Сегодня мое первое свидание!
Правда, глупая Беки заявила, будто бы оно уже состоялось за ужином в особняке, но я с ней не согласилась. Сегодня вечером мы пойдем гулять, посмотрим кино, сыграем в мини-гольф, выпьем содовой в кондитерской Ширли. Я весь день проболтала с Беки, гадая о том, куда он меня поведет, во что будет одет и когда меня поцелует.
Меня одолевало такое волнение, что весь путь до железных ворот, где у нас с Александром была назначена встреча, я проделала бегом. Мама точно обалдела бы, узнав, что у ее дочурки свидание с юношей, который живет в доме с привидениями. Страшно было подумать о том, что он появится у моей двери, а отец будет задавать ему вопросы о теннисистах и его планах относительно поступления в колледж. Так что я вынуждена встречаться с моим Ромео на его балконе.
А вот и он!
Александр стоял опершись о железные ворота, весь такой сексуальный, в черных джинсах и черной кожаной куртке, с черным рюкзачком.
- На пешую прогулку? - спросила я.
- Нет, на пикник.
- В такой час?
- А есть ли время лучше?
Я с улыбкой покачала головой. У меня не было ни малейшего представления о том, куда поведет меня Александр, зато мне совсем нетрудно было представить реакцию наших занудных земляков, которые увидели бы нас.
- Неужели это тебя не раздражает? - спросила я, указав на надпись, сделанную на воротах.
Александр пожал плечами.
- Джеймсон хотел это закрасить, но я ему не разрешил. Что для одного гадость, для другого шедевр.
Он взял меня за руку и повел по улице, ни словом не обмолвившись о наших планах на сегодняшний вечер. Впрочем, мне было до балды, куда мы идем, пусть и на расстояние в миллион миль, лишь бы он был со мной.
Мы остановились у городского кладбища.
- Вот мы и пришли, - сказал Александр.
Меня вообще никогда не приглашали на свидание, а уж тем более в подобном месте. Городское кладбище существовало лет двести. Я уверена в том, что тогда, в годы покорения Дикого Запада, наш Занудвилль вовсе не был таким занудным. В нем было полно всего интересного - крохотные лавки, салуны, ковбои, картежники и эти викторианские дамские ботинки с высокой шнуровкой.
- Ты приводишь сюда всех своих девушек? - спросила я.
- Ты боишься? - спросил он.
- Я играла здесь в детстве, но днем.
- Это кладбище, пожалуй, самое живое в городе.
Слухи оказались верными. Александр действительно приходил на кладбище по ночам. Кладбищенские ворота были заперты, чтобы перекрыть доступ праздным бездельникам, склонным к вандализму.
- Нам придется взобраться, - сказал он. - Но я знаю, что ты любишь перелезать через ворота.
- Из-за этого у нас могут быть неприятности, - заметила я.
- А что, залезать в дома не страшно? - спросил он. - Не волнуйся. Я знаю одного из здешних обитателей.
Мертвого? Живого? Труп? А может быть, вся фишка в том, что какой-то родственник Джеймсона работает на кладбище?
Когда я, одетая в узкое платье из синтетики, стала перелезать через ограду, Александр деликатно отвернулся. Потом мы оба отряхнулись, он взял меня за руку и повел по центральной дорожке, по обе стороны которой на мили тянулись надгробия.
В некоторых надписях на памятниках упоминалось об эпидемии чумы, которая разразилась у нас в начале позапрошлого столетия. Александр шел деловито, как человек, который знает, куда направляется.
«Куда он меня ведет? Кого он здесь знает? Спал ли он здесь? Привел ли он меня сюда затем, чтобы поцеловать? И стану ли я вампиром? - подумала я и замедлила шаг. - Хочу ли я на самом деле стать вампиром и называть это место своим домом на целую вечность?»
