Я провёл переговоры с французским премьер-министром, господином Эррио[2971], об отмене знаменитой статьи. Я провёл с ним переговоры о консультативном пакте, но ничего из этого не случилось, по причинам которые я далее не привожу. Окончательный результат конференции в Лозанне в любом случае был отрицательным, а значит выборы проводившиеся впоследствии…
Кубочек: Какой являлась ваша точка зрения по вопросу вооружения?
Папен: Я обозначил свою точку зрения по вопросу вооружения, который играл роль даже в 1932, уже тогда, в Лозанне. Я обсудил с британским премьер-министром, господином Макдональдом[2972] и господином Эррио. Позднее, в беседе, я обсуждал эту точку зрения с господином Эррио, так, что это в протоколе. Это документ 55. В данном документе я говорил, что это не являлось вопросом немецкого перевооружения, но вопросом выполнения обещания по разоружению остальных наций. Ничего не говорилось о немецком перевооружении, но только о немецком равенстве и равном обращении с Германией.
Мне не требуется цитировать данный документ. Он в руках суда, документ 55.
Кубочек: Я приобщаю документ 55, в качестве экземпляра 55 и далее сошлюсь на документ 1, который уже представлен, страница 9; и документ 6, который я представил как экземпляр 3, страница 22.
Папен: В завершении конференции в Лозанне, я сказал Макдональду и Эррио: «Вы должны дать мне внешнеполитический успех, так как моё правительство последнее буржуазное правительство в Германии. После меня там будут только экстремисты справа и слева». Но они не поверили мне, и я вернулся из Лозанны лишь с частичным успехом.
Председательствующий: Я думаю было бы хорошее время прерваться.
(Объявлен перерыв)
Кубочек: Свидетель, вы сказали, что итог конференции в Лозанне не превзошёл ваши ожидания. Почему несмотря на это, вы подписали Лозаннский договор?
Папен: В первую очередь, я должен был подписать его иначе бы конференция завершилась полным провалом и Германия столкнулась бы с экономическим вакуумом. Мы также стояли перед выборами в Рейхстаг и я попытался сделать лучшее в данной ситуации.
Кубочек: В связи с данным вопросом, я хочу представить документ номер 7, становящийся экземпляром номер Папен-4. Данный документ это заявление фон Папена в «Trierische Landeszeitung[2973]«от 12 июля 1932, я возьму смелость зачитать короткую выдержку, в которой Папен говорит:
«Но настолько же мало как мы неспособны стереть односторонний акт подписей дававшихся с 1918 бывшими правительствами, настолько же мала возможность относительно торжественных обязательств, которые принимались тогдашними партиями от имени немецкого народа. Нынешнее правительство просто должно ликвидировать ситуацию, которая, которая была создана всеми бывшими правительствами с подписания Версальского договора. На вопрос о том, может ли данная ситуация быть ликвидирована Германией отрицанием действия своей подписи и таким образом, и в то же самое время, выводя себя за рамки концепции культурных и иных стандартов, следует ответить категорическое «нет».
Упоминая данный вопрос, я хочу отметить, что такое отношение доминировало в рамках доминирующей ситуации и особенно в виду заметной пропаганды НСДАП в особенности.
18 июля 1932 министр внутренних дел Рейха издал общий запрет на демонстрации, после, как вы уже говорили, снятия запрета на форму национал-социалистов от 16 июня. Каким являлись причины нового запрета демонстраций?
Папен: Условия, на которых Гинденбург отменил запрет на форму СА не выполнялись. Выборные кампании становились более и более радикальными и поэтому я решил предложить президенту Рейха распоряжение, запрещавшее демонстрации. В отличие от распоряжения, запрещавшего формы, данное распоряжение применялось ко всем партиям одинаково. Поэтому они запрещались не только для СА, но и боевых подразделений остальных партий.
Кубочек: Теперь я должен перейти к 20 июля 1932. Обвинение называет вашу акцию в эту дату государственным переворотом. Свидетель Зеверинг[2974] также полностью раскрыл данный вопрос. Какой была причина вашей акции от 20 июля 1932?
