Заведующий кафедрой клинической психологии Санкт-Петербургской государственной педиатрической медицинской академии, кандитат медицинских наук доцент, Исаев Д.Д. исследовал типологии гомосексуальной идентичности на основе изучения мужских ролевых моделей, формируемых гомосексуалами. В результате его работы можна привести такую класификацию гомосексуалов [6-7].
Первый кластер гомосексуалов
Гомосексуалы первого кластера обладали следующими личностными качествами, по которым наблюдались достоверные отличия (p<0,05) при сравнении с гомосексуалами из других групп. Они стремились быть лидерами, независимые, практичные; скрывали свои чувства, тревожные. В отношениях с окружающими недостаточно теплые, не очень внимательные и не тактичные; наименее мягкосердные и сопереживающие.
Рисуночные тесты выявили у них самые высокие среди гомосексуальных групп значения по показателям депрессивности, неуверенности в себе, сексуальной расторможенности, стремления к формальным контактам и трудности контактов.
Анализируя характеристики, которые давались родителям, обнаружилось, что во всех группах гомосексуалов самым распространенным был ответ о раздражительности отца. Гомосексуалы первого кластера больше других демонстрировали ровное и доброжелательное отношение к отцам (31,1%). Достоверно чаще описывали их как веселых и общительных, а также как властных, настойчивых и в наименьшей степени - как мягких.
У всех групп гомосексуалов наблюдалось явное преобладание положительного отношения к матери в виде сильной привязанности или доброжелательного отношения. В основном о матери говорили как о мягкой и понимающей. Но представители первой группы в большей степени, чем другие (p<0,05), указывали на главенствующую позицию матери.
В детско-подростковый период представители данного кластера в отличие от других гомосексуалов были наиболее маскулинными, для них оказывались нехарактерны кросгендерные проявления, однако они испытывали сложности в демонстрации традиционно мальчишеского поведения («неприятие драк, мальчишеской возни», «избегали шумных игр, спортивных занятий»); в большей степени стремились к одиночеству; начиная с подросткового возраста больше других предпочитали общаться с лицами младше себя.
Большинство гомосексуалов первого кластера (61,4%) имели сексуальные отношения с женщинами, а 18,1% продолжали их на момент обследования. Эта группа в среднем имела большее количество партнеров противоположного пола, у них чаще возникали гетероэротические фантазии, почти половина когда-либо влюблялись в лиц противоположного пола (но большинство таких влюбленностей приходились на подростковый период). При этом сам образ лиц женского пола описывался ими искаженно. Они рассматривали женщин в сравнении с другими группами гомосексуалов как недостаточно нежных, наименее добрых и внимательных, менее тактичных, наименее домашних и любящих детей, наименее интересующихся сексом, наименее общительных, с наибольшим чувством неполноценности, с наименьшей аккуратностью, наименьшим интересом к искусству (p<0,05).
Эти гомосексуалы в гораздо меньшей степени в сравнении с другими группами (p < 0,05) проявляли интерес к выраженности маскулинных качеств у партнера. Во внешнем облике партнера они больше обращали внимание на его фигуру. Их интересовали более мягкие и женственные мужчины, а не мужественные и с развитой мускулатурой. Одновременно и степень выраженности «фемининных» качеств у партнера для них оказывалась не столь актуальной. В партнерских отношениях представители первого кластера обнаруживали тенденции к лидерству или покровительству и предпочитали партнеров младше себя по возрасту. В сексуальных отношениях с партнером для них более привлекательна была «активная» (пенитративная) роль в оральном и анальном контактах. Эмоциональное и сексуальное влечение к своему полу по шкале Кинси (показатели 1 и 2) были представлены в наименьшей степени по сравнению с представителями других кластеров.
Предпочтение кратковременных связей демонстрировало меньшинство гомосексуалов, но для первой группы они были более характерны, чем для всех остальных групп. Равно как и контакт с «натуралом» (гетеросексуальным мужчиной) для них оказывался более значимым. В новых отношениях они искали «избавление от чувства одиночества» и «разрядку сильного влечения».
Опросник сексуальности Айзенка зафиксировал в этой группе наибольшие показатели по шкалам безличного секса, отвращения к сексу, девиантности, в то время как эротический компонент либидо был минимален.
