Габриэль посмотрел на моего дедушку.
— Мы должны будем его оплакать.
Дедушка кивнул.
— Мы можем дать вам такую возможность, если вы хотите сделать это здесь. Нам придется попросить вас не трогать его, если это возможно.
Габриэлю, похоже, не понравился такой ответ, но он не стал спорить.
— Освободите нам место, — попросил он, и действую невысказанной командой, его люди сгрудились вокруг Калеба.
Этан положил руку мне на спину, и мы отошли к улице.
— Закройте их стеной, — сказал мой дедушка. И какой бы странной эта просьба ни показалась полицейским, они послушались. Они переместились, чтобы встать плечом к плечу, повернувшись лицами к толпе, обеспечивая Стаю некоторой приватностью. Мы заняли места рядом с ними, в линию, растянувшуюся на весь переулок.
Габриэль запел первым, шепотом, который послал магию в воздух, песня поднималась и опускалась, словно зимний прилив. Я не могла разобрать слов. Он как-то их искажал, заглушая гласные и согласные, возможно, чтобы они могли быть разделены только среди Стаи. Но смысл песни был предельно ясен. Это была скорбная песнь, песнь траура по бывшему члену их Стаи.
Я позволила себе дрейфовать на подъеме и понижении песни. В ней говорилось о голубом небе и покатых зеленых холмах, о темных и глубоких водах и горах, которые разбились под темным одеялом неба, усыпанного звездами. В ней говорилось о рождении, жизни и смерти, о связи Стаи с дикой природой и воссоединении близких. Интонация на мгновение омрачилась, единение уступило место борьбе, войне.
У меня на затылке поднялись волосы. Этан постепенно придвинулся ближе, прижимаясь ко мне плечом, как будто чтобы защитить меня, мало ли что.
Интонация снова поменялась, страх и потеря перешли в понимание, принятие. А потом песня закончилась, и магия снова угасла, отходя в темноту.
Я открыла глаза и оглянулась, встретив взгляд Габриэля.
Я опустила голову, кивая, признавая то, что он позволил мне разделить. И когда я снова посмотрела на него, то поняла, что он не смотрит на меня, а мимо меня, на какое-то время или место в далеком прошлом, на историю или воспоминание. И судя по выражению его лица, не особо счастливое.
***
— Мы о нем позаботимся, — пообещал мой дедушка, когда оборотни двинулись назад к своим байкам. — Я лично сопровожу его в морг и поговорю с патологоанатомом. Как вы помните, у них есть действующие протоколы.
Не впервые в Чикаго погиб оборотень. Несколько были убиты в результате неудачной попытки брата Габриэля, Адама, отвоевать Стаю.
Габриэль поднял свой шлем.
— Я знаю, что вы делаете все, что можете, не превышая имеющихся у вас полномочий. Я нахожусь в таком же положении.
— Значит, мы понимаем друг друга, — сказал мой дедушка. В переулок заехал фургон Офиса Судебно-медицинской экспертизы. — Мне нужно поговорить с ними, — промолвил он, затем сжал мою руку. — Езжайте домой осторожнее.
— Постараемся, — пообещала я, и он двинулся в сторону фургона.
— Наверное, нам стоит поговорить завтра, — сказал Габриэль. — Мы проведем в баре поминальный обряд, и вам лучше подождать, пока он закончится. Не лучшее время для появления вампиров.
«Красная Шапочка» — официальный бар Стаи, расположенный в Украинской Деревне. Это была видавшая виды забегаловка, но там подавалась лучшая еда, которую я когда-либо пробовала.
— Благодарю за предупреждение, — сказал Этан.
Габриэль надел шлем и закрепил его, затем перекинул ногу через свой мотоцикл. Он с урчанием завел его, а затем развернул байк в сторону улицы. Фэллон последовала за ним, далее остальные оборотни. И снова наступила тишина.
Этан положил руку мне на затылок и помассировал его.