Папен: Акция основывалась на необходимости восстановления упорядоченных условий. Я получал доклады о сотрудничестве полицейского управления прусского министерства внутренних дел с коммунистами. Ситуацию правительства Рейха в Берлине следовало в таком случае особо принимать во внимание, и я не знаю, осознаёт ли Высокий Трибунал правовое положение. Правительство Рейха в Берлине не являлось экстерриториальным районом как Вашингтон, округ Колумбия в Соединенных Штатах, но находилось в полицейской власти прусского государства. Моя собственная охрана, то есть, охрана рейхсканцлера, находилась в руках прусской полиции. Следовательно, если была организована комбинация коммунистов с министерством полиции Пруссии, тогда это влияло на безопасность правительства Рейха. Данная акция против прусского правительства никоим образом не проводилась против социализма, которого. Как показал свидетель Зеверинг нацификации республиканской полиции не было. Сотрудники, за исключением нескольких высших сотрудников, оставались нетронутыми. О том, как я отношусь, я сообщил немецкому народу в речи по радио вечером 20-го июля. Высокий Трибунал найдёт данную речь в документе 1, страница 4. Однако, я опускаю чтение данной речи.
Кубочек: Далее я хочу указать на документ 2, который я желаю представить как экземпляр номер 5. Я хочу указать на страницу 15, часть где подсудимый фон Папен привёл отчёт о необходимости данной меры.
(Обращаясь к подсудимому)
Эта ваша акция 20-го июля оспаривалась в высшем германском трибунале, Верховном суде Рейха, и какое-либо решение выносилось?
Папен: Да. Прусский кабинет предъявил иск против правительства Рейха в Верховный суд Рейха в Лейпциге; там вопрос был надлежащим образом рассмотрен и вынесено решение. Данное решение полностью поддержало акцию президента Рейха. Поэтому обвинение не может характеризовать данный предмет как путч.
Кубочек: Я хочу обратить ваше внимание на документ 8, который я желаю приобщить как экземпляр номер 6. Это выдержка — я прошу прощения?
Председательствующий: Доктор Кубочек, вам необходимо присваивать документам номера доказательств отличающиеся от номеров документов? Поймите, это выглядит немного запутывающим. У каждого из этих документов есть в заголовке документа номер; 1,2,3, и тому подобное и они следует друг за другом…
Кубочек: Я хочу уступить предложению Высокого Трибунала и оставлю тот же номер. Поэтому, документ 5 станет экземпляром номер 5.
Председательствующий: Я думаю, если вы сможете, это будет менее запутывающим.
Кубочек: Да, ваша честь именно. Этот экземпляр номер 5 является выдержкой из решения Верховного суда Рейха, датированного 25 октября 1932. На странице 19, в начале, есть мнение, которое говорит, что распоряжение президента Рейха от 20 июля являлось совершенно законным.
Как прусское правительство и в особенности премьер-министр Браун[2975], отреагировал на решение Верховного суда?
Папен: Прусское правительство и прусский премьер-министр абсолютно приняли решение, что стало видно из дискуссий, которые я лично позднее проводил с прусским премьер-министром.
Кубочек: Относительно положения занятого прусским правительством, я хочу приобщить документ номер 86, который содержится в томе III моей документальной книга, которая однако, из-за технических сложностей, не полностью переведена и не может быть представлена сегодня.
Свидетель, 29 июля 1932 у вас была беседа с корреспондентом «United Press[2976]«и вы подробно заявили о своей позиции по проблеме вооружения. Поскольку данная тема является особо значимой для вашего дела и вашей защиты, я хочу получить ваш комментарий по предмету.
Папен: Я хочу разъяснить своё отношение к вопросу вооружения, так как оно являлось таким же которое я занимал, когда я был вице-канцлером в правительстве Гитлера. Я хочу сослаться на документ 1, который излагает моё интервью для «United Press» и я процитирую из документа номер 86, который является речью по радио произнесенной мною 12 сентября. По этому поводу я сказал:
«Мы хотим разоружения…»
Кубочек: Свидетель, вероятно, вы просто можете привести содержание в нескольких словах.
Папен: Если Трибунал хочет, проверить содержание моей речи, в документе 86 Трибунал найдёт, что я говорил о разоружении ради мира. По этому поводу я обращался к главным державам, и я хочу процитировать это предложение:
«В эти дни Германия посредством мобилизации своих последних внутренних резервов предпринимает гигантскую попытку, достичь работы и социального мира. Это даёт нам прав ожидать, что теперь, ведущие государственные деятели главных держав, со своей стороны, решат положить конец отравлению внешнеполитических отношений посредством соглашений, которые нельзя выполнить».