Анализ среднегрупповых профилей семантического дифференциала показал, что в данной группе наблюдается отчетливая тенденция воспринимать женщин и, в несколько меньшей степени, гомосексуалов как негативные образы и бессознательно противопоставлять их остальным образам, предъявляемым в исследовании. Только в этой группе образ «Большинство мужчин» воспринимался как более маскулинный, чем другие значимые образы; а «Любимый человек» и «Сексуальный партнер» воспринимались как фемининные (андрогинные) образы.
Корреляционные плеяды семантического дифференциала (рис.1) свидетельствуют о том, что гомосексуалы первой группы идентифицируют свое тело как с образом женщин, так и с образом гомосексуалов. Можно говорить о бессознательном принятии своей гомосексуальности, хотя «вина» за это приписывается своему телу, поскольку самоидентификация с гомосексуалами осуществляется не напрямую, а через восприятие своего тела (факторы «Сила» и «Активность»).
фактор «Оценка» фактор «Сила»
Фактор «Активность»
Рис. 1. Гомосексуалы: 1 кластер. Семантический дифференциал (факторы «Оценка», «Сила», «Активность»).
В отличие от телесного образа, «Я-идеальное» положительно коррелирует с образом «Мужчины» и отрицательно - с образом «Женщины» (образ «Тело» положительно коррелирует с образом «Женщины»). Говоря иначе, наблюдается отчетливое рассогласование между гендерными особенностями «Я-реального» - «телесного Я» и «Я-идеального», и оно носит принципиальный, качественный характер. Образ любимого человека противопоставлялся собственному телу, которое подсознательно не устраивает в силу описываемых особенностей.
Имеющаяся отрицательная корреляционная связь между образами «Женщины» и «Мать» свидетельствует о содержательно негативном восприятии лиц женского пола и это связано именно с идентификационными проблемами, поэтому женский образ воспринимается как антипод мужскому, «Я-идеальному» и «Матери» (фактор «Сила»). «Мать» и «Отец» рассматривались как эмоциональные антиподы.
В рамках обозначенных идентификационных проблем (фактор «Сила») образ друга служил моделью для построения «Я-идеального» (или поиск друга осуществляется в соответствии с представлением о своем идеале), «Друг» также являл собой образ желаемого сексуального партнера.
Именно в этой группе сексуальные отношения видятся более значимыми, чем эротические, они оказываются тесно связаны с образом матери, то есть эмоционально-коммуникативные качества матери сильно влияют на предпочитаемый образ сексуального партнера (фактор «Активность»).
Описанные результаты показывают, что содержательной основой данной группы является психологический конфликт между самоощущением собственной фемининности (а на самом деле недостаточной мужественности) и стремлением обрести максимальную маскулинность, наличие убеждения, что «гомосексуально скорее мое тело, а не я сам». Чрезвычайно значимым для этой группы гомосексуалов оказывается содержательно «не быть женщиной».
Отличительной особенностью также является повышенная значимость сексуальных отношений, возможно даже фиксированность на них и стремление обрести маскулинную сущность через доминантную позицию в партнерстве. На этом фоне логичным выглядит влечение, направленное на фемининный (андрогинный) образ, половая принадлежность которого не столь важна.
Характеристика второго кластера гомосексуалов
психологический гомосексуал юноша
Характерные черты гомосексуалов второго кластера отличаются выраженным своеобразием (p<0,05). У них отсутствует стремление к лидерству, они хотят быть опекаемыми. Они не агрессивные, не вспыльчивые, не азартные и не рискующие, «домашние», открыто проявляют свои чувства, волнуются по пустякам, теряются в трудной ситуации. В отношениях с окружающими теплые, мягкие, внимательные, сопереживающие. Очень нежные и чувственные, интересуются искусством, но безразличны к технике.
Результаты личностного опросника Р. Кетелла (16PF) дополняют эту картину: данный кластер характеризовался наибольшими значениями по показателям нормативности поведения, дипломатичности (G, N) и минимальными - по доминантности, экспрессивности, мечтательности, свободомыслию (E, F, M, Q1).
