- Я не знаю! – ответила я, продолжая рыдать от того, от чего не знала сама.
- А ты знаешь, почему плачу я? – сказал мне Хьюго и, не дожидаясь ответа, произнёс. – Потому что я люблю тебя, дорогая!
И я не сдержалась и поцеловала его. Мы целовались совсем не долго, а после лишь улыбнулись друг другу и обнялись со страшной силой, как не обнимались никогда в своей жизни.
6.
- Но мистер Смит! – серьёзно, без нотки нытья, которая обычно проскакивала у него в таких случаях, упрашивал Хьюго.
- Ну нет, парни, уж извините! Ну не могу я! Некого, некого послать! Вы и так мне вдвоём позарез нужны! Ну не виноват же я, что свет там у них оборвало.
- Да и не факт, что оборвало. Съездим, проверим, дай Бог, до утра управимся, - заметил Кодиак.
- Но мне очень надо! – пытался убедить Хьюго неуступного начальника.
- Ну не могу я, Хьюго! Скажи спасибо своим друзьям, что они в отпуск ушли! Некого больше отправить, ну некого!
- Эх, ладно.
- Не переживай, - подбадривал Коди. - Может там совсем мелочи, так через пару часов и воротимся.
- Ладно.
За дверью послышались шаги, и я отпряла от неё.
- Саба, мне надо уехать. Ты сама слышала, что ничего не выходит.
Я сделала надутый вид, хотя сама всё подслушала под дверью и понимала, что Хьюго прав.
- Я не знаю, сколько всё это продлится, но я надеюсь, что мы скоро вернёмся. Там какие-то проблемы на линии, может быть на подстанции, и нам надо проверить, деревня сидит без света…
- Да поняла я, поняла, - ещё сильнее надулась я. Ещё только двадцать минут назад он признавался мне в любви в архивном зале, а теперь его уже крадёт у меня работа.
- То, что мы с тобой решили, остаётся в силе. Но только когда я приеду, я тебе обещаю, хоть сразу. Мы пойдём к тебе вместе, обязательно!
- Ох, уж я не знаю, твоя идея такая абсурдная!
- Ну так тем более! У тебя будет время поговорить с матерью, может быть, ты даже сможешь сама решить с ней все проблемы и без меня.
- Да. Я боюсь, что с тобой будет хуже.
- Вот именно! Ну, не расстраивайся! Скоро будем!
- Ну а, может, мне тебя подождать? У Дасти, например?
- Думаю, не стоит, - заметил Коди.
- Я полностью согласен с твоим братом. Тебе стоит самой поговорить с мамой, и лучше бы тебе не задерживаться, чтобы не усугубить ситуацию.
- Не подливай масла в огонь, сестрёнка, - предупредил Коди. - А мы скоро вернёмся, и ты всё нам расскажешь. Ну ладно, поехали, Хьюго!
Я вышла проводить своего друга и брата во внутренний двор. Они сели в скромный грузовичок, кузов которого был забит всяким инструментарием для работы и накрыт едва натянутым брезентом прямо сверху.
- Не скучай, сестрёнка! – подмигнул мне Коди и вдарил по газам. Машина, громким эхом разнеся своё тарахтение по двору, покинула площадку, оставив позади двор с техникой, меня и трёхшерстную кошку. Я погладила маленькую мурлычку и отправилась, почему-то, не домой, а прямиком к своей старой подруге Дасти.
Дасти всегда была себе на уме, витая где-то на своей волне и немного выпендриваясь, хотя чем и зачем именно не знала, наверное, даже она. Не смотря на относительно уважаемую позицию в местном обществе, её семья жила скромно. Головастость Дасти и её предков немного отталкивала от них, ибо многие чувствовали себя рядом с ними неуместно. Может потому, что сами были дураками, может потому, что семейка Дасти была чересчур заумной, да вот только её должность в столь молодом возрасте не давала ей больших привилегий и уважения, а порой даже наоборот. Правда, Дасти не унывала, не смотря на всяческие слухи, что ходили про неё и на то, как к ней относились некоторые индивидуумы.