Кубочек: 31 июля 1932 прошли выборы в Рейхстаг. Прежде всего, я хочу приобщить диаграмму, в которой находятся результаты выборов проводившихся в годах с 1930 по 1933. Это экземпляр номер 98, который я настоящим приобщаю. Из цифр показанных здесь мы можем видеть внутриполитическое развитие в Германии.
Свидетель, каким являлся результат, и какие политические выводы вы сделали из результата выборов?
Папен: 30 июля, накануне выборов, я говорил с Соединенными Штатами и сказал:
«Мир не осознаёт, что Германия столкнулась с гражданской войной. В Лозанне мир не помог нам преодолеть наши трудности, и невыносимо то, что 14 лет спустя после войны для нас не существует равенства в правах».
Выборы 31 июля привел к более чем удвоению нацистских голосов, с 6,4 миллионов до 13, 7 миллионов голосов, или 230 членов Рейхстага против 110. Из результата следовал вывод, что никакое большинство не может быть сформировано, из крайне правых до социал-демократов, без НСДАП. С этим, партия получила ключевое парламентское положение. Обвинение попыталось приписать рост нацистских голосов снятию запрета на форму. В общем, такое объяснение слишком простое. Действительно, запрет на формы был снят с 16 июня по 18 июля, на 1 месяц. И уже за 2 недели до голосования я отдал распоряжение, запрещавшее демонстрации. Действительной причиной для роста нацистских голосов являлась отчаянная экономическая ситуация Германии и факт общего разочарования нехваткой внешнеполитического успеха в Лозанне.
Кубочек: Итак, каким был ваш вывод из результатов выборов?
Папен: Я сделал вывод с таким же мнением, что и придерживался ранее. На следующий день я дал интервью «Associated Press[2977]«и посредством этого интервью я сказал всему миру:
«Национал-социалистам будет дана ответственность и когда это будет сделано нам потребуется реформа конституции»
Кубочек: Относительно этих исторических фактов я сошлюсь на экземпляр номер 1, который уже приобщался, и в особенности на страницы 4,5 и 6.
Свидетель, пожалуйста, расскажите Трибуналу о своих переговорах с Гитлером.
Папен: В результате такого мнения, 12 августа у меня была долгая дискуссия с Гитлером. Я внушал ему необходимость участия и свою готовность уйти в отставку с канцлера за несколько месяцев, если сотрудничество окажется успешным и после приобретения Гитлером доверия фон Гинденбурга.
Политические партии, правые партии, как хорошо известно, поддерживали мой кабинет. Партия Центра находилась в оппозиции. Итак, после этих выборов, партия Центра хотела Гитлера в качестве канцлера, но Гитлер сам не хотел становиться главой правительства большинства.
Верность моих заявлений показана в документе 1, страница 6, первый параграф, последняя строка. Я цитирую:
«Каас[2978], руководитель партии Центра, потребовал так называемого окончательного решения данного кризиса полностью ответственным участием бывшей оппозиции в правительстве Рейха».
Я сделал Гитлеру предложение о том, чтобы он вошёл в мой кабинет в качестве вице-канцлера. Гитлер отклонил это. На следующий день мы продолжили наши переговоры в присутствии президента Рейха.
Гитлер озвучил требование к президенту Рейха о присоединении его движения к правительству, но только при условии того, что он сам будет назначен канцлером. И это можно увидеть из документа на странице 6.
Кубочек: Ваша честь это документ номер 1, страница 6.
Папен: Президент Рейха не верил, что ему следует передать всю полноту власти Гитлеру и отверг его предложение. На этом моменте наши усилия включить национал-социалистов в ответственное правительство потерпели неудачу.
Кубочек: Подсудимый фон Папен озвучил свои мнения об этом в речи в Мюнхене, которую можно найти в документальной книге, экземпляр номер 1, страницы 10 и 11.
После неудачи этих переговоров, национал-социалисты вошли в наиболее интенсивное противостояние правительству. Это каким-либо образом изменило ваш основной курс?
Папен: Оппозиционное отношение нацистов против моего правительства вообще не изменило курса. Я полностью рассказал об этом вопросе в Мюнстере 28 августа.
Кубочек: (Обращаясь к подсудимому)
Данную речь можно найти в документе номер 1, экземпляр номер 1, страница 7. И на этой странице, я также обращаю ваше внимание на доклад о решении специального суда Бейтоне. Это первый смертный приговор, вынесенный на основании распоряжения о терроре от 9 августа. Это распоряжение о терроре, которое обвинение пожелало инкриминировать подсудимому фон Папену, привело к смертному приговору против пяти национал-социалистов.