Рисуночные методы подтверждали данные других методик, добавляя к приведенному перечню качеств самые высокие показатели фемининности, зависимости и незрелости (инфантильности) (p < 0,05).
Изучение поведения и гендерных особенностей в детско-подростковом периоде показало, что в процессе взросления гомосексуалы второй группы достоверно отличались самыми высокими показателями желания родиться женщиной, в наибольшей степени психологически чувствовали себя лицом женского пола; больше других им нравилось пользоваться косметикой, одевать женскую одежду и украшения, играть в куклы, «дочки-матери». Многие называли себя женским именем, предпочитали шить и готовить, общаться с лицами старше себя. При выборе профессии склонялись к традиционно фемининной деятельности.
При описании родителей достоверно чаще указывали, что отец отсутствует или мрачный, замкнутый, что в 1,5-2 раза превышало подобные ответы в других группах, но значительно реже отец назывался безвольным и зависимым. Наиболее характерным было формальное и безразличное отношение к отцу. О матерях чаще говорили, как об общительных и веселых, уравновешенных и спокойных и в меньшей степени - как о властных и раздражительных.
Гомосексуалы из второго кластера искали в партнере в большей мере, чем другие, «уверенность в себе», «независимость», «наличие точки зрения», «прочность», «спортивность», то есть ярко выраженные маскулинные качества. При этом для них более важными (в отличие от других кластеров) оказывались и такие качества как уступчивость, доброта, внимательность к другим, общительность, стабильность, совестливость. Отличительной особенностью становился акцент на физической привлекательности потенциальных партнеров: их интересовала мужественность и ее физические атрибуты (например, развитая мускулатура, волосы на теле), более зрелый возраст.
Молодые люди, вошедшие во второй кластер в большей мере, чем другие гомосексуалы, демонстрировали исключительное сексуальное влечение к своему полу, раньше других осознавали и принимали свою гомосексуальность. Они тяготели к более раннему началу однополых контактов: в 13-14 лет это сделали 30,6% мужчин из данной группы.
У гомосексуалов данной группы (60,0%) не только сексуальное, но и эмоциональное влечение было направлено исключительно или преимущественно на свой пол. Характерным ответом на вопрос о причинах первого гомосексуального контакта было указание на вступление в близость под влиянием чувств («влюбленность»). В качестве пути усиления эротических переживаний они считают, что надо «сильно полюбить» или «полностью раствориться в партнере». Склонность к субмиссивности, принятию подчиненной и зависимой роли в партнерстве находила выражение и в предпочтении пассивной роли в анальном сексе.
В этой группе гомосексуалы продемонстрировали наибольшую удовлетворенность своей ориентацией и сексуальными отношениями. У них также выявилась тенденция иметь большее количество партнеров в течение жизни: 45,9% на момент обследования имели более десяти партнеров.
Гетеросексуальный компонент влечения в этой группе был минимально выражен, возможность гетеросексуальных контактов вызывала неприязнь или отвращение. Женщины могли вызывать полярные чувства: «воспринимаются как друзья» или «безразличны» (61,2%), а у небольшой группы даже «вызывают отвращение и брезгливость» (7,1%).
При описании лиц женского пола (полоролевой дифференциал) неожиданно обнаружилось искаженное восприятия лиц противоположного пола. Они представляли женщин в сравнении с другими группами (p<0,05) как наиболее агрессивных, наименее нежных, тактичных и жертвенных, наименее эмоциональных и совестливых, наименее теплых в отношениях с людьми, наименее сочувствующих и наиболее развязных.
Понять глубинную сущность и содержательные аспекты идентичности второй группы помогает анализ семантического дифференциала. На среднегрупповых профилях наблюдалось практически полное совпадение образов «Мое тело», «Я-реальное» и «Гомосексуалы». Образ женщин в данной подгруппе стоял особняком и обнаруживалось, что отношение к противоположному полу негативное (профиль «Женщины» целиком находился в отрицательных значениях факторных нагрузок семантического дифференциала). На противоположном полюсе (гипермаскулинность) оказывались образы «Любимый человек» и «Сексуальный партнер», которые получили наибольшие числовые значения по факторам семантического дифференциала. При сравнительно максимальных значениях образа «Я-идеальное» по фактору «Оценка», в данной подгруппе содержательные характеристики этого образа (факторы «Сила» и «Активность») не получили больших значений, в результате чего сам профиль располагался значительно ниже образов «Мужчины», «Друг», «Любимый человек», «Сексуальный партнер». Тем самым отрицалось стремление к обретению качеств гипермаскулинности, в противоположность тому, что такими качествами должны обладать желаемые образы любимого человека и сексуального партнера.