Я споткнулась о ручку лопаты, пошатнулась и чуть не свалилась в пустую могилу. Александр успел подхватить меня за руку и удержать на краю ямы. Я зависла над ней, уставившись в темноту.
- Не бойся. На ней же не значится твое имя, - пошутил Александр.
- Наверное, мне нужно было сидеть дома, - нервно сказала я, отряхивая могильную землю с платья, но он уверенной рукой направил меня дальше, в глубь кладбища.
Неожиданно мы остановились на вершине небольшого холмика перед исполинским мраморным памятником. Александр подобрал несколько бледно-желтых нарциссов, разбросанных ветром, и бережно положил их обратно к подножию памятника баронессе Стерлинг.
- Мне бы хотелось познакомить тебя кое с кем, - сказал он, мягко посмотрел на меня, а потом на могилу. - Бабушка, это Рэйвен.
Я смотрела на могильную надпись и ничего не могла сказать. У меня не было опыта знакомства с покойниками. Что я должна при этом говорить - «Вы с ней так похожи»?
Конечно, Александр не ждал, что я скажу что-нибудь, сел на траву и привлек меня к себе.
- Раньше бабушка жила здесь, в этом городе. Она оставила нам дом, и наконец-то мы получили его после официального утверждения завещания, на которое ушли годы. Я всегда любил этот особняк.
- Bay. Баронесса была твоей бабушкой?
- Я навещаю ее, когда чувствую себя одиноко. Она понимала, каково это, потому что с трудом находила общий язык с родней со стороны Стерлингов. Дедушка погиб на войне. Бабушка всегда говорила, что я напоминаю ей его.
Он глубоко вздохнул и поднял взгляд на звезды.
- Здесь прекрасно, как ты думаешь? - продолжил Александр. - Нет лишних огней, которые перебивали бы звездный свет. Кажется, будто Вселенная - огромное полотно, картина, которая всегда там, лишь ждет, чтобы на нее посмотрели. Но люди не замечают ее, потому что слишком заняты собой. А ведь это самое красивое, что можно увидеть. Ну, почти…
Несколько минут мы молчали, глядя на небосвод. До меня доносилось лишь его тихое дыхание и стрекотанье сверчков. Первое свидание и должно быть таким чудесным, как это. Никакая премьера фильма не могла ни в малейшей степени сравниться с тем, что происходило сейчас.
- Значит, твоя бабушка, та дама, которая любовалась луной… я хочу сказать, она, ну…
- Она была прекрасной художницей, научила меня рисовать супергероев и монстров. Множество монстров!
- Я знаю.
- Ты знаешь?
- Я хочу сказать, что знаю, как это, должно быть, было тяжело для тебя. Но я тоже люблю вампиров! - намекнула я.
Похоже, он задумался о чем-то другом.
- Я очень много путешествовал, но никогда не имел возможности нигде толком вписаться.
Он выглядел потерянным, очень душевным и совсем одиноким. Мне хотелось, чтобы он поцеловал меня и понял, что я принадлежу ему на целую вечность.
- Давай поедим, - неожиданно сказал он и поднялся на ноги.
Александр поставил на землю пять черных свечей в изящных подсвечниках, зажег их с помощью старинной зажигалки, достал бутылку газированного фруктового напитка, крекеры, сыр и расстелил на холодной траве черную кружевную скатерть.
- Ты когда-нибудь был влюблен? - спросила я, когда он наполнил хрустальный бокал.
Неожиданно мы услышали вой, и свечи потухли.
- Что это было? - спросила я.
- Похоже, собака.
- По-моему, это больше похоже на волка!
- Так или иначе, но нам лучше уйти! - вдруг сказал он.
Я начала было засовывать все в его рюкзак.
- Оставь, нет времени! - сказал он и схватил меня за руку.
Ветер продолжал завывать. Звуки приближались. Мы спрятались за памятником.
- Если вы пришли, чтобы посмотреть на привидение, то могу вас заверить, единственное привидение, которое вы сегодня увидите, ваше собственное, - обратился к нам знакомый голос.