(Обращаясь к подсудимому)
4 сентября вы приняли чрезвычайное распоряжение по оживлению экономики. Так как это распоряжение является ядром деятельности вашего правительства по решению экономических проблем, я хочу получить ваш комментарий об этом чрезвычайном распоряжении.
Папен: Я уже обсуждал это чрезвычайное распоряжение и заявлял, что оно касалось программы включающей 2, 2 миллиарда рейхсмарок с целью создания работы для 1¾ рабочих. Мы сделали это гигантское усилие не повысив наш внешний долг ни на пенни. Если я могу охарактеризовать его такими словами, это было максимальное напряжение и последние резервы нашей силы. Успех стал, заметен уже в первый месяц снижением на 123000 количества безработных.
Кубочек: За 1 месяц?
Папен: Да, за 1 месяц.
Кубочек: В рамках общей оздоровительной трудовой программы предполагалось перевооружение?
Папен: Вообще нет. Моё правительство не потратило ни пенни на перевооружение.
Кубочек: Подробности этого чрезвычайного распоряжения можно найти в документе 1, страницах 8 и 9.
Почему ещё один роспуск Рейхстага произошёл 12 сентября? Что вы сказали об этом тем вечером по радио?
Папен: Новый Рейхстаг собрался согласно конституции. Моё правительство, как я уже говорил, не могло получить большинства; но формирование любого другого правительства без Гитлера было совершенно невозможно. Поэтому, я был оправдан в надежде, что этот Рейхстаг даст моему правительству время проверить себя, так как в частности я уже представил обширную и решительную экономическую программу. Но тогда случилось нечто неожиданное и неслыханное.
Скажем так случилась такая вещь, как проституирование германского парламента. Господин Геринг, президент германского Рейхстага предоставил слово коммунистической делегатке, Кларе Цеткин[2979] для яростной атаки на моё правительство. Когда я, ответственный канцлер правительства попросил слова с целью предоставить отчёт о том, что я хотел сделать, мне было отказано в разрешении выступить, и президент Рейхстага попросил проголосовать по вотуму недоверия предложенному коммунистами, социалистами и национал-социалистами. Факт этого постановочного вотума со стороны этих трёх партий действительно демонстрирует, чтобы произошло в Германии если бы эти три партии взялись руководить Германией сообща, и также демонстрировало для меня императив не подталкивать национал-социализм к левому крылу, но вместо этого привести его в моё правительство.
Я был вынужден отдать публичный приказ о роспуске Рейхстага и каникулах.
Кубочек: Эти исторические факты можно найти в документе 1, страница 8 и в документе, на который я уже ссылался, не приобщая его, документе 86, страница 92.
В речи в Мюнхене 12 октября вы также касалась вопроса реформирования конституции. Пожалуйста, расскажите нам кратко, какое мнение вы озвучили по данному поводу.
Папен: Реформа конституции, как я уже упоминал, была одной из неотложных целей моего правительства. Причины для этого изложены в этом документе на странице 9. Эта реформа включала избирательную реформу, с целью положить конец множественности партий, и создание верхней палаты. Прежде всего, она должна была предоставить правительству больше полномочий и больше возможностей руководить, чем предусматривалось Веймарской конституцией.
Кубочек: В качестве пояснения я хочу упомянуть, что реформа конституции, которая должна была покончить с условиями того времени — тогда меры правительства должны были предприниматься исключительно в полномочиях статьи 48, чрезвычайными распоряжениями. В какой степени это имело место можно увидеть в документе 4, который даёт картину большого числа чрезвычайных распоряжений, которые принимались.
Свидетель, 6 ноября 1932 прошли выборы в Рейхстаг. Каким являлся избирательный лозунг правительства и каково ваше мнение об их результате?
Папен: К сожалению, мы снова должны были голосовать. Программа моего правительства была той же, что и раньше — то есть, стремление создать новое государственное руководство, государственное руководство при сотрудничестве эффективного парламента с правительством, обладающим законными полномочиями.
В данном манифесте к избирателям от 4 ноября я обращался к Гитлеру и говорил ему:
«Исключительность вашего движения, ваше требование всего или ничего, которое президент Рейха не может признать, привело к его решению от 13 августа. Сегодня ставка такова: вопрос не в том займёт ли лидер той или иной партии кресло канцлера, будь-то Брюнинг, Гитлер, фон Папен, но скорее в том, чтобы мы нашли общую почву для того, чтобы можно было гарантировать жизненно важные интересы немецкого народа».