Корреляционная матрица (рис. 2) выявляет тесную взаимосвязь образов «Я-реальное», «Я-идеальное» и «Мое тело», что позволяет предполагать бесконфликтное принятие себя, внутреннюю согласованность идентичности. Взаимосвязь образов «Мужчины», «Любимый человек», «Сексуальный партнер» (по фактору «Сила») демонстрируют отчетливую направленность сексуального и эротического влечения на лиц своего пола. Образ женщин не только видится негативным, но и по всем факторам противопоставляется мужчинам.
Влияние образа матери носит локальный характер, о полной идентификации с материнским образом речи не идет. Это положение находит подтверждение в обособленности среднегруппового профиля матери и в наличии прямой корреляционной связи только между образами «Здоровье» и «Мать» (факторы «Оценка» и «Активность»), то есть в установках относительно своего здоровья и бессознательном ощущении, что физическое благополучие связано с матерью. Отец, напротив, рассматривается как отрицательный образ, который противопоставляется и своему телу, и здоровью (фактор «Активность»), а наличие сильной отрицательной связи по фактору «Сила» с образом «Тело» демонстрирует выраженное неприятие и противопоставление себя отцу на уровне «природной сущности».
фактор «Оценка» фактор«Сила»
фактор «Активность»
Рис. 2. Гомосексуалы: 2 кластер. Семантический дифференциал (факторы «Оценка», «Сила», «Активность»). Условные обозначения аналогичные рисунку 1.
Таким образом, во вторую группу вошли лица, которые демонстрировали кросгендерную идентичность, психологическая фемининность сопровождала их практически всю жизнь и проявлялась, в том числе, в поисках доминантного партнера, уступчивости, эмоциональности. Несмотря на их содержательную близость с женщинами, субъективно сами респонденты стремились выделить себя в особую идентичностную группу, которая не пересекается с женским образом. Признание своей фемининности, но не своей «женскости», отмежевание от лиц женского пола идет вплоть до искажения видения и принижения качеств, которые характерны для лиц женского пола. Образы мужчин и женщин противопоставлялись друг другу. Лица мужского пола являются для них сексуальным объектом, а отец - «антиподом телесного «Я». Они относились к себе лучше, чем в других группах и демонстрировали максимальную идентификацию с сексуальными меньшинствами, самовосприятие отличалось достаточной цельностью и гармоничностью.
Третий кластер гомосексуалов
Гомосексуалы, вошедшие в третий кластер достоверно отличались самой высокой уверенностью в себе, стремлением лидировать, чувством превосходства, спокойствием в кризисной ситуации, независимостью, наличием точки зрения, оказывались наиболее рискующими, имели низкую тревожность и наименьшую ранимость, характеризовались наибольшей общительностью, максимальной готовностью помогать, теплотой в отношениях, любовью к детям, минимальным отвращением к точным наукам, были наиболее совестливыми. Они эмоционально стабильны, смелы и минимально подозрительны, неконформны, не напряжены; демонстрировали самые высокие показатели интернальности и минимальные - экстернальности среди всех кластеров.
Показатели уровня невротизации (по методике УН) для этой группы самые низкие среди полученных кластеров и лежат в зоне неопределенности (-4,2). По данным рисуночных методов для них характерна минимальная депрессивность, нет трудностей контактов, не ощущают чувство неполноценности, выявлялась некоторая фиксация на сексуальных проблемах. Общая удовлетворенность своей жизнью была самой высокой среди групп.
Отцов характеризовали негативно, называли их чаще раздражительными (49,5%), холодными, эгоистичными (29,0%), властными (24,7%), жестокими (16,1%) и в наименьшей степени - уравновешенными и спокойными (11,8%). Наиболее характерное отношение к отцу - формальное и безразличное. Напротив, о матерях говорили как об общительных и веселых (48,4%).
