Кубочек: Я хочу сослаться на документ номер 25, который идентичен экземпляру США-578, об отношении занятом фон Папеном в данной дискуссии в кабинете и точку зрения только, что упомянутого государственного секретаря Мейснера.
«Мейснер, государственный секретарь кабинета меньшинства, кабинета президента Рейха, и помощник его превосходительства».
Я хочу также сослаться на документ 23, потому что из перечисления чрезвычайных распоряжений в данном документе ясно, что в состоянии чрезвычайности, которое тогда имелось, тогда невозможно было руководить средствами Рейхстага и что указ о чрезвычайных полномочиях являлся заменой этим чрезвычайным распоряжениям, которые непрерывно принимались.
Я должен внести одну поправку: точка зрения государственного секретаря Мейснера содержится в документе 91, экземпляр США-578.
(Обращаясь к подсудимому)
21 марта 1933, было принято распоряжение об амнистии. Обвинение описало данное распоряжение как неслыханный закон. Что вы можете об этом сказать?
Папен: Обвинение называет данный закон «санкционированием политических убийств».
Я хочу сказать об этом следующее: данный закон был принят чрезвычайным распоряжением президента Рейха, а не кабинетом; и он являлся естественным концом революционного периода, который длился 7 недель. Существует много исторических параллелей для этого распоряжения об амнистии; например закон, который был принят молодой германской республикой 21 июля 1922, который включал убийц в меры по амнистии.
Кубочек: Могу я теперь сослаться на документ 28, страница 99 документальной книги 1. Он содержит закон от 21 июля 1922, которым «завершается период беспокойства, имевшийся в 1920 и 1921 годах». Могу я также сослаться на страницу 100 данного документа номер 28, который содержит закон от 20 декабря 1932, который упоминался.
23 марта был принят закон, касавшийся специальных судов. Что вы можете сказать в данной связи?
Папен: Эти специальные законы или законы о специальных судах, также не совсем новые. Лично я, как канцлер Рейха принял такой закон 9 августа 1932; и тогда я основывал свою акцию на директиве кабинета Брюнинга датированной 6 октября 1931. В революционных периодах наказуемые политические акты следует передавать ускоренному суду в соответствии с законом.
Кубочек: Могу я теперь указать на документ 27, страница 89 документальной книги 1, особенно введение предыдущего параграфа 1, который показывает, что чрезвычайное распоряжение основывалось на чрезвычайной директиве Брюнинга 1931.
1 апреля прошёл еврейский бойкот. Это была меры проведенная правительством? Вы участвовали в нём каким-либо образом?
Папен: Утверждение доктора Геббельса о том, что кабинет одобрил эту меру совершенно ложное. Напротив, по предложению кабинета Гитлера 10 и 12 марта были сделаны публичные объявления, которые представит мой защитник.
Обвинение ссылается на телеграмму, которую я отправил в Нью-Йорк 25-го как «невинную ложь огромной значимости»; однако я могу только сказать, что данное утверждение полностью необоснованно. Публичные заявления Гитлера давали нам, фактически должны были дать нам, гарантию, что подобные эксцессы снова не повторятся. В такой уверенности я отправил телеграмму. Было бы немыслимо, чтобы 25-го я отправил телеграмму в Нью-Йорк…
Председательствующий: Доктор Кубочек, я думал вашим вопросом было: подсудимый участвовал в данных мерах? Я не знаю, каков его ответ. Он отвечает несколько минут, но я не знаю о чём его ответ.
Вопрос был: «Вы участвовали? И я не знаю, что он ответил.
Папен: Я сказал, что утверждение Геббельса о том, что кабинет одобрил этот еврейский бойкот было ложью.
Председательствующий: Почему не ответить прямо; вы участвовали или нет?
Папен: Нет, мы не участвовали.
Кубочек: Могу я сослаться на документ 33, страница 113, заявление Гитлера от 10 марта, последние две строчки:
«Раздражение людей, поврежденные автомобили или нарушенная деловая жизнь должны абсолютно прекратится»
На той же странице, странице 113, заявление Гитлера от 12 марта, последнее предложение в предпоследнем параграфе:
«Любой, кто с настоящего момента, предпринимает индивидуальные действия, нарушая нашу административную и деловую жизнь, сознательно действуют против национального правительства».
Председательствующий: Доктор Кубочек, я не намеревался ограничивать подсудимого от рассказа Трибуналу, что он делал относительно своей телеграммы в «New York Times[2992]«, но я хотел, чтобы в первую очередь он ответил на ваш вопрос.
