Однако боль отрезвила Дмитрия, ввязавшегося было в обмен ударами, в игру с блоками и отбивами меча, Паша был сильнее и бил в полную силу, причем сериями, он явно знал «технику Велеса» или нечто схожее с ней и мог мгновенно ответить «слябом», «веером» или «обраткой с дымом» – ударом острием меча по забралу шлема, ослепляющим соперника. Пропустить такой удар означало проиграть, поэтому Дмитрий, уйдя в «полуосознанку» – в состояние интуитивного реагирования на опасность и доведя скорость реагирования организма до темпа, то есть сверхскоростного сжатия мышц, начал потихоньку опережать противника, кружить, маневрировать, упреждать атаки и выискивать бреши в его защите. Счет был восемнадцать – десять в пользу Быстрова, когда Дмитрий наконец подготовил «неловкое полупадение», заставил Пашу пойти на добивание и провел прием.
Удар, называемый «вертолетной лопастью», венчал сложное движение из двух разворотов, нырка, прыжка (ох и тяжело же прыгать в доспехах весом в пятнадцать килограммов!) и винтового раскручивания, и пришелся по шлему Быстрова – слева, наискось по макушке. Паша отшатнулся, роняя щит, постоял, шатаясь на ставших ватными ногах, и осел на землю.
Над полем сечи повисла пугливая напряженная тишина, разрешившаяся общим вздохом, когда Дмитрий подскочил к Павлу и снял с него шлем, открывая бледное потное лицо бойца с блуждающим взором. Паша был в состоянии нокдауна. Затем раздался вал аплодисментов, шум, ликующие крики мальчишек и звуки фанфар, означавшие конец поединка. Продолжить бой Быстров уже не смог.
Бледно-зеленый от удара – меч Булавина шлем не пробил, но вогнул, – с шишкой на темени, он пожал руку победителю и сказал с мрачной улыбкой:
|
|
– Похоже, мы учились в одной школе фехтования. Кто тебя натаскивал?
– Дед, – ответил Дмитрий. – Потом отец. Потом спецназ.
– Я так и думал. А поначалу ты мне показался слабаком, слишком экономно расходовал энергию, почти не махал железякой. Давно крутишь ножик?
– Лет двадцать, но сейчас редко, не люблю я это дело.
– А здесь как оказался?
– Заставили. – Дмитрий улыбнулся подставляя лицо прохладному ветерку. – Если бы не ученики, я бы не вышел.
– Кого тренируешь?
– Я инструктор местной Школы выживания.
– Вон в чем дело, – протянул Павел, – то-то ты был так скуп на движения, я бы даже сказал – лаконичен. Рукопашку тоже в спецназе оттачивал?
– Меня начинал тренировать дед, он знал систему.
– Суев, спас, боливак?
– Живу.
Павел покачал головой, разглядывая лицо Булавина с новым интересом.
– Мне надо было сразу догадаться. Я учился у казаков, мой родной дядька был мастером спаса, а его отец – пластуном, отсюда и мой выбор в спорте – сабля.
– Мечом работать тебя дед учил? Что за техника? «Велес»?
– «Сеча Радогора», слышал?
– В какой-то книжке читал о существовании «Свода Радогора», передаваемого по наследству витязями, но считал это легендой.
– «Сеча» – не легенда, только я не все смог постичь, что мне показывал дед. Он умер, а дядька уже не был таким мастером фехтования. Спасибо за науку, инструктор. Ты сегодня показал то, чего я не знал.
Они пожали друг другу руки и разошлись.
Дмитрий вернулся в шатер клуба «Витязь».
– Подожди, не раздевайся, – встретил его Платов. – Сейчас тебя награждать будут как чемпиона.
|
|
Дмитрий вспомнил рэкетиров, сидящих среди зрителей.
– Может быть, ты выйдешь вместо меня?