У неё в комнате было как всегда невыносимо жарко. Это всё из-за её огромного окна, с таким же широким кругозором, как и у самой Дасти. Хозяйку комнаты я застала, как всегда, в задумчивости и с ногами на столе. Она опять попивала кофе, борясь со сном и наблюдая сквозь открытую оконную раму за закатом солнца. Рассказать ей всё сейчас значило попасть под неприятности, но мне просто нужен был её совет. Дело не в том, что она могла плохо распорядиться полученной информацией, а в том, сколь неожиданно и неадекватно она могла это сделать. Даже когда у нас началась вся эта заварушка, Дасти умудрилась успеть сходить в полицию, о чём её никто не просил. В общем, Дасти всегда была себе на уме, хотя это не значило, что её мысли не могут быть правильными. Всё было даже с точностью наоборот, однако кто знает – все мы рано или поздно можем ошибиться.
Наверное, всё то, что произошло около часа назад, так сильно повлияло на меня. Быть может, это были эмоции, а быть может и что-то ещё. Я вообще не помню, как дошла до дома Дасти и поднялась к ней наверх. На меня нахлынуло что-то… что-то неописуемое, что-то такое, вроде бы и не новое, но и какое-то перерождённое с новой силой. Это зомбическое состояние, в котором я пребывала, никак не отпускало меня даже тогда, когда я рассказала всю историю последних событий Дасти. Да что там – это именно оно и заставило меня придти к ней и выложить ей всё на тарелочку с голубой каёмочкой! Выложить ей, а не моему собственному брату, который так помог мне выйти хоть на часик из стрессовой ситуации. В общем, что-то, и что я не знаю, привело меня сюда.
Рассказ мой не занял много времени, и Дасти, оставаясь всё в той же позе, молча слушала его. Казалось, что она витает в облаках своих мыслей и не слушает меня, что всегда до дикости меня раздражало, но сейчас у меня просто не было на это сил, или что-то другое где-то внутри держало меня в спокойствии. Я знала, что это признак её чрезмерного внимания. Она периодически закрывала глаза, вальяжно потягивая кофе из своей огромной кружки, и пару раз медленно и многозначительно кивнула. Больше она никак не реагировала на мой рассказ. Наконец, когда я закончила своё повествование, Дасти улыбнулась и спросила:
- Ну, и когда же ты собираешься поговорить с миссис Дженной?
- Ох, не знаю, - продолжала я искренне, ведь скрывать-то уже было нечего. – Мне так страшно делать это без Хьюго, и в то же время, где-то в глубине души я понимаю, что сделав это вместе с ним, я только усугублю ситуацию.
- Во-о-о-т, - ответила Дасти, несколько оживившись на стуле и повернувшись ко мне. – А что если я заменю тебе Хьюго?
- В плане? – не поняла я сходу.
- Я могла бы помочь тебе поговорить с мамой, если для тебя это так важно. И дело ведь даже не в том, что я могу как-то повлиять на ваш разговор, а в том, что я могу повлиять на тебя. Ты могла бы даже представить, что я – это Хьюго, - однако звучало всё это как-то дико, и я лишь иронично и с отвращением приподняла бровь. – О-о-ох, - вздохнула Дасти, завидев мою физиономию. – Это если тебе так будет легче, понимаешь?
- Ну, допустим, - ответила я, хотя пожалела, что сделала это именно так. Небось, Дасти сочтёт меня круглой дурой. Ох, и что это со мной такое?
- Ух, ладно. Просто… Понимаешь, раз тебе с кем-то легче, то пускай этим «кем-то» буду я, а не Хьюго. Мы ещё не знаем, знает ли миссис Дженна, что Хьюго один из преступников. И мы не знаем, что ей сказал Динго. Поэтому лучше не рисковать, а вообще – самый лучший вариант – это поговорить с братом. Я уверена – Динго быстро простит тебя, не смотря на то, что будет помнить эту историю до конца дней своих. Но это ничего – это в его стиле. Пойми, ты хоть узнаешь, что он там наговорил твоей матери. Тем более ситуация с миссис Дженной намного и намного сложнее, нежели с Динго, так что я бы на твоём месте выбрала бы меньшее из зол.
- Ладно, - ответила я. – По крайней мере, выглядит логично.
- То-то же! – самодовольно повернулась на стуле Дасти и уложила свои ноги на стол, будто бы вновь вернувшись к моменту нашей сегодняшней встречи.