Итак, если он хочет, что-либо добавить о том, что он телеграфировал в «New York Times», пусть он это сделает.
Кубочек: Тогда, пожалуйста, вернитесь к этому положению в связи с «New York Times».
Папен: Ваша честь, я могу лишь добавить, что было бы совершенно немыслимо, чтобы 25 апреля я направил эту телеграмму в Нью-Йорк зная, что 3 или 4 днями позднее будет проведен новый еврейский бойкот; это совершенная бессмыслица. Более того, я могу указать на то, что в тот же самый день господин фон Нейрат направил похожую телеграмму кардиналу о`Коннелу[2993].
Кубочек: Вы сейчас приведёте отчет о вашем отношении к еврейской проблеме?
Папен: Моё отношение к еврейской проблеме можно коротко обрисовать; оно всегда, всю мою жизнь, было отношением, ожидавшимся от католической церкви и её членов. Я заявил свой взгляд по вопросу расы, в отношении национал-социалистической доктрины, совершенно публично в речи в Гляйвице в 1933 году, и мой защитник, приобщит речь в качестве доказательства.
Однако совершенно иным вопросом не связанным с моим основным отношением к еврейской проблеме, была своего рода зарубежная монополия, преобладающее влияние еврейского элемента в сферах, которые формируют общественное мнение, таких как пресса, литература, театр, фильмы, и в особенности право. Мне, несомненно, казалось, что такая зарубежная монополия являлась нездоровой и что её некоторым образом следовало уменьшить. Но как я сказал, это вообще не имело никакого отношения к расовому вопросу.
Кубочек: Теперь я сошлюсь на документ 16, страница 68, который содержит отрывок из речи, которую как упоминал подсудимый, он произнёс в Гляйвице в 1934 году. Я цитирую:
«Определенно нет возражений расовым исследованиям и евгенике[2994], которые стремятся сохранить характеристики нации настолько чистыми, насколько возможно и в то же самое время побуждают к чувству расовой общности. Эта любовь к своей собственной расе никогда не деградирует в ненависть к иным нациям и расам. В этом решающее положение. Евгеника никогда не должна вступать в конфликт с христианством так как они не противоположны, а просто разные. Христианство впервые сделало из германских племён немецкую нацию, и в действительности не требуется создавать нордическо-германскую религию с целью дать скрижали своей нации».
Могу я сослаться также на документ 29, страница 103, который касается второй темы, обсуждаемой подсудимым; это отрывок из дневника господина Додда от 4 июля. Затем я сошлюсь на документ 35, страница 115, которая содержит статью в «Volkischer Beobachter[2995]«датированную 19 августа 1932. Заголовок статьи:
«Правительство Папена начертало защиту евреев на своём знамени».
Председательствующий: Это был август 1932? Где это?
Кубочек: Документ 35, страница 115. Я зачитаю только заголовок статьи в «Volkischer Beobachter» датированной 19 августа 1932.
«Правительство Папена начертало защиту евреев на своём знамени».
Статья касалась заявления господина Карески, из Берлина, как представителя Еврейской народной партии. Карески был главой синагоги в Берлине. Он заявлял тогда — и я цитирую последний параграф данной статьи:
«К счастью, конституция германской республики всё ещё охраняет правовое положение евреев, и правительство Папена начертало защиту евреев на своём знамени».
Закон о гражданской службе от 7 апреля 1933 содержал некоторые исключение применимые к евреям. Изначально эти исключения планировались быть более широкими; вы имели какое-либо отношение к ним в той форме, в которой они были приняты?
Папен: Могу я добавить лишь одну вещь? Мне кажется, вы забыли представить Трибуналу документ 33, относящийся к вопросу зарубежной монополии в германской правовой системе.
Кубочек: Я представлю документ после вашего ответа на вопрос поставленный мною.
Папен: Я одобрял закон о гражданской службе постольку, поскольку он применялся к еврейским гражданским служащим назначенным после 1918. Так как после войны крупномасштабная иммиграция в Германию шла с востока, особенно из Польши, страны, которая тогда была сильно антисемитской.
Я успешно добился от Гинденбурга, чтобы на солдат, которые принимали участие в войне ни при каких обстоятельствах не распространялся данный закон, так как я всегда разделял взгляд, что немец, независимо от расы, который отдал свой долг стране не мог ограничиваться в правах.
