный медицинский блок, напичканный таким оборудованием, которого он никогда в жизни не видел.
Приподнявшись на столе, капитан окинул взглядом себя. Он был одет в свою привычную одежду – те же камуфляжные штаны, та же куртка пилота, которая была на нем, когда… Медленно подняв руку, он сжал ладонь в кулак. Пальцы повиновались, но что-то было не так с памятью. Он помнил погибающий крейсер, огонь на борту, запуск спасательной шлюпки, но дальше…
Дальше все было в тумане – темные фигуры на белом фоне, чьи-то голоса, фразы, смысл которых он не понимал. Отдышавшись, он попытался слезть со стола и встать на ноги. Все получилось без каких-либо усилий, не болело вообще ничего. Так сколько же он был без сознания, и что случилось с его экипажем? Медленно подойдя к зеркалу, висящему у открытой двери, он посмотрел в свое отражение. Ни единого шрама на лице и теле. Одежда выглядела как новая и даже не пахла дымом, которым обязательно должна была пропитаться на мостике его корабля.
Да… тот корабль назывался “Лексингтон”. Что произошло там? Перед глазами всплывали смутные картины. Их подбили. Корабль растерзали на части. Как ему удалось выжить?.. Пока что возникали вопросы, на которые не было ответов.
– Эй! Есть кто? – Голос многократно отразился от стен.
“Что-то не очень похоже на сон”, – проведя рукой по холодной стене, он шагнул во тьму широкого помещения, которое, судя по едва уловимым силуэтам контейнеров и звону цепей наверху, было грузовой палубой.
В том, что это был корабль, Холидей не сомневался – он отчетливо слышал тихий гул двигателей и ощущал едва заметную вибрацию. Но чтобы грузовой трюм и медицинский отсек – совмещенные вместе?..
“А мостик ищем ближе к реактору, да?..” – усмехнулся про себя капитан, оглядываясь по сторонам и стараясь шагать как можно тише.
Далеко впереди он различил зеленое свечение – два ярких огня, один из которых по мере приближения сложился в мутную, почти неразличимую надпись.
Недолго думая, он направился в ту сторону, но вскоре замер, внимательно прислушиваясь. В периоды технического обслуживания “Лексингтона”, когда экипаж уходил с крейсера, он часто оставался один на огромном корабле и не обращал внимания на пустующие отсеки или погашенное освещение, потому что знал каждый закуток судна. Иногда, конечно, могло что-то показаться от усталости в неверном луче фонаря, но сейчас он был уверен, что он в трюме не один: звук чьих-то шагов, таких же тихих и осторожных, исчез сразу, стоило капитану остановиться.
Повернув голову, он увидел только проем медблока, свет из которого совсем немного разбавлял мрак трюма. Рука потянулась к поясу, но привычной кобуры с пистолетом, как и следовало ожидать, там не оказалось.
Что-то прыгнуло слева на контейнер. Лязг цепей. Пятьдесят метров. На второй контейнер, уже ближе. Капитану стало не по себе – это было слишком быстрое и ловкое существо. Он сжал кулаки и побежал в сторону зеленого свечения, озираясь по сторонам и, к своему удивлению, различая в глухой темноте контуры хаотично расставленных там и сям грузовых контейнеров. Обежав автоматический погрузчик, замерший возле закрытого люка, Холидей услышал звон цепи наверху, и в следующее мгновение что-то мягко приземлилось прямо перед ним. Не сбавляя скорости, он замахнулся и нанес удар, но темная фигура, ростом не превышающая его самого, распрямившись, перехватила его руку – и отбросила Человека в сторону.
Он ударился о стену, но тотчас сгруппировался и рванулся обратно, нанося один удар за другим. Соперник играючи блокировал атаки капитана – слишком самоуверенно и слишком быстро. Удар по лицу незнакомца прошел мимо, кулак с глухим металлическим стуком попал по стенке контейнера. В следующее мгновение нападающий исчез так же резко, как и появился.
– И все? Включи свет, и я из тебя отбивную сделаю!
Из темноты раздался смешок:
– Я так не думаю, – это был холодный как сталь женский голос. – Хватит для начала.