Появился человек с фонариком. Это был старый Джим, кладбищенский сторож, с Люком, его датским догом. Не хватало только, чтобы он меня здесь застукал. В этом случае мне пришлось бы откупаться годовым запасом собачьего корма, иначе обо всем узнали бы родители!
Мы высунулись и увидели, что собака слизывает воду с травы.
- Дай-ка мне это, Люк, - сказал старый Джим, поднял бутылку и сделал большой глоток.
- Давай! - прошептал Александр.
Он сжал мою руку, мы добежали до ограды и перескочили через нее. Навряд ли настоящее привидение вкупе с волками-оборотнями могло бы напугать меня больше, чем старый Джим и его рыжий Люк.
- Наверное, мне все же стоило сводить тебя в кино, - с улыбкой сказал Александр, когда мы отдышались. - Я провожу тебя домой.
- А можно, мы пойдем к тебе? - попросила я. - Мне хочется увидеть твою комнату!
- Ты не можешь увидеть мою комнату.
- У нас есть время.
- Это невозможно!
В его голосе послышалась строгость, которой не было раньше.
- Что у тебя там, Александр?
- А что в твоей комнате, Рэйвен? - спросил он, глядя на меня с хмурым видом. - Давай-ка я лучше провожу тебя домой.
- Э… ну…
Он был прав. Я не могла привести его к себе домой, представить Билли и моим правильным умникам родителям. Не сегодня, в наше первое свидание.
- У меня в комнате бардак.
- В общем, у меня тоже, - сказал он.
- Мне нет необходимости идти домой, правда.
- Я не хочу, чтобы ты нарвалась на неприятности.
- Эка невидаль, я на них всю дорогу нарываюсь; если вдруг сделаюсь хорошей девочкой, то меня мама узнавать перестанет.
Улицы, по которым мы шли рука об руку, вели обратно к моему дому. Как бы я ни замедляла шаг, не успела опомниться, как мы уже стояли у моего крыльца и прощались.
- До следующего раза, - сказал Александр, лицо которого светилось под дверным фонарем.
- В следующий раз встречаемся в морге?
- Я подумал, может быть, мы посмотрим кино у меня дома?
- У тебя есть телевизор? - спросила я. - А то ведь, знаешь ли, он работает от электричества.
- Нахальная девчонка, да у меня есть на DVD «Дракула» с Белой Лугоши, раз уж ты так любишь вампиров.
- «Дракула»? Супер!
- Тогда встречаемся завтра. В семь часов, хорошо?
- Лучше не бывает!
Мы договорились о следующем свидании, и нам не оставалось ничего, кроме как попрощаться. Это был самый подходящий момент для страстного поцелуя. Он положил руки мне на плечи, закрыл глаза и подался ко мне. Я уже чувствовала близость его губ.
Неожиданно загромыхали дверные замки. Александр отступил из света в темноту.
- Мне показалось, что я слышу голоса, - сказала моя мама, открыв дверь. - Где Беки?
- Она дома.
Это была чистая правда.
- Мне не нравится, что ты носишься где-то и не предупреждаешь, - упрекнула она, придерживая для меня открытую дверь.
Я посмотрела в сторону Александра, все еще желая вернуть и продлить этот момент.
- Ну что, подруги, ходили в кино? - спросила мама, когда я нехотя вошла в дом.
- Нет, мама, мы ходили на кладбище.
- В кои-то веки ты могла бы ответить мне прямо, без подковырок.
В кои- то веки я ответила ей прямо, без подковырок. Когда я оглянулась через плечо, чтобы уловить последний взгляд гота моей мечты, мама закрыла дверь, положив конец моему незабвенному первому свиданию.
Я вечно повсюду опаздывала - на обед, в школу, даже в кино, но сегодня явилась к особняку даже раньше времени, без четверти семь. Александр сам открыл дверь и вежливо поцеловал меня в щеку. Меня это проявление нежности потрясло не меньше, чем его появление у дверей.