— Совсем не такой вечер я планировал, Страж.
— Ты вряд ли мог такое предвидеть.
— Нет, не подобные обстоятельства. Но что неприятности найдут нас, даже в Ригливилле? Это я должен был предвидеть.
— Ты задолжал мне игру «Кабс», — сказала я.
Мне повезло, что осталась в живых. Но я все еще не получила свой фонарик.
***
Было уже за полночь, когда мы завезли Мэллори и Катчера в Уикер-Парк. Они с Катчером стояли на тротуаре, сцепив пальцы. Если бы не вечерний сверхъестественный переполох, они могли бы быть просто еще одной парочкой, возвращающейся домой после вечера, проведенного в городе.
Мэллори прикрыла зевок.
— Я возьмусь за символы завтра, несмотря на то, что у Катчера на работе завал. — Она посмотрела на Этана. — Может, ты поговоришь с Пейдж? Спросишь, есть ли у нее время помочь?
Этан кивнул.
— Я тоже об этом подумал, — ответил он, поразив нас троих. — И у нас в библиотеке должны быть алхимические тексты, чтобы помочь с переводом.
— Я поговорю с Джеффом, — сказал Катчер. — Может, есть что-то, с чем он может поработать с точки зрения программирования — что-то, что ускорит перевод.
— О, хорошая идея, — произнесла Мэллори. — Там было много символов.
Катчер поглядел на меня.
— Мне жаль, что вечер сложился не так, как мы планировали. Я знаю, что ты с нетерпением ждала вечера на стадионе.
Я кивнула.
— Будут и другие вечера. Прямо сейчас есть и куда более важные вещи, о которых стоит беспокоиться.
— Ага, — печально произнес Катчер. — Это начинает ощущаться все более и более привычным.
Они с Мэллори зашли внутрь, закрыли дверь и выключили свет над их небольшим крыльцом, сигнализируя о том, что надежно заперлись внутри.
— Поехали домой, Страж.
Я была рада покинуть дом в начале вечера, жаждала попасть на «Ригли», выпить пива и посмотреть бейсбол. А теперь, после вечера, принявшего такой ужасный оборот, я не могла дождаться, когда доберусь домой.
Примечания:
[13] - Кук (англ. Cook) — округ в штате Иллинойс. Это второй из самых густонаселённых округов в США после Лос-Анджелеса. В округе Кук проживает 5 294 664 человек, что составляет 43,3 % всех жителей Иллинойса. Население округа больше, чем 29 отдельных больших штатов США и ещё 7 маленьких штатов. Округ включает в себя 130 жилых территорий, крупнейшей из которых является центр округа, Чикаго, в котором сосредоточено 54 % населения всего округа.
Глава 4
ВРАЧ В ДОМЕ
Движение на Кеннеди было не намного лучше, чем на Лэйк-Шор-Драйв. Мы избежали несчастного случая, но не пятикилометровой пробки, из-за которой транспортное движение ползло по-черепашьи, так что дорога обратно до Гайд-Парка заняла час.
Дом Кадогана светился в темноте, маяк теплого света и белого камня. Дом состоял из трех этажей импозантной французской архитектуры, окруженный газоном и огромным забором из кованого железа, предназначенным не подпускать врагов, папарацци и любопытных прохожих.
Впереди были ворота, недавно модернизированные Этаном и в настоящее время охраняемые людьми. Двое у двери, и еще четверо патрулировали периметр Дома. Все это было страховкой на случай любого вреда, который может замыслить Эдриен Рид.
Мы заехали на внедорожнике на подземную парковку и ввели код на двери, которая вела в подвальный этаж Дома.
— В Оперотдел, чтобы поделиться новостями с Люком? — спросила я. Оперативный отдел по обеспечению безопасности Дома, наряду с арсеналом и тренировочным залом, располагался в подвале.
— Сходишь. После того, как тебя подлечат.