Тяжело дыша и оглядываясь по сторонам, капитан дернулся от громкого щелчка: включилось освещение. Обернувшись, он увидел фигуру, сидящую на одном из контейнеров. В тонкой руке она держала погрузочную цепь.
В следующий момент фигура выпрямилась и прыгнула, мягко приземляясь на пол. Каждое движение было грациозным, точным и идеально просчитанным. Из-под просторного капюшона на капитана смотрели зеленоватые глаза красивой светловолосой девушки. На ее щеке вилась замысловатая татуировка.
И Холидей знал, что все это всего лишь маска, под которой скрывается жесткая логика и безжалостное сердце одного из самых опасных существ.
Некогда Орден Технократов Тайгеты был ведущим разработчиком вооружений и сердцем научного сообщества Федерации Плеяд. После того, как их ученые изобрели имплантаты, способные создавать гибриды Высших и машины, многие воспользовались возможностью улучшить свои тела. Они отказывались от живой плоти и заменяли ее на синтетические узлы.
Около пятидесяти лет назад разведка доложила о том, что в ходе разработки новых имплантатов ученые начали проводить опыты над Высшими. Федерация Плеяд предъявила Технократам обвинение в нарушении законов Новой Эры, запрещающие любые генетические эксперименты над людьми и Возвышенными, и объявила Орден вне закона.
Вскоре после конфликта, разразившегося в Плеядах – родной системе Ордена – от него осталось лишь эхо былого могущества: разрозненные корабли, дрейфующие за границами Федерации Плеяд и Земного Альянса. Немногие ученые и солдаты Технократов, выжившие в ходе зачистки, ушли в тень, став пиратами, наемниками или торговцами.
Та, что встретила Холидея в темном отсеке, относилась к первым. Флибустьер звездных морей...
– Какая “приятная” встреча, Сиф. Что тебе от меня нужно? – настороженно сверля ее взглядом, сквозь зубы процедил Холидей.
Капитан знал ее только под этим именем и даже не сомневался, что оно – не настоящее. Они встречались однажды, еще в те времена, когда он сам был обычным наемником. Были тяжелые дни, и ему пришлось помочь этому пирату с контрабандой. Тогда-то он и увидел, на что был способен этот киборг. Дюжина до зубов вооруженных военных были убиты менее чем за три секунды – и без единого выстрела. Такое мог повторить только Пинки, тело которого был модифицировано аналогичным способом.
– Твои манеры, как обычно, оставляют желать лучшего, – на ее лице промелькнула тень улыбки, пока она подходила ближе. – А как же “рад тебя видеть, подруга”?
– В первый и последний раз, когда наши пути пересекались, радоваться мне не приходилось. “Подруга”, – Холидей не забыл бы этой встречи никогда: в тот день погибли не только военные, но и множество мирных жителей. – Вот и гадаю, к чему мне готовиться теперь. К очередной взбучке?
Но взбучки бы не было. Ей не составляло труда порвать безоружного человека на части.
– О, я всего лишь проверила, насколько ты восстановился, – засмеялась Сиф, примирительно поднимая руки. – Больше не повторится. Обещаю.
– Не сказал бы, что успокоила, – огрызнулся Холидей, бросив взгляд вокруг. – Где я?.. И что значит “восстановился”? Мне нужны ответы.
Подойдя к капитану вплотную, Сиф легким движением руки скинула капюшон и, осмотрев человека с ног до головы, встретилась с ним взглядом.
– Ты их получишь.
– …Значит, это твой фрегат? – Капитан шел вслед за киборгом, рассматривая детали интерьера корабля.
По всей видимости, самым большим помещением был трюм. Стоило им его покинуть, как открытое пространство сменилось узкими коридорами и тесными отсеками. Они были напичканы различными устройствами, многие из которых Холидей видел впервые в жизни.
– Да. Мой фрегат.
– Название у него есть?
– Разумеется.
– И какое же?.. – Судя по тону, капитан начал терять терпение, вытягивая из пирата ответы.
– “Фенрир”. Оно тебе о чем-то говорит? – бросив безразличный взгляд через плечо, отозвалась Сиф.
Холидей лишь молча покачал головой. Отвернувшись, киборг улыбнулась одними глазами. На самом деле ее забавляло, как капитан реагирует на ее поведение.
Завернув за угол и миновав несколько технических отсеков, они дошли до развилки и повернули в сторону небольшой кают-компании.