- Только вот как мне с ним помириться, это же он всё начал!
- А вот это уже твоя проблема, Саба, - с некоторой наглостью, как мне показалось, заявила Дасти. – Как ни крути, а тебе придётся пойти супротив своих принципов, иначе не попрёшь! А ты что думала, будет легко? Хм!
- Ну, хорошо, - всё ещё туго соображая, ответила я. Где-то в глубине моего подсознания мне хотелось просто разорвать Дасти за её наглый тон и самодовольное выражение лица, за её абсурдную идею и за неумение сочувствовать, за её холодность и повелительное наклонение. Но я не боролась, не противилась, не сказала против ни слова. Я почему-то просто согласилась, улетая далеко в свои мысли, в которых я была вместе с Хьюго где-то на другом конце света.
- Ох, что-то ты совсем не в себе, - заметила Дасти с некоторой заботливостью в голосе. – А должна была уже мне шерсть в клочья порвать, - так же спокойно произнесла она. – Ладно, пошли, я тебя провожу до дома, а то ненароком под машину попадёшь.
- Сама знаешь, у нас по городу не разгонишься, - не знаю, к чему это сказала я. – Кругом одни ямы.
- Ничего-ничего, всё равно я пойду с тобой вместе. Дойдём! Посидим у тебя, ты не против?
- У-у, - подтвердила я мычанием, что не против, и мы вдвоём вышли на свежий воздух из душной комнаты Дасти.
За всю дорогу я запомнила лишь, что в коридоре на первом этаже в доме Дасти было так хорошо и прохладно, что там хотелось остаться навечно, невзирая на сквозняк, да ещё то, что всю Дорогу Дасти всячески пыталась меня развлекать. Она будто бы только теперь почувствовала, что со мной что-то не так и начала приводить меня в порядок всяческой дружеской поддержкой, а не наоборот, как это было при встрече.
Я пришла в чувство только подойдя к дому, ибо я сразу запротивилась идти внутрь. Но Дасти насилу затолкала меня в дом и, найдя маму на внутреннем дворе, сказала ей, что немного погостит у меня. Та несказанно обрадовалась, понимая, что Дасти – это первый кандидат, который способен вывести меня из депрессии.
Не успела я войти, как Дасти тут же потащила меня мимо комнаты Динго. Дасти умная – она не стала бы меня сходу пихать в комнату брата, ведь всё может стать ещё хуже. Однако времени, за которое мы промелькнули мимо комнаты, было достаточно, чтобы понять, что там происходит, и осознать, стоит ли действовать прямо сейчас.
В этот раз, к моему удивлению, в комнате Динго было очень светло. Лампа у него была не такой высокой, чтобы работать с той бандуриной, которая стояла у него на столе, да и дым то ли от паяльника, то ли ещё от чего, заполонил комнату слабым туманцем, который выходил через настежь открытую форточку. Именно поэтому шторы в комнате Динго были распахнуты, а сам он сидел за столом и ковырял какую-то увесистую широкую плату, которая выпирала по обеим сторонам из-за его худощавого тела.
Пройдя мимо комнаты, я тут же застопорилась. Железная коробка… Я такую уже видела, неужто это… Да нет, не может быть! Мне так хотелось пересмотреть всё, что происходило в комнате у брата и убедиться, что он чинит именно эту рацию, но я опасалась лишний раз попадаться ему на глаза, хотя было уже поздно противиться этому шансу. Дасти уже вовсю тащила меня к Динго, и я всеми силами пыталась упираться и убедить подругу, что я могу всё объяснить в своей комнате. Однако Дасти меня совершенно не слушала и не реагировала на мои отговорки, считая, что я вру ей, чтобы избежать диалога с братом. Да что там, я и вправду не собиралась просить у него прощения после его же нахального поведения. Наконец, на другой стороне коридора появилась мама, и я, воспользовавшись отвлечённостью Дасти, потянула подругу к себе в комнату. Заперев накрепко дверь, я произнесла:
- Ты что, совершенно не собираешься меня слушать?
- А по-моему, кто-то просто боится своего брата!