- Этого никогда не случалось, когда дверь открывал Джеймсон! - заметила я.
- Ага, а если случится, то обязательно скажи мне. У нас с ним уговор. Я не целую его девушек, а он - моих!
Александр светился еще больше, чем в ту ночь. Я проскользнула внутрь, и он слегка обнял меня рукой с паучьим колечком. Сегодня мой гот держался заметно увереннее.
По большой лестнице он отвел меня в семейную гостиную, где было полно произведений современного искусства - ярких, красочных картин, плакатов, кукол Барби и мохнатых бесформенных ковров. Кроме того, там находился большой кожаный диван, телевизор с большим экраном и стеклянный столик, на котором стояла большая коробка с различными сластями, чипсами и попкорном, бокалы с прохладительными напитками, лед - короче, то, что обычно продается в фойе кинотеатра.
- Я хотел, чтобы у тебя создалось ощущение, как будто ты в кино.
Он вставил DVD, выключил свет. Мы удобно расположились в темноте, поставив попкорн на столе так, чтоб обоим было удобно брать его.
Как раз на том месте, когда Дракула уже был готов укусить Люси, Александр мягким движением отвернул мое лицо от экрана, уставил на меня взгляд своих полуночных глаз, а потом подался ко мне и поцеловал. Страстно! Он наконец-то это сделал прямо на глазах у Белы Лугоши.
Он поцеловал меня так, как будто выпивал меня всю, наполняя мое сердце и вены любовью. Когда я начала задыхаться, он оторвался от губ и стал вместо этого целовать и мягко покусывать мои уши. Я захихикала как чокнутая. Его губы и зубы спускались вниз по моей шее, мягко покусывая ее. Было щекотно, но это ничуть не умаляло моей страсти.
Я полностью отдалась его чарам, непроизвольно вытянула ноги, задела столик и опрокинула попкорн на Александра. От неожиданности он так вонзил зубы в мою шею, что я пискнула.
- Ой! Прости! - извинился он.
Я схватилась за шею, пульсировавшую, как и мое сердце. Все это происходило среди рассыпанного попкорна.
- Рэйвен, с тобой все в порядке?
Кровь отхлынула от моего мозга, комната начала вращаться сначала в одну сторону, потом в другую, а в желудке возникла тошнота. Короче, я, как и положено перевозбужденной дурочке, напрочь лишилась чувств.
Казалось, что прошли часы, хотя на самом деле пролетело всего несколько секунд. Я пришла в себя и услышала, как Александр зовет меня по имени. Дракула все еще находился в комнате Люси. Единственная разница была в том, что теперь в нашей комнате горел свет.
- Рэйвен? Рэйвен?
- Что случилось?
- Ты в обморок бухнулась! Я думал, что такое случается только в старых фильмах! На, выпей это!
Он поднес бокал к моим губам, словно я была малым ребенком. Бледное лицо Александра стало еще бледнее. Он взял кубик льда, просыпавшегося на стол, и приложил к шее, к месту укуса.
- Ты меня извини! Я не хотел…
- Холодно! - воскликнула я.
- Я все испортил, - сказал он, придерживая капающую, тающую ледышку.
- Ничего страшного. Такое случается сплошь и рядом.
Он посмотрел на меня с подозрением.
- Только рядом с тобой. Я не хотел сделать тебе больно.
Я почувствовала, как его пальцы ощупывают ранку.
- Так, только отпечаток. Кожа не прокушена.
- Нет? - спросила я почти разочарованно.
- Ранка чуть побольше, чем от комариного укуса. Покраснение останется, вот и все.
- Бела мог бы этим гордиться, - сказала я, наблюдая за реакцией Александра.
- Да, - отозвался он, - пожалуй.
