Раннее психотерапевтическое вмешательство

Раннее психотерапевтическое вмешательство направлено на создание условий для удовлетворения потребностей соци­ально-эмоционального развития младенцев и детей раннего возраста. Основная идея состоит в том, что работа одновре­менно с родителями и младенцем предоставляет уникальную возможность более широкого наблюдения, быстрого накоп­ления информации и опыта, их отражения и комментирова­ния по сравнению с индивидуальными терапевтическими сеансами отдельно с родителями или ребенком. При таком подходе возникает надежда, что связанные с нарушением отношений и первичного социального окружения негатив­ные тенденции в развитии младенца могут быть изменены в более благоприятную для родителей и ребенка сторону. Современные модели работы с младенцами и их родите­лями объединяют традиции психотерапии с результатами теоретических обобщений в области психологии развития

младенцев последних лет, свидетельствующих о системных механизмах взаимо­действия матери и младенца. В то же время они отличаются друг от друга по зало­женным в основу теоретическим положениям, направленности вмешательства на различные элементы системы «мать—младенец», на различные группы матерей и младенцев, по длительности проведения вмешательства и степени привлечения технических средств. Ниже кратко приводятся наиболее известные из этих моде­лей, широко обсуждаемые в литературе и повлиявшие на формирование этого на­правления работы с детьми и их родителями.

«Тренировка взаимодействия». Модель терапевтического раннего вмешательства «тренировка взаимодействия» (interaction coaching) предложена Т. Филд и направ­лена на изменение поведения взрослого за счет сосредоточения внимания на та­ких его сильных сторонах, которые ведут к более качественному взаимодействию с младенцем, и еще большего их усиления. В основе подхода лежат данные психо­логии развития младенца, согласно которым в процессе качественного взаимодей­ствия мать подстраивает свое поведение под поведение младенца и тем самым обеспечивает и поддерживает адекватный индивидуальным особенностям ребенка уровень его стимуляции и возбуждения. Т. Филд представляет несколько харак­теристик такого качественного взаимодействия: одинаковый уровень интенсив­ности партнеров по разговору, очередность коммуникативных обменов, наблюде­ние за сигналами друг друга, соответствующие сигналам ответы друг другу.

Попытки изменения взаимодействия в данном подходе сфокусированы на из­менении поведения взрослого. Существует целый набор инструкций для матери, каждый из которых может привести к таким положительным изменениям взаимо­действия, как более долгие периоды контакта глаза в глаза, уменьшение числа от­рицательных сигналов со стороны младенца. Среди них такие просьбы к матери, как рассчитывать на свои сильные стороны, по мере взаимодействия имитировать поведение младенца, упрощать стимуляцию за счет повторения поведения, повто­рять свои слова медленно или молчать, если ребенок сосет грудь или смотрит в сторону. Другие направления вмешательства в рамках данного подхода включают

в себя обучение матерей играм, соответствующим возрасту ребенка, видеозапись эпизодов взаимодействия и последующее просматривание с комментариями или без комментариев терапевта.

Данный подход был изначально разработан для изменения взаимодействия матерей и младенцев из групп риска. Младенцы группы высокого риска отставания в развитии и аффективных нарушений (например, недоношенные дети) характе­ризуются высокой или низкой чувствительностью к сти­муляции, узким диапазоном уровней стимуляции и воз­буждения, которые вызывают внимание, аффективную отзывчивость и подвергаются наилучшей информацион­ной обработке. Обычно если мать предъявляет слишком много стимуляции, нечувствительна ко времени предъяв­ления стимуляции, то младенец перевозбуждается и избегает взаимодействия. При взаимодействии с матерями из группы риска (например, депрессивными) уровень возбуждения ребенка может быть очень низким, младенцы как бы отра­жают депрессивное состояние матерей. В обоих случаях взаимодействие матерей и младенцев групп риска характеризуется недостатком аффективных проявлений, отзывчивости, синхронности поведения, взаимности физиологического ритма.