— Подлечат?
— Твоя рука, — ответил он.
Этих двух слов было достаточно, чтобы напомнить мне о ранении, и от этого снова началась пульсация.
— А. Точно.
Он поманил меня пальцем, и я поплелась следом за ним, когда мы подошли к лестнице на первый этаж Дома.
Первый этаж был таким же роскошным, каким утилитарным был подвал. Запах пионов и роз доносился от великолепного антикварного стола, который дополняли витиеватые деревянные изделия, дорогие ковры и бесценные произведения искусства.
Теперь в фойе стоял стол, за которым вампир Послушник решал проблемы с просителями, которые сейчас просили аудиенции с Этаном. Поскольку он являлся одним из двенадцати членов Ассамблеи Американских Вампиров, они обращались к нему за помощью, советом и разрешением споров.
Этан поприветствовал их перед тем, как отправить меня в свой кабинет, который был таким же роскошным, как и весь Дом. Там был плотный ковер, внушительный письменный стол и уютная зона отдыха с кожаными мягкими креслами. Книжные полки выстроились вдоль левой стороны комнаты, а огромный стол для совещаний располагался поперек задней части перед рядом окон. Сейчас они были открыты, и автоматически закроются, когда начнет всходить солнце.
В данный момент в комнате было полно вампиров. Малик, заместитель Этана, прислонялся к столу Этана. Он был одет в форму Кадогана — облегающий черный костюм и белую рубашку на пуговицах, которая контрастировала с его темной кожей и светло-зелеными глазами.
У Люка, капитана охраны Дома, были взъерошенные светлые волосы, лицо и тело опытного ковбоя. Он был освобожден от стандартной формы одежды Дома в виде черного костюма. На нем были джинсы, ботинки и футболка с напечатанной по кругу надписью «КОРПУС ОХРАНЫДОМА КАДОГАН», с изображением ломтика бекона посередине. Поперек него было напечатано «СПАСАЮ ВАШУ ШКУРУ С 1883»[14]. Он придумал узор в связи с тем, что, цитирую его: «ничто так не стимулирует вампира, как добротный ломтик».
Его девушка и коллега охранник, Линдси, стояла рядом с ним. Она была хорошенькой, светловолосой, следила за модой и была очень хорошей подругой. Сегодня она подобрала неоновые желтые туфли на шпильках к своей форменной одежде Дома. Завязав веселенький хвостик и подобрав пару неоновых сережек, она добавила небольшую изюминку в противовес монотонному черному.
Джульетта, еще одна охранница Дома, стояла неподалеку с бутылкой зеленого сока в руке. Она была миниатюрной и выглядела хрупкой со своей кремово-розовой кожей и рыжими волосами, но она была свирепым и волевым бойцом.
Недавно она решила, что «распитие соков» поспособствует дальнейшему повышению ее способностей надирания зада и пыталась всучить мне одну из своих жидких смесей из капусты. Я отказалась пить все, что выглядит, как скошенная трава. Кроме того, если я перестану накачивать свое тело транс жирами, то попросту не буду использовать свое бессмертие в полной мере.
Когда мы вошли в дверной проем, вампиры увидели мою забрызганную кровью футболку, повязку и разорванную и окровавленную футболку Этана.
— Вы двое не можете даже сходить на чертово спортивное мероприятие, не навлекая неприятностей, — проговорил Люк.
— Я взяла вам рубашки, — сказала Линдси, предлагая сложенный черный хлопок мне и Этану. — Из заначки охраны.
— Технически ты не Охранник, — сказал мне Люк, — но поскольку ты только-только получила очередную пулю за свой Дом и Мастера, то мы решили, что ты заслужила.
— Это, и еще тот факт, что я тренируюсь и работаю с вами, ребята?
Люк подмигнул мне.
— Это помогает.
— Какой рекорд Дома по получению пуль? — спросила я.