Тусклое освещение зажглось автоматически, озарив несколько пустых столов и пару стульев. За все время, которое он был на борту фрегата, Холидей не встретил ни одного обзорного экрана или иллюминатора. Не было их и здесь.
– Почему мы пришли именно сюда?
– Мостик корабля размером со спальный мешок, – усмехнувшись, Сиф указала капитану на свободный стул и села напротив. – Спрашивай.
– Ладно. Куда мы летим?
– Я подкину тебя до населенных миров Рукава Ориона. Окольными путями.
– Почему туда? Я, видимо, должен сказать тебе спасибо за то, что ты меня вытащила с Лексингтона, но… Недалеко от места крушения есть форпост Альянса, там никто даже не посмотрит на твой фрегат.
– Что ты последнее помнишь? – задала встречный вопрос Сиф, посмотрев капитану в глаза.
Тот нахмурился и отвел взгляд, пытаясь вспомнить.
– Крейсер атаковали. Помню, что послал сигнал бедствия и начал эвакуацию. Дальше все в тумане. Сколько я был в отключке? – у капитана начало зарождаться нехорошее предчувствие.
Сиф ответила не сразу.
– Полгода.
На лице капитана появилась улыбка:
– Смешно.
– А мне – не очень.
Улыбка медленно погасла, и Холидей машинально потянулся к правому карману летной куртки. Ей незачем было ему врать сейчас, и что-то подсказывало капитану, что это чистая правда.
– Все было… настолько плохо?
– Да. Очень плохо. Пришлось сделать в тебе несколько… улучшений. Без них ты бы не выжил. – Киборг достала из складок длинных одежд небольшую картонную упаковку и передала ее капитану. – Это ищешь?
Молча приняв пачку и вытащив из нее сигарету, Холидей закурил. Белый дым заволок маленькую кают-компанию, медленно поднимаясь к светильникам на полотке.
– “Восстановился”. Вот что ты имела в виду, – после минутного молчания подал он голос.
– Как себя чувствуешь? Ты оставил неплохую вмятину в контейнере там внизу.
В тот момент капитану показалось, что он ударил по пластику, но это был стальной лист. Внимательно осмотрев свою руку, он затянулся. Если пришлось ставить импланты Ордена…
– Чувствую себя… живым.
– Я рада.
– Что с моим экипажем?
– Спаслись, за них не переживай. Есть вопросы более важные.
Холидей поднял вопросительный взгляд на киборга, ничего не говоря. Он впервые увидел на ее лице что-то, напоминающее улыбку.
– Легион Смерти, на который ты работаешь. Орден Технократов давно наблюдает за ним… и за тобой.
– Мне казалось, что ваш Орден был уничтожен.
– Уничтожен… – Сиф рассмеялась. – Ты думаешь, что я смогла бы тебя вытащить в одиночку? Да, мы пираты. Да, мы наркоторговцы и наемники. И да, мы все еще существуем и поддерживаем друг с другом связь, так что не стоит сбрасывать нас со счетов. У нас с Легионом одинаковые приоритеты – защита Человечества и обеспечение его выживания. Можно убить человека, можно убить киборга, но нельзя убить идею.
– Я понял, что ты… что вы спасли меня не из-за смазливой физиономии. Продолжай.
– Тот корабль, который напал на твой “Лексингтон”. С вероятностью в шестьдесят целых и пять десятых процента это был корабль неизвестной расы. Сигнатура не похожа даже на Берсеркеров. Я изучила черные ящики: твой гость ударил без всякой причины, причем – когда вы находились в подпространстве…
Киборг подалась вперед:
– Даже мы ничего не знаем о них. Твой крейсер смог дать отпор? Дать хотя бы один залп? Нет. Холидей, кто, как не ты, должен понимать, что изучена лишь ничтожная часть Галактики, и кто знает, когда более сильная раса придет нас поработить? Человечество должно быть готовым ко всему, или цена будет слишком высока…
– Легион для этого и был создан. Для защиты интересов Человечества, в том числе и силовыми способами, – заметил Холидей.