– Нет уж, уволь, – мотнул головой президент клуба. – Ты победитель, тебе и целовать королеву турнира. Очень красивая девица, между прочим, топ-модель. Иди, иди, самурай, ты сегодня хорошо потрудился, защитил честь клуба и заслужил поощрение. Вечером мы тебя в ресторане поздравлять будем.
Дмитрий со вздохом направился между трибунами на поле, где уже прозвучало его имя.
Королевой турнира действительно оказалась сногсшибательной красоты девушка в наряде русской царевны. Дмитрий преклонил перед ней колено, и она повесила ему на грудь красивую восьмиконечную звезду на алой ленте и вручила главный приз – раритетный меч, сделанный по специальной технологии, имеющий даже собственное имя – Сокрушающий, выбитое на клинке вязью старославянских букв. Дмитрий поцеловал клинок, потом королеву рыцарского бала, отметив изысканный тонкий запах ее духов. Королева покраснела под его взглядом, но глаз не отвела – большие, зеленые, с влажным блеском, и Дмитрий неожиданно для себя самого спросил:
– Как вас зовут, царевна?
– Диана, – ответила королева турнира.
– Красивое имя. И редкое. А могу я вас пригласить в ресторан сегодня вечером? Или хотя бы позвонить?
– Позвонить можете, – улыбнулась девушка, сверкнув красивыми зубами. – Насчет ресторана… подумаю. Звонить лучше всего после одиннадцати вечера. – Она продиктовала номер телефона.
Дмитрий боковым зрением отметил двинувшихся к нему молодых людей в строгих, темных, совсем не праздничных костюмах, понял, что это либо телохранители девушки, либо ухажеры, склонил голову, встал с колена. Повернулся лицом к трибунам, вскидывая меч над головой, и под гул и аплодисменты удалился с поля.
|
|
В шатре он с облегчением скинул с себя кольчугу, доспехи, облился водой из ведра, принесенной специально для него Платовым, начал было одеваться, и в это время в шатер зашли двое давешних молодых людей, которых он принял за телохранителей королевы турнира. Один был повыше, стройнее, с загорелым холеным лицом, на котором выделялся орлиный нос и горящие черные глаза, с длинными, явно крашенными, точнее, выбеленными волосами. Второй – типичный качок, завсегдатай бодибилдингового клуба, могучий телом, приземистый, с квадратной физиономией и короткой стрижкой.
– Эй, чемпион, – сказал клювоносый с ленивой полупрезрительной интонацией, – предупредить хочу. На Диану глаз не клади, этот бриллиант не для твоей коллекции, понял?
– Понял, – кротко ответил Дмитрий. – Это все?
Гости переглянулись. Атлет с короткой стрижкой нахмурился, шагнул к Булавину, продолжавшему одеваться.
– Ты героя из себя не меси, меченосец, а то рога поотшибаем…
– Сдай назад, Мамонт, – ухмыльнулся длинноволосый. – Дядя и так скумекал, что связываться с нами не стоит. Так, дядя?
– Пошли вон, – спокойно сказал Дмитрий.
– Что?! – удивился парень с хищным носом. – Что ты сказал?!
– Что слышал. Идите отсюда подобру-поздорову, кавалеры. Или разговаривайте по-человечески. Я хамов не праздную.
– Да я тебя… как муху!.. – замахнулся качок и замер с открытым ртом, почувствовав на горле холодную сталь меча.
Его босс кинул было руку под мышку, но Дмитрий покачал головой, отодвигая меч, выхваченный из ножен, направил острие клинка в грудь парня.
– Не стоит рисковать, дружище, пистолет не всегда гарантирует преимущество. Я успею нашинковать тебя раньше, чем ты вытащишь свой пугач. Хотя можешь попытаться.
– Что здесь происходит? – вошел в шатер Платов.
– Ребята ошиблись дверью, – сказал Дмитрий, заглянув в сузившиеся глаза клювоносого. – Будем продолжать беседу или вы уже уходите?
– Мы еще встретимся, – прошипел длинноволосый, – в недалеком будущем. Пошли, Мамонт.
– Трудно избежать будущего, – пожал плечами Дмитрий, вспоминая изречение Оскара Уайльда.