— Пять, — ответил Этан. Он обошел стол и пробежался глазами по своему монитору. — Этот выигрыш был у Питера. Хотел бы я, чтобы он был здесь для шестого, — пробормотал он, несомненно, злясь, что не мог совершить этот шестой выстрел.
Питер был бывшим Охранником Кадогана, который предал Дом ради Селины Дезалньер, бывшего Мастера Дома Наварры.
Учитывая, как прошел наш вечер, я решила поднять настроение.
— А какой приз ожидает того, кто побьет рекорд?
— Домашний арест, — ответил Этан. Он поднял глаза и слабо улыбнулся. — И тебе это не понравится, Страж.
Тут не поспоришь.
— Я опоздала? — спросила женщина с темной кожей и темными волосами, завязанными сзади в хвост, и одетая в розовую форму медсестры, стоя в дверях. Делия была врачом Дома.
— Ты как раз вовремя, — ответил Этан. — Твой пациент ждет.
— Пациент? — спросила я.
— Лечение, Страж. Твою рану нужно осмотреть.
Мне не понравилось как это прозвучало, особенно учитывая, что мою руку уже покалывало от исцеления.
— Я в порядке.
Делия направилась ко мне с подносом в руках.
— Привет, Мерит. Как ты?
— Привет, Делия. Я в порядке.
— Опять подстрелили, да?
— Да. Хотя на этот раз я не отключилась. — В прошлый раз я ударилась головой и лишилась сознания.
— По крайней мере, это уже что-то. — Она поставила поднос на стол Этана, затем направилась к умывальнику у небольшого бара среди книжных полок и вымыла руки до локтей. Я была благодарна за ее усилия, даже если и было маловероятно, что вампир умрет от сепсиса.
Холодными и нежными пальцами она подняла мою руку, осмотрела повязку, прежде чем бросить взгляд на Этана, особенно на его порванную рубашку.
— Повязка из подручных средств?
— Временная, — согласился он. — Мы преследовали подозреваемого.
— Опять, — произнес Люк, — только вы.
Делия посмотрела на меня.
— Может болеть, когда я буду снимать повязку, поэтому давай просто покончим с этим. — Не дожидаясь моих возражений, она выпустила мою руку. — Ты не будешь против раздеть ее?
Линдси подмигнула мне.
— Конечно, нет.
Я отбросила ее руки.
— Эй, не нужно меня раздевать. У меня только рука пострадала.
— Рубашка грязная, — ответила Делия. — Похоже, ты собрала несколько слоев грязи с улицы.
Это было недалеко от правды.
— Снимай ее или я ее срежу.
— Стерва.
Она фыркнула.
— Попробуй справиться с несколькими десятками человек в пункте первой помощи вечером, и посмотрим, какой стервой станешь ты. Джентльмены, не могли бы вы, пожалуйста, отвернуться, чтобы наш невероятно стеснительный Страж мог на мгновение раздеться.
— Оу, — жалостливо произнес Люк, но вместе с Маликом повернулся к нам спиной. Этан даже не стал заморачиваться по этому поводу. Он наблюдал за нами со сосредоточенным выражением на лице, пока Линдси помогала мне снять рубашку через голову, а затем по очереди высвободить руки. Затем она бросила ее на пол.
— Повязка? — спросила она, и когда Делия кивнула, стащила кусок ткани, которую Этан использовал, чтобы удержать носовой платок на месте, и отбросила его к футболке.
— Ты можешь сжечь это, когда мы закончим, — сказала Делия с улыбкой, подходя, чтобы ощупать мою руку, исследуя оставшуюся часть повязки с каждого угла. — Или сохранить в качестве сувенира на память о четвертой пуле, полученной за этот Дом.
— Быть подстреленной в четвертый раз это не такое уж большое событие, — пробормотала я.
— Определенно не для людей, которых подстреливали пять раз, — ответила она с улыбкой. Она взяла пару ножниц с тупыми концами с подноса, который принесла с собой. — Ты готова к этому? Я буду настолько осторожна, насколько смогу.