Использование подхода «тренировка взаимодействия» для младенцев групп риска показало, что просьба к матерям имитировать поведение младенцев приво­дит к меньшей активности и большей внимательности матерей к сигналам мла­денцев, свидетельствующих об их недо- или перестимуляции. Сами младенцы становятся более внимательными и отзывчивыми по сравнению с эпизодами спон­танного взаимодействия. Таким образом, даже в парах с младенцами из группы высокого риска, характеризующимися нечастыми и трудночитаемыми аффектив­ными проявлениями, матери могут быть обучены способам предъявления и под­держания оптимального уровня стимуляции и возбуждения.

«Руководство взаимодействием». Терапевтический подход, названный «руково­дство взаимодействием» (interaction guidance), был разработан С. Мак-Доноуг как модель кратковременной семейно-центрированной психотерапии, направленной на позитивное изменение отношений родителей и ребенка. Подход предназначен для детей младенческого и раннего возраста и их родителей, испытывающих труд­ности, которые связаны с бедностью, плохими условиями жизни, низким уровнем образования, отсутствием одного из партнеров, отсутствием или недостатком со­циальной поддержки, нарушением психического здоровья членов семьи. В рамках этой модели с помощью видеотехники терапевтическое влияние фокусируется не столько отдельно на ребенке или родителе, сколько на взаимодействии между ни­ми, направлено на повышение вероятности понимания членами семьи поведения ребенка и получения удовольствия от общения с ним, осознание родителями сво­ей роли, усиление позитивных сторон семьи и внутрисемейных отношений.

Терапевтический процесс начинается со встречи с членами семьи (дома или в учреждении), которая проводится с целью понять точку зрения семьи на сло­жившуюся в ней ситуацию, описать программу «руководство взаимодействием» и предложить семье участвовать в ней. Поскольку понимание и чувствительность к социокультурным особенностям и убеждениям семьи повышает вероятность успеха терапии, то во время первой и/или последующих встреч терапевт просит членов семьи рассказать историю отношений с младенцем, пытается понять их

Если человек сотрудни­чает с людьми, он ни­когда не станет невро­тиком.

А. Адлер

106 Глава 4. Психологическая и социальная помощь семье и ребенку

представления о ребенке, семейные убеждения, ритуалы, правила, обычаи. В ре­зультате таких 'встреч семья определяет цели терапевтического вмешательства, которые обсуждаются с терапевтом. Члены семьи активно вовлекаются в процесс разрабатывания плана терапии и прослеживания результатов.

Истинное внимание и включенность матери в ребенка инициируют его активность —

и это хорошо

Терапевтические встречи с семьей проводятся еженедельно в течение одного часа в специально организованной и удобной для взрослых и детей игровой ком­нате с игрушками, ковриком, креслами или диваном и колыбелью. Перед прихо­дом семьи терапевт выбирает игрушки, а во время сеанса обычно садится на пол, что способствует большему игровому взаимодействию родителей с младенцем. Для записи и просмотра эпизодов встречи игровая комната должна быть оборудо­вана видеоаппаратурой.

Последовательность действий во время встреч с семьей обычно постоянна и предсказуема. На ранних этапах терапевтического процесса первые минуты после приглашения и устройства семьи в игровой комнате посвящаются получению и обсуждению информации о том, что произошло в жизни семьи со времени послед­него визита, о проблемах и спорных вопросах, о том, как члены семьи чувствуют себя в связи с произошедшим. По мере роста доверия члены семьи начинают спонтанно делиться с терапевтом своими чувствами, говорят о неудачах и разоча­рованиях или, наоборот, выражают радость и удовлетворение по поводу попыток изменить взаимодействие. Со временем терапевт тратит во время встречи больше времени на выслушивание и разговор. На каждой встрече, когда терапевт посчи­тает, что члены семьи удовлетворены тем, что их тревоги были услышаны, он при­глашает их поиграть с младенцем, как если бы они были дома, и записывает на ви­деопленку около 6 минут игрового взаимодействия. Проводя видеосъемку или наблюдая за семьей, терапевт обращает особое внимание на положительные сто­роны поведения и чувствительность родителей. Он также отмечает те виды пове­дения взаимодействия, которые критически важны и требуют изменения.