- Я хочу попросить тебя кое о чем, - волнуясь, сказала я, когда он уже вел меня к двери.
Шансы пригласить его на танцы таяли, и я поняла, что если не сделаю этого сейчас, то другого случая не представится.
- Ты больше не хочешь гулять? Послушай, Рэйвен…
- Нет, я хочу сказать… я просто хотела сказать…
- Да?
- Э… Я подыскала местечко, где можно потанцевать, - начала я.
- Потанцевать? В этом городе?
- Да.
- Крутое местечко?
- Нет, но…
- Но если ты ходишь туда, то это должно быть самое стильное место в мире.
- Это моя школа.
- Школа?
- Я знала, ты решишь, что это полный отстой. Наверное, мне не стоило об этом говорить.
- Я никогда не был на школьных танцах.
- Правда? Я тоже.
- В таком случае это будет первый раз для нас обоих, - сказал он с весьма эротичной и неожиданно уверенной ухмылкой.
- Наверное, да. Это называется Снежный бал. К такому названию подойдет вязаный шарф, чтобы скрыть укус, - пошутила я.
- Прости, это вышло нечаянно.
- Это самая лучшая нечаянность в моей жизни!
Он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, и неожиданно остановился.
- Пожалуй, лучше не буду.
- Как это не будешь?
Он наклонился снова, и на сей раз, когда наши губы слились воедино, его сильная рука мягко придерживала мой подбородок.
- До встречи, - промолвил он, опять поцеловал меня на прощанье, а потом послал еще и воздушный поцелуй.
Я коснулась отметины на месте укуса. Мне казалось, что я уже меняюсь. На следующий день сразу после уроков мы с Беки отправились в Эванс-парк, забрались в дальний уголок безлюдной зоны отдыха и открыли наши рюкзачки. Я выложила камеру, мой дневник и компактное зеркальце, а Беки - пластиковый контейнер с долькой чеснока и крестиком в кожаном мешочке.
- Готова увидеть укус? - спросила я.
- Он большой?
- Это моя любовная рана, - сказала я и осторожно развернула черный шарф, который носила весь день.
- Bay! У него большой рот! - вытаращилась Беки.
- Правда, это круто?
- Я вижу следы зубов. Несколько царапин, но, по-моему, кожу он не прокусил. Болит?
- Вовсе нет. Так бывает, когда прокалывают уши - поначалу кольнет, но боль быстро проходит.
- А когда тебе прокололи уши, ты тоже теряла сознание?
- Нечего подкалывать!
- Этот след тоже пройдет?
- Именно это нам и предстоит выяснить. Давай камеру.
Беки сделала снимки моей ранки спереди и сбоку. Мы положили поляроидные снимки на цементный пол, и они стали проявляться.
- Появляется твое изображение, - сообщила Беки.
- Хорошо. Теперь зеркало, - сказала я.
- Ты уверена, что стоит это делать?
- Да.
- Но если ты, ну, понимаешь, если ты действительно… то это может повредить.
- Беки, у нас не так много времени. - Я сняла солнцезащитные очки.
- Готова? - спросила она, держа зеркальце.
- Готова.
Она открыла зеркальце и сунула мне под нос.
- Ой!
- Нет!
- Зачем ты мне им по носу двинула? Дай сюда!
Я дрожащими руками схватила зеркальце, уставилась в него и увидела свое отражение.
- Доставай чеснок! - велела я, отбросив зеркальце в сторону.
Беки открыла контейнер и разрезала дольку на две половинки.
- Готова? - спросила она.
- Давай!
Я уже ощутила запах чеснока. Она поднесла дольку мне под нос. Я глубоко вдохнула и сильно закашлялась.
- Ты в порядке?
- Ни фига себе! Похоже, действует! Щиплет! Убери его!
- Он свежий, вот в чем дело.
- Убери его! - повторила я.
- Мне нравится этот запах. Он прочищает лобные пазухи.