Я выдохнула и кивнула. И стоя в кабинете Этана в джинсах и лифчике, я потянулась за рукой Линдси. Она взяла мою и сжала ее.
— На три, — произнесла Делия. — Раз... два...
Когда я напряглась, ожидая трех, она сорвала повязку.
Я почти упала на колени от вспышки яркой, острой боли.
— Проклятье! Я думала, ты начнешь на три!
— На два мы закончим быстрее, — ответила она и начала обследовать мою руку. — Хорошо. Это сквозное ранение, так что нам не придется ничего доставать из тебя.
— Нет ни единого шанса, что я подпущу тебя к себе со скальпелем.
— Если бы я получала четвертак, — пробормотала она, прищурив глаза, пока щупала и тыкала. — Пуля повредила твою мышцу, сухожилие, но не задела кость. Может болеть в течении нескольких дней, но ты привыкла к этому.
— Ты жестокая женщина.
Она посмотрела на меня и улыбнулась.
— Я знаю. Я намного лучший доктор. — Она осторожно наложила охлаждающий гель, затем повернула меня к свету и обследовала руку, которую вычистила и залечила. — Намного лучше. Давай найдем тебе чистую футболку, и лучше тебе держать рану под повязкой и чистой какое-то время. Она почти зажила, а ты вряд ли хочешь вновь разбираться с ней.
— Нет, — ответила я, морщась, когда Линдси помогала мне надевать футболку через голову. — Не захочу. И спасибо тебе за помощь. Даже если прямо сейчас мне и хочется слегка тебя ударить.
— Не могу сказать, что виню тебя.
Телефон Делии зазвонил, и она вытащила его из кармана, посмотрев на экран.
— И снова долг зовет. Мне нужно бежать. — Она посмотрела на Этана и получила от него кивок одобрения.
— Спасибо тебе за помощь, — крикнула я ей, когда она направилась к двери. Я посмотрела на Этана. — На случай, если это не учтется, можешь поблагодарить ее от моего имени?
— Поблагодарю, — ответил он. — И она рада помочь. — Он лукаво улыбнулся. — Но, вероятно, тебе следует поработать над тем, чтобы больше тебя никто не подстрелил.
Это было и у меня в планах.
***
— Теперь, когда мы разобрались с травмой Мерит, — сказал Этан, когда мы перешли от медицинских обсуждений к стратегическим, — она также сделала довольно важное открытие.
— Вот поэтому я и притащил это сюда, — заметил Люк, указывая на что-то позади меня. Я повернулась в том направлении и увидела невероятно огромную доску на колесиках рядом со стеной позади нас. Мы использовали такую, когда вели расследование, идентифицировали факты, формировали теории. А в последнее время делали мы это часто. Влияние моего дедушки, наверное.
— Два новых цвета, — сказал Люк, глаза его сверкали. — Так что теперь можем помечать разными цветами линии, если нужно.
Этан жестом указал нам переместиться к диванам, пока Люк перемещал доску к книжным полкам и открывал маркер, запах растворителя наполнил комнату.
— Тоже темные цвета, — сказала Линдси, морща нос, пока садилась в одно из мягких кресел в зоне отдыха. Малик занял другое кресло после того, как предложил его Джульетте. Она отказалась, махнув рукой, села на пол, скрестив стройные ноги перед собой.
Этан подошел к небольшому холодильнику, вмонтированному в книжные полки, и вытащил две бутылки крови. Он вручил мне одну, а затем сел на кожаный диван рядом со мной.
Я открыла кровь и сделала удовлетворенный глоток. В компании вампиров это было совершенно нормально.
— Серьезно, — произнесла Джульетта, помахав рукой перед своим лицом, — этот маркер может зачистить всю комнату.