Молодые люди в атласных черных, с фиолетовым отливом, костюмах вышли.
– Что им было надо? – проворчал Платов, провожая их глазами.
– Да в общем-то ничего, зашли для профилактики, предупредить, чтобы я не заглядывался на Диану.
– Этого следовало ожидать. Знаешь, кто это был? Симон Калабриади, сынок местного миллионера Гогии Калабриади, президента фонда «Третье тысячелетие», владельца всех аптек и частных зубоврачебных кабинетов. Кстати, спонсора нашего турнира. Неужели не слышал?
– Слышать-то слышал, но познакомился впервые. Значит, Диана его жена? Или подруга?
– Говорят, Симон предлагал ей златые горы, чтобы она стала его женой, однако не преуспел на этом поприще. Зато охраняет теперь красавицу от всех ухажеров. Что, неужели зацепило? С первого взгляда?
– Не знаю, – задумчиво проговорил Дмитрий. – Хотелось бы познакомиться с ней поближе. К тому же она не против, телефон вот сказала.
– Ты даешь! – хлопнул себя по ляжкам Платов. – Она, конечно, красавица, топ-модель и все такое прочее, но я бы тебе не советовал связываться с Симоном. Он сам отморозок, и вся его компания – такие же отморозки.
– Я не собираюсь с ним связываться.
– Но телефон все-таки попросил. Ох смотри, не влипни! Красота – страшная штука! Ну что, пойдем, поглядим на праздник? Сейчас начнутся каскадерские фокусы.
– Не хочу, – качнул головой Дмитрий. – Домой поеду, отдыхать.
– Подвезти?
– Я на своей.
– Тогда до вечера. Не забудь, в восемь часов мы будем тебя ждать в ресторане «Ностальжи».
– Не любитель я ходить по ресторанам, Женя, ты же знаешь.
– Я, что ли, любитель? Но не обижай ребят, они за тебя так болели, что охрипли. Приходи обязательно. Кстати, по слухам, в этом ресторане часто бывает наша королева турнира Диана Перфильева.
Дмитрий заколебался.
– Ну, не знаю… возможно, и приду.
Со стороны трибун раздался звук фанфар, гул людской толпы немного стих.
– Я побежал, – заторопился Платов, – а то пропущу самое интересное.
Он хлопнул Дмитрия по плечу широкой ладонью и захромал из шатра, туда, где начиналось новое представление – каскадерское шоу. Булавин задумчиво прошелся взад-вперед по мягкому брезентовому полу шатра, подумывая, не присоединиться ли к Евгению, потом тряхнул головой и поспешил к выходу.
В начале девятого он поставил «Хонду» в ряду машин возле ресторана «Ностальжи», расположенного в центре Вологды, напротив церкви Иоанна Предтечи. Ресторан этот был открыт недавно, около года, но уже заслужил славу экстравагантного развлекательного заведения и стал местом встреч вологодской элиты. Во всяком случае, заказать столик обычному горожанину, особенно в праздничные дни, было здесь непросто.
Одет Дмитрий был подобающим образом – в белый костюм и черную рубашку из особой блестящей ткани, вошедшей недавно в моду. Ткань пропускала воздух, была экологически чистой, человек в ней не потел даже в жару, а самое интересное – изготавливали ее в самой Вологде из льна по специальной технологии, не снившейся никаким знаменитым западным ткачам.
Пропустили Дмитрия без лишних вопросов. Очевидно, его вид и то, что он приехал на иномарке, послужили для привратника достаточно весомой визитной карточкой.
Булавина ждали.
В углу ресторана, между чучелом медведя и декоративной решеткой с цветами, были составлены три столика, за которыми сидели одноклубники Платова, он сам, жена и друзья, всего одиннадцать человек. Встретили победителя рыцарского турнира как и подобает в таких случаях – стоя и рукоплеская, чем немало удивили завсегдатаев ресторана, привыкших к такому изъявлению чувств только от «своих».