Характеризуя детский и подростковый период, можно отметить, что они в наименьшей степени психологически чувствовали себя женщиной (но не были и исключительно маскулинными), меньше ощущали неуверенность в себе и душевную ранимость, минимально стремились к одиночеству, отличались отсутствием коммуникативных проблем. Более 20% высказывали стремление к профессиональной самореалиации в традиционно «женских» занятиях.
Большинство (53,8%) были уверены в появлении гомосексуального влечения в подростковом возрасте. Гетеросексуальный опыт достаточно часто (в 18,3% случаев) предшествовал гомосексуальному, а 10,9% гомосексуалов на момент обследования продолжали гетеросексуальные отношения. Мотивация для контактов с женщинами, получившая определение как «проверка себя» была наиболее выражена именно в данной группе (у 22,5%).
В партнере больше других групп привлекала мягкость, андрогинность и значительно меньше интересовала мужественность. Им нужен партнер в максимальной степени «нежный, чувственный», «теплый в отношениях» «сопереживающий». При этом он должен быть общительным, в должной мере «уверен в себе» и «готов помогать». Особое внимание обращали на глаза, фигуру, в наименьшей степени фиксировались на половых органах, минимально интересовались оволосением тела потенциальных партнеров. Для этой группы гомосексуалов особенно важной являлась духовная близость с партнером (для 40,9%), они также значимо больше стремились к лучшим отношениям с партнерами вне сексуальной сферы (31,2%).
Описываемая группа при сравнении с другими кластерами характеризовалась максимальными показателями сексуальной удовлетворенности, выраженностью эротического компонента либидо и возбудимости. Минимальными были сексуальные дисфункции, внутренний конфликт в области сексуальности. В сексуальной технике обнаруживались предпочтения принимать ласки партнера при оральном сексе (69,9%).
В среднегрупповых профилях семантического дифференциала наблюдалось максимальное сближение профилей «Мужчины» и «Я-реальное», а «Я-идеальное» максимально сближалось по показателям с образом «Друг». Одновременно сами гомосексуалы в максимальной степени отличали себя от образа «Женщины», если сравнивать их с другими кластерами. Выявлялось также стремление отделить себя от образа гомосексуалов на фоне положительного отношения к последним.
Корреляционные связи (рис. 3) показывают, что образы «Я-реальное», «Я-идеальное» и «Тело» составляют максимально тесно взаимосвязанную триаду по всем факторам семантического дифференциала («Оценка», «Сила» и «Активность»), что вместе с расположением профилей «Я-реальное» и «Тело» в зоне высоких положительных значений указывает на бесконфликтное принятие себя.
Для данной группы образ тела является системообразующим: он объединяет «Я-реальное» и «Я-идеальное», и в нем заключена своеобразная телесная амбивалентность, обусловленная одновременной идентификацией с мужчинами и с матерью, а на эмоционально-поведенческом уровне (фактор «Активность») тело также связано с образом гомосексуалов.
Отличительной особенностью рассматриваемого кластера является роль и значимость родительских фигур для формирования идентичности. Образ отца - отрицательный как с точки зрения направленности влечения (отрицательная корреляция с образом сексуального партнера по фактору «Сила»), так и с возможностью эмоциональной идентификации (отрицательная корреляция с «Я-идеальным» по фактору «Активность»). Совсем иную значимость имеет материнский образ: среднегрупповой профиль «Мать» практически сливается с профилями «Я-реальное» и «Тело», а при рассмотрении корреляционных плеяд обнаруживается, что гомосексуалы идентифицируют свое телесное «Я» с материнским и мужским образами (фактор «Сила»), а по фактору «Активность» присутствует прямая связь между эмоционально-коммуникативными качествами матери и своего «Я», чего нет в других группах.
фактор «Оценка» фактор «Сила»
Фактор «Активность»
Рис. 3. Гомосексуалы: 3 кластер. Семантический дифференциал (факторы «Оценка», «Сила», «Активность»). Условные обозначения аналогичные рисунку 1.
Это означает, что собственная эмоционально-поведенческая активность гомосексуалов напрямую связывается с матерью.