- А по-моему, кто-то собирался мне помочь, - смело заявила я, чтобы Дасти перестала выпендриваться. Эх, узнаю себя! Дасти сразу же села на место и остепенилась. - То, - прикрикнула я, но, одумавшись, нагнулась над серым ухом Дасти и продолжила. - То, что сейчас чинит Динго - это та самая рация, о которой я тебе говорила.
Дасти отстранилась, посмотрела на меня удивлённым взглядом, приподняв бровь, и задумалась. Секунд через пятнадцать, когда я уже стояла у окна, глядя на взволнованный после дождя океан, она произнесла:
- Ты уверена в этом?
- Нет, но я сомневаюсь, что он сам где-то её откопал. Таких совпадений не бывает.
- В жизни всё бывает. Ты сама же в этом убедилась за последние два месяца.
- Ох, да уж, - вздохнула я, и перед глазами побежали картинки. Картинки мелькали и мелькали, рябили в глазах, и я, не силясь более им сопротивляться, сомкнула веки и опустила голову. И как всё это теперь понимать? Снова тупик.
- Я пойду посмотрю, - встала Дасти с дивана. - Как мне понять, то ли это, о чём мы думаем?
- Никак. Я не знаю, что в ней приметного. Я вспомню её по царапинам, может быть, если пригляжусь поближе. Надо... чтобы пошла я.
- Может, лучше я? Я хотя бы смогу что-то выведать...
- Я тебя не понимаю, толи ты хочешь, чтобы я поговорила с братом, толи нет... - невольно улыбнулась я. Мне казалось, что моя улыбка была чрезмерно уставшая от жизни, будто бы я ухожу на тот свет, сделав здесь всё, для чего я была предназначена. Ох, какой же сегодня выдался нескончаемый и тяжеленный день! Будто бы огромный гранитный камень, который катится с горы всё быстрее и быстрее, наматывая на себя события, которые комом обрушиваются мне на голову. Да, падает со всей дури, ба-бах! И труп. Стоп. Труп! Неужели это труп бросает там, на волнах... Такой же серый, отёкший, как и я сегодня, такой же отрешённый от мира и болтающийся на волнах общества, ударяясь то об один гребень волны, то о другой и так и не находящий себе покоя. Но, слава Богу, это был лишь какой-то бочонок, который море понесло дальше вдоль берега, унося навсегда в неизведанные дали, туда, куда отправились моя сестра и отец.
- Ну, хорошо, иди ты. Я не против, - спокойно ответила Дасти.
- Ещё бы ты была против, - заметила я. Это же было совсем не её дело.
Я молча вышла из комнаты, оставив Дасти у себя и не обратив более на неё никакого внимания. В голове запрыгали мысли и отговорки, оправдания и слова, которые могли бы помочь мне вести разговор с братом. Хоть что-то, за что можно было бы зацепиться, хоть что-то, что могло бы заставить его попросить прощения. Или то, что дало бы мне время рассмотреть рацию и уйти. Только... чего же я всё-таки хотела больше? Чего? Прощения, мира или информации? А я... я и не знаю. И это - самое страшное. Я понимаю, что важнее всего был бы мир в нашей семье, мир с братом любой ценой, но нет. Я не могла создать этого мира... или не хотела? Не могла я и попросить у него прощения, потому что это он виноват, он, а не я! И он меня оскорбил, унизил и довёл до депрессии!... Ну, вот опять. Опять я всё дальше и дальше ухожу от извинений. Я не буду просить у него прощения, ну уж нет! Только... Только я не могу понять, почему? Неужели это так сложно? Просто произнести пару слов своему родному брату? Почему я не могу пойти на этот шаг? Хьюго сделал это, быть может, даже ради меня это сделал, а я ради нашего счастья не могу? Может, я настолько эгоистична, что хочу продолжать быть козлом отпущения? А что, если это не так на самом деле? Что, если я сама провоцирую свою семью, делаю всё наоборот специально, чтобы они ополчились на меня? С моей-то точки зрения эта позиция очень и очень выгодная... А может, я слишком сильно загоняюсь... Но времени думать больше нет, я уже у двери.