Кубочек: Сейчас я сошлюсь на документ 33, страницу 114. Это доклад министерства юстиции, который показывает, что когда был принят закон о гражданской службе практиковало 3515 еврейских адвокатов. На основании смягчения, которое только, что упомянул свидетель, 735 отслуживших людей и 1383 остальных которые сдали экзамен до 1914 были исключены из данного закона. Таким образом, 2158 еврейских адвокатов оставалось, в то время как 923 должны были уволиться.
Каков ваш взгляд на закон о гражданской службе в целом?
Папен: Я думаю было совершенно нормальным, что национал-социалисты, поскольку они являлись партнёрами по коалиционному правительству и контролировали более чем 50 процентов голосов немецкого народа, должны были участвовать в занятии постов гражданской службы.
Я могу указать на то, что национал-социалисты, в пропаганде проводимой годами, боролись всеми средствами против так называемого «Bonzentum[2996]«; но нельзя, конечно было предсказать, что они позднее допустят такую же ошибку.
Председательствующий: Было бы удобное время, чтобы прерваться?
(Объявлен перерыв)
Кубочек: Мы говорили про закон о гражданской службе, который в некоторой степени по смыслу корреспондировал ходу мыслей НСДАП. Почему вы почувствовали неотложность неких поручений, которые затем были фактически даны?
Папен: Тогда я был убеждён, что данный закон о гражданской службе создаёт нечто вроде основы. Я не ожидал и не мог предположить, что партия постепенно в следующие годы введёт новые законы в данной сфере и соответственно полностью разрушит гражданскую службу.
Кубочек: Каким было отношение к роспуску партий?
Папен: Исключение партий являлось необходимым результатом указа о чрезвычайных полномочиях. За 4 года Гитлер требовал реформ, которые мы хотели провести. Документ 25 показывает, что я просил Гитлера создать новый основной закон государства, и в своей речи от 23 марта Гитлер пообещал это. В той речи он говорил о реформе конституции проводимой посредством существовавших подходящих органов. Эта реформа дала бы нам, по моему мнению, революционным путём, новую и крепкую демократическую и парламентарную форму правления. Более того, я должен сказать, что я не видел опасности во временном использовании однопартийной системы. Существуют прекрасные примеры этого в других государствах, например в Турции и Португалии, где однопартийная система функционирует очень хорошо. Наконец, я хочу указать на то, что в своей речи в Марбурге 17 июня 1934 я критиковал такое развитие и сказал, что можно относится к такому как к переходному этапу, за который определилась бы перестроенная конституция.
Кубочек: Какова ваша точка зрения на закон о рейхсштатгальтерах[2997] от апреля 1933? Вы также заявите об отношении к вопросу германской федерации?
Папен: Господа Трибунал данный вопрос, поднят обвинением с целью вменить мне двуличность, лживость или обман. Обвинение предположило, что в 1932 мои взгляды на федеральный характер Германии отличались от тех, которые я выражал в 1933. Но даже если бы я передумал в данном отношении, я не могу понять, почему вопрос федералистского или унитарного правительства должен быть преступлением в соответствии с уставом. Кроме того, я вообще не передумывал. Взгляд, выраженный в 1932 был таким: я осознавал преимущества федеральной системы Германии, и хотел её поддерживать; но я всегда желал, даже в 1932, что должно существовать общая договоренность по крупным политическим вопросам Германии. То, что федерация управляется по единым принципам это совершенно, само собой разумеется. Только это являлось единственным вопросом и также основой для моего вмешательства в Пруссии 20 июля.
Если знать историю Германии, можно быть осведомленным о том, что Бисмарк преодолел трудности, объединив должности рейхсканцлера и премьер-министра Пруссии. Поэтому, когда в 1933 мы назначали рейхсштатгальтеров в различные земли, мы просто намеревались выстроить общую политическую линию. Кроме того, права земель остались нетронутыми. Они имели свою собственную финансовую, правовую и образовательную системы, и свои собственные парламенты.
Кубочек: Относительно закона о рейхсштатгальтерах, могу я сослаться на документ 31, в частности страница 111 этого документа. Отрывок процитированный здесь из работ Пфундтнера-Нойберта[2998] показывает, что полномочия земель были отменены только последующим законом о рейхсштатгальтерах в 1935 году, когда подсудимый фон Папен больше не находился в должности.
Почему 7 апреля 1933 вы ушли в отставку с премьер-министра Пруссии?