В данной группе отсутствуют прямые корреляционные указания на половую принадлежность объекта чувственного влечения. Лишь по фактору «Активность» образ «Любимый человек» «привязан» к образам «Друг» и «Мать». В отсутствии других детерминант для формирования направленности влечения это может означать, что личностно-психологические качества друга и психо-эмоциональная близость к лицу своего пола выступают важными пусковыми механизмами в зарождении чувственного влечения. Эмоциональные характеристики матери, бессознательно усвоенные с детства, также как и желаемый образ друга определяют портрет любимого.
Четвертый тип гомосексуалов
Результаты исследования показали, что для четвертой группы гомосексуалов оказались характерны выраженные психоэмоциональные проблемы. Им в наибольшей степени, в отличие от других кластеров (p < 0,05), были присущи такие качества, как неуверенность в себе, нерешительность, ранимость, тревожность, чувство неполноценности, зависимость, неазартность и необщительность.
Обследованные относились к себе хуже, чем в других группах: образ «Я-реальное» по данным семантического дифференциала получил минимальные значения среди остальных кластеров. Внутри самой группы образ «Я-реальное» также имел практически самые низкие значения по сравнению с другими оцениваемыми образами, и максимальный разрыв значений с образом «Я-идеальное». Эти данные свидетельствовали о явно заниженной самооценке и выраженной неудовлетворенности собой. Подтверждением этого являлись и результаты личностного опросника Р. Кетелла, которые выявили характерные черты представителей этого кластера: замкнутость, эмоциональная нестабильность, нерешительность, подозрительность, неконформность, напряженность, низкую самооценку. Сходные характеристики преобладали в результатах рисуночных тестов: чувство неполноценности, зависимость, тревожность, неуверенность.
Четвертая группа гомосексуалов характеризовалась высокими значениями уровня невротизации (-28,2 балла по методике УН, p<0,05). Параметр «ситуационная экстернальность» имел у них максимальное значение по сравнению с другими кластерами, параметр «интернальность» - минимальное значение.
У гомосексуалов преобладало пессимистическое отношение к жизни. «Моя жизнь не имеет смысла», «Мои ошибки и недостатки довлеют надо мной», «Я несчастный человек» - так отвечали 54,9% респондентов. Две трети группы указали на имевшие место депрессии и периоды подавленного настроения, треть вынуждена была обращаться к психотерапевтам или психиатрам, у 35,5% - возникали мысли о самоубийстве и только 6,5% гомосексуалов отрицали наличие проблем.
Рассмотрение родительской семьи показало, что гомосексуалы четвертой группы заметно лучше в отличие от других групп относились к отцу, но менее благоприятно к матери. Отец сравнительно чаще назывался мягким и понимающим (22,6%), спокойным и уравновешенным (22,6%) или зависимым и безвольным (22,6%). В этой группе меньше всего было негативного отношения к отцу (12,0%). Свою мать они характеризовали как раздражительную (41,9%), властную (32,3%), холодную и эгоистичную (19,4%), главенствующую (12,9%).
С детства представителей данного кластера отличали ощущение неуверенности в себе, повышенная душевная ранимость и стремление к одиночеству. Они избегали шумных игр и спортивных занятий, испытывали неприятие драк и мальчишеской «возни». Им нравилось петь, играть и танцевать и они предпочитали общество девочек больше, чем гомосексуалы из других кластеров (p<0,05). Они в большей степени ощущали себя психологически лицом противоположного пола (64,5%), хотя подобные высказывания отражали скорее их психологическую, а не идентичностую близость к лицам противоположного пола.
В отличие от других групп гомосексуалов, они были склонны рассматривать и описывать женщин как наиболее нежных, общительных, добрых, тактичных, внимательных, сопереживающих. При этом возможность сексуальных отношений с противоположным полом многих пугала (32,3%) или вызывала отвращение (19,4%). Распределение ответов по данному вопросу отражало механизмы формирования влечения: в данном случае это результат неуверенности в себе (очевидно поэтому 61,3% никогда не имели сексуальных отношений с женщинами).
