Хорошо еще хоть Том с Джуилином порой ехали с ним рядом — если только Илэйн не призывала их к себе. Ему назло, в этом можно было не сомневаться. Но порой им удавалось вырваться на волю и с удовольствием распить с Мэтом и Налесином жбанчик— другой эля в какой-нибудь таверне или на постоялом дворе. Говорили в основном об Эбу Дар. Оказалось, что Том, отроду там не бывавший, знал об этом городе довольно много. Налесин с удовольствием рассказывал о своем единственном посещении, упирая главным образом на поединки и конские бега. Джуилин тоже кое-что слышал от бывалых людей, причем некоторым его рассказам Мэт отказывался верить, покуда их не подтверждали и Налесин с Томом. В Эбу Дар мужчины сражались на поединках из-за женщин, а женщины — из-за мужчин, причем приз — так там называли того или ту, из-за кого возникала ссора, — доставался победителю. Безо всяких с его или ее стороны возражений. Заключая брак, мужчина вручал своей избраннице кинжал, а вместе с ним и право убить мужа, если он вызовет ее неудовольствие. Ни больше ни меньше! Такого рода убийство там не считалось за преступление. В Эбу Дар мужчины вообще ходили вокруг женщин на цыпочках и сносили от них все, за что друг другу мигом перерезали бы глотку. Илэйн в этом городе наверняка понравится. Как, впрочем, и Найнив.
Затрагивали Том с Джуилином и другую тему — странные отношения между Илэйн, Найнив и старшими Айз Седай, годившимися им в матери, если не в бабушки. Илэйн вечно пыталась взять главенство на себя, словно уже стала королевой и командует в своем Андоре, и никаких увещеваний Тома слушать не хотела. Твердила одно: он ничего не понимает и не поймет. Однако Вандене и Аделис, судя по рассказам Тома и Джуилина, относились к этому более чем терпимо.
— «Ну что ж, дитя, коли ты так хочешь, мы не против». — повторил Джуилин слова Вандене, рассказывая об одном таком случае. — И что ты думаешь, Мэт? У Илэйн в глазах разыгралась снежная буря, а Найнив так заскрежетала зубами, что я испугался, как бы они не повыпадали. А ведь лишь несколько дней назад обе они были всего-навсего Принятыми.
Они сидели в обеденном зале постоялого двора, носившего название «Брачный кинжал». Ванин, Гарнан и прочие солдаты сидели за соседними столами, на скамьях вперемежку с местными жителями. Здешние мужчины были в длинных и ярких — впору Лудильщикам — безрукавках, по большей части на голое тело; женщины красовались в светлых тонов платьях с глубокими узкими вырезами, подолы с одной стороны были приподняты сборками до колена, открывая столь яркие нижние юбки, что рядом с ними бледно выглядели и жилеты мужчин. Многие из местных мужчин, а женщины все как одна, носили серьги в виде больших, похожих на обручи колец и перстни со вспыхивавшими на солнце цветными стеклами. У всех — и у мужчин, и у женщин — за пояс были заткнуты кривые кинжалы, и все, мрачно поглядывая на чужеземцев, поглаживали рукояти. В «Брачном кинжале» остановились и два купеческих обоза из Амадиции, но купцы прятались по своим комнатам, и даже еду им подавали туда, а их возчики не отлучались от подвод. Илэйн, Найнив и прочие женщины тоже находились наверху.
— Женщины… они другие. Не такие, как мы, — со смехом сказал Налесин вроде бы в ответ Джуилину, хотя слова его явно предназначались для Мэта. Обычно Налесин держался с простонародьем непринужденно, но Джуилин был простолюдином из Тира. Видимо, для Налесина это имело значение.
—У тирских крестьян есть поговорка: Айз Седай — это десять женщин под одной шкурой. Они порой выказывают немало сообразительности, эти самые крестьяне. Сгори моя душа, если не так.
— Во всяком случае, ничего, скажем так, страшного они пока еще не натворили, — промолвил Том, — хоть мне и стало не по себе, когда Илэйн случайно обмолвилась о том, что сделала Бергитте своим первым Стражем.
— Охотницу? — воскликнул Мэт. Несколько местных обернулись в его сторону, и он понизил голос: — Выходит, она Страж? Страж Илэйн?
Это кое-что объясняло.
Том и Джуилин переглянулись.
— Ты, стало быть, сообразил, что она Охотница за Рогом, — промолвил Том, утирая эль с усов. — Ну-ну, ей будет приятно это услышать. Так вот, эта Охотница стала Стражем, и Джаэм сразу же отнесся к ней как к младшей сестре, а вот Вандене с Аделис… — Он тяжело вздохнул. — Им совсем не понравилось то, что Илэйн уже завела себе Стража, ведь обычно на поиски Стража у Айз Седай уходят годы. А особенно не понравилось им то, что она выбрала женщину. А их недовольство раззадоривает Илэйн еще пуще.