Папен: Моё письмо Гитлеру датированное 10 апреля 1934 представлено обвинением. Оно содержит причины для моей отставки. В Пруссии — я уже это говорил — я уже провёл координацию политических целей к 20 июля. Закон о рейхсштатгальтерах позволял рейхсканцлеру быть самим премьер-министром Пруссии или выдвинуть замену. И значит, моя задача в Пруссии была завершена. Помимо этого, я хочу упомянуть следующее положение: выборы 5 марта дали национал-социалистам сильное большинство также в прусском парламенте. Прусский парламент затем собрался и естественно пожелал, чтобы национал-социалист стал премьер-министром Пруссии. По всем этим причинам я подал в отставку.
Кубочек: Обвинение вменяет вам, что, как видный член католической церкви вы в особенности могли консолидировать нацистский режим в сфере церквей. Поэтому мы должны обсудить ваше отношение относительно церкви. Вы приведёте нам отчет о ситуации с германской церковью в то время?
Папен: Господа Трибунал данное обвинение, наиболее серьезное во всём обвинительном заключении — обвинение в том, что я, как католик, внёс вклад в этот заговор против мира. Поэтому можно позволить мне, обсудить, моё отношение к церковному вопросу совершенно кратко.
Католики в Германии организовали себя в партию Центра. До 1918 партия Центра, умеренная партия, всегда стремилась к созданию баланса между левыми и правыми крыльями. После войны картина полностью изменилась.
Тогда мы находили партию Центра по большей части в коалиции с левыми. В Пруссии, данная коалиция сохранялась все годы с 1918 по 1932. Неоспоримо партия Центра заслужила много доверия за поддержание жизни государства за годы после краха; но коалиция с социал-демократами делала сотрудничеств партии Центра с правыми невозможным, в частности относительно церковной политики. В политических вопросах и вопросах внутрипартийной политики партия Центра, поэтому, следовала линии компромисса, который получался через ослабление остальных в сфере церковной политики. Такое положение дел…
Председательствующий: Доктор Кубочек, к чему всё это относится?
Кубочек: Обвинение говорит:
«Папен использовал своё положение видного католика для консолидации нацистского режима. Он был двуличным, и это характеристика в особенности очевидна в данной связи и проливает свет на его личность».
Подсудимый сейчас объяснил своё отношение к церковным предметам с начала своей политической деятельности. Поскольку он был сначала членом партии Центра и затем покинул её, необходимо обсудить раскол развивавшийся между ним и лидерами партии. Позднее мы…
Председательствующий: Зачем нужно вдаваться в это крайне подробно? Определенно он хочет показать, что он не помогал нацистской партии. Он, несомненно, был католиком, и он хочет показать, что он не содействовал нацистской партии. Он не хочет вдаваться во все подробности о католических влияниях и его участии в католических влияниях.
Кубочек: Господин Председательствующий, могу я сказать совершенно общо, что в разбирательстве с делом Папена наше намерение заключается в том, чтобы подтвердить, что с самого начала подсудимый постоянно придерживался своих принципов. По этой причине существенно то, чтобы условия доминирующие в то время следует разъяснить. Сейчам мы не очень далеки от пункта, на котором мы можем оставить внутриполитические условия, и остальные предметы будут очень короткими. Однако, я думаю, что ради полноты картины личности подсудимого, я должен вдаваться в некоторые подробности; но конечно мы приложим все усилия, чтобы опустить все излишние и ненужные частности.
Председательствующий: Доктор Кубочек, мы совершенно осведомлены о том, что дело каждого из 21 подсудимого отличается друг от друга. Мы прекрасно осведомлены об этом, но мы желаем, чтобы дела представлялись без ненужных и обременяющих подробностей. Мы надеемся, что вы попытаетесь ограничить подсудимого действительно важными предметами. Вы продолжите?
Кубочек: Господин Председательствующий, очень хорошо. Мы сделаем как лучше.
(Обращаясь к подсудимому)
Пожалуйста, вы продолжите.
Папен: Вероятно, я могу закончить данный вопрос, сказав, что моя оппозиция внутри партии, моя просьба использовать консервативные силы, дали мне репутацию плохого католика. Зарубежный судья, не-немецкий судья не знает, что в те годы к католику, который не являлся членом партии Центра, а принадлежал к партиям правого фланга относились как к плохому и ненастоящему католику; и с таким положением дел я всегда боролся.