- Мы его не для того взяли, чтобы избавлять меня от насморка. Он должен повергать меня в бурное неистовство.
- У тебя осталась еще одна попытка. - Беки открыла кожаный мешочек. - Готова?
Я сделала глубокий вдох.
- Давай!
Беки вытащила крестик на золотой цепочке, усыпанный камушками.
- Ох ты, круто, - сказала я. - Он выглядит очень прикольно.
- Это тебя беспокоит?
- Да, это меня беспокоит. Меня раздражает то, что я вела себя по-дурацки!
Мы вышли на солнечный свет, слепящий нас обеих.
- Глаза режет после сумрака, - заметила Беки, надела солнцезащитные очки и подняла на меня взгляд. - Ох, не думаю, что ты превратилась в вампира.
О чем я сама думала? Конечно, Александр особенный, не такой, как все. Но почему я сейчас вела себя как Тревор? Мы обе уставились на солнечный свет.
- Надо же, я просто тупо повелась на нелепые слухи, как и все в этом городе. Получается, что я ничем от них не отличаюсь, только одеваюсь по-другому, а внутри такая же пустышка, - выпалила я, разочарованная в себе.
- Но тебе хотелось, чтобы он был вампиром, потому что ты любишь их!
- Спасибо. Может быть, мне нужно подождать двадцать четыре часа, - буркнула я, когда мы направились домой.
Я проснулась утром очередного солнечного дня. Солнце не столько обжигало мою кожу, сколько приятно грело. Зеркала не разбились вдребезги. Мое отражение выглядело точно так же, как каждый день, - бледная девица во всем черном. Если мне чего и хотелось выпить, то никак не крови, а шоколадного напитка из кондитерской Ширли.
Все же сердце мое забилось, когда в тот вечер на ужин мама подала спагетти в чесночном соусе. Я так долго присматривалась и принюхивалась к блюду, что в конце концов все уставились на меня.
- Что это с тобой? - спросил Билли. - Ты ведешь себя странно даже для тебя.
Я намотала макароны на вилку и медленно поднесла ее ко рту.
- Приступим.
Родители посмотрели на меня как на инопланетянку. Макароны коснулись моего языка, я принялась жевать, а потом собралась с духом и проглотила.
- К чему приступим? - спросила мама.
Я перевела дух. Надо же, готовилась к тому, что горло опалит огнем, по коже побегут мурашки и мне придется отчаянно ловить воздух, а что случилось на самом деле?
Ничего не случилось.
- К чему приступим? - повторила мама.
- Приступим к дегустации очередного кулинарного шедевра Сары Мэдисон!
Хотя я не таяла на солнце, не била зеркала и не ежилась от запаха чеснока, но воздействие Александра все равно ощущалось в самых разных отношениях. У меня было такое чувство, будто я способна летать, как летучая мышь. По ночам не спалось, мысли мои скакали, я без конца думала о нем, снова и снова вспоминала его поцелуи. На всех уроках я во всех тетрадях писала наши имена и обводила их сердечками. Мне хотелось быть с ним всегда, потому что, кем бы он ни был, он был моим милым, умным, заботливым, внимательным, одиноким, великолепным Александром, юношей моей мечты.
Я представить себе не могла, что такое возможно, и была рада тому, что меняюсь, причем не так, как воображала себе это долгое время. Я была счастлива тому, что мои зеркала не бьются, потому что теперь видела отражение влюбленной девушки, светящейся от счастья. Нелепо было бы желать навечно поселиться на кладбище, когда можно жить в комнате Александра. Мне хотелось не ежиться от солнечного света, а вместе с ним любоваться закатами на Гавайях. Я хотела пить не кровь, а прохладительные напитки из зеленых бокалов Александра. Мне хотелось получать удовольствие от того же, что мне доставляло удовольствие всегда, - от мороженого, фильмов ужасов, катания на качелях в сумраке. Но теперь мне хотелось радоваться всему этому вместе с ним.