Дверь была приоткрыта и стучать я не стала - Динго всё равно бы меня услышал. Но, о чудо, в комнате никого не оказалось. Правда, от этого мне не стало легче, видимо, потому, что много вопросов так и остались нерешёнными. Я тихо подошла к разобранному аппарату. Хм, неужели? Да, это она. Рация. Та самая, что показывали мне Хьюго и Гарри. И что же она делает у моего братца здесь? И почему это он так усердно её чинит? Хм... хитро, хитро, парни. Ух, как же многого Динго не знает...
- И что ты тут забыла? - я аж подпрыгнула от испуга. Эх, задумалась. Надо было уходить, пока не поздно, но...поздно. - Что, совесть проснулась?
- Ты же сам говорил, что у меня её нет, - ответила я Динго.
- Тогда чего ты пришла? - не унимался он, стараясь подловить меня на вопросе, на который я явно не хотела отвечать. Ну ничего, вот уж в этом деле меня не проведёшь! Языком уж трепать я умею! А что, расставим все точки над "i"?!
- Что ты сказал маме, - спросила я, повернувшись лицом к брату и посмотрев ему прямо в глаза. Он был в очках, весь какой-то потрёпанный, с расстёгнутым воротником на своей рабочей футболке - зеленоватой, уже подвыцветшей от множества стирок, но с так и не отстиравшимися чёрными масляными пятнами. Сколько мама не пыталась её выкинуть - он никогда ей этого не позволял и носил её лет, наверное, с четырнадцати. На нём были джинсы, в которых он тоже всегда ковырялся в железках, работал и делал опыты. На правой штанине было прожжено большое отверстие, а штанины завёрнуты чуть ли не до колен. В общем, видок тот ещё! Но всё ж получше, чем у компании Хьюго в порту, вот там-то было умора!
- Вот иди и сама спроси у неё, - ответил он дерзко, отчего ему самому же стало стыдно, и он опустил взгляд. Мало кто выносил мой взгляд. Я всегда смотрела прямо в глаза, нагло, беспринципно, безразлично, отчего собеседники отворачивались. Динго же, тем более в такой-то ситуации, даже не пытался бороться. Он очень и очень редко с кем-то ругался, он не умел этого делать и оставался в этом деле подростком, который учится лишь на своих ошибках. Ну, ничего, братец! Как-нибудь я тебя научу! Может быть, даже сейчас? Настроение-то у меня теперь ух! Боевое! Но нет. Надо бы охладить свой пыл. Надеюсь, что Динго покажет, что его научные увлечения обучили его думать и он не будет лезть на рожон. А то я сама уже на пределе, нервишки-то шалят...
- Зачем, кто тебя просил? - постаралась я прикрикнуть на брата. Я думала, что это подорвёт его боевой дух.
- Действительно, зачем?! - поднял он голову. - Зачем ты всё это делаешь? Из-за папы с Алу, или же потому, что ты его любишь?
- А твоё какое дело? - удивилась я, сложив руки на груди. - Это тебя не касается!
- Я - твой брат.
- А это - моя личная жизнь, так что не суй в неё свой нос, - рассержено тыкнула я в воздухе пальцем.
- Хех, - усмехнулся Динго, обратившись к потолку за какой-то, видимо, сверхъестественной помощью. - И неужели я ещё в тебе усомнился!? Да не верю я тебе! Не ве-рю!
- Ты о чём? - серьёзно не понимала я.
- Да ты же не можешь никого полюбить! Ты ледышка! Холодная, как камень.
- Ты совершенно не знаешь, какая я на самом деле, - уже спокойно продолжала я. Гнев будто бы пропал куда-то так же бесповоротно, как и появился.
- Ну коне-е-ечно! - развёл руками Динго. - Откуда же мне о тебе знать, если я тебя дома никогда не видел.
- Ты думаешь, я бегу от плохой жизни?
- Нет, уж скорее гонишься за хорошей!
- Ты не прав! В той жизни, которой ты никогда не видел, нет ничего хорошего.
- Так почему же ты живёшь ею, той жизнью, а не этой? Может, ты просто такая же её часть?
- Мне выбирать, частью которой жизни я являюсь, а не тебе!
- А мне кажется, что ты уже давно сделала свой выбор! Ты - часть той жизни, - ткнул разошедшийся Динго в окно. - А в нашей жизни ты как язва!