Описание желаемого партнера свидетельствовала о том, что гомосексуалы из четвертой группы достоверно в большей мере (p< 0,05) хотели видеть рядом с собой партнера, обладающего традиционно «маскулинными» качествами - лидера, уверенного и спокойного, спортивного, проявляющего интерес к технике. Кроме этих «мужских» качеств для них особенно оказывалось важным, чтобы партнер был открытым, теплым в отношениях и стабильным. Меньше всего респондентов интересовали нежность, уступчивость и чувственность партнера, а также они обнаружили отсутствие стремления к независимости в партнерстве [5].
Особо значим и желанен для представителей четвертой группы был контакт с «натуралом» (то есть с гетеросексуальным мужчиной). Акцент делался на физической привлекательности партнера: гомосексуалы достоверно в большей мере были фиксированы на половых органах, ягодицах, мужественном облике. Они продемонстрировали стремление к максимальной частоте физических контактов: 41,9% хотели бы иметь ежедневную близость. Однако подобные желания вовсе не свидетельствовали, как можно было предполагать, о благополучии в сексуально-эротической сфере. Напротив, кластер характеризовался в общей выборке гомосексуалов сравнительно максимальными показателями сексуальных дисфункций и минимальными показателями сексуальной удовлетворенности и возбудимости (по данным опросника Айзенка). Именно для этих гомосексуалов были наиболее характерны мазохистские фантазии и сновидения.
У гомосексуалов этой группы чувственное, сексуальное влечение было направлено преимущественно на лиц своего пола, в гомосексуальные отношения вступали, прежде всего, под влиянием физической потребности. Большинство полагали, что их гомосексуальность «существует с рождения» (74,2%), однако имели тенденцию вступать в первый гомосексуальный контакт достаточно поздно, так как признавали и принимали свою ориентацию далеко не сразу. Они испытывали сложности в построении стабильных партнерских отношений и в целом имели наименьшее количество партнеров, а в отношениях искали комфорт и безопасность. Важно отметить, что эмоциональное влечение к лицам своего пола было представлено в минимальной степени: исключительный или преимущественный характер оно носило только для 35,5%, что меньше чем в любом другом кластере.
В этой группе высказывалось больше всего сожалений и недовольства своим гомосексуальным влечением, старались скрывать его от окружающих. Часто психоэмоциональные проблемы были связаны как раз с обнаружением своей гомосексуальности.
В семантическом дифференциале среднегрупповые профили шкалируемых понятий показали, что гомосексуалы, составившие четвертый кластер, бессознательно противопоставляли две группы образов: с одной стороны, «Женщины», «Я-реальное», «Мое тело», «Гомосексуалы» и, с другой, «Мужчины», «Друг», «Любимый человек», «Сексуальный партнер», «Я-идеальное».
Можно предполагать, что переоценка образа мужчин, эмоциональная и эротическая фиксация на образе друга, который становился прообразом «Я-идеального», вызваны имевшимися психологическими проблемами. Низкая самооценка и максимальный разрыв между профилями «Я-реальное» и «Я-идеальное» делают образ «Я-идеальное» узловым, сверхценным и определяющим особо пристрастное отношение к значимым другим: «любимому человеку», «сексуальному партнеру», «другу», потенциальным партнерским отношениям [8].
Структуру смысловых связей, характерных для этой группы, наглядно представляют корреляционные плеяды семантического дифференциала (рис. 4). Они показали, что для четвертого кластера характерно видение гомосексуалов как близких по своей сути женщинам (фактор «Сила»), в то время как мужской образ ассоциируется с любимым человеком и сексуальным партнером (факторы «Сила» и «Активность»). Тем самым, как и во втором кластере, четко определена направленность сексуального и эротического влечения на свой пол, при этом сексуальный партнер даже противопоставляется лицам женского пола.
фактор «Оценка» Фактор «Сила»
фактор «Активность»
Рис. 4. Гомосексуалы: 4 кластер. Семантический дифференциал (факторы «Оценка», «Сила», «Активность»). Условные обозначения аналогичные рисунку 1.
Важной отличительной особенностью этой группы являлось указание на то, что «Мое тело» «не мужское» (отрицательная корреляционная связь по факторам «Сила» и «Активность»). Одновременно на сознательном, эмоционально-оценочном уровне собственное тело противопоставляется женщинам (фактор «Оценка»), то есть выявляется нежелание относиться к себе как к фемининному.