Кубочек: В своём правительственном заявлении 4 июня 1933 фон Папен сослался на факт, что результат предыдущей коалиционной политики в Пруссии был очевиден всей общественной жизни в Германии. Я сошлюсь на документ 1, страница 2, и я цитирую последнюю часть первого длинного параграфа:
«Распад от атеистическо-марксистских учений уже глубоко вторгся во все культурные сферы общественной жизни, потому что христианские силы государства слишком легко шли на компромиссы. Чистота общественной жизни не может поддерживаться путём компромиссов ради равенства. Ясное решение следует принять о том, какие силы желают помочь восстановить новую Германию на основании неизменных принципов христианской идеологии».
Я также сошлюсь на документ номер 37, на странице 119, речь в Мюнхене 1 марта 1933, когда свидетель обсуждал аспекты, которые он только, что упоминал.
Свидетель, что вы думаете о положении церквей охраняемом новым правительством, и что вы делали в данном отношении?
Папен: Прежде всего, я попросил Гитлера сделать ясное заявление по данному вопросу; и он сделал так в позитивной манере. В предисловии к моим речам, произнесённым тогда, есть наблюдение о том, что первой и наиболее важной задачей был пересмотр нацистской программы относительно религиозной проблемы, поскольку такой пересмотр являлся требованием для объединенного фронта двух христианских конфессий в рамках коалиции. Во-вторых, я пытался защитить церковную политику, дав ей после заключение конкордата[2999], некий внешнеполитический контекст.
Кубочек: В данной связи могу я сослаться на документ 37, страницы 119 и 120 содержащие выдержки из нескольких речей произнесённых подсудимым и том I, документ 38, далее ниже по странице 119, который является речью произнесённой в Дортмунде в феврале 1933. В ней подсудимый фон Папен сказал…
Председательствующий: У нас есть документ.
Кубочек: Документ 37, страница 119.
Председательствующий: Что же, да, у нас он есть. Всё, что я предложил это то, что было достаточно, чтобы мы обратились к документу. Как вопрос факта, вы уже вышли за время, когда он ушёл в отставку с поста премьер-министра Пруссии в 1934, и теперь вы вернулись в 1933.
Кубочек: Он ушёл в отставку в Пруссии в 1933. Тогда могу я обратить внимание Трибунала, на данную речь на странице 120.
Председательствующий: Он ушёл в отставку в 1933 или 1934?
Кубочек: 1933.
Я обращаю внимание суда на эту речь, и на странице 120, заявление правительства Рейха от 1 февраля 1933.
(Обращаясь к подсудимому)
Какими являлись события, приведшие к конкордату?
Папен: Я повторю, то, что хотел обезопасить христианскую основу Рейха любой ценой. По этой причине, я предложил Гитлеру в апреле 1933, чтобы права церкви были твёрдо изложены в конкордате, и чтобы конкордат следовал с соглашением с евангелической церковью. Гитлер согласился, хотя в партии была сильная оппозиция; и таким образом конкордат был заключен. Обвинение заняло точку зрения, что данный конкордат являлся обманным манёвром. Вероятно, я могу в данной связи отметить факт, что господами с которыми я подписал данный конкордат были государственный секретарь Пачелли[3000], нынешний папа, которого я знал лично 13 лет, и господин Каас, который годы был председателем партии Центра, и что если эти два человека пожелали заключить конкордат, тогда нельзя говорить, что это являлось обманным манёвром.
Кубочек: Я сошлюсь на документ 39, страница 121. Я хочу теперь зачитать цитату из документа 40, на странице 122. После заключения конкордата, Гитлер опубликовал распоряжение, которое сформулировано как следующее — почти середина страницы 122:
«Настоящим приказываю:
1. Все католические организации, которые признаются настоящим договором и которые были распущены без указаний правительства немедленно возобновляют деятельность.
2. Все меры принуждения против членов духовенства и остальных руководителей данных католических организаций отменяются. Применение подобных мер запрещается в будущем и будет преследоваться в соответствии с действующим законодательством».
Я зачитал эту цитату, чтобы подтвердить, что вероятно лишь позднее Гитлер передумал, под влиянием ближайшего окружения.