Я надеялся на то, что этими выборами в Рейхстаг национал-социалисты, кому я возражал, были бы ослаблены до такой степени, чтобы эта партия была выдавлена с центрального парламентского положения.
Кубочек: Каким был результат?
Папен: Результат не был достигнут. Национал-социалисты потеряли 34 места, но этого не было достаточно, чтобы вытеснить их с ключевой позиции, так как снова формирование большинства в Рейхстаге от социалистов до крайне правых было возможно только с Гитлером; без него большинства не было.
С целью, того чтобы мы смогли продолжать руководить конституционным образом, я ещё раз попытался провести переговоры с различными партиями и национал-социалистами.
Кубочек: Пожалуйста, приведите нам описание данных переговоров.
Папен: Эти переговоры интересны и Трибунал должен быть ознакомлен с ними, чтобы он смог судить о событиях 30 января 1933.
Прежде всего, я попытался выяснить ситуацию с теми партиями, которые находились в оппозиции моему правительству и особенно с социал-демократами и партией Центра. Партия Центра заняла враждебное положение. Он желала правительства большинства с Гитлером, но Гитлер не желал руководить с парламентским большинством. Из документа 2, страница 13, мы можем видеть каким являлось отношение партии Центра.
Поскольку сотрудничество Гитлера в коалиционном правительстве не обсуждалось, я вновь обратился к Гитлеру с целью спросить его о том, готов ли он сейчас войти в моё правительство. Я сделал это исходя из чувства ответственности с целью вообще достичь какого-нибудь результата; и поэтому, я написал ему письмо датированное 13 ноября 1932, которое документ Д-633, который представлен обвинением как «недостойный» документ, из-за того, что в конце концов, я после всех своих неудач, снова обратился к Гитлеру. В письме я говорил:
«Я считал бы нарушением долга если бы не обратился к вам, несмотря на всё; и у меня мнение, что лидер такого великого движения, чью службу стране и народу я всегда ценил, несмотря на то, меня критиковали, чтобы этот лидер не отказывался от участия в ответственной государственной деятельности».
Кубочек: Затем 8 ноября, вы снова обратились к зарубежной прессе и поговорили с ней на внешнеполитические темы…
Папен: Могу я прервать вас на секунду? Я хочу, добавить, относительно мнения о письме озвученного господином Баррингтоном от обвинения: в любом парламентском государстве заведено, что если, руководитель правительства обращается к оппозиции с целью добиться её сотрудничества, он пишет учтивое и сердечное письмо лидеру оппозиции; чтобы не называть его глупцом. Поэтому, я совершенно не могу понять, почему эти мои замечания охарактеризованы как отсутствие достоинства.
Кубочек: 8 ноября вы обратились к зарубежной прессе и говорили о пересмотре Версальского договора. Вы можете кратко объяснить, что сделали тогда?
Папен: Я лишь упомяну речь, произнесённую для представителей зарубежной прессы с целью продемонстрировать Высокому Трибуналу частоту своих обращений к зарубежным странам — прося у них предпринять моральное примирение; так как, тогда, господа, радикальные тенденции в Германии исчезли бы по их собственной инициативе.
Кубочек: Эта речь перед зарубежной прессой находится в документе 1, страницы 11 и 12.
Какими были последствия неудачи переговоров с лидерами партий?
Папен: Неудача моих переговоров с лидерами партий и Гитлером привела к моей отставке 17 ноября. Меня проинструктировали вести дела правительства пока не будет сформировано новое правительство.
Кубочек: Какие усилия предпринимал президент Рейха, по формированию нового правительства?
Папен: Моя отставка дала президенту Рейха возможность ещё раз попытаться сформировать парламентское большинство.
Он немедленно попытался сделать это и начиная с 18 ноября он принял всех лидеров партий, от правых до Центра; и 19-го он принял Гитлера. Темой была: как мы можем сформировать правительство парламентского большинства? Он проинструктировал Гитлера сформировать правительство большинства; Гитлер тогда бы был канцлером.
23 ноября Геринг представил ответ Гитлера Гинденбургу; он был: «Гитлер не может предпринять формирование правительства большинства».
24-го, Гинденбург принял господина Кааса, лидера партии Центра. Он объявил, что Гитлер даже не пытался понять можно ли сформировать правительство большинства, господин Каас пообещал президенту Рейха, что он ещё раз попытается сформировать правительство большинства. 25 ноября он доложил Гинденбургу, что попытка была безуспешной, что руководитель нацистской фракции того времени господин Фрик, заявил, что партию не интересуют такие дискуссии. Результат: формирование правительства большинства с Гитлером было невозможным.