– И?.. Да, теперь Легионеры тесно сотрудничают с военной разведкой, могут открывать двери с ноги почти везде, но… Что у вас есть? Около тридцати кораблей класса “эсминец”, дюжина авианосцев и два дредноута? Пфф… И с кем вы хотите воевать, с крысюками-мародерами?
– А ты хорошо осведомлена, – затушив сигарету, процедил Холидей. – Но флот Легиона растет.
– Да. Количеством. Но не качеством.
– У меня такое ощущение, что у тебя есть что предложить? Или мне показалось?
– Месяц назад была встреча оставшихся в живых старейшин Ордена Технократов. Они решили передать лидерам Легиона, разделяющим наши взгляды, все, что у нас осталось: данные по новейшим разработкам в области вооружений, проекту “Возрождение” и исследованиям реликтов Древних…
– Это какие именно взгляды мы должны разделять с Технократами?..
– Создание единой Империи Высших, конечно же, – улыбнулась Сиф. – Те, кто официально верховодит Федерацией Плеяд – Собрание Четырех – оказались напыщенными дураками. Они не смогли понять наше предназначение и по достоинству оценить наши знания. Значит, ими будут обладать те, кто сможет продолжить наш путь. Пока тебя не было, вице-адмирал Тейлор встал во главе Легиона. И ему нужны преданные люди, которые бы помогали приблизить второй рассвет Человечества. И те, кто мог бы поддерживать связь с оставшимися старейшинами Ордена.
– Древние… Я что-то слышал об этой исчезнувшей расе… – неуверенно начал Холидей, но Сиф его перебила:
– Капитан, ты еще не слышал ничего. Но у нас еще есть время. Я расскажу.
Дороги Древних
Акт I – Королева простора
Омела чувствовала себя совершенно выдохшейся. Вчера допоздна учила теорию, с утра – физкультура до упаду, после обеда – летные тренажеры. И так каждый день. Нет, оно конечно понятно, последний курс, но чтобы так уставать… Зато отзывы о ней неплохие, это Омела сама слышала. Ее выделяют среди курсантов, а быть звездой в Академии на Гелионе – это очень круто! К тому же послезавтра выходной, и Омела предвкушала отдых в парке с бутылочкой пива. Блаженное валяние на травке, почему бы нет? Она же всего лишь Возвышенная, простая рысь, в прошлом пилот и в будущем пилот. Имеет право на расслабон!
Глаза уставали больше всего, особенно после сегодняшних тренажеров, когда отрабатывали стрельбу по мельтешащим целям. Пойди-ка прицелься, ага… Рысь протерла глаза своими мягкими лапами и облокотилась на столик. Она пристроилась у стены в огромном, полном народу и света холле. По краям росли пальмы и фикусы в многочисленных кадках. Каждая кадка была исписана граффити, иногда довольно смелым по содержанию.
А сверху в холл били прямые солнечные лучи, наполняя пространство ярким, бодрящим светом. Высоко вверху был прозрачный купол, и в ясную погоду сквозь него были видны белые следы взлетающих учебных судов.
Была большая вечерняя перемена, и народ толпился по всему пространству, перебегая от автоматов с газировкой и едой к столикам, таким, как у Омелы, чтобы запросить что-нибудь у Центрального Компьютера или просто вылезти в Сеть. Собаки, львы, тигры, волки, гепарды, леопарды – множество улыбающихся или озадаченных физиономий. В Академии людей – Высших – почти не было, разве что среди преподавательского состава, и обычная курсантская группа состояла из Возвышенных самых разных видов.
Тем страннее выглядела явственно человеческая фигура, которая только что миновала тень от огромного фикуса и величественно двигалась по сверкающему солнцем холлу, прямо по центру. Омела вытянула шею, потом встала, но она была небольшого роста и не могла понять толком, кто идет. Возвышенные удивленно оглядывались, а человек шел себе и шел, ступая изысканно, как на приеме… и очень знакомо! Омела подумала, что глаза ее подвели, протерла их еще раз и тут же заметила отблеск ножен с мечом – тут уже Омела отбросила все сомнения и бросилась навстречу.
– Девора-а-а! – рысь с размаху загребла девушку в объятия, потом отскочила и воззрилась на нее.
Девора просияла в ответ.
– Омела! А я тебя и ищу!
– Ты че, за мной пришла?