Я сошлюсь на документ 41, страница 123, телеграмма фон Папена. В английском переводе данной телеграммы есть ошибка, которая значительно меняет смысл. Параграф 2 телеграммы говорит: «Благодаря вашей щедрой и мудрой государственнической концепции…» Английский перевод гласит «спортивной» вместо «государственнической»
На следующей странице я обращаю внимание на телеграмму адресованную фон Папеном епискому Тревскому. Есть также письменные показания, относящиеся к вопросам, которые обсуждаются. Документ 43, страница 127 письменные показания барона фон Твикеля и они занимают место в письменных показаниях, которые покойный кардинал фон Гален[3001] должен был подписать. Вопрос уже обсуждался с кардиналом фон Галеном; но прежде чем они были составлены в письменном виде, он скончался. барон фон Твикель, который обсуждал с ним вопросы, заявил о подробностях в своих письменных показаниях, документе 43, на странице 127.
Я также обращаю внимание на документ 52, на странице 139. Это письменные показания аббата бенедектинского монастыря в Грюссау, Шмитта, который многие годы был духовником подсудимого. В предпоследнем параграфе на странице 139, он обсуждая вопрос о конкордате говорит:
«Господин фон Папен был глубоко расстроен нелояльным отношением германского правительства, которое стало заметно вскоре после заключения конкордата. Он постоянно и откровенно обсуждал со мной огромную взволнованность в данном отношении, и он продумывал пути и средства положить конец этим нарушениям. Я также могу свидетельствовать, по своему собственному опыту, что он лично активно работал в интересах церкви по гарантированию лояльного наблюдения за конкордатом».
Свидетель, вы, помимо конкордата, стремились следить за тем, чтобы ваши взгляды на церковную политику принимались?
Папен: Да. 15 июня 1933 в Берлине я создал организацию, которую мы назвали «Крест и орёл» и немного позднее я основал Союз католических немцев. Католические силы должны были собираться в этих двух организациях, вне политических партий. Союз католических немцев имел особенную задачу собирать жалобы и докладывать о них мне, чтобы я мог попытаться помочь.
Кубочек: Обвинение предъявило обвинения, что распустив Союз католических немцев вы сами нарушили конкордат. Что вы на это скажете?
Папен: Да, и далее обвинение уже описало период, который последовал за конкордатом как «характерное развитие церковной политики заговорщиков, с участием Папена».
Обвинением предъявлено обвинение, относительно моего собственного саботажа конкордата, это огромное обвинение, которое связано с роспуском союза, который я только, что упомянул. Документы показывают, что данный союз уже был парализован во время путча Рёма 30 июня 1934 и что позднее роспуск посредством меня являлся обычной формальностью. Более того, данный союз вообще не имел связи с конкордатом. Это был политический союз, который никогда не пользовался защитой конкордата.
Кубочек: Я сошлюсь на документ 45, на странице 129. Это обмен телеграммами между Гитлером и Гинденбургом по вопросу примирения с евангелической церковью.
По предмету Союза католических немцев я сошлюсь на документ 74, страницы с 130 по 132. Данный документ содержит письменные показания — я прошу вашего прощения, я привёл ошибочную цифру — я сошлюсь на документ 47, на странице 130, который является письменными показаниями руководителя Союза католических немцев, графа Родериха Туна. Он обсуждает роспуск на странице 131 и я цитирую второй параграф:
«30 июня 1934 офис Союза католических немцев было занято сотрудниками Гестапо. Дела были конфискованы и вывезены. Я сам был арестован».
Факт, что в качестве результата этих мер роспуск стал простой формальностью упомянут в последнем параграфе страницы 131:
«Даже после моего освобождения, которое произошло спустя время, конфискованные дела не вернули. В виду отношения занятого властями партии, возобновление какой-либо дальнейшей деятельности со стороны организации больше не рассматривалось. Кроме того, на практике, любая дальнейшая деятельность Союза католических немцев больше не была возможной, так как единственное лицо, которое предпринимало постоянные необходимые вмешательства, господин фон Папен, не был в теме, поскольку он переехал в Вену. Единственный вопрос, который оставался для глав союза был об официальном объявлении конца деятельности союза, которая на практике уже случилась. Но следовало учитывать, что в случае официального объявления о принудительном роспуске, большое число католиков, которые выделялись в своей работе в организации преследовались бы. С целью избежать этого, роспуск был объявлен самими руководителями союза».
Затем я цитирую последнее предложение:
«С целью сделать всё возможное для безопасности интересов католиков, данное объявление не пренебрегло снова указать официальным властям, прежде всего самому Гитлеру, торжественно клявшемуся защищать христиан и церковные интересы».