Некоторых Дмитрий знал: двое приходили к нему на занятия «Белояром», еще двое членов клуба учились у отца, жена Евгения – Александра, уже давно звала Булавина только по имени. Остальные были незнакомы, но в ходе застолья все перезнакомились, и Дмитрий даже выпил с одной из девушек на брудершафт, правда – тоника. Ни вина, ни более крепких алкогольных напитков он не потреблял.
После выпитого разговор за столом стал оживленней. В зале появился «живой» оркестр – группа «Божья коровка», начали выходить танцующие пары. Рядом кто-то из гостей ловко сбивал горлышки с винных бутылок огромным кинжалом. Чуть подальше молодые люди в хороших костюмах соревновались в разливании шампанского в составленные «лесенкой» – до десяти штук! – бокалы. Меж столами расхаживали девушки с обнаженными бюстами – финалистки конкурса «Мисс бюст Вологды». Кому-то вручались какие-то непонятные награды – не то цветочные горшки, не то куклы с кактусами вместо голов и других частей тела. В общем, было весело, и Дмитрий не пожалел, что пришел в ресторан «на халяву», ему давно не хватало подобного приятного расслабления, отодвигающего мысли о работе, о заботах и делах, о неустроенности личной жизни. И в это время в ресторане появилась Диана.
Дмитрий сначала не понял, из-за чего возник ажиотаж, гости ресторана повскакивали с мест, какие-то молодые люди ринулись ко входу в зал, и лишь потом он увидел королеву турнира.
Дыхание оборвалось. Дмитрий почувствовал самый настоящий оглушающий энергетический удар. Почему-то при получении приза он такого всплеска эмоций не испытал, но сейчас все было иначе, и красота девушки обрушилась на него как волна океанского цунами.
Она была одета в роскошное вечернее фиолетовое платье, отливающее серебром, с вырезом, приоткрывающим высокую грудь, с длинным разрезом, позволявшим видеть красивую стройную ногу при каждом шаге девушки. На шее Дианы сверкала лунным светом платиновая цепочка с сердечком, в ушах подрагивали изумительной работы сережки в форме ажурных березовых листиков, на пальце красовался перстень с изумрудом – под цвет глаз девушки. Волосы она заплела в косу и уложила короной, придерживаемой заколкой в форме легкой паутинки. На ногах Дианы были красивые туфли на высоких каблуках, делающие ее еще выше и стройнее, так что подскочившие к ней парни оказались на полголовы ниже.
Диана пришла не одна, но не с кавалером, а с подругой, тоже красивой и стройной – платиновой блондинкой, но все же уступавшей ей во всем, в том числе в грации. Дмитрий наконец понял, чем топ-модель отличается от просто красивой девушки, хотя словами объяснить разницу вряд ли сумел бы.
Он невольно встал, глядя, как суетящиеся вокруг примадонны молодые люди наперебой предлагают ей место за столиком, потом опомнился и сел, но, к его удивлению, она увидела Булавина и направилась к его столику. Дмитрий поднялся снова.
– Добрый вечер всем, – улыбнулась девушка. – Не думала вас здесь увидеть, чемпион.
– Добрый вечер, – поклонился Дмитрий, усилием воли успокаивая разогнавшееся сердце. – Присаживайтесь к нам.
– Да, да, – раздались голоса платовских гостей, – садитесь с нами, поместимся, еще стулья принесем…
– Спасибо, – покачала головой девушка, – у нас заказан столик. Не хотите присоединиться к нам?
«Не боитесь?» – понял ее взгляд Дмитрий и ответил глазами: «Не боюсь!»
– Иди, конечно, раз приглашают, – проворчал Платов. – Мы тут еще посидим.
Он хорошо понимал ситуацию и давал понять, что в случае чего будет рядом.
Диана, ее подруга и Дмитрий направились к столику у другой стены зала, между колонной и аквариумом с рыбками, сопровождаемые толпой поклонников девушки, с завистью кидающих взоры на Булавина. Стало видно, что только они двое – Диана и Дмитрий – обладают неким внешним и внутренним сходством: оба были высокие, стройные, гибкие и двигались по-особому – свободно и раскованно.