- Говорят, ты гуляешь с вампиром, - сказал Тревор за день до Снежного бала, когда мы с Беки шли после ланча через холл.
Объявления о танцах свисали с потолка и были наклеены на стены.
- Неужели мало того, что и сама ты придурочная, и с Беки твоей никто водиться не хочет? Так еще завела себе и чокнутого кавалера?
- Ты ничего не знаешь! Ты вообще не знаком с Александром.
- А, Александр. У этого монстра есть имя. Я-то думал, что ты просто зовешь его Франкенштейном. Если я ненароком его встречу, то он у меня получит, вылетит из города, как пробка. Мы должны быть уверены в том, что можем спокойно ходить по улицам по ночам!
- Это ты у меня получишь, если только к нему сунешься или даже косо на него посмотришь.
- Если он хоть немного похож на тебя, то мне понадобятся солнцезащитные очки, чтобы защититься от слепящего безобразия.
Тут с нами поравнялся директор Смит.
- Надеюсь, что у вас двоих все в порядке. Мы еще не получили средства на новые шкафчики. - Потом он положил руку на плечо этого придурка и сказал: - Я слышал, Тревор, что во вчерашнем матче ты забил решающий гол.
Они отвернулись. Смит завел с Тревором разговор о спорте, и тому было не отвертеться.
- Откуда он узнал, что я встречаюсь с Александром? - спросила я Беки в полном недоумении.
- Ну, наверное, люди… знаешь, как много болтают у нас в городе.
- Да, сплетников у нас хватает, но Тревор-то откуда знает?
- Мне нужно сказать тебе кое-что, - начала Беки, и видно было, что она нервничает больше, чем обычно.
Но я отвлеклась на объявление о бале.
«Билеты уже в продаже. Купи заранее и сэкономь пять долларов».
- Билеты! Блин! Я и забыла, что мне нужны билеты! Где их купить, кто распространитель? Заказать по телефону? - Я рассмеялась. - Вот что случается, когда вдруг вылезаешь из своей скорлупы!
- Ага. Сдается мне, лучше из нее и не вылезать, снаружи ничего хорошего.
- Может быть, все билеты уже проданы? Тогда нам придется танцевать на лужайке перед школой, - пошутила я, но Беки не рассмеялась.
- Может быть, вам лучше устроить свои танцы в особняке Александра.
- И не увидеть лицо Тревора, когда я войду с Александром?
- Тревор много чего знает, Рэйвен, - странно сказала подружка.
- Прекрасно, значит, он поступит в хороший колледж. А мне какое дело?
- Я боюсь Тревора. Его отец владеет половиной нашей фермы.
- Он чем занимается, кукурузой или сахаром?
- Я должна тебе признаться…
- Оставь признание до воскресенья. Забудь о Треворе. Он только пугает.
- Я не такая сильная, как ты. Ты моя лучшая подруга, но Тревор умеет заставить людей делать то, что ему нужно. Пожалуйста, не ходи на эти танцы, - попросила Беки, схватив меня за руку.
Неожиданно зазвенел звонок.
- Мне пора. Я не могу получить еще один втык, а не то меня не допустят на танцы.
- Но, Рэйвен…
- Не бойся, малышка. Я защищу тебя от монстров.
Я не могла спокойно сидеть на оставшихся уроках: алгебру, историю, географию еще кое-как выдержала, а вот английский провела под футбольными трибунами, сочиняя любовные стихи, посвященные Александру. Потом я примчалась домой, принялась кружить по спальне и примерять все имевшиеся наряды, пока не нашла идеальный вариант.
- Ты в порядке? - спросил Билли, просунув голову в мою комнату.
- Просто прыгаю и танцую, мой самый драгоценный братишка, - ответила я, светясь от счастья, и чмокнула братца в макушку.
- Ты сошла с ума?
Я глубоко вздохнула.