Последние слова ранили меня в самое сердце, отчего оно кольнуло так, будто бы в него всадили нож. Мне поплохело. Сердце продолжало колоть и дальше, порой мешая мне говорить.
- А я маме всё рассказал, всё! - хвалился, не унимаясь, Динго.
- Ну, и что же?
- Всё, всё! Про то, что ты ходишь с этим... проходимцем, который чуть не угробил твоего брата, Кодиака!
- Между прочим, этот проходимец сегодня искренне попросил у Коди прощения, - заметила я.
- Да на чьей же ты стороне, Господи?!
- Из-за таких, как ты, я и не могу выбрать сторону, - по щеке у меня потекла одинокая не сдержавшаяся слеза. - Я всю жизнь, всю жизнь, - начала я истерить, теряя контроль. - Всю свою жизнь я была одна. Всегда. Везде. Я была одна! Как? Как я могу быть на чьей-то стороне, когда у меня её нету, нету, понимаешь! Я - сама по себе! И почему я, никому и никогда не нужная, не могу быть с тем, кто меня полюбил? Почему я наталкиваюсь на штыки со стороны тех, кому и так всё равно? Зачем? Зачем тебе это?
Но Динго молчал, он не знал, что ответить. А я плакала.
- Зачем? Зачем ты всё рассказал матери? Если бы она ничего этого не знала, то всё было бы намного лучше! Я бы лучше скрыла от неё все эти подробности, и пускай! Пускай со мной потом произойдёт всё, что угодно! Никому всё равно не будет дела! И шла бы и ехала вся эта бандитская группировка - мне на неё наплевать, хоть и зароют где-нибудь под кустом! Плевать!
- Да ты чокнутая! Ты о матери хотя бы подумала?! Психопатка!
- А ты, ТЫ-Ы-Ы! - ткнула я пальцем в самый нос брату, отчего он посторонился. - Ты-то о матери подумал? Ты что, не понимаешь, что ты сделал хуже не только мне, но и маме! Я хотела помириться с ней больше года! Я хотела помириться с ней сегодня. Сегодня, слышишь! Всё должно было закончиться сегодня! А ты всё испортил! - продолжала я истерить, надрываясь. Слёзы, казалось, летели по всей комнате, а я продолжала драть глотку. - Но ты - ничего не изменишь! Не выйдет! Я добьюсь своего! Я хочу, нет, я мечтаю помириться с мамой, потому что я люблю её! Я не хотела рассказывать ей ничего, что ты рассказал, чтобы не нервировать её! А ты опять же всё испортил! И ты после этого называешь меня сволочью, скотиной, да?! Ты смеешь называть меня тварью?! Ты? Ты-то сам хоть что-то знаешь о любви? Ты терпел ли всё это неделями, месяцами? Ты лелеял надежду? Ты думал об этом, каждое утро вставая и ложась с этим каждую ночь? НЕТ! А Хьюго? Он-то тут причём? Как ты можешь попрекать меня в наших с ним отношениях? Ты ведь ничего о нас не знаешь! Ты видел его всего несколько раз, и половину из них только на фотографиях! На картинках, понимаешь! И кто бы он не был, как ты можешь говорить о том, кто он есть на самом деле? Да найди же ты себе бабу наконец! Может, тогда ты сможешь понять...
- Угу, ты небось просто спишь с ним, вот и всё.
- Ч... что? - не верила я своим ушам. - А-А-А-АХ! - громко произнесла я на вздохе. - То есть, ты хочешь сказать, что... Думаешь, что я такая? Думаешь, что мы с ним это... Это немыслимо! Да даже в мыслях моих этого не могло быть! - опешила я от брата. Вот ведь загнул! Он ещё обвиняет меня в таком позоре! И, может, разносит свои фальшивые догадки по ушам! Ах ты! - Ты вообще ох-х-хренел, Динго? Ты, маленький паршивец! - я перестала контролировать себя окончательно и в ярости схватила брата за ухо. Тот только ойкнул и дёрнулся, решив не сопротивляться. - Ты смеешь обвинять меня в бесчестии?! Считаешь, что я способна опозорить свой род?! Тебе бы самому поучиться у Хьюго достоинству! Он меня за всю жизнь и пальцем не тронул! А ты! ТЫ! Попрекаешь меня в лживости и беспутстве! После той клеветы и помоев, что ты на меня вылил! - продолжала я, хрипя сорванным голосом и волоча брата за ухо к выходу, ибо за дверью уже слышалось странное копошение. - П...после того, что я открыла перед тобой свою душу! После того, как я рассказала тебе всё, ВСЁ, о чём молчала месяцами! После всего этого ты обвиняешь меня в бессовестности? Бесчувственности? Холодности? В лживости и предательстве?