– Красивая пара, – заметила жена Платова.
– Ум-гум, – промычал президент клуба «Витязь». – Как бы ему боком не вышло это знакомство. Странно, что с ней нет Симона.
– Еще заявится.
– То-то и оно. Я вот думаю, не вызвать ли наших парней.
– Успокойся, ничего не случится.
Официант принес еще один стул – для Дмитрия, и маленькая компания разместилась за столиком. Разочарованные молодые люди разошлись по своим местам.
– Познакомьтесь, – сказала Диана. – Дмитрий Булавин, чемпион турнира, Люся, моя подруга. Мы с ней работаем вместе в компании «Волтри».
– А вы где работаете? – поинтересовалась пышногрудая Люся.
– Инструктор в Школе выживания. Хотя закончил в свое время полиграфический институт. Я думал, вы работаете в нашем Доме моды. А что такое «Волтри»?
– «Вологодский трикотаж», – ответила Диана, каждый жест которой действовал на Дмитрия подобно глотку вина. – Компания шьет очень хорошую льняную одежду, мужскую и женскую, конкурирующую даже с западными моделями. Между прочим, на вас рубашка нашей фирмы. А на мне – платье.
– Великолепное платье, – сделал Дмитрий комплимент. – Научились наши все-таки делать красивые вещи.
– Вы не правы, – серьезно сказала Люся. – Наши раньше умели делать красивые и качественные вещи, даже в советские времена, не говоря уже о дореволюционных. Просто нас наконец признали в Европе и в мире. Хотя пришлось, конечно, покрутиться.
– Люся – директор фирмы, – пояснила Диана. – Я пришла гораздо позже, сначала как фотомодель, потом как партнер.
Подошел официант, подал бювары с меню, открыл шампанское в ведерке со льдом.
– Заказывайте, – предложила Диана и добавила, тонко уловив колебания Булавина: – Столик оплачен.
Дмитрий хотел спросить «кем?», но передумал.
– В принципе я уже больше часа в ресторане, успел насытиться, вот если только грибной жульен и тирамису?
– А напитки – вино, коньяк, водку?
– Не пью.
– Совсем? – удивилась Люся.
– Совсем. – Дмитрий подумал. – Но за знакомство глотну шампанского.
– Советую заказать коктейль. Здесь очень хорошие коктейли, например, «Морской бриз».
– Алкогольный?
– Естественно. В «Морской бриз» входят рюмка водки, рюмка клюквенного сока, рюмка грейпфрутового и лед.
– Нет, спасибо, я действительно не употребляю алкогольных напитков, в том числе и разбавленных. Если позволите, я закажу соковый коктейль.
– Как знаете. Хотя вы нас приятно удивили, да, Диана?
– Еще не встречала непьющих мужчин, – сказала девушка, окидывая Дмитрия оценивающим взглядом.
– Я тоже. Пьющие мужчины такие одинаковые.
– Пьющие женщины тоже, – засмеялась Диана. – И вообще все мы одинаковые, что мужчины, что женщины.
– Не скажите, – вежливо возразил Дмитрий. – Мужчины и женщины разные во всем, особенно в физиологии, даже если не брать в расчет первичные половые признаки. Например, в организме мужчины воды – шестьдесят процентов, в организме женщины – только пятьдесят пять. Зато у женщин оптимальный жировой слой составляет от пятнадцати до двадцати двух процентов, у мужчин – только от восьми до пятнадцати.
Собеседницы Дмитрия переглянулись и фыркнули.
– Весьма впечатляющая информация, – весело сказала Диана. – Может быть, приведете другие примеры?
– Пожалуйста. Изменить свой характер и привычки из любви к партнеру способны до шестидесяти процентов мужчин, и лишь пятьдесят – женщины. В половую связь со своими коллегами по службе мечтают вступить сорок три процента мужчин и лишь двадцать пять процентов женщин.