Кубочек: Другие возможности для коалиции имелись? Были другие возможности для коалиции?
Папен: Нет. Была только возможность кабинета которая была у меня, или кабинета большинства.
Кубочек: Относительно этих переговоров я хочу, чтобы вы обратились к документу 2, страницы 14 и 15.
После неудачи обсуждений между президентом Рейха и лидерами партий, между президентом Рейха, вами и генералом фон Шлейхером прошло совещание 1 декабря. Эта консультация в особенности важна для будущего политического развития и имеет существенное историческое значение. Поэтому я спрашиваю вас о подробностях этого разговора.
Папен: Фельдмаршал Гинденбург 1 декабря попросил генерала фон Шлейхера и меня встретится с ним для совещания. Я хочу заметить, что прежде не было разговоров между мной и господином фон Шлейхером о возможностях формирования будущего правительства. Господин фон Шлейхер спросил нас о нашем отношении; я изложил следующее:
Попытка включить нацистское движение в президентский кабинет Гинденбурга дважды потерпела неудачу. Гитлер одинаково отказал формировать правительство большинства. С другой стороны, он оказывал огромную оппозицию и пытался, чтобы все мои распоряжения были отменены Рейхстагом. Поэтому если не было возможно сформировать парламентское правительство или включить Гитлера в наше правительство, не делая его канцлером, тогда возникало чрезвычайное положение, требовавшее экстраординарных мер. Поэтому, я предложил каникулы парламента на несколько месяцев и немедленную подготовку последующего законопроекта о конституционной реформе Рейхстагу или национальному собранию. Такое предложение включало нарушение конституции.
Я подчёркивал, что я знал о том насколько великий солдат и государственный деятель дорожит святостью своей присяги, но моя совесть привела меня к уверенности, что нарушение конституции казалось оправданным, в виду экстраординарной ситуации, так как германская конституция не предусматривала оправдания.
Затем говорил господин фон Шлейхер. Он сказал:
«Фельдмаршал, у меня есть план, который сделает ненужным нарушение вашей присяги конституции, если вы пожелаете передать правительство в мои руки. Я надеюсь, что я смогу получить парламентское большинство в Рейхстаге расколов национал-социалистов».
Во время обсуждения данного плана, я сказал, что для меня казался сомнительным раскол партии, которая клялась в верности Гитлеру. Я напомнил фельдмаршалу о факте, что ему следует освободить себя от слабого парламентского большинства посредством основополагающей реформы.
Однако, предложение решения Шлейхера были отброшены. Решение, предложенное Шлейхером являлось только временным делом, и очень сомнительным.
Кубочек: Каким являлось решение президента Рейха?
Папен: Решение фельдмаршала вероятно было сложнейшим, за всю его долгую жизнь. Не приводя каких-либо иных причин, он сказал мне: «Я выбрал в пользу решения господина фон Папена и я прошу вас начать немедленные переговоры о формировании правительства, которому я смогу дать инструкции в соответствии с вашими предложениями». На этом совещание завершилось.
Кубочек: Что потом делал господин фон Шлейхер?
Папен: Я обменялся только несколькими короткими словами с господином фон Шлейхером и попытался убедить его осознать решение принятое президентом Рейха. Господин фон Шлейхер сказал: «Нет».
Затем, тем же вечером, я начал обсуждения с несколькими министрами относительно формирования нового правительства. Эти министры сказали мне: «План великолепен, но господин фон Шлейхер сказал нам, что у нас будет гражданская война и в таком случае Рейхсвер не сможет сохранить закон и порядок в стране».
Я прервал дискуссию и созвал кабинет на следующее утро, представив ситуацию и проинформировав его о решении Гинденбурга. Затем я попросил господина фон Шлейхера рассказать кабинету, почему он верил, что будет гражданская война и почему Рейхсвер не в состоянии поддерживать закон и порядок в стране. Господин фон Шлейхер вызвал одного из офицеров генерального штаба, чтобы рассказать об этом кабинету с практической и теоретической точки зрения и чтобы он пришёл к решению о том, что Рейхсвер и полиция не в состоянии поддерживать закон и порядок в стране. Затем я сказал господам: «Это новая ситуация и я должен доложить президенту Рейха».