— Вот и хорошо, — ответил Люк, разместившись перед доской, зажав маркер в кулаке, словно ценное, холодное оружие.
— Что я всегда говорю об оружии? — спросил Люк, всматриваясь в лица охранников.
— Все можно использовать в качестве оружия, а оружие — это все, — повторили мы, как идеальные ученики. Но с большей долей сарказма.
— Хорошо, — произнес Люк с одобрительным кивком. — Если вам потребуется зачистить комнату, то теперь вы знаете, как это сделать.
— Заучили наизусть, — сказала Линдси, постукивая ногтем себе по виску.
Люк недоверчиво хмыкнул, но посмотрел на нас.
— Ну ладно, Страж. Ты завладела нашим вниманием. Рассказывай нам подробности сегодняшней беды.
— Мертвый оборотень, — проговорила я, — по всей видимости убит вампиром под путями надземки на Станции Эддисон. А неподалеку алхимические символы, написанные на бетонной опоре.
Люк кивнул, написав три заголовка в верхней части доски: вампир, оборотень, колдун. Затем он зачеркнул линией слово «оборотень», символически его убив.
— Какое разнообразие сверхъестественных в одном месте, — сказал Малик.
— Спору нет, — ответил Этан.
— У оборотня с левой стороны были следы укуса, — сказала я. — Возле тела кровь, кровь около опоры.
— Оборотня звали Калебом Франклином, — вставил Этан. — Член САЦ, который ушел.
Брови Малика приподнялись, и он поднял глаза от планшета, на котором делал заметки.
— Ушел?
— Ушел, — подтвердил Этан. — Киин не вдавался в подробности, сказал лишь, что Франклин хотел больше «свободы». — Этан использовал воздушные кавычки, а это означало, что он счел объяснение таким же сомнительным, как и я.
— Вы на это купились? — спросил Люк, скрестив руки на груди.
— Я — нет, — ответил Этан. — Но никто не допрашивает Апекса Стаи САЦ недалеко от места смерти его, хоть и бывшего, но все же соплеменника, и в присутствии нескольких его компаньонов.
— Мудрый политический курс, — сказал Малик.
— Что насчет вампира? — спросил Люк.
Я дала им свое описание.
— Я не видела его анфас, но то, что увидела, не показалось мне знакомым.
— Мне тоже, — произнес Этан.
Но он мог, — подумала я, — показаться знакомым кому-то еще. Я вытащила свой телефон.
— Я узнаю, сможет ли Джефф проверить камеры безопасности в этом районе. Может, нам удастся раздобыть хоть частичный снимок его лица.
— Хорошо, — сказал Люк и написал на доске «Нужна фотография». — Мы можем переслать ее Скотту и Моргану, узнать, не знаком ли он им.
— Я пошлю ее еще и Ною, — сказала я. Ной Бек — негласный лидер вампиров Бродяг города. Он свел меня с Красной Гвардией, тайной вампирской группой, и сам был ее членом, но я не видела его какое-то время.
— А алхимия? — спросил Люк после того, как добавил имя Ноя на доску.
— Там было множество символов, — ответила я. — Джефф и Катчер сделали снимки, и они работают над их определением. Мэллори и Катчер считают, что это какое-то уравнение, если основываться на способе, которым они написаны — ровными строками и колонками — но им нужно их перевести, чтобы узнать конкретно.
Люк поглядел на Этана.
— Пейдж?
— Я уже подумал об этом, — ответил Этан, кивнув. — Когда мы получим фотографии, можешь узнать, сможет ли она помочь? Мэллори будет содействовать, но там много чего нужно переводить, чтобы выяснить, что же там написано.
— И это наш самый большой вопрос, — сказал Люк, написав «АЛХИМИЯ» заглавными буквами поперек доски ярко-зеленым маркером, еще более вонючим, чем первый.