Я распахнула дверь и увидела сквозь пелену заплаканных глаз силуэты мамы, Дасти и Коины. Все они были в шоковом, поражённом состоянии, не смея молвить ни слова.
- Видимо, не только за мною Вы не уследили, мама! Поучите-ка своего сына хорошим манерам, пока ещё не поздно! Всё равно он ещё ребёнок - лепите что хотите! - прикрикнула я, всплакивая, и слегка пихнула Динго за ухо в сторону матери.
- Саба! - вытаращила глаза мать и более ничего не посмела ответить, будучи удивлённая моему, как ей самой наверняка показалось, "ребячеству". Ненавижу! Ненавижу всё это! Я снова в её глазах не права!
Я разревелась и убежала к себе, спотыкаясь на лестнице и крича всё громче и громче. Позади меня оставалась только мёртвая тишина.
7.
В мире нет никакой справедливости… Я убеждаюсь в этом с каждым часом всё больше и больше. Её нет и не будет, как и не будет помощи от него. Помочь просто некому. Порой кажется, что от этой безразличности я теряю смысл жить. Но он у меня, наверное, есть. Во всяком случае, пока что есть желание. Наверное, только эта обнадёживающая мысль удерживает меня от суицида. Да и, пожалуй, мои чувства к Хьюго и поддержка Дасти. Пускай это не помощь, конечно, но хотя бы какое-то облегчение.
Дасти перестала сопеть и зашевелилась. Значит можно вставать. Вчера я впустила только её, и подруга так и уснула со мной в обнимку, утешая. Я аккуратно выскользнула из-под её руки и села. Желудок урчал как сумасшедший. Я не ела уже вторые сутки. Скверно и тошнит. В горле застыл непривычный комок, а глаза жутко щипали и чесались от слёз.
- А-а-а-ай! - громко зевнула Дасти и, растопырившись на всю кровать, потянулась. Сквозь чуть подопухшие веки я увидела её пока что ещё туго соображающие глаза. - Ты как?
- В порядке, - солгала я, хотя пока что и чувствовала себя намного лучше, но это только пока что. Во всяком случае, безостановочно плакать мне уже не хотелось... Что за меланхоличность... Я столько не плакала за несколько лет, а тут... За день. Что это со мной? Что на меня влияет? Может, я старею? Ха-ха, старею. Да уж. Шутить про себя - это уже совсем через край. Я просто слетаю с катушек.
- О-о-ох! - снова зевнула Дасти. - Тебе тут всю ночь кто-то названивал. Я не стала будить.
Я взяла телефон и посмотрела пропущенные. Шесть, и все от Хьюго и Коди. Может, чего случилось?
- Пойду налью водички в чайник, - сказала подруга, заметив, что я хочу поговорить по телефону. Дасти сонно посеменила на кухню, а я набрала Хьюго.
Гудок. Гудок. Гудок.
- Алло? - послышался знакомый сонный голос из трубки.
- Привет, - тихо произнесла я. - Ты звонил мне.
- О, да, прости! - возбудился голос и более уже не казался сонным. - Мы с Коди пытались до тебя дозвониться! Мы запоздали немного.
- Ну да, совсем немного, - улыбнулась я в трубку. Первый входящий был около пяти утра.
- Ох, прости, дорогая! Что-то случилось?
- Слишком много. Нам надо поговорить.
- Х...хорошо, только вот что я придумал. Помнишь, мы собирались поехать за город? Так вот, я подготовил машину Джонатана... Так что, если ты, конечно, захочешь... На днях можно было бы и прокатиться.
- Сейчас, - но, включив логику, я поняла, что это невозможно. - Сегодня.
- Сегодня?
- Да. Давай уедем сегодня.