После записи игрового взаимодействия видеопленка просматривается членами семьи и терапевтом. Вначале терапевт приглашает родителей прокомментировать увиденное, после чего выделяет примеры положительного родительского поведе­ния и чувствительности, проявленных при чтении и интерпретации поведения младенца. Сосредоточение на таких аспектах, по которым точки зрения семьи

и терапевта совпадают, приносит всем удовлетворение и радость, передает ис­креннее чувство заботы и участия со стороны терапевта. Во время таких случаев семья начинает понимать, что цель терапии по своей природе положительная и что терапевт будет обращаться к выделенным членами семьи проблемам, исполь­зуя их компетентность и сильные стороны.

Просмотр видеопленки и предоставление обратной связи во время встречи особенно значимы для семьи в начале терапии. По мере того как члены семьи бо­лее свободно и спонтанно говорят при терапевте о своих мыслях и тревогах, они рассматривают видеообратную связь как возможность отражения более широкого значения записанного на пленку эпизода. Еще одним преимуществом видеозапи­си является то, что она предоставляет семье и терапевту возможность увидеть происходящие от встречи к встрече изменения. В случаях небольших изменений и маленького прогресса ретроспективный просмотр изменений часто может под­держать усилия членов семьи, направленные на продолжение терапии.

После просмотра и обсуждения видеопленки терапевт продолжает беседовать с членами семьи, в то время как они играют с младенцем. Иногда вопросы, подня­тые семьей во время просмотра, обсуждаются все оставшееся время встречи. В дру­гих случаях разговор переходит на иные аспекты семейной жизни. Терапевт пыта­ется идти за клиентами в их стремлении исследовать области беспокойства или конфликта и сам поднимает вопросы, которые, по его мнению, мешают росту и развитию членов семьи, особенно младенца. Встреча завершается обсуждением прогресса в терапии или его отсутствия, желания родителей включить в расписа­ние визит на следующей неделе. Цель предложения еще одной встречи, а не утверж­дения постоянно назначенного времени заключается в том, чтобы передать решение об участии в терапии самим членам семьи. Процесс терапевтического вмешатель­ства может длиться от 5 до 12 еженедельных встреч.

При работе с семьями следующий подходу «руководство взаимодействием» терапевт принимает определенные исходные положения, которые способствуют пониманию важности роли членов семьи в жизни младенца, расширению их мыш­ления и поведения:

1) примите точку зрения, что родители и другие ухаживающие за ребенком люди ведут себя наилучшим в соответствии с их пониманием образом;

2) обращайтесь к области, которая, как полагают родители, является проблемной или вызывает беспокойство;

3) спросите у членов семьи, что вы можете сделать, чтобы помочь;

4) отвечайте на вопросы, поставленные членами семьи, не уклоняясь; когда про­сят, предоставьте информацию;

5) совместно с родителями определите понятие успеха терапии;

6) еженедельно вместе с семьей прослеживайте результаты терапии.

Психодинамическая психотерапия. На развитие психодинамически ориенти­рованного раннего вмешательства в значительной степени повлияли описания С. Фрайберг воздействия неосознаваемых связанных с прошлым опытом роди­тельских фантазий на психическую жизнь ребенка и развитие патологических за­щитных механизмов у младенцев в ситуации депривации или опасности. Первая работа положила начало формированию основного теоретического положения пси-

ходинамического раннего вмешательства, согласно которому психические репре­зентации родителя являются центральной причиной нарушения отношений между родителем и младенцем и значимые терапевтические изменения не могут наблю­даться до тех пор, пока эти репрезентации не изменятся. Вторая открыла наличие у ребенка ранних способностей справляться с болезненными аффектами, связан­ными с неадекватным социально-эмоциональным окружением, перерабатывать и устранять болезненную информацию из сознания, формировать и проявлять за­щитные механизмы (избегание, замирание, борьба, трансформация аффектов, об­ращение агрессии на себя).