— Это напомнило мне о том, что когда-то давно я знал алхимика, — сказал Этан, его взгляд был направлен на доску. — Или, во всяком случае, человека, который называл себя алхимиком. Он был в Мюнхене на службе у барона, который хотел больше богатства. Он был убежден, что превращение свинца в золото возможно.
— Когда это было? — спросила я. В конце концов, у Этана за плечами почти четыреста лет.
Он нахмурился.
— Думаю, в середине семнадцатого века. У алхимии был свой период, но насколько я знаю, она давным-давно уже не популярна в магических кругах.
— Полагаю, мнимый алхимик не добился успеха? — спросил Малик.
— Не добился. Ему якобы удалось добиться результата, используя метеорит, обнаруженный в Карпатах[15], но никого не удивило, что он не смог повторить эти результаты перед аудиторией. — Этан пожал плечами. — Он был шарлатаном. Он жил за счет барона в течении девяти или десяти лет, прежде чем барон устал от его уловок.
— Что же он сделал? — спросила я.
— Повесил голову алхимика на пику, чтобы пригрозить тем, кто надеялся его обмануть.
Джульетта посмотрела на меня.
— Есть вероятность того, что эта алхимия была упражнением, каракулями, бредом сумасшедшего или чем-нибудь подобным?
— Она была очень аккуратной, чтобы быть каракулями, — ответил Этан, глядя на меня. — Там было примерно, сколько, несколько сотен символов?
Я кивнула.
— Около того.
— Кто-то планирует что-то магическое, — сказал Малик, и комнату накрыла тяжесть.
Люк постучал пластмассовым маркером по доске.
— Давайте обсудим, чем может быть эта магия.
— Это было недалеко от «Ригли-Филд», — сказала я, и все взоры обратились ко мне. — Может, дело в расположении. Быть может, они планировали ударить по нему.
— В вечер игры, — проговорила Джульетта, и я кивнула, под моей кожей разрастался гнев. Сверхъестественные, проявляющие жестокость по отношению друг к другу — это одно. Но нацеливаться на людей — на тех, у кого нет своей силы, своей мощи, своего бессмертия — это нечто совершенно другое. Это нарушение правил, независимо от того, как складывалась эта игра.
Люк выдохнул и записал эту гипотезу на доске.
— Что еще?
— Надземка, — произнес Этан. — Символы были написаны на опоре. Возможно, магия имела предназначение нарушить работу, разрушить опору и устроить крушение.
— Вроде взрыва, — сказал Люк и добавил эту возможность в список. Он оглянулся на меня. — Только одна опора?
— Ага. Мы не знаем, успел ли он или она подготовить только одну и их прервали, или изначально нужна была только одна.
Люк открыл маркер и нарисовал три огромных вопросительных знака посередине доски.
— Значит, нам нужна информация. Перевод уравнения, будем надеяться, заполнит ее часть.
— Еще мы можем проверить чаты, — сказала Джульетта. — Если это крупная операция, то есть шанс, что кто-то говорил об этом в Интернете.
— Хорошо, — произнес Люк, добавляя план действий на доску. — А как во все это вписываются оборотень и вампир?
— А вдруг они дружили с колдуном, — произнесла Джульетта, — они могли быть окружением, приятелями, телохранителями. Может, у них возникли разногласия.
— Или, если не друзьями, — сказала Линдси, глядя на Джульетту, — может быть, соперниками или было что-то личное. Возможно, оборотень пытался помешать колдуну.
Джульетта кивнула.
— Не нравилось то, что делал колдун, не нравилось, как он это делал, поэтому вампир его убрал.
— Или, быть может, вампир был соперником, — сказал Люк. — Оборотень и колдун работали вместе, появился вампир и попытался воспрепятствовать магии. Убрал оборотня, но колдун ушел.
— Если это правда, — произнесла я, — и вампир пытался не допустить какую-то большую алхимическую штуку, зачем он тогда убегал от нас?