— Видать, старые Айз Седай не одобряют новшеств, — пробормотал Джуилин.
— Женщина-Страж, — покачал головой Налесин. — Я догадывался, что с появлением Возрожденного Дракона многое изменится, но не до такой же степени!
Мэт пожал плечами.
— А по мне, так почему бы и нет? Если, конечно, она и вправду умеет стрелять из своего лука. Что, не в то горло попало? — спросил он, ибо Джуилин при этих словах поперхнулся элем. — На мой взгляд, хороший лук стоит любого меча. Только хотелось бы верить, что она не станет мешать, когда придет время отправлять Илэйн к Ранду.
— Сдается мне, она не худо стреляет. — Том потянулся через стол и похлопал Джуилина по спине. — Совсем не худо, Мэт.
Уже на следующее утро после первой, неудачной попытки женщины вновь попробовали воздействовать на Мэта Силой. Седлая Типуна и отгоняя Нерима, считавшего, что седлать Мэтова коня — его работа, он ощутил, как по груди полоснуло холодком, но не подал виду. А потом решил не подавать и впредь. Не озираться, не сердиться, никого не обвинять. Пусть-ка они поварятся в собственном соку. Благо возможностей не обращать внимания открылось предостаточно — серебряный медальон холодел дважды, прежде чем они выбрались на дорогу, а уж там пошло-поехало… Это случалось каждый день, — и днем, и вечером. Иногда Мэт и глазом не успевал моргнуть, как холодок исчезал, но порой ему казалось, что медальон оставался холодным часами. И конечно же, он никогда не мог определить, которая из них пытается на него воздействовать. Правда, как-то раз Мэт приметил Найнив, смотревшую на него столь свирепо, что погонявший палкой бычью упряжку поселянин оробел и заспешил прочь, — видать, испугался, как бы она взглядом не прикончила и животных, и его самого. Но стоило Мэту метнуть на Найнив столь же грозный взгляд, как она подскочила, да так, что чуть из седла не вывалилась, а холодок мигом исчез. В остальных случаях уверенности ни в чем не было. Иногда Мэт замечал, как две-три женщины глядят на него, в том числе и Авиенда, которая по-прежнему шла пешком и вела лошадь в поводу. Другие же тем временем тихо переговаривались, или следили за полетом орла по безоблачному небу, или наблюдали за громадным черным медведем, раза в полтора выше человека, стоявшим в виду дороги среди деревьев на крутом склоне холма. Одно утешало: Илэйн явно была не в лучшем расположении духа. Почему — Мэт не знал, да и не особенно интересовался. Она и так надоела ему до крайности. Лезет со своими похвалами, куда не просят. Всыпать бы ей как следует, но он, Мэт, не так воспитан. К тому же он с каждым разом ощущал все большую уверенность: как они ни пыжились, толку от их потуг было не больше, чем от мази, которую Нерим втирал ему в грудь. Уверяя, что это никакое не обморожение.
На четвертый день, когда они остановились в деревеньке под названием Со Тегар, уверенность Мэта пошла прахом. Поставив Типуна в стойло, он направлялся к затрапезному постоялому двору «Южный обод», когда что-то мягко шлепнуло его по спине, между лопаток. Запах конского навоза не оставлял сомнений в том, что именно. Мэт резко обернулся, готовый — плевать на все их ножи! — задать трепку вконец распустившимся мальчишке или деревенскому мужичью — местные посматривали на пришельцев без особой симпатии. Но ни сорванцов, ни угрюмых крестьян позади не оказалось. Лишь Аделис деловито строчила в своей маленькой книжице, кивая себе. Руки ее были совершенно чисты.
Зайдя в таверну, Мэт потребовал пунша, но передумал и заказал бренди. Хозяйка уверяла, будто принесенная ею мутная жидкость изготовлена из слив, но по вкусу казалась настоянной на ржавчине. Джуилин при виде подобного угощения хмыкнул, а Том и того делать не стал. Даже Налесин сделал всего один глоток, а уж он-то пил все. везде и всегда. В итоге Мэт, потеряв счет крошечным оловянным стаканчикам, нализался так, что Нерим с Лопином едва дотащили его до постели. До сих пор он не задумывался о пределах возможностей медальона, знал лишь, что лисья головка останавливает саидар. И вот выяснилось, что они могут поднять с помощью Силы какую-нибудь штуковину да и запустить в него… Лучше уж такой талисман, чем вовсе никакого, твердил себе Мэт, ворочаясь на сбившейся постели и глядя на ползущие по потолку лунные тени. Гораздо лучше. Но имей он возможность передвигаться самостоятельно, непременно спустился бы вниз за бренди.
Вот почему утром следующего, пятого, дня он пребывал в прескверном расположении духа — голова трещала, рот казался набитым перьями, пот лился ручьями. В таком состоянии он и поднялся на очередной холм, откуда неожиданно открылся вид на широкую судоходную реку Элдар и оседлавший ее город и огромный залив со множеством кораблей. Эбу Дар.
В первую очередь в глаза бросалась белизна. Белые дома, белые дворцы, белые башни и шпили. Купола, напоминавшие по форме заостренные репы или груши, зачастую были прочерчены темно-красными, золотыми или голубыми полосками, но основным цветом являлся белый. Отраженный солнечный свет слепил глаза. Ворота, к которым вела дорога, были прорезаны в белой оштукатуренной стене — такой толстой, что путники проехали в тени под аркой шагов двадцать, прежде чем снова оказались под открытым небом. Казалось, весь город состоял из несчетного числа мостов, каналов и больших, забитых народом площадей, украшенных статуями или фонтанами. Каналы были узкими и широкими, по ним плыли баржи, которыми правили мужчины с шестами в руках. Некоторые мосты были столь широки, что вдоль них рядами выстраивались лавки. Дворцы, обнесенные колоннадами, и четырехэтажные дома с огромными арочными окнами, прикрытыми ставнями-жалюзи, соседствовали с конюшнями, мастерскими и лавками. На одной из таких площадей Вандене придержала поводья, вознамерившись переговорить с Аделис, что вызвало явное неудовольствие Найнив и Илэйн. Авиенда, по настоянию Илэйн все-таки въехавшая в город верхом, тут же слезла со своего долговязого мышастого коня, так же неуклюже, как и забиралась. Она озиралась по сторонам с тем же любопытством, что и Олвер, а уж парнишка чуть все глаза не проглядел. Бергитте, похоже, старалась подражать Джаэму и следовала за Илэйн столь же неотступно, как он
— за Вандене.
Воспользовавшись остановкой, Мэт обмахнулся шляпой и огляделся.
Одну сторону площади занимал самый большой дворец, какой Мэту только доводилось видеть, — четырехэтажное нагромождение куполов, шпилей и колоннад. С трех других сторон высокие жилые дома и гостиницы стояли вперемежку с лавками и мастерскими. Статуя — женщина в летящей одежде, стоящая на еще более высоком постаменте, — указывала простертой рукой на юг, в сторону моря. Народу на площади было мало — кому охота гулять под палящим солнцем? Несколько человек перекусывали на нижних ступенях постамента, бросая крошки голубям и чайкам. Картина безмятежного спокойствия. Неожиданно Мэт почувствовал, как в голове его перекатываются игральные кости. Это ощущение он знал прекрасно. Порой он испытывал его перед удачной партией в карты, порой — в преддверии битвы. И почти всегда в тех случаях, когда следовало принять важное решение. Столь важное, что оплошность могла обернуться перерезанной глоткой.
— Сейчас мы въедем туда через одни из малых ворот, — объявила Вандене. Аделис согласно закивала. — Мерилилль позаботится, чтобы нам отвели комнаты и мы могли освежиться.
Так значит, это и есть Таразинский дворец, тот самый, откуда восседающая на Троне Ветров Тайлин Квинтара из Дома Митсобар правила своим королевством, — по правде сказать, власть ее простиралась не более чем на сотню миль вокруг города. За время путешествия Мэт сумел прознать, что в этом дворце уже есть Айз Седай, и они, конечно же, с ней встретятся. И с Тайлин — Айз Седай непременно должны встретиться с королевой. Окидывая взглядом беломраморную громаду, Мэт прикидывал, стоит ли останавливаться во дворце. По правде сказать, дворцы со множеством слуг, раззолоченной мебелью и пуховыми перинами ему очень даже нравились. Но ежели дворец королевский, там небось не протолкнуться от придворных, всяких там лордов и леди. А Мэту за глаза хватало одного Налесина. Кроме того, оказавшись в этом муравейнике, он будет вынужден или постоянно гадать, где находятся Илэйн с Найнив, или неотступно таскаться за ними по пятам. Трудно сказать, что хуже. Он представил себе, как Илэйн с обычным высокомерием просит подыскать подходящее помещение для «мастера Коутона и моих людей», и скривился. Она непременно так и поступит. И будет без конца указывать на то, что ему и без нее прекрасно известно. Нет, ему в этом дурацком дворце делать нечего. А вот Илэйн с Найнив пусть остаются там, это даже к лучшему. Вряд ли в этом городе найдется место безопаснее королевского дворца. Ну а ему не помешает подыскать такое местечко, где можно заказать чашу пунша и усадить на колени девчонку. И унять головную боль. Не худо бы раздобыть и влажные полотенца. Нотация о вреде пьянства, прочитанная поутру Илэйн, еще звенела у Мэта в ушах — тогда он был слишком слаб, чтобы возражать, и думал лишь о том, сумеет ли взгромоздиться на Типуна.
Если сейчас же не положить этому конец, она его совсем изведет. Все эти мысли промелькнули в голове Мэта за время, какое потребовалось Вандене, чтобы развернуть крутобокого гнедого мерина ко дворцу.
— Я со своими людьми остановлюсь в одной из этих гостиниц, — громогласно объявил Мэт. — Найнив, если ты или Илэйн захотите прогуляться по городу, дайте мне знать, и я выделю вам сопровождение. — На это Мэт, разумеется, не рассчитывал: всякая женщина считает себя способной придушить медведя голыми руками. Однако он полагал, что они едва ли сумеют улизнуть из дворца незаметно. Джуилин, ловец воров, сумеет за ними проследить. Да и Ванин тоже не промах. — Я буду там. — Мэт наугад ткнул пальцем в сторону стоявшего по другую сторону площади здания. над арочными воротами которого красовалась какая-то вывеска.
Вандене переглянулась с Аделис, Илэйн — с Найнив. Авиенда хмуро посмотрела на него.
Однако Мэт не предоставил им возможности высказывать свое мнение.
— Том, Джуилин, — промолвил он, — что вы скажете насчет кружечки-другой пунша? Самому-то ему больше бы подошла вода — прежде он никогда так не напивался. Том покачал головой:
— Может, чуток попозже, Мэт. Я могу понадобиться Илэйн. — Почти отеческая улыбка менестреля, обращенная к девушке, пропала с лица, когда он увидел, в каком замешательстве Илэйн смотрит на Мэта.
Примерно то же самое пробормотал и Джуилин, хотя и не улыбался.
— Как хотите — Мэт снова надел шляпу — Ванин! Эй, Ванин!
Толстяк встрепенулся и покраснел, оторвав благоговейный взгляд от Илэйн. Действительно покраснел! О Свет, что эта женщина делает с людьми!
Мэт уже развернул Типуна, когда сзади послышался голос Илэйн, еще более чопорный, чем поутру:
— Не разрешай солдатам напиваться, мастер Коутон. Некоторые мужчины не умеют вовремя остановиться. Помни, мальчику не место среди пьяных.
Заскрежетав зубами, Мэт пришпорил коня и, не оглядываясь, поскакал через площадь. Олвер ехал рядом, искоса посматривая на него. Надо и впрямь предупредить людей, чтобы не напивались в присутствии паренька. Особливо Мендэйра. Свет, опять ведь она права! Просто с души воротит.
Гостиница, куда заявился Мэт, называлась «Странница», но, судя по тому, как выглядел обеденный зал и что сулила вывеска, в ней мог неплохо провести время и мужчина. Благодаря высоким потолкам и ажурным, резным деревянным ставням внутри было прохладнее, чем на улице. Помимо местных за столами сидели и чужаки — долговязый мурандиец с вьющимися усами, кандорец с двумя серебряными цепями, пересекавшими грудь, и несколько других — откуда они, Мэт с первого взгляда сказать не мог. В воздухе вился табачный дымок, а две женщины с визгливыми флейтами и малый с барабаном между коленями наигрывали диковинную мелодию. Но главное, все служаночки как одна были милашками, сразу за четырьмя столами бросали кости, а кандорский купец тасовал картишки.
Исполненная достоинства хозяйка, судя по карим глазам, родилась вовсе не в Эбу Дар, но имя носила местное — Сеталль Анан.
— Добрые лорды, — промолвила она, поклонившись Мэту и Налесину, — позволено ли будет «Страннице» предложить вам скромный приют?
Несмотря на легкую седину в волосах, хозяйка была хороша собой. С плотно охватывавшего шею ожерелья свисал брачный кинжал — украшенная красными и белыми камнями рукоять покоилась в щедро открытой взорам соблазнительной ложбинке. Еще один кинжал, кривой, торчал за поясом. Но все эти ножи не помешали Мэту с довольным видом ухмыльнуться:
— Госпожа Анан, у меня такое чувство, словно я попал домой.
Странное дело, в голове у него перестали перекатываться игральные кости.