Родители и другие взрослые могут воздействовать на формирование "Я-образа" и самоуважения ребенка, не только транслируя ему свой собственный образ ребенка и его отношение к нему, но и "вооружая" ребенка конкретными оценками и стандартами выполнения тех или иных действий, частными и более общими целями, к которым стоит стремиться, образцами и идеалами, на которые стоит равняться, планами, которые необходимо реализовывать. Если эти цели, планы, стандарты и оценки реалистичны, то, достигая цели, реализуя планы, удовлетворяя стандартам, ребенок или подросток, так же как впоследствии и взрослый, повышает самоуважение и формирует позитивный "Я-образ", если же планы и цели нереалистичны, стандарты и требования завышены, т.е. если и то и другое превышает возможности и силы субъекта, то неуспех приводит к потере веры в себя, потере самоуважения.
Идея связи результатов собственной деятельности, образцов или критериев, по которым оценивается этот результат, и самоотношения субъекта нашла свое выражение в известной "формуле" У.Джемса, согласно которой самоуважение прямо пропорционально успеху и обратно пропорционально притязаниям, т.е. планируемым успехам, которых индивид намеревался достичь [34]. Дальнейшая разработка этой проблемы связана с именем К.Левина и его последователей (Т.Дембо, Ф.Хоппе, Р.Сирс, С.Эскалона, Л.Фестингер). В рамках левиновского подхода это проблема того, какими факторами управляется выбор цели и ее достижение в конкретной Ситуации. Уже ранние исследования показали, что большое значение имеют предполагаемая вероятность достижения, стремление к успеху и стремление избежать неудачи [68]. В то же время отмечалось, что целевая структура индивида, обладающая сложным уровневым строением (включающим "цель мечты", "цель намерения", "цель, которую можно достичь в данной ситуации", "цель, которую можно достичь при неблагоприятных обстоятельствах"), зависит от прошлого опыта, ценностей, характеризующих как культуру в целом, так и конкретную личность. Ф.Робайе, различив уровень притязаний и уровень ожиданий, уже непосредственно связал становление целевой структуры индивида с семейной атмосферой. По Робайе, уровень ожиданий, определяемый как цель, на достижение которой направлен индивид, и зависящий от веры индивида в свои способности и в себя, может находиться в различном отношении к уровню притязаний, отражающему идеальные представления индивида о самом себе. При оптимальных отношениях в семье и к ребенку уровень ожиданий высокий, а уровень притязаний умеренный, гиперопека приводит к понижению уровня ожиданий, гиперконтроль и недостаток принятия приводят к компенсаторному завышению обоих уровней, фрустрация потребностей ребенка способствует формированию низкого уровня ожиданий и высокого уровня притязаний [цит. по: 88, 270-271]. Различие и соотношение "Я-реального" (каким индивид видит себя в настоящий момент) и "Я-идеального" (каким индивид хотел бы себя видеть), которому много внимания уделил К.Роджерс. [220] отражают то же явление кристаллизации в сознании и самосознании стандартов и ориентиров, в отношении к которым индивид определяет себя. Если понятия уровня ожиданий и уровня притязаний отражают целевую структуру индивида, за которой стоят определенные представления о себе, то понятия идеального и реального "Я" относятся уже, к самим этим представлениям, выраженным в личностных чертах. Аналогом этих представлений применительно к потребностно-мотивационной сфере является понятие мотива достижения. Последний, в определении Мюррея, включает в себя "желание или тенденцию к достижению высокого стандарта" [209].
|
|
|
|
Практика, семейной психотерапии дает множество примеров того, как родители формируют уровень ожиданий и уровень притязаний, идеальное "Я" и мотивацию достижения. Так, уже наблюдая за игрой родителей с детьми (имеются в виду игры, в которых есть выигрыш и проигрыш и какая-то объективная мера сопоставления результатов, например игра в "теннис" с помощью телевизионной приставки), можно выделить родителей, которые непременно побеждают, показывая этим детям, сколь малого они могут добиться и к чему они в принципе должны стремиться. Среди родителей более старших детей можно выделить таких, которые редко поощряют детей за их школьные успехи, считая их малой толикой того, чего в принципе должен достичь ребенок. Они ориентируют детей на непременное первенство: в классе, школе, на районной олимпиаде. Нередко за этим стоят и более глобальные родительские планы и мечты в отношении ребенка-желание, чтобы ребенок стал известным артистом, музыкантом, спортсменом, ученым. Хельм Стерлин назвал таких родителей "делегирующими". Не реализовав в жизни какие-то планы, такие родители делегируют детей на выполнение "миссии" [231]. Отметим, однако, что негативное влияние "делегирования" кроется не в самом по себе снабжении ребенка планами, критериями и идеалами. Влияние родителей на установление уровня притязаний и ожиданий, их ориентирование ребенка на высокие стандарты качества, соревнование, вклад родителей в "идеальное Я" ребенка также сами по себе-закономерные процессы, с помощью которых осуществляется связь и преемственность поколений. В этом же направлении оказывают свое влияние и общественные воспитательные институты – детский сад, школа, позднее – вуз. "Патогенными" эти влияния оказываются лишь в том случае, если соответствующие требования, стандарты и планы не соответствуют возможностям ребенка и не учитывают его собственных интересов и склонностей, обрекая его тем самым на неуспех, потерю самоуважения и "путаницу" в самоопределении.
|
|
Контроль и самоконтроль
Контроль как фактор, влияющий на развитие самосознания, предполагает наличие стандартов, ожиданий, планов, норм, идеалов. Однако контроль имеет и свое собственное "измерение", так как подразумевает способ, с помощью которого происходит управление конкретным действием, поступком, поведением. Мы уже ссылались на работы, в которых были выделены две оси родительского поведения, имеющие отношение к контролю. Одна из них отражает традиционный дисциплинарный аспект родительского поведения. В рамках этой оси любое конкретное поведение родителей занимает место между двумя крайними точками: от предоставления полной автономии до абсолютного подчинения воле родителей, требования неукоснительного соблюдения норм и правил. Другое измерение касается того, как родители добиваются контроля: происходит ли это путем поддержания постоянного страха перед наказанием или путем вызывания чувства стыда или вины. В других работах отмечается важность последовательности родительского контроля [225]. Здесь также намечается ось от абсолютно последовательного и не знающего исключений контроля за поведением ребенка до случайного и непредсказуемого. Как же внешний контроль со стороны взрослых переходит в самоконтроль ребенка?
Наиболее простой ответ на этот вопрос состоит в гипотезе прямого усвоения внешнего контроля и превращения его в самоконтроль. В таком случае жесткая дисциплина преобразуется в самодисциплину, тенденцию упорядочить и регламентировать собственную жизнь. Контроль с помощью страха превращается в самоконтроль с помощью постоянной оглядки на мнение других и избегание "наказания" в виде негативного о себе мнения, предсказуемость или непредсказуемость контролирующего поведения родителей трансформируется в веру относительно управляемости или неуправляемости событиями. Однако если это и справедливо, то лишь как некоторая тенденция. Переход внешнего во внутреннее, как это подчеркивается многими советскими психологами, происходит опосредованно – собственная деятельность ребенка и есть важнейший опосредующий фактор. Уже маленькие дети, как показала Л.Беньямин в цитированном исследовании, могут отвечать на одно и то же поведение двумя содержательно противоположными способами дополнительно и "защитно". В юношестве и в зрелости к этому добавляется и возможность сознательного выбора способа самоконтроля – этот способ становится объектом самовоспитания.