Диана и Люся засмеялись.
– В это нетрудно поверить. Еще?
– Средний мужчина имеет в течение жизни до семи женщин, среднестатистическая женщина – всего лишь троих мужчин.
Люся снова засмеялась. Диана, наоборот, стала задумчивой, отложила меню.
– А вы? Тоже принадлежите к среднему классу мужчин?
– Я однолюб, – серьезно ответил Дмитрий.
– Как интересно, – со смехом проговорила директор фирмы «Волтри», все больше обращая внимание на собеседника. – Неужели есть такие жены, ради которых мужчина готов отказаться от других женщин?
– Я не женат.
– Почему?
– Так получилось.
– Сколько же вам лет?
– Людмила, отстань от человека, – осуждающе покачала головой Диана. – Что ты ему допрос устроила?
– Потому что мне интересно.
– Мне тридцать три, – сказал Дмитрий.
– Ой, мой самый любимый возраст! – захлопала в ладоши Люся.
Подошел официант, принес минеральную воду и принял заказы.
– Расскажите, что вы еще знаете? – снова обратилась к Булавину блондинка. – И вообще давайте перейдем на «ты». Не возражаете?
Дмитрий встретил иронично-насмешливый понимающий взгляд Дианы и понял, что она чувствует то же, что и он. На душе стало спокойно и тепло. Волнение почти улеглось. Высоко в небесах кто-то связал два эмоционально-информационных канала – его и Дианы – и послал им сверху свою улыбку. И оба почувствовали это. Остальное теперь было уже неважно: работа, условия быта, обстановка, окружение, чьи-то желания и мечты, попытки, связи и намерения. Оставались лишь условности социальной сферы, которые надо было преодолевать осторожно, не спеша.
– Я не возражаю, – сказал он.
– Я тоже, – кивнула Диана.
И мостик понимания между ними стал более ощутимым.
Официант принес заказанные блюда, разлил по бокалам шампанское, открыл бутылку вина – херес «Гонзалес Биас» розлива тысяча девятьсот четвертого года. Такое вино стоило немало, и Дмитрий снова подумал о спонсоре, оплатившем столик.
– За что пьем? – поднял он свой бокал с шампанским.
– За встречу, – провозгласила Люся, кидая на Дмитрия откровенно призывный взгляд.
– За победу, – добавила Диана, имея в виду что-то свое.
«За нашу победу», – хотел добавить Дмитрий, однако не решился.
Они выпили. Женщины принялись поглощать закуски, вспоминать какие-то свои дела. Дмитрий взялся за жульен, чувствуя легкое эйфорическое головокружение от выпитого вина. Люся заметила его состояние, подмигнула компаньонше и подруге.
– Что-то наш чемпион заскучал. Дима, не расскажете, чем вы занимаетесь в своей Школе? Вы… то есть ты инструктор по какому виду спорта? Или по боевым искусствам?
– Спортом или чисто боевым искусством назвать мои занятия нельзя, – сказал Дмитрий. – Я преподаю систему так называемого целостного движения «Белояр», боевые искусства входят в эту систему как органичная часть целого.
– Что такое «Белояр»?
– «Белояр», в свою очередь, является частью более общей и более мощной системы под названием жива, в основе которой лежит целостное движение как механизм комплексного взаимодействия уровней организации человека с уровнями организации Вселенной. В идеале через движение можно осуществлять даже магическое оперирование реальностью, воздействовать на мир.
– Как интересно! – воскликнула Люся. – Ты так грамотно все объясняешь… А пример привести можешь? Или показать на практике?
– Сейчас он покажет, – раздался мрачный угрожающий голос, и у столика появились трое молодых людей специфической внешности. Двое были крупногабаритными, с короткими стрижками, в том числе уже знакомый Дмитрию качок по кличке Мамонт. Третьим оказался Симон Калабриади. Они обступили Дмитрия со всех сторон, и хищноносый Симон продолжил:
– Ну, так что ты собирался показать дамам, чемпион?