- Ну, хорошо, - немного опешил Хьюго. Да и вообще голосок у него сегодня был какой-то растерянный. - Подходи к моему дому, часика в четыре.
- Да, я буду.
- У тебя всё хорошо?
- Я не знаю, Хьюго. Давай потом.
- Хорошо, я пока приготовлюсь. Давай, до встречи!
Я положила трубку и выдохнула с облегчением. Неужели хоть что-то, хоть какой-то просвет наступит в моей жизни! И всё равно, что это усугубит моё положение. Хуже и так уже некуда. Мне надо развеется, а то я окончательно сойду с ума!
- Ну, что там? - вошла в комнату Дасти.
- Ничего. Всё хорошо, - ответила я подруге. Я не хотела никому ничего рассказывать, мне просто хотелось уйти из этого мира и поехать на природу с тем, кто меня по-настоящему ценит.
- Ух, ладно. Забежать домой я всё равно не успею, посижу у тебя ещё минут двадцать и пойду на работу.
- Хорошо. Только уж извини, но мне надо хотя бы умыться. Я никак не могу проснуться. Проведёшь меня до ванной?
- Без проблем, - ответила Дасти и поставила чайник.
Дасти проводила меня до ванны, чтобы мама и Динго меня не заметили, а потом исчезла куда-то. Я умылась, но мне совсем не полегчало. Сегодня я выглядела ещё более потрёпанной. Сразу после ухода Дасти займусь макияжем!
В комнате я подругу не застала. На столе закипал электрочайник. В помещении было душно и влажно, отчего стёкла немного запотели. Я приоткрыла окно, и в комнату ворвался свежий и прохладный воздух. Погода пасмурная, но без дождя. Прекрасно, то что надо! Дасти пришла сразу следом за мной, всё ещё такая же опухшая, но, выпив чашечку кофе, она повеселела. Брыкнувшись на кровать, она завела со мной разговор. Я же осталась стоять у окна, наслаждаясь прохладой.
- Я разговаривала с Кионой, - сказала Дасти.
- И что же?
- Динго сам не свой. Молчит.
- Пускай молчит, - безразлично ответила я. - Может чего полезного надумает.
- Да я вообще не за этим к ней ходила.
- И за чем же?
- Она говорит, что Динго взял рацию у какого-то черноволосого мужика. Тот припёр её, вроде бы, сам. Сказал, что ему посоветовали обратиться к Динго.
- Гарри? - подумала я.
- Скорее всего. Динго же, думаю, не должен его знать. В тот день, когда вы *** выручали после случая с жучком, Динго вряд ли мог кого-то запомнить. Он перепуган был до смерти.
- Да, я помню. Он знает только Хьюго - я показывала ему фотографии когда-то, и пару раз он видел нас вместе, - в голове сразу всплыл позавчерашний вечер и ссора с Динго. Скверное воспоминание. - Я постараюсь узнать, что по этому поводу знает Хьюго, или спрошу у самого Гарри, если увижу его.
- Хорошо. Держи меня в курсе дела, ОК?
- ОК.
Дасти вышла, а я начала собираться. Я взяла совсем немного с собой и положила свою поклажу в рюкзак. Больше всего я провозилась со своим внешним видом. Привести мою опухшую рожу, а иначе это назвать было нельзя, в порядок было ой как непросто! Но, подрихтовав её, я была довольна - почти как в старые добрые времена! Одевшись потеплее, в камуфлированные штаны, сапожки, мою любимую футболку и кожанку, я аккуратно проскользнула по коридору и вышла из дому. По пути мысли всё назойливее и назойливее летели мне в голову, но я уворачивалась от них, как только могла. Мне не хотелось больше думать, мне хотелось уехать отсюда поскорей. На улице было не так уж и холодно, но я вся замёрзла, потому что по телу пробегала необъяснимая холодящая дрожь волнения. Такая появляется, когда холодной августовской ночью ты сидишь неподвижно один и тебя потихоньку начинает пробирать пугающая но, почему-то, очень приятная дрожь. Сейчас же она была совсем не приятная, но ещё более удивляющая и пугающая. А ведь нам предстоял ещё долгий путь, наверняка куда-то на север, а, впрочем, не важно. Главное - подальше отсюда...