— Может, он на нашей стороне, условно говоря, но не хотел, чтобы его узнали. — Люк взглянул на Этана. — Возможно, он член Красной Гвардии. — Люк был одним из немногих вампиров Кадогана, которые знали, что я участвую в деятельности вне Дома; он не знал, что этой деятельностью была Красная Гвардия, или что Джонах, капитан Охраны Дома Грей, мой напарник.
Или был им, во всяком случае. В настоящее время наши отношения были напряженными, потому что я спала с предполагаемым «врагом», за которым отказалась шпионить.
— Может быть, — проговорил Этан, медленно кивнув. — Но убийство, как правило, не подпадает под характерное поведение КГ. Они обычно не настолько ожесточены или предупредительны. И убийство при помощи укуса — не их стиль.
«Я спрошу», — мысленно сказала я Этану, уже ломая голову как, собственно, мне это сделать, не ухудшая ситуацию. (— Привет, Джонах. Знаю, что сейчас мы не разговариваем, но не скажешь, не убивал ли один из наших коллег из КГ оборотня недалеко от Дома Грей сегодня вечером?)
Этан посмотрел на Люка.
— Оборотень — наша лучшая зацепка на данный момент. У нас есть имя, должность и Стая. Узнай, что сможешь по поводу его ухода, а мы поговорим с Габриэлем. Он сказал, что завтра они проведут поминки.
Брови Люка приподнялись от удивления.
— Несмотря на то, что он ушел?
— Я задавалась этим же вопросом, — сказала я.
Люк задумчиво кивнул, раскидывая мозгами.
— Мы проведем исследование.
— Тайно, — произнес Этан.
— Я сама скрытность.
Линдси фыркнула.
— На днях ты бродил по коридору в одном только полотенце.
Люк ухмыльнулся, потягиваясь.
— Я был голоден.
— Как же, — произнесла она. — Ты рисовался.
Этан слегка рассмеялся, но потом прикрыл глаза и потер виски. Здесь, прямо перед его доверенным персоналом, он мог быть уязвимым.
— На всякий случай нужно оповестить Дом. Если неизвестный колдун распространяет магию по всему городу, а вампир убивает оборотней, то такого рода неприятности могут проникнуть и сюда.
— Вполне возможно, что уже проникли, — сказал Люк.
Этан кивнул.
— Пока ничто не указывает на то, что мужчина или женщина, написавшие эти символы, нам знакомы. Пока мы не выясним мотивировку магии, будем считать ее враждебной. Нам не нужно запирать Дом, но я хочу, чтобы все находились в состоянии боевой готовности.
— Дом уже подготовлен из-за Рида, — сказал Малик, успокаивая. — Они будут осторожны.
Этан кивнул Малику, затем оглядел комнату, встречаясь взглядом с каждым вампиром по очереди.
— Сегодня оборотень был убит вампиром. Габриэль доверяет нам до определенной степени, и это доверие распространяется не так уж далеко. Мы не хотим ставить наш союз под угрозу. — Он поднялся. — После заката я бы хотел получить отчет о том, что мы узнали об уходе, оборотне и символах.
Остальные вампиры поняли, к чему Этан сменил положение, и тоже поднялись.
— Принято, старина, — произнес Люк, затем кивнул мне и направился к двери, его охранники последовали за ним.
Я встала, чтобы пойти за Люком, но Этан положил руку мне на плечо.
— Иди наверх. Возьми выходной на остаток ночи. — Он глянул на часы на стене. — В любом случае до рассвета осталось лишь несколько часов, а завтрашний день обещает быть насыщенным. Я бы хотел, чтобы ты помогла Мэллори и Пейдж с переводом. Я договорюсь с Люком.
Вообще-то не договорится. Как Мастер, он известит Люка, а это совершенно разные вещи.
— Я не уверена, насколько могу быть полезной, — сказала я. — Я не очень много знаю об алхимии, просто узнала символы.
— Вот почему ты будешь их прихвостнем, а не наоборот.