- Когда-нибудь ты поймешь. Ты встретишь кого-нибудь, с кем у тебя установится духовная связь, и тогда ощутишь покой и блаженство одновременно.
- Ты имеешь в виду такую женщину, как Памела Андерсон?
- Нет, какую-нибудь математичку или компьютерщицу.
Билли мечтательно уставился вдаль.
- Но, наверное, было бы совсем неплохо, если бы она выглядела как Памела!
- Она будет выглядеть еще лучше! - сказала я, взъерошив его волосы. - А теперь выметайся. Я готовлюсь к балу.
- Ты собираешься на танцы?
- Да.
- Ну… - Было видно, что он пытается придумать что-нибудь, чтобы приколоть старшую сестру. - Ты будешь там самой хорошенькой.
- А ты, случаем, не травки курнул?
- Ты будешь там самой хорошенькой, если намажешь губы черной помадой.
- Ну вот, теперь это в твоем духе.
Наконец я прошествовала на кухню в виниловых сапогах по колено на высоких каблуках, чулках в сеточку, в мини-юбке, кружевной майке на лямках и с браслетами на запястьях, отливавшими металлом. Разумеется, все это было черным. Кашемировый шарф того же цвета скрывал мой любовный укус, а кожаные перчатки без пальцев оставляли открытыми лак на ногтях, сверкающий, как черный лед. Для Снежного бала все это было самое то.
- И куда же ты собралась идти в таком виде? - спросила мама.
- На танцы.
- С Беки?
- Нет, с Александром.
- Кто такой этот Александр?
- Любовь всей моей жизни!
- Там, я слышу, говорят о любви? - подал голос отец. - Рэйвен, куда это ты собралась в таком виде?
- Она говорит, что собирается на танцы с любовью всей ее жизни, - сказала мама.
- Никуда ты в таком виде не пойдешь! И кто он такой, эта любовь всей твоей жизни? Мальчик из школы?
- Александр Стерлинг, - объявила я.
- Из тех Стерлингов, что живут в особняке?
- Он, и только он!
- Только не Стерлинг! - воскликнула потрясенная мама. - О нем ходят ужасные истории! Я слышала, что он шляется по кладбищам. Его никогда не увидишь при свете дня, как вампира.
- Ты думаешь, что я собралась на танцы с вампиром?
Они оба странно уставились на меня и промолчали.
- Не уподобляйтесь обывателям! - крикнула я.
- Дорогая, но по всему городу ходят такие слухи, - зачастила мама. - Вот, например, вчера Натали Митчелл говорила…
- Мама, кому ты хочешь верить, мне или Натали Митчелл? Сегодняшний вечер очень важен. Это первые танцы не только для меня, но и для Александра. Он такой мечтательный и образованный. Он разбирается в искусстве, культуре и…
- Кладбищах? - спросил отец.
- Он не такой, как о нем говорят! Он самый потрясающий парень в нашей Солнечной системе, конечно, кроме тебя, папа.
- Ну, в таком случае желаю тебе приятно провести время.
- Пол!
- Но не в этом наряде, - быстро потребовал отец. - Сара, я рад, что она идет на танцы. В кои-то веки наша Рэйвен действительно отправляется в школу без принуждения. За долгое время это самый нормальный из всех ее поступков.
Мама бросила на него хмурый взгляд.
- Но не в этом наряде, - повторил отец.
- Папа, в Европе это последний писк.
- Но мы же не в Европе. Мы живем в тихом маленьком городке, где последний писк - это свитера с высоким воротом, застегнутые блузки, длинные рукава и длинные юбки.
- Ни за что! - заявила я.
- Этот юноша годами не выходит из дома, а ты хочешь позволить ему сопровождать твою дочь, да еще в таком виде? - возмутилась мама. - Пол, сделай что-нибудь.
Отец подошел к платяному шкафу.
- Вот, надень это, - сказал он, вручив мне один из своих спортивных плащей. - Он черный.