Субъективное неблагополучие и неудовлетворенность собой и своим влечением, помимо прочего, проявляется в противопоставлении образа своего здоровья «Любимому человеку» («Оценка») и «Гомосексуалам» («Сила»). Тем самым бессознательно формулируется идея о «нездоровье» имеющихся и желанных гомосексуальных отношений [7].
В результате сниженной самооценки образ «Я-реальное» имел минимум корреляционных связей, поэтому его роль и смысловую нагрузку частично выполняло «телесное Я». Только в данной группе отсутствовали прямые «эволюционные» связи между «Я-реальным» и «Я-идеальным», что объясняется неудовлетворенностью респондентов тем, что они представляют собой в настоящее время. Невротическая неуверенность в себе вела к поиску объекта идентификации. И эта идентификация строилась через партнеров (фактор «Оценка»), параллельно повышалась роль матери как мерила эмоциональных оценок. В свете этого особое значение приобретал образ друга, он напрямую идентификационно был связан с образом «Любимый» (фактор «Сила» и «Активность»), а по фактору «Оценка» может рассматриваться как узловой, взаимно увязывающий в субъективном личностном пространстве отношения к «Я-идеальному», к «Телу», «Любимому человеку» и «Сексуальному партнеру».
Полученные результаты показали, что построение гомосексуальной идентичности оказывается психологически сложным процессом и требует определенного мужества от молодых людей, испытывающих стойкое чувственное влечение к лицам своего пола, так как изначально она строится на сравнении и противопоставлении себя «большинству» и вынужденному принятию весьма невыгодной роли отвергаемого и часто нетерпимого окружающими. Даже в случаях существования поддержки и понимания со стороны близких людей гомосексуал вынужден в одиночку интегрировать свою сексуальную ориентацию в процессе постижения того, кем он является. Он начинает путь самопознания со смеси стереотипных предубеждений, идеи самоотвержения и тревожных фантазий о том, каково быть геем в гетеросексуальном обществе с агрессивно настроенным против любых «аномалий» большинством и от которого можно ожидать насмешки и физического унижения. В этот период гомосексуалы склонны говорить о страхе стать геем и риске разрушения самых значимых отношений.
Этап поиска своего Я для многих гомосексуалов оказался критическим с точки зрения проверки себя на соответствие критерию мужественности в его традиционном понимании («Каков я как мужчина?»). И многие, к сожалению, ищут ответ на него всю оставшуюся жизнь (что наиболее ярко выражено у представителей первого кластера). Этот вопрос, который может быть первичным при кроссгендеризме и вторичным при несовпадении сексуальной ориентации по отношению к гендерной схеме, заставляет вернуться к проблемам и отношениям, которые были актуальны ранее и провести их переоценку с точки зрения своей «нормальности» и соответствия социальным ожиданиям [5-6]. Но место в обществе, отведенное этим же обществом для сексуальных меньшинств, заведомо предполагает лишь их стигматизацию, маргинализацию и виктимность. Поэтому удивление и уважение вызывает то, что многие гомосексуальные юноши все-таки оказываются в состоянии построить положительную идентичностную модель несмотря на активное противодействие общества и жесткость его гендерной схемы.
Раздел 2. Практическое исследование
Дано группу из 60 человек в возрасте 17-20 лет, 20 из которых добровольно назвали седя гомосексуалами, 40 - гетеросексуалами.
.1 Методы исследования
1. Анкета «Секс в вашей жизни» (Кон)
Целью опроса было: Выявить уровень сексуального развития испытуемых
. Проанализирован процесс формирования подростковой сексуальности, её проявления в этом возрасте.
. Выявлены причины ранних сексуальных отношений и отношение испытуемых к противоположному полу.
. Выявлено какое место в жизни испытуемых занимает собственно секс.
. Опросник «Шкала любви и симпатий» (З. Рубин, модификация Л.Я. Гозман, Ю.Е. Алешина)
Целью опроса было: определить, что преобладает во взаимоотношениях: любовь или симпатия.
В «Большом энциклопедическом словаре» дается следующее определ<