– Да! – Девора наклонилась и оглядела форменную рубашку рыси. – Ого, сколько значков! Ты и раньше-то была прекрасным пилотом, а уж теперь…
– Да ладно, – застеснялась рысь и пошла рядом с Деворой, пытаясь подстроиться под ее быстрые шаги.
– Впрочем, – сказала Девора, – именно это мы и проверим. Если ты хочешь, конечно.
Омела помолчала, соображая, и вспомнила, что только накануне с завистью читала объявление о Гран-при, которые в эти дни проходят как раз в ближайшем секторе.
– Гонки… ты шутишь! – завопила она от радости, прыгая и толкая недоумевающих курсантов. Какой-то дог недовольно заворчал в ответ, но Омела не обратила внимания.
– Не, не шучу, – с улыбкой ответила Девора. – Завтра – самый интересный заезд. Нужен второй пилот.
– Ой…
– Что?
– Ну, кто меня с занятий-то отпустит?
– А я тебя отпрошу, – Девора помахала удостоверением, – сейчас с ректором вашим поговорю и все.
– А… Девора, а на чем мы полетим-то? – заторопилась рысь. – Корабля-то нет! Там же малютки нужны совсем, у нас нет такого!
– Будет, будет корабль, – успокоила Девора.
– И навигатора нет.
– И навигатор будет! Ладно, если ты согласна…
– Спрашиваешь! – Омела шумно захлопала в лапы.
– … тогда подожди меня тут. Я думаю, что вернусь быстро.
Рысь с тревогой проводила Девору глазами, пока та не скрылась за ректорской дверью. Потом она представила, как происходит отпрашивание: как всегда невозмутимо-спокойная Девора со своим мечом стоит перед столом. А на крышку стола, рядом с прозрачным экраном компа, тяжело облокотился грозный, седеющий ректор, доберман, капитан Линч, и голос его всегда рычащий. Впрочем, что значит грозный и рычащий для Деворы-то, она же тут не учится!
Вскоре дверь открылась и вышла Девора, сопровождаемая самим капитаном Линчем.
– Весьма способная курсантка, весьма, – важно выговаривал тот, показывая желтоватые прокуренные клыки, – ну так и быть, так и быть, раз уж из Флота…
Девора подмигнула Омеле и повернулась к ректору.
– У меня есть еще один вопрос, – учтиво поклонилась она доберману, от чего он, как Возвышенный, очень смутился. – Он касается базы данных, которой располагает Академия. Я слышала, аналогов этой базе нет нигде, потому что погибшие колонии всегда присылали сюда полные отчеты и материалы…
Омела, не желая подслушивать, пулей полетела к себе в микрокаюту – собираться.
Конечно, на протяжении семестра они созванивались по видеосвязи и обменивались основными новостями. Или просто разговаривали.
– Девора! – кричала Омела в экран. – Смотри, я нашла доказательство! В старину рыси были ездовыми животными!!!
– Вот как?
– Ага! Смотри! – Омела включала книжку на нужной странице. – Это старинная книга, с Земли еще! “Гусары на рысях подъехали к бивуаку”… Вот!
– Омела, “на рысях” – это аллюр такой!
– Что это, аллюр?
– Это когда лошадь ходит рысью.
– Когда лошадь? – ходит? – кем???...
Но экран перед ней пуст, Девора досмеялась до слез и благоразумно покинула зону видимости.
Или:
– Девора, гляди! – перед бесстрастным лицом Деворы на экране маячит задняя лапа, обутая в шикарный блестящий черный сапожок. – Ты только глянь, какие сапож… Ой!
Пауза, потом Омела с убитым видом садится прямо.
– Случайно выпустила когти… На обеих задних лапах… Восемь дырок…
– Придется покупать новые, – невозмутимо констатирует Девора.
Омела куксится, потом машет лапой и стягивает с лап неудавшиеся сапоги. Потом ее разбирает на хихиканье:
– А вообще стильно получается!
Или:
– Я перечитала эту книжку, одно теперь не поняла: гусары – это гуси Возвышенные или как?