– Демонстрирую, – спокойно обратился к Люсе Дмитрий.
В следующее мгновение он соскользнул со стула и очутился за спинами троих мордоворотов в черных костюмах, выхватил у Мамонта из-под мышки пистолет, вынул обойму, вставил обратно и всунул пистолет обратно в кобуру под мышкой.
Все это произошло так быстро, что никто не успел даже глазом моргнуть. И лишь когда пистолет оказался на месте, вытаращивший глаза бугай лапнул его мясистой дланью.
– Теперь я хоть знаю, с чем вы ходите, – простодушно сказал Дмитрий, перевел взгляд на Люсю. – Вот это и называется «целостным многовекторным движением с заполнением пространственно-временных ниш и голографической взаимовложенностью модулей спирально-закрученных процессов».
– Браво! – захлопала в ладоши Люся. – Ты великолепен!
Диана засмеялась.
– Ну, козел!.. – двинулся к Дмитрию ошарашенный Мамонт и остановился, замолкнув. Во рту его торчал бокал, донышко которого держал Дмитрий.
– Не двигайся, малыш, – сказал Булавин ровным голосом, – иначе он окажется у тебя в пищеводе, а я не уверен, что твой желудок способен переваривать стекло. – Дмитрий повернул голову к Симону, взявшемуся за рукоять своего пистолета под мышкой. – Еще одно движение, господин Калабриади, и я возьмусь за вас всерьез.
В глазах сынка бизнесмена всплыло сомнение.
– Уходите отсюда, Симон! – твердо, с нотками брезгливости проговорила Диана. – Я уже говорила, что не нуждаюсь в вашей опеке.
– Хорошо, мы уйдем, – согласился Симон, делая знак своим дружкам отойти. – Но с этим твоим новым кавалером мы поговорим в другом месте. Я такого обращения не прощаю никому.
Дмитрий вынул изо рта бугая бокал, поставил на стол.
– Я т-тебя, к-курва, вые!.. – прошипел Мамонт.
Хлестко прозвучала пощечина, заглушая последнее слово. Затем Дмитрий особым приемом перехватил руку мордоворота, завел за спину и повел к выходу через зал. Второй приятель Симона бросился к нему на выручку, но перед ним вдруг выросли трое парней во главе с Платовым, и начать драку он не рискнул. Дмитрий отпустил Мамонта, подождал, пока троица удалится из зала, провожаемая взглядами ошеломленных гостей ресторана, хлопнул Платова по плечу.
– Спасибо, Женя. Я бы и сам с ними справился, но лучше до драки ситуацию не доводить.
– Может, тебя проводить? Симон – злобная злопамятная мразь, он не отстанет.
– Не беспокойся, все будет нормально.
Дмитрий вернулся к столику с дамами. Люся была возбуждена и весела, начала сразу хвалить инструктора и восхищаться его смелостью и силой. Диана, наоборот, казалась грустной, и в глазах девушки прятались сомнения и страх.
– А вы, оказывается, скандалист, – сказала она.
– Я не скандалист, – не согласился Дмитрий, переживая тем не менее легкое чувство обиды. – Просто у меня такое выражение лица.
– Не обращай на нее внимания, – махнула рукой Люся. – Диана сегодня не в настроении. Мужчина должен уметь защищать свою честь. Как там в пословице говорится? Добро должно быть с кулаками.
– Если у него нет более современного оружия, – добавил Дмитрий.
Диана улыбнулась, и ее улыбка немного разрядила обстановку.
– Один мой приятель любит повторять: если тебя ударили по лицу, подставь другое. Вы тоже такой?
– По-моему, это лучше, чем подставлять другую щеку, – осторожно ответил Дмитрий, гадая, почему Диана снова стала обращаться к нему на «вы». – Но еще лучше не доводить ситуацию до стадии мордобоя. Прошу прощения, что не сдержался.
Глаза девушки оттаяли.