Проводимая С. Фрайберг долговременная психотерапевтическая работа с мла­денцами и их родителями состояла из нескольких компонентов. Предварительная клиническая оценка включала в себя прямые наблюдения за младенцем и родите­лями во время посещений семьи. За этим следовали планирование, проведение и окончание терапии. В зависимости от случая психотерапия могла быть разделена на фазы с проведением промежуточных оценок ребенка, родителей и их отноше­ний. Последователи С. Фрайберг подчеркивали предпочтительность названия пред­ложенного ею направления как «психотерапия младенца и матери» (в отличие от традиционного «психотерапия матери и младенца») и тем самым избегания вся­кого «обвинения» матери, которое часто случается при направленности терапев­тического вмешательства на прошлое матери и систему ее представлений.

Другой моделью психоаналитического направления раннего вмешательства яв­ляется кратковременная психотерапия диады «мать—младенец». Анализ процес­са кратковременной психодинамической психотерапии показал, что на протяже­нии одной встречи около двух третей времени разговора занимает мать и одной трети — терапевт, однако последний говорит больше в конце встречи, когда дает долгие интерпретации основных тем матери. В речи терапевта преобладают пред­ложения информационного или описательного характера или вербальные обра­щения, состоящие из отдельных слов, восклицаний, подтверждений. В целом эти вербализации дают возможность сохранять контакт, обеспечивают эмоциональ­ную поддержку во время диалога, способствуют проявлению любопытства и воз­никновению вопросов. Типично технические вербализации в виде структурирова­ния, прояснения, сопоставления, объединения и интерпретации занимают около одной пятой части разговора психодинамически ориентированного терапевта. Ре-вербализации в виде переформулирования или повторов сказанного матерью за­нимают наименьшую часть речи терапевта. Таким образом, в данном подходе не­допустима переоценка определенных технических навыков терапевта (например, интерпретаций) в ущерб коммуникационным навыкам и способностям устанав­ливать и поддерживать межличностный контакт, развивать положительный аль­янс, сохранять безоценочное и поддерживающее отношение.

Таким образом, психодинамически ориентированное раннее вмешательство на­правлено на прояснение ядра конфликтных отношений между матерью и ребен­ком, на ограничение взаимодействия от отрицательных влияний со стороны пато­логических проекций матери, что неизбежно требует обращения к собственному опыту матери. Основные симптомы изменения поведения ребенка рассматрива­ются как реакции на вторжение со стороны матери. Терапевт противостоит мате­ри с ее проективными идентификациями, которые искажают восприятие матерью проявлений ребенка. Наблюдаемый конфликт интерпретируется в связи с про-

шлым матери. Терапевтическое раннее вмешательство может быть кратковремен­ным (менее 12 встреч) с такими техническими аспектами, как быстрое выделение фокуса терапии и высокий уровень вовлеченности терапевта (вербальной, аффек­тивной, когнитивной и даже интерактивной). Младенец также вносит свой вклад в процесс терапии. К примеру, младенец и мать могут во время сессии взаимодей­ствовать таким образом, что воспроизводят основной конфликт и позволяют те­рапевту в деталях выяснить и проработать его возможные причины.

Оценивание поведения младенца как терапевтическое вмешательство. Резуль­таты значительного числа исследований показывают, что присутствие родителей и их наблюдение за оценкой поведения младенца может привести к улучшению взаимодействия родителя и младенца. Впервые данное направление раннего вме­шательства было использовано в клинической работе одного из ведущих исследо­вателей развития младенцев педиатра Т. Б. Бразелтона. Предлагаемый им метод оценки поведения новорожденных проводится в присутствии родителей и помо­гает им понять способности, темперамент и индивидуальные особенности поведе­ния ребенка. С точки зрения автора, если поведение ребенка используется для привлечения внимания родителей к ребенку и их активного участия в процессе оценивания либо разделения ими своих опасершй и вопросов с клиницистом, то это будет иметь влияние на взаимодействие родителей с младенцем и на способ­ность родителей обратиться в будущем за помощью к клиницисту.