Вечерние тени раскрасили студенческий городок в алые и золотые тона. Каждая вывеска стала выглядеть как герб, витрины превратились в расплавленное золото, а небо напоминало живописное полотно, на котором художнику удалось написать радость, взрывающую душу. Уже целый час Омела была свободна, ее отпустили аж до понедельника. Ночевать в Академии рысь не хотела, лучше бы поспать на “Гитчи”. Заодно и рассмотреть новую яхту прямо с вечера. Девора одобрила ее намерения, и теперь Омела семенила за девушкой, то и дело подтягивая на плече сумку.
– Удивительно, – сказала Девора, глядя по сторонам. – До чего же быстро от всего этого отвыкаешь.
Омела бросила взгляд на витрины, полные соблазнительных безделушек и стильных вещиц, на столики летних кафе, где наслаждались жизнью вечерние посетители.
– Да-а-а, – протянула она, – бриллианты, дорогие часы, “Кордильер” с атомным движком… “Дон Чавес” 2012 года закладки…
– Не, – махнула рукой Девора. – Я не про то! Вон!
Она показала на небольшой парк, где росли деревья, кусты и трава. Даже птицы прыгали по траве, а выше, на холмике, виднелись норки пухокроликов.
– Зелень травы… цветение вишни, – Девора прикрыла глаза, – тысяча травинок, тысяча лепестков – каждый как драгоценность. Как жемчуг в море, как звезды…
Омела только вздохнула. Однажды весной Девора взяла ее с собой на “любование цветущей вишней”, и все, что рысь нашла там хорошего, было пиво в неограниченном количестве. Всякие там созерцания были ей совершенно непонятны.
– Девора, расскажи лучше про корабль и навигатора, – попросила она.
– А, ну да! – Девора сразу вернулась в реальность. – Очень удачно получилось: я искала одного специалиста, а нашла заодно и корабль. Он сдает в наем яхту, она нам подошла. И он согласился взять оплату с выигрыша. Профессор Камбр Файф, экологический инженер. По второй специальности он поисковик-навигатор. Сейчас он как раз должен пригнать яхту в док, ты сможешь ее осмотреть, пока я оформляю документы.
– Клево! – восхитилась Омела и прибавила шагу. – Я на мелкоте с детства не летала!
Зайдя в док, Омела сразу же метнула взгляд на знакомый профиль “Гитчи Гюми”. Прославленный фрегат на этот раз выглядел сам собой, никакую маскировку ему не включили, и можно было любоваться на странные, нездешнего дизайна серебристые обводы корабля. Сверкающая громада “Гитчи” гордо нависала над небольшой яхтой небесно-голубого оттенка, подогнанной так, чтобы сразу взлететь. Яхта была изящной, вправду маленькой и такой красивой, что Девора довольно прищелкнула языком. Омела заспешила к яхте, а Девора осталась у терминала – разбираться с документами.
Навстречу Омеле из сервисного люка высунулась совершенно пиратская физиономия. Взъерошенный рысь с повязкой на одном глазу был неимоверно чумаз. Он косовато ухмыльнулся, и под усами сверкнул золотой зуб. В следующую секунду он вытащил наружу кучу разноцветных флажков. Лапы у него были обмотаны бинтами.
– Привет, – хрипло сказал пират Омеле и принялся натягивать веревку с флажками над люком. – Не поможешь?
Омела опешила и молчала, соображая, что это за обнаглевший механик и как поставить его на место.
– Что это ты делаешь? – спросила она сурово.
– Украшаю красавицу “Блюноуз” к завтрашней победе, – радостно прокаркал рысь и припечатал один из флажков на слюну.
– “Блюноуз”? Это она, это яхта так называется? – Омела сморщила нос: название корявое, будто с насморком говоришь, и переводится как не знаю что. “Синий нос”? Ни на каком языке красиво не будет.
– Так называется самая замечательная, неотразимая, роскошная и быстрая из яхт в Галактике!.. Так ты не подержишь вот тут?..
Омела молчала, лишь отступила назад, разглядывая “Синий нос”. Это было невежливо, но незнакомец вел себя слишком странно. Зачем лепить флажки, они же отвалятся в космосе! И что за название! Рысь стала прикидывать, как бы незаметно позвать на помощь Девору с ее мечом.
– А, ну ладно! – сказал меж тем “пират”.
Он зайцем выскочил из люка, и Омела с ужасом увидела, что он одет в юбку, клетчатую, забранную в складки и спускающуюся чуть ниже колен. Это доконало рыс<