– Вы… ты прав, далеко не всегда надо демонстрировать свою удаль и героизм. Симон со своими «шестерками» ушел бы и без драки. А теперь он затаит зло и будет искать случай отомстить.
– Больше не буду, – сокрушенно опустил голову Дмитрий. – Дайте шанс исправиться.
Люся засмеялась, погладила его по волосам.
– Дима справится со всей шайкой Симона. Он не из тех, кто сидит на обочине и кричит «ура».
– Не поняла, – посмотрела на подругу Диана.
– Ну, есть такая поговорка: не все могут быть героями, кто-то должен сидеть на обочине и кричать «ура».
Диана фыркнула, Дмитрий улыбнулся.
С уважением поглядывая на Булавина, официант принес мороженое и кофе.
– Дима, – не унималась Люся, – а ты стихи любишь?
– Люблю, – кивнул Дмитрий, искоса посмотрев на Диану и встретив ее сочувствующий взгляд.
– Я тоже люблю, особенно Ахматову и Пастернака. А ты?
– Я люблю Бальмонта, – подумав, сказал Дмитрий. – И Эдгара По.
– Прочитай что-нибудь, если помнишь.
Дмитрий помолчал и продекламировал:
О, как молчаливы боги!
И как разговорчивы люди!
Наполню воздухом бронхи
И пью его полной грудью,
Назло пустым разговорам,
Которых и так хватает…
Дмитрий замолчал, заметив предостерегающий жест Дианы, однако Людмила не разгадала намека, продолжая щебетать:
– Это Бальмонт?
– Это Сергей Андреев, современный поэт и мой друг.
– Чувствуется, что современный. А классиков не помнишь?
– Пошли, потанцуем, – прервала вдруг подругу Диана.
Дмитрий с готовностью подхватился со стула, подавая ей руку. Люся надула губки.
– Вот всегда ты так, охотница, перебиваешь разговор на самом интересном месте. Следующий танец мой, учти.
Диана и Дмитрий вышли на площадку перед оркестром, где уже танцевали три пары. Музыканты заиграли долгую томную мелодию. Диана положила руку на плечо Булавина, прижалась к нему, несмотря на то, что на них смотрели со всех сторон, шепнула на ухо:
– Она не отвяжется.
– Я это понял. Придется провожать вас обеих. Почему она назвала тебя охотницей?
– Диана – это Артемида в греческой мифологии, богиня охоты, вот она и дразнит.
– Твоя компаньонша завистливая женщина.
– Знаю, но приходится мириться. Без нее я не поднялась бы так высоко. – Девушка кивнула на зал. – Я не имею в виду внешний мишурный блеск. Если бы я не родилась такой, мне было бы легче, а так каждый крутой бык считает своим долгом затащить в постель. Если бы ты знал, чего я только не натерпелась! – Она вздрогнула. – Я и Симона терплю только потому, что он как бы отгоняет от меня кавалеров.
Дмитрий помолчал.
– Я не могу его заменить?
Диана отодвинулась, ощупала его лицо наполненными влагой глазами.
– Не знаю… хочу надеяться… но не хочу ошибаться.
Они снова поплыли в танце, заключенные в общую эмоционально-чувственную сферу ожидания, а Дмитрий неожиданно подумал, что красивые и умные девушки едва ли счастливы в жизни, так как ранимы, зависимы и беззащитны. Их красота в редких случаях служит им защитой, в основном это лишь приманка для сильных мира сего. И еще он подумал, что сам никогда бы не решился подойти и познакомиться с такой гордой с виду красавицей. Не хватило бы решимости.
Танец закончился. Оркестр заиграл другую мелодию, и Дмитрий вынужден был танцевать с Люсей, едва не задушившей его в объятиях. Директорша фирмы «Волтри» дала ему недвусмысленно понять, чего она хочет, надо было ухитриться отказать (она предложила после ресторана поехать к ней домой) и не обидеть, и Дмитрий сочинил историю о ждущей его больной маме. Люся порывалась танцевать с ним и дальше, разогреваясь все больше, и выручила его Диана, заявив, что собирается уходить.