Исследования показывают, что такой подход способствует повышению чувст­вительности родителей к сигналам новорожденных, отзывчивости, вовлеченности в раннее взаимодействие. Простая демонстрация родителям поведения ребенка мо­жет, по-видимому, повлиять на поведение родителей в нескольких направлениях. В случае если оценивается поведение младенца из группы риска, это дает возмож­ность родителям увидеть, что ребенок дезорганизован даже в руках «эксперта», и может облегчить проявление у них естественных, связанных с неадекватностью ребенка чувств беспомощности, вины, гнева. Если родители выражают желание

продолжать встречи, то повторные тестирования ребенка могут помочь выявить те отрицательные проявления, которые наблюдаются при попытках родителей организовать его поведение. Таким образом, демонстрация поведения ребенка и понимание механизмов, лежащих в основе дезорганизованного поведения, способ­ствуют удовлетворению индивидуальных потребностей младенца и родителей и могут рассматриваться как терапевтическое вмешательство.

Оценивание взаимодействия как терапевтическое вмешательство. Оценивание количественных и качественных характеристик взаимодействия родителя и мла­денца также может рассматриваться как психотерапевтическое раннее вмешательст­во. Данное направление интегрировано в наиболее распространенные и требующие ------------------------------1 специального обучения методы оценки взаимодействия.

Доверие — это прочная g некоторых программах диагностическая оценка может уверенность в целост- „ _п •

ности личности другого занимать от 6 до о встреч и включает в себя определение человека. уровня развития и психосоциального статуса младенца,

Словарь Вебстера особенностей взаимодействия родителя и ребенка, клини-

---------------------------- ческое интервью с определением особенностей родителей

и семьи и истории отношений, а также ответы родителей на структурированный вопросник. По мере прохождения всех этапов оценки родителям помогают быть более чувствительными к проявлениям младенца, структурировать и организовы­вать его поведение.

С точки зрения педиатра Т. Б. Бразелтона и психоаналитически ориентиро­ванного психотерапевта Б. Крамера, в клинической работе объективные наблюде­ния взаимодействия матери и младенца, включающие в себя оценку синхронности, симметричности, очередности, характера их игры, являются только половиной картины. Необходимо также попытаться понять личное субъективное значение, которое ребенок несет для родителя, поскольку часто именно это является основ­ным фактором нарушения взаимодействия и требует анализа для поддержания здорового развития ребенка.

В то время как объективные исследования взаимодействия описывают «как», изучение субъективной части взаимодействия показывает «почему». Эти субъек­тивные интерпретации родителями их отношений со своим ребенком названы «воображаемыми взаимодействиями» (imaginary interactions). Считается, что они развиваются из фантазий о себе, близких родственниках, из идеалов и страхов, фантазий, которые берут начало в собственном детстве.

В психоаналитической литературе приписывание смысла, значения рассмат­ривается как проекция, или проективная идентификация. Иными словами, мы пе­реносим на других чувства и образы, которые в действительности принадлежат нам самим. Это не патологическая, а социально адаптивная реакция: путем при­писывания другим возникающих в нас чувств и мыслей мы развиваем чувство эм-патии, чувство принадлежности к тому же самому виду. Однако когда проекции массивны, вне зависимости от специфической индивидуальности другого искаже­ние реальности мешает отношениям.

При рассмотрении поведения матери и младенца одновременно с наблюдени­ем характера их взаимодействия необходимо ответить на вопросы о том, какие старые отношения повторяются, кого этот младенец представляет, в воспроизвод­стве каких сценариев участвует. Если клиницист попытается ответить'на эти во­просы, то сам процесс наблюдения может стать терапевтическим процессом, таким,

который идет дальше совета и успокоения. Авторы описывают основные условия проведения клинической работы с родителями и младенцами вне зависимости от того, является это обычным коротким тестированием или долговременной психо­терапией.

1. Родители и ребенок должны наблюдаться вместе. Атмосфера встречи должна быть достаточно свободной, чтобы родители вели себя с ребенком как обычно и могли рассказать о своих переживаниях и опыте. Наличие игрушек и игра ча­сто способствуют созданию такой атмосферы. Авторитарное проведение встре­чи и навязчивые вопросы неизбежно подавляют открытость со стороны роди­телей. Для последующего ретроспективного анализа взаимодействия родите­лей и ребенка полезно вести видеозапись встречи.

2. В дополнение к внимательному наблюдению за взаимодействием требуется тщательная оценка уровня развития ребенка. Результаты объективной оценки не только помогают прийти к правильной диагностике, но, в свою очередь, ко­гда тактично предоставляются родителям, также становятся средствами вме­шательства.

3. Необходимо определение влияющих на поведение и развитие ребенка субъек­тивных репрезентаций родителями ребенка своих отношений с ним и ранних воспоминаний опыта отношений со стороны своих собственных родителей. Нужно создать условия и предоставить родителям возможность рассказать о своих чувствах, мыслях, страхах, надеждах. Когда родители делятся еще не вы­сказанными чувствами и переживаниями, активное слушание постепенно ста­новится активным психотерапевтическим вмешательством.

4. Необходимо иметь в виду, что при работе с младенцами и детьми раннего воз­раста клиницист проводит терапевтическое вмешательство прежде всего в об­ласти отношений. Вмешательством становятся такие процессы, как установление отношений с новорожденным при его обследовании, понимание и объяснение родителям природы их отношений с ребенком.

Системный подход. В данном подходе, разработанном Д. Штерном и Н. Штерн-Брусчвейлер, отношения в системе «мать—младенец» и направления терапевти­ческого влияния рассматриваются с точки зрения динамического взаимодействия четырех основных компонентов:

1) наблюдаемого поведения взаимодействия младенца;

2) наблюдаемого поведения взаимодействия матери;

3) репрезентации взаимодействия со стороны матери;

4) репрезентации взаимодействия со стороны младенца.

В процессе терапевтического взаимодействия к этим четырем элементам моде­ли отношений матери и младенца добавляются еще два:

1) поведение взаимодействия с матерью и ребенком со стороны терапевта;

2) система репрезентаций терапевта, от которой зависят смысл и форма проведе­ния терапевтического вмешательства.

В качестве «центрального пациента» психотерапии рассматривается диада «мать—младенец» или триада «мать—отец—младенец». В последнем случае в си­стему могут быть добавлены элементы поведения и репрезентации отца. Сравне-

ниє предыдущих репрезентаций (например, представления матерью себя как матери наедине с ребенком) и репрезентаций, возникающих в результате терапевтиче­ских отношений (представлений себя как матери в процессе терапии), имеет боль­шое терапевтическое значение и может привести к изменению в системе «мать-младенец».

Предлагаемая Н. Штерн-Брусчвейлер и Д. Штерном системная модель вклю­чает в себя базовые элементы как бихевиористского подхода (наблюдаемое взаи­модействие младенца и матери), так и психоаналитического подхода (репрезентации матери и младенца). Успешное терапевтическое воздействие, которое направлено на изменение любого из этих элементов, в конечном итоге приведет к изменению каждого элемента системы. Авторы считают, что различные терапевтические под­ходы отличаются друг от друга: 1) источником получения клинической информации; 2) локусом терапевтического воздействия на систему; 3) выбором способа тера­певтического воздействия из набора, включающего в себя интерпретацию, прояс­нение, моделирование, подкрепление, обучение, поддержку, совет, перенос.

Системное представление психотерапевтического вмешательства позволяет вы­делить наряду с известными и перечисленными выше новые подходы. Так, локусом вмешательства терапевта могут быть собственные репрезентации терапевта, кото­рый с целью более полного понимания младенца во время пассивного наблюдения за ним фокусирует внимание на субъективном внутреннем опыте своего воспри­ятия младенца. Вероятно, манера наблюдения и эмоционального реагирования те­рапевта может повлиять на ребенка и мать. В другом случае в присутствии матери вмешательство может быть направлено прямо на репрезентации младенца: вока­лизируя, используя различные звуки, слова и содержательные, соответствующие состоянию младенца предложения, терапевт устанавливает с ним вербальные ком­муникации.

Сравнение разных терапевтических подходов с совершенно различными фоку­сами вмешательства либо на репрезентации матери (психодинамический подход), либо на ее поведение взаимодействия с младенцем («руководство взаимодеЙСТВИ-ЄМ») ПОКазаПО, ЧТО результаты терапии в обоих подходах были аналогичными, а терапевтические изменения значительными. Оба подхода в одинаковой степени изменили как репрезентации матери, так и поведение взаимодействия матери и младенца и симптомы младенца, что подтверждает предположение о существова­нии системы взаимозависимых и связанных между собой элементов, в которой те­рапевтическое влияние на один элемент передается и распределяется по всей си­стеме.

Социально-педагогическое раннее вмешательство

Данное направление раннего вмешательства ориентировано на удовлетворение образовательных, социальных, психологических потребностей детей от рождения до трех лет и членов их семей. Предполагается, что организация программ раннего вмешательства уменьшит вероятность отставания в развитии младенцев и детей раннего возраста из групп риска, повысит способность семей удовлетворять их особые потребности, уменьшит вероятность сегрегации детей и их помещения в специальные институты, увеличит возможность их адаптации и последующей са­мостоятельной жизни в обществе. Считается, что развитие таких программ умень-

шит затраты общества на специальное образование детей с особыми потребностя­ми по достижении ими дошкольного и школьного возраста.

Зарубежные модели служб для детей групп риска — концепция лекотек. В по­следние двадцать лет в мире наблюдается быстрое распространение библиотек игрушек, среди которых выделяются четыре основных типа: а) общинные (com­munity-oriented) библиотеки игрушек; б) лекотеки для детей с особыми потребно­стями и их семей (шведское слово lekotek, где leko — игрушка); в) библиотеки игрушек как культурные, социальные центры и центры отдыха; г) библиотеки игру­шек напрокат.

Устав Международной ассоциации библиотек игрушек гласит, что библиотека игрушек является службой, предоставляющей своим потребителям возможность совместной игры и проката игрушек, предлагающей информацию, поддержку и руководство. Пользователями библиотек игрушек могут быть дети, родители, чле­ны семьи, профессионалы, любые другие люди вне зависимости от расы, нацио­нальности, пола, возраста, религии, языка, наличия или отсутствия инвалидности, заинтересованные в игре и игрушках. Для полного понимания целей и места биб­лиотек игрушек в обществе необходимы знания систем социальной службы, ухода за детьми, абилитации, особенностей культуры общества. Функционирование биб­лиотеки игрушек находится под влиянием условий, потребностей и уровня разви­тия страны, в которой она организована, политической, экономической и соци­альной ситуации. Иногда такая библиотека является продуктом региона, района местонахождения или даже творчества отдельных инициативных людей.

Библиотеки игрушек могут различаться по возрасту и уровню развития основ­ной группы обслуживаемых детей, индивидуальному или групповому виду обслу­живания, вовлеченности родителей, роли игрушек, квалификации библиотекаря и другого персонала, по источникам фондов, основным целям работы. Общим для всех библиотек игрушек является подчеркивание роли игры в развитии ребенка, поддержка и поощрение игры детей. Поскольку игрушки необходимы для игры, которая стимулирует активность и общение ребенка, то, с точки зрения многих авторов, библиотека игрушек предлагает детям и их семьям куда больше, чем игруш­ки напрокат. Более того, считается, что через игру библиотеки игрушек содейству­ют формированию у растущего поколения представлений о ценности общения и сотрудничества. Первая в мире библиотека игрушек появилась в 1930-е гг. в Лос-Анджелесе (США) в рамках программы, позволяющей детям и родителям во вре­мена Великой депрессии брать игрушки напрокат.

Хотя существует международное соглашение, устанавливающее основные цели библиотек игрушек, определение библиотеки игрушек в различных странах отли­чается. Часто в качестве синонимов используются термины «библиотека игру­шек» и «лекотека». Если общей целью библиотек игрушек является использование игры и игрушек для приобретения людьми опыта совместного переживания и об­щения, вступления в социальные отношения, то цель лекотек — предоставление детям с особыми потребностями и их семьям места для встречи с профессионала­ми, возможностей сотрудничества, разработки программ развития. Концепция ле­котеки, предполагающая в настоящее время многостороннее обслуживание детей с особыми потребностями от младенческого возраста до двадцати лет и их семей, возникла в скандинавских странах в середине 1960-х гг. По свидетельству одной из основательниц этого движения, К. Стенсланд Юнкер, первая лекотека была

создана в Стокгольме инициативной группой заинтересованных родителей и пре­подавателей. Примерно в то же время открылась лекотека в Норвегии. К 1990 г. лекотеки были организованы в 21 стране, в самой Швеции их было около 75.

---------------------------1 Большая часть шведских лекотек интегрирована в более

!^1^Ьпо!!!!о^Тп=_т7..^п£^«" крупные абилитационные центры, которые обеспечивают

ставлєниє детям с осо* -

быми потребностями и медицинское, образовательное, психологическое и соци-

их семьям места для альное обслуживание семей детей с особыми потребности-

ЕЕГ^ЖЖ^-" ^ми- ^{По описанию шведских авт}°Р°^{в Е}- Бьйорк-Акессон и трудничества, разработ- Д- Вродин, в задачи подразделения лекотеки входят удо-ки программ развития. влетворение образовательных потребностей и психологиче­ская поддержка ребенка и семьи. Окружающая обстановка,

подчеркивание роли игры и игрушек способствуют установлению отношений меж­ду родителями и командой абилитации. Ведущий профессионал лекотеки, обыч­но педагог в области специального образования, проводит оценку уровня разви­тия ребенка, создает и реализует программу вмешательства вместе с родителями и другими членами абилитационной команды — специалистами в области развития движения, речи, организации окружающей среды, педиатрами. Он также занима­ется вопросами включения детей с особыми потребностями в систему дошкольно­го образования, курирует обучение и консультации дошкольных преподавателей.

Существуют различные модели лекотек. Как и в скандинавских странах, в ле-котеках США специальный преподаватель при оценке уровня развития ребенка и проведении терапевтического вмешательства работает совместно с родителями и другими профессионалами в области раннего детства. В лекотеках для детей с тя­желыми двигательными нарушениями подбираются игрушки, которые не требуют больших физических навыков. Некоторые лекотеки специализируются на про­граммах образования детей с особыми потребностями с использованием компью­теров.

С самого начала основным в концепции лекотек было то, что родители во всем сопровождают ребенка, являются партнерами в процессе абилитации, которая осно­вывается на потребностях семьи и ребенка. Неотъемлемой чертой лекотек являет­ся сотрудничество между родителями и профессионалами. Поощряется посещение лекотеки братьями и сестрами, другими членами семьи, подчеркивается важность их участия в игре для детей с особыми потребностями. Отмечается ценность для родителей руководства со стороны персонала, встреч с другими семьями, которые живут в сходных условиях и могут предложить поддержку. В последние годы об­суждается возможность использования в лекотеках особенностей социально-пе­дагогических программ раннего вмешательства, интенсивно разрабатываемых и внедряемых в течение последних десяти лет в США, в частности индивидуально­го плана обслуживания ребенка и семьи.

Программы раннего вмешательства США. В 1986 г. на основании результатов значительного числа исследований в различных областях развития детей Кон­гресс США пришел к заключению, что для уменьшения вероятности отставания в развитии и повышения способности семей удовлетворять особые потребности де­тей от рождения до трех лет из групп медицинского, генетического и социального рисков необходимо развивать всестороннюю, скоординированную, многодисцип­линарную, межведомственную программу служб раннего вмешательства (USA Public Law 99-457, Part H). Службы раннего вмешательства — это службы разви-

тия, действующие при общественном наблюдении, бесплатно для семьи (за ис­ключением некоторых специально оговоренных случаев), созданные для удовле­творения потребностей развития детей. Раннее вмешательство включает в себя такие области, как:

♦ всесторонняя система обнаружения младенца с отставанием или риском отста­вания в развитии, предполагающая раннюю идентификацию;

♦ скрининг и направление в места обслуживания;

♦ определение уровня развития младенца;

♦ тренинг и консультации семьи, визиты домой;

♦ специальное образование;

♦ речевая патология и аудиология;

♦ адаптация младенца к окружающей среде и организация адекватной потребно­стям младенца окружающей среды {occupational therapy);

♦ развитие движения (physical therapy);

♦ психологическая